Кришна, Камса и волшебство III Глава 6

Утро началось с того, что Кришна, омывшись в прохладных водах Ямуны, вернулся домой, чтобы позавтракать. Нанда Махарадж уже сидел, общаясь с Баларамой. Канха поклонился отцу и устроился рядом. Мама носила подносы с фруктами, лепёшками, йогуртом и сладостями и ставила перед ними.
Мальчик положил в рот пропитанный в розовом сиропе нежный шарик сандеша, и блаженство разлилось по его сердцу. Слёзы сами потекли. Баларама уплетал самосы с творогом и изюмом, не замечая эмоций брата.
— М-м-м… — застонал тот, не в силах даже жевать. — Мама! — вдруг закричал во всё горло. — Кто приготовил этот розовый сандеш?
Все подпрыгнули от неожиданности, и Яшода тут же оказалась перед ним. Всплеснув руками, она объяснила:
— Радха! Мой дорогой, зачем так пугать-то?
— Мама, где она? — Канха встал и последовал за ней на кухню. Там на подоконнике, прислонившись устало к стене, отдыхала его подруга, руки всё ещё были в муке от пирожков. Розовый аромат исходил от неё, как от цветов.
— Радхарани! — воскликнул парнишка и приблизился к ней. Она тут же встала. Глаза её засветились счастьем.
— Такого вкусного сандеша я не пробовал никогда! — воскликнул Кришна и, если бы не мама Рохини и Яшода, стоящие рядом, то расцеловал бы её! Те всё поняли и рассмеялись.
— Я так счастлива видеть тебя, Канха! — ответила царевна и вытерла полотенцем ему губы.
— Канха, иди ешь! — приказала мама, и мальчик поспешил к своему завтраку.
«Радха пришла ко мне несмотря ни на что!» — радовался он, уплетая сказочно вкусные самосы и запивая всё компотом из манго.
Через некоторое время, окончив трапезу, Канха понял, что подруга ушла, и вместе с друзьями повёл коров на пастбище к подножию Говардхана. Он взял с собой несколько пирожков, чтобы всех угостить.

Радхика покинула дом Яшоды и бегом домой. Там мама Киртида поручила ей украсить дом цветами. Девушка собрала старые букеты и отнесла во двор. Нарезала новых роз, георгинов и гортензий и стала распределять их в вазы. Закончив, взяла кувшины и поспешила к Говардхану, там текли чистейшие ручьи и водопады. Далековато для неё, но мама заданий больше не давала, а Радху туда очень тянуло. Она прошлась по своему посёлку, рассматривая уютные дома и домишки.
Варшана была многолюдна, и все были заняты какими-то делами. Стучали, строили новые дома беженцы из Матхуры, брякали вёдрами гопи (вероятно, после утренней дойки), кто-то пел, детвора высыпала на дорогу, и уже затевались какие-то игры.
Вот дом Вишакхи и кусты ароматного париджата, усыпанные белыми цветочками. Ночью он восхитительно пахнет, поэтому его ещё зовут ночным жасмином. Радха принюхалась: «Нет, всё-таки ночью аромат более насыщенный!»
А вот дом Судеви.
— Судеви! — Радха помахала подруге. Та провожала мужа Вакрексану. Она кокетливо поклонилась ему и поспешила к царевне.
— Радхика, привет! — девочки обнялись.
— Ты куда идёшь? — Судеви было интересно, что задумала подруга. Она заметила кувшины, но воду они набирали в Ямуне, в другом направлении.
— На Говардхан. Хочу набрать там, — Радха понимала, что это странно, но ничего объяснить толком не смогла.
— Я не могу с тобой, дорогая. Мне надо по дому работать. Свекровь ждёт. А ты знаешь, какая она у меня строгая.
— Ничего, не страшно. Позже увидимся! Приходи ко мне, как освободишься, я как раз, думаю, вернусь.
— Хорошо! — обрадовалась Судеви и поспешила домой.
Радха зашагала дальше, напевая весёлую песенку. «Вон дом Индулекхи, — заметила она, но подругу не увидела. — Наверное, тоже очень занята».
У Радхарани было очень много подруг, но сейчас с утра все были заняты домашними делами. Вскоре она миновала поселение и пошла вдоль леса. И тут её догнали Вишакха, Лалита, Чампакалата и Читра. Радха очень обрадовалась, тем более что они тоже решили пойти с ней на Говардхан.

Кришна всё думал, как жениться на Радхе первым, как-то обогнать Абхиманью. Но ответа не находил, а друзья звали играть в слона. Потом — в мяч. С ними было весело, но стоило парнишке остановиться, как тоска вновь наполняла его до краёв. «Радха выйдет замуж, а я ничего не могу предпринять!»
В середине дня мальчики присели под баньяном, разложив свои припасы, и стали обедать, шутя и кормя друг друга. Канха вспомнил про самосы и, вынув их из мешочка, предложил друзьям, а одну взял себе. Вспоминая утренний сандеш и прекрасное личико Радхи, он очень сильно захотел её увидеть.
И вдруг из рощи в своём любимом нежно-голубом платье с белой перламутрово-золотой дупатой вышла его царевна. За ней, как шлейф из цветов, шли её подруги: Вишакха, Лалита, Чампакалата и Читра. Канха подскочил от неожиданности, подбежал к ним и, вспомнив просьбу Радхи, сказал:
— О, Вишакха, какое красивое у тебя платье! Оно всё покрыто звёздами, а ты сияешь, как молния или как комета!
Вишакха застеснялась, пряча счастливый взгляд, а Канха продолжал:
— Я не узнаю, кто вы, моя госпожа? — он стал обходить девочку и продолжил: — Ваша кожа оттенком напоминает цветок чампаку, и это невероятно прекрасно! Кто же вы? Может быть, наша Чампакалата так преобразилась сегодня? Вся такая прекрасная!
Девушка тоже смутилась и, улыбаясь, спряталась за царевну. Канха не собирался останавливаться.
— О, эту красавицу из красавиц я знаю, — Кришна подошёл к Лалите очень близко и подул ей на лоб. — Она самая горячая! — он подмигнул растерявшейся красавице Лалите и направился к Радхе, глядя ей дерзко в глаза, но в последний момент повернул к Читре.
— Боже! Читра! Вся ваша одежда сверкает, как хрусталь! А в глазах… — дайте-ка я посмотрю в них. — Канха взял её за подбородок и заглянул в глаза.
— Да, я так и знал, неземные созданья! — воскликнул он и подошёл к Радхе.
— Ты довольна? — прошептал он. И её взгляд сказал «да».
Канха, счастливый, побежал к друзьям, которые снова затеяли игру в прятки.

Водил Субала. Все прятались. Канха опрометью побежал за кусты жасмина, но там оказался Мадхумангал. Он занимал всё пространство, и места не было, тогда Канха бросился к раскидистому древнему тамалу. Его кора иссиня-чёрного цвета была похожа на цвет его кожи. Он вскарабкался и застыл, подняв руки, как ветви. Лишь белки глаз да жёлтое дхоти выдавали его. Тогда он закрыл одежду веткой с листьями. И всё. Нет, как и не было.
Девочки всё ещё наблюдали за ним и поразились его удачной маскировке.
— Вот так он и нас проводит! — заметила Лалита.
— Да, — согласилась Вишакха. А Читра добавила:
— Особенно когда одежду ворует!
Они переглянулись и засмеялись.
Субала уже нашёл всех, но Канху никак не мог. Девочки хохотали каждый раз, когда он в задумчивости проходил мимо тамала, иногда даже мельком взглянув наверх. Он не находил парнишку, как ни старался, и лишь смех девочек заставил его искать возле этого тёмного дерева снова. Канха сжалился над ним и кашлянул. Субала стал вглядываться в крону тамала, и — о чудо:
— Вот перо Кришны! — увидел мальчик. — Дружище, я нашёл тебя! — На этот раз он увидел белки глаз.
Канха спрыгнул вниз, смеясь:
— Я специально выдал себя, Субала. У меня уже руки затекли так стоять.
— Прячьтесь, — закрыл глаза Канха и стал считать:
— Раз, два!
Три, четыре!
Три, четыре в этом мире,
А миров-то три,
Все здесь!
А четвёртый в занебесье!
Мир любви и дружбы там!
Где же ты?
Узнаешь сам!
Ребята разбежались кто куда. Девочкам захотелось тоже поиграть с Канхой. Они поставили свои кувшины и бросились в разные стороны. Говардхан начинался прямо здесь, и Радха с Читрой полезли на холм. Читра — вверх и направо, прямо к кусту гибискуса, а Радха — вверх и налево, к небольшой пещере из камней.
Канха вдруг закричал:
— Я иду искать!
Вишакха не могла сдержать свой смех, когда увидела, как спрятался Мадхумангал, его задняя часть торчала из-за небольшого валуна. Он жевал банан и поэтому ещё и шевелился. Но Кришна нашёл сначала её. Её попытки удержать вырывающийся звонкий смех делали только хуже. Куст жасмина весь трясся. И вода сразу заметил это. Следующим был Мадхумангал, конечно. Канху тоже рассмешила вся эта картина. Потом, слыша заливистый хохот друга, заразился и Судама. Ашоковое дерево, на котором он так искусно прятался, затряслось. Смех послышался то тут, то там, и пастушок быстро нашёл всех своих друзей и подруг, кроме Читры и Радхики. Кришна искал их у подножия и не мог найти, тогда он догадался, что они полезли на холм, и стал обходить его справа. И вскоре нашёл Читру, притаившуюся за кустом с красными колокольчиками. Он протянул ей руку и помог спуститься.
— А где Радха?
Девочки не знали.
— Ладно, скажу, — Читра указала направление на холме, куда карабкалась подруга.
Кришна устремился в ту сторону и стал забираться наверх. Он пролез под колючей ежевикой и нашёл на её иглах кусочек голубого палантина подруги. Встав на ноги, он заметил за ручьём небольшую пещеру. Он пошёл туда. И увидел свою любимую, которая сидела, рисуя на песке пальцем узоры.
— Радха! — он бросился к ней. Она обняла его. Так они долго стояли, всем естеством ощущая прилив нежной любви и счастья от того, что сейчас они просто вместе.
— Канха, где вы? Ты нашёл Радху? — кричали снизу ребята. Парнишка отпустил подругу.
— Да! — закричали они и начали пробираться назад.
Ребята помогли им слезть, подставляя спины и подавая руки. Канха всё ещё смотрел на Радху, а она как заворожённая — на него. Вишакха взяла её за плечо:
— Радха, нам пора за водой.
Девочки дали ей кувшины и отправились к водопаду, что низвергался с Говардхана и ручьём уходил к Ямуне.
Кришна проводил их взглядом.
— Коровы разбрелись, — подтолкнул его Баларама, и они стали дуть в рожки, собирая стадо.

Вечером, когда пастухи возвращались домой, Кришна с братом, ступив на порог дома, поняли, что у них гости. Они поднялись и зашли в зал. На большой тахте рядом с Нандой сидел его старый друг — торговец Упананда. Они громко обсуждали дела в Матхуре. Кришна и Баларама учтиво поклонились гостю. Мама Яшода выглянула с кухни и махнула ребятам. Братья зашли к ней.
— Садитесь. Сейчас я вас покормлю, — хлопотала она, раскладывая еду на их подносы.
— А отец? — спросил Бала, принимая свою порцию ужина с ароматным фруктовым йогуртом и лепёшками.
— Они уже поели.
— А ты, мамочка? — спросил Канха. Мама, вспомнив о себе, устало улыбнулась и положила лепёшки с йогуртом и на свой поднос тоже. Мама Рохини тоже, и они вчетвером сели на кухне. До них доносились обрывки разговора: «Камса, дети Васудевы, бедная Деваки, бесстыжий нечестивец, как-то всё разрешится благодаря Господу», и последнее, что услышали: «…восьмой сын Васудевы убьёт его. Он восьмой!» Интересно, конечно, но парнишки ничего не понимали, а Яшода устало гладила их по головам и уговаривала просто покушать. И когда мальчики доели и встали, чтобы уйти к себе в комнату, Упананда, сидя спиной к входу в кухню, где были ребята, произнёс:
— Кришна Васудева!
Парнишки застыли в проёме. Ведь эти слова означали, что Кришна — сын Васудевы. Кришна же сделал вид, что ничего не услышал, и отправился в свою спальню. Бала побежал за ним. Мама Яшода кинула полотенце на пол и, злясь на себя и на Нанду, заплакала.
Бала догнал брата уже в спальне. Тот снимал украшения, готовясь ко сну. Баларама хотел ему что-то сказать, но Канха перебил его:
— Я не хочу, чтобы сейчас весь мой мир разрушился! Не хочу! — он смотрел ему в глаза и, не давая сказать, затараторил: — Ночи холодные, давай укутайся потеплее, вон одеяло шерстяное возьми и мне второе подай, пожалуйста. Скоро зима. Бери, бери.
Баларама всё-таки нашёл момент и промолвил, обнимая брата:
— Ты знаешь, мы всегда останемся братьями, что бы ни случилось. Моя мама — Рохини, а отец — Васудева. И если твой отец не Нанда, а Васудева, то ты мне ещё более брат! Так-то!
— А мои всегда будут Яшода и Нанда! Они мои родители! Я их очень люблю! — это услышала входящая в комнату мама и бросилась их обнимать.
— Спокойной ночи, родные, — Яшода расцеловала их и побрела к себе.
— Я хотел сказать про другое! — начал возбуждённо Баларама. — Восьмой сын Васудевы убьёт Камсу! Ты слышал это?
— Да? Да, — Кришна лёг, завернувшись в одеяла.
— Давай спать, братишка. Завтра поговорим обо всем, — Бала ещё долго ворочался, но в конце концов уснул. И Канха тоже.