Бытие - фантомная боль абсолютного ничто

     Минеев С.В.


БЫТИЁ  -  ФАНТОМНАЯ   БОЛЬ  АБСОЛЮТНОГО  НИЧТО




    Вопрос состоит в том,  как всё же происходит\свершается\причиняется\о-причинивается акция разрушения\созидания в полагании абсолютно несокрушимого\несокрушаемого в себе "массива" идеальной точки (истока\причины и нашей мета-вселенной) ,  в авторской подаче -  пресловутости последствий несчастья осколков образа разбитого зеркала, в определенности "бытия" (в том числе и солипсистского пошиба). В чем  причина вопиющего осуществления такой онтологической несуразицы, в результате которой (как мизерабельная частность) заключен повод и эпизод окружающего\dasein  конкретного эксклюзива, т.е. и нашего с вами личностного\ рефлексийного появления бытия\"cogito", уважаемый читатель\собеседник.
    Она (акция) ясна в позитиве эфемеронной освещенности, но требует, разглагольствуя,  доскональности деталировки, т.е. дальнейшего разглагольствования (как бы ни устали у кого измозоленные ноги от этой предначертанной судьбой дороги).

    Ответ дает разбор ретроспективы в отношении феномена "ближайшего\непосредственного"(первоначально извлеченная\представленная в образе "декартовского когито",  как формулы установки некого\нашего\всякого бытия), в начертании тех, весьма отдаленных, будем\позволим говорить,"времен" (когда не было еще вовсе никаких времен\пространств, хотя далее, именно они, вздыбленной суперпозиционной пенкой последовали, взметнувшись из глубин, выходит,  уже мною рассматриваемой ретроспективы), т.е. локация ответа\разъяснения, когда всякое ""нашенское "ближайшее"" опосредованно\"материализовано" только абсолютностью идеальной точки (а не затеняющей пестротой нарочито отдаленной\независимой окружающей нас объективации).
     Т.е.,  нам нужен и доступен ответ на вопрос - где и в чем спровоцированы самые древнючие истоки "ближайшего\непосредственного", которое всяк видит и хорошо наперекосяк понимает со скукой отворачиваясь, обычно не обращая особого внимания из-за обыденности.
     "Некое" ближайшее невозможно без определенности обустройства некой его (с "нами") границы, которая обоюдна (что само по себе содержит убойный изобличительный потенциал. Авторская тема предыдущих работ и грядущих раздумий.) и, в идеале, обусловлена как некое ничто в онтическом символизме смысла эфемерной линии\поверхности раздела, т.е. без опосредования прослоек вспомогательно-промежуточных субстантивов\разряжений (т.е. обычных, всякого рода  границ\оболочек\регионов\областей\тем,  всякого рода-племени пестроты объективации).
      Особняком отграниченным стоит в обустройстве этой пестроты и субъект\я\(реализованное сознание),  где и тут ярче и тоньше всех,  момент отграничения от бренного мира в развороте своего восприятия, представим именно в неуловимости ничто. Но,  покуда есть факты некого различАния в полонении пестроты, сознание воспринимает и те, и иные границы, выверенные как пространственная или временная протяженность, т.е. муляжированно в виде субстантивного "забора\стены", которые в мифологизированной целостности изначального\недоразвитого сознания должны отсутствовать как таковые («чистое» - пустое  оно, и есьм идеальная точка, ничто, совпадая с темой "ничтоинства" границы), но только внешне\снаружи\объективированно как взгляд в окно природы собственной судьбы своей ничтойности, как судьбы случайной, но предустановленной (ибо всякая судьба есть жесткая эфемеронная составляющая суперпозиции некого матричного надстояния) мозаики своего пестрого содержания, разумеется - тотально иллюзорного в онтологической ретроспективе своей (и максимально и свежО бытийно-основательно в онтической яви подлинного перцептуального,  присутствования, включающего, компонентуально,  всякого конкретного рода объективацию и её знаки\смыслы\значения ).

        Своё спекулятивное брожение начну с азбучно- малого (оно же - самое простое\понятное в зависающей бесконечности смакования "наипростейшего"), т.е. все эти раздумья  о  "ближайшем\непосредственном"  доводят всякого блуждающего, сразу\спешно доводят в первую очередь до той, известной своею угробистой экономностью  промежуточной\недосказанной и недовысказанной, т.е. неполногабаритной глубины кондиции, в которой обуреваемое\всполошенное сознание обнаруживает (как свою неутихающую мозоль с натертым гноем болезни бытия) бытиё в виде тривиальности разграничений, в формате пестрого разнообразия мира\бытия\событий, и затем, в своём философическом излёте, не знает, путаясь и обескураженно заикаясь, что и делать с таким обильным и подавляющим богатством изобилия всякого рода и пошиба приведенного к вороху осколков именно этого "ближайшего" в виде сочетаний обрывков  т.н-х. "квалиа" (звук, цвет, мысль, сон, бред, ощущения, чувства, их витиеватые, продолговатые причинно-следственные, онтическим образом разорванные и взаимно-перевитые  комплексы\детали\элементы\элементивы\подшорстки сфуматизмы) , а с другой стороны, с образовавшейся пустотой, возникшей\схлопнувшейся по месту координации в недалеком прошлом объективных\независимых феноменов, слившихся  в стоячую болотистость трясины жижистого солипсизма, по горло стоя в жиже которого, сознание уже не хочет знать никакого совета, что с ней делать, едва дыша, но надеясь не верить окружению тины (вот ведь, по рассказам сообщений, в частности и авторитетный Эйнштейн в сомнение повергал, под сурдинку Маха\Беркли и пр. , шутя и развлекаясь возможно, реальность существования небесоидного булыжного камня Луны, будучи отвернувшись стоя у окна, или просто, чихая, сморгнув).
      Так жизнь\бытие превращается (самоосознаваясь\пробуждаясь) приобретая тенный облик жуткой, невыносимо узкой щели  ристалища гнезда солипсизма, и это почему-то только оттого, что откуда, не смыкая, таращит свои пустые глазницы непотопляемое осознание своего раскормленного борова кромешного одиночества  (впрочем-то компаньон какой-никакой, заметим однако, хотя это всего лишь воображаемые эмоции). И чисто от запаха оторопи впечатлений этих забывается расспросить - и откуда же свалилось и  такое наваждение на мою  умопомрачительно умную голову.

       Всякая ретроспектива  (в пределе своего неистового\абсолютного упора) эквипотенциальна солипсизму (некому по своему свершенному\закругленному формату описания\восприятия своей реальности с толикой остатка недоуменного вопрошания), и, есть сама по себе вскрываемая проблема неприкасаемого одиночества, одиночества онтологического, одиночества абсолютного, в которой автор видит\вЛамывает шизофрению\биполярку раздвоения в случае Абсолютного ничто, которое формально удвояется\отражается, не способное состояться вполне именно и только из-за своей абсолютной стороны собственной абсолютности в топе ноздри собственной архаики;  ибо, всякое (т.е. независимое от какого-либо пристрастия) подразумеваемое "абсолютно абсолютное" (Бог, Абсолют, Материя) всегда и всюду настолько глубинно  и бесконечно одиноко, что непреодолимо окружено\погружено\окольцовано в столь же абсолютное ничто (т.е. в свой собственный радикальный супер солипсизм, отрицать который аргументированно невозможно, как это происходит в пределах  нашего привычного онтического подворья).
     Такая симметрия нарушает\низводит именно и как раз  непререкаемую святыню онтологического одиночества, и, это (похоже на то) не фигура заумной\шизоидной речи, а есть сугубое и единственное содержание, собственно, онтологии, из которого неизбежно предустановленно извлекается (полностью иллюзорный) фантом эфемеронной структуры-матрицы в узловатости "материаллоида" идеальных\ничтойных точек, и , которая (как мизерабельную частность, припомним, принимая к сведению) содержит  и когито\солипсизм\(всякого рода и племени содержательное бытиё\инобытие). С этим и приходиться разбираться, ведь мы уже незаметно надломили мизинцем ровно пополам твердогранитный постамент абсолютности.
 
     По сути,   здесь и раскрывается  именно установка\молот\молох   повода\причины этого разрушения\надлома и появления вполне узнаваемого "зеркала" возникающего\самоспонтанирующего  на фоне симметричного архаичного "ближайшего"\"архаичного бытия". Происходит взаимообразная подмена простоты архаичного конфликта  (его вечного сна  в славе силы абсолютного ничто)  на мгновенное структурирование его же убогой\архаичной фабулы, но, до безбрежного уровня, характерного для возможностей матрицы бесконечновствующей дыби дармового\эфемеронного наполнения "самопроизвольной исполненности", по сравнению с эфемеронной суперпозиционной пестротой которого, вся,  подчас неподъемная  мозгу грандиозность пестроты уже даже нашего\моего конкретного мира - просто детская забава и никчемная игрушка онтологического повода этого конфликта\варианта, зрелости\структурности и расписания его (ничтойного конфликта)\"нарисованных полнотой своих результатов" энергий. Развернутое\тягомотное авторское сообщение по данной тематике можно прочитать в моих более ранних работах.
 
    В связи с онтологической абсолютностью, догадливо подразумевается, что эфемеронное наполнение этой матрицы полагает дармовое\неэнергийное наличие всякого всего, разумеется онтологически иллюзорного, ведь онтология (если только она именно онтология, а не возвышенное, но пустозвонное недоумение позыва неполнотного вопрошания) и есть наука мольбы отражения Абсолюта;    но всякий произвольно взятый\рассмотренный эфемерон из этого всего  сам по себе, что мы и видим в темпорализованной доле солипсистского когито (рода "разнообразия квалиа"), структурирован как некая "целостность" (неподвижная, неизменяемая, т.е. вечная структура\пропись/текст\вердикт), структурирован однотипно\унифицированно как некое рождение-жизнь-смерть некого сознания есть ниШто иное как полнота его судьбы, т.е. некий, вполне себе эфемероновый текст , целостность и вечная недвижность того, что только что "при нас" шевелилось, гнало\источало движения, состояло только из движений и процессов и… вот на тебе – теперь это только статичность текста, конфигурация\эфемерон (впрочем,  прошлое, факультативно, это всегда маленькая смерть с памятниками о себе кладбища воспоминаний\результатов, поэтому же),  собой-в-себе-бытия (хоть камня какого, хоть зверушки, хоть человека).   

      Как хорошо заметно (что и трудно скрыть) "эксклюзивность", всякая метка её профиля, очень напоминает догмат единичности и единственности соотнесенный к Абсолютному Абсолюту, ведь, скажем, скандальный солипсизм сознание примеряет эту его шапку-невидимку в первую очередь на себя; но, дифференцированно, то же самое можно сказать о любом другом феномене, на срывающейся ноте увидев в итоге всего лишь каденцию разного рода неполноты обычной\всякой конкретики, за которой стоит обычная же экслюзивность с братьями и сестрами своего зверинца (одиночество, солипсизм, абсолютность , ну и т.п. фракции пестроты и толпЫ столпотворенного  разнообразия).  Хорошо видим, что всякое эксклюзивное, возжой тянет опцию некого своего мелкопоместного местечкового одиночества исполненного в металле конкретики, которая всякая, по крайней мере,  имеет (за счет  локации в теснине своей матрицы) опцию принадлежности  составляющей некого букета суперпозиции\вариантов в монадологической\ничтойной октаве линейки своего звучания. Таким образом ровно такое же выходит -  все эфемероны всякого\любого рода матрицы сугубо конкретны\эксклюзивны\(неповторимы в дотошности учета расположения в пространстве и\или времени  своей матрицы) и материалогичны ((на уровне элементива песчинок в куче песка - все её эфемероны\скульптуры сугубо "песочные";  на уровне элементива абсолютно абсолютной матрицы, иллюзивно\\(допускаемо - ведь знаем\придерживаемся, что и  куча-мала нулей всё одно есть ноль!) состоящей из коллектива идеальных точек, -  все её эфемероны, включая, хоть лопни,  и мой\наш  мир реального\целостного\состоявшегося состоятельного бытия, тоже иллюзорны и ничтойны в силу онтологического исподобия единственности и единичности, но несколько,  как выясняется,  повредившейся умом идеальной точки)) своей матрице (пусть даже разнородного варианта, просто по простодушной простоватости своей "хитрее\пестроватее" излагаемой).

     В повседневной частности, в этом "неком"  каждый может, захотев, найти\увидеть\иметь\поиметь  свою собственною долю\панораму\картинку\картотеку эксклюзивных событий и дел,  доскональную\полнотную\безракурсную собственную свою личностную судьбу\эфемерон  в законченном\структурном виде\описании (подобно конкретике всякого своего прошлого\ушедшего), которая тотальна в пресловутости более благодушного, чем философский, бытового солипсизма (душа\личность, "в чужую душу не влезешь\потёмки..." и т.п. манифестации\мотивы) собственной конкретики (которую требуется, порою, ещё  четко и исступлённо эгоистически осознавать) и является воплощением уже всякого мирского "ближайшего\непосредственного", многообразная пестрота которого ограничена и,         ((она не есть полнота абсолютная, включающая все варианты, но только эфемеронная эксклюзивность\контур\само-собой-описанием-в-себе, свойственная (отстраненно\объективированно для нас-зрителей-пользователей) и любому обыденному куску гранита, предлагающего формопластику скульптур и хлама отходов, впрочем, неких таких же полноценствующих "скульптур"  в каждом из своих случаев своей мизерабельной истории хлама) именно исчезновением всякого рода - ниспадением минуты в прошлое, смертью подтверждая, что всё сбывшееся, есть только наполненность иллюзии типа сновидения, есть ничто, не взирая на упорные,  сногсшибательно вычурные\изобретательные  и упертые физические и умозрительные доводы объективированного формата цепляющегося за правду\кривду присутствия бытия.))     уже в образе когито,  подменяется на квази-эмерджентность составляющих разнообразия квалиа, в результате вместо ничто идеальной точки мы видим мир калейдоскопического разнообразия конкретного бытия.

        И, в векторе  ретроспективы "к архаике", поэтому, мы, как субъект-объекты живущие\бытийствующие, никогда не найдем идеальную точку в приватности её единичности и единственности (пока живем участливо ища, т.е. в подразумевании локации - в "середине" своей судьбы), но чудесным образом зная\осознавая  четко, что она истинный Абсолют, образ и факт Абсолютного Ничто, любуясь мысленно\муляжированно фактом которого, мы будем\обречены при этом всегда испытывать подспудно, или явно (как автор это чувствует),  нелады в виде некого всевластия некого наваждения некой энергии\импульса\пульса некого раздвоенного удвоения, ведь идеальная точка сама в себе, кроме своего ничтожества, но как его же Абсолютный Абсолют, обнадеженно полагает, вне этой конструкции своей корпуленции, абсолютное отсутствие всякого стороннего соседствующего (а оно как раз и маячит, горестно и драматически  разбивая домокловым мечом это полагание\упование на обладание статуса онтологической абсолютности!).
       А всякое такое полагание это вызов, экономно выражаясь, именно присутствия рядом соседа, в нашем данном случае такого же точно неотличимого "индивидуя",  тоже \также претендующего \ (воздвигаемого нами) на роль Абсолюта в онтологическом обозрении идеальной точки, которая есть, повторюсь, - абсолютное ничто, в силу чего и являющаяся Абсолютом без скидок\масок своего рапорта. Вот такая горячая затейка получилась. Наш король оказался настолько голым, что даже и без короны утраченной в тумане своей же абсолютности, и, мы уже не ведаем, воровато веруя, король ли тот, за которого мы его так убежденно выдаем и ратуем, цепко такого мнения  придерживаясь.

     Но насколько надумана история об Абсолютности?  Во всяком случае Абсолютность "как таковая"   всегда собою неустранимо печально полагает некий и столь же параллельно и симметрически замкнутый круг внешнего обода\резона абсолютного отсутствия  (аналогично тому, как наш мир бытия, мир конкретного бытия, его целостность , аксиоматически окружает ничто; либо попроще сказать: всякая онтическая абсолютность предполагает заковыку в виде остального запредельного ей мира соседствующих с ней его феноменов ), в котором звучит (уже тоже для всех) доходчиво понимание смысла Абсолютного ничто (и смысл абсолютного одиночества онтологического абсолюта). Насколько сохраняет\охраняет\блюдет  этот резон само Абсолютное ничто в силу силы обаяния своей абсолютности? Ведь следуя канонам абсолютности, такой ход открывает бесконечновствующее (архаичное поначалу эфемеронного содержания) множество таких тех же самых спонтанных акций\шагов\штрихов, за которыми тускло и согбенно стоит множество  нулей (материальный символ полей всяческой иллюзорности), - изначальная серая, угодливая накипь множества идеальных точек, т.е. мы ярко и освещенно видим некую иллюзорную нескончаемую среду\матрицу, в имманентности которой невесть что твориться (ибо бесконечна\неостанавливаемая) и, соответственно, иллюзорно воплощается в  очаровании всяческих иллюзорных эфемеронных кондиций (коли уж есть\состоялось обстоятельство матрицы. А матрице от своих эфемеронов, представленных как некая полнота этого её списка её единиц эксклюзивностей , ну просто некуда деться и всё тут! А Абсолют, потороплюсь сказать\(напомнить уже в силу личностного факта  своего), тоже матрица, куда ж и ему, поэтому, деться от своей эфемеронной полноты, среди пучины которой подлинной бесконечности затесался, выходит неизбежно, эфемерон конкретного, то бишь именно перцептуального\моновариантного и моего\твоего бытия. ).

     Квази-физическая интерпретация "сотворения - пересотворения" акций рассматриваемого рода на уровне архаики может быть ярко представлена как некое возмутительное действо вне-временного и вне-пространственного пересотворения (которое, впрочем, и являются поводом причины и пространств  и времен ) персоналии идеальной точки по предустановленному мгновенному проспекту хода рисунка\схемы которого идеальное количество единства единичности этой точки доводится как архаическая матрица, зародыш всего и всякого последующего пула миров\материй\метрик\реальностей\калибровок, из которых мы\я ведаем только судьбийную комплектацию реальности собственного бытия взятого в комплектации полнейшей\всесторонней дотошности, и, за которым, стоит только фаталитет достоверности ничто (пусть так, но и это столь ограниченное знание, правда включающее в себя фантазмы и апроксиматические предположения, вполне достойно помогает разобраться в метафизическом рисунке онтологии).
 
     Мы уже увидели (благодаря автору) имманентный повод пересотворения самого Абсолюта и низведение его одиночества до количественной оценки субъектного права соседствования (того самого "соседствования", от которого Абсолют и пытается  ускользнуть на скользком подиуме тела своей собственной абсолютности, попутно и обреченно содержательно порождая эфемероны - миры и реальности подобные нашему\моему); мы уже уловили как два обоюдоострых ниспровергателя друг друга наличествуют, стали  формально\реально наличествовать (уж коли такая беда  и тяжба\энергия спонтанно и предустановленно состоялась) в неком архаичном пространстве\границе того же самого что и сами рода. Т.е. всё это идеальные точки в имманентном "клоакокативе" абсолютно-абсолютного, ведь ничего другого там не существует, ведь всяческое существование ( как независимая от Абсолюта реальность), кроме существа сущности всякого, в том числе и ограниченного\конкретного  отсутствия, и выходит, - сущность существования заключена  как раз в его полнейшем и вечном отсутствии, в подразумевании непробиваемого из каких-либо пушек и гаубиц абсолютного ничто.  Так что вполне резонно продолжить и продолжАть алгоритмически (не встречая берега здравых возражений) этот ряд пересотворений, ведь материал, хоть и имманентный\идеальный\виртуальный, до упора скупой и скаредный на физического вида телеса (без такой привычной для нас  объективной\физической основы), выходит появился прямо из ничто от имени самого этого ничто, как ничто, ведь теперь уже обозначенный состав количества точек  алгоритмически флиртует между собой и своими эфемеронными результатами\целостностями по всякому флиртуя (в пределах участка обозначенного нами как исподне-архаический)  флиртуют все со всеми как полагается и как вполне постижимо в пределах матрицы всякого рода напичканной своими эфемеронами (достаточно проанализировать на этот факт любой актуальный предмет\вещь\событие). И результат такого флирта один, един и однообразен - только обвальное бесконечное\безграничное уширение зоны такого свободного флирта, ведь включается сродство\пересотворение соседства с новыми и новыми "порождаемыми" эфемеронами\точками на наших глазах, прямо перед нашими очами прозрения, распухающей панорамы имманентной матрицы разлива от  идеальной точки - резидентуре абсолютного ничто.  И\но когда ещё  дождешься в устоях архаики плодов достойных аккредитации как бытийные, трудно и непредначертанно мне сказать и выразить лучше чем здесь, но это так, что только в силу неукротимой бесконечности этого нарратива пересотворения, но рано или поздно (точнее и тверже сказать - предустановленнно), но в реализации "эфемеронного всего" всякой матрицы мы получаем плоды и результаты достойные смыслов и фабрикаций реальности материального бытия, научная диссипация поисков единоначалия которого через атомистические тернии и избыточно-неполнотные муляжированные  факультативы разного рода, выдаст на гора горе-радость-счастье-гадость, выдаст как тему мелкотемья нашего с вами мыльного пузыря бытия изукрашенными краскодивными разводами цветистых переливов и песен\стенаний, ведь идеальную точку непостижимо трудно окорбительно назвать муляжом абсолютно-абсолютного, в ничтойном тлене которого мы рождены и появились явясь, пребывая\локализуясь неизбежно в постулативе всякого всего (тем более, что "когито" уже есьм установленный\достоверный факт требующий всего-то лишь орнаментальной теории своей онтологической дешифровки).
 
    Онтологическая архаика это мир иллюзорности\ничтойности в основании которого заложен его элементив в непосредственности "тела" идеальной точки. Тут всё и вполне безгрешно\законопослушно состоит из идеи\муляжа идеальных точек и эфемеронов матрицы, элементив которой представляет собой идеальную точку имманентно и иллюзорно\онтически\актуально расхристанную количественно во всю свою необозримую\незаметную пласть.  Но кроме архаического пятна (которое есть\локализуется везде куда наугад пальцем не ткни , вернее нецентрализовано\необособлено в координатах координации нашего бытия) метафизическая структура квази-пересотворения идеальной точки рано или поздно (на примере факта нашего мира бытия) определенно\предустановленно построена как эфемерон атомистической проекции с его сложной субливитальной квази-исторической фактурой, которая эпизодически, вследствии неполноты своей, играет роль коренного основания конкретного бытия материалистического типа (о избыточности субъективной составляющей разговор более темный, но в красках физикалистской\огрубленной карикатуры той же, похожей тенденции). Это основание является муляжом (в данном случае избыточного наполнения, столь же избыточного, сколь всякий эфемерон информационно-описательно избыточнее своего структурного основания, ибо его конкретность содержит неопределенность абсолюта в виде идеальной\Абсолютной точки) относительно идеальной точки. Муляж  элементива не поддерживает подлинность, вернее, ограниченно поддерживает подлинность как метафизическую полноту бытологического порядка в качестве самодостаточной субстанции и трусливо рассыпает собственную конкретику и однозначность, деградируя\ничтожаясь до вероятностного постэвереттовского скопища некой суперпозиции к теоретическому осознанию и даже опытному подтверждению которой пришла и бравурно топает похоже дальше, осваивая и осваиваясь, современная научная мысль (всё более и более виртуализируя свои результаты и недоумевая отчужденно до струи капель и испарины холодного пота испуга). 
 
   Главное в убедительности сказанного выше,- чтобы результат\целостность любого рода таких эфемероновых творений был нулевым (ведь не выскакивают же наружу из обиходных нам матриц-вещей-предметов неожиданные сюрпризы, хотя они под завязку набиты всякими и хулиганистыми эфемеронами своего уровня\привязки. Хотя это строго верно только для конкретики нашего мира не любящего, похоже, подшерстком своей конкретики чудеса и откровенную райскую дармовщину.) соответствуя природе ничто, т.е. исстовый  абсолютный запрет на "стать источником и энергией некого\реального независимого в своей свободе созидания". Безусловно - так то и есть и мы в этом убедительно не сомневаемся никак, ведь только такой ничтойный\нулевой результат дает беззастенчивое правоподобие трактовать ход вещей его и их путей (результата) как именно иллюзорной подлинности в заголовке приоритета головы некой его целостности (а отнюдь не главенство, тех или иных, важных моментов актуального, но иллюзорного  содержания).
 
     Таким образом,  природа всякого такого подразумевания "Абсолютного", самопроизвольно, без каких-либо сторонних импульсов\энергий и желаний, спонтанно открывает\источает нескончаемую бесконечную эфемеронову перспективу\(?энергию? в условности содержательности этого термина),  некого вполне себе иллюзорного седока\наездника кентаврического коня низлежащего продукта некой иллюзивной избыточности (что мы и видим в бытологическом поводе вещей предметов и событий, как их ничтойное\эфемеронное строение),
.
     Ничто есть ноль, это царь виртуальности невидимых своих пределов, поэтому и отсюда уверенно извлекается опция тотальной иллюзорности и её прямой, онтологически-действующий смысл, ход,  допущения и вольности  которых ("допущений"), как оказалось , ох как велики!  Эта иллюзорность имманентная\внутренняя\обнуленная (опция, впрочем к слову сказать, присущая любой, без  разбора породы, матрице - (( всегда, любого полёта\излёта\природы\породы матрица надежно оплодотворена эфемеронной структурой, которая (для актуальности\квази-внешнего) представляет собой некие возможности\упования\повод\бремя бытия в рамках разреза квази-развития установок реальности  в имманентной привязке к полноте этой реальности)),  ведь в корне всяких таких её надстроек\эфемеронов\"низ-лежащих матриц"\вещей-предметов, сохраняется в итоге\результате\конце и сущность абсолютного отсутствия всякого иного\непостигнутого и, заодно, и собственная тщета, повреждающего\выверяющую несокрушимую абсолютность, т.е. это отсутствие всякого соседствующего, ожидаемая фабула ситуации которой, как мы увидели\почуяли, однако,  не может состояться вполне с моей\нашей актуальной\бытийной позиции\"точки зрения", которая тогда и сама целостно подпадает под определенность иллюзии свободы сновидения. Кстати, тема абсолютности как тема онтологическая, перекликается как бы откопировавшись в теме онтической эксклюзивности\конкретности\неповторяемости всякого элемента всякой неполнотной реальности  в рамках всякого онтического усмотрения (вот вам и материя, как основа всех основ, а на деле лишь общий признак\призрак  тлена объективации).

       Недвижные протоколы целостностей эфемеронов просто некому читать в свете онтологического заимствованного интереса, и они вечно лежат, пылясь, часто и не надеясь быть прочитанными\активированными (что по сути эфемеронного проекта означало  бы появление независимой от ничто реальности бытия). И только Бог видит, что это за тексты не на бумажках-каких сотворенные  (хотя и не без них); но идея текста заключеная в опосредованности знаком\дискретой\смыслом  (в ожидании читателя, пусть в том числе и тщетного ожидания. Тщета сохраняется и тогда, как в моём\нашем расхожем случае\варианте, т.е. и когда "Бог дает" преференцию временючести самоосознания\"имманентную рефлексию" некой эфемеронной структурированности,  достойной к приложению такому делу рук сложности, т.е. "не муляжированно" в диагностированной рефлектирующей реальности этого муляжа, пробуждая, например, именно смертного, т.е. именно в видообразии тщетно смердящей души человека), а знак\муляж\неполнота сам по себе понятие столь спектрально-широкое (хотя имеет сугубо иллюзорное\вторичное значение, как то, платформообразующие : буква/атом/преон...), что допускает совпадение\замещение\переиначку до такой степени, что всякий\некий объект приобретает значение и вес текста о себе самом, порою и обычного текста напичканного графоманией, привычных нам, писательских текстов\слов\алфавитов; но и природа не отстает в той же графомании количества, изобилуя  унылыми квази-повторениями многообразия своих песчинок, циклов и семян.
 
      Муляж ведь имеет не только славу эрзацса\знака\буквы, но и собственные стороны\бока вкраплённые\вычленяемые в ткань сформованной той, или иной пользовательской реальности  (как, например, реальный разукрашенный школярский\бутафорский муляж экспонирования фрукта-яблока).
       Их чтение и использование (как фактор случайного нарратива), однако,  может быть заключен только внутри некоторых\"счастливых"  из них, ну, по типу моего\нашего бытия в текущей имманентной незаконченности его реальности,  короче - "живя, есть - пить и здравствуя" в подлежании козыря\козырька сюжета результата\конца\смерти.
       Поэтому и в регионе понятия\понимания Абсолютности ничто, не заложен прецедент\необходимость и механизмы творений из ничто именно тварного бытия актуальной шкуры выделки (энергии, материалы\материя, представленные в магии своей изначальности) в статусе подлинного \неиллюзорного соседствования     ((в этом и нет никакой необходимости, если б таковой запрос\результат даже имел бы "счастливое" место статься. Всё, что так ненасытно "формирует" матрица ничто\отсутствия, в видах её всеохватной бесконечности, способно и предвзято иметь такую степень насыщенности во многих своих эфемеронных бесконечновствующих проявлениях (в частности - судьба человека и есть рядовой эфемерон), что нет никакого смысла иметь "где-то там" за своим кордоном\не-имманентно соседствующего "настоящего" двойника\дубля, ибо они, выходит, были бы столь совершенно одинаковыми, что такое совершенно не поддерживается веской, до надсадливости, этикой бесконечной утробистости зева онтологического ничто. Мы-ж не постигаем как должные возможности такого плана, что в одном месте\локации и в одно время могут быть сосредоточены два и более одинаковых, как и различных впрочем,  предмета\вещи\события\поля, справедливо считая это абсурдом\нонсенсом.))        какого-либо реального\самостийного бытия параллельного\соседствующего\неимманентного  значения, что (в случае когито) объясняет темпоральный\убивающий ток всего массива следующей за ним пестроты всякого рода опосредованной темпоральностью\конкретикой\ограниченностью бытия, которое, выходит, опосредовано\вторично абсолюту красующегося в ясности его полноты, уже которая (полнота) и заобязана обладать невзрачностью неполноты и этого эфемерона\своею частью себя (ответ на часто задаваемый весьма глупый вопрос - почему именно мы есть\состоялись там, где есть ВСЁ, тем более это абсолютно точно\достоверно - раз уж мы себя нашли\обрели\обнаружили\осознали).
 
    Если  позиция\мнение спонтанных\самопроизвольных шагов утвержден как бесконечный ряд (ряд бесконечно-имманентный), то безусловен и вящь вывод, что в среде  её иллюзорного множества пребудут в среде состава его имманентности (в матрице её), уровень такой сложности пестроты различАния\квази-соседства, в которой реальность бытия "когито"  воспроизводится до такой тонкости своих разноплановых деталей их моментов\событий\результатов, что несомненно, что во внутренней сборке своих судьбийно незаконченных\неполнотных участков он\ряд станет обретать выквантованную\муляжированную фактуру временнОго участия\соучастия\жизни (не забываем, что время не какой-то таинственный продукт\препарат, но есьм всего лишь "тотализированное надстояние" бытологического сонма актуальной конкретики -тел\вещей, конфигуративов событий из них, имеющие сугубо общее основание перцептуальности личностного бытия),  кроме прочих своих причастностей к собственной судьбе, личностная\перцептуальная стезя которой, есть обнуление\смерть обнажающая вполне  именно иллюзорность\ничтойность, как общий\унифицирующий момент своей локации в монолите мира\миров раскрывающих надстояние как лоно довлеющей матрицы.

       Таким образом мы наблюдаем интересную вещь, в которой наше реальное бытие (экономно рассмотренное как "мой"\ индивидуальный сегмент неких состоятельных\актуализированных возможностей), обречено как бы найти\увидать в этой, онтологического вида, системе своего полного двойника, двойника неотличимого в своей предвзятости, т.е.  когда ничтойный\виртуальный подлинник неотличаем от актуальной копии. Но бытие моего\нашего совокупного когито, которое мы уперто считаем самостоятельно сущим в системе некой бытологической  абсолютности непонятно откуда взявшейся и свалившейся (ибо не может, пытаясь, объяснить досконально внятно своего рода-происхождения),  перепуталась\слилось в точности с судьбой\ текстом ничтойного испрашивания Абсолютного ничто, в испрашивании (матрицы) которого всё так ясно и подавляюще  понятно в отношении испроса касающегося рода и происхождения.  И кто-то будет возражать и противиться, что бытие это только эфемеронная неполнота Абсолютного ничто? , ведь онтологически всякие удвоения\копии\избыточности, как субстантивное бытие, под вечным запретом (в мягком\дипломатическом варианте случая мнений , мы говорим о неком "слиянии", но это не процесс, а вердикт запрета из которого и следует подлинная причина всякого типажа бытия в развороте своей подлинной обструкции своего конструкта).
      Вывод абзацса в том, что текстура основания и последующей структуры реальности нашего бытия тотально-идентична иллюзорной структуре прецедента Абсолютного ничто до такой превосходной степени, что при верховенстве эксклюзивности и единичности, следует говорить\видеть\толковать только о их единстве, как о бесспорной единственности одного\конкретного лица в подразумевании только ничто.
 
     Т.е., безо всяких уже зигзагов говорю (живя и трубя), что вменяемо имеем в люльке своих актуальных ладоней одинаковой силы два неразличимых "абсолюта" в различании которых,  присутствует только некая условная внешняя рекомбинаторика и квази-внешняя условность соседства (которую обеспечивает пирровы победы структуры сознания\самоосознания\рефлексии человека), настолько они бесповоротно\онтологически одинаковы. Тут впору заняться иллюзорностью, поискать в этом промысле "присутствия "внешнего" обоснование, и сказать, что оба несостоявшихся вполнотуре своего образа короля, обретают себя в неком пространстве "всего лишь"в иллюзивном пространстве занудства нашей  досужливой и докучливой мысли, с высоты перспективы башни  которой можно, обозревая, назначать\оплодораживать знаки смыслов. "Пространство" это есть пространство\мир\пограничник с ружьём  короны и корона обновленной нами до своей дискридитации идеи Абсолюта, есть ужЕ пространство\поле\ринг драки\споры\перетягивания двух, как увидели, развенчанных претендентов на корону мертво вцепившись за двоящиеся рога этой короны. В итоге, наипростейшая идеальная точка купила и раздала, дав пинка, уже нам всем билеты в родные пенаты  бытийного разнообразия, ведь пространство, даже в такой степени силы архаики уже есть зачаток бытия, правда зачаток такой уродливый и неузнаваемо-всепогодный, что ему  до вселенских просторов, как до Луны (так за любым предметом мы видим кроме него самого и некое простаранственное место, пространство, как его компонент\сцена\подобие, правда в усеченном, то бишь «уродливом»  постижении. То же и о всякого рода событии, некого наполнения тотальности предвзятого времени, всякое которое столь же уродливо своей неполнотой\началом\концом от гладенькой необъятной и недосягаемой консистенции временючести\времени.).
       Проследим же без скуки и зевоты из зрительного зала нашей ретроспективы за их боем\энергией\риторикой, навязанного нами, ведь каждый из королей, уверяю, полностью равнодушен к происходяшему фаталитету фруктозы своего фатума, ибо оба они есть слиянное ничто в заковыристости крючка собственного неуничтожаемого отсутствия (ведь в бытии, идеальной точки, понятное дело, не сыскать; но если только в качестве подмены\муляжа\дискреты\кванта\описания,  ретиво, с определенного планковского этапа своей расплывчатой доли, суперпозиционно разбегающегося, если такая разборка как "выбор" по какой-то причине  сделать не возможно, разбегающегося из актуального кластера своей конкретики опять в раствор родного ничто).
       Однако сия рекомбинаторика тоже есьм матрица, матрица архаическая\убогая, приблизительно-подобная двум рядовым песчинкам в куче песка, понятные  в непритязательности своей свойства которых, состоят в том, что (в минимуме) их две, "индувидуйно" - две, благо, что завешаны они внятно кучей своей в неком физическом пространстве понятным нам образом, где мы можем видеть без лупы  и говорить (оприходуя эти песчинки) методом робеющего  различания, т.е вывешивать на них номера/ позиции, имея уже суперпозицию ихнего крохотулечного мирка их конкретики в окружающей распростертости предметного бытия.

     Но, возвратимся  (хоть мы  с синяками от пинков, но обратными билетами) в ретроспективность лона сиамизированной уже приватной абсолютности.
     Может быть наш спор кто из двоих равновесных  король абсолюта, т.е. между абсолютно одинаковыми индивидуями (они ж идеальные точки! Спор с пеной у рта о том,  кто из них идеальнее\совершеннее\реальнее\докучливее? Ну..., не смешите.) разрешится всё же безмятежно мирно\конценсусно? Попробуем на вкус уксус детали этой онтологической ситуации, ведь, ну что нам стоит убежденно принять к сведению, что спорные, но  в-себе-и-к-себе индифферентные\индиффиктивные  абсолюты-короли составляют некую архаическую общность\сборку\зародыш\яйцо , естественно рассмотреть которую можем как уже ""точно\окончательно "абсолютную""  конечного варианта, вырисовав схему и залог совместной такой обновлённой версии агрегации Абсолюта,  как построение нами обновленной его структурной уже целостности, несовмещаемые компоненты которой мы хорошо видим в разбивку, и, они нам известны в компроментирующем формате  несостоявшися вполне, королей. Что же, архаически, представляет собой эта общность загоняющая мозги сознания в безысходный, не допускающую альтернативы, угол мысли? Хотя ясно уже, что компонентуальный нуль\ничто всё такой же искривленный  до круглого круга нуль,  и все его структуры есть только чисто-иллюзорные идеи\помарки и вывески бередящие берега авторского ума, живых  помыслов его души, есть только некая беспочвенная иллюзия ломовой правоты полагания Абсолюта каким бы и кем бы он собою не выглядел и не представлялся со "стороны стороны"бросаемого взгляда из недратуры конкретики собственной неполноты, но грани его уже не спрячешь фланелевыми фалдами его коронованных пиджаков.
       Так на онтологическую\структурную пересменку приходит новая подмена\(муляж\элементив\тематический атом?\зародыш) - очередной  "самый настоящий абсолют", но уже в виде некой конкретной конфигурации-эфемерона-зародыша , само разнообразие целостностей которых достаточно для того, чтобы не только являть нам себя в примитивности каких-нибудь песочных скульптур затаившихся в куче песка, но и, собственно, подставлять\навязывать нам\мне нашу с вами  жизнь \бытие\душу\тушку , как точно такого же рода монадологически-замкнутую целостность. 

      Итак, имеем архаическую общность и как не назови её компоненты, тут всё будет верно с нашей онтической высоты\глубины точки зрения нашего (моего ли только) пребывающего в состоянии  бытия иллюзорного дыма сознания. Список креплёно-крапленных названий и актуальных образов (на что она похожа совпадая) таков: 
 
    -пространство (нечто странное и одновременно привычное, позволяющее\дозволяющее одинаково решительно  и объединить и  разъединить всякое своё наполнение\компоненты в природе своего единого позыва желаний его наблюдателя\зрителя\обозревателя. Здесь же, т.е. в глубинах онтологической архаики, вполне достаточно (ибо разгуляться там негде во всю ширь и гладь опривыченной нами свободушке) в полноте своей пребывать как вполне себе в образе пошива некой границей и мерой разделения энергии нависающего через наше\моё в компактной\экономной достаточности точки. Вот и всё тутошное пространство в своём дотошном изложении некрасивое, как некая мелкая спора по сравнению с пышнотелым исполнением белого гриба под елками привычного нам тоталитета нашего мирского и космологического пространства);
 
    -граница ((ограняет тело каждой идеальной точки в монадологическом субстрате абсолютной матрицы от слияния в единую и единственную пункцию, других-то ведь дел у неё тут не  отыщешь -поверьте мне на слово, собственно созидает и является по совместительству неким\квази\ролевым пространством (см. чуть выше). Понимая, что идеальная граница по ширине своей сугубо ничтойна и есть собственно ничто в эфемеронной растяжке идеальной точки до лица личины некой актуальности, тем более, что оптимально и сберегающе разграничивает не-размерные объекты, мы должны и обязаны, принимая это, понимать, что в пределе онтологической архаики её формативный формат тоже есть формат идеальной точки выскочившей наружу прыщем,  как некий третий компонент установленного как Абсолют единства мнения. А в виде бонуса, в недрах нашего составного до полноты\избыточности своего превосходства Абсолюта мы получаем в немоте своего количества число три десятичного разряда (обидно пролетев спонтанным кульбитом число два) под узкой, но достаточно широкой для двух идеальных точек, крышей этого пространства-границы, т.е. и впервые получаем в информационной немоте своей "число как таковое" удивительно неудержимо удаляясь на всех парах куда-то врассыпную будто бы за онтологические пределы в некую актуальность\бытиё, т.е. именно оттуда, где как бы одиноко царствует невозмутимость единого   и единственного Абсолюта - т.е. ещё и (радуясь) получаем тот самый идеально-универсальный параметр\свойство ответственный за абстракт  и употребление агломерации  всякого и всячески математически обоснованного количества\(эфемеронную матрицу  математических эксклюзивов\содержания\качеств\различАний) на носу своей нескончаемо удалённой от архаики перспективе в зависающих в перцептуальном и актуальном времени, пунктах "нашего-себя" обретениях.));

    - симметрия (позволяет уже на этом этапе усмотрения иметь долгосрочные многостепенные виды и форматы мотивов, собственно провоцируя всяческие осцилляции, потенциалы\энергии, споры,  зеркала, отражения, границы, пространства, контакты, взаимодействия, различАния, биполярку раздвоения личности; их  распестренных скопищей этих разносторонние развития в просвященные века вызревания нашего\моего\твоего сознания. Полнота здесь убегает всякий раз стремясь к себе самой, убегает  в дали несусветные, обрекая свои  равнозначимые половинки осциллирующего черного - белого иллюзорного-настоящего\реального,  энергийно изметываться в мнениях, влечениях, спорах, войнах, поисках,  коллизиях страдательных имульсов, преисполненных то болью то радостью и, в итоговой целостности, в победоносной тщете всех их, как истине своей унификации только как бремя ничто и , по совместительству, это ещё один расхожий образ пространства\границы\точки. );

    -идеальная точка (( её подлинное величие в её ничто, ничто Абсолютном, которое, однако (как увидели), облажалось, адсорбируясь в иллюзорный осадок структуры Абсолютной матрицы всякого отсутствия столь изощренно с некоторых моментов своего протектората (инструментально-методическая проекция когито), что её бытологической природы иллюзорность достигает такой степени пестроты излёта чистой своей изощренности, что муляж\(иллюзорность бытия) становится тождественен обману манящего бренда самопричины самопроизвольности самого бытия, в единении скобки дела их неразличимости (по крайней мере на позициях и разборках эпифеномена сознания, как модуса ничто, в котором вызрело это\наше\моё бытие завоевав\отвоевав себя и форму своей конкретики там, где и нет никого с кем воевать и\или целоваться) )); 

    -абсолютная иллюзия\имманентность ((о...о, это серьёзный момент для убедительности мало кого убеждающих доводов о степени реальности сна, о сугубо-качественном отличии смерти своей и некого другого. С другой стороны, со сороны онтологической, это аргумент правоты и истины представления . Это вопрос об основе происхождения материи и объективации). Это вопрос об идентификации иллюзии со стороны зрителя\наблюдателя и еще задиристее - вопрос о самоиндификации (и цене её)  иллюзии, как иллюзии. Нет запрета на то, что в текущем сновидении моём может вдруг приключиться содержание\тема\ясность  насчет того, что вся имеющаяся тут и сейчас реальность есть сновидение как дифференциал некой надстоящей реальности некого бытия. Убедительность иллюзии и её развенчание мы, как некое живущее\неумершее сознание, способны увидеть в полнокровии самой иллюзии.)).
   




     Ничтойное бытие эфемеронов в любом куске , например,  гранита мы в нашей актуальности воспринимаем как возможности формо-преобразования куска в разнообразие актуальных вещей и отходов, но до приложения затрат и работ\забот\энергий (собственно исполняющих роль механизма предустановленного\формалистического  включения в систему казуальности собственного эфемерона судьбы своей уготованной  ) возможности эти для нас (внешних куску)  зрителей, имеют статус идеального\иллюзорного момента, они есть сугубое актуализированное ничто, хотя сами по себе, с нашей же точки зрения, состоят  (в некотором актуалистическом норове смыслов\ожиданий)  и до их реализации\актуализации  из материала матрицы\куска.

    В этом состоит материальность\код  актуальной иллюзии, актуальная\мыслимая\дублированная\удвоЁнная избыточность её неполноты. Основа в материальной убежденности всей и всякой объективированности, которая пропадает/тает, шатаясь под ударами  квалиа, и тая, сливает  всё наружное\внешнее в солипсисткий прецедент, в победную беду войны с самим с собой одинокого сознания, которое (в ретроградности своей на этих страницах несколько сумбурно\неряшливо, но цепко разбираемой), есть только этап истории иллюзии абсолютной, конечный повод которой имеем (иль найдем) в онтологической природе Абсолютно-абсолютного, в имманентном надломе имени и повода его единичности и единственности его ничтойного в полноте своей, абсолютного и, в этом смысле, бесплодного онтологически по полноте своей, существа.
 
   "Нет, не было и не будет абсолютно ничего" -, как бы говорит оно тленом\текстом образа своего, однако тут же и дотошно\подчистую перечисляет\выверяет мгновенно и поименно\раздельно ВСЮ бесконечность пунктов  ВСЕХ конкретных феноменов (эфемеронов), ибо оно (это отсутствие) и есть это перечисление\реестр того, чему никогда не быть в обличье права\участника независимой\первичной состоятельности, сублимированно излагаемой в тезисе смысла, что из ничего ничего и не получишь, не создашь .
      Благодаря бесконечности этого излива,  дотошность слова речи такой такого иллюзорного перечисления, достигает достаточной глубины своей ереси отступничества от себя и крови своего абсолютного одиночества, что начинает совпадать (до неразличимости) подлинник речи текста его с копией\описанием\языком того, чего нет и быть не может, совпадать до накала такой степени, что эфемеронным перечислением матрицей тела своего, возводится этой своеобразной\иллюзорной речью\(молчанием пустоты)  как раз это самое в той же силе и здравии "нечто" как бы соседствующее\особнячущее с ничто, в частном случае своём, возводится конкретика\эксклюзивность\неприкаянность как раз моего\твоего\нашего бытия, известной  славой ожидания своей эфемеронной целостности (свершившимися - смертностью\исчезновением\ниспадением) , подтверждающей\реализующей именно как точность текста своей\моей\твоей истории\судьбы. Копия картонажа Джоконды, исполненная в дотошности атомного уровня, неотличима от её подлинного сестринского брата. Главное не перепутать интересанту  знаки\метки  навязанного отличия,  хотя в этой путанице уже тоже состоит вся набатная бессмысленность суетливого шума бытия.)).

      На уровне архаики определено  некое весьма ограниченное иллюзорное количество идеальных точек и это некое количество по особому активно обладая уже энергией как таковой (эта энергия созидания заключена\состоит в теме аргумента\алгоритма беспредельного пересотворения идеальной точки, пересотворения в котором его иллюзорность и его же реальность совпадают, сливаясь ) и как всякая энергия она имеет и созидательный аспект за которым стоит всё та же демонстрация нарушенного покоя полного одиночества Абсолюта. Архаика идеальной точки содержит в себе количество последовательности эксклюзивных слоёв представляющих собой эфемеронную матричную архивацию всех\всяких вариантов нарушения  святости состояния полного одиночества, и, по существу своему физика её актуального представления удивительно  (для нас жителей сумбура и\или логизированной  пУтанности пестроты объективации ) проста и идеальна, ибо всякого рода её архаические сугубо ролевые (а роли\смыслы раздает только сознание со структурно - удаленных от архаики берегов своих, таким образом купаясь в лучах славы миросозидателя, ведь часто пишут говоря, что и Сам  Бог создал человека по своему образ-подобию) компоненты и есть сугубые идеальные точки. И куда деваться, пусть даже идеальные\иллюзорные они, но совокупностью своей представляют матрицу, которая  не в силах этому никак  противиться - ведь вот возьмите к примеру кучу нашего песка берегового пляжа и осознайте внимательно -ну как она может противиться своими усредненными песчинками от вымысла, иль от актуализации, неких форм\скульптур доступно заключенных в недрах её эфемеронных отсеков. И не найдем мы здесь никакого различия структурного обстоятельства в ряду и всяких-превсяких иных матриц. Поэтому обстоятельство это метафизично или, наровитие сказать,  онтологично, а всяк знает, что это означает не какое-то мудреное словцо, а единство некого начала всякого произрастания\последствия, где б мы его не нашли, удивленно обнаружив.
       Другое дело не понятно будет многим как такого рода идеальность разрастается до уровня материальной весомости форматов весомости материальной проекции пестроты пестрин разнообразия бытия. Так тут дело за продуктивностью науки в рамках объективированных квази-независимых значений её практических результатов, которые ясны и важны, но упираются каждый по своему сковываясь в доктринах представлений о квалиа, о ближайшем, о солипсизме.
      Но всякая квалиа есть тонкость судьбы некого усмотрения непосредственного\ближайшего однотонного и серого на ощупь своего цвета и звучания, которое непосредственно мы \я видим увидев в изначале архаики идеальных точек именно той количественной\матричной  иллюзии, которая так непринужденно и понятно выцветает кульбитами своих странных\неприкаянных\свободных\роковых\фатальных  фантомных путей на одной стержневой дорожке указателя Абсолюта , который есть  ничто, Ничто Абсолютное, есть единственная и идеальная точка повода авторской убежденности (кто с этим не согласен - опровергайте!).   

       Вот так, по версии концепта эфемерономентализма, выглядит начало всех начал в их замыкающем исходе выстроенное как методическая мелодия  ретроспективы - от тумана песен заволакивающей пестроты данности реального бытия, до басов точки упора - идеальной точки в подразумевании Абсолютного ничто.
      Ежели кому нравятся устаревшие формулировки и сентенции, то это описание принципа механерики  того, - как ничто порождает бытие, только с вычеркиванием терминов\смыслов становления\ниспадения, акция которого замыкает все смыслы утверждением, что всякое (наше и не наше) бытие\когито и есть полногабаритное ничто замкнутое в себе своею эфемеронной целостностью.

      Так же, наподобие этому, устроено всякое неживое\вещи\предметы, а всякое живое (в известном порядке квалиа-дознания), есть только что внутренний отклик\эхо собственной неполноты заточённой со столь же предметной кондиции силой в эту целостность как, прежде всего, некое обуреваемое собою до становления перцептуального времени ближайшее, ближайшее, распестренное в предустановленной свободе матричных вариантов как фатум\рок\судьба.
      Неживое, всякое неживое, обязано (в безразличии своего отношения из-за отсутствия и намека внутреннего\имманентного рефлекторного гранта)  своему бытию (опции бытия предмета\вещи\события сознанием наблюдаемые)  опосредованию и отклику в доме неполноты живущего живого. Всяк предмет\вещь виден только пользователю в широте возможностей его\ему  прилагаемого восприятия, но не себе.  Всякое неживое погружено в живое как эфемеронная конфигурация\судьба\неполнота живого . Неживое раскрывается извлекается из ничто своего небытия только в живом тлении его преходящего хозяйского тлена, только в его имманентности, вся которая есть только некая та, или иная, неполнота в облике карты иллюзорной избыточности идеальной точки соседствующей с не-иллюзорным обскурантизмом окружающего ничто.

        Неполнота неживого (как и мифа существования "другого\других") раскрывается сугубо ракурсно (заметим это!), которые ракурсы некого неживого объединены в живом\неполнотном\ созерцании\использовании и объединены\стянуты  привязанными\навязанными живым смыслами (желаниями, целями, устремлениями, пользовательскими заходами).  Маниакально преодолевая\доканывая  ракурсную нехватку всякого камня\вещи\события, мы рискуем столь увлечься, что окаменеть, превратившись в этот камень, но у нас, наверняка,  разные метафизические судьбы\мотивы, и, это выручает\спасает до момента собственного небытия. А всякой смысл любого повода есть влечение осуществляемое в доме неполноты живого к полноте мертвечины исхода своего, т.е. полноте своих ракурсных, конечных в своём количестве,  конкретных изъяснений, объединенных смысловым трендом, всяких которых ведет только к дознанию ничто, через убогую ограниченность конкретной вселенной своих превращений и связей, через полноты своей истории и перспективы, да и через маниакалимизированные мелочи темпорализованной земной жизни в параллельном изливе научных интерпретаций.
       Это пути пестроты незаконченности\бытия живого\субъекта, путь в эфемеронные бесконечности бездны абсолютной матрицы всякого отсутствия. Пути эти ограничены эфемеронно, судьбой располагающего суммами неживого сознания\живого. Всё мертвое\неживое в своём бытии подчинено живому дотла, как живые смыслы (по своему мертвых\разрозненных кадров) просматриваемого субъектом фильма.
       Так, в сущности, снова провозглашается курилка-солипсизм (даже через неприятие - главное осознать его фабулу, и, - наивная невинность, отныне, утрачена) этого живого последовательно отстаивающий единственность и единичность перцептуального одиночества (все другие варианты субъективности, каким бы образом они не впаривались и не вершились, есть ничто.  И только метафизически, где озадаченный субъект\сознание безусловно есть уже состоявшаяся собственная целостность, т.е. помер, т.е. ничто; представлена полнота набора единичностей всей\всякой иной  тварной конкретики субъективности,  разумеется, представленная\замороженная  эфемеронным\ничтойным образом в калейдоскопическом развороте квалиа\осколков ближайшего\непосредственного )  живого как бытие в противовес к ничто, его множественного ожидания и упования. Завораживающее таинство единства и одинаковости сознания состоит в том, что в чистоте своей оно есть (во всяком аккомпанементе навязанного разнообразия "не-я") ничто (идеальная точка) .  И это не некая избранность и душещипательная незаурядность сознания, как вместилища\сумы  суммы некого содержания, - таков ход \результат равнозначен для любого феномена мира бытия от вселенной до атома, ибо это эфемероны слагаемые в песню из нот иллюзорного множества единосветной идеальной точки, до образа которой всё всевозможное что ни на есть -  диссипируемо\сгнивает. Только вот сознание не всегда содержит эфемеронный, целостный свой  контент, способный выбраться за пределы муляжированной доли инструментального постамента (или монумента, как ведь кому нравится).  Курилка-солипсизм, можно сказать, его философская тема, представляет собой тот рубикон и планку прыжка обозначения\преодоления  за которой только и обнаруживается\обнародуется  тема нормальности философского здравия и видения, ведь его тема только и выведывает самую собственную конечную сокровенность, вопреки мифу об исподнем его смысле как вечном остроге и шокирующем одиночестве - откуда же ты такое народилось и взялось.

        Я уже не говорю только о том, что всякое неживое (от космоса до атома и промежутков) всякого исполнения\наполнения без тлена восприятия живым есть сугубое ничто, ничто - в эфемеронных смыслах не-изготовленной\не-выстраданной скульптуры пребывающей в глыбе куска гранита, глыбе, которой и самой-то давно уже и след остыло простыл, ведь никто и никак не имел такой задумки и доли шага её актуализации, и сам "никто" - тоже давно сгинул.  В этом же знаке вертится, кружась порыжевшим осиновым листом, и любая наша онтологическая судьбина, друзья и недоброжелатели.
        Бренный мир брёвен дан человеку в лице субъективной корпускулы во многом по другому, нежели это изливается на него ниагарой как видовая концепция некой объективной\опорной\надежной фундаментальности,  как обустройства связанного тканью времени и пространства событий\свершений\дел\достижений\перспектив.
       Это эфемеронная спонтанность связанная тотальностью перцепции времени\длящестью в порядке этого смысла в виде  предустановленной суммы обрывков\кадров квалиа объединенных\сотворенных сугубо случайным эфемеронным провисанием избыточного надстояния времени, как то, или иное конкретное извлечение их пакета родственных матричных вариантов. Но именно случайное помноженное на  свои конкретные обезьяньи (образа онтологической обезьяны) посигновения\попытки и есть искомый созидательный (с точки зрения конкретного сознания) посыл\акт в понимании метафизики, физики и лирики внутреннего\рефлексийного\нашего\моего\твоего  пользования.

      Результатив  очередного посыла авторского послания таков:  начальный становой этап постижения -  "каким образом возводится иллюзорная матрица буквально из ничто отсутствия" преодолен, преодолен как местоуказание\локация\дом\фабрикация тела собственной субъективности;  и, второе - достигнута как выясненная, причина своеобразной состоятельности, состоящей как состоявшийся момент от начальной своей активации архаичной опции ближайшего\непосредственного, до столь же состоявшейся состоятельности пестроты седин мудрого уразумления причины перцептуального разнообразия квалиа в подразумевании конкретной реальности бытия, в котором вдруг  (автором)  обнаружилась прозрачная  брешь\ возможность\навязанность\пробОй самоотражения иллюзии\вторичности бытия как сугубой иллюзии, сугубо-иллюзорного тлена, и, кроме этого - действенной\настоящей природы причины иллюзорного статуса  бытия.      
    -