1. 11

— Дорогой! Иди чай пить! — кричала Юля.
Я потер виски, поправил очки, сохранил новонаписанный текст и, решив не выключать ноутбук, вышел из комнаты.
   По всей квартире расползся сладкий запах печеных яблок и корицы. Юля гремела тарелками и ложками, суетилась около плиты. Я зашел, поцеловал жену в макушку, и уселся около открытого окна, выглянул наружу. На улице радостно бегали ребятишки, игрались на детской площадке. Солнце медленно уплывало за горизонт, освещая последними лучами красно-оранжевые листья на деревьях, среди которых прыгали желтобрюхие синички. Нынешняя осень приятно удивляла хорошей, поистине летней погодой. Гудели машины, лаяли собаки, вечерняя суета оживляла городские улочки. А в нашем маленьком кухонном мирке, казалось, застыло само время: настолько было уютно и просто хорошо.
   Юля разложила приборы, поставила тарелки и кружки. Я помог разлить чай.
— Вот. Пирог яблочный. Как ты любишь, — улыбнулась она, выдвинув блюдо с выпечкой на середину стола, а затем присела на край стула.
— Спасибо, душа моя, — улыбнулся я в ответ, — я порежу.
Мы принялись дегустировать пирог.
— Мишенька, как продвигается твоя книга? Сколько сегодня работал? — интересовалась Юля.
— Не соврать бы...
Я взглянул на настенные часы, чтобы прикинуть сколько времени ушло на рукопись, но стрелки не двигались — застыли.
— Странно, часы не ходят. Давно так?
Юля развернулась, взглянула на циферблат.
— И правда не ходят. Вчера вроде все хорошо было. Батарейка, наверное, села — надо поменять, — сделала паузу она, и, отпив чай, продолжила, — число еще такое странное... 1:11.
— Я поменяю, не волнуйся, лучше расскажи, как ты всегда делаешь такие вкусные пироги? Объедение!
Из соседней комнаты послышался звон домашнего телефона.
— Я возьму, душа моя, отдыхай.
 
                ***
 
Сигнал мобильного  вырвал меня из сна. Я вскочил, схватил телефон с тумбочки, щурясь, пытался рассмотреть, от кого поступает звонок.  На черном экране высветилось имя врача.
— Слушаю.
— Михаил Анатольевич? Доброй ночи. Я звоню по поводу Юлии Сергеевны. Ваша жена... После аварии травмы были слишком тяжелыми... Мы... Я... Сочувствую... Вещи покойной  можно забрать завтра, с одиннадцати утра...
Послышались гудки, разрывающие звенящую тишину. На экране горели три единицы.