ТРУС

1. ПРЕДЫСТОРИЯ.

В 480 году до нашей эры в Древнюю Грецию вторглись персы с огромным войском.  Заинтересованные историки говорят о 500 000 воинов, но такое большое войско если и было, то продвигаться оно могло только несколькими эшелонами  и предпочтительно по нескольким дорогам. Персы продвигались по одной дороге, поэтому численность их войска вряд ли превышала 250 000, что тоже было огромным количеством. Вся эта толпа остановилась, упёршись в Фермопильское ущелье. Там их встретило небольшое греческое войско порядка 7 000 воинов из различных греческих городов под предводительством царя Лакедемона (Спарты) Леонида. С моря греческое войско прикрывал флот города Афины.

Попытки персов договориться с Леонидом и высадить морской десант в тылу у греков оказались безуспешными из-за несговорчивости Леонида и успешного сопротивления афинских моряков. Через 4 дня персы пошли в атаку на суше и потеряли за 3 дня боёв около 20 тысяч воинов. Греки вынудили персов сражаться на открытом , обстреливаемом лучниками пространстве против тяжело вооружённых гоплит, но на 4 день персы смогли найти обходную тропу и провести в тыл грекам отряд в десять тысяч человек. Узнав об этом, Леонид успел отправить основную часть войска  по домам и оставил  при себе только лакедемонян ( спартанцев), феспийцев и фиванцев. Если бы он это не сделал, персидская конница смогла бы догнать и уничтожить отступающих греков-пехотинцев. Одними лакедемонянами, которых было 300 человек, он этого бы сделать не смог. После того, как греков окружили персы, фиванцы сдались и получили на свои лбы рабское клеймо персидского царя. Лакедемоняне и феспийцы дрались до последнего.

В первый день боёв Леонид отправил с посланием в Лакедемон одного из воинов, а двоих раненых разместил в одном из местных селений. На следующий день, один из раненых, превозмогая боль от ранения, вернулся в строй и погиб в последнем бою. Второй, АристОдем, спустя время, вернулся в Лакедемон. Воин, отвозивший послание Леонида в Лакедемон, был обвинён в трусости и повесился, чтобы доказать, что не боится смерти.  АристОдерм вешаться не стал.


2. ОКРЕСТНОСТИ ГОРОДА ПЛАТЕИ.

- Эй, трус. Тебе кто позволил становиться в один строй с настоящими воинами? Иди стань в последнем ряду.  Если станет страшно, сможешь сбежать.
Аристодем ничего не ответил, но вышел из первого ряда и повернулся к воинам лицом. На лице не дрогнул ни один мускул.

 Он не обижался на тех, кто пытался его оскорбить. Он вырос в Лакедемоне и прекрасно понимал своих сограждан. Он сам на их месте поступил бы так же. Целый год, после его возвращения из Фермопил, его оскорбляли все так, словно он только вчера сбежал с поля боя. В том, что он сбежал никто не сомневался.   Все ожидали, что он покончит с собой, как это делали все на его месте, но он понял одно. Сегодня его мужество и храбрость заключаются не в том, чтобы убить себя на глазах у всех, а в том, чтобы достойно вынести все унижения и умереть в бою. И он терпел. Порой и вовсе из дома не выходил, но и домашние относились к нему с плохо скрытой неприязнью. Аристодем понимал, что им  достаётся из-за него, но они держали себя  достойно и к публичным оскорблениям своего отца и сына не присоединялись, а с высоко поднятыми головами делали вид, что не слышат всего того, что выкрикивают в их присутствии все, от мальчишек, до стариков. Аристодерм в первый же день своего возвращения объяснил им, что он не трус и  война с персами ещё не окончена.  Ему, одному из лучших воинов, следует погибнуть в бою, а не на виселице. Не спроста же он был избран в число трёхсот телохранителей самого царя. А в их число входили только лучшие воины, уже имевшие  сыновей и среди них все олимпионики.

Аристодем уходил подальше в лес с оружием и тренировался один. Он понимал, что в строй его не пустят и поэтому придётся воевать в одиночку. Не то, чтобы он целенаправленно к этому готовился, но теперь он во время тренировки представлял себя окружённым врагами. Так себя не готовил к бою ни один лакедемонянин. Их бой в строю был самым мощным тактическим действием. Каждый воин уверенно  рассчитывал на то, что его товарищи прикроют его спину. В единоборстве они так же имели уверенность, что спину врагу не подставят. Аристодему пришлось об этом забыть и тренироваться для боя в одиночку против всех. А сейчас он стоял против всех и молча слушал издевки своих бывших товарищей.
   
- Ну, что ты стоишь? Беги в последний ряд.
-  Встань между фокийцами.
- Если, не хватит места, встань за ними.
- Они не удивятся.
- Почему не удивятся? Между ними тоже нет трусов.
Лёгкая презрительная улыбка тронула лицо Аристодема и строй понял, что он будет говорить. Весь строй превратился в слух. Аристодем дождался тишины и громко произнёс.
- Если я трус, то буду сражаться перед строем героев. Я надеюсь, что среди вас не найдётся предателя, который бросит мне в спину копьё.
Комментарии излишни. Лакедемоняне считали каждого воина, получившего ранение в спину, трусом. И не важно, как он получил это ранение.

После этих слов, Аристодем развернулся спиной к строю и сделал десять шагов вперёд. Он знал, что теперь никто не бросит ему копьё в спину. В противном случае у его сыновей будет обоснованный повод для мести, а мести для сыновей Аристодем не хотел. Слишком уж долгая и жестокая была месть у спартанцев. Но сейчас было уже не до этого.  Надо было сосредоточиться.  Персы пошли на сближение.    
Аристодем не раз прогнозировал этот бой. Ещё на тренировках, в лесу, он понял, что для начала ему нужно как можно быстрее убить копьём двух, или трёх врагов перед собой. Тогда они упадут и станут препятствием для сзади идущих. Тогда у него появится несколько секунд для того, чтобы мечом расправиться  с теми, кто окажется справа от него. Только после этого он сможет ответить на удары вражеских мечей и копий по его щиту слева и ринуться вперёд. На встречу смерти.  Всё так и случилось. Когда у его ног лежали два легковооружённых перса, он бросился вперёд, круша всех, кого мог достать. Он знал, что сзади, за ним, уже идут в атаку лакедемоняне и персам не до него. Он не ошибся. Лакедемоняне шли вперёд не взирая на то, что персидская конница атаковала их левый фланг.  Фланговые выстояли. Лакедемоняне на фронте сохранили строй и продолжали уничтожать персов, заменяя павших товарищей воинами из второго ряда, а там, где бился одинокий воин, они смогли  продвинуться дальше строя, чтобы прикрыть ему спину.

После окончания боя, израненого Аристодема нашли бредущим по полю боя без шлема и щита, но с мечом в руке.  Новый царь лакедемонян подошёл к нему и сказал, что он достоин награды. Аристодем слегка кивнул головой, но ничего не ответил. Он знал, что никакой награды не будет. Лучшей наградой была бы его смерть в бою, но он случайно выжил. Теперь его сыновей перестанут упрекать в том, что их отец трус, а в случае его смерти они бы стали пользоваться уважением сограждан. Так всё и случилось.

3. УВАЖЕНИЕ.

 В течение  последующих шестисот лет, каждый мальчишка в Спарте (Лакедемоне) мог наизусть назвать имена трёхсот  героев лакедемонян, погибших под Фермопилами. Неизменно этот список начинался с имени царя Леонида и  завершался именем,  Аристодем-трус. Прошло время. Имена героев позабылись. Все, кроме имени царя и труса.