Бруг. Третий воин

Подчиняясь скрытой механике, последняя каменная дверь с грохотом ушла в скалу. У легендарного командира глаза округлились от удивления: пещера оказалась не просто дырой в скале, а величественным сооружением, напоминавшим сокровищницы магов-альдов, о которых он слышал от бабушки.
Ри не торопил застывшего на входе спутника. Опаловый взгляд Монарха хитро посверкивал. Поклонник древних легенд и манускриптов догадывался, что потомок альдов, пусть не сразу, но непременно почувствует неуловимый штрих истории своего народа.
Понукаемые пронырливым ветерком, проснулись огненные языки светильников и затрепетали, рассыпая сполохи по стенам и потолку. Огонь едва не вырвался из каменной чаши очага, устремившись навстречу, словно дитя к отцу. Опешивший Бруг подался назад, отчётливо услышав голос огня: "Ри...", и так припечатал ногу Его Величества, что тот болезненно охнул.
- Осторожнее, неуклюжий чёрт!
Прошу прощения, - буркнул командир, бросив взгляд на почерневшую кожу белого сапога. Не найдя достойного оправдания, он посетовал:
- Какие-то угольные и вонючие слизни расплодились в подземелье.
- Заползай уже, - пробурчал в ответ Ри, - и отправляйся мыться. Запах от тебя, как от тех слизней, и физиономия угольная.
Не сдержавшись, Бруг съязвил, кивнув на отделанный мрамором пол и туфовые стены:
- Предложите Веду оформить выход из пыточной в таком же духе, а то мало ли ещё кого понадобится тайно сдёрнуть с дыбы живым.
На дне синеглазого прищура мелькнуло подозрение:
- Инициатива с моим "похищением" Ваша?
- Не совсем.
Монарх уклончиво хмыкнул, бросив взгляд наверх, словно сравнил земную власть с чем-то более высоким и по значению, и по силе. Подтолкнув командира, он поторопил:
- Мыться! Немедленно! А потом я тебя накормлю.
Вкусные, тёплые запахи, наконец, прорвались к настороженному сознанию легендарного, накрыли его целиком и разбудили далёкие воспоминания: бивуак у священной горы Торби - пристанище невидимых духов камней. Такие же оранжевые языки пламени согревали звёздную ночь и их - авангард первой армии Сайма, покорившей важную высоту на границе земель вражеской агломерации северян. Бруг увидел себя, полусидящим у костра, по самую макушку замотанным в повязки, пропитанные кровоостанавливающим соком местной лечебной травы. Услышал ворчащий басок Миртана: "Не криви морду. Да, пахнет не дамскими трусами, зато потом сможешь сравнить."
Его Величество не спешил обрывать воспоминания командира неосторожным словом. Чуткие губы Монарха слегка дрогнули в лёгкой улыбке, когда он отметил, что маска прохладной вежливости медленно сползает с красивого лица Бруга, уступая место болезненной ностальгии. Эмпат улавливал стремительную перестройку, идущую сейчас внутри - в самой сердцевине души легендарного командира, закованной в стальные доспехи неприступности.
"Лёд тронулся по-настоящему", - читалось сейчас в опаловом прищуре. Его Величество с удовлетворением наблюдал, как расслабляются широкие плечи, как полуулыбка меняет командный голос. Из отстранённо-стального, он становился искренно-проникновенным.
Да, это был толстый лёд, лёд-глыба, по сути - айсберг, но он таял, и таял стремительно.
Бруг сам откинул воспоминания, почти физически ощутив, как где-то в глубине змейка сомнения настороженно дёрнула острым хвостом.
- Мне? - кивнул он на чистый комплект одежды, лежащий на мраморном столе, и непроизвольно сглотнул, уловив аромат свежей выпечки.
- Тебе-тебе, отправляйся в дальний грот к озерку, а я пока мясо пожарю.
- Сам? - недоверчиво хмыкнул Бруг, сгребая в охапку одежду.
- А почему нет-то? - пожал плечами Монарх. - Надо же накормить гостя.
- Ну-ну..., - расплылся в ухмылке Бруг, приоткрывая вместе с рядом безупречно ровных зубов свою полную уверенность в том, что избалованным монархам абсолютно не свойственно разбираться в таком плебейском деле, как кулинария.
Ри наблюдал за этим откровенным пренебрежением со сдерживаемым удовольствием. Уголки его губ снова дрогнули, когда он отвернулся к очагу, пряча улыбку. Огонь радостно полыхнул, получив новую порцию пищи и склонил огненную шевелюру к руке дающей:
- Ри...
- Ешь-ешь, - ответил стихии Монарх и повернулся к Бругу, который тоже слышал шёпот огня. Командир понял, что Его Величество вступает в подобный диалог, как само собой разумеющееся. В синих глазах ярко полыхнул восторг, который тут же умерил пыл, как это сделал и насыщающийся огонь. Синева всё ещё отсвечивала прохладой, но уже не была колючей.
Ри был рад наблюдать, как откровенная ирония, продиктованная абсолютной убежденностью в его некомпетентности, начинает уверенно доминировать над повиновением его монаршему статусу. Это был уже настоящий Бруг.
Остро запахло горячей смолой. Смакуя застывшие слёзы деревьев, огонь ненавязчиво опрокинул мысли Его Величества в воспоминания: изничтожающий взгляд легендарного, его прямая спина, несмотря на петлю, кровоточащая глубокая рана на плече. Ни плаха, ни петля, ни боль не смогли согнуть эту немыслимую стойкость. Бруга должны были казнить вторым после полководца Вига Темнокрылого. Они стояли далеко друг от друга: Виг на помосте возле своей плахи, Бруг у помоста возле своей, но казалось, что воины стоят плечом к плечу — два несгибаемых силуэта. Ри целенаправленно добивался настоящего Бруга, чётко осознавая, что тот, чья жизнь и сейчас зависит от его воли, если и пойдёт на открытый контакт, то с невероятным трудом.
- Монарх Сайма со сковородой в руках - это, конечно, эпичное зрелище, - насмешливо пророкотал Бруг и настроился съязвить ещё разок, но
вдруг прервался, словно споткнулся. Синева на миг затуманилась, чтобы сиятельно вспыхнуть снова. Из кармана сброшенного вонючего плаща легендарный достал яблоко, посмотрел на него, покрутил в пальцах и вдруг улыбнулся так светло, что все светильники вспыхнули разом, побуждая свои огни пуститься в бешеный пляс.
- Да, - кивнул командир, окинув взглядом пляшущие на стенах тени, - это так же эпично, как и яблоко от Верховного...
- Ри..., - позвал огонь, намекая, что долгожданному другу неплохо было бы отвлечься от высоких тем и вспомнить, что его-то уж точно нужно накормить досыта в первую очередь.
- Ах, ты ж... Прости, друже, - спохватился Его Величество, направляясь к пахучей поленнице, а Бруг вдруг ответил:
- И ты меня прости.
Резко развернувшись, Его Величество увидел, как легендарный, уходя, осторожно прикасается к стенам, покрытым мерцающей каменной крошкой. Услышал, как он восхищённо бормочет:
- Ну надо же, какая красота...
Прежде чем повернуть к гроту с озерком, Бруг оглянулся, покашлял смущённо и заявил, лукаво сверкнув синевой:
- Если запечь мясо в глине скальных озёр, то пальцы откусить можно, какое оно получается вкусное. Пробовал такое мясо?
- Нет, - улыбнулся Ри.
- Тогда пожди меня, повар, научу. Подождёшь?
- Обязательно.
Они обменялись улыбками, как меняются верительными грамотами некогда враждующие государства.
Сухо трещали поленья в камине, обещая устойчивое тепло.
*
Хрустальный бокал бордово искрил. Казалось, что вино в нём перемигивается с огнём в камине, после чего оно становилось ярче, а огонь пьяно льнул к стенам очага и целовал-целовал горячие камни.
Веки Бруга тяжелели с каждым глотком, ресницы всё настойчивее склеивались между собой, а под веками кучно мельтешили сны. Бархатный баритон стекал по сознанию подобно дождю по стеклу. Отдельные слова собирались в капли-мысли, какое-то время пытались удержаться, но всё равно срывались.
Бруг не сразу сообразил, чья рука вытянула бокал, но узнал баритон, который чуточку насмешливо пророкотал в ухо:
- А кто-то уверял, что его и литром не свалить. Иди отдохни, друже. Тебе нужно выспаться.
- Как прикажете, Ваше Величество, - согласился Бруг, поднимаясь с места. Направляясь в грот-спальню, командир ни разу не качнулся. Он не был пьян, просто устал так, что сам себе казался пьянее пьяного.
Поймав вопросительный блик синевы, опал мягко вспыхнул в ответ.
- Иди-иди, у нас с тобой день впереди и ещё одна ночь - успеем поговорить.
За стенами, взбудораженное чужими ветрами, бушевало море. Пенистые волны жались к скалам, словно хотели украсть их мысли. Звуки прибоя просачивались сквозь камни, будоража огонь. Встревоженный, он вскидывался и тут же затихал - уверенный, чуточку любопытный. Пританцовывая на куче углей и остатках смолистых поленьев, он наблюдал за хозяином пещеры и своим другом. "Ри...", - время от времени шептал огонь и получал в ответ приветственный взмах руки.
Мраморный раритетный стол благоговейно вздохнул, когда на столешницу лёг древний манускрипт. Всеми тремя свечами восторженно маякнул подсвечник. Перехватив жуковую гриву витым налобным ремнём, Ри склонился над посланием древних. Оставалось перевести последний абзац.
Далеко под утро, когда за стенами схрона угомонился шторм, переводчик так и уснул в раритетном кресле прямо за столом. Из свесившейся руки выпало перо. Оставляя чернильную дорожку на мраморной глади пола, перо, движимое сквозняком, подползло прямиком к мышиной норе. Завсегдатая скрытых кулуаров высунула длинный нос, поводила чёрной пипкой и чихнула. Подумала и чихнула ещё раз. Её абсолютно не волновало перо, а вот кислый запах чернил раздражал. Настороженно поводя ушами, мышь вслушалась в тихое дыхание спящего и расслабилась окончательно. А и действительно, кого ей бояться-то? Хозяин спит, как её сосед - сурок, а в чашке с объедками много чего найдется, из того, что пригодится на время, пока хозяин будет отсутствовать. Ну что ж, вполне себе здравые мысли для забывчивой завсегдатайши, у которой напрочь вылетела из головы информация о втором персонаже - гостёчке, заявившемся вместе с хозяином. Она его, собственно, и не разглядела, и не запомнила толком. Когда тот, наполоскавшись в озерке, вернулся к столу, хвостатая кастелянша дрыхла без задних ног, налопавшись хлебных и других крошек.
Осмелевшая мышильда, не особо поспешая, направилась к чаше с объедками, что стояла под столом.
- Марш отсюда! - не рявкнул, а прошипел строгий голос таким командным тоном, что мыши, прежде чем поспешно ретироваться, захотелось вытянуться во фрунт и отдать честь. Конечно же, она этого не сделала, а просто быстренько свистанула к себе, отдышалась немного и снова высунула нос.
- Я кому сказал? Марш! - снова прошипел голос, и мышь смирилась, то есть подчинилась, но не до конца. Чёрные бусинки глаз остро посверкивали из глубины норы, не упуская из внимания гостя, на цыпочках подкравшегося к хозяину.
- Ри..., - прошептал огонь, тревожно вспыхивая на тлеющих углях.
- Цыц, - коротко бросил Бруг, вглядываясь в спящего Монарха.
Потемневшая синева неспешно скользнула по рассыпавшейся гриве волос, охваченных простеньким ремнём. Пробежала по беззащитной шее, задержавшись на пульсирующей сонной артерии.
Легендарный покосился на оплывшие свечи, на древний манускрипт, на острый нож для очинки пера и, вздохнув, покачал головой.
Стараясь двигаться бесшумно, он отошёл от стола, вытянул из дровницы несколько поленьев и направился к очагу.
- Неосторожный у тебя дружок, - бурчал командир, подкидывая огню поленья, - я бы на его месте глаз не сомкнул, пока не закончил разговор. А может, мне не интересна тема? А может, я вообще шпион ихтов? А может...
- Смотри! - вспыхивая с новой силой, выкрикнул огонь, и легендарный машинально обернулся.
Простенький кулон на изящной цепочке свесился с шеи Монарха. Алмаз, прочно сидящий в золотом гнезде, поймал отблеск огня и зашёлся таким мощным фиолетом, что Бруг невольно прикрыл рукой глаза.
- Лея..., - ошеломлённо выдохнул командир и вдруг хлопнул себя ладонью по лбу, - Проклятье, это же...
Жёлтая шелуха поленьев слетела с тёплых ладоней. Несколько полупрозрачных чешуек, уповая на смолу, попытались срастись с грубой кожей, но потерпели полное фиаско. Не пожалев ажурной салфетки, Бруг тщательно вытер руки. Всё так же бесшумно, он вернулся к Монарху, спрятал руки за спину и уставился на спящего так пристально-ощутимо, что тот проснулся и открыл глаза. Столкнувшись с пронзительной синевой, тёмно-карий опал почернел. Спрятавшись в тени густых ресниц, он тревожно блестел.
Сонная хрипотца ничуть не смягчила властной строгости баритона.
- Что случилось, Бруг? Вам не спится?
- Нет.
- Вас что-то разбудило? Может, буря?
- Буря стихла, - хмыкнул командир, не отводя взгляда, - а вот мыши тут у Вас наглые, и огонь чересчур болтливый.
Отметив, что опаловый взгляд цепко выхватил не только позу собеседника, но и предметы вокруг, командир удовлетворённо кивнул: "Не простачок, но слишком доверчив."
В голове отчётливо зазвучал голос полководца: "Можно было легко выпихнуть его из грота прямиком на каменный зуб. Вскрикнуть не успел бы." Тогда Бруг почувствовал досаду относительно королевской охраны, а сейчас... Сейчас он словно заново всё услышал, заново представил, по-новому пережил. И это уже не было досадой. Бруг разозлился до вспышки в синих глазах: "Что за безумие, отпустить его одного?" И вдруг легендарный резко успокоился:" Они отпустили его с тобой, балбес."
- Ри..., - позвал друга огонь и услышал командный окрик.
- Цыц! Дай ему проснуться.
Огонь послушно притих, только ворчал недовольно да покусывал полешки. Бруг протянул Монарху руку:
- Ступай ополоснись, теперь взмок за ночь.
Жёсткая ладонь надёжно обхватила изящную кисть, потянула на себя. Поднявшись, Ри расправил затёкшие плечи, тряхнул головой. Витой ремень не выдержал роскошного массива - лопнул. Жуковая грива рассыпалась по плечам, упала на лицо. Откинув волосы, Ри виновато сверкнул опалом:
- Я хотел пояснить...
- Не надо, - прервал Монарха легендарный, - я понял, кто ты.
И склонился низко-низко:
- Приветствую тебя, Воин Леи.
Едва командир выпрямился, тут же почувствовал, как крепкие руки стиснули его плечи.
- У меня есть, что передать конкретно тебе.
- От кого? - насторожился легендарный, и его идеально ровные, будто выточенные из тёмного дерева брови сошлись на переносице.
Ри бросил наверх загадочный взгляд, казалось, пробивший и каменную глыбу скалы, и неподкупную небесную твердыню. Высоко-высоко вздохнула Лея. Вздохнула удовлетворённо, с уверенным чаяньем.