Катунь Ч. 5 Наконец-то мы поплыли

     От того места, где Лёха мыл голову, до поселка Иня на Чуйском тракте, конечной точке нашего маршрута, нам надо было проплыть 320 километров, а до наиболее сложных препятствий Катуни – Щёки и Аккемский прорыв, отсюда плыть, соответственно, 50 и 280 километров.
     Сборы в стартовый день сильно затянулись. Ребята долго приноравливались, как бы разместить в ограниченном объёме байдарки герметичные мешки с вещами, которые каждый взял в поход с избытком. Да ещё надо в неё засунуть гору продуктов, одних консервов закупили не счесть сколько. А всё потому, что не собирались мы всё это нести на своём горбу, а свято верили, что машина довезет наше барахло вместе с нами до реки. К счастью так всё и произошло.

     Настал неприятнейший момент облачения своего тела в гидрокостюм. То, что я и ещё трое ребят натягивали на себя, был стандартный покупной резиновый гидрокостюм. Гога никогда не использовал гидру. Всегда сплавлялся в болотных резиновых сапогах и штормовке. После мощного порога он промокал до нитки. Если был костёр, то стоял над ним, раздвинув ноги, пока из штанов не шёл пар. В таких случаях Борисон всегда шутил:
     – Смотрите ребята, Гога яйца греет.
     Сам Борисон для защиты от воды использовал костюм химзащиты. Точнее только штаны на лямках. Этот вариант был хорош только при заходе в воду. В пенных сливах Борисон промокал, как и Гога, насквозь. И вместе с Гогой обсыхал над костром.

     Вышли только после обеда. Моросил мелкий дождь, а ветер постоянно дул в лицо, хотя река сильно петляла по долине. Увидели куйбышевцев на берегу реки, которые ещё собирали плоты, и тепло с ними попрощались.
     Через пятнадцать минут сплава наш «Луч» заполнился водой на треть. Причалили, вылили воду и вперёд. Так будем делать весь поход. Но всё-таки мы плывём! Во время сплава мы с Игорьком будем постоянно высматривать места в оболочке «Луча» с наиболее интенсивной течью, и затыкать их тряпками изнутри. Это не помогало уменьшить течь, но тряпки-маячки должны были помочь заклеить эти места с внешней стороны оболочки.
     Постепенно долина Катуни стала сужаться, а после впадения нескольких родниковых притоков, вода в ней стала прозрачнее. Река отошла от Катунского хребта и попала в объятья лесистых невысоких гор. Природа резко похорошела. Если бы не дождь, я бы назвал её очень красивой. Не зря в этих местах, через 14 лет после нашего похода, в 1991 году будет образован Катунский биосферный заповедник. А красота, как известно, требует жертв, поэтому попасть сюда «диким» туристам официальным путём станет практически нереально. А если пробовать повторить наш выход в верховье реки, то придётся переходить границу дважды – сначала из России в Казахстан, а потом из Казахстана в Россию. Но и в этом случае, без пропуска в заповедник, вы всё равно будете считаться нарушителями закона. Не завидую я вам, ребята.

     В реке начали появляться мелкие шиверы – участки реки с быстрым течением и хаотично лежащими в русле камнями. Река после шиверы, как правило, разбивалась на протоки. Выбор «любимой» протоки происходил сходу, а времени на раздумье не было совсем из-за большого уклона реки в этих местах – около 10 метров на километр. Сложностей никаких, нужно только внимание. Как только мы его потеряли, сразу влетели в неприятную шиверу, которая умыла нас водой и заставила остановиться на перекур. Решили идти повнимательнее, но этому очень мешало солнце, появившееся к вечеру и светившее прямо в глаза. Влетели без просмотра в череду шивер – эти препятствия в лоции названы как «очень сложный участок». Смогли пристать только в самом конце шивер, там, где река разбивается на протоки. С перепугу посмотрели небольшой участок реки ниже по течению и выяснили, что после несложной шиверы, в Катунь впадает полноводный приток Верхний Кураган. Встали на ночёвку ниже него на левом берегу. Гога сказал, что для первого дня прошли достаточно – почти 20 километров.

     Дежурные начали готовить ужин. Двое ребят устанавливали палатку, а непоседа Лёха решил сходить в лес за грибами. Принёс много, а что за грибы такие он насобирал, не знает. Попросил меня с ними разобраться. Я, более-менее, знаю подмосковные грибы, поэтому половину из собранных им грибов выбросил. Лёха посмотрел на меня очень враждебно, как несколько дней назад смотрел на Вову, облившего водой его почти сухие кеды.
     По случаю первого ходового дня Гога разлил всем по чуть-чуть спирта, а закусывали мы его грибным супчиком. Никто не заметил, когда пропал Лёха. Неужели опять за грибами пошёл? Через полчаса видим что со стороны реки к нам идёт мужик в одежде Лёхи, а лицо его похоже на жопу с узкими глазками (прости Лёха, но так было). Оказалось, что Лёха до ужина принял какое-то лекарство от простуды несовместимое с алкоголем, по крайней мере, для него. Лёха об этом знал, но пропустить неожиданную выпивку не мог. Такой у него характер. Аллергию Лёха приобрел, когда служил на подводной лодке. На ней было принято некачественный спирт заедать этими таблетками, чтобы на утро не трещала голова.
     – Скоро пройдёт, – сказал Лёха. – Вы бы видели меня полчаса назад!
     А простудился он, видимо, вчера, когда мыл голову свою бестолковую.


     Фото из интернета.