Сборник рассказов Астеризмы, 11

Все мои рассказы раздельно и в удобном формате доступны для чтения и скачивания на Фабуле.
Ссылка внизу моей страницы и здесь: fabulae.ru/autors_b.php?id=13217.


Сборник рассказов

Содержание:
1. Орион
2. Андромеда
3. Телец
4. Стрелец
5. Водолей
6. Волосы Вероники
7. Пегас
8. Возничий
9. Волопас
10. Персей
11. Лебедь


1. Орион
 
   Орион – одно из самых заметных и известных созвездий на небе. Название его связано с охотником из древнегреческой мифологии, отличавшимся необычайной красотой и высоким ростом. Как охотник Орион был настолько искусным, что соперничал с самой Артемидой. А вот с женщинами ему не везло. Семь лет он гонялся за Плеядами – дочерями океаниды Плейоны, и боги спрятали Плеяд на небе. Потом Орион сватался к Меропе – дочери царя острова Хиос, но там тоже что-то не сложилось, и он взял девушку силой, за что царь ослепил его. Однако в Ориона влюбилась богиня утренней зари Эос и доставила его на Делос, где по ее просьбе бог солнца Гелиос вернул Ориону зрение. Прозревший Орион стал охотником в свите Артемиды, но покусился на ее неприступную девственность, за что и был убит ею из лука. Артемида оплакала его и поместила среди созвездий, где с тех пор Плеяды продолжают своё бегство от него по небосводу.

***1
-Сержант Крутой, доложите обстановку!
И почему мне так часто снится этот сон, думал Фима. Хотя знал, почему. В армии все было понятно и привычно, шаг вправо, шаг влево – расстрел, то бишь, взыскание. Хотя у Фимы имелись только поощрения. Его любили рядовые и вышестоящие офицеры, и вообще армия была для него как дом родной. Однако его точило подозрение, что это лишь потому, что в армии все по Уставу. Ну, или почти все. Не то, что на гражданке, где все самому приходится решать и планировать. И часто принимать нестандартные решения. Причем, не просто нестандартные, а порой даже экзотические. Фима подумывал пойти служить по контракту, но мать сказала ему:
-Только через мой труп!
Шантаж на каждом шагу, беспардонный, безапелляционный, под видом безмерной любви. Как с этим бороться, Фима не знал. Идти против матери? Да и отец не одобрял военную карьеру.
-Я так ждал, что ты станешь моей правой рукой в фирме, – сказал отец, когда Фима только заикнулся о контракте.
-Тебе жениться надо! – верещала мать и ни на шаг не отходила от него, то кормила, то по магазинам одежды и обуви таскала. Потому что вся прежняя одежда стала ему безнадежно мала в плечах и груди. А вечерами подзуживала, чтобы шел потусоваться с друзьями и девушку себе искал. А что их искать-то, от них отбиваться впору. Все его прежние знакомые тут же повылезали из шхер в Контакте и наперебой звали пообщаться. Но Фима не торопился, потому что очень изменился за это время.   
    Он с ужасом вспоминал свою жизнь до армии. Все эти разгуляи с друганами на турбазах и бесчисленные любовные похождения с истериками девиц, которых он бросал уже через неделю. Хорошо, что в армию он уходил без такого груза, на тот момент он освободился полностью. Никаких девиц, никаких проводов и встреч! Он научился контролировать желания своего тела физической нагрузкой и строгим мышлением. В планах он поставил себе восстановиться в универе и продолжить учебу. Родители это поддерживали. Он ведь не вылетел с третьего курса, а сам бросил. Почему-то решил, что не нагулялся еще. Глупый был, пил, веселился и с девками спал. Настолько, что переел всего этого, аж из ушей полезло. Повестка вовремя пришла, даже отмазу перед друганами и подружками не пришлось придумывать.
    Неделю после возвращения из армии он ни с кем не встречался. Мать в оборот взяла, да и сам не хотел пока. Вживался в обычную реальность. И не очень-то она ему нравилась. Все-таки режим и нагрузки шли ему на пользу. Не только для тела, главное, для души. Армия ему мысли в порядок привела. Даже аппетит умерила до нормы. Раньше он мог есть все без разбору и в больших количествах. А сейчас на пиццу, чипсы и пиво смотрел спокойно. Мало того, игнорировал. Мать удивлялась, но готовила и накладывала ему в тарелку то, что он просил – овощи, мясо, гречку, рис или лапшу из твердых сортов пшеницы, но никакой жареной картошки. И все это строго в ограниченных количествах. А пил чай, воду и домашний квас. Никаких газировок и тоников.
-Как же ты не исхудал на такой диете? – изумлялась она, – Ни тебе пирогов, ни сладостей, ни снеков, даже хлеб ограниченно. Откуда ж силы брались?
-Оттуда и брались, что на лишнее переваривание не тратились. Человеку на самом деле очень немного пищи нужно, главное, качественной и побольше белка. Сначала голодный из столовой уходил. Потом привыкать стал. А после марш-бросков и вовсе много съесть не мог. Сухой паек не весь съедал, больше воду пил.
    В отличие от расхожих стереотипов он пока не хотел секса. Конечно, слепое возбуждение накатывало на него, однако при одной мысли о какой-нибудь голой потной девице из числа тех, с которыми он спал раньше по-пьяни, у него возникал стойкий рвотный позыв. Его стали отвращать женские запахи. В магазинах, куда таскала его мать, ему хотелось вставить в нос затычки, чтобы не ощущать все эти парфюмерные ароматы вперемежку с животно-физиологическими оттенками. Даже запах матери порой отталкивал его. Впрочем, мужские запахи тоже иногда казались ему отвратными. Таким чувствительным он стал в этом смысле. Знакомый матери врач сказал ему, что повышенная избирательность восприятия один из этапов взросления. Младенцу нужен сладковатый запах молока, но с возрастом этот запах многим становится противен, сознание начинает фильтровать пристрастия в соответствии с меняющимися требованиями тела и возникающими идеалами. По всему получалось, что сдержанность в сексуальных желаниях выработала у Фимы и строгую избирательность обоняния. Да и взгляд его теперь не останавливали все подряд особи женского пола, лишь некоторые лица и фигуры девушек могли на мгновенье привлечь его внимание.               
    Полностью его имя было Серафим. Мать утверждала, что значение этого имени – огненный ангел. Фима относился к любым толкованиям равнодушно. Свое редкое по нынешним временам имя он воспринимал с некоторым напряжением – кривил рот, когда его называли Серафим. Друзья часто звали его Серый, но в основном для всех он был Фима. Однако в отряде инструктор по стрельбе отмечал его уникальную меткость:
-Ты как профессиональный охотник. Готовый снайпер, белке в глаз попадешь. 
За это Фиме дали прозвище, ставшее его позывным – Орион. 
    Где-то на 10-й день после приезда домой ему позвонил Олег, его лучший дружок с детства.
-Боец, ну ты и скотина! Даже не обозначился. Так-то тебе друзья нужны.
-Отдыхал я, – буркнул недовольно Фима.
-Вот и отдохнем! Сейчас приеду за тобой.
-Нет, не хочу. Просто приезжай, поговорим.
-Ты чего это такой серьезный? Что-то случилось?
-Много чего, – ответил Фима.               
         
***2
-Понял тебя, – сказал Олег, выслушав друга, – И, между прочим, я рад, что ты наконец-то дорос до возраста. Тормозов ведь не имел. Но контракт это уж слишком. Да и ограничить свободу… Одно дело год отстреляться, другое дело ярмо надеть. Есть и другие методы для углубленного саморазвития. К тому же, ты в универе решил восстановиться.
-Это не окончательно.
-Высшее образование еще никому не помешало.
-Понимаешь, стал я всякую фальшь остро ощущать, а диплом – просто корочки, фетиш. Противно. Да и с профилем я мал-мал ошибся. Чему они могут меня научить, когда я побольше любого нашего препода знаю, программированием с 10-ти лет увлекаюсь. Лего, я уехать хочу. Меня родители напрягают, и окружающие. В магазинах, в метро, на улицах… Уединения хочу, чтобы с людьми если и общаться, то лишь по делу и нечасто. Но и дома сидеть стрём. Монастырь – это вообще не моё, поэтому хочу к Ивану, брату отца поехать. Он лесничий. Охотиться буду на пушного зверя и кедрач бить, лицензию приобрету, с заготовителями договор заключу.
-Это ж далеко? В Сибирь, что ли, подашься?
-В Тобольск. Только родителям пока не говорю, а то начнется…
-Ёлы, я так тебя ждал, а ты сбежать решил.
    Дружок не подвёл, помогал, потому что Фима собирался тайком уехать. Фима сообщил родителям обо всем только из поезда. На вокзале обнял Олега и сказал:
-Буду ждать тебя, стучи мне в ватсап, у дяди интернет есть, не прошлый век как-никак. 
В этот момент Олег увидел свою знакомую, которая тоже провожала кого-то. Он поздоровался и представил ее другу:
-Это Алина, мы в универе вместе учимся.
Те, кого провожала Алина, уже сели в вагон, и она спешила. Поэтому сказала:
-Очень приятно, Фима. Олег, прости, мне нужно бежать.
-Она нравится тебе? – спросил Фима друга.
-Она всем нравится, только ей пока никто. А что? Зацепила?
-Нет. Просто красивая… слишком.
-Умная. Поэтому ни с кем близко и не сходится. Хочет профессионалом стать. 
    После этого Фима вошел в вагон, который почти сразу дернулся, и поезд начал медленно набирать ход.       
    Ехать пришлось почти двое суток. Фиме было о чем подумать, однако он то и дело вспоминал мимолетную встречу с однокашницей Олега. Бывают же такие, размышлял он. Не только сама ни на кого не вешается, а даже хочет профессионалом стать. На его пути встречались совсем другие. Или он только таких притягивал? Конечно! Ведь он никогда словом не перекинулся ни с одной заучкой. Хотя умненькие только среди таких бывают. А разве я сам выбирал кого-то из них, думал Фима и не мог припомнить ни одного раза, чтобы к кому-то и когда-то подходил и заводил беседу с целью познакомиться. Выбирали всегда его, а он соглашался или нет. Сейчас в памяти все его бывшие составляли какую-то общую массу похожих друг на друга разбитных пацанок или расфуфыренных девиц, изображавших капризуль, ведь знакомился он всегда в клубах, куда ходил тусить с друганами. И где те друганы, если ему даже не захотелось ни с кем из них встретиться после длительного отсутствия.
    Почему я был таким глупым? Эта мысль не давала ему покоя. Ведь он знал целеустремленных парней, занимавшихся спортом или учебой, и уже в 18-19 лет упорно шедших к своей цели. А у него ветер в башке гулял, и никакой конкретной цели даже близко не имелось. Да и сейчас есть ли у меня цель? Фима не мог ответить на этот вопрос, хотя что-то смутно прорисовывалось в сознании. Ему требовалось время для сосредоточения на своих мыслях. Служба в армии явилась первым этапом, принудительно изменившим его. Сейчас он сам собирался устроить себе второй этап.
    На вокзале его встречал дядя.
-Ого, каким бойцом ты стал! – обнял он Фиму, которого удивило количество народу вокруг, но Иван сказал, что это в основном прибывшие на фестиваль искусств "Лето в Тобольском кремле", который впервые на телеканале Культура будут транслировать.
-Это первый год, когда много китайцев приехало, так наши из кожи вон лезут, чтобы им понравиться. Это ж стабильный доход может в будущем быть.
    Иван имел квартиру в Тобольске, которую иногда сдавал проверенным людям. Но в основном он жил у себя в заповеднике. Для начала, после того, как они заехали в квартиру, то прямиком отправились в Тобольское лесничество, куда Иван наведывался раз в месяц для сдачи отчетов по природоохранным мероприятиям. Там он уже договорился, и у них без очереди приняли заявку на получение охотничьего билета для Фимы и разрешения на охоту.
-Первое время начну учить тебя всему, а ты помогать мне будешь с объездом территории, – сказал он Фиме.
    Иван выглядел подтянутым и спортивным, в отличие от старшего брата. Фиму радовало общение с ним, он напоминал ему армейских дружков, хотя был старше Фимы почти на 15 лет.
  Когда они уже ехали в тайгу на солидном внедорожнике, Фима радовался всему как подросток.

***3
    С первого дня Фима с головой окунулся в хуторскую таежную жизнь. Хотя внутри дома у Ивана все было по-городскому. Фима заметил будку с генератором, однако имелся и сарай с дровами, и мелкое хозяйство – мини огородик, несколько кур и солидный по размерам пёс, который принял Фиму настороженно. Дом окружал замысловатый плетеный забор, достойный кисти художника. Однако вряд ли подобное ограждение могло защитить от непрошенных гостей, таких как лоси или медведи. Иван имел на такой случай сирену для отпугивания зверья, ну и сайгу, конечно.
    На ужин Иван приготовил зайчатину на мангале и сварил несколько картофелин, на стол поставил квашеную капусту собственного производства и домашний майонез. Фиме все это показалось просто нереально вкусным.
    Телевизор и интернет работали от двух спутниковых тарелок, закрепленных высоко на деревьях.
-Как ты туда забирался? – удивился Фима, поскольку вверху эти два дерева были довольно тонкими.
-Татарчонок один помог. Приходит иногда в гости, смышленый, лет 15-ти. Живет в паре километров отсюда на хуторе с дедом. За птицами они наблюдения ведут, потом мне журналы свои отдают, когда я отчеты в город отвожу. Дед его известный ученый-орнитолог.
-Как же этот пацан учится? Уезжает?
-Раньше уезжал к родителям с сентября по май, а третий год уже дистанционно уроки слушает. Только экзамены ездит сдавать. Занятный такой, себе на уме.
-А в твои обязанности что входит?
-В основном отслеживать состояние растений и живности. Чтобы хворь какую не пропустить. А также незаконные порубки выявлять и сборщиков гонять.
-Сборщиков?
-Ну да. Грибы-ягоды – это сколько угодно можно собирать, а вот редкие цветы и растения, например, родиолу розовую или молодые кедры, охранять приходится.
-Молодые кедры? Кому они нужны?
-На продажу в коммерческие ботанические сады и частные угодья. Пользуются большим спросом. Да много еще чего, постепенно узнаешь. Жарки, например, редкими стали, красоты неописуемой цветы.
-А криминала много?
-Бывает. Но тут все на виду, да и я на рожон не лезу, незаконные порубки втихаря снимаю на камеру и куда следует сообщаю. Как только получишь разрешение, купим тебе сайгу, а в конце августа, когда сроки наступят, поедем на куропаток охотиться. Ну а в ноябре может горностая, колонка или соболя найдем.
-А что с ними делать-то?
-Обменяем у умельцев свежие шкурки на выделанные с доплатой. Раз в пять дешевле получится, зато в подарок зазнобе какой-нибудь. А можно уже готовые изделия – местные тут чего только не делают, бисером мех украшают, воротники, головные уборы, накидки на плечи, кошельки из мелких обрезок. Шубы вроде из моды стали выходить, но я слышал, палантины ценятся к вечерним платьям. В театр куда-нибудь или на банкет. У вас в Питере дамам есть куда такое надеть.
-Мать норковую шубу носит, а в основном на улицах народ зимой в синтепоновых куртках и пуховиках. Хотя в театры не хожу, не знаю. А мадамы на личном транспорте предпочитают, просто так на улице их не увидеть.
    Фиме было противно думать о каких-то дамах. Он сразу начинал представлять тёток за тридцать в неглиже, затянутых в эротическое белье, которое при этом не скрывало жировых складок. Далеко не все тридцатилетки выглядели так, но он представлял их именно такими. 
-Вань, а ты почему одинокий? – спросил он.
-Да так. Нет потребности. Тайгу люблю, чтобы в душу никто не лез и не указывал, что мне делать. Тут ведь дышится… даже не знаю, как вы в столицах живете, выхлопы все ловите.
-В Питере парков полно. И курортная зона имеется.
-Мне здесь хорошо. Встречаюсь иногда с одной. Нечасто. На почте работает.
-А жена?
-Да пять лет уже как развелись, и прожили всего год. Считай, что ничего и не было.
-И что, любишь ты эту, с почты?
-Да какая любовь? Я и смолоду с ума не сходил. А ты? Тоже сбежал сюда?
-Нет. Не от кого сбегать. Тёлок-то полно было, да ни одной путёвой.
-У меня тут хариус для тебя есть. Не пробовал, наверно? Жареный он – вкуснотень несусветная. Жаль, что замороженный. Но мы с тобой и свежака попробуем. 
    Вечерами Иван топил камин и смотрел спортивные каналы по телевизору. Фима балдел, и пару раз уже заснул в кресле у огня. Спокойно ему было и уютно. И снова снилась армия.

***4
-Понимаешь, армейские стрельбы и охота на дикого зверя в корне различаются, – сказал Иван, когда они сидели у камина.
-Во-первых, нужно знать повадки животных, на которых собираешься охотиться, а во вторых метиться в пушного зверька следует только в голову, чтобы не портить всю шкурку. Не зря ведь поговорка есть – попасть белке в глаз. Это очень трудно, поскольку все эти норки, горностаи, колонки подвижные и юркие, секунды на месте не сидят. Но, учуяв опасность, на мгновенье застывают. Вот этот момент и нужно использовать. Если промахнешься, с этой делянки можно уезжать, уже ничего не добудешь минимум неделю.
-Сначала я думал пушного зверька промышлять, а потом решил, что нет.
-Почему?
-Потому что смотреть в глаза живому существу и выстрелить… нет, не смогу. Куропатки, они взлетают, как движущиеся мишени на стенде. Это обезличенные объекты.
-Понятно. Парень с тонкой душевной организацией. И как это тебя еще ни одна девица не схомутала с такой чувствительностью?
-С тёлками я никогда не мог долго мутить. Потому и удрал, надоели они мне до смерти.
-Так же в глаз не мог выстрелить?
-Нет, это я для них дичью являлся. До сих пор в соцсетях мне пишут и себя голых на фото присылают. И без разницы каждой из них, что я через день уже с другой мог переспать.
-Мда уж, бурная у тебя жизнь была.
-Да какая там жизнь. Я как в угаре находился, даже имен их не помню, а при встрече не узнаю. Знаешь… я когда уезжал, меня дружок провожал, и там его однокурсница была, тоже кого-то провожала. Она потом убегала, спешила куда-то, но он познакомил нас. Алина. Так вот он сказал, что она ни с кем не сходится, потому что хочет профессионалом стать.
-И что? Молодец, конечно, а чем могут отношения помешать? Когда же и влюбляться, как не в молодости? Студенческие годы… помню, многие мои друзья именно в универе женились. И живут себе счастливо, детей воспитывают.
-А ты почему второй раз не женился?
-Я? Не нужно мне это, люблю один жить.
-Но ты ведь встречаешься иногда со своей почтальоншей?
-Это она… Выручала она меня много раз, бескорыстно и по крупному. Один раз показания дала, и с меня обвинение сняли, а мог год условно получить. Я ей денег предлагал, 500 тысяч, не взяла. Призналась, что влюбилась в меня, поэтому… Приезжает всегда зареванная и выпившая, стыдится трезвой заявиться и признаться, что просто секса хочет.
-Так нашла бы себе другого.
-Говорит, что только со мной хочет. А что с той девушкой?
-Ничего. Просто удивила она меня. Была бы страшненькой, так ведь нет, красивая и очень. Я таких еще не встречал. Вот и думаю теперь, почему мои бывшие подстилались под меня, хотя некоторые очень даже выглядели. Но ни одна гордо себя не вела со мной.
-Потому что не ты, а они тебя выбирали и бегали, небось, за тобой. Если бы ты сам кого выбрал, не факт, что сразу согласие бы получил. Это психология, пойми. Диктует тот, от кого что-то нужно.               
-Лего сказал, что она умная. Это меня зацепило. При такой внешности и умная…
-Может, и среди твоих бывших умные были. Ты просто не разглядел. Знаешь, гордость и ум, они иногда очень разными дорогами ходят.
-Наверно, ты прав. Но ни одну из своих бывших без тошноты даже представить рядом не могу. Умная такого не допустила бы, вела бы себя так, чтобы влюбить, а не отвратить.
-Противны они тебе потому, что ты сам себе в том возрасте противен был из-за слепой похоти. Я именно поэтому выбрал другую жизнь. Тошнота… это ты точно сказал, еле избавился от нее, несколько лет понадобилось. Видать, семейное это у нас. Но ты по моему пути не ходи. Одиночество – это не свобода, а искупление.
-Ты что, в религию ударился?
-Ну… как бы да. В дзен-буддизм. Только никому не рассказывай. Меня и так все в родне сумасшедшим считают.
Фима был удивлен, но молчал. Может, и я к такому приду, подумал он.
-А твоя почтальонша… она знает?
-Знает. Она меня в Кызыл возила, в буддийский монастырь "Тубтен Шедруб Линг". По образованию она культуролог. В музее подрабатывает экскурсоводом. В Китай хотим с ней съездить к буддистам. Она все про них знает.
-Так это она тебя просветила?
-Да. Как начнет рассказывать что-нибудь, заслушаешься и поверишь.
-А сама она тоже буддизм исповедует?
-Нет. Атеистка она. Потому и пьяная ко мне приходит. 

***5
    Интересно, кого знакомая Олега провожала в Тобольск, размышлял Фима. Родственников? Может, она и сама отсюда родом? Какая-то не питерская у нее внешность, необычная красота. Фима написал другу и задал ему вопросы об Алине.
-Когда домой вернешься? – ответил друг, но обещал разузнать интересующую Фиму информацию. Олег вместе с Алиной учился на юридическом, и в следующем году должен был выпуститься. А Алина собиралась поступать на специалитет. Такой серьезный подход с ее стороны все больше удивлял Фиму. Как можно в ее возрасте и с ее внешностью не интересоваться любовными делами? Может, все-таки Олег чего-то не знает?
    Через три дня Олег написал ему, что Алина коренная питерская, а провожала брата, этнографа, в экспедицию. Он собирал данные для диссертации о малых народностях. Это ни о чем Фиме не говорило, кроме того, что члены ее семьи достаточно образованные люди. Хотя, родители могли и не иметь высшего образования, как сын и дочь. Фима был единственным сыном и никогда не мечтал о сестрах и братьях, подсознательно не желал конкурентов в этом вопросе. Сейчас он понимал, что это был махровый инфантилизм, одна из его крайностей, ведь обычно дети хотят братика или сестренку. Это потом они драться друг с другом начинают. А Фима сразу это знал. Наверно, он и вырвался из дома потому, что хотел повзрослеть. Мать встретила его из армии заботами, только что с ложки не кормила. Да и отец сразу и банковскую карточку пополнил, и ключи от машины отдал, сказал, чтобы Фима выбрал себе модель по душе. Казалось бы, радоваться надо, а Фиму что-то точило, словно карамелью его армейскую выправку и стать обильно поливали. Не хватило ему спартанской жизни, захотелось продолжить в тайге.
    Между тем Иван уехал на сутки в город. С девушкой своей пообщаться, а заодно утром на базе забрать из ремонта вездеход. Фима один остался и по списку дела делал – Конону дал еды и воды, кур кормил рубленными яйцами с петрушкой и отварной пшенкой, в доме пылесосил, стирку развешивал сушиться. Еду ему Иван заранее приготовил в мультиварке и хлеб испек в хлебопечке. Настоящей каменной печи в доме не было. Только камин, но в сарае стояла немецкая металлическая печь-камин на случай сильного холода или отсутствия топлива для генератора. Случалось такое однажды у Ивана, когда не смог он пополнить свои запасы из-за сильной боли в спине. И печь эта не дала ему замерзнуть, потому что использовал он тогда не дрова, а пеллеты и топливные брикеты. На ней и консервы разогревал. Двое суток без света и интернета держался, экономил заряд мобильника, спал в бане, куда эту печь сумел приволочь, кур и петуха кое-как перенес и пса загнал, пока из лесничества вездеход не привез ему доктора и топливо.
    Все это он рассказал Фиме на случай непредвиденных обстоятельств, чтобы племяш знал, как выживать.
    Во дворе Иван установил колот для битья кедра и навесил на нем на веревочках пустые консервные банки. Чтобы меткость тренировать при стрельбе из винтовки. Фима поржал и без промаха с первого раза играючи все их продырявил. Поэтому поставил рядом другой колот и соединил их перекладиной. Получился снаряд для подтягивания. На нем он теперь и тренировался каждый день.
    Не шла у него из головы эта Алина. Он даже почти решил, что поступит на какой-нибудь другой факультет, экономический, например. И выучится. Не балбесом же недоучкой оставаться. На программирование расхотел, это для него как семечки было. А диплом экономиста – это солидно и вполне может впечатлить такую, как Алина. И далась же она мне, злился он на себя. Но свербело что-то в душе, хотелось доказать свою состоятельность.
    И вдруг Лего написал Фиме, что Алина собирается к брату в Тобольск, помогать ему в экспедиции. И прислал номер ее телефона. Зачем, не понятно. Хотя, конечно, Фима понял его намек, тем более что Лего указал дату ее приезда и номер вагона. Вот же, удружил, злился Фима, который две ночи толком не спал. А Иван посмеивался и говорил, что отвезет его и привезет обратно, так что нечего переживать.
-Сам увидишь, какая она красивая, – бурчал недовольный Фима, который не знал, о чем с ней говорить, с такой умной. Но Иван сразу предложил пригласить ее с братом к ним в гости на шашлыки и хариуса.
-Опять же баню можно истопить, – ухмылялся он, – И медовуха у меня припасена, на диком меду настояна. Вам, молодым, не дам, а с ее братцем мы смело можем выпить. Этнограф, говоришь, малые народности изучает? Ну-ну. Пообщаемся, а там видно будет. И орнитолога пригласим с мальцом. Веселуху устроим.
-Да в чем веселуха-то будет? Сядем во дворе под сосну и всё? Воздухом дышать, пить и есть. В этом что ли веселуха?
-Мы, мужики, попаримся, а девочка осмотрится вокруг, отдохнет. И спальных мест достаточно. Главное ж поговорить по душам. У каждого здесь интерес к таежной природе и к людям, к местным. Мы же все из Питера, все с высшим образованием. А это много значит.
-Тогда и почтальоншу зови, чтобы Алине одной не так стрёмно было среди нас. 

***6 
-Слушай, Вано, а как ты вообще лесником стал? Сюда любого берут? – спросил Фима.         
-Ага, как же. Я специалист лесного и лесопаркового хозяйства и отпахал 5 лет в Лесотехническом универе им. Кирова. Если честно, там был самый низкий проходной балл, и тогда я не очень-то соображал, что это за профессия. Мне требовалось хоть в какой-нибудь универ попасть, чтобы в армию не загреметь сразу после школы. Потом втянулся, проникся и с того времени мечтать стал о такой жизни. Но после в армию призвали, потом немного поработал в городском хозяйстве, женился, развелся… разругался с родителями в хлам и уехал сюда, о чем ни дня не пожалел.
    Встречать Алину они поехали вместе. Иван собрался прямо на вокзале пригласить ее с братом к себе на заимку. Алина смутилась, увидев Фиму, но тут же взяла себя в руки, улыбнулась и представила своего брата. Брат оказался приятным молодым мужчиной, который очень обрадовался новым знакомым и с удовольствием согласился.
-Завтра мы обязательно приедем, – сказал он.
-Я сам приеду за вами, потому что дорога не ближняя, километров 20 от города и по тайге, – сказал Иван. Он взял у Арсения чемодан Алины и повел всю компанию к своей машине. Фима все это время молчал. Алина поглядывала на него, но тоже молчала, разговаривали только Арсений и Иван. Единственное, что сказал Алине Фима, когда она вышла из вагона, было:
-С приездом!
Получилось, что он опередил ее брата. Она не ожидала встретить Фиму. Потом, когда они шли к машине, он сказал:
-Мне о твоем приезде Олег сообщил.
-Так ты надолго сюда приехал? – спросила она.
-Как получится, – ответил он. 
    Договорились, что Иван утром заедет за ними. Когда они возвращались, Иван спросил:
-Ты чего такой пришибленный? Девушку смутил, вел себя как бирюк. Нужно было радость показать.
-С чего бы? Мы почти не знаем друг друга.
    На хуторе у Ивана все собрались к обеду. Последней на почтовом микроавтобусе приехала почтальонша, которую Иван представил как Тата.
-Не слушайте его, – сказала она, – Меня Татьяна зовут.
Но все, пока готовили шашлыки и располагались, называли ее Тата. Особенно активным оказался мальчишка, которого звали Айнур. Его дед, как самый старший, руководил приготовлением шашлыков. А Тата с Алиной взялись нарезать салаты.
-Здорово у тебя здесь, Иван, – восхищался Арсений, а на расспросы рассказывал о своей экспедиции. Потом, когда все сели за стол, пошел разговор между Иваном, орнитологом и Арсением. Айнур умчался и играл с Кононом, бросал ему палку, и тот радостно приносил ее обратно.
    На вечер запланировали баню. А пока Иван показывал свое хозяйство, Фима пригласил Алину прогуляться:
-Тут рядом ручей, который огибает хутор с трех сторон. Поэтому трудно заблудиться. Там красиво очень.
Алина помолчала, но потом кивнула, и они пошли.
-Помогаешь Ивану? – спросила она.
-Да, но в основном прихожу в себя после армии. В городе как-то сразу навалился быт и родители со своими претензиями. Так что я просто сбежал от них. 
-Олег говорил, что вы дружите с детства.
-Так и есть.
    Ручей Алине очень понравился, и, хотя вода в нем была очень холодной, она все же окунула в нем руки и умыла лицо. Потом вытерлась носовым платком и посмотрела на Фиму ясным взглядом:
-Как купель.
Он не мог говорить, потому что ощущал, что происходит нечто странное между ним и ею.
-Алина, – произнес он, шагнул к ней и вдруг наклонился и поцеловал. А потом сильно сжал ее за плечи и продолжил.
-Я думал о тебе все это время, – шептал он ей между поцелуями. Она не вырывалась и не отталкивала его, он ощущал, что она отвечает на его поцелуи и дрожит всем телом. В какой-то момент она вдруг напряглась и сама прижалась к нему. Он удивленно взглянул на нее, но она тут же уткнулась лицом ему в грудь.
-Спряталась? – улыбнулся он, но ее не держали ноги, ему пришлось подхватить ее. Он ощущал, как ее тело волнами накрывает дрожь, и вдруг понял, что она испытала нечто вроде оргазма.
-Ты что, кончила сейчас? – рассмеялся он и обнял ее крепче, – Вот же… девчонка…
Она прятала глаза, но он приподнял ее голову за подбородок и снова стал целовать:
-Ты такая красивая… просто с ума сойти можно. У тебя что, никогда никого не было?
После этих слов она оттолкнула его и отвернулась. Но он снова повернул ее к себе лицом:
-Честно говори. Думаешь, можешь меня обмануть?
-Ты… ты…наглец! – ей не хватало воздуха.
-Давай присядем, – сказал он и силой усадил ее на поваленное дерево, – Все хорошо, поверь. Ты очень мне нравишься, очень… Поэтому не сопротивляйся. Если нравлюсь, так и скажи.
Но она закрыла лицо руками. Он обнял ее и так они сидели какое-то время. Когда она немного успокоилась, он сказал:
-Олег говорил, что ты ни с кем за время учебы не встречалась, никого к себе не подпускала.
-А еще что он говорил?
-Я попросил твой телефон, а он сообщил, что ты приедешь к брату. Это все. Мы не обсуждали тебя с ним. Он сказал, что ты хочешь стать профессионалом, поэтому отвергаешь парней. Это меня удивило, я много дней об этом думал.
-Почему? Что в этом странного?
-Ты такая красивая… неужели тебе никто не понравился за все время в универе? Трудно такое представить, молодая девушка…
-Ну и что?! Ты ведь ничего не знаешь! Решил, что все понял обо мне?
-Не все. Кое-что, – ответил он, глядя ей в глаза, – Злишься? Ух ты, живая, настоящая…
-А ты думал – кукла?
-Нет, просто понять не мог. Ладно, говори – нравлюсь тебе?
-Да не знаю я! Чего пристал?
-О, господи. Без пяти минут дипломированный юрист, на специалитет собралась поступать… Как такое возможно? Не целованная, никогда не влюблялась. Даже саму себя не знаешь?
-Знаю я себя, чего ты!
При этих словах у нее на глазах выступили слезы, поэтому Фима снова обнял ее и стал целовать:
-Всё, всё, не буду больше. Как я могу обижать такую глупую девочку.
-Я не глупая!
-Конечно, нет. Это я так…
Потом он сел перед ней на корточки и, не отпуская ее рук, сказал:
-Теперь ты моя. Поняла? Возражения не принимаются!
-Солдафон. Я что, по стойке смирно должна стоять теперь перед тобой?
Он засмеялся:
-Нет. Но слушаться должна.
-С какой стати?
-С такой! И не спорь!

***7
    Прошла целая неделя, в течение которой телефон Алины попросту был выключен. Фима не страдал, а терпеливо ждал. Он ни минуты ни в чем не сомневался. Объяснить, почему, он не сумел бы, просто чувствовал нутром. Хотя впервые встречал особу 22 лет, которая ни в кого не влюблялась и ни с кем не встречалась. Но Алина была у него как на ладони. Вечером, когда они все сидели у костра, она тайком от брата и Ивана взяла Фиму за руку, и он ощущал ее горячие приливы и отливы. А потом ночью вновь ее целовал в сарайчике, куда увел, пока никто не видел. Они ни о чем не говорили в целях конспирации, хотя, как потом выяснилось, все всё видели и понимали. Не совсем всё, конечно. Потому что считали, что Алина специально приехала к Фиме, и что это она обольстила его. Иван так просто был уверен в этом, поскольку из разговора с ее братом узнал, что она на год старше Фимы. И выглядела она уверенной и знающей себе цену. Будущий юрист как-никак. Да и как могло быть иначе у такой красивой девушки. Одна Татьяна молчала и не поддерживала мнение Ивана.
    Фима занимался делами, которые ему поручал Иван, ездил с ним по тайге, наслаждался и млел.
-Так у вас любовь? – спросил его Иван на второй день после того, как отвез гостей в Тобольск.
-Да, – ответил Фима, самодовольно улыбаясь.      
-"Да" – и это все, что ты можешь мне сказать? Каким образом ты сумел ее улестить?
-Вано, у тебя есть Тата, вот и утрись. У нас с Алиной свои дела.
-То есть даже не расскажешь?
-Нет.
-И что будешь делать дальше? Как я понимаю, она уедет в Питер через три дня. За ней поедешь?
-Нет. У нее преддипломная практика начнется, не хочу отвлекать.
-Удивляешь ты меня. Очень удивляешь.
-Жизнь вообще удивительная штука. Сам в шоке.
-Вот-вот, уже горячее. Колись!
-Нет.
-Ничего не понимаю. Как можно встретиться и тут же разъехаться черт знает на сколько. Ты хоть понимаешь, что вы не сможете… ну, обниматься, целоваться и все такое? Может, у тебя временный дебилизм развился?
-Ага.
-А она как собирается без тебя жить, если у вас любовь? Вы так проверить себя хотите?
-Точно!
-Плохой способ, очень плохой. Все может умереть на корню. Засохнуть как цветок без полива.
-Твоя правда.
-Что ты как попугай заладил, послушай опытного бойца любовного фронта.
-Хорош боец, который боится с любимой женщиной соединиться и жить вместе. Сколько вы уже с Татой валандаетесь? Год, два, три?
-Я же говорил тебе, что хочу жить один, она сама…
-Лапшу мне не вешай. Я не слепой.
    Иван заткнулся и до вечера молчал. А Фима как всегда за ноутбук засел. Описал Олегу встречу веселой компании на заимке у Ивана, но ни словом не обмолвился о том, что произошло у него с Алиной у ручья. Написал, что гуляли и просто разговаривали о планах на будущее, об учебе, о Питере.
-И как она тебе? – простодушно спросил Олег.
-А что, красивая. И умная, все как ты говорил, – ответил Фима. 
    В среду он спросил Ивана:
-Я возьму джип, поеду, отвезу ее на поезд. Я смс ей послал.
-Не заплутаешь? – спросил Иван.
    С собой у нее был небольшой чемодан на колесиках, Фима легко закинул его в багажник, сам пристегнул ее ремнем безопасности и молча сел за руль. Алина всю дорогу до вокзала молчала и смотрела на дорогу. Когда они приехали, посадку еще не объявили, поэтому они остались сидеть в машине.
-Специально паузу выдерживаешь? – спросила Алина.
-Жду, что ты сама мне скажешь.
-Ты же сказал, что я теперь твоя.
-Так и есть. Сама-то что думаешь?
-Не знаю. Хочу прижаться к тебе.
    Он обнял ее и сказал:
-Целовать не буду, рулить потом не смогу. Координаты мои в сети знаешь. Позовешь, все брошу и приеду.
-Правда?
-Слово спецназовца.
-Ты в спецназе служил? Я ж о тебе почти ничего не знаю.
-Если не позовешь, после Нового года пойду служить по контракту.
-Нееет! Только не это!
У нее сразу слезы брызнули из глаз. Видно, она сдерживала их до этого. А когда уже сидела в вагоне, плакала так, что футболку ему намочила на груди. Так и вышел из вагона мокрый.

    Она приехала к нему уже через две недели. Домой, в Питер, они возвращались вместе. Мать нарадоваться не могла, готовила с будущей сватьей свадьбу молодым, на которую приехал и Иван со своей теперь уже законной женой Татой.      

                ***
© Copyright: Марк Шувалов,
        май 2024


2. Андромеда
   
    Созвездие Андромеды находится в северном полушарии и представляет собой Альферац –  тройную систему, состоящую из главной звезды жёлтого цвета и двух физически связанных между собой голубоватых звёзд-спутников.

    Андромеда – в греческой мифологии дочь эфиопского царя Кефея и Кассиопеи. Когда Кассиопея похвалилась, что её дочь Андромеда превосходит красотой нереид, разгневанные богини обратились к Посейдону с мольбой о мщении, и он послал морское чудовище, которое грозило гибелью подданным Кефея. Оракул Аммона объявил, что гнев божества укротится, если Кефей принесёт Андромеду в жертву чудовищу, и жители страны принудили царя решиться на это. Прикованная к утёсу, Андромеда была предоставлена на произвол чудовища. Персей, сын Зевса и Данаи, дочери аргосского царя, поражённый красотой Андромеды, увидел её в этом положении и вызвался убить чудовище, если она согласится выйти за него замуж. Она стала царицей Микен и родила Персею нескольких детей.
***1
    Прохор уже 3 года жил в России, о которой мечтал с пяти лет, потому что дед его и отец были русскими. Он любил ее по своим детским воспоминаниям и по произведениям русских писателей, творчество которых изучал самостоятельно, поскольку учиться ему пришлось по специальности Английская литература. Он окончил Даремский университет.
    Отец его женился на девушке родом из графства Дарем, будущей матери Прохора, когда она училась в России. У них родился сын, и все трое они счастливо жили в Петербурге. А потом им пришлось переехать в Дарем почти на 20 лет, где они после смерти бабушки Прохора унаследовали ее дом и продали его, чтобы вернуться в Россию на постоянное место жительства.
    В Дареме родители Прохора все эти годы преподавали русскоязычным студентам технические предметы в университете. Мать Элис посчитала необходимым приехать в Россию после свадьбы дочери, чтобы лично увидеть зятя и его отца, а также дом и поселок, где они отдыхали каждое лето. Она посетила и квартиру Владимира, чтобы удостовериться, что Элис будет жить в нормальных условиях. Питер ей понравился, и она дала добро. Приезжала она так же, когда родился Прохор, привезла щедрые подарки и поставила условие, чтобы после исполнения Прохору 5-ти лет они переехали к ней в Дарем. Она хотела, чтобы ее внук с раннего возраста начал изучать английский язык, должный в будущем сделать его полноценным гражданином Великобритании. Так и получилось. А русский его немного хромал из-за длительного отрыва от родных корней, но Прохор постоянно его совершенствовал.
    В Англии, в угоду бабушке, Прохора стали звать Персиваль. Так он числился по документам в колледже, а потом и в универе. Хотя дома родители всегда называли его Проша, и когда он получал российское гражданство, то наконец-то вернул свое русское имя.
    Не сказать, что он очень уж не любил Дарем, но каждое лето Прохор с родителями проводил под Питером, в загородном доме своего русского деда, где был по-настоящему счастлив. А дед его в Дареме никогда не бывал и не стремился побывать. Ему хватило знакомства с матерью Элис.
    Небольшой Дарем, с численностью всего около 50 тысяч человек, привлекал туристов мостами, своим собором и Норманнским замком, а вот приморский город Хорден в графстве Дарем после закрытия шахты превратился в пустырь, полный заколоченных домов, выставленных на продажу за бесценок. Угольная шахта Horden, запущенная в 1900 году, установила европейский рекорд по количеству добытого угля за один день 9 мая 1930 года (6 758 т). Когда-то на ней работало 4000 человек. Но в феврале 1987 года, всего за 6 лет до рождения Прохора, предприятие было остановлено (за что местные ненавидят Маргарет Тэтчер). Один местный житель сказал журналисту, что город развалился с тех пор, как закрылись угольные шахты, и добавил, что среди тех, кто еще не уехал, широко распространена наркомания, причем она затронула не только молодежь, но и людей среднего возраста.
    Хотя в России в те годы было не лучше. Владимир и Элис держались, поскольку имели неплохую работу синхронистами в госструктуре. Владимир рано потерял мать, но его отец в то время работал главным инженером на одном из предприятий военпрома, поэтому смог обеспечивать сына во время учебы в вузе. А потом поспособствовал его трудоустройству в госструктуру. 90-е годы они не любили вспоминать, хотя именно тогда Владимир встретил Элис, а потом родился маленький Проша. Только эти радости и освещали их память, поскольку после переезда в Англию их жизнь стала еще труднее. Не по деньгам, по иным причинам. Владимир с трудом терпел финансовую зависимость от тещи, а Элис, выбиваясь из сил, занималась домом и ребенком.
    Они втайне от ее матери, с первого дня откладывали часть зарплаты Владимира на поездки летом в Россию к деду. На эти цели мать Элис не давала им ни шиллинга. Она оплачивала содержание внука и приобретала одежду дочери. Один раз в год Владимиру полагался от нее подарок на день рожденья. А каждую субботу они были обязаны обедать вместе с ней на первом этаже.
    Главное, они не платили за жилье, хотя занимали второй этаж ее небольшого, но добротного дома. Их квартира состояла из трех небольших комнат, кухни, санузла и кладовых. Бонусом шел остекленный балкон. Свою квартиру в Питере Владимир сдавал, и деньги эти так же шли в накопление. Все трое они мечтали вернуться туда, потому что даже летом, когда они приезжали, то жили у деда. Арендаторы очень неохотно пускали Владимира проверить, все ли в квартире в порядке.      

***2
    Когда семья окончательно переехала в Россию, родители Прохора, имея хороший послужной список в прошлом, вновь устроились почти на прежние свои места. Хотя, конечно, за такой срок произошло множество изменений в той структуре, где они раньше работали. Но руководство осталось прежним, поэтому их обоих приняли на работу без проволочек. А вот Прохору пришлось проходить различные собеседования в фирмах, которым требовались специалисты с его знаниями. Естественно, английская литература мало кого интересовала, работодатели искали работников, прежде всего, отлично знающих английский язык, владеющих компьютером и умеющих работать в сложных программах. Однако Прохор каждый раз выдерживал только испытательный срок, после чего сам уходил, хотя его официально принимали.
    Дед голову сломал в поисках вариантов для внука. Хотелось ему, чтобы Прохор нашел себе достойное место с его образованием и знаниями. Он обзванивал старых друзей, и один из них дал ему координаты своего партнера по бизнесу, предварительно поговорив с ним о Прохоре. Дед Прохора сам никогда не работал в частных компаниях, поэтому имел предубеждение против нуворишей, и предпочитал фирмы, выросшие на приватизации. Почему-то он считал, что их владельцы должны иметь опыт и знания, поскольку прошли такие трудные времена и преуспели. Сын ничего не мог сказать по этому поводу, хотя считал всех бизнесменов, как в России, так и в Британии, пройдохами, если не откровенными ворами, наживающимися на уходе от налогов. Работая в госструктуре, он постоянно слышал об уголовных делах, открываемых против нечистоплотных дельцов. И чаще всего это были руководители фирм, созданных еще в 90-е годы. Зажиревшие денежные мешки, привыкшие обманывать государство, со временем теряли бдительность, чувствуя безнаказанность.
    Однако Прохор все же пошел на собеседование в фирму, которую указал ему дед с подачи своего друга. Фирма оказалась крупной корпорацией, объединявшей несколько акционерных обществ, производящих взаимозависимую продукцию, преимущественно технического назначения. Прохор прошел собеседование на должность секретаря-референта руководителя и переводчика-синхрониста в отдел по внешним сделкам. Отец поддержал его, они оба решили, что такую крупную организацию налоговые органы наверняка проверяют очень тщательно. Дед придерживался того же мнения. И только Элис все равно переживала о том, как сын вольется в незнакомый коллектив со своим повышенным чувством справедливости и прирожденной правдивостью.
    Тем не менее Прохор приступил к своим обязанностям, быстро освоился в новой обстановке и вел себя ровно с сослуживцами. Непосредственный его начальник вызывал у него смешанные чувства, но он списывал это на то, что они еще плохо знакомы друг с другом. Однако этот мэн вполне оценил трудолюбие и разносторонние знания Прохора и уже в первые две недели стал давать ему ответственные поручения. У него имелся еще один референт, девушка, которая пока находилась в отпуске.
-Надеюсь, вы поладите, – сказал Прохору его начальник. Нравы в корпорации оказались довольно демократичными, начальника все называли просто шеф, а остальные обращались друг к другу по именам. Шеф имел обычную русскую фамилию – Максимов, лёгкую для запоминания и общения с иностранными клиентами фирмы. Многие из них называли его кратко – Максим. Так им было проще.
-Твои родители работают в военном ведомстве? – спросил Максимов Прохора в первый день.
-Да, мои отец и мать выполняют там почти ту же работу, что и я здесь. Единственное отличие – это то, что они имеют допуск к гостайне.
-И в заработке каждый из них будет превосходить тебя, поскольку у нас довольно-таки стандартные по отрасли оклады. Руководство особо не спешит баловать сотрудников. Однако если ты понравишься генеральному директору, все может измениться. Главное, веди себя ровно, как и до сих пор. Он не любит выскочек, но и слишком робких не признает.
    Две недели прошли спокойно, Максимов хвалил Прохора и даже пригласил его на закрытый корпоратив для узкого круга, чтобы представить его начальникам других отделов. Этот экзамен Прохор также прошел без напряжения, поскольку имел достаточно уверенности в своих силах и пока не сталкивался с какими-то очень уж сложными проблемами. Но Максимов сказал ему, что станет натаскивать его, чтобы в свое отсутствие оставлять Прохора первым человеком в отделе, важнее даже двух заместителей Максимова.
-Референт – это доверенный человек руководителя. Таким я хочу, чтобы ты стал для меня, – сказал он Прохору. Хотя за эти две недели Прохор так и не определился, как относиться к нему, а на корпоративе его вообще увели с собой в курилку трое директоров других подразделений и засыпали вопросами. Хорошо, что Прохор имел спокойный и уравновешенный нрав, этим он всегда производил на окружающих благоприятное впечатление. Однако Максимов через десять минут уже объявился в курилке и сказал:
-Нечего обкуривать молодого и перспективного сотрудника. Завидуйте себе молча.
И увел Прохора оттуда. 
-О чем они спрашивали тебя? – задал ему вопрос Максимов.
Прохор подробно передал весь разговор в курилке.
-Если начнут переманивать к себе – сбежишь? Скажи честно.
-Я не привык бегать за приманкой. Слепой преданности вам не обещаю, но я человек слова, прошу вас поверить мне.

***3
    В понедельник наконец-то после отпуска вышла на работу референтша. Несуразная, очкастая девица в каких-то объемных шмотках в стиле оверсайз. Максимов представил их друг другу. Девицу звали Ада. Она быстро стушевалась, кивнула и отправилась за свой рабочий стол. Но Максимов уже через 10 минут позвал ее:
-Ада, зайди ко мне с планшетом.
    Прохор удивленно смотрел ей вслед. Как такая странная личность могла работать референтом? Однако она довольно долго находилась в кабинете Максимова. А потом Максимов по переговорнику вызвал к себе и Прохора. Пока Максимов давал им общее задание, подробно все объясняя, Прохор, сидевший напротив референтнши, смотрел на нее. Правильные черты лица, нежная шея в вороте бесформенной объемной толстовки, тонкие кисти рук, волосы безжалостно стянутые в пучок, и глаза… Он не мог отвести от нее взгляда. Максимов замолчал на полуслове, заметив это. Потом сказал, что они оба свободны. А через минуту после того, как они вышли, он вновь пригласил к себе Прохора. Ада при этом метнула в его сторону взгляд из-за своего ноутбука, куда уселась выполнять задание шефа.
-Даже не думай западать на нее, – произнес Максимов, когда Прохор вошел и закрыл за собой дверь.
-У меня и мысли такой не было, – ответил Прохор.   
-Я видел, как ты смотрел на нее.
-Она не в моем вкусе. Я просто рассматривал ее странную одежду и не менее странную прическу.
-Но ты смотрел ей в глаза!
-Это запрещено? Как еще можно понять незнакомого человека, с которым предстоит вместе делать одно дело.
-Вы не будете вместе работать. Просто каждый из вас сделает свою часть общего задания. И не смей общаться с ней неформально, только по работе!
-Хорошо, – сказал Прохор.
    В опенспейсе, где кроме них работало еще несколько сотрудников, он сел за свой стол и постарался больше не смотреть в сторону Ады. Это было трудно, поскольку ее стол находился в двух шагах напротив него. Она сама встала и подошла к нему.
-Что, шеф говорил с тобой обо мне?
-Он запретил мне неформально общаться с вами.
    Она взяла визитку Прохора из стопки на его столе и села на свое место, а потом прислала ему смс, поскольку на визитке был указан номер его телефона, –  "Хочешь поговорить наедине? Буду ждать тебя через час на крыше в зоне отдыха." "Он может увидеть и сделает мне выговор," – ответил ей Прохор. "Он никогда не ходит на крышу, потому что панически боится высоты и открытых пространств," – ответила она.
    Потом Ада ушла, а Прохор поглядывал на время и ждал, когда пройдет час. Максимов выглядывал из кабинета, видел, что Прохор усердно работает, и исчезал за дверью.
    При выходе на крышу, Ада схватила Прохора за руку и быстро затащила его в какое-то небольшое помещение типа трансформаторной, хотя там было пусто.
-Что, моя одежда и прическа удивили тебя? – спросила Ада.
-Если честно, то да. А еще ваши очки… они ведь без диоптрий. Я прав?
-Да. Но давай на "ты" хотя бы, когда рядом нет Максимова. Понимаешь… тебя приняли, как бы это сказать, в помощь мне. Раньше я вполне справлялась одна. Но два месяца назад мне пришлось в отсутствие Максимова докладывать генеральному сводку по зарубежным контрактам. И он… в общем, это дело с большим трудом замяли, он оплатил мой больничный счет и поклялся, что больше никогда… После больничного я ушла в отпуск, а теперь вернулась. И вся моя одежда – это маскарад, для того, чтобы исключить подобные инциденты в будущем не только с генеральным. 
-Он домогался тебя? – спросил Прохор.
-Да. В полиции он заявил, что его спровоцировал мой слишком фривольный внешний вид, улыбки и поведение. Вот как я выгляжу обычно, – она открыла на мобильнике несколько своих фото. На них Ада выглядела… просто изумительной красоткой.
    Прохор молчал, пораженный этой историей.
-Теперь, отправляясь на работу, я не пользуюсь косметикой, убираю волосы в пучок, надеваю очки с простыми стеклами и вот такие балахоны. Чтобы наш чувствительный маньяк-генеральный вдруг с катушек снова не съехал.
-Почему ты попала в больницу?
-Он словно с ума сошел, я вырывалась изо всех сил и получила при этом множество ушибов и вывих плеча, отчего потеряла сознание. Ему пришлось вызвать скорую, поэтому об этом все узнали.
-Почему ты простила его и не довела дело до суда?
-Потому. Мне нужна эта работа. К генеральному и другим кобелям в строгих офисных костюмах вместо меня теперь будешь ходить ты.
-То есть, были и другие?
-Да, но с ними я худо-бедно справлялась. 

***4
    Эту ночь Прохор плохо спал, и снилось ему, как он бьет в челюсть генерального директора, и у того зубы веером изо рта вылетают. Недаром он не понравился Прохору на аудиенции. Лощеный и подтянутый 50-летний любитель тенниса, с интеллигентным лицом. Но взгляд Прохора сразу упал на его тонкие сжатые губы. Генеральный задал ему несколько вопросов и даже улыбнулся. Улыбка вышла кривоватой. Хотя Максимов сказал, что генеральный редко кому улыбается при приеме на работу. Однако теперь Прохор и Максимова подозревал в том, что тот неравнодушен к Аде. Если бы не она, Прохор, наверное, задумался бы об увольнении из корпорации, которой руководит такой гнус. Но теперь, после того, как Ада ему все рассказала, он понимал, что должен защищать ее. Внешне на фото в мобильнике она выглядела девушкой не в его вкусе. Во-первых, слишком уж невысокая, ниже его почти на голову. Во-вторых, кокетливая и улыбчивая. Таких он инстинктивно считал пустышками. Ее стройная фигурка, красивое лицо и длинные волнистые волосы выглядели очень привлекательно, но не настолько, чтобы он мог влюбиться в нее. Прохора всегда привлекали высокие девушки с развитой грудью. Однако его подкупила честность Ады и прямота. Он запомнил то, как она решительно схватила его за руку на крыше. Его огромную лапищу своей маленькой ручкой с тонкими пальцами. В тот момент он опешил от удивления, даже сердце его дало сбой.
    Он регулярно проходил обследования, потому что еще в колледже у него выявили подростковую аритмию на фоне гормональной перестройки организма. Позже с ним случалось еще пару эпизодов, первый – на почве сильного волнения перед ответственным экзаменом, второй – во время слишком эмоционального спора с однокурсником. Поэтому родители опасались за его сердце. Но уже больше 10 лет никаких отклонений врачи не отмечали. Ведь Прохор был по натуре уравновешенным и спокойным. Вывести его на эмоции могло только нечто неординарное. Ситуация с Адой являлась именно такой.
    С утра он получил у Максимова новое задание. Пока он слушал его, то не мог отделаться от мысли, что его шеф ничем не отличается от генерального директора. Хотя Максимов вел себя весьма корректно с женщинами, но не с Адой. С ней он общался достаточно вольно, как со своей личной доверенной помощницей – улыбался, шутил и даже мог приобнять за плечи. Она не отвечала на его приветливое обращение, холодно принимала все его телодвижения в свою сторону и не улыбалась в ответ. А ближе к обеду написала Прохору в сети:
-Давай пообедаем вместе. У меня есть один укромный уголок, о котором никто, даже Максимов не знает.
И скинула координаты локации. Прохор послал ей кланяющегося персонажа эмодзи.
-Знаешь, – сказала Ада, когда они сделали заказ, – Ты вызываешь у меня доверие. Такой, семи пядей во лбу, тюфяк, который, однако, при случае, может хорошенько в тыкву закатать какому-нибудь уроду.
-Да, могу, – ответил он и принялся за еду, которую им принесли,– Можешь на меня рассчитывать.
-Хорошо, если так. У меня в нашем осином гнезде нет ни одного друга. Вокруг только завистники и недоброжелатели. А теперь еще и больше, поскольку генеральный почти вдвое повысил мне оклад. Тебе изначально такой же предложили, потому что мы с тобой имеем равный статус. Не могли они платить тебе меньше, чем мне.
-Вполне могли. Разве информация об окладах сотрудников не является закрытой?            
-Является. Но все равно все и всё знают.
-А что Максимов? Он тоже не ровно дышит к тебе?
-Ты заметил? Хорошо, значит, сечёшь ситуацию. Он, конечно, не полезет ко мне, как генеральный, но конкретно достает меня своими "заботами".
-Чем я могу помочь тебе? Определи мои действия, которые не ухудшат твое положение.
-Пока только наблюдай. Сам поймешь.
-Максимов хорошо чувствует людей, поэтому меня удивляет, что он словно не видит твоего неприятия.
-Все он видит. Хочет изменить мое отношение к себе, вызвать доверие и симпатию.               
-Есть еще одна проблема. Он может почувствовать мою злость в отношении него.
При этих словах Ада взглянула Прохору в глаза. Помолчала, потом сказала:
-Я подумаю, как сделать так, чтобы он ничего не понял. Это, конечно, трудно, но… давай встретимся вне офиса, я познакомлю тебя с одним коучем, специалистом в таких делах. Главный плюс в том, что я не твоем вкусе, и у нас чисто товарищеские отношения и взаимная солидарность.
Прохор при этом едва не подавился куском, но сумел скрыть это.   

***5 
    Вечером, после работы Ада ждала Прохора на машине в условленном месте, достаточно далеко от офиса.
-Скажи, все мужики такие животные, как генеральный? – спросила она, потому что сегодня он заходил к ним в отдел. Прохор, не отводя взгляда от дороги, ответил:      
-Все. Просто кто-то умеет сдерживаться, а кто-то нет.
-И ты? 
-Я не исключение. В твоем возрасте и с твоей внешностью пора бы это знать.
-В моем возрасте? Мне 25 лет.
-Вот именно. Не 15 и не 17.
-Ты что, считаешь, что мне пора в тираж?
-Не считаю. Но… лучше бы тебе замуж выйти и детьми обзавестись. Так всем было бы спокойней.
-Ты на что намекаешь?
-Я? Даже не думал.
-Почему? Мне бы хотелось, чтобы ты думал о таком.
-О том, чтобы жениться на тебе и этим защищать от похотливых самцов?
-Почему бы и нет?
-Хорошо.
-В смысле?!
-Ты же сама сказала…
-Сказала. Просто любой девушке приятно, если кто-то хочет на ней жениться. Но это не значит, что нужно сразу в загс бежать. И вообще, нужны взаимные чувства, любовь и все такое.
-Думаю, между нами все это уже есть, по крайней мере, в зачаточном состоянии, на уровне эмпатии.
-Ну, ты и умник. Не смеши меня. Ты ни разу не захотел меня поцеловать.
-Хотел много раз.
-Так почему же не сделал этого?
-Ждал твоего согласия.
-Господи, ну что за телок?! Любовь в зачаточном состоянии, эмпатия… Ах, ну да, ты же в Англии жил и учился.
    Коучем оказалась сушеная мадам 45 лет на вид. Она задала Прохору несколько вопросов, выдала ему памятку и сказала:
-Вот мой контакт в скайпе. Будут вопросы, я на связи до 23 часов. Прочтите памятку и скажите, все ли вам понятно.
Прохор прочел:
1. Сделайте глубокий вдох с закрытым ртом. Вздох с открытым ртом выдаст вас собеседнику.
2. Не двигайте бровями. Снимите напряжение со лба.
3. Не улыбайтесь человеку, от которого хотите что-то скрыть, ваша улыбка может выглядеть фальшиво.
4. Расслабьте лицо, не сжимайте зубы, не хмурьтесь.
5. Не подпирайте голову рукой.
6. Не трогайте свое лицо. Прикосновение к лицу – индикатор беспокойства.
7. Не ерзайте.
8. Старайтесь не делать внезапных резких движений.
9. По возможности расслабьте мышцы тела.
10. Не постукивайте ногой по полу.
11. Не ковыряйте кутикулу, не кусайте ногти, не хрустите костяшками пальцев.
12. При сильном волнении сделайте небольшую паузу, соберитесь с мыслями, постарайтесь выровнять тон.
13. Замедлите темп речи, чтобы иметь микросекунды для размышлений перед следующим предложением.
14. Сосредоточьте внимание на логике – это ключ к избавлению от эмоций в любой ситуации. Просто констатируйте факты.
    Потом она предложила ему расслабить мимические мышцы и прочесть какой-нибудь стих. Он прочел "Памяти Йетса" Уистена Хью Одена в переводе Бродского. Мадам удивленно приподняла брови, но потом удовлетворенно кивнула:
-Хорошо. Жду вас через день.
    После этого Прохор повез Аду домой. Она молчала и задумчиво смотрела в окно. А когда они подъехали к ее дому, спросила:
-Так ты не шутил насчет зачаточного состояния?
-Нет, – ответил Прохор.
-Тогда… докажи это. Поцелуй меня! – она отстегнула ремень безопасности и повернулась к нему с вызовом. Но Прохор просто притянул ее голову к себе и поцеловал эту пацанку в губы.
-Ты… ты… – от неожиданности ей не хватало воздуха. Но он снова наклонился к ней и еще раз поцеловал ее – уже по-настоящему.
-Как будем вести себя завтра? – спросила она.
-Как и сегодня. Или ты хочешь внести коррективы?
-Нет, просто я еще никогда не была в такой ситуации. В универе один препод…тоже…
-Что? Приставал?
-Ну да. Со мной вечно всякие скандалы происходят. В магазине меня один за задницу ущипнул, а другой ему вмазал за это. Потом мы все трое в участке объяснялись. Прохор… я, правда, тебе нравлюсь?
-Правда, – ответил он, – Завтра утром заеду за тобой. 
-Нет-нет, ты что. Максимов вычислит нас. Мы и так уже…
-Зачем нам скрываться? Это было бы лучшей твоей защитой.
-Нет. Они выживут тебя. Такое уже случалось. Правда, парень мне не нравился, но все равно они избавились от него. Нашли повод.
-Может, у тебя есть кто-то, поэтому не хочешь?
-Нет у меня никого! – воскликнула она.
-Теперь у тебя есть я, – сказал Прохор.

***6
    Утром оба они должны были по регламенту сопровождать Максимова на встречу с японцами. И Прохор впервые увидел Аду во всеоружии красоты. Она показывала ему свои фото, но реальность чуть с ног его не сбила, он едва справился. Ада взглянула на него и послала ему смс: "Сделай глубокий вдох." Он кивнул ей и больше старался не смотреть на неё. Однако на неё смотрели все остальные. Максимов посадил её рядом с собой по правую руку, а видео-презентацию для гостей поручил вести Прохору.
    Когда в зал презентаций вошел генеральный, все умолкли. Он взглянул в сторону Ады и быстро прошел к гостям, чтобы поприветствовать их. После этого Прохор включил видео на экране. Потом гостей повезли на производства. Вечером ожидался роскошный фуршет.
    Максимов в опенспейсе своего отдела сказал сотрудникам:
-Работайте в прежнем режиме, нечего рты разевать.
А потом заперся в кабинете, куда позвал Аду. Прохор сел и стал ждать. Сердце его было не на месте. Но Ада вышла из кабинета и сказала ему:
-Скоро вернусь.
    Он успокоился только, когда она действительно вернулась – в своих летних одеждах оверсайз, в очках и с прической а-ля синий чулок. На лице ее не осталось и грамма косметики, так что посторонние вряд ли могли узнать в ней утреннюю красотку. Максимов выглянул из кабинета и прикрикнул на менеджеров:
-Работайте, не отвлекайтесь! 
    Однако теперь Прохора мучал вопрос – должна ли будет Ада идти на банкет. Он готовил пресс-релиз для Максимова, а сам поглядывал на Аду, которая занималась делами, как ни в чем не бывало. Когда в перерыв они встретились на крыше, он сказал ей:
-Могла бы и предупредить меня вчера.               
-Ты же видел мои фото, – удивилась она, но едва скрыла довольную улыбку.
-Я ревную, – буркнул ей в ответ Прохор.
-Вечером искуплю свою вину, – сказала она, – приглашу тебя к себе.
Прохор не выдержал и поцеловал ее, благо она тщательно стерла с губ помаду. Накануне ночью он спал всего три часа, но и сейчас сердце его молотило как сумасшедшее.
-Ты хорошо все провёл, – сказала Ада, – И как ты только умеешь выглядеть таким спокойным. 
    Хорошо, что никто из сотрудников не ходил в короткие перерывы на крышу, однако при выходе Прохор и Ада старались убедиться, что на лестнице никого нет. В свой отдел они возвращались порознь.
-Сегодня пообщайся с журналистами без меня, – сказал Прохору Максимов, – А потом мы поедем на обед с японцами. Будешь переводить. И вечером, на банкете.
-А Ада не поедет на банкет?
-Да вот, пока думаю, – сказал Максимов, – Японцы, конечно, любят красивых русских девушек, но с Адой всегда все сложно. Ты же видел всё на презентации.
-Вроде бы всё было нормально.
-Не совсем. Ладно, не забивай голову, нечего ей там делать и отвлекать… кое-кого.
    В конце дня Максимов отпустил всех, кроме Прохора, домой. Они вдвоем собирались на банкет. Для этого Прохору какой-то помощник из обеспечения принес новую, не распакованную сорочку.
-Верхнюю пуговицу оставьте не застегнутой, – сказал этот паренёк.
-У меня есть своя, – ответил Прохор и достал из портфеля почти такую же.
-На банкете вы должны быть в этом. Там логотип корпорации, – сказал парень, – Размер согласно вашему личному делу.
-Не спорь, – прочел он по губам Ады, сидевшей за своим столом.
    Прохору очень не понравилось, что ему даже одежду нужно надевать другую, но отправился в душ. Там уже полоскался Максимов. А когда они оба вернулись свежие и в фирменных сорочках, то сразу увидели на столе у Ады огромный букет алых роз. Максимов застыл на месте, а Прохора затрясло, он едва смог взять себя в руки.
-Что это? – спросил Максимов. Ада отвернулась, ответила секретарша:
-Это привезли от генерального директора. Сказали вручить Калининой лично.
Максимов побагровел и быстро удалился в свой кабинет. Через несколько минут Максимов вышел, подошел к столу Ады и сказал:
-Я распорядился, тебя отвезет домой корпоративный водитель.
-Не нужно,– ответила Ада холодно.
-Но этот букет… он слишком большой.
-Я не собираюсь его везти домой. Вот сижу, думаю, мне ему в лицо этот букет кинуть, прямо перед японцами, или как?
-Зря я сказал тебе прийти в твоем прежнем виде.
-Я для вас кукла что ли?
-Ада… успокойся, прошу тебя. Я поговорю с ним.
    Она встала, схватила свою наплечную сумку и выскочила из опенспейса. Букет так и стался лежать у нее на столе. Когда Максимов вернулся к себе в кабинет, Прохор заметил записку в букете, незаметно вытащил ее и положил в карман пиджака. В туалете он развернул ее и прочел. Там были написано: "Только слепой не увидит твоей красоты. Только импотент не оценит ее по достоинству." Прохор позвонил Аде и спросил:
-Мне убить его?
-Нет. Ты мне живой нужен. Буду ждать тебя после банкета. Локацию сейчас скину, – ответила она.

***7
    Прохор проснулся в три часа ночи. Ада сладко сопела рядом, прижавшись к нему. Он закрыл глаза и постарался вспомнить каждое мгновение их первого секса. Но в голове все застила волна возбуждения, которая перемешала в его памяти последовательность самого процесса. А потом он ощущал лишь сладостный прилив наслаждения, поглотивший его полностью. Хотя нет, он помнил лицо Ады, ее закрытые глаза и приоткрытый рот, а еще ее тонкие пальцы, вцепившиеся ему в плечи.
    Он тихонько приподнял тонкое покрывало и в свете уличного фонаря какое-то время рассматривал ее обнаженное тело. Но тут она поежилась, и он снова накрыл ее. Господи, как можно быть настолько идеально стройной, подумал он и оглядел себя. Прохор всегда методично поддерживал свою физическую форму, ходил в тренажерку, качался дома. Но сейчас, рядом с нею, показался себе каким-то грубо слепленным качком. Почти таким же, как те, которые ему никогда не нравились по телевизору. Однако он помнил ее слова после того, как скинул одежду:
-Боже, какой красивый!
Это немного успокоило его. И потом она ни звуком, ни движением не выказала ему того, что ей больно или еще что-то в этом роде. А ведь он боялся причинить ей боль, хотя плохо соображал, словно его тело и сознание поместили в какой-то обжигающий раствор, из которого он инстинктивно пытался выбраться, чтобы спастись. А потом было еще и еще. Она не отпускала его, словно чувствовала, что он растратил еще не весь свой потенциал. Уснули они в полном изнеможении.
-Пороро, – услышал он ее слова во сне. Но она открыла глаза и испуганно спросила:
-Ты что, уходить собрался?
-Нет. Просто проснулся.
Она прижалась к нему и сказала:
-Ты теперь мой, никому не отдам.
-Пороро, это что такое?
-Пингвинёнок из мультика.
-Я что, похож на него?
-Такой же милый. Смущаешься, как ребенок.
-Я боялся, что выгляжу слишком грубым внешне.
-Безумно сексуальный. Мой, мой! Только мой!
-Все время боялся сделать тебе больно.
-Ничего не бойся и прижми меня покрепче!
-Я тут подумал… Что будет завтра на работе?
-Давай поженимся! Тогда никто из этих уродов больше не посмеет ко мне приставать. Согласен?
-Я-то да. Ждал только твоего решения. Но ты ведь знаешь, что нас распишут не сразу, а лишь через месяц после подачи заявления.
-У меня есть одна подруга, которая может все ускорить.
-Свяжись с ней.
-Утром. Сейчас три часа ночи.
-Ах да, я и забыл.
    Рано утром перед работой они поехали к подруге Ады, а через полтора часа вместе вошли в опенспейс договорного отдела. Перед этим Прохор дал ей прочесть записку из букета. Она засмеялась и показала на безымянный палец, на котором блестело новенькое обручальное кольцо:
-Сейчас по очереди сходим с тобой в отдел кадров, чтобы там в наши персональные данные внесли изменения в строке "семейное положение". Сделай мне копию свидетельства о браке. Это теперь моя охранная грамота.
    В загсе, пока ее подруга оформляла все необходимые документы, Ада спросила Прохора:
-Не передумаешь?
-Я – нет. Лишь бы ты не передумала. Никогда не ощущал ничего подобного.
-В смысле? Чего не ощущал?
-Ну… такого счастья.
-Какой же ты все-таки Пороро, – засмеялась она.
-Между прочим, в Англии по настоянию бабушки, мне дали имя Персиваль, и двадцать лет меня называли только так.
-Перси? Почти как Персик, – вновь засмеялась Ада, – Когда буду сердиться на тебя, буду звать тебя Персиком.
-Будешь сердиться? Не дам тебе для этого ни единого повода.
    Через час вошедший Максимов удивленно взглянул на Аду и спросил:
-Ты решила вернуть свой прежний облик?
-Я больше не тряпичная кукла. Мне муж не позволяет плохо выглядеть.
-Муж? – изумился Максимов. А она протянула ему копию свидетельства о браке.
Максимов прочел, поднял голову и взглянул на Прохора, сидевшего на своем рабочем месте.
-Это правда? – спросил Максимов.
-Да, – ответил Прохор. Он всегда был немногословен.

                ***   

  Продолжение в рассказе "Персей"

© Copyright: Марк Шувалов,
        май 2024


3. Телец
   
    Созвездие Тельца является одним из наиболее популярных, ведь в культурах многих народов присутствует бык. Названо оно в честь белого быка, в которого превратился Зевс, чтобы похитить красавицу Европу, дочь финикийского царя, и на своей спине увезти ее по морю на остров Крит.

    В этом созвездии находятся два ярких рассеянных звездных скопления – Плеяды и Гиады. Плеяды были нимфами в свите богини Артемиды, за которыми гонялся Орион. Чтобы защитить их, Зевс превратил Плеяд в звездное скопление в созвездии Тельца. То же самое он сделал и с их сестрами, Гиадами, которые так сильно и безутешно оплакивали смерть своего брата Гиаса, погибшего на охоте, что стали нимфами дождя. С тех пор появление на небе звездного скопления Гиады знаменует начало сезона дождей в Греции.
***1
    С утра голова казалась Родиону 40-килограммовой гирей. А потому что нельзя так напиваться. Он еле вылез из своего логова на лоджии и тяжко прошел в кухню, где достал из холодильника кувшин с лимонной водой. Грязная посуда была свалена горой в раковине. И на том спасибо, подумал он о своих друганах. В дверь позвонили, он матернулся, но пошел открывать. На пороге стояла соседка:
-Вот, выпей, полегчает, – сказала она и протянула ему аптечный двухлитровый пузырь, завернутый винтовой крышкой.
-Что это? – пробурчал Родион, у которого пересохло во рту.
-Это капустный рассол. Не пей лимонку, язву можешь заработать.
-Ладно. Как ты его только дотащила.
-И вот это еще, – она достала из кармана таблетки, – Потом прими, через полчаса примерно. Блевал?
-Нет, – недовольно ответил он.
-Ладно, пошла я. Обязательно поешь чего-нибудь.
    Он был в два раза шире ее и выше на голову.
-Ирка… спасибо, – остановил он ее, взяв за шкирку.
-Платье порвёшь, бугай. Отпусти! Звони, если что.
-Если что? – спросил он.
-Если заплохеет тебе.
-Мне? Заплохеет? Хуже, чем сейчас уже не будет.
-Придурок. Сердце может сбой дать. Зачем так напиваться?
-Обмывали… – ответил он.       
    Ирка работала в аптеке, вся такая стройненькая чистюля на каблучочках, в медицинской маске.
-Чего лицо прикрыла? – спросил он недовольно.
-То и прикрыла, чтобы перегар твой не вдыхать.
-Дай хоть в спинку поцеловать, – он нагнулся и поцеловал ее куда-то за ухо.
    Рассол душевно пошёл, даже отпускать стало. Родион развалился в кресле перед телевизором и закрыл глаза. Шли новости, он прислушивался, но в основном думал об Ирке, потому что с бодуна ему ужасно хотелось секса. Не абы с кем, а с ней. Он даже согласился бы, чтобы она была в маске, защищаясь от его перегара.               
    Через два часа он позвонил ей.
-Тебе плохо? Сердце? – тревожно воскликнула она.
-Да, плохо, сердце… – подтвердил он притворно слабым голосом.
-Сейчас отпрошусь и приеду, – ответила Ирка.
    Когда он открыл дверь и одним движением затащил ее в прихожую, Ирка воскликнула:
-И как только я могла опять купиться?! Урод озабоченный, видеть тебя не могу!
-Ну, так маску надень или на живот ляг… не могу я больше ждать!
    Его всегда удивляло, что она не пищала и не вырывалась. Она не любила, когда он находился сзади, хотя, лежа под ним на спине, всегда закрывала глаза и упиралась ему в грудь своими тонкими, но при этом довольно-таки сильными ручонками. Он знал, как больно она может вцепиться в него, но кайфовал от этого, потому что только в такие моменты ей было хорошо. Кто-то звонил в дверь, может, соседи, или мать приходила. Ему было не до этого. С похмелья он всегда не мог долго кончить.
-Ирка, не уходи, – еле смог он сказать, когда она помчалась в ванную приводить себя в порядок.
-Меня на час отпустили, а уже два прошло! Хочешь, чтобы я работу потеряла?
-Да, хочу! Чтобы все время при мне была!
-Всё, не начинай. Выпей эти порошки! И поешь хорошенько!
Он лежал без сил и представлял, как придет к ней в аптеку и прихлопнет старшего провизора, ее начальника, который, наверняка, облизывается на нее, только вид делает, что приличный интеллигент.
    Возле двери при входе валялась визитка. Он поднял ее, повертел в руках, а потом кинул в прихожей на тумбочку. Кто это и что, ему сейчас не хотелось разбираться. Потом приехала мать, привезла термос с куриным супом и перемыла посуду в раковине.
-Ты доведешь себя такими попойками! Знаешь, ведь, что нельзя, сердце у тебя!
-У всех сердце. Не верещи. Все у меня нормально. Недавно медкомиссию проходил.
-Но Ира говорила… даже таблетки дала для тебя.
-Аптекарша, что с нее взять, – ухмылялся Родион, – Денег возьми, там в комоде.
-Наличные? Ты на карту мне переведи, я уж и забыла, как это наличными расплачиваться.
-Бери наличные и сама в банкомате внеси себе на счет. Некогда мне. Клиенты суют именно наличку.
    Мать выдвинула ящик комода, куда он обычно бросал деньги.
-Тут евро, много, – удивилась она.   
-Евро? – не менее матери удивился Родион. Встал и подошел, чтобы убедиться.
-Странно, – сказал он, пошуршал в купюрах, нашел рубли и дал матери то, что ухватил.
-Это много, – забеспокоилась она.
-Бери! – рявкнул он.
-А что это всё-таки за деньги? От кого? – спросила мать робко.
-Не помню я. Посмотрю на камерах, тогда и узнаю.

***2 
    Родион работал администратором в мужском стриптиз-клубе. Раньше сеансы стриптиза заказывали только по вечерам, и работал Родион охранником. Но как стал администратором, работы прибавилось, тем более что днем теперь здесь проходили репетиции хип-хоперов. В обязанности Родиона входило составлять расписание так, чтобы эти две группы никогда не встречались. Хип-хоперами в основном был молодняк, и среди них через одного числились несовершеннолетние. Хозяин клуба опасался, что продюсеры этих малолетних могут предъявы всякие выкатить. Доверял дела он только Родиону, а в штате имелось достаточно народу – охранники, бармены, официанты, подиумные рабочие, осветитель, акустик и диджеи.
    Помимо прочего Родион отвечал за безопасность посетителей и их эвакуацию в случае необходимости. У стриптизеров и хип-хоперов имелись отдельные входы-выходы из клуба. На этом настоял Родион после нашумевших трагедий в ночных заведениях, таких как "Хромая лошадь". Конечно, приходилось дополнительно ставить охранников к этим входам, но владелец шел на дополнительные затраты, поскольку был в свое время изрядно напуган гибелью людей, пришедших просто отдохнуть и развлечься. По его указанию в клубе установили новейшую систему сигнализации и пожаротушения. Однако Родион, имевший глаз-алмаз, всегда и все тщательно проверял и даже лично шманал сумки хип-хоперов и стриптизеров на предмет наличия легко воспламеняющихся предметов и других опасных штуковин, а так же курева и наркоты.
    Обычно проблемы возникали вечером, когда клиентки, заказывавшие стриптизеров, напивались в хлам. Именно кое-кто из них совал деньги не актерам, а ему в карманы. Как только он ни отбивался от этих похотливых дамочек, ничего не помогало. Напившись, три или четыре постоянных клиентки приставали к нему и требовали, чтобы он вышел на сцену в неглиже. Брутальные лощеные парни их уже не возбуждали.
    Когда Родион брал выходные, его заменял владелец клуба, который, кроме Родиона никому больше не доверял.
    Провалявшись полдня, Родион взял найденную перед дверью визитку. Женское имя и название фирмы ничего ему не говорили. Наверно, ошиблись, подумал он. Однако он вспомнил, что за мадам нагло засунула ему в карман брюк пачку денег. Это и были те самые евро. Он понять не мог, чего эти голодные перезрелые суки добивались от него, ведь он ни разу ни одной из них даже просто внимания не уделил. На что, к примеру, надеялась эта, которая на евро раскошелилась? Лет сорока на вид, ухоженная, ничего так внешне. Ладно, евро есть куда потратить, решил он, достал их, пересчитал и запер в небольшой сейф, встроенный в стене. Но тут у него зазвонил мобильник. Он взял визитку и увидел, что звонят с указанного там номера.
-Слушаю, – ответил он.               
-Родион Амирович, можно ли с вами встретиться? У меня к вам очень выгодное предложение.
-Кто вы? – спросил Родион.
-Я была вчера в вашем клубе… В визитке есть мое имя. Алла.
-Алла, не тратьте время и деньги. Если повторите вчерашнее, вызову полицию и обвиню вас в секс домогательствах. Никакие выгодные предложения от вас меня не интересуют.
-Послушайте… вы ведь даже не знаете, от чего отказываетесь. Работа на телевидении…
-У вас уши заложило? Больше не звоните мне.
    Она была не первая, ему часто пытались предлагать работу. Разную, вплоть до каскадера и телохранителя. Предлагали даже эскортником поработать для богатеньких дам. Михаил, владелец клуба, узнавая об этом, начинал дрожать всем телом:
-Родик, ты ведь не бросишь меня?
-Не брошу, – отвечал ему Родион. И Мишку успокаивал его уверенный тон.
   Они не были такими уж близкими друзьями, но Михаил верил только ему. В свое время партнеры раза три подставляли его по-крупному, но он выжил, однако теперь стал патологически осторожен. Их познакомила Мишкина сестра, бывшая одноклассница Родиона. Почему Михаил сразу проникся к нему доверием, он не мог объяснить. Но они работали вместе уже пять лет, и постепенно Михаил избавился от других своих работников, чьи должности оказались излишними с приходом Родиона. Только ему он мог спокойно открывать все секреты своего бизнеса. Родион был лишен каких-либо амбиций и к деньгам относился довольно равнодушно. Все потому, что отец его имел свою стабильную фирму, унаследованную от деда, который сейчас отошел от дел. Отцу не понравилось, что Родик связался с мужским стриптизом, но, посетив заведение Михаила и пообщавшись с ним, он смирился с решением сына. Клуб оказался довольно раскрученным и даже элитным, в него были вхожи далеко не все с улицы. Отец не знал, что Родик являлся для некоторых постоянных клиенток этого клуба основной приманкой. Он умел вести себя галантно, но никогда не позволял дамам переходить черту, а они часто хотели бы ее перейти, особенно после принятия большого количества спиртного.
    Родик нигде толком не тренировался, в тренажерку ходил по настроению и только со своим школьным дружком Костяном, просто не имел склонности к ожирению, сколько бы ни ел и ни пил. От деда он унаследовал азиатский разрез глаз, чистую кожу лица, высокий рост и красивое телосложение с широченными плечами. Стриптизеры на кастинге сначала думали, что он один из них. А Михаил, да и посетительницы клуба считали Родиона внешне красивей многих стриптизеров. После школы Родиона даже уговорили как-то сняться в рекламе. Ему тогда деньги требовались на карманные расходы, а дед в то время ввел для него ограничения в воспитательных целях. Он пытался заставить внука готовиться в вуз, но тот нарушил все его планы, поступать никуда не стал, и в сентябре ушел в армию, а потом еще и на контракт остался на два года. Навыки спецназовца очень пригодились ему в работе охранником, когда он только устроился в клуб к Михаилу.

***3
    Друзьями, с которыми пил Родик, были только его армейские дружки. Никого больше он не подпускал к себе близко, кроме только Костяна, с которым они дружили еще со школы. Ржали парни как жеребцы над стриптизерами, когда Родик показывал им снятое на телефон видео, однако пару раз мелькнуло среди актеров знакомое им лицо.
-Валерка, что ли? – изумился Виталик, – Неужто так деньги нужны?
-Что за Валерка? Почему не знаю? – спросил Родик.
-У него контракт закончился как раз, когда ты пришел. Поэтому вы не пересеклись.
Виталик задумался, даже стопку отставил.
-Помню, он не смог продлить контракт по семейным обстоятельствам. Парняга ведь отличный. Аж шип в сердце вонзился. Много у вас стриптизерам платят?
-Немало, – ответил Родик, – Еще и клиентки подкидывают в надежде на интим.
-Но стриптизеры… они же не проституты?
-Нет. У нас с этим строго. Если что просочится, вылетит с работы сразу.
Виталий попросил еще раз посмотреть видео.
-Что-то сдулся он, худой какой-то стал.
-Диету наверно держит. Так-то красавчик. Их агентство нам присылает, там они и подготовку проходят.
-Аж пить расхотелось, – сказал Виталий, – Можешь ты по-тихому выведать, что и как там у него. Почему нормальную работу он не нашел. На всякий случай его позывной – Горец.
-Напрямую буром не попру, в обход постараюсь узнать что-нибудь, – ответил Родик.
    После того дня Валерий пока не появлялся, работали другие стриптизеры. Родик спешил домой, его должен был сменить Мишка. В пятницу Родик встречал Ирку с работы, потому что она задерживалась. Дело в том, что в их аптеке по пятницам действовали большие скидки, поэтому всегда выстраивалась приличная очередь, и приходилось закрываться на час, а то и на два позднее обычного.
    Он сидел и ждал ее в машине. Она вышла не одна, с ней были еще две женщины и этот гнус, старший провизор. Они смеялись, а он в конце обнял ее и что-то сказал на ухо. Родика это как плетью хлестнуло, но он удержался, просто вышел из машины и остался стоять. А Ирка не спешила, они вчетвером что-то весело обсуждали. Потом она увидела Родика, простилась с сослуживцами и засеменила к нему.
-Чего это он руки распускает? – недовольно буркнул Родик, когда она уже уселась.
-Выручку хорошую сделали. И у меня больше всех по кассе.
-Ну и что? Из-за этого он обнимать тебя может? Пусть премию дают.
-Он премиями не распоряжается. Ты чего такой взвинченный?
-Убить его хочу.
-Руку дай, – приказала она и стала его пульс считать, глядя на свои часики.
-Ирка, давай поженимся! Сколько тебя еще просить? – продолжил он.
-Помолчи, – ответила она, – Если еще напьешься, больше не приду, даже не жди. Мне инвалид-сердечник не нужен.
-Да нормально у меня всё! – заорал он.
-Тогда согласись на холтер.
-Не могу я эту штуковину сутки таскать.
-Пульс у тебя прыгает. Не пройдешь суточный мониторинг, меня не жди. Перееду подальше от тебя. Спать так уж точно с тобой больше не стану!
-А кто меня спасать будет?
-Знать не хочу. Пока не согласишься, можешь забыть обо мне.
-Мне 30 лет, ну какой холтер, мать твою?
-Я тебя предупредила.
Она отвернулась к окну. Он знал ее упрямство в этих вопросах. Дальше они ехали молча, потому что оба злились.
    Как только он припарковался возле их дома, Ирка выскочила из машины и помчалась к своему подъезду. Родик едва успел ее догнать.
-Отстань, мне ванну нужно принять! – возмутилась Ирка.
-Всегда у меня принимала, чего надумала?!
-Хочу спа-процедуры сделать. Маску, эпиляцию…
-Ты и так красивая! Не пущу!
-Слушай, секс-маньяк, я тебе все сказала. Если завтра не пойдешь к своему врачу и не согласишься…
-Все, все. Пойду! Довольна?!
Она с подозрением посмотрела ему в глаза, но больше не вырывалась. Однако он не отпускал ее руку, пока закрывал машину, а потом вел ее как под конвоем в свой подъезд. Слишком хорошо знал ее коварство.

***4
    Как всегда в субботу Родик проснулся, когда Ирки и след простыл. Она оставила на зеркале надпись помадой: "Холтер!" Он полежал, подумал, потом позвонил Михаилу, сказал, что не сможет работать в эти выходные, чтобы тот успел предупредить помощника. Михаил один опасался работать, боялся что-то упустить, забыть, закружиться. Родик сам ему помощника выбрал.
    Конечно, Ирка оставила ему завтрак на столе. Пока он ел, в дверь позвонили. Оказалось, приехал дед.   
-Родик, что-то мне не спалось сегодня. Думал о тебе. Мать твоя разволновала меня.
-Что, про мое сердце говорила?
-Да.
-Вот и поехали со мной сегодня к врачу. Холтер ставить.
-А-аа, знаю! Мне такую штуку ставили. Поедем! Кто ж, как не я. Первый ребенок – это дитя деда. Внуки всегда слаще своих детей. Это ж я тебе тесау кесу* делал, потому и в ответе за тебя. А кто это зеркало помадой испачкал?
-Ирка. Видишь, написала свой приказ.
Дед подошел ближе и прочел.
-Это она тебя к врачу погнала? Значит, имеет подозрения. Признайся мне, Родик…
-Нет у меня ничего, здоров я как бык! Бабские прихоти! Жениться на ней хочу, вот она и кобенится, власть свою проявляет.
-Жениться? Любишь ее, что ли?
-Да, дед, собирайся, пора ехать.
    В медцентре им пришлось ждать полчаса, потом Родик пошел на прием. А дед сидел и ерзал, позвонил сыну, потом невестке, у которой спросил про Иру.
-Ну, хоть она его заставила! – воскликнула мать Родика, – Никого ведь никогда не слушает, кроме нее.
-Она же русская… – начал дед.             
-И что? Где ему еще казашку искать. Я тоже русская, ты забыл? Не старые времена!
-Ну да, ну да, – закивал дед, забывая, что невестка не может этого видеть, – Он сказал, что любит ее.
-Сам сказал?
-Ну как сам. Сказал, что жениться на ней хочет, а когда я спросил, любит ли он ее, он ответил – Да. Это ответ, как ты думаешь?
-Конечно, ответ. Родик слов на ветер не бросает. Лишь бы она была согласна.
-Разве может она быть не согласна? – изумился дед.
-Это для тебя он пуп земли, а она, может, и против. Мало ли что он там решил. Ее слово главное.
    Родик вышел и ринулся к деду:
-Все, поехали домой. Меня облепили всего присосками, это так мерзко.
-Думай о том, что это просто лечебная процедура, – сказал дед и прижался щекой к его плечу, потому что с годами стал ниже ростом почти на 10 см.
-Скажи, а Ира согласна выйти за тебя?
-Она поставила условие, которое я сейчас выполняю, – раздраженно ответил Родик, – Вечно у девок дурь в голове. Давай, отвезу тебя домой. Хочу побыть один, и Ирка наверняка зайдет, чтобы узнать, поставил я холтер или нет.
-Все девочки хотят замуж, – сказал дед со сладкой улыбкой.
-Нормальные – да. А моя – ненормальная.
    Когда Родик вернулся домой, то сразу позвонил ей на работу. Она не ответила, наверняка была занята. Но он хотел услышать ее голос. Она позвонила через пятнадцать минут.
-Я все сделал. Отгулы пришлось взять, – сказал он, но тут услышал голос старшего провизора, который что-то говорил Ирке. Родика затрясло. Он вспомнил, что нужно обо всем записывать в дневник, посмотрел на часы и записал:
"С 10-00 до 12-00 ездил в медцентр, потом возвратился на своей машине.
В 12-30 позвонил по телефону и сильно разозлился по личным причинам."
    Это ведь нормально, эмоции влияют на сердечный ритм, как и нагрузки, подумал он. И что теперь, мне писать, что с 12-30 я страдал? Идиотское положение. И все она виновата! А она вдруг прислала ему смс: "Скоро приеду, отпросилась на два часа."
    Между тем позвонил Мишка:
-Послал тебе информацию о стриптизере, которую ты просил. Как там твой холтер? Я переживаю.
-О чем переживать? Прилепили присоски и повесили через плечо сумочку с небольшим агрегатом. Теперь должен записывать в дневник все свои действия. И все это на 24 часа. А что этот парень? Как он тебе?
-Валера? Да вроде старается, ему деньги очень нужны, что-то там с матерью.
-Можешь дать ему небольшую премию? Так, чтобы другие не знали.
-Хорошо. Он твой друг?
-Нет. Просто ребята рассказали, что он уволился с контракта незадолго до моего прихода. Мне даже его шкафчик и кровать достались.
-Хорошо, выпишу ему поощрение. Так если он бывший боец, может его к нам на работу охранником взять? Вряд ли он в своем агентстве стриптизером больше зарабатывает. Я поговорю с ним, если хочешь.
-Хочу, Мишка, хочу!
-Ты чего такой взвинченный? Из-за холтера что ли?
-Да, злюсь очень. Ирка мне устроила это, вот же упрямая!
-Да, упрямая, тебя же по-другому не заставить о здоровье думать! – заявила Ирка, которая открыла дверь своим ключом и слышала его последние слова.
-Показывай тело, мученик обследований, – подошла она к нему и задрала его футболку почти к подбородку. Проверила все присоски, потом сказала:
-Хорошо. Обедать давай.
-Между прочим, доктор мне сказал, что секс можно, если не слишком интенсивный.
-Тогда я сверху, – заявила Ирка и открыла холодильник в поисках еды.
-Правда?!! – изумился Родик. 
-Правда, правда. Буду хотя бы контролировать процесс, – ответила она, положив в рот виноградину из фруктовницы.
-Ты? Контролировать? – опешил Родик, но тут же сказал, – Ладно, ладно, молчу…

*Примечание:
Тусау кесу – является одним из важнейших обрядов у казахов. Это разрезание пут на ногах ребенка, чтобы его дальнейшая дорога в жизни была легкой и светлой.

***5
    Родик едва дождался, когда ему снимут холтер. Но врач сказал, что расшифровка записи будет готова только через три дня. Когда раньше ему снимали кардиограммы, всегда и все было нормально, но сейчас Родик почему-то волновался. Все из-за Ирки. Это она навела панику и заставила сутки мучиться с присосками на груди. Но зато первый раз за все время их связи во время секса она была сверху. Его до сих пор прошивали искры наслаждения при воспоминании об этом. В отличие от девиц, с которыми он спал раньше, у нее не имелось комплексов на тему, что так партнер увидит у нее второй подбородок, мотающиеся груди и складки на животе. Всего этого у Ирки и близко не было. В свои 25 раздетой она выглядела лет на 18, не более. А о ее стройных ножках вздыхало много мужиков. В чём-чём, а в женской красоте Родик разбирался. Нагляделся он на пышногрудых девиц лет в 19-20, когда ему хотелось трахнуть всё, что движется и колышется. Со временем он стал более взыскателен, но все равно выбирал партнерш, хоть и стройных, но с грудью не менее 3-го размера.
    Ирка вначале показалась ему обычной худой тростиной. Но почему-то его повлекло к ней. Да, тогда он так же был с бодуна, но все же… Она подобрала ему средство от похмелья, а он дождался закрытия аптеки, где она работала. Оказалось, что они соседи, и ее квартира находится в подъезде рядом. Почему она согласилась пойти к нему в первый же день их знакомства? Он не спрашивал, а она как-то сказала, что в голове у нее тогда что-то помутилось. Но после этого она больше ни разу не смогла отказать ему. 
    Сегодня он особенно ждал ее. И как всегда на пороге мерзкий старший провизор что-то шепнул ей на ухо.
-Снял холтер, все нормально? – спросила она в машине.
-Да, но расшифровка будет только через три дня, – ответил Родик.
-Знаю, я спрашиваю, все ли нормально с записью. Бывает, что аппарат не срабатывает или прерывается. И дневник отдал?
-Конечно.
-Я домой, – сказала она.
-Почему? – удивился Родик. Но Ирка промолчала.
    Ему так хотелось обнимать ее, а она, не оглядываясь, юркнула в свой подъезд, сказав ему:
-Через час приду, принесу тебе суп, утром сварила.
    Сегодня он ждал ее и почему-то страшно волновался. Какая-то она была отстраненная… Но суп оказался вкусным.
-Куриный бульон тебе особенно полезен, в нем много карнитина, для сердца хорошо. Я его из фермерской курицы варила.
-Вкуснота! – подтвердил Родик, а потом посмотрел на нее внимательно:
-Я выполнил твое задание. Теперь пойдёшь за меня? И не увиливай как всегда!
-Что ты вбил себе в голову? Какой из тебя муж?
-То есть… не хочешь? Почему?! Тебе ведь хорошо со мной в постели.
-И что? С другими мне тоже было когда-то хорошо, а лучше всего мне бывает вообще без кого-либо. Ты хоть раз спросил меня, чего хочу именно я, ты думал лишь о потребностях своего тела, о своих душевных армейских воспоминаниях, которые вы постоянно заливали алкоголем, меня там и близко не было. Что ты знаешь обо мне? Не задумывался над этим? Чем я живу, о чем думаю, о чем мечтаю, какие книги читаю… куда там, все это тебя никогда не интересовало.
    Она стояла у окна и смотрела куда-то поверх крыши хрущёвки, до сих пор маячившей во дворе, окруженном многоэтажками. Родик сидел, пораженный ее словами, словно кто-то его обухом огрел.
-То есть все это время ты просто спасала меня от похмелья, помогала снять напряжение сексом, потому что опасалась за мое сердце, а я, глупый мальчик, взял и привык, хотя на самом деле ни о какой любви и речи не шло? Значит, дождешься результатов расшифровки, и если мое сердце здорово, то на этом и всё между нами?
    Она вдруг услышала какие-то странные звуки и обернулась. Но не увидела Родика за столом. Удивленная этим, она прошла и заглянула за стол с другой стороны. Родик лежал на полу с закрытыми глазами в какой-то странной позе, немного повернутый на бок. Бросившись к нему, она стала трясти его за плечи:
-Что с тобой? Очнись!
Потом приложила ухо к его груди, но ничего не услышала и в полной панике набрала номер скорой помощи.
    Приехавшая бригада медиков привела его в чувство обычным нашатырем, ему посчитали пульс, сняли кардиограмму, померили давление и температуру, после чего фельдшер выдал свой вердикт:
-Обычный ТПС, обморок, наверняка на фоне сильных эмоций. Вы ссорились?
-Ну… не сказать, что ссорились, просто выясняли отношения, – пролепетала Ирка.
-Мы сделали ему укол успокоительного, пусть поспит.      
Все это время Родик смотрел на окружающее совершенно безучастно.

***6
    Прошло три дня, Родик получил у врача результаты мониторинга и послал смс Ирке: Пришли результаты холтера. Я полностью здоров.
Она ответила: Хорошо.
    Родик вышел на работу и уже два раза отказался потусить с друзьями в баре для любителей футбола. Домой возвращался теперь, как и положено, полвторого ночи, после закрытия клуба. Отрабатывал отгулы, которые авансом брал до этого. Пообщался со стриптизером Валерой, и они договорились, что через месяц тот завершит работу по контракту в агентстве и придет работать к ним охранником.
    Но Мишка сразу заметил, что Родика как подменили. Он выждал момент и затащил его к себе в кабинет.
-Что случилось? – спросил он в лоб.
Родик помолчал, но потом ответил:
-Ирка меня бросила. Потому что я алкаш, не понимаю ее, думаю только о себе, а ею лишь пользовался, когда мне было надо. А она все терпела, потому что боялась за мое сердце. Но теперь выяснилось, что я здоров как бык. Поэтому терпеть ей больше не нужно, вот и ушла.
Мишка сидел с открытым от удивления ртом:
-Бросила тебя?! Тебя? Я не ослышался?
Родик опустил голову и почти пригнулся к коленям:
-А я, дурак, все приставал к ней, замуж звал.
-Так понятное дело. У вас же любовь была.
-Это я так думал.
-Господи, вот же бабы! Какого еще им парня нужно? Алкаш? Да какой ты алкаш, с друзьями общался, это ж святое! А понимать… кто этих баб может понять, если они даже сами себя не понимают! Ну, уж нет, никогда не женюсь, лучше умру под пытками!
После этого он старался не трогать Родика. Предложил один раз выпить, но тот отказался. Больше всего беспокоился дед. Приехал и сказал, что погостит у внука недельку. Приходила мать Родика, но, видя состояние сына, ни о чем не спрашивала и об Ирке не заговаривала. Потому что втихаря сходила к ней и задала вопрос, на что получила от нее ответ:
-Простите, я спешу. У Родиона, слава богу, с сердцем все хорошо, и больше моя помощь ему не требуется.
    А дед все-таки расспросил внука как-то вечером, после чего надолго задумался. Он видел Ирку пару раз, но даже не разговаривал с ней, поэтому и судить пока ни о чем не мог. В его длинной жизни много чего случалось. Родик не знал своей бабушки, она умерла в родах. Так что и его отец не знал матери. Дед больше не женился, но женщины у него были, поэтому он имел определенный опыт близкого общения с ними. И все они хотели за него замуж. Поэтому и уходили, бросали его за то, что он ничего им не предлагал. Да и вместе с каждой из них фактически не жил, а просто приходил в гости, иногда на день, иногда на три. Домой никогда не приводил, не хотел, чтобы сын видел их. Поначалу с маленьким сыном ему помогали его родители, он работал на предприятии. Потом, когда началась приватизация, ему с двумя друзьями удалось приватизировать одно из подразделений, а потом они зарегистрировали фирму. Через 20 лет поделили все на троих и разошлись в разные стороны, так что даже общаться перестали. У многих бизнесменов в те годы такая же история была с партнерами. Фирмы его бывших друзей разорились, а бизнес деда приумножился и вырос. Сейчас отец Родика руководил уже холдингом, куда звал и сына. Но Родик упирался, после армии хотел года три поработать в самых низах. Однако этот период затянулся.
    Когда Родик отказался поступать в вуз и фактически удрал в армию, а потом еще ушел на контракт, дед затаил мечту о том, чтобы внук захотел заняться своим бизнесом. Родик категорически отвергал все предложения отца работать у него в холдинге. Дед поначалу думал, что внук комплексует из-за отсутствия высшего образования. Однако, наблюдая его работу в стриптиз-клубе и серьезный контроль за безопасностью посетителей этого заведения, который наладил и поддерживал Родик, понял, что его стихия – защищать, ограждать и спасать. Ведь сын пару раз критикнул систему охраны в фирме отца, после чего тот зауважал его и последовал данным советам. Недаром же владелец клуба решил взять Родика в долю 50 на 50.
    Сейчас дед напряженно думал над тем, как помочь внуку в личных делах, поскольку видел, насколько тот страдает, хоть и не подает виду. Дед уже несколько раз ходил в ту самую аптеку, под видом поглупевшего старикашки садился там на скамью возле стола с прибором для бесплатного измерения давления и сидел там по полчаса, наблюдая за работой девушек-аптекарш и их начальника, старшего провизора. Конечно, главным его объектом являлась Ирина, которая, как, оказалось, привлекала намного больше посетителей, чем ее напарницы. Она была внимательна к пожилым людям и могла подробно объяснять каждому из них свойства лекарств, которые им прописывали врачи. Очередь при этом перераспределялась на другие окошки, но ее это не заботило. Старики только к ней вставали в очередь, даже, когда другие окна были свободны.
    Где-то через месяц его посещений аптеки, в дождливый день он застрял там, потому что не взял с собой зонт. Ира вынесла деду кружку горячего чая, а потом дала ему свой зонтик.
-Вернете как-нибудь потом. Меня домой на машине отвезут, – сказала она ему.
Он поблагодарил, а потом взял ее за руку и тихо, чтобы никто другой не услышал, произнес:
-Страдает он, очень. Потому что любит по-настоящему. Сказать только не может, не умеет выразить словами, что на душе.
    После этого дед слегка ей поклонился и пошел прочь. А потом, уже под зонтиком, обернулся и посмотрел. Она так и стояла за стеклянной дверью.

***7
    Зарядили дожди, и Родион несколько раз приезжал к аптеке вечером. Но парковался подальше, не на виду. Видел, как Ирку увозил старший провизор, и возвращался с мыслью, что ей хотя бы не приходится мокнуть и мерзнуть на автобусной остановке. Первый раз Ирка пришла к нему еще весной. Он провожал своих друзей после попойки, но сам был настолько пьян, что не дошел до подъезда, уснул на скамейке детской площадки. Ирка тогда припозднилась с ревизией. Увидев соседа, молодого приличного парня в таком состоянии, она не смогла равнодушно бросить его на улице в поздний час. Дождалась, когда один из знакомых ей жильцов вынес мусор, и попросила его помочь. Вместе они отвели Родика к ней домой. Это произошло в субботу, а в воскресенье утром она напоила его Алка Зельтцером, после чего он стал к ней приставать с поцелуями. Все закончилось тем, что они переспали. Однако с этого дня она больше не позволяла ему являться к ней в квартиру. Не хотела соседских пересудов. И к нему приходила только, когда он просто волком завывал, так хотел секса с ней. Прикидывался больным, хватался за сердце, в общем, ломал комедию, лишь бы она пришла. Конечно, она понимала его игры, но несколько раз ему было реально плохо с перепоя, ей даже пришлось скорую вызывать. И врач скорой тогда сказал, что Родику нужно бы провериться у кардиолога. Пульс у него постоянно "гулял", поэтому она забила тревогу и постоянно гнала его к врачу. Это теперь она поняла, что Родик просто так реагировал на ее прикосновения, потому что всегда ее хотел – пьяный, трезвый, больной, здоровый…
    Подруги уверяли ее, что пора замуж, но только не за такого алкаша как ее красавчик из стриптиз-клуба. Тебе детей рожать, а ты то и дело его от похмелья лечишь. И образования у него никакого, с ним наверно, и поговорить-то не о чем. Трахаться они все горазды, а семью он содержать сможет? Будет ли заботиться о тебе, или ты хочешь пожизненной его нянькой оставаться и рассолом отпаивать. Тебе уже 25, интеллигентная, красивая, ты Военно-медицинскую академию окончила, фармацевт с высшим образованием, а он только школьный аттестат имеет.
    В конце октября старший провизор сделал ей предложение. И пока она не сказала ни "да", ни "нет", он терпеливо ждал. Он давно ее выделял, и вел себя соответственно. Они целовались, первый раз на дне рождения одной из аптекарш, второй – когда он проводил ее до дома не на машине, а пешком. Вот уж от кого никогда не несло перегаром, чистюля еще тот. И возраст подходящий – 33 года, не пацан какой-то, а серьезный мужчина. К тому же эрудированный и разносторонний, хорошо в музыке и кино разбирается.
    Конечно, она каждый раз видела машину Родика, припаркованную в стороне от аптеки, но демонстративно уезжала со своим провожатым. Однако последний визит деда и его слова задели ее за живое. Хотя себе она твердила – как же, любит он. Если бы любил, давно бы нормальное предложение сделал и пить бросил бы. Знает ведь, как я алкашню не люблю. Но нет, всё дружки его, они важней!
    Но сегодня, когда она возвращалась домой от подруги, то вдруг увидела машину скорой помощи у его подъезда. Подошла и спросила водителя, в какую квартиру был вызов. Ее словно ветром понесло. Она лихорадочно нашла ключ, оставшийся у нее в сумочке с прежних времен, быстро вошла в подъезд и поднялась на третий этаж. Но из квартиры Родика на каталке уже вывозили его дедушку. Родик увидел ее, но ничего не сказал, а пошел вслед за санитарами. Когда Ирка вышла, он уже садился в машину скорой, чтобы сопровождать деда.
    Она прождала его два часа. Перемыла у него посуду, проветрила спальню, поменяла постельное белье, убрала лекарства в коробку. Так и заснула за столом, подложив под голову руки. А проснулась, когда он перенес ее в кровать и накрыл одеялом.
-Родик, – прошептала она, – что с дедушкой?
-Уже все хорошо. Отец остался с ним в палате.
-Я насовсем пришла, – сказала она и заплакала, а он обнял ее и прижался к ней щекой.
    Утром Ирка привычно приготовила завтрак. Родик вышел заспанный и обнял ее сзади:
-Когда заявление поедем подавать?
-Некогда мне, через госуслуги давай.
-Хорошо. Список составь, что из продуктов купить, – сказал он.
-К деду поедешь?
-Да, в пять часов.
-Меня захвати, я отпрошусь пораньше с работы.
    Вечером, когда они уже возвращались от деда, она сказала:
-Домой заскочу, кое-что из одежды возьму.
-Хорошо, – ответил Родик и улыбнулся. Припарковал машину, но не ушел, а остался ждать Ирку во дворе. Она выскочила из подъезда как ужаленная:
-Ты… зачем это?! Когда? Все ящики и шкафы пустые, как это ты додумался до такого?!
-Собрал все до последней шпильки и перенёс к себе. Чтобы больше не сбежала, – ухмыльнулся он, взял ее за руку и повел в свою квартиру.

                ***    
© Copyright: Марк Шувалов,
       июнь 2024      


4. Стрелец

    Фигура, олицетворяющая созвездие Стрельца, – это кентавр Хирон, представляющий собой получеловека-полулошадь. Верхняя часть его символизирует человека, наделенного творческими способностями и ментальным разумом. Нижняя часть, представленная лошадью, символизирует физические силы для воплощения и развития идей человека. По неизвестным причинам получилось так, что два созвездия – Стрельца и Центавра – связаны с Хироном, самым мудрым из кентавров, ставшим учителем прославленных мифических героев: Геракла, Ясона, Орфея, Ахилла и др.  В отличие от других своих собратьев, он жил верхней частью тела, а не нижней, был одарен многими знаниями и умениями. После того, как Геракл случайно ранил его отравленной стрелой, мудрый Хирон, испытывая жестокие муки, обратился к Зевсу, чтобы тот лишил его бессмертия взамен на освобождение Прометея. Верховный бог согласился и вознес благородного кентавра на небо в качестве созвездия Стрельца.

 
Пролог

    "Если мы хотим общаться с нашими лошадьми, то в первую очередь должны усвоить, что для них каждое наше движение имеет значение и смысл. Каждое движение становится словом, предложением, параграфом, то есть информацией. Психическое состояние человека считывается лошадью и даже переносится на нее".
               
                Клаус Фердинанд Хемпфлинг

    Клаус Фердинанд Хемпфлинг – специалист в области общения и передвижения людей, наиболее известный своим подходом к дрессировке и работе с лошадьми. Получил известность, когда в начале 1990-х выпустил книгу  "Танцы с лошадьми", ставшую мировым бестселлером. В ней он пропагандировал искусство верховой езды, основанное на точном общении с лошадью посредством языка тела.
               
    26 мая, в День конника, владелец конного клуба и фермы поздравлял девятерых конюхов, ветеринара и двух берейторов. Он вручил каждому из них авторские статуэтки коней руки большого мастера и сказал приятные слова, что для него являлось почти подвигом, поскольку он был очень скуп на это с людьми. Вся его ласка и нежные разговоры доставались преимущественно лошадям. Коллектив конефермы это очень впечатлило и растрогало, так что у ветеринара даже слезы на глазах выступили. Однако счастье длилось недолго. Начальник убрал с лица натянутую улыбку и рявкнул по своему обыкновению:
-А теперь марш к лошадям – кормить, поить, чистить, чесать. И подковы проверяйте, иначе я вас самих подкую, мать вашу ети! Завтра клиенты нагрянут.
-Начальник, поласковей, праздник как-никак, – попыталась урезонить его бухгалтерша, стоявшая рядом и державшая папку и конверты с деньгами.
-А это премия! Заслужили, все молодцы!
Она чинно обошла сотрудников фермы, каждого поздравила, каждому пожала руку и вручила пухлый конверт. Поэтому народ расходился довольный и удовлетворенный.
-Премию она им, видите ли, выдала, – буркнул начальник недовольно, – Да они за счастье считать должны работу с лошадьми. И с какими! Породистые чистокровки, конфеты в золотых обертках, единороги сказочной красоты!
-Угомонись. Все они очень любят наших лошадок, – сказала добродушно бухгалтерша. 
         
***1
    Рубен занимался лошадьми с детства, в секции, которую вел его отец при конезаводе. Отец перенял пристрастие к лошадям от своего отца. Когда дед был молодым, конезаводы обеспечивались государством и занимались послевоенным восстановлением и увеличением поголовья лошадей для сельского хозяйства и армии. Но времена шли, Министерство сельского хозяйства СССР было упразднено, а во вновь созданном Государственном агропромышленном комитете, в отделе животноводства остался подотдел по племенному делу и в нем сектор коневодства. Из 20 сотрудников Главка оставили только пятерых – остальных просто сократили. Потом Советский Союз прекратил свое существование, многие структуры претерпели очередные изменения, "Союзплемконезавод" стал "Росплемконзаводом", но эта организация уже никакого участия в управлении отраслью не принимала и не принимает до сих пор. Многие активы и наработки перешли в частные руки. 
    Свою конную ферму дед создавал почти на голом энтузиазме, она перешла по наследству его сыну, а потом и внуку. Так Рубен стал ее владельцем.
    Был у отца в штате обслуги лошадей один тренер-дрессировщик, который раньше в цирке работал. Исмаил. У него и учился Рубен, многое освоил, даже джигитовку. Да так лихо у него получалось, что отец вслед за ним скакал на резвой кобыле, любимице того жеребца, на котором и отрабатывал свои трюки Рубен. Отец боялся, что молодой жеребец сбросит сына на землю. Но нет, обошлось. Жеребец тот не мог против своей кобылки пойти. Правда, развлекался Рубен подобным образом довольно редко, потому что работы на ферме было выше крыши, а работников мало. Вот и приходилось им вручную навоз убирать и сено с соломой с тракторов разгружать. Тогда они еще мотоблок с насадками не приобрели. И штат работников у отца состоял всего из четырех человек. Но Рубен с тех времен как влитой в седле сидел и с жеребцом словно одно целое составлял.
-Ты прямо как кентавр,– сказал ему однажды тренер-циркач. Так и прилипло это прозвище к Рубену – Кеном стали его называть.
    В этом году Рубену исполнилось сорок лет. Дед состарился, стал немощным, а отец давно уже работал в Федеральной службе по ветеринарному и фитосанитарному надзору. Опыт его и знания пригодились. Конеферма полностью перешла в собственность Рубену, и ответственность за нее теперь нес он один. За эти годы он набрал классных специалистов, фанатов своего дела. Выбирал крепких парней, любящих лошадей, а не каких-то там кошечек и собачек. Собака, правда, у него была, и кошка. И даже ручной хорёк.               
    Бухгалтерией, рекламой и договорами со всякими учреждениями типа детских домов и спортивных секций занималась его ровесница, такая же разведенка, как и он. И такая же вся самостоятельная. На выходные Лизавета всегда уезжала домой в город, иногда и посреди недели. Но дело свое знала хорошо, и клиенты у них не переводились. Она же находила спонсоров и благотворителей, умела улестить кого угодно.
    Хозяйство у Рубена было большое – огромная огороженная левада с пастбищем, две конюшни по 400 квадратных метров и одна в процессе стройки. И команда уже с раннего утра начинала трудиться. Берейторы занимались выездкой молодых неопытных жеребцов, конюхи обихаживали, кормили и поили лошадей в стойлах, чистили денники, осматривали подковы, ветеринар проверял, нет ли у кого из коней потертостей от сёдел и не течёт ли из носа. Проверял двух кобыл на сносях, а так же ходил и добавлял в кормушки витамины. Пёс за всем этим следил и рычал иногда на строптивых жеребят, толпившихся в загоне для молодняка, и ждущих свои морковки от работников. Все как полагается.
    Среди конюхов было две девицы, одна – грубоватая и деловитая по имени Вера, вторая – спортивная, профессиональная жокейка Катерина.
    Все они, включая ветеринара, на неделе жили в коттедже, а сам Рубен располагался во флигеле, во второй половине которого ночевала бухгалтерша, когда оставалась на ферме.
    После обеда приезжали спортсмены тренироваться и готовиться к конкурам. Для этого Рубен нанимал со стороны специалистов, которые готовили полосу препятствий на двух выделенных площадках. Они же раз в две недели косили траву на этих участках.
    Вопросами разведения и селекции Рубен занимался исключительно сам. Он являлся официальным заводчиком национальной Ассоциации коневодства и постоянно посещал обучающие семинары. Приглашал специалистов, советовался с отцом. Устраивать торги ему помогала вся его команда. Он каждый день объезжал на своем рысаке ферму до самых границ, и верный пёс везде следовал за ним.
    Сегодня утром он ждал машину с овощами для корма, поэтому отправился ее встречать, чтобы водитель не заплутал. Такое бывало, ферма находилась в уединении, окруженная лесом и протекающей совсем рядом лесной речкой. Он любил эти места и часто ездил на прогулки, осматривая окрестности. В поселок на лошади не появлялся, если и наведывался туда в магазин за чем-нибудь, то на внедорожнике. Но это бывало редко, потому что все съестные припасы ему доставляли из города.

***2
    Между тем Фрося, любимая кобыла рысака Хирона, собралась жеребиться. Ветеринар дежурил в ее деннике всю ночь. Утром его сменил конюх Иван, но и Рубен все время находился рядом, даже на объезд территории не поехал, потому что Хирон нервничал и рвался к Фросе. Оседлать его в таком состоянии не представлялось возможности. Рубен гладил Фросю, шептал ей ласковые слова, и ждал, когда ветеринар поспит хотя бы три часа. Выжеребка у Фроси была первой, поэтому Фрося тревожилась, ржала, вела себя крайне беспокойно. А еще плакала настоящими слезами. Слава богу, пришел ветеринар и прогнал Рубена:
-Иди-иди, Кен, она чует твои переживания, вот и мечется.
    Рубен вышел из конюшни, но не успокоился. К нему подскочила бухгалтерша:
-Договоры продлить нужно, подпиши!
-Отстань, не до чего мне сейчас! – рявкнул на нее Рубен и вытер нос, из которого предательски сочилась слёзная влага.
-Мало ли ты жеребят принимал. Чего так переживаешь? – удивилась Лизавета.
-Фрося первый раз…
-Да все будет нормально. Петрович опытный ветврач.
-Много ты понимаешь! Хирон тоже мечется, всё понимает, чует опасность. 
    Однако Лизавета все же увела его во флигель, в свой кабинет и заставила подписывать бумаги. А когда он освободился, ветеринар уже послед у Фроси доставал. Рубен перекрестился и пошел посмотреть жеребенка. Фрося тут же ткнулась ему мордой в ладони.
-Молодец, моя ж ты девочка! – целовал ее Рубен в нос.
-Сладости не давай ей пока, – строго предупредил ветеринар, – А то я тебя знаю.
-Маленький кусочек, всего один, – посмотрел на него Рубен.
-Только один, – ответил Петрович.
    Весь день Рубен чувствовал боль в сердце. После того, как уехали спортсмены, он забрал Хирона с левады, оседлал и поехал осмотреть границы своих владений. Ему хотелось побыть одному. Хирон не мешал ему в этом, напротив, помогал. Рубен думал о бухгалтерше. Когда сегодня он подписывал бумаги, что она подсовывала ему, то уловил ее запах. А еще, когда она наклонилась низко к столу, показывая ему, где нужна подпись, он невольно скользнул взглядом в вырез ее блузки на груди. Раньше он сказал бы, что она аппетитная дамочка. Но сейчас все было по-другому. Недавно он узнал от знакомых, которые и представили ему Лизавету в свое время, что она развелась с мужем из-за своего романа с парнем моложе ее на 15 лет. Не сказать, чтобы Рубен хотел завести с ней шашни, его просто очень удивило это. Теперь он понимал, почему ей не в тягость мотаться в город на все выходные и среди недели, когда на ферме самый лучший отдых изо всех возможных, почти курорт.
    Жеребятами всегда занимались девчонки. Рубен после подписания бумаг пошел посмотреть на новорожденного. С жеребенком уже сидела Катерина. Фрося не возражала, потому что пока не знала, что делать со своим чадом. Она тыкалась носом в плечо Катерине и фырчала. Вера тем временем убирала мокрую солому из-под кобылы и заменяла ее сухой. 
-Хорошенький такой, крепенький, – сказала Катя, – Вот-вот сам на ножки встанет.
    Рубен внимательно смотрел, но она делала все правильно. Да и Фрося доверяла ей больше, чем Вере.
-Смотри, осторожней, – сказал он, – Чтобы Фрося тебя рефлекторно копытом не задела. Она пока не успокоилась еще.
-Маленький… как же ты его назовешь, Кен?
-Пока не знаю. Сердце до сих пор не на месте. Посмотрю по каталогам, тогда и решу.
-А можно, я придумаю ему имя? – спросила Катерина и посмотрела на него снизу вверх, потому что он стоял, а она сидела на корточках рядом с детенышем.
-Ну… придумай, – ответил Рубен. Он впервые разглядел ее, даже цвет глаз – карие, в точности как у Фроси.
-Ладно, занимайся… пойду я, – сказал он, потому что вновь почувствовал непонятную боль в груди.
-У тебя сердце болит? – спросила Катя.
-Да, перенервничал. Что-то сны плохие снились.
-Фрося молодец, выжеребка хорошо прошла, Петрович сказал. Ты никогда так не переживал раньше.
-Да все Хирон, он меня из колеи выбил.
-Ему положено волноваться, любит он ее очень, – улыбнулась Катя.   
-А у тебя парень есть? – вдруг спросил Рубен, – На выходные не уезжаешь, днюешь тут и ночуешь.
Она смутилась:
-Был. Расстались мы. Ругал меня, говорил, что девушке не пристало с навозом возиться. А поначалу очень даже гордился и хвастался тем, что я жокейка. Да быстро сдулся.
-Вы же с Верой вроде навоз не убираете, это парни делают?
-Мне и убрать не в лом. Ты же знаешь.

***3
    Катерина раньше работала на ипподроме, а до этого участвовала в соревнованиях от детско-спортивного клуба, имела КМС уже в 12  лет, потом принимала участие во взрослых конкурах. К 22 годам она получила звание мастера спорта и ушла из клуба. Но и на ипподроме долго не задержалась. Что явилось причиной, никто на ферме не знал. Здесь все конюхи выполняли за отдельную плату еще и обязанности инструкторов и тренеров для приезжающих в будние дни новичков, желающих учиться верховой езде, и для детей, которых привозили родители. Летом таких клиентов наезжало достаточно много. Лишь у спортсменов имелись свои тренеры, и спортсмены тренировались не только летом, но и в другие сезоны.
    В обычные дни после работы Катерина иногда брала из левады свою любимую Звёздочку и отправлялась с ней на прогулку вокруг леса спокойным шагом. Лишь в конце избранного маршрута она переходила на аллюр рысью или даже галопом. Рубен иногда нагонял ее и тогда они пускали лошадей шагом, чтобы идти рядом.
    На ферму к Рубену Катя устроилась полгода назад. Не отказывалась ни от какой работы, согласилась стать конюхом, потому что он платил им намного больше, чем приходящим инструкторам, которые приезжали только на детские конные праздники и по выходным, когда было много посетителей. Катерину устраивало то, что конюхи жили при ферме и питались на общей кухне. Готовили сами, поваров у Рубена в штате не имелось. Но главным бонусом шло то, что продукты были для работников бесплатными. Их привозили раз в неделю согласно списку, который составлял Рубен, учитывая пожелания своих работников.
    Компания конюхов собралась дружная, парни вовсю помогали девчонкам, но тем все равно доставалось много работы. Вера была покрепче, однако Катерина старалась все делать сама, хотя первое время падала от усталости без сил. Конечно, она нравилась парням, но вела себя ровно. Сразу сказала, что хочет отдохнуть от отношений после разрыва со своим бойфрендом.
    Рубен понял, что она просто удрала из города, чтобы не общаться ни с кем из знакомых. Поэтому ее устраивала жизнь в его усадьбе. Для Рубена главным было то, что она очень любила лошадей. Очень.
    Молодые, как называл Рубен парней конюхов, конечно, пытались к ней подкатывать, но все их попытки оказывались бесполезными. Два берейтора, оба взрослые мужики, жившие отдельно в пристройке, в компанию молодых приходили лишь по праздникам к общему застолью. Оба имели семьи, поэтому на выходные всегда уезжали в город.
    Бухгалтерша держалась ото всех особняком. А последнее время стала слишком внимательна к Рубену, постоянно приставала к нему с делами ИП, которые раньше урегулировала сама. Он видел все её маневры, поскольку был битый калач.
-Что, с молодым поссорилась? – спросил он, когда она затащила его к себе в комнату, чтобы он просмотрел отчетность, и сварила ему кофе.
-Нет. Просто… молодость глупа. Кен, я ведь нравлюсь тебе?
-Нравишься. Мне все девушки нравятся, – усмехнулся он, отпивая горячий эспрессо.
-Слово скажешь, я брошу его без сожаления.
-Лиза…
-Ты давно мне всё сердце разворотил. Неужели сам не видишь?
Рубен молчал. Все его ссоры с женой тоже всегда происходили из-за любви. То есть из-за того, что ей всё было мало. Мало его внимания, мало заботы, мало секса. Лошади затмили для него все. Со временем она возненавидела их, и это стало последней каплей, после которой развод явился избавлением и для него, и для нее. Он догадывался, что в городе у нее появился любовник, потому что она совсем перестала приезжать к нему на ферму. Поэтому он сразу согласился развестись.
    Не дождавшись его ответа, Лизавета сказала:
-Поверь, это только кажется, что молодая может понять тебя. Разница у вас все-таки большая, 15 лет. Я тоже думала, что с молодым расцвету. Да только на каждом шагу спотыкаюсь. Надоело обучать его всему. Всему, понимаешь! У молодых все легко, потому что они вглубь души не смотрят. Недоступно им это пока. А в сорок ты становишься другим, вас начинает разделять непреодолимая граница, багаж мыслей и чувств. Я ведь вижу, смотришь ты на нее… хоть и молчишь.       
-Пойду я, – сказал Рубен, – Устал сегодня что-то. Ты права, возраст, наверно. 40 лет как-никак. За кофе спасибо, вкусный очень.
-Рубен…
-Лиза, ты красивая, деловая, всё при тебе… Но я могу жить только здесь, а ты приезжаешь-уезжаешь, потому что не представляешь своей жизни без города. Есть у тебя молодой или нет, это неважно. Нас с тобой совсем другое разделяет – разный у нас багаж мыслей и чувств. Тут ты в самую точку попала. Такая вот непреодолимая граница, хотя мы с тобой и одногодки.               

***4
    Рубен заглянул в стойло Фроси с жеребенком, но их там не оказалось. Катя увела их в леваду, на свежий воздух, где пацаны уже отгородили место для них, чтобы другие лошади не зашибли жеребенка. Девчонка радовалась тому, что жеребёнок быстро окреп и уже вовсю бегал за Фросей. А она подставлялась, чтобы покормить его. Только самый первый раз удивленно всё пыталась посмотреть, что он там делает под ней. Петрович привел к ним Хирона. Он уже знакомил его с жеребенком, Хирон долго его обнюхивал. Однако Фрося волновалась и отталкивала его мордой от малыша.
-Иди, помоги нам, – крикнул Рубену Петрович. Рубена Хирон слушался беспрекословно.
-Кен, обними их вместе, чтобы Хирон понял, – сказала Катя.
Почему-то Рубен переживал за эту семейку больше, чем за других лошадей, хотя и не хотел в этом признаваться. Но все знали и видели, что не только Хирон, но и Фрося считали Рубена главным и лишь ему доверяли.
    Для начала он отвел сладкую парочку за ограждение, которое сделали парни, и повел их обоих за собой, а потом отпустил. Хирон тут же стал заигрывать с Фросей.
-Не бойся, не станет он пытаться ее покрыть, – сказал Петрович, вытирая руки фартуком, – Чует он все, просто радуется. Но ему нужно это, чтобы не ревновал к жеребчику.
    Хирон действительно разыгрался рядом с Фросей, и оба они подбегали к Рубену и "целовали" его, шевеля и фыркая своими губищами. Фрося даже слегка укусила его, все-таки инстинкт заставлял ее быть несколько агрессивной. Успокоилась она, когда Петрович увел Хирона, а Катя запустила ее к жеребёнку за ограждение.
-Ты хотя бы ела сегодня? – спросил Рубен.
-Не успела пока, – улыбнулась Катя.
Он позвал Веру, а Катерину взял за руку и повел в коттедж.
-Не хватало мне еще голодных обмороков, – ворчал Рубен, не отпуская ее руку.
-Кен… я сама, отпусти, – едва слышно сказала она. Он внимательно взглянул на нее.
-Ребята увидят и неправильно все поймут, – тихо произнесла она, опустив глаза, – И так уже меня подкалывают. Думают, что я пытаюсь завлекать тебя.
    Он остановился, помолчал, потом все же подтолкнул ее:
-Иди в столовую и поешь.
-Хорошо, спасибо, начальник, – ответила она.
    Потом привезли сено и зерновые для корма, Рубен принимал товар и расписывался в накладных, пока грузчики таскали все это в большой сарай-склад. Потом общался со строителями, которые выдали ему расчет для заказа бетона, потому что уже подготовили основание и поставили армирование и опалубку. По привычке он все сам лично проверял. И постоянно думал о том, что сказала ему Катя. И о словах Лизаветы думал. Зачем она мне? – сказал он сам себе о Кате, но понял, что лукавит.
    Вечером он послал ей смс: "Буду ждать тебя со Звёздочкой возле затона. Можем искупаться, а то целый день жарились на солнце".
    Про этот затон никто из конюхов не знал, Рубен не хотел открывать им это место, чтобы воду не баламутили с песчаного дна. Они же, как жеребцы молодые. Купаться парни ездили на озеро за километр от фермы.
    Из окна флигеля он увидел, как Катя вывела из конюшни уже осёдланную Звёздочку, ловко запрыгнула на нее и легким аллюром помчалась в сторону леса. Затон находился почти в лесу, где речка делала резкий поворот.
    Сердце у Рубена сдавило, он посидел, потом собрал рюкзак, сунул туда пакет с едой, бутылку питьевой воды, фляжку с вином, костровые принадлежности, решетку для мяса, котелок. Положил и большое банное полотенце. Потом перекрестился, вышел и отправился седлать Хирона.
    Что я делаю, подумал Рубен, когда Хирон уже весело мчался по грунтовой дороге, направляясь к лесу, стоявшему зеленой стеной в двухстах метрах от ромашкового поля. Но он уже не мог остановиться и твердил себе: -Мы просто посидим, я пожарю стейки, выпьем немного вина, поговорим. Я скажу ей… чтобы поняла, не пара я ей, старый уже для нее. Ей в городе нужно жить, такой красивой и молодой, а не в конюшне целыми днями пахать. У нее вся жизнь впереди, может коммерческим тренером работать для богатеньких любителей конников, зарабатывать будет много, в судействе может принимать участие, детей обучать езде. Да мало ли… К тому же, образование у нее. Юрист… Из-за лошадей она и так ни дня не работала по специальности. А теперь еще и я со своей фермой… 
    Он увидел ее, сидящую на небольшом пригорке. Она встала ему навстречу, сияя улыбкой. Рубен отводил глаза, когда доставал из рюкзака то, что привез.
-Сейчас мясо на углях пожарю, потом купаться пойду. А ты можешь и сейчас…
-Я с тобой. Кен… посмотри на меня, не прячь глаза.
-Иди, купайся, я скоро. Вот полотенце, – сказал он, взглянул мельком и тут же отвернулся.
    Разложил угли, полил жидкостью для розжига, установил решетку и выложил стейки. Когда они были готовы, он поднялся и постоял, пытаясь успокоить болезненное сердцебиение. Катюха резвилась в воде, а когда он нырнул с берега прямо в бордшортах, то оказался рядом, почти вплотную к ней.
-Кен, я так тебя ждала, – прижалась она к нему почти всем телом.
    Все слова, которые он готовился ей сказать, тут же вылетели у него из головы. Но судорожные поцелуи, которые он не смог сдержать, странно расплавили его сердце и превратили боль, которая мучила его все последнее время, в сладостное тепло.

***5
    Рубен дал ей ключ от самого дальнего вагончика, который стоял далеко от строений усадьбы, на отшибе, и входом был обращен куда-то в сторону от основной территории. Этот антиквариат остался еще от деда. Тогда ему выделили всего 12 соток земли, плюс на его сына столько же. Больше в то время частникам не полагалось по закону. За долгие годы земельный участок семьи разрастался и составил к сегодняшнему дню вместе с манежами, левадой, пастбищем и площадками для конкура почти 80 гектаров с официально разрешенным использованием под конную ферму.
    В вагончике Рубен хранил альбомы со старыми фото и литературу о лошадях, изданную чуть ли не в пятидесятых-шестидесятых годах прошлого века. Там же стояла просто раритетная кровать с металлическим каркасом и сеткой, а так же с большими шарами по краям боковин. На кровати лежал изготовленный точно по размеру дорогой современный ортопедический матрас, застеленный простыней из белоснежного страйп-сатина. Завершали всё практически невесомое одеяло и две большие анатомические подушки.
    Вагончик был утеплен и приспособлен для зимнего проживания. Кровать, книжные стеллажи, письменный стол и телевизор размещались в комнате, занимавшей большую половину вагончика. В меньшей его половине находился современный отопительный котел и биотуалет. Имелась раковина, небольшой холодильник и стальной столик, на котором стояли индукционная плита и микроволновка. В навесном шкафчике располагались кастрюля, жаровня, пара кружек, тарелки и вилки-ложки. Окна вагончика закрывались глухими ставнями.
    Когда-то дед отдыхал здесь после дневных трудов на ферме, которую потихоньку отстраивал. Тогда у него было всего 6 лошадей, для которых он построил небольшую конюшню. Потом он нанял конюха и сторожа. В то время домой он ездил очень редко, а в городе бывал только для оформления всяких разрешений и подписания договоров с заказчиками. Это семья приезжала к нему на шашлыки. Но сын уже подростком стал помогать ему. Лошадок часто арендовал цирк для своих представлений, хотя в основном дед предоставлял их за плату ипподромам и конным клубам, где обучали верховой езде. Тогда за это платил Спорткомитет по программе приобщения населения к спорту и здоровому образу жизни.
    Рубен про себя сто раз поблагодарил деда за вагончик, оказавшийся таким уютным любовным гнездышком. Ускользнуть сюда поздно вечером Катерине не составляло труда. Оставалось только следить за тем, чтобы взгляды ее и Рубена не выдавали днём счастливых любовников с головой. У них это вполне получалось. И только Лизавета нутром чуяла, что у них все сладилось. Она гадала, где они тайно встречаются, и не могла понять. Вели они себя как обычно, но ее было не провести, ведь девчонка так и сияла своей молодой белозубой улыбкой. У Лизаветы даже аппетит усиливался, если она видела ее до обеда, а особенно перед ужином. Но следить за Рубеном она, конечно, не решалась. За это он вполне мог уволить ее и вести свои дела сам. Раньше ведь он не имел бухгалтера и справлялся со всеми налоговыми и прочими инстанциями. Конечно, моложе был и шустрей, опять же его не отвлекали тайные любовные связи, поскольку он являлся верным мужем.
    И до того извела себя Лизавета мыслями, что даже прибавила почти 5 кг поскольку сладко заедала и запивала все свои подозрения, за что совсем не благодарила удачливую соперницу.
    Так прошел июль, потом август. А в сентябре на ферму вдруг приехала бывшая жена Рубена. О чем они говорили, никто не знал, конюхов как ветром сдуло из коттеджа, куда она заявилась. Однако Лизавета видела в приходящей почте официальные письма для Рубена. В таких обычно присылают копии исковых заявлений. Понятно, что бывшая супруга наверняка желала оттяпать часть имущества Рубена, нажитого упорным трудом его дедом, отцом и им самим.
    Парни и Вера сидели под навесом и ждали, когда приехавшая мадам наговорится со своим бывшим мужем. С ними не было только Катюхи. Однако они скоро увидели ее в окно гостиной. Она стояла напротив экс-супруги Рубена и что-то зачитывала ей, держа в руках какие-то документы. Народ терялся в догадках. Спустя некоторое время дамочка выскочила из коттеджа, села в свой мерс и укатила. А через три дня Рубен и Катерина уехали на целый день в город. Зачем, знала только Лизавета, потому что только она одна из них видела повестку в суд на имя Рубена. А из личного дела Катюхи выяснила, что та с отличием окончила юридический факультет Политехнического университета. И практику проходила как адвокат.
    Рубен и Катерина привезли из города несколько ящиков шампанского, с десяток пицц и три больших торта, чтобы отметить полную победу в суде. За столом Рубен и открыл всем секрет Катерины. Все это обмывали с тостами, потом бегали и относили вкусняшки дежурившим в эту ночь в конюшнях, и Рубен на радостях даже разрешил им выпить по фужеру шампанского.            
    Народ решил разжечь костер в гостевой зоне, где имелся большой очаг, появились гитары, и вечер очень задушевно продолжился почти до часу ночи. Только ветеринар раза два уходил и проверял, все ли нормально с Фросей и другой кобылой, которая должна была родить со дня на день. Лизавета тоже веселилась, но все же приметила, как Катерина незаметно исчезла из их тёплого круга, а через полчаса вслед за ней исчез и Рубен. Она выпила по этому поводу еще винца, обреченно вздохнула и продолжила подпевать поющим парням. А потом вообще начались чуть ли не брейк дансы. Эта молодежь умела веселиться. 

***6
    Через неделю после суда Рубен срочно отвез Катерину в город. И вернулся грустный. Всем сказал, что у нее заболел отец, и его готовят к операции. С этого дня потянулись серые будни. Начальник больше не улыбался, ходил как тень и дела все делал почти на автомате. Народ призадумался, а Вера буркнула:
-Вы чо, совсем тупые? Любовь у них.
Парни опешили, кто-то присвистнул, кто-то изумился, а кто и не поверил. Прижали в угол ветеринара и допытывались:
-Ты же медик, лошади или люди, один хрен, чувствуют все одинаково. Говори, что там у начальника и Катерины!
Петрович вырвался и прикрикнул:
-У меня кобыла жеребиться собралась, а вы тут устраиваете бесчинства. Пожалели бы Кена, совсем он сник. Не до конспирации ему. Конечно, у них любовь, только слепые могли ничего не видеть.
    После этого парни притихли и разбрелись по своим зонам обслуживания. И только оба берейтора ни во что не вникали и методично работали с необъезженными скакунами. А про Рубена и Катюху оба они говорили:
-Это дело двоих. Нечего лезть к ним. Когда своих девах заимеете, тогда сами все поймете.
Камень был явно в огород конюшенных, поскольку ни у Веры, ни у кого из парней не имелось пары. Чего бы им безвылазно сидеть в усадьбе. Каждый из них сбежал сюда из города по своей причине. Кого-то отвергли, кого-то бросили, а кому-то даже и шанса не выпало. Здесь каждый из них имел коня любимчика и так спасался от одиночества. Такую вот терапию Рубен им назначил. Но за год никто из них не уволился, настолько отфильтрованный коллектив сложился. 
    Рубен никому из них в душу не лез, но иногда консультировался у знакомого психолога по каждому из них в отдельности. Психолог признавал, что бегство от реальности довольно-таки серьезная и распространенная проблема у молодых. Но насильно никого не приведешь в норму, да и существует ли она. Каждый проживает свою уникальную жизнь и решает оставаться и дальше одиноким или искать себе пару.
    По описаниям Рубена психолог выявил среди конюхов две неформальные группы, которые при этом объединены в одну формальную по профессиональному признаку. Но пока он рассуждал о взаимоотношениях между участниками каждой из групп, Рубен сказал ему:
-Пойми, мы лошадками помогаем особенным детям развивать свои способности, из депрессии людей выводим, а тут молодые парни и все одиночки по той или иной причине. Им по 22-26 лет. Они – мои дети. Я, когда брал их на работу, принял за каждого из них ответственность. И мне не все равно, как каждый из них устроит свою жизнь. Потому что сам пережил многое, когда меня фактически предали.
    Психолог пообещал изучить вопрос и выдать рекомендации по каждому из парней. Веру они не обсуждали, поскольку девушки – это достаточно сложная самонастраивающаяся система, способная после длительного затишья перейти к решительным действиям, если ей повстречается подходящий человек или она что-то вобьёт себе в голову. Пока среди конюхов она ни на кого глаз не положила. Рубен тем временем поговорил с каждым по душам. Один признался, что давно влюблен в воспитательницу, которая каждую неделю сопровождала на ферму проблемных деток, второй переписывался с одной в сети, и она собиралась приехать, чтобы покататься на лошади и пообщаться с ним поближе. Еще пятеро упрямо бычились и молчали о своих душевных переживаниях. Эти были постарше первых двух, и пробить их броню не получалось. Но вдруг ему на помощь пришла Вера. За чаем с начальником она рассказала ему всё, что знала о каждом из парней. И оказалось, что ни один из них не сидел, сложа руки, как до этого считал Рубен. Но старшие парни отвергали его воспитательские заботы в вопросах личных отношений.
-Вера, как понимать то, что никто из них не ездит в город? Совсем? Уже целый год.
-А ты? В город ездишь за чем-нибудь, кроме как по делам?
-Я-то в разводе, но молодые парни… разве им не хочется любви, секса, отношений?
-У них, у каждого тоже как бы свой аналог развода был. Поэтому сейчас между ними образовалось братство, как у альпинистов или моряков – чисто мужской коллектив, без баб. Все устаканилось, каждый знает каждого, взаимовыручка, дружба, опять же лошади рядом – вполне полноценный заменитель любви. Я не в счет. Я – свой парень.
-А Катя?
-Вот именно! Ты уж прости, начальник, но пока вы с Катюхой не поженитесь, у каждого из наших парней остается надежда. Так что поторопитесь там… Все и так всё знают уже.
-Прямо сказка о семи богатырях. То есть, ты считаешь…
-Не считаю, а знаю. Каждый из них пытался клинья к ней подбивать. И до сих пор они все выжидают, вдруг у вас с ней все разладится, тогда можно и снова попробовать.
-Правда?! – изумился Рубен.
-А ты думал, они все импотенты? 
-А тебе… кто-нибудь из них нравится?
-Не твое дело, начальник! Ко мне не лезь, – огрызнулась Вера, – А Катюху… ее все любят. Я тоже. И мне тоже нужен не пацан, а настоящий мужик.               

***7
    Между тем Катя задерживалась, и Рубен ходил расстроенный. Но уехать к ней в город пока не мог, строители уже начали возводить стены новой конюшни, и ему требовалось присутствовать, чтобы контролировать этот процесс. К тому же на свет появился еще один жеребенок, а в такие моменты Рубен никогда не оставлял ветеринара одного, всякие осложнения могли случиться как у кобылы, так и у детеныша. Рубен, конечно, не учился на ветврача, зато имел большой опыт в таких делах. Дед и отец всему его научили. К тому же, когда он получал диплом официального заводчика, то перед этим стажировался и сдавал соответствующий экзамен по родовспоможению кобыле, уходу за новорожденным жеребенком и доведению его до самостоятельного питания от матери.
    Однако он все же собрался, оставив кучу инструкций всем работникам фермы, и вечером уехал. Утром на следующий день они с Катей расписались. Потом он свозил ее в больницу к отцу, который проходил лечение после инфаркта, они показали ему свидетельство о браке. Он был доволен и благодарил Рубена за все.
-Береги ее, я пока выбыл из строя. Но, обещаю, поднимусь! – сказал, улыбаясь, новоиспеченный тесть. А тёща обняла Рубена с Катей и отправила их с богом на ферму. 
    Рубен заказал доставку праздничной еды и питья, чтобы отметить это событие в усадьбе вместе со своим дружным коллективом без отрыва от лошадей и жеребят. А когда веселье было в самом разгаре, и Рубен шутливо пообещал парням регулярно по выходным привозить в усадьбу невест для знакомства с ними, приехали и очень редкие гости – отец и мама Рубена.
    Пока все поднимали тосты и угощались вкусной едой, доставили свадебный подарок – модульный двухкомнатный дом с полноценной кухней, ванной и санузлом для круглогодичного проживания. Какие-то люди в форменной одежде молча, без шума и пыли, вкрутили винтовые сваи, сделали обвязку, а потом разгрузили и установили туда новое жилище для Рубена и Кати. Пёс чуть с ума не сошел, нарезая круги вокруг них. Место выбрали теперь уже ставшее культовым – рядом с Вагончиком Любви.
                *** 
© Copyright: Марк Шувалов,
         июнь 2024      


5. Водолей
 
   Водолеем считался Ганимед, красивый юноша, в которого влюбился Зевс и которого он похитил с помощью своего Орла. На Олимпе Зевс даровал Ганимеду вечную молодость и бессмертие, сделав его виночерпием на пирах богов. Древние греки пили вино исключительно разбавленным – пить вино не разбавленным водой считалось проявлением варварства. Смешивание вина с водой было искусством, оно требовало знания пропорций и владения некоторыми навыками. Ганимед делал свою работу очень умело, за что боги поместили его на небо в виде созвездия Водолея.
Пролог

    Красивые мальчики привлекают девочек, девушек, женщин, иногда мужчин. Но потом они взрослеют, и их самих начинают привлекать красотки разных возрастов, а очень небольшой их процент тянется к другим мальчикам. Однако, даже взрослея, большинство из них так и остаются детьми, не по возрасту и внешности, а внутри.
    Тем не менее, бывают исключения, и взросление затрагивает все стороны личности мальчика. Он помнит, каким был, будучи ребенком и подростком, но осознанно перешагивает возрастные ступени и принимает на себя груз ответственности за тех, кто ему дорог. Таков путь настоящего мужчины. Однако стремление защищать и брать на себя тяготы более слабых должно исходить из глубины души, только тогда оно будет признаком зрелости личности.   

***1
    Подростком Юлик твердо решил, что в 18 лет изменит себе имя. Ну, в самом деле, что ещё за пафосное – Юлиан? И вообще, какое-то бабское, потому что часто друзья называли его Юлька. А лучший друг, Стёпка, смеялся:
-Ты и, правда, на девчонку похож, кудрявый ангелок.
За это Юлик часто колотил его. Конечно, несильно, друг все-таки. Тем более что вместе они ходили в секцию самбо и в спаррингах побеждал неизменно Юлик. В 10 классе Юликом его уже никто не называл. Учительница истории как-то обмолвилась и сказала – Юлий. Народ поржал, но имя прижилось, а некоторые так и вовсе стали звать Юлика Цезарем. Больше всех имя Юлий понравилось Стёпке, потому что ему уже не хотелось стебаться над другом и называть его как девчонку. Тем более что из кудрявого ангела Юлик превратился в нормального высокого и спортивного парня. И сам Юлик передумал менять свое имя. Повзрослел и успокоился, потому что научился сразу пресекать всякие намеки на свою нетрадиционную ориентацию. Хотя повышенное внимание к себе девчонок тоже не приветствовал и часто грубил им.
    Они со Стёпкой решили поступать в Политех на факультет информационных систем и технологий, поэтому ходили на подготовительные экспресс курсы. В общем, серьезно готовились. Главное, мамаши радовались, что сыновья избрали вуз с военной кафедрой.
    Отец Юлиана отнесся к его выбору спокойно. Особых эмоций не выказал, впрочем, как и всегда. Получалось, что вроде бы одобрил. Однако всегда имелись варианты. Юлик привык к этому, так что говорил уверенно. Знал, что отец только это принимает в расчет и не признает никаких соплей. Стёпке в этом смысле было проще, его отец жил в другом городе с другой семьей. Общался Стёпка с ним в сети. Написал и увидел, что батя прочел. На этом всё. Долг свой выполнял, алименты в свое время выплачивал, к поступлению прислал первые 50 тысяч на оплату курсов.
-Всё-таки наши отцы, оба бесчувственные чурбаны, – сказал Стёпка другу, когда они ехали домой после учебы. На курсах им давали много дельного, и была там одна преподша… закачаешься. Стёпка сразу влюбился, а Юлик усмехался себе под нос.
-Смеёшься? А она, между прочим, на тебя смотрела, – сказал Стёпка. 
-И на тебя тоже, и на остальных, – ответил ему Юлик.
    Эта девица училась в аспирантуре и, по слухам, её IQ был выше 130. Они видели, как она садилась в мерс после занятий. Стёпке мать не давала машину, сама рулила, Юлика отец тоже не баловал. Поэтому оба они как будущие бедные студенты мерзли на остановке троллейбуса.
-Как девка может иметь такой айкью? Врут наверняка, – рассуждал Стёпка.
-Какая тебе разница? Поступим и забудем о ней, – ежился от ветра Юлик.
-Интересно просто. Выглядит ведь она ничего так. Я бы замутил с ней.
-Она же старше лет на шесть.
-На пять, я выяснил. Она в школу с 6-лет пошла.
-Как это ты выяснил? Где?
-Да на форуме, там про нее многие пишут. Думаешь, мы одни ею интересуемся?
-Я не интересуюсь.
-Да ладно тебе, умных и красивых девок мало, можно сказать, единицы.
-Ага. Такая скрутит тебя в бараний рог, пикнуть не посмеешь.
-Лучше что ли с малолетками встречаться? У них и мозгов-то нет от природы. К тому же, не дай бог, нарвёшься на несовершеннолетнюю.
-Тебе бы только об этом, – огрызнулся Юлик. А потом они сели и поехали. И из окна на светофоре увидели, что рядом едет мерс преподши. Между прочим, звали ее Юлия, и это уже само по себе смешило Стёпку.
    Что ни говори, а она действительно поглядывала на Юлика. И если бы неосознанно. Такая по определению не может смотреть неосознанно. Юлик чувствовал ее взгляд и даже склонялся к тому, чтобы бросить курсы, потому что ничего нового на них не получал. Стёпка скрепя сердце согласился с ним:
-Ну, хотя бы денег сэкономлю. А преподшу жаль покидать. Прикинь, как она расстроится, когда не увидит тебя больше.
    Как в воду глядел. Она позвонила Юлику после того, как он не появился на очередном занятии:
-У вас что-то случилось?               
-Нет, – ответил он, – Просто решил, что и так поступлю.
-Может быть, не устроила манера подачи материала?
-Нет. Вы меня не устроили. Чувствовал себя как второклассник.
-Вот как? Почему?
-Потому что… До вашего айкью мне как до луны.
-Не скромничайте. Придите хотя бы, я верну вам оставшуюся сумму.
-Не приду.
-Тогда мне придется самой…
-Дарю. Оставьте себе.
-Не могу.
-Ладно, завтра придём с Колесниковым. Мы оба решили слиться.
    Но вместе не получилось, Стёпка все-таки решил курсы добить, мать настояла. Поэтому Юлик пришел один. Аспирантка сидела в пустом классе, поскольку до занятий было еще полчаса.
-Где расписаться? – спросил он.
Она подвинула ему договор, указала, где поставить подпись и выдала часть суммы месячной оплаты в конверте.
-Надеюсь, ты получишь высокий балл по егэ.
Почему-то его разозлили ее слова:
-Какое тебе дело? Чего ты пялилась на меня все это время?! – воскликнул он.
-Я думала, ты взрослее… но ошиблась. Прости.
-Так значит… ты не просто так смотрела на меня? – изумился он.               

***2
    Аспирантка молчала, не ответила на вопрос Юлика, и это осадило его. В конце концов, зачем я выясняю все это, пришла ему мысль. Мне что, не всё равно?
    Она опустила голову, словно приготовилась заплакать, или ей было стыдно, или ещё что-то, он не понимал. Не нужно было мне кричать на девушку, ругал он себя.
-Простите. Конечно, вы можете смотреть куда угодно и сколько угодно. Меня это не касается, – сказал он вполне в духе своего отца и уже собрался уходить.
-Юлиан, не хотите поговорить со мной?
    Он остановился в нерешительности, но следовало загладить свою грубость перед ней.
-Присядьте, – сказала она и указала на место за первым столом аудитории, самым ближним к ее преподавательскому столу.
-Скоро начнут собираться участники курсов, так что я кратко, – продолжила она, глядя ему в глаза, – Можно на "ты"?
Юлик кивнул.
-Понимаешь, иногда, очень редко и по непонятной причине, кто-то вызывает интерес, настолько, что от этого нельзя отмахнуться. Так произошло и со мной в отношении тебя. Никаких иных мыслей, кроме желания понять, откуда взялся этот интерес. Поэтому мне хотелось внимательнее тебя рассмотреть. Несмотря на данные в анкете и внешнюю молодость, ты кажешься взрослым. Внутренне… Наверно, ты на пороге, который вот-вот переступишь. Поэтому детское порой возвращает тебя к истокам.
-Зря ты считаешь меня ребенком, – буркнул он недовольно.
-Нет-нет, я ни в коем случае не считаю тебя ребенком. Это совсем другое. Под словом детское я подразумеваю нечто, что есть в каждом человеке и во взрослом так же.   
-Ты психолог или все-таки айти специалист?
-И то, и другое. Специалист по нейросетям.
-Ну, слава богу. А то я уж решил, что понравился тебе как парень, и ты поэтому гляделки устроила. 
    В этот момент в аудиторию вошли двое слушателей. Юлик встал, собираясь уходить.
-Вот мои контакты, – сказала аспирантка и дала ему свою визитку с ссылками на страницы в соцсетях.
-Я пошел, – кивнул он, положив визитку в карман, но обернувшись на будущих абитуриентов, ожидавших урока, наклонился к ней ближе и сказал:
-Ты очень красива.
    После этого Юлик быстро покинул аудиторию и некоторое время не мог успокоить сердцебиение. На него чуть не нос к носу наткнулся Стёпка, пришедший на занятие.
-Ты же решил бросить? – удивился он.
-Да. Забирал оставшиеся деньги. Иди-иди, урок уже скоро начнется, – ответил ему Юлик и почти бегом спустился по ступеням к выходу из здания. Однако что-то заставило его остановиться. Он немного подумал, потом прошелся к парковке и увидел ее мерседес. Прикинул, что занятия закончатся через два часа. Нужно было еще как-то спрятаться от Стёпки. Поэтому он погулял вокруг и нашел удобное место, загороженное пышными кустами чубушника, где друг его точно не мог увидеть, когда пойдет на остановку. А аспирантка, напротив, обязательно должна была наткнуться на него по пути к своей машине. 
    Это ж надо, какая лиса, засмеялся он, вспоминая весь их разговор. Так суметь еще надо, напустить околонаучного тумана про детство в каждом взрослом человеке и прочее. Не зря ее ай-кью такой высокий. Хотя она ведь честно сказала, что пыталась понять, откуда у нее возник интерес к нему. Спокойно все обдумав и мысленно рассмотрев, он уже ни в чем не сомневался.
    Все это время он смотрел в мобильнике ее страницы. Она на лекциях, она на презентации перед ученым советом, она на конференции, она с группой аспирантов… но на одной из страниц он увидел ее домашние фото и отчет о поездке на море. "Посмотри на меня и порадуйся" – писала она своей подруге. Он многократно увеличил ее фото в купальнике, но тут же все закрыл, потому что почувствовал предательское возбуждение.
    Потом он следил за тем, как Стёпка входит в пришедший троллейбус, а через пятнадцать минут увидел и аспирантку, шедшую к парковке. Сердце чуть не выскочило у него из груди, но он, словно карауливший добычу ягуар, четко схватил ее за руку и затащил за кусты. Она не вырывалась, напротив, отвечала на его поцелуи не только ртом, но и всем телом.
-Поедешь ко мне? – спросила аспирантка.
-Поехали, – произнес он глухим от возбуждения голосом.
-Садись на заднее сиденье, там стекла тонированные, – сказала она.
В дороге он порылся в своем портфеле, нашел двойной блистер дюрекса и положил его в нагрудный карман рубахи, надетой поверх футболки. И как это он завалялся у меня, подумал он как в тумане. Он купил их давно, но тогда до дела так и не дошло.
    Вдруг машина вильнула, и послышался звук тормозов, но аспирантка справилась с обгоном и рванула вперед. 

***3 
    Ни до душевой кабины, ни до чего другого они не добрались. Юлик не мог остановиться. Потом, где-то через полчаса он нащупал что-то под подушкой и достал маленькую женскую секс игрушку.
-Можешь выбросить, она тебе больше не понадобится, – сказал он.
-Если ты не бросишь меня, то да, – ответила она. 
-Юля, я не брошу тебя! – произнес он с нажимом.
-Я старше тебя на пять лет, так что не зарекайся.
-Старше? Что-то не заметил. Сейчас еще раз проверим.
    Когда они проснулись после бурной ночи, пока она готовила завтрак, он все еще не мог подняться с постели:
-Рано утром на рассвете умываются мышата… что это, Фиксики? или Малышарики? Ах, да, это ветхозаветный Водолей Мойдодыр… Вдруг из маминой из спальни, кривоногий и хромой… из маминой спальни? Интересно, очень интересно… любовничек, значит, а ноги ему папа переломал, чтобы неповадно было? Так будет со всяким, слышишь! Только я, никто больше не прикоснется к тебе! Обещай!
-Ну чего ты завелся… Раздухарился, посмотрите-ка на него. Собственник! А если бы ты не был у меня первым? Что тогда?
-Но я первый у тебя, и это всё решает!
    Ночью она призналась ему, почему до 23 лет осталась девственницей:
-Никто до тебя не вызвал у меня даже малейшего сексуального влечения. Об этом я говорила тебе там, в аудитории, когда деньги отдавала. Я по натуре прагматик: нет интереса – нет секса.
-То есть, к тебе многие приставали?
-Ну… да.
-Если еще хоть кто-то посмеет… убью паскуду. 
-Я просто сразу скажу, что у меня есть парень.
-Слова могут не убедить. Куплю парные кольца нам. И на твоём гравировку сделаю – "Не прикасаться – моя"!
-Ладно, ладно. Латунные? Как старинные ложки?
-Почему это латунные? Золотые!
-Это же дорого. Откуда у школьника деньги на золото?
-У школьника?! Ах так?! Иди сюда, я покажу тебе школьника!
-Мне в универ.
-Подождет твой универ!
    Ее родители жили и работали в Королёве, она редко с ними встречалась. Общалась по скайпу. А Юлик теперь почти каждый вечер мчался к ней и даже научился готовить ужин. Ну как готовить, разогревать в микроволновке то, что привозил курьер быстрой доставки еды. Родителям он сказал, что они вместе со Стёпкой допоздна штудируют ответы на вопросы прошлогодних егэ. И изучают материалы, которые им дают на подготовительных курсах. Родители верили. По крайней мере, мать. Отец помалкивал, и на том спасибо.
    Однажды Юлик забыл дома снять кольцо.
-Подарили, – ответил он, когда его мать спросила.
-Девочка?
-Да. Из параллельного класса. У нас чистые отношения, гуляем иногда, современную музыку слушаем, – нагло врал ей Юлик.
-Но вы же целуетесь?
-Целуемся, но она скромная.      
    Отец при этом внимательно поглядывал на сына. Наверняка не верил ни единому слову, но не вмешивался. Хорошо, что они не знали номера телефона Стёпки, потому что Юлик ничего ему не рассказал. Однако через две недели он все-таки наврал дружку, что стал встречаться с одной продавщицей из супермаркета и просил его прикрыть в случае чего. Даже показал ему смазливую девчонку на кассе, потому что Стёпка сгорал от любопытства. Юлик выбрал именно ее, ведь она всегда лучезарно улыбалась ему, пробивая чек. А про кольцо и врать не стал, Стёпка был крайне не наблюдателен.
    Так прошли октябрь и ноябрь. Наступил Новый год. Юлик был по-настоящему счастлив и уже несколько раз заговаривал о том, чтобы им с Юлькой расписаться. Но она поставила ему условие:
-Сначала получи аттестат и поступи в универ. Иначе твои родители меня уничтожат за развращение школьника.
-Я совершеннолетний!
-И что? Кто меня поймет, ведь я старше тебя!
-Ладно, ладно, – смирялся Юлик и безбожно врал ей, что усердно готовится к егэ.

***4
    Юлик получил аттестат и узнал результаты огэ и егэ. Стёпка, несмотря на подготовительные курсы, получил результаты не лучше. Оба имели непроходной балл для вуза. Стёпка, недолго думая, подал заявление в техникум, а Юлик продолжил врать не только родителям. Теперь он врал уже и Юльке. И ей, и родителям он сказал, что успешно прошел в универ. Перед этим он делал вид, что ездил туда постоянно во время приемных экзаменов. Юлька пообещала, что они распишутся осенью, потому что в июле ей хотелось отдыхать с ним, ездить на залив и на турбазу. На ее мерсе они всю область исколесили. Юлик молчал как партизан о своей лжи и наслаждался тем, что она рядом и любит его.
    Но счастье не может длиться вечно. Ему пришла повестка из военкомата, которая чуть не отправила его мать на больничную койку. Для Юльки это известие также оказалось сильнейшим ударом. Узнав правду, и родители, и Юлька не ругали его, сейчас все они переживали лишь о его ближайшем будущем. Мать считала, что он совершенно не подготовлен к армии, несмотря на то, что он имел звание кандидата в мастера спорта по самбо, а Юлька не могла представить, как сможет жить без него. Когда родители провожали его, она стояла в стороне, но он подошел, взял ее за руку и подвел к ним.
-Мама и папа, это Юля – моя жена. Я не говорил вам, мы хотели сказать это позже. Но теперь вы должны знать.
    Юлька посмотрела на него расширенными от удивления глазами, но не стала ничего говорить. Потом, когда они отошли в сторону, и он целовал ее на прощанье, она спросила:
-Ладно, родителям, но почему и мне ты врал?
-Потому что не хотел тебя потерять, – ответил он, – Дождись меня, я очень тебя люблю, очень. А родителям врал, чтобы защитить тебя. В случае чего, в мое отсутствие они помогут тебе. Твои ведь далеко и слишком заняты… Про себя моим родителям пока ничего не рассказывай, ни про то, что ты старше, ни про аспирантуру. Если спросят, скажи, что учишься в универе… на 2 курс перешла. И обещай не плакать. Год пролетит быстро, и ты сможешь приезжать ко мне. На пароме. Калининград совсем близко от Питера, всего 825 км.
-Глупый, глупый, любимый мальчишка, – плакала она навзрыд и покрывала его лицо поцелуями. При виде этого у его родителей даже малейшего сомнения в его словах не возникло.
-Так вот, что это было за кольцо, – сказала мать, когда поезд с призывниками тронулся и медленно проплыл мимо них. Юлька, державшаяся за Юлика до момента, пока он не поднялся в вагон, подошла к ним и сказала:
-Если нужно, я сообщу вам свой адрес и телефон.
-Конечно, нужно! – воскликнула мать Юлика, – Ведь ты теперь член нашей семьи. Мы должны быть заодно. Надо же, даже имена у вас одинаковые…
    Через два дня они созвонились, и мама нового солдатика приехала к своей псевдо невестке. Юля налила чаю, поставила на стол угощение и села, опустив наплаканные глаза.
-Так вот где он пропадал все это время, – сказала псевдо свекровь, – а нас уверял, что у друга на даче в Левашово. Но я рада. Не ожидала от него серьезных мужских поступков, а он взял и женился. Если тебе вдруг что-то понадобится, смело приходи или звони.
-Спасибо. Все мои трудности сейчас только одиночество без него.
-Хорошая у тебя квартира. Родительская?
-Нет, моя. Родители живут и работают в Королёве, в научном центре. Юлику здесь очень нравится и комфортно… Не понимаю, как я могла поверить его вранью насчет поступления в универ.
-Мы тоже были в шоке. Он ведь никогда вруном не был.
    Теперь каждую неделю мать Юлика присылала ей с нарочным гостинцы, фрукты, конфеты и приятные мелочи для быта. Юлька складывала все несъедобное в большую коробку до возвращения своего солдатика и плакала, целуя его подушку.
    Она надеялась съездить к нему, но, как оказалось, его командиром посещения срочников не были предусмотрены в связи с напряженным международным положением. Его родители не смогли увидеть даже присягу сына. Ему разрешалась только связь по телефону раз в неделю, когда он получал однодневные увольнительные.
    Теперь она вполне могла прийти в себя от любовного угара, в котором находилась все последнее время, ведь раньше она была во всем весьма рациональной и прагматичной. Но не с ним. Вспоминая каждый трогательный момент их совместной жизни, она не могла сдержать слёз. Сколько их она уже пролила… Весельчак, неумеха в быту, ласкучий как котенок… самый красивый и самый любимый, оказавшийся патологическим вруном. О нем она не рассказывала даже своим подругам, с которыми иногда ходила в кафе. Для них она так и осталась перспективной и успешной аспиранткой. Они ушам бы не поверили, если бы она сказала, что полюбила и живет со своим парнем. Про кольцо на руке она помалкивала, оставляя их гадать, откуда оно и что означает.
    Иногда ночью она вскакивала, ее посещал страх того, что Юлик опомнится и поймет, что ошибся, поймет, что не хочет жениться. Вдруг он просто захотел выглядеть на время своей службы благородным рыцарем, а по возвращению все будет совсем иначе? Но ведь он сам много раз приставал к ней на тему того, чтобы им расписаться. И для этого даже выполнил все ее условия… хотя на деле просто обманывал. Как она ничего не замечала? Как могла купиться на его примитивную ложь? Ослепла от любви и теперь только зачеркивала крестиками даты на календаре, мучительно ожидая его возвращения.

***5
    Томительно тянулись дни ожидания, складывались в недели долго-долго, потом в месяцы. Учеба в аспирантуре отвлекала Юльку от мыслей, ведь она привыкла усердно и вдумчиво учиться и стремилась повышать свой уровень… когда-то. Сейчас ее поглощали совсем другие желания и стремления. Она мечтала о том, чтобы можно было, ни от кого не скрываясь, держаться с Юликом за руки на улице, ходить в гости, наслаждаться жизнью… Хотя нет! Как только этот обманщик вернется, она возьмет его в ежовые рукавицы и заставит готовиться к пересдаче егэ. Иначе…. иначе ей будет стыдно смотреть его родителям в глаза.
    Однако родители Юлика не сидели, сложа руки. Его мать пришла к Юле вечером и попросила ее узнать, может ли ее сын поступить в вуз со своим егэ на платное обучение. Теперь вопрос о военной кафедре уже не стоял, что расширяло перечень вузов, имеющих факультет, который его интересовал.
    Не привыкшая врать, Юля старалась быть начеку в разговоре с ней. Но женщина вдруг спросила, глядя ей прямо в глаза:
-Вы же на самом деле не расписаны. Так? Не волнуйся, я это не к тому, чтобы уличать тебя в чем-то. Просто мой муж кое-что узнал о тебе после того, как стал известен обман Юлика.
-Простите, что я потворствовала ему… Да, я старше его на 5 лет и учусь в аспирантуре.
-Я рада. Всегда боялась, что он врюхается в какую-нибудь глупую ровесницу. У них ведь в этом возрасте ветер в голове гуляет. Он придет из армии осенью, снова готовиться к пересдаче егэ, и все это за полгода, ему будет крайне трудно. Поэтому мы хотим оплачивать его учебу.
-Но это ведь недешево.
-Юля, Юлик наш единственный сын!
-Для меня он тоже единственный, – сказала Юля и заплакала.
    На следующий день она продиктовала матери Юлика по телефону список вузов, имеющих бакалавриаты по специальности  "Информационные системы и технологии". Его родители выбрали Герценовку, как самый приемлемый вуз по стоимости обучения и по количеству выделяемых платных мест. Юлику они договорились пока не сообщать ни о чем, в том числе и о признании Юльки насчет своего возраста. С одной стороны это признание сняло у нее камень с души, но с другой… Теперь его родители знали, что она вовсе не жена, а лишь подруга их сына, к тому же старше его на целых пять лет. И это лишало ее уверенности в том, что они не попытаются разлучить Юлика с ней.   
    Теперь к боли от расставания добавились еще и сомнения в том, что за год службы он и сам не изменится. Надежды ее и уверенность таяли как снег. Между тем пришел март, а за ним апрель и май. Снова природа цвела, пахла и звала наслаждаться теплом, щебетом птиц, красотой растений. Подруги устали звать Юльку с собой, она отказывалась от всех поездок на залив или дачу, отказывалась посещать клубы и другие увеселительные заведения, такие как молодежные тусовки самодеятельных певцов и танцоров, которые нравились Юлику. Без него ее ничто не радовало, напротив, все это приносило ей дополнительную боль.
    Ее спасали только разговоры с ним по телефону. Глупые речи о любви, о том, что он безумно скучает и т.п. Просто слышать его восторженный голос, его смех, причмокивания, изображающие поцелуи… Однако он все-таки что-то почуял.
-Юля, скажи, моя мать все выпытала у тебя? – спросил он неожиданно. Это был его излюбленный приём, так он легко подлавливал ее, когда она хитрила с ним.
-Молчишь? Значит, я прав. Ничего не бойся, я приеду, и мы сразу распишемся.
-Твои родители хотят оплачивать тебе учебу в Герценовке.
-Да, мать уже сказала мне это. Теперь скажи ты – твое второе условие отменяется? Мы распишемся до моего поступления в вуз?
-Они разлучат нас, я чувствую это. То, что я старше… какой матери такое понравится.
-Их мнение об этом меня не интересует. Прошу, верь мне!
-Решив оплачивать твою учебу, они получат рычаг воздействия на тебя.
-Три ха-ха. Думаешь, я послушаю их? Лишь бы ты никого, кроме меня, не слушала. Без тебя мне никакая учеба не нужна. Все брошу и пойду работать, чтобы не зависеть от них. 
-Они ведь любят тебя…
-Если любят, должны принять ту, которая мне дороже всего. Кольцо не смей снимать, всегда носи! Вот увидишь, я почувствую, если снимешь его и в стол положишь. И фото присылай! Без макияжа, знаю я тебя, глаза, небось, все время на мокром месте. По голосу слышу.
    После каждого разговора с ним она подолгу улыбалась, и слёзы ее потихоньку высыхали.   

***6
    В июне Юля поехала к родителям в Королёв, чтобы поздравить маму с днем рождения. А еще она решила все им рассказать. Они уж точно должны все знать о своей единственной дочери. Когда она вручила подарок, после объятий растроганные родители усадили ее за праздничный стол и налили шампанского. Но она лишь пригубила его, после чего, волнуясь и сбиваясь, коротко рассказала историю знакомства с Юликом и всю их совместную жизнь до его призыва в армию. Рассказала про то, как он всех обманывал и про свои мысли насчет предполагаемых планов его матери.
    Какое-то время после того, как она закончила, родители сидели молча. Первым начал отец:
-Я не знаю твоего молодого человека, но полностью полагаюсь на твое восприятие. Если он сделал все, чтобы защитить тебя, пусть даже обманув родителей, это говорит о его искреннем сильном чувстве к тебе. Не сдавайся, дочь. За любовь нужно бороться, обязательно. Мы ждали твоих влюбленностей с 17 лет, но ты оставалась равнодушной к парням. И только с ним поняла, что значит любить. Встретишь ли ты еще такого человека? Пусть он моложе, но, как я понял, в нем есть стержень, а это главное в мужчине. Мы в любом случае поддержим тебя. Женитесь и живите в питерской квартире, если нужно, мы будем помогать деньгами, пока вы учитесь. Так что ни о чем не думай. Ты должна быть счастлива.
    С мамой Юля проговорила до часу ночи и уснула как в детстве, обняв подушку. Однако она нутром чуяла, что мать Юлика уже приняла решение. Что это было? Ревность или желание того, чтобы он подольше оставался ее маленьким мальчиком? Несмотря на армию и его решимость, несмотря на его ложь насчет того, что Юлька является его женой.
    В общении эта женщина ничем не выдала себя. Однако в какой-то момент, когда Юлька воскликнула, что для нее он тоже единственный, у его матери дрогнули ресницы. Только это, но все стало понятно без слов.
    Между тем завершилась ее учеба в этом году и работа преподавателем на подготовительных курсах. Продолжиться все должно было в сентябре. Но она не думала о том, где отдохнуть, и не приняла приглашения подруг поехать на море. Занялась домашними делами – перемыла окна, сделала генеральную уборку, потихоньку разбирала шкафы. Она все готовила к возвращению Юлика. Ведь отец сказал ей – не сдаваться.
    Его мать вновь принесла вкусности, черешню, персики и фирменную выпечку. Юлька заварила листовой чай и внутренне приготовилась к бою. 
    Разговор получился долгий, хотя говорила только мать Юлика. Она рассыпалась в похвалах и благодарности Юльке, уверяла, что прекрасно ее понимает, но… ему всего 19 лет.
-Вспомни себя в 19. Наверняка у тебя ветер в голове гулял и гормоны покоя не давали. Но сейчас ты взрослая разумная девушка, а он еще очень долго будет оставаться мальчишкой. Подумай об этом. Откажись от него. Сама. Это будет самый безболезненный и правильный путь для вас. Пока он в армии, пока он почти забыл физическое влечение к тебе… Освободись, чтобы найти себе взрослого мужчину и создать полноценную семью, родить ребенка, устроить свой быт…  А Юлику еще минимум пять лет учиться, какой из него муж? Подумай, что за жизнь у вас будет. Тебе придется фактически его содержать, твое самолюбие в любом случае будет страдать, даже если ты загонишь его глубоко в подпол. Наверняка он захочет веселья, гулянок, развлечений с друзьями, своими ровесниками. Комфортно ли ты сможешь чувствовать себя с таким молодняком? Они же глупые еще и надолго такими останутся.
    Выговорившись, женщина пытливо вглядывалась в Юлькины глаза. И слова сами слетели с Юлькиных губ:
-Простите, но я ни за что не откажусь от Юлика. Можете меня ненавидеть и порочить, можете говорить ему про меня всякие гадости – я не стану сопротивляться и оправдываться. Я просто буду и дальше любить его, никогда не предам и все выдержу. Я ведь уже сказала вам, что он единственный для меня. Никого больше нет, и не будет. Никогда!
    После этого мать Юлика встала:
-Ты услышала меня. Больше мне нечего тебе сказать.
    Юлька долго сидела после ее ухода, потом встала, закрыла входную дверь на замок и продолжила наводить в доме порядок. По списку у нее шло мытье зеркальных поверхностей. А поздно ночью ей позвонили с незнакомого номера.
-Юля? Это Александр Николаевич. Прости, что звоню сейчас. Ты наверно уже спала? Прошу тебя, потерпи, но выдержи это… Я знаю, что тебе сейчас очень трудно, но я на вашей с Юликом стороне. Прости ее, материнский инстинкт иногда отнимает у женщин разум. На самом деле она не такая. Просто она всегда любила сына до потери сознания. Он очень тяжело нам дался, у нее были трудные роды… Всё, не могу больше говорить…
    На этом связь оборвалась. А Юлька едва успокоилась. Но у нее не было гнева или обиды на эту женщину. Она понимала ее. Ведь обе они, каждая по-своему, очень сильно любили Юлика. 

***7
    В очередной день увольнения как всегда позвонил Юлик, и они долго говорили. Он рассказывал о товарищах и трудностях службы, она – о том, что наступил период отдыха в универе и о том, что она ждет его и чем занимается.       
-Я ездила к родителям в Королев, – как бы обронила она. Он примолк на секунду, потом все же спросил:
-И как? Они против? Ничего не хочу знать! Мы распишемся!
-Они не против, а очень даже "за", – уверила его Юлька.
-Ну, слава богу. А то я уж подумал, что и с этой стороны враги.
-Нет, мои точно не враги. Сказали, что полностью поддерживают.
-О моей матери не волнуйся. Она уже поправляется.
-Поправляется? Она что, в больнице?!
Он понял, что сказал лишнего и заюлил:
-Ну… у нее бывает… просто нервы, ничего серьезного. Прошу тебя, не беспокойся.
Но тут он замолчал, а потом спросил серьезным голосом:
-Она приходила к тебе?! Говори!
Юлька молчала и плакала.
-Все ее слова… Забудь о них! Она пожалеет потом, извиняться начнет. У нее сто раз так было, с подругами, с бабушкой, папиной мамой. Отец все ей позволяет и прощает, потому что у нее были трудные роды, я чуть не умер и все такое. Поэтому она считает, что может говорить все и всем, что имеет право, потому что жизнь только одна и другого шанса сказать или сделать что-то может не представиться.
-Да, мне твой папа потом позвонил и сказал все это. Юлик, я никогда не откажусь от тебя! Никогда!
    Потом она спрашивала, что купить к его приезду, он хотел другой компьютерный стол и жалюзи на окна, чтобы регулировать солнечное освещение, хотел новые кроссовки и джинсы.
-И тот салатик, помнишь? Приготовишь его мне? Объедение! Совсем скоро, принцесса, уже совсем скоро обниму тебя!
    Лето неслось под откос, Юльке казалось, что время ускорилось, дни пролетали быстро, она даже боялась, что многое не успеет. Накупила Юлику одежды и обуви, и себе несколько обновок, так что даже ее бюджет затрещал по швам. Но родители тут же прислали еще. Раньше она старалась жить скромнее, пыталась укладываться в небольшую сумму. Конечно, стипендии не хватало и оплаты за подготовительные курсы так же. Все это уходило на коммуналку и скромную еду. Спасали деньги, присылаемые родителями. А когда Юлик поселился у нее, о деньгах они больше не думали. Родители постоянно пополняли его карту, как только остаток на ней снижался до суммы 10 тысяч. Она прикидывала их совместные расходы и иногда ужасалась – выходило около 100 тысяч в месяц, иногда 150. Не хило так-то для неработающей аспирантки и шатающегося, никуда не поступившего студента. И как только она могла верить тому, что его приняли?! Даже не проверила, очень радовалась, все ему позволяла, баловала вкусненьким. Потому что самый красивый, самый любимый, самый лучший!
    Когда его призвали, и он уехал, первое время она шагу не могла уверенно ступить, потому что всем в их совместной жизни руководил именно он – уверенно, ни в чем не сомневаясь. Она быстро поняла, что даже близко не дотягивает до его практичности, до его умений все организовать и устроить. Именно поэтому легко приняла его ложь за очень желанную правду.
    Сейчас, когда ей представилось время часами думать в одиночестве, она поняла, что, по сути, Юлик по жизни очень честный, правдивый и даже прямолинейный человек. Именно поэтому его родители так же без колебаний верили всему, что он плёл им. Получалось, что лгал он только с целью оставаться с ней рядом любым способом. В каком-то корейском фильме, из тех, что она смотрела без него в одиночестве, её поразила одна фраза: - "Настоящая любовь бесстрашна и безрассудна". Поэтому он ничего не боялся и ни о чем, кроме нее, не думал. Быть с ней, и пусть хоть весь мир рухнет!
   
    Когда Юлик вернулся, его мать, видя, как он, бросив рюкзак и забыв обо всем, обнимает и целует Юльку, ни слова больше против не сказала. Уже через месяц они сыграли свадьбу, и родители с обеих сторон вручили молодым щедрые подарки. Среди своих дружков он первым женился, никто из них еще не дорос до того, чтобы обзаводиться семьей.
    Юлик, хотя и с опозданием, сдал положенные для будущих айти-специалистов испытания и был принят на платное обучение в Герценовку. Юлька не стала продлять договор на ведение подготовительных курсов, потому что у нее уже появились проблемы из-за токсикоза. Но брать академ она не хотела. По срокам получалось, что она вполне успеет завершить учебу в аспирантуре.
                ***   
 © Copyright: Марк Шувалов,
        июнь 2024      


6. Волосы Вероники

    Волосы Вероники – одно из немногих созвездий, название которых связывается с исторической личностью. Легенда об этом созвездии и сегодня волнует людей описываемыми в ней возвышенными чувствами супружеской любви и верности. 
    В ходе Лаодикейской войны испереживавшаяся за судьбу супруга Береника срезала свои роскошные локоны и принесла их в жертву Афродите. Богиня сжалилась, Птолемей вернулся с великой победой! Он захватил Сирию и Месопотамию, возвратил в Египет священные статуи богов, давным-давно ставшие трофеями персидского царя Камбиса. Птолемея провозгласили Эвергетом – Благодетелем. И ликовать бы молодым, но печалила царя остриженная голова Береники. Однако мудрый астроном Конон Самосский из Александрийского мусейона сообщил, что жертва царицы не напрасна, ее волосы теперь на небе.
-Я сам сегодня ночью наблюдал новое скопление звезд, – заявил он.
Хватились – в самом деле, из храма волосы исчезли, а ночью все во дворце подняли глаза к небосводу. Созвездие едва мерцало в черноте – бледная россыпь десятков звездочек – но, как не поверить великому Конону, другу великого Архимеда? Это они самые, Волосы Береники.

***1
    После года замужества Иля вернулась в родительский дом, словно драная кошка. Ладно, что без вещей, так еще и с какими-то короткими лохмами на башке вместо своих роскошных и длинных медного цвета волос. Пьяная, с грязными разводами на лице, с ссадинами на руках и ногах. Разулась, скинула холщовый жакет, повесила старую студенческую сумку на спинку стула, прошла и села в кресло с ногами, обхватив колени.
    В комнату заглянула мать, потом соседка, пришедшая на капустный пирог еще час назад. Сеструха вскочила и закрыла от них дверь на защелку. Потому что под пирог они уже выпили домашней вишневой наливки, которая пьянила похлеще водки и самогона.
-Что стряслось? – спросила сестру Лера.
-Ушла. Завершила свою неудавшуюся семейную жизнь.
-А что с волосами?
-Как могла, обкромсала у него на глазах!
-Ему плохо не стало?
-Стало, только этого мало. Хотела бы я, чтобы он как ужаленный, сука, извивался.
-Да что случилось-то?
-Понимаешь, Лерка… любви этой, о которой все говорят и пишут – нет её, не существует! Мужикам важна только внешность, чтобы сексуально выглядела и этим притягивала.
-И ты поэтому волосы остригла?
-Могла бы, вообще на лысо побрилась бы и зубы себе выбила. Чтобы этого паскуду не привлекать сексуально.
-Думаешь, это помогло бы?
-Лерка… не трави мне душу.
-Бабы в салонах красоты бешеные деньги тратят, чтобы привлекать, а ты… с ума не сходи. Или ты хочешь как Крупская стать мужу только товарищем по партии?
-Как ты не понимаешь… Это унижает! Я не хочу быть куклой для секса, во всем остальном он не воспринимает меня серьезно. Илоночка, Малыш, Котик… мать твою! Какой я ему котик?!
-Понятно. Стремишься доказать, что ты личность с большой буквы. Иля… он прекрасно знает, что ты личность. Но супружество, это, знаешь ли, прежде всего телесная, физическая связь.
-Больше не хочу! Пусть свои физические потребности удовлетворяет где угодно, я не вернусь к нему.
-Ладно, иди, прими душ и ложись спать. Я постелю тебе на диване. Утро вечера мудренее.
-Хватит! Я не твоя ученица пятого класса! Дай мне денег, я уеду к тётке в Смоленскую губернию. А ты не смей ему проболтаться об этом.
-Иля… но ведь у вас такая страстная любовь была… всего год прошел. 
-Знаешь, люди прекрасно и без секса могут жить.
В этот момент зазвонил домофон.
-Это он! – крикнула Илона, – Лера, не говори, что я здесь!
Однако Игорь не стал слушать и ворвался в комнату, куда спряталась Илона. Лицо его выражало крайнюю степень решимости. Он молча боролся с ней, потом все-таки сумел закинуть ее себе на плечо и выскочил из квартиры. Лера едва успела выбежать за ним с кроссовками Илоны. Но он, силой затолкал жену в машину, заблокировал двери и рванул с места. Мобильник Илоны остался в ее сумке, висевшей на стуле.
    Когда Лера вернулась, из кухни выглянула захмелевшая мать:
-Что, Игорь приходил? Правильно! Ее запереть нужно, чтобы дурью не маялась.
-Мама, так нельзя… Она имеет свои права. А он не дает ей свободы, это насилие.
-Да она кого хочешь до ручки доведет! Ты вспомни, что она вытворяла, когда хотела выйти за него, а мы были против! Я чуть с ума тогда не сошла. Но он оказался самым лучшим для нее мужем. Кто бы еще стал терпеть все ее бесчинства и интеллигентскую дурь. Видите ли, он не понимает ее богатый внутренний мир! Скажите, пожалуйста, фифа! Все он прекрасно понимает, даже лучше ее самой! Она хоть раз смогла тебе, например, открыть этот самый внутренний мир? Кусочек, маааленькииий… Куда там, мы обе для нее серые и недалекие мыши. Ты училка, я старая дура…
-Мама, но ей по-настоящему плохо! Она пришла домой, к нам, чтобы мы защитили ее.
-Ага, как же! Игра на публику, вот что это было с ее стороны. Чтобы доказать самой себе свое интеллектуальное превосходство. Сиди и не смей ее выручать и вмешиваться.
-А если он причинит ей вред? Мужчины, когда им отказывают в сексе, могут становиться агрессивными. Сейчас он ворвался, как дикий зверь. Никогда его таким не видела.
-С ней еще не так озвереешь. Но он не навредит ей, напротив, не даст ей самой себе навредить.
-Почему ты так уверена?
-Потому! Ты видела хоть кого-то, кто бы так же сильно любил, как он?
-Но против ее воли… это неправильно. Она страдает!
-Прекрати свои сентиментальные сопли распускать. Лучше, чем он, ее никто не защитит и не приведет в чувство.
 
***2
    Два дня от Илоны ничего не было слышно. Телефон Игоря не отвечал, а ее мобильник разрядился. Лера позвонила Игорю на работу. Ей ответили, что он взял отгулы. В крайнем волнении она приехала на такси к его дому и на ватных от страха ногах поднялась на 2-й этаж. Ей открыла сестра. Умытая, причесанная, в чистой домашней одежде.
-Вот твой телефон, – сказала Лера.
-Проходи. Беспокоилась? А зря, – ответила Илона.       
    Она заварила чай и поставила на стол вазочку с японскими сладостями. Большая, 20-метровая кухня являлась одновременно и столовой.
-А где твой муж? – робко спросила Лера.
-Да послала я его, – беспечно ответила Иля.
-Послала? Куда? – обомлела ее сестра. 
-Не на хрен, чего испугалась. За покупками.
-Так вы… помирились?
-Да. У него же талант. Умеет… Подлый льстец и приспособленец. Тут же вошел в роль почитателя высоких духовных идеалов, влюблённого в звёздное небо Канта над головой.
-Но ты же не веришь в это?...
-Почему? Верю. Он умеет убеждать. Вдохновение – его второе я. По нему драмтеатр плачет, но чего не отнять, того не отнять. Прикинь, чисто побрился, надел белоснежную рубашку, плечи расправил – ни дать, ни взять, просто Принц крови.
-Хорошо, что у вас так все завершилось. Но почему все-таки с тобой случилось такое? Даже волосы остригла…
-ПМС. Слышала? Ааа, у тебя ж его не бывает, ты у нас уравновешенная и рассудительная. Это я сумасшедшая.
-Игорь скоро вернется? Тогда я пойду,– засобиралась Лера.
-Боишься его? Правильно делаешь. Искусно маскирующихся маньяков нужно бояться.
-Что за шутки у тебя… 
-Какие шутки. Любовь уже официально отнесена Всемирной организацией здравоохранения к психическим расстройствам. Не знала? Шифр болезни F 63.9 в официальном реестре психических заболеваний, расшифровывается как –  "Прочие расстройства привычек и влечений".
-В сети писали, что это вроде фейк?
-По мне так истинная правда. Нормальный человек становится полностью неадекватным с измененным сознанием и деформацией личности.
-Я все же пойду, раз у вас все хорошо, – заторопилась Лера.
-Не бойся за меня. Если убью его, сяду в тюрьму. Там хотя бы смогу избавиться от этого наваждения. Никогда не влюбляйся, Лерка! Живи спокойно и счастливо, не то, что я.
-Иля… о чём ты говоришь? Ты несчастна? Мне остаться? Он обижает тебя?
-Нет. Все хорошо. Иди.
    Лера быстро сбежала по лестнице, но при выходе из подъезда нос к носу столкнулась с Игорем.
-Уже ухожу. Принесла сестре ее мобильник, – поспешила она сказать.
-Лера, – остановил он ее, – Я очень люблю Илону, я для нее на все готов. И все эти перепады, все ее пмс-ы выдержу и вытерплю. Поэтому не беспокойся. Мне тут врач один сказал, что ее в санаторий нужно свозить, оказывается, существует лечение, снижающее симптомы пмс. Она сильно страдает…
-Страдает?
-Да, как только эти дни приближаются, сразу слёзы начинаются, истерики, ненависть к самой себе, нравственные поиски, а сейчас уже почти до членовредительства дошло. Конечно, это только волосы, но ты бы видела… я так испугался, что она поранит себя. Помнишь, у меня есть такие огромные портновские ножницы? Очень острые, я их для резки картона держал. Пришлось спрятать подальше, она ж в такие моменты хватает все без разбора. Я увезу ее в этот санаторий, уже заказал и оплатил курс. Через неделю уедем.
-И где это?
-Я пришлю тебе подробную информацию в Контакте.
    Домой Лера возвращалась под сильным впечатлением после общения с Илоной, а потом и с Игорем. И ведь эти двое безумно любят друг друга. Но, как оказалось, сестра ее любила мужа безумно почти в прямом смысле этого слова. Леру била дрожь, хотя стоял довольно жаркий летний день.
    Матери дома не оказалось. Лера подумала и поехала к ней на работу в библиотеку.
-ПМС, говоришь, – задумчиво произнесла Руфина, – у матери моей после того, как она мою сестру родила, послеродовая депрессия была. Она даже вены себе вскрывала, еле откачали. Все проклятые гормоны. Видать, наследственное это у нас по женской линии. Через поколение повторяется. Только на Игоря теперь вся надежда. Мне-то бесполезно к ней лезть, я у нее не котируюсь, ты тоже.
-А потом ведь у бабушки это все прошло? Она же спокойная и добродушная.
-В Белоострове все бабушки такие. Ее гормоны давно успокоились. А в детстве, помню, она нам в сердцах по шеям частенько давала. Жалко Игоря, переживает он сильно, потому что любит ее без памяти. Другой бы сбежал давно. Ты смотри не влюбись, как она. Выходи за своего Касьянова и живи с ним спокойно и уважительно. Насмотрелась на сестрины страсти-мордасти? Не дай бог такое кому-то.
-Ну… не знаю. Я бы хотела сильно влюбиться. А Касьянов… скучный он. Бумажный червь, одно слово.

***3
    Через неделю Игорь и Илона прилетели в Сочи и поселились в санатории Мацеста. Они привезли результаты обследования из Питера, но Илоне пришлось сдать анализы по новой. Она заплакала от злости, он еле успокоил ее шоколадом и мороженым.
    Пока результаты были не готовы, первые три дня Игорь водил Илону на прогулки и по ресторанам. Купались они и в море, однако она пока была по-прежнему сильно напряжена. Это Лера, когда приходила, чтобы отдать ей забытый телефон, ничего не заметила, но постоянные волны нервозности и отчаяния не покидали Илону. Поэтому Игорь не отходил от нее ни на минуту, ведь она могла навредить себе, поскольку в пиковые моменты практически не управляла своим немотивированным гневом. И если не было хотя бы малейшей причины выплеснуть его на кого-то из окружающих, у нее этот гнев обращался внутрь. Она начинала ненавидеть себя и обвинять во всем, чего не совершала и близко, а только представляла. Это было сродни проживанию ярких сюжетов фильмов и принятию на себя роли самых отъявленных отрицательных героинь или героев мужчин. Игорь иногда, чтобы понимать глубину этого гнева, спрашивал ее вполне серьезно:
-И кем ты была сегодня?
    Когда эти волны успокаивались на время, она не могла от него отлепиться, ластилась, беспрестанно целовала и засыпала только в его объятиях. В такие моменты он был счастлив, потому что видел ее настоящую. Это поначалу он страшно злился, они ругались как враги, но о разводе он не думал, рядом с ней его держало непреодолимое физическое влечение и психологическая зависимость от нее. Тогда он еще не знал о ее проблеме и не понимал, как следует себя вести с ней. Именно поэтому его так ранили ее оскорбления. Это сейчас он понял, что они ничего не значат, что это просто первые попавшиеся слова, запомнившиеся ей из книг или фильмов, ведь собственный запас оскорблений у нее был очень скуден. Поначалу он не замечал, насколько искусственные и литературно обработанные обороты речи она использует в моменты, когда пытается оскорблять его. Подобные слова и предложения никогда не присутствовали в ее обыденной повседневной речи. Сейчас он безошибочно определял истинные ее обиды, если таковые возникали. Хотя по-настоящему у нее почти никогда не имелось повода обижаться на него.
-Гарик, я так люблю тебя, что у меня мутится в голове и слезы выступают на глаза. Мне никто не нужен, рядом с тобой я ощущаю себя счастливой, и все, что чувствую к тебе – это абсолютное обожание.   
    Только гормональные волны могли заставить ее поливать мужа ругательствами и уличать его в грехах, которые он никогда не совершал. Конечно, многие его знакомые парни рассказывали о перепадах настроения своих подруг, но до таких, как и у Илоны, крайностей ни одна из них не доходила.
    Он консультировался у психолога, и тот после некоторого раздумья сказал ему:
-Конечно, гормоны играют свою роль в ее поведении. Однако я вижу очень много деталей, говорящих об очень сильном ее чувстве к вам. Редкая женщина способна так любить мужчину. Инстинкт обычно защищает женщин от такой всепоглощающей любви, перенаправляя ее чувства на любовь к детям и заботу о себе. А ваша жена… редкое исключение. Именно поэтому она так остро воспринимает все, что, как ей кажется, отдаляет вас от нее. Думаю, в основном только это усугубляет ее пмс. Бывают натуры, для которых любовь главный и определяющий приоритет жизни. Она именно такая. Основной ее страх – потерять вас. Думаю, вам было бы неплохо завести потомство.
    Познакомились Игорь и Илона на пешеходном переходе. Она торопилась, поскольку светофор уже дал зеленый свет движению транспорта, но споткнулась и упала почти ему под колеса. Он выскочил из машины, быстро помог ей подняться и сесть к нему в салон, потому что она разбила в кровь коленки.   
    Иля не относилась к веснушчатым ярко рыжим людям, кожа ее выглядела светлой и ровной, глаза были карими, а очень длинные волосы имели природный довольно темный каштаново-медный цвет. На нее сразу обращали внимание, хотя она вела себя независимо и порой даже дерзко, а все попытки познакомиться довольно бесцеремонно отвергала. Это злило многих парней, и ее часто обзывали злобной кошкой или красивой стервой.
    С разбитых коленок и началась их любовь. Игорь привел ее к себе домой и стал аккуратно обрабатывать кровоточащие места. А потом поднял на нее глаза и застыл.
    Заклеив ее раны пластырем, он помог ей встать и хотел проводить до двери, поддерживая под локоть. Но, сделав шаг, резко повернулся к ней, нагнулся и поцеловал в губы.
-Не хочу тебя отпускать. Тебе трудно идти, останься сегодня у меня. Я не трону тебя, клянусь.
-Тогда точно не останусь, – засмеялась она. Он обнял ее, снова усадил и помчался готовить ужин, выкрикивая из кухни:
-Сейчас накормлю тебя вкуснотищей. Увидишь, как я хорошо готовлю! 

***4
    Женщина врач сначала долго читала выписку из питерского мед центра, результаты анализов Илоны, потом молча внимательно смотрела на нее. И только после этого задала несколько стандартных вопросов.
-Вообще-то, ваш случай несколько… не по нашей специализации. Но раз вы приехали, оздоровительный курс ванн из мацесты вам не повредит, а так же море, отдых, прогулки. Главное, что вы приехали с мужем. Как я вижу из истории, вы посещали психиатра. Мы так же пригласим для вас специалиста… психолога по кризисным состояниям.
-А как же лечение? – спросил Игорь, держа Илю за руку.
-Понимаете… все показатели физического здоровья у вашей жены в норме. Ее проблемы… Хотя, мы можем назначить мрт мозга. Но сначала пусть она пообщается с психологом, и тогда мы определимся.
    Когда они вышли из лечебного корпуса, Иля весело произнесла:
-Если я здорова, давай просто наслаждаться жизнью. А очередной психолог… знаешь, по-моему, все психологи нуждаются в других, более умных психологах и так до бесконечности. Сейчас мне так хорошо, ты все время рядом. Ненавижу твою работу.
-А свою учёбу любишь?
-Да. Я – эгоистка? Но мне хорошо только, когда ты со мной. А твоя работа забирает тебя полностью. Даже, когда возвращаешься домой, ты подолгу все еще там, в своих делах. Знаю, знаю… нам нужны деньги, но…
-Я придумаю что-нибудь, обещаю, – сказал Игорь и поцеловал ее в макушку. Она блаженно щурила глаза при этом и сильнее прижималась к нему, держась за его руку по локоть.
    Игоря всегда удивляла ее неуверенность в себе. При такой внешности она должна была вести и чувствовать себя раскованно. Посторонние люди сразу предполагали в ней это, не замечая, как при общении с незнакомцами она моментально теряет опору и сворачивается в улитку. Впрочем, внешне это почти ничем не проявлялось, и видеть перемены в ней мог только очень близкий человек.            
-Давно хочу расспросить тебя о школе. Как ты училась? У тебя ведь полно друзей, – спросил Игорь, когда они, захватив пляжную сумку из номера, шли к морю.
-Да… это они считают себя моими друзьями. Но ни с кем из них я не чувствовала себя спокойно.
-Что ты имеешь в виду?
-Я всегда пыталась соответствовать их ожиданиям.
-Почему?
-Потому что настоящую меня они не принимали и считали почти ненормальной. Поэтому очень рано я научилась изображать…
-Со мной ты тоже изображаешь?
-Сначала изображала. С каждым новым человеком я сначала оцениваю его, приноравливаюсь… Как бы это объяснить… пытаюсь почувствовать его физику и химию. И тогда получается нормально контактировать с ним.
Игорь удивленно остановился и посмотрел на нее:
-Почему ты не рассказывала это не только мне, но и психологу?
-Не знаю. Я отвечала на его вопросы, разве не правильно?
-Ты отвечала на его вопросы, и говорила ему то…, что он хотел услышать?
-Да.
-Иля! – до Игоря только сейчас стало доходить то, чего он не понимал в ней раньше. 
-То есть фактически ты как бы мимикрируешь при общении с каждым человеком?
-Ну… можно и так сказать. Но разве не все так делают?
-Не все! Далеко не все.
-Я же сказала тебе, настоящую меня никто не примет. Только ты принял меня полностью.
Он помолчал, потом улыбнулся:
-Ладно, пошли купаться. Посмотри, какое сегодня восхитительное море.
    Настоящая Иля была безбашенной хулиганкой и пацанкой. И он обожал ее, свою рыжеволосую красотку, теперь уже остриженную, но по-прежнему прекрасную. Она отлично плавала и ныряла, просто как юркая неуловимая рыбка, он едва успевал за ней, опасаясь потерять ее из виду. Как оказалось, море являлось естественной для нее средой. За год, который они прожили вместе, он впервые понял это. Они посещали бассейны, тропические купальни, но на море вдвоем были первый раз. И сейчас он ощущал, что только начинает узнавать ее настоящую. Это наполняло его радостью, которую передавала ему счастливая Иля.
-Я так люблю тебя! – кричала она ему, не стесняясь, что ее услышат другие купальщики. На них с Игорем оборачивались, но им было все равно. Игорь замечал улыбки людей, слышавших радостные возгласы Или. Но купающиеся постояльцы отеля, спасатели на берегу, играющие в песке дети – все эти люди для них с Илей словно находились за какой-то прозрачной стеной.

***5 
    Игорь был старше Илоны почти на десять лет. Именно поэтому ее мать сначала так воспротивилась их браку. Звонила мужу, требовала, чтобы он вмешался. Они давно жили раздельно, хотя и не развелись. Илона убежала из дома, мать звонила Игорю на работу, скандалила, требовала вернуть ей дочь и утверждала, что он удерживает ее силой. Но, когда она все же узнала его адрес и явилась туда, Илона открыла дверь и выплеснула на нее таз воды. Игорь пытался всех успокоить, отвез взбешённую мамашу к ней домой, уверял, что никогда не причинит Илоне вреда и просил разрешения на брак с ней. Хотя они уже месяц как были официально женаты и имели на руках свидетельство о браке из мфц.
    Естественно никакой свадьбы не устраивали. Мать Илоны еще долго не могла прийти в себя и простить дочь за такое пренебрежение к ней. А отец познакомился с Игорем, поговорил с ним около часа, задал вопросы и ушел совершенно удовлетворенный. Бывшей супруге он сказал, что она не права, и разница в возрасте у Илоны с Игорем не такая уж большая. А еще Игорь серьезный парень, занимается спортом, работает в приличной компании, хорошо зарабатывает, имеет свою квартиру и дорогой автомобиль. Но главное, дочь счастлива и очень его любит.         
    Игорь тогда решил, что попал в сумасшедшую семейку, где проблемы решаются лишь такими скандалами и фонтаном эмоций. Однако потом все оказалось совершенно иным. Общение с тёщей и сестрой Илоны после выяснения отношений больше ни разу не напомнило прежних бурных разборок. Напротив, обе женщины являлись спокойными и рассудительными, теща заведовала библиотекой, а сестра Илоны была в школе учительницей средних классов.
    Игорь действительно работал в приличной компании, которая занималась поставками товаров по госзаказам. Попал он туда с подачи отца, занимавшего высокий пост в госструктуре. Когда отец Игоря узнал о скоропалительной женитьбе сына, не поставившего его в известность об этом, то вызвал сына на серьезный разговор. И по всему был настроен против.
-Что за мальчишеские выходки в 30 лет? Я считал тебя более серьезным, – выговаривал он Игорю. Но тот попросил не делать поспешных выводов, а просто познакомиться с невесткой. Расчет его оказался верным, отец выставил сына из своего кабинета и пообщался с Илоной наедине. После чего, провожая ее до выхода из здания, постоянно улыбался ей, продолжая разговор. А на прощанье сказал:
-Так жду вас в гости, Илоночка, обязательно. Если что, не слушайте моего сына, мы с вами договорились.
    Оказалось, что говорили они об искусстве, кто б сомневался. Ведь отец Игоря являлся ярым поклонником современной живописи и даже содержал собственную галерею, где проводил дни открытых дверей с бесплатным входом для мало обеспеченных граждан и воспитанников детских домов. Он пригласил ее в галерею.
    Илона училась на искусствоведа, и это все решило. Отец Игоря сразу в нее влюбился высокой платонической любовью. Вот уж кто страшно удивился бы, узнай он про таз с водой или остриженные волосы. У него бы мозги переклинило.
    Жена его, мать Игоря, ушла от мужа еще 12 лет назад и за это время уже дважды побывала замужем, развелась и уехала из страны. Где она и что ни бывший муж, ни сын, не знали. Она не поддерживала с ними связь. 
    Здесь, на море, после того, как Игорь случайно выведал у жены про мимикрию, он чувствовал, что подобные детали восприятия Илоны, которые она постепенно откроет ему, в конечном итоге помогут найти причину не вполне нормальных симптомов ее пмс. Главное, не концентрировать на этом её внимание, тогда и откровения будут случайными, а значит, отражающими истинную, а не придуманную умозрительно картину формирования этих симптомов.
    Врачи больше не внушали ему доверия, поскольку они не смогли разобраться в особенностях психики своей подопечной. Однако его злило то, что никто из них так ничего и не выведал у нее своими вопросами. А ведь все оказалось просто. Хотя, конечно, не просто – ее мимикрия при общении с людьми явилась защитной реакцией на страх не вписаться в общепринятые нормы. Что там психолог ему говорил – безграничная любовь? Ну да, любовь, заставляющая забыть о самозащите, которую Илона всегда выставляла в общении с другими людьми. Мысль об этой самозащите приносила ему боль. Ведь он никогда ни от кого не защищался, ему было глубоко наплевать на то, как именно его воспринимают другие люди. Он всегда смело спорил, был прямолинеен и ни под кого не подстраивался. Хотя Иля также не подстраивалась под своих собеседников. Она, вникнув и почувствовав особенности того или иного человека, выбирала для общения с ним тот язык и стиль, который был максимально ему понятен. Но как она делала это, как вникала в физику и химию незнакомого человека? Так ведь она назвала то, что он посчитал мимикрией. Никакая это не мимикрия! Это психологическое сканирование! Специалистам для этого нужны тесты. Лишь некоторые ментальные особенности сразу видны окружающим – к примеру, простоватый деревенский вид или слишком безвкусно накрашенное лицо у женщины. Что-то такое. Но тот же деревенский простак на поверку может оказаться доморощенным философом, а крашеная профурсетка умной, хотя и несчастной женщиной. Именно для этого нужно глубоко почувствовать того, с кем общаешься. Только тогда между вами возникнет взаимопонимание, и стоящий напротив тебя человек без задней мысли, не желая зла, случайно не ранит тебя в самое сердце.
    Игорь решил сделать все возможное и невозможное, но научиться лучше понимать свою жену.

***6 
    Санаторный срок подошел к концу, и Игорю с Илоной пришлось вернуться домой. Уже через неделю он вышел на работу, а Иле строго наказал высыпаться, хорошо питаться и много гулять, а не валяться целыми днями за просмотром корейского и японского кино. Особенно его сердило, когда он заставал ее, смотрящую ролики известных корейских поющих групп с красивыми азиатскими девочками, похожими на детей, и парнями, похожими на девочек. Он не мог отрицать, что все они прекрасные исполнители, однако его удивлял такой явный перекос в ее интересах. Сам он предпочитал европейских популярных певцов и танцоров. И вообще корейская и японская культуры казались ему слишком вычурными. Но, видя блаженное выражение на лице Или при просмотре популярных к-поп роликов, он не мог не улыбаться.
    Между тем завершились каникулы, и Илона начала посещать лекции в универе. И Игорю не всегда удавалось заехать за ней, чтобы увезти домой после занятий. Он и раньше всегда дергался по этому поводу, потому что переживал, хорошо ли она доберется до дома. Но сейчас, зная то, что она практически беззащитна, переживал намного больше.
    Ему мерещились сцены, где к ней приставал какой-нибудь парень или даже не один. Потому что уже знал, что она не умеет выставлять броню, когда не находит зацепки для понимания человека. На юге ее многое пугало, он понял это в отпуске, наблюдая за ней в их вечерние прогулки. Она вздрагивала от каждого неожиданного звука рядом и судорожно сжимала его руку, за которую крепко держалась. Не нежно и ласково, а именно крепко, словно от этого зависела ее жизнь.
    Неуверенность в своих силах и отсутствие психологической защиты являлись тому причиной. Они же вынуждали ее находить способы чутко понимать незнакомых ей людей, чтобы располагать их к себе. Это были звенья одной цепи. Повышенная сенсорная и интеллектуальная чувствительность являлись спусковыми механизмами ее неуправляемых реакций при пмс. Как с этим бороться, он пока не знал, хотя твердо решил еще раз пообщаться с тем психологом, который говорил ему о любви Или. По его ощущениям, этот доктор был более других внимателен к ней.
    Для начала Игорь решил втайне от Илоны поговорить с ее сестрой. Лера крайне удивилась, но согласилась встретиться с ним. Выяснилось, что она никогда не понимала Илю, а про ее пмс узнала только в день, когда сестра отстригла свои волосы и убежала от Игоря.
-У меня никогда такого синдрома не было, и, если честно, я понятия не имела о его существовании, – призналась она. 
Игоря поразило ее неведенье в данном вопросе. Даже молодые парни знают о пмс от своих подружек.
-Но неужели ты никогда не замечала изменений в поведении Илоны?
-Ну да, иногда она бывает взрывной, злится без причины.
-Тебя разве не удивляло это?
-Я считала, что мама просто избаловала ее, тем, что все позволяла. Но знаешь, когда она в тот раз убежала от тебя, то сильно удивила меня. Потому что говорила странные вещи. Говорила, что мужикам важна только внешность, и никакой любви на самом деле у них нет. Когда я спросила ее, зачем она откромсала свои прекрасные волосы, она мне выдала, что готова на лысо подстричься и даже зубы себе выбить, лишь бы не привлекать тебя сексуально. Говорила, что это унижает, и что она не хочет быть для тебя куклой для секса. Она ведь всегда стремилась к личностному росту и жила высокими идеалами. А когда я через два дня пришла ее проведать, она смеялась и говорила, что ты льстец и приспособленец, потому что ради примирения тут же вошел в роль почитателя Канта.
    Игорь расстался с Лерой пораженный в самое сердце. Ночью он прокрался в гостиную и достал из тумбы под телевизором пакет, в котором лежали скрепленные на конце резинкой ее остриженные волосы. Целая грива. Тогда он собрал их все до единого волоска и спрятал. Ведь он обожал зарываться в них, обнимая ее со спины. Их красоту нельзя было ни с чем сравнить. Но вовсе не они будили его неуправляемое сексуальное влечение к ней. Глупая, глупая девочка…
    Вдруг он услышал шорох и обернулся. Иля стояла и смотрела на него.
-Так значит, ты не выбросил их? Тайно достаешь, чтобы подстегнуть свое либидо?
Голос ее звучал язвительно. Это был пмс. Он всегда начинался у нее с презрительных замечаний в сторону мужа перед сексом. Игорь внутренне сжался как перед прыжком, чтобы не дать ей повода продолжать в том же духе и довести ситуацию до абсурда.
-Я хотел избавиться от них, хотя твои волосы безумно красивы. Но сами они никогда не возбуждали меня. В моих эротических фантазиях они не присутствуют. Там ты обнажена настолько, что их просто нет. Так же как и одежды на тебе.
-Правда?
-Меня возбуждает лишь то, как ты прекрасна и чиста, к тебе не пристает грязь, поэтому я люблю, когда ты в белом. И не просто в белом, а в чем-то белоснежном. Потому что это твоя суть, и только она влечет меня к тебе. Секс – лишь способ соединиться с тобой, а вовсе не примитивное желание просто удовлетворить свою плоть.
    Когда он обнял ее и стал целовать, вся ее язвительность словно растворилась. Он не переносил пафоса, но сейчас твердил ей глупейшие слова о всепоглощающей любви, о полете души, о нирване тела. И это была истинная правда, поэтому Иля верила ему. Она чувствовала его искренность, как чувствуют ее дети.

***7
    Уже второй месяц Илю не мучали никакие симптомы пмс. Она и сама удивлялась, но тут же забывала обо всем, потому что ощущала, что они с Игорем вошли в какой-то новый этап их совместной жизни. И в нём ей было очень комфортно. Игорь и раньше всегда заботился о ней в бытовом смысле, но сейчас она ощущала его психологическую поддержку и молчаливое понимание всех ее волнений и фобий. В нужный момент он не просто оказывался рядом. Одним-двумя словами он давал ей понять, что все чувствует и не оставит ее самостоятельно преодолевать свои страхи. А с ним они быстро испарялись. Иля начала понимать многое из того, что раньше пугало ее. Он терпеливо объяснял ей, что люди, в своем большинстве, равнодушны к незнакомцам и думают лишь о своих делах и потребностях. Как дети. Поэтому, пока под защитой его присутствия, она больше не боялась отвечать на вопросы прохожих, как пройти туда-то, не огрызалась без причины и не начинала дрожать от гнева, если вдруг кто-то из мужчин делал ей скабрёзные комплименты. Они как дети – твердила она себе. И в большинстве случаев это являлось истинной правдой. В магазинах, когда Игорь находился рядом, она больше не вздрагивала от случайных прикосновений незнакомых людей, от грубых или неприличных слов в их разговорах между собой.
    Для большинства людей ее страхи показались бы совершенно безосновательными или даже притворными. Но именно они провоцировали у нее неадекватное поведение, которым она пыталась защищаться. Она рассказывала мужу, что несколько раз выплескивала свой немотивированный гнев на ничего не понимающих кассиров или каких-нибудь служащих в организациях, куда ей приходилось обращаться. На почте, например, или в метро, где ее чуть не арестовали за это. В нормальном состоянии она понять не могла, как оказалась способной на грубость в отношении незнакомых и ни в чём не повинных людей. Однако причина лежала на поверхности. Игорь объяснял ей, что она просто априори подозревала этих людей во враждебности к себе, хотя на деле им было глубоко все равно, кто она и что думает.
    От серьезных последствий Илю спасало то, что ее грубость многими людьми воспринимались как нечто комичное, поскольку она все-таки вела себя и говорила как культуролог, так сказать, высоким слогом. Только совсем недалекие люди могли разозлиться на нее, чаще всего окружающие просто усмехались, воспринимая ее изнеженной рафинированной интеллигенткой, попавшей в общество грубых и неотесанных неучей. Ведь действительно смешно вдруг услышать гневный монолог красивой девушки в стиле дамы высшего света, на полном серьезе обращенный к какому-нибудь хулиганистому парню, не знающему ничего кроме примитивного молодежного сленга. 
    Конечно, Иля в жизни применяла вполне обычную речь, привычную для большинства современных людей, но в моменты гнева забывала это. Подсознание не позволяло ей опускаться до ненормативной лексики при конфликте с незнакомым человеком. В такие моменты ей было невдомёк, что ее высококультурные ругательства способны скорее рассмешить, а не разозлить тех, на кого они направлялись.
    Между тем Игорю предстояла командировка на 10 дней. Он не находил себе места, но виду не подавал и наставлял Илю по всем уже усвоенным ею пунктам перечня того, как и что она должна делать, чтобы справляться с немотивированными сильными эмоциями.
-Если ты вдруг растеряешься, нажми на мобильнике кнопку отправки мне экстренного сообщения, и я сразу перезвоню тебе.
-А вдруг ты будешь в этот момент очень занят? – спросила испуганно Иля.
-Ничего не бойся, я смогу тебе ответить, несмотря ни на что. Просто постарайся помнить то, чему я тебя учил:
1. Подавляющее большинство окружающих не собираются тебе вредить и не испытывают к тебе враждебных чувств.
2. За редким исключением прохожие и пассажиры автобусов, троллейбусов, метро думают лишь о себе, окружающие им безразличны.
3. Очень многие люди, как дети, от недостатка культуры, а не по злому умыслу, не замечают и не понимают, что приносят другим неудобства и нарушают чье-то личное пространство. Поэтому бесполезно сердиться на них и возмущаться. Перевоспитать их вряд ли получится.
4. Не пытайся вступать в контакт с людьми, имея желание что-то им объяснять. Если тебя о чем-то спрашивают, не считай обязательным подробно отвечать, скажи, что торопишься.
5. Знай, что хамское поведение с тобой парней – это попытки тебя кадрить. Не огрызайся и не отвечай на любые подобные выпады, старайся просто молча уходить.
6. Помни, ты имеешь полное право вести себя, как считаешь нужным, и думать, что хочешь. Ты не обязана учитывать предполагаемые тобой желания и особенности других людей. 
    Все эти, прописные для большинства людей, истины для Или являлись очень ценной инструкцией к существованию в социуме. И отъезд Игоря был главным экзаменом для нее в том, как она усвоила его уроки. 
    Его командировка прошла спокойно. Иля звонила ему только вечером и их разговоры говорили том, что она вполне справляется с его заданиями. Ее сестра подтверждала Игорю, что Иля выглядит спокойной и веселой. Грустит только иногда, потому что очень по нему скучает.
    А через две недели после его возвращения произошло то, что настоятельно рекомендовал ему тот самый психолог, консультировавший Илю и сказавший Игорю о ее любви – тест на беременность Или показал две заветные и долгожданные полоски.
    
                ***
© Copyright: Марк Шувалов,
        июнь 2024   


7. Пегас
 
   Пегас – крылатый конь, рождён медузой Горгоной от Посейдона. Поскольку он родился у истоков Океана, его назвали Пегасом (греч. "бурное течение"). Летал с быстротой ветра; по преданию, имел денник в Коринфе; жил в горах, большую часть времени проводил на Парнасе в Фокиде и Геликоне в Беотии. Гора Геликон, услаждаемая пением Муз, стала расти до неба, пока по воле Посейдона Пегас не ударил копытом в её вершину и не остановил её рост. Так же Пегас ударом копыта о землю мог выбивать источники. На горе Геликон у рощи Муз от его удара возник источник Гиппокрена, из которого черпали вдохновение поэты.
    Посейдон дал его своему сыну Беллерофонту. Пегас позволил ему оседлать себя, чтобы одолеть чудовище химеру. Вместе они совершили ещё ряд подвигов. Позже Беллерофонт упал со спины Пегаса, пытаясь достичь горы Олимп, а Пегаса доставил туда сам Зевс. В обязанности коня входило ношение молний верховного бога. Со временем он был обращён в созвездие. Вознёсшийся на сверкающие вершины Олимпа Пегас является символом связи всего живого.
Пролог

    Аким Переверзев работал художником-аниматором в мультипликационной студии. И это после шести лет учебы на факультете графики в Репинке, из которой он выпустился с красным дипломом. Потом был год армии, а теперь за все труды он получал всего стольник, поэтому подрабатывал еще в рекламном агентстве. Некоторые его собратья зарабатывали в два, а и то и в три раза больше, ухватив выгодные раскрученные анимационные проекты. Не то что Аким со своей идеей мультика и видеоигры о приключениях Пегаса. Подросткам Пегас с его подвигами оказался неинтересен, им Единорога подай и любовь-морковь. Хотя редактор все же надеялся, что брутальный проект Акима выстрелит, нужно только постараться.
    Зрительская аудитория с каждой новой серией приключений Пегаса, конечно, прирастала, но не сказать что уж очень сильно. Как воздух требовалась креативная идея и не одна. Но, как ни напрягал мозги и фантазию Аким, не мог выкинуть дорогого сердцу Пегаса на помойку и начать что-то новое на потребу малолетней публики. Иногда он почти ненавидел этих избалованных детишек, которые упрямо не желали поднимать рейтинг мультиков по его рисункам. И тогда он давал жару в рекламных роликах. За них хотя бы хорошо и сразу платили.
    Изо всех легенд о лошадях – с рогами, золотыми копытами или о кентаврах, Аким с детства обожал только Пегаса. Его восхищали подвиги и умения этого коня, а крылья говорили о том, что он выше остальных лошадей из легенд, потому что умеет летать. И, конечно, Аким всегда изображал его белоснежным.
    Эта детская любовь и привела его в мультипликацию. Хотя в Репинке он в основном изучал графику как вид изобразительного искусства, а так же компьютерные и трехмерные изображения. В мультипликацию его привело одно из многих собеседований при поиске работы. И выбрал он студию, где сейчас работал, потому что увидел там еще пятерых таких же, как он, выпускников художественных вузов. Правда, не все они занимались непосредственно рисованием, но как собратья вполне понимали друг друга с полуслова. Даже стиль в одежде у них был схож. Главный редактор хмыкнул, глядя на Акима в первый день, но тот и сам все увидел. И все они смеялись, когда обмывали его приход в компанию вечером за общим столом.
    Однако почти сразу на Акима навалилась работа, результаты которой всегда требовались срочно, и крайним сроком являлся конец рабочего дня. Поэтому сборы домой иногда отодвигались на время, перевалившее глубоко за полночь. К этому присоединялась боль в спине, онемение правой руки и покраснение глаз. Конечно, поначалу Аким радовался своевременному выпуску очередной серии мульта, над которым работала их команда, но радость довольно быстро испарялась и заменялась желанием выспаться и на время забыть о компьютере.
    Аким любил рисовать не спеша. Так ему приходили одна за другой новые идеи, которые он постепенно добавлял в свои рисунки. В спешке такое было априори невозможно. Но работать приходилось именно так.

***1
    Из-за сумасшедшей нагрузки у Акима с момента его устройства в студию "Фонтаны"  совершенно не имелось времени на личную жизнь. Фирма так называлась, потому что рядом в сквере летом включали фонтаны. Со своей бывшей Аким расстался еще в академии. После выпуска они с друзьями отрывались на море, где жили в частном мини-отеле, а потом он ушел в армию. Когда Аким вернулся, то уже через две недели устроился на работу, потому что не хотел больше жить с родителями. Отец всегда относился к его художествам как к чему-то несерьезному, звал к себе на завод по изготовлению изделий из полимеров. На первых порах сисадмином в отдел продаж. Да и мать говорила Акиму о том же.
-Будешь получать стабильные деньги, и работать от звонка до звонка, никаких авралов и внеурочной работы. А через год-полтора я перетащу тебя к себе помощником, тогда и начнутся основные деньги, – уверял отец.
Но Аким не хотел отрываться от творчества, а заработок сисадмина он спокойно теперь получал в  "Фонтанах". Конечно, не очень-то и спокойно, а вернее, даже слишком неспокойно и напряжно. Но сдаваться он пока не хотел, к тому же нашел подработку, на которую уж точно не мог бы рассчитывать, работая на заводе.
    Родители про подработку ничего не знали, но мать, приходя к нему на съемную квартиру, почти никогда не заставала его вечером дома. Он все время задерживался допоздна. И в выходные пока ни разу не пришел к родителям. А весь компьютерный стол Акима и пол рядом с ним всегда был усыпан эскизами, но ей он строго-настрого запретил хоть что-то из этого трогать. Поэтому она там даже пыль не протирала.
    Владелец студии и он же редактор пахал с художниками на равных, поэтому и ругаться с ним или что-то требовать было бесполезно. Но после выхода релиза первых 10 серий мульта, что произошло через месяц после начала работы в фирме Акима, ему выдали премию в размере оклада. Те, кто начинал работу над мультом почти полгода назад, получили раза в три больше. Но редактор отметил участие Акима в проекте как очень продуктивное. Завистников не оказалось, коллектив принял это как должное, тем более что Аким щедро выкатил народу со своей первой премии.
    В эту пятницу начальник всех отпустил пораньше, но Аким вернулся в субботу, потому что забыл кое-что на своем рабочем месте. Редактор находился в своем кабинете, а в студии работало три сотрудника клининговой компании. Они мыли окна перед зимним сезоном. Вдруг с улицы в студию вошла молодая особа и прямиком прошла в кабинет редактора. Охранник ничего ей не сказал и продолжил играть в стрелялки за своим столом возле входной двери. Аким никогда не встречал эту девушку, но через остекление кабинета начальника увидел, что тот усадил гостью за стол. Она принесла кофе из соседнего кафе, и они о чем-то разговаривали, пока редактор его пил. Потом он вышел и обратился к Акиму, который уже собирался уходить, поскольку нашел то, за чем приходил:
-Ты ведь на машине? Можешь довезти Сашку до метро? Это моя двоюродная сестра.
-Конечно, – ответил Аким, разглядывая девочку, которой на вид было от силы лет семнадцать.
Малолетка, подумал Аким и отвел от нее взгляд. После этого они вышли, он показал на свою машину, а потом открыл ей дверь.
-Мой брат даже не представил нас друг другу, – сказала она, усаживаясь.
-Ну, вроде имена прозвучали. Меня зовут Аким, а тебя – Саша. Правильно?
-Да. Ты новенький? Или нужно на "вы"?
-Можно на "ты". Да, я работаю недавно.
-Я иногда помогаю Жорику, – сообщила она.
-Жорику? Ты имеешь в виду Юрия? Мы все зовём его Редактор.
-Ну да. Но для меня он Жорик. Я удрала от родителей из Москвы и живу у него.
-А как же школа?
-Я учусь на 2-м курсе Репинки. Станковая живопись.               
-Понятно. В Суриковку не захотела поступать?
-Да с родаками на конфликт пошла. Достали. Если бы не Жорик, даже не знаю, что делала бы. Шагу не давали ступить, старорежимные они у меня. Все не так, одеваюсь вульгарно, веду себя вульгарно, разговариваю тоже вульгарно.
-Пока что-то не заметно, – улыбнулся Аким.
-Да нормально я разговариваю, даже сленг не применяю, и одеваюсь как все, и веду себя… Просто у них бзик на тему меня. Хотя сами полный кринж.
-Значит, Жорик тебя приютил, и они не возразили? Или просто не в курсе, где ты живешь?
-В курсе. Жорика они уважают, поэтому заткнулись. Ах, простите… грубо выразилась, – засмеялась она.       
-Они наверно тебя очень любят, – предположил Аким.
-Как же, любят! Им это чувство незнакомо.
    После этого они оба примолкли, а совсем скоро Аким подвез ее к самому поребрику недалеко от входа в метро.   
-Слушай, Аким, – вдруг повернулась она к нему:
-Ты далеко живешь?
-Не очень, – удивился Аким.      
-Надеюсь, один? Пригласи меня в гости.
-Почему ты решила, что я один?
-Не знаю… что-то такое в тебе…
-Почему ты хочешь ко мне в гости?
-У меня здесь кроме Жорика никого из знакомых и друзей нет. А ты… вроде подходишь. По крайней мере, не подумаешь обо мне плохо. Мне даже поговорить не с кем. Понимаешь?
-Хорошо, поехали, – сказал Аким, – Но сообщи об этом своему брату.

***2
    Когда Аким уже поставил на стол разогретый ужин из того, что привез курьер по его заказу, то спросил:
-Так почему все же ты захотела ко мне в гости?
-Ты выглядишь надежным. Выправка, бицепсы сразу читаются под одеждой, а пальцы длинные и чуткие, как у пианиста.
-Ты наблюдательна.
-Брат тоже в спецназе служил.
-Я служил в вдв.
-Какая разница?
-Большая.
-Для меня никакой.
-Ешь.
Он ел и думал, чем развлекать эту мелкую. Сестра начальника все-таки.
-Покажешь свои рисунки? – спросила она.
-Наелась? – удивился Аким, – Ты ж почти ничего не съела.       
-Ну и что? Мне мало надо. Давай, колись. Показывай всё-всё.
Он достал из встроенного шкафа большую коробку со своими эскизами. Саша расположилась на ковре и стала вытаскивать альбомные листы и рассматривать их.
-Брат тебя очень хвалил. Сказал, что принял на работу новенького.
-И как он хвалил меня?
-Ну… сказал, что ты талант, хотя и немного тормоз.
-Тормоз? Почему?
-Не знаю. Я не уточняла. Думаю, ты реально тормоз, потому что только и спрашиваешь – Почему, почему. Потому! Хорошо рисуешь, необычно. Кони у тебя классно получаются.
-Это Пегас. Герой нашего мульта.
-Понятно. Мифы древней Греции. Ну как бы отстой, если честно.
-А какой бы герой мульта тебя увлёк?
-Я не малолетка, давно не смотрю мультики. Я манги люблю. Слышал?
Какое-то время она молча смотрела его рисунки, вытаскивая и вытаскивая их из коробки.
-Все, отдохнул после еды? Пошли гулять! – заявила она, – Здесь есть какой-нибудь парк? Аттракционы?
-Это спальный район. Хочешь в парк развлечений?
-Хочу!
Аким поискал на Яндекс-картах, подумал, взял кое-что в рюкзак, глянул, во что одета и обута его гостья. Ее демократичная одежда и обувь вполне удовлетворила Акима.
-Поехали в Диво-остров? – спросил он.
-Да, да! Ура! – воскликнула Саша, – Сколько же фоток я наделаю! Супер!
Вернулись они, когда уже смеркалось. Аким позвонил редактору и спросил, куда привезти его сестру, потому что она уснула в машине.
-Можешь приютить ее один раз? Ко мне тут пришли, веселье у нас в самом разгаре, – ответил ему уже очень пьяный начальник.
    Малая даже не проснулась, когда Аким кантовал ее и нёс, а потом укладывал на тахту. Себе он постелил на диване, принял душ, лёг и тут же уснул. Как в армии. Ночью его разбудило то, что кто-то ворочался рядом. Оказалось, это его неугомонная гостья. Она спала, прижавшись к нему спиной и натянув на себя почти все одеяло.
    Он лежал и думал. То, что она сестра начальника, имело плюсы и минусы. Но все решало то, что Аким явно устраивал ее во многих отношениях. А ему нравился ее детский запах, и Аким прекрасно понимал, что это значит. Он постарался аккуратно перелезть через нее с дивана, и сел в кресло, чтобы успокоиться. Постарался расслабить мышцы, закрыл глаза. Но проснулся от того, что она трясла его за плечи:
-Куда ты ушел? Бросил меня замерзать?
-Саша… Ты меня совсем не знаешь, – начал он, пытаясь быть рассудительным.
-Ой, ой, ой, только не заводи эту волынку! Ты что, старорежимный? Я же не предлагаю тебе сразу на мне жениться.
-А что тогда ты предлагаешь?
-Ну… не сразу, а когда узнаешь меня получше, – засмеялась она, села к нему на колени передом и прижалась лицом к его голому торсу.             
-Чувствую, как твоё сердце стучит! Всё! Пора целоваться! – услышал он и понял, что она уже начала приводить в исполнение свой план.
    Утром ему позвонил не протрезвевший начальник:
-Аким, прости, что кинул на тебя это бандитское отродье. Но у меня сейчас в квартире топор можно вешать от перегара и всякие полуголые мужики валяются по углам. Прошу, приюти ее еще на денек. В долгу не останусь!
Аким только угукал в ответ, потому что бандитское отродье уже вновь обнимало его, наседая сверху и лезло целоваться. 
    Аким имел спокойный нрав и никогда не сходил с ума по девушкам. Встречался, расставался. О своей бывшей даже не вспоминал, хотя секс ему нравился. Не только с ней. Но бандиток у него еще не было. Хотя он все время осторожничал с ней, боялся придавить, боялся сделать больно… А вот она ничего не боялась, веселилась, скакала, целовала его, бегала по квартире голая, не стесняясь подходить к окну. И хотела ещё и ещё.      
    Она ужасно его смешила и говорила:
-Так здорово смеешься! Почему ты один? Такой красивый и сильный? Мне точно не придется ни с кем из твоих бывших подружек выяснять отношения? Имей в виду, ты теперь только мой! Давай, прижми меня посильнее! Не бойся, ничего мне не сломаешь, я не хворост какой-нибудь, я живой человек. А человека, знаешь ли, трудно сломать! Для этого ему нужно руки и ноги вывернуть, или вырубить до бессознательного состояния. Ты можешь такое? Можешь?
-Могу. Но не с тобой.
-А, может, я мазохистка, и хочу, чтобы ты меня до боли скрутил?! Сделай так!
-Нет, перестань. А то отвезу тебя и сдам твоему брату с рук на руки.
-Так жестоко?! И совсем не пожалеешь меня? Только не это, хочу быть с тобой! Хочу!

***3
    Но наступил понедельник, и рано утром Аким отвез Сашу к брату. Ей нужно было собраться и отправиться в академию.
-Не жди, меня брат отвезет, – сказала она каким-то чужим голосом. И на прощанье не поцеловала.
    Аким дождался, когда она исчезнет в парадном, и только после этого поехал в студию. Было еще очень рано, остальные обычно приезжали позже. Он сварил себе кофе и сел у окна. Утренняя Саша совсем не походила на вечернюю и ночную. Словно два разных человека. Я что-то сделал не так? Эта мысль не давала ему покоя. Ну, конечно, не поцеловал, когда она проснулась, не поцеловал на прощанье, не поцеловал просто так… Какой девушке понравилось бы такое после всего, что было накануне.
    Художники начали собираться только через час, за который Аким успел разворотить себе сердце и душу. В конце концов, он не выдержал и послал ей смс: "Встретимся сегодня?" Ответа не последовало, но она наверняка уже сидела на лекциях. Он решил больше не писать ей. Да и что их связывало? Весело проведенные выходные, и ее слова, что она хочет быть с ним? Может, она уже и выбросила все из головы. Мало ли…
    Приехал начальник, дыхнул крутым выхлопом, кивнул Акиму и ушел к себе, потом выглянул и сказал хриплым голосом:
-Начинаем работу над следующей серией. Сценарий я вам всем разослал. Работайте четко по лэйауту*. Совещание позже проведем, пока прорабатывайте детали. Все как обычно, не спим, не спим!
    Саша приехала после 16 часов, глянула на Акима и молча отправилась в кабинет к брату. Она случайно не до конца закрыла дверь, и Аким услышал слова начальника:
-Не могу! У нас работы выше крыши. Ты решила, что теперь он твоя собственность?
После этого дверь плотно закрылась. Но редактор все же написал Акиму в привате:
-Сашка бунтует. Требует отпустить тебя пораньше.
-Я эпизод не доделал. Могу дома посидеть над ним, – ответил ему Аким.
-Мечтатель. Думаешь, она даст тебе спокойно жить?
-Ночью поработаю, когда она уснет, – написал Аким.   
    Через минуту после этого Саша появилась из кабинета брата, взглянула на Акима и быстро пошла к выходу из студии.      
    В машине он спросил ее:
-Ты голодная? Поехали, поедим где-нибудь.
-Аким… ты не хочешь меня поцеловать? – спросила она, внимательно глядя ему в глаза.
-Хочу. Но здесь слишком много посторонних глаз. Давай хотя бы отъедем немного.
    Когда он припарковался в переулке, она сразу же полезла к нему с поцелуями.
-Давай договоримся, – сказал Аким после того, как она получила своё, – Не делать этого на людях и тем более при сотрудниках студии. Если мы с этого дня пара, то у нас достаточно места и времени для поцелуев и помимо офиса. Ни к чему возбуждать нездоровое любопытство подчиненных твоего брата и нарушать рабочую атмосферу. У меня много работы. Ты должна понимать это. Сегодня мне придется работать ночью.
-Но как же я? Не будь таким со мной!
-Не буду… прости. Но обещай…
-Обещаю! Все как ты скажешь, просто утром было как-то… как будто мы чужие.
-Ты сама вела себя отстраненно.
-Значит, я переезжаю к тебе?
-Если ты этого хочешь, то да.
-Ну что ты опять… Хочу, конечно, хочу! Даже чемодан уже собрала. Я не знаю, как правильно, я еще ни с кем не жила вдвоем. Брат сказал, что это на твое усмотрение.
-Обещай слушаться.
-Хорошо, – кивнула она.
    Он едва перевел дыхание после ее поцелуев. Сам он пока старался не включаться в это, нужно было забрать ее чемодан и смотреть на дорогу. Хорошо, что она повеселела и со всем соглашалась. Вчера она не давала ему и слова сказать.       
-А что с учебой? Почему ты так рано освободилась?
-Ну… не осталась на этюды, отмазалась. Мне везде плюсы поставили.
-Каким образом ты отмазываешься от практических занятий?
-Аким! Не будь таким! Потом все расскажу. Я так хотела к тебе поскорее, а ты допрос мне устраиваешь. Не волнуйся, у меня все схвачено по практике. Несколько работ досрочно сдала.
-Где рисуешь? У меня дома нет условий.
-Мы сбрасываемся и арендуем своей группой мастерскую. Некоторые даже ночью приходят, потому что днем спят после лекций. Кое-что у брата рисовала, акварели. Масло и темперу он не разрешает, не хочет запахов в квартире. 
-Ясно. Я должен знать подобные вещи. Никаких секретов, поняла?
    Так началась его новая очень непростая жизнь, хотя Саша и старалась выполнять выдвинутые Акимом требования. Он прекрасно помнил свою учебу в академии, все эти зачеты и практикумы, всю эту бесконечную суету и бег по аудиториям и мастерским, поэтому понимал, что ей требуется. Но теперь у него была еще и работа, а в придачу и подработка, так что он иногда засыпал, положив голову на стол, не доев до конца свой ужин.

*Примечание:
лэйаут – черновой вариант раскадровки мультфильма

***4 
    В обеденный перерыв Аким заказал на Озоне стол и стул для Саши, чтобы она могла рисовать грифелем или акварелью. И чтобы не крутилась в своей маете возле него, когда он брал работу домой. Помалкивая, она исподтишка поглядывала на него с дивана, когда он упорно трудился.
-Ты, дождёшься, что я куплю и поставлю ширму, чтобы не сверлила меня просящим взглядом,– пригрозил он. Но она не могла остановиться:
-Мне так не хватает тебя. Понимаю, что у тебя работа, но что мне делать, если я только и думаю о тебе?
-Я здесь, с тобой. Никуда не ухожу.
-Как ты не понимаешь…  Когда ты работаешь, то не видишь и не слышишь меня, словно я не существую.
-Я вижу и слышу тебя, просто армия научила меня сдерживать свои желания и делать дело.
-Но мы не в армии!
-Я не могу подвести ребят в студии. Все они выкладываются по полной, чтобы выпустить очередной релиз в срок. И ты свой материал учи к зачету.
    Как же трудно с малолетками, думал он, хотя понимал, почему учеба не лезет ей в голову. Вряд ли это была просто девичья дурь и капризы. Саша по-настоящему маялась, словно от болезни.
-Клянусь, все выходные посвящу тебе полностью, – сказал он и увидел, как она сразу изменилась в лице. И куда только делась ее безбашенная неугомонность, они прожили вместе всего месяц, но она стала другой. Он все понимал, но боялся поверить окончательно, хотел убедиться. Потому что про самого себя всё понял уже давно, почти сразу. Ни с одной из своих бывших он никогда так не мучился. И жить вместе с кем-то из них ни разу не захотел. Поэтому и расставался легко. А расстаться с Сашей? Он старался не думать о таком, потому что внутри всё сразу начинало леденеть.
    И все же Аким не выдержал. Не отрываясь от рисунка, он вдруг сказал:
-Давай распишемся. Иначе я просто с ума сойду с тобой.
-Но ты… даже ни разу не сказал мне, что любишь.
-Ты тоже. Так что насчет того, чтобы расписаться? Родители и брат не станут возражать?
-Кто их спрашивать будет? Любишь или нет?! Ответь!
-Люблю. Зачем бы я предлагал тебе расписаться?
-Да затем. Желание жениться и любовь – это разные вещи.
-Для меня нет. Так ты согласна?
Он услышал нечто вроде всхлипа и обернулся к ней.
-Конечно, согласна, мог даже не спрашивать. Сам же видишь, что я не могу без тебя. Это ты можешь…
-Я тоже не могу, но заставляю себя делать работу. По-другому нельзя. Не хочу просить деньги у родителей, я взрослый мужик. Давай не мучить друг друга.
Он встал, подошел и обнял ее:
-Мне нельзя постоянно отвлекаться… иначе никакой работы не смогу сделать. Как ты не понимаешь, стоит мне отпустить тормоза, сразу все под откос полетит.
-Так ты… сдерживаешься?
-А ты думала, я деревянный? Дай свою руку.
Он прижал ее ладонь к молнии на своих джинсах.
-Поэтому и прошу – не отвлекай меня, когда я работаю! 
    Они подали заявление через госуслуги, и две недели Саша была счастлива. Но потом все вернулось к прежнему состоянию. Не помогали даже выходные, потому что из-за дождей Аким не возил ее никуда, и они просто сидели дома. К тому же, он опять все свободное время работал за компом.
    Прошло еще две недели, Аким повез Сашу в мфц, где они расписались в необходимых формулярах и получили свидетельство о браке. Заехали к редактору, сообщили ему об этом. Он почесал репу и сказал:
-Нужно бы в ресторане отметить. Да времени совсем нет. Но подарок за мной.
    Очередной релиз вышел в срок, началась работа над новым. Учеба Саши так же занимала у нее много времени. Поэтому их жизнь почти не изменилась. Аким пока даже кольца не купил, все некогда было.
-Я смотрю, ты не очень-то рада, что мы расписались, – сказал Аким, когда они утром в выходной лежали в обнимку в постели.
-Почему? Я рада. Просто все осталось прежним.
-А ты ждала чего-то особенного? Семейные люди живут обычной жизнью. Главное, вместе.
-Да, понимаю. Просто я думала, что регистрация брака как-то успокоит меня.
-Что опять тебя тревожит?
-Как бы тебе объяснить… У нас все прекрасно, секс, забота друг о друге, взаимопонимание… Но все это было и раньше. Я думала, что когда мы распишемся, почувствую какие-то кардинальные изменения.
-Представь, что мы вернулись на два месяца назад, и меня вдруг срочно мобилизуют на долгое время.
-Что?!! Такое возможно?!
-Нет, я говорю – представь. Теоретически. Два месяца назад мы были не женаты. И большой срок разлуки мог внести в наши головы сомнения. Ты в своих поисках, возможно, стала бы искать другого. Но теперь мы официально супруги. Да, конечно, это лишь формальность. Но поженившись, мы подтвердили друг другу свою любовь и преданность. В этом разница. Причем, огромная. Я буду, как безумный, рваться к тебе из любой дали, а ты будешь меня верно и преданно ждать.
-Да… я буду ждать. Все просто. Это мне почему-то казалось, что чего-то не хватило, какой-то необходимой детали.
-После свадьбы многие испытывают стресс, потому что праздник кончился. Думаю, деталь, о которой ты говоришь – это ожидание, которое держало тебя в напряжении. Знаешь ведь, как сладко было в детстве ждать подарка от Деда Мороза. Даже сам подарок был уже не так важен.

***5   
    Больше всего Саше нравилось, что по субботам они все делали вместе – убирались в квартире, готовили еду, ходили гулять, а вечером, накрыв чайный столик, уютно устраивались на диване смотреть какой-нибудь фильм. В такие моменты она ощущала, что Аким полностью с ней – телом и душой. Эти вечера она теперь ценила как драгоценности. Обязательно делала селфи и вывешивала в сети.
    Подруги завидовали. Все они находили Акима очень привлекательным. Саша любила слушать его рассказы об армии и о детстве. А сама мало что рассказывала, потому что вся ее прошлая жизнь была связана с родителями, от которых она убежала в Питер. Даже с московскими подругами она теперь мало общалась.
    Получив премию за очередной релиз Аким повел Сашу покупать кольца. Ей было смешно, но два этих красивых золотых кусочка металла все-таки согревали ей сердце. Она теперь часто смотрела на свое кольцо. Аким строго планировал их бюджет, потому что приходилось платить за аренду жилья. Но просить деньги у родителей он категорически не хотел. Сашу он привез к ним всего один раз, они посидели за столом, и очень скоро отчалили. Мать пыталась привозить сыну еду, как раньше, но он пресек это. Хотя Саша очень понравилась ей, и она была бы рада общаться. Но Аким почему-то не хотел никаких контактов с родителями. Отец пожимал плечами, а мать откровенно не понимала сына и пыталась найти причину. Причина лежала на поверхности. Аким не хотел никого впускать в их мир с Сашей. По крайней мере, пока.
    И вдруг Акиму позвонил отец:
-Сын, нужно срочно встретиться. Жду тебя вечером дома. Только… приезжай без своей жены.
-Что-то случилось? – спросил Аким. Отец ответил, что скажет при встрече.
    Аким уехал с работы немного раньше. Родители уже ждали его.
-Тебе пришла повестка, ты призван на военные сборы, – сказал отец, мать говорить не могла, она сидела, зажав себе рот руками, чтобы не разрыдаться. Отец строго на нее взглянул:
-Всего на два месяца. Воевать его точно не пошлют. Скорее всего, его будут учить применять беспилотники, а так же новым системам маскировки и возможности защиты от огня противника. Ты в каком звании вернулся? Младший сержант?
Аким подтвердил это.
-Тебе дается 10 дней, чтобы пройти медкомиссию, уладить дела и явиться в военкомат. Позывной был у тебя?
-Да. Пегас.
-Это конь что ли?
-Мифический, крылатый белый конь. Мы мульт создаем про него.
-Понял. У жены твоей есть в Питере родные? Это ж сильный стресс для молодой девчонки.
    После родителей Аким позвонил редактору.
-Жду тебя у себя дома, – сказал тот в сильном волнении. 
    Они договорились, что начальник даст Акиму недельный отпуск и позаботится о Саше в его отсутствие.         
-С ней, конечно, трудно, даже не знаю, как она прореагирует. Но делать все равно нечего. Сразу скажешь или перед самым отъездом? – чесал затылок редактор.
-За три дня скажу. А завтра передам все файлы Краснову. Он их доработает.
-Трудновато нам без тебя придется, боец. Позывной-то у тебя есть? Аааа, дай угадаю – Пегас?
-Так точно, – улыбнулся Аким.
    Всю неделю он делал вид для Саши, что едет на работу. Впрочем, в студии у него было достаточно дел. Они подолгу сидели с Красновым, и Аким комментировал ему все свои задумки и детали.   
    Однако на пятый день Саша приехала в офис на час раньше окончания рабочего дня Акима, и не увидела его. Брат ее изворачивался, как мог, и вдохновенно врал, что отправил его по делам студии. Она сделала вид, что поверила, но дома с порога набросилась на мужа:
-Что-то произошло?
Аким помолчал, потом решил сказать ей правду.
-Присядь, – предложил он ей для начала.
Саша побледнела и задрожала всем телом.
-Тебя на войну забирают?
-Нет. На двухмесячные военные сборы. Будем учиться работать с беспилотниками. Саша, ничего не бойся, все будет хорошо.
-Я как чувствовала, – сказала она и достала дрожащими руками из своего рюкзачка коробочку, – Вот, заказала тебе небольшой подарок к Новому году.
Аким достал из коробочки что-то обернутое пупырчатой пленкой. Когда он развернул подарок, это оказался прекрасной работы белый крылатый Пегас с зелёными, как у Акима, глазами, над которыми легкими штрихами были часто-часто прорисованы густые ресницы. 

***6
    Оставшиеся два дня Саша находилась, словно во сне. Отвечала невпопад, что-то машинально делала по дому и почти ничего не ела, потому что не могла. Аким не оставлял ее ни на минуту, но на вокзал брать отказался наотрез. Поручил начальнику проследить, чтобы она не поехала туда сама. На поезд его провожала мать.
    Пегас тоже остался дома, Аким просто сфотографировал фигурку для себя. Саша не плакала, просто сидела на диване с ногами, обхватив колени. Брат грустно поглядывал на это. В комнате было тепло, но Саша едва заметно дрожала, поэтому Юрий накинул на нее плед.
-Пойми, в вашей жизни будут еще вынужденные разлуки. Всего два месяца – это ведь совсем недолго.
-А вдруг он соврал, и его отправят на войну? – спросила она и изменилась в лице.
-Не отправят. Вот, посмотри. Я сфотал повестку и тут четко написано… явиться… для прохождения учебы и обновления ранее полученных знаний по военно-учетной специальности.
Саша внимательно прочла повестку с экрана смартфона брата.
-Хочешь, поехали, поживешь пока у меня, – сказал он.         
-Нет, Жорик. Я останусь здесь. Это наш с Акимом дом, хоть и временный. Но тут все его вещи и рисунки, здесь подушка…
-Подушка?
-Да с его запахом, понимаешь?
-Понимаю. Хорошо, но обещай взять себя в руки и не раскисать.
-А кто будет сейчас делать работу Акима?
-Краснов. У других завал, да и стиль у них несколько иной.
-У меня с понедельника каникулы. Я могу поработать это время за Акима.
-Но… разве справишься?
-Я помогала ему несколько раз, когда он зашивался. Не веришь? Смотри, – сказала она, достала стилус и быстро нарисовала на планшете фигурку Пегаса.
-Хорошо, приходи, будешь выполнять поручения Краснова, – сказал редактор.
    Со следующего дня Саша почти всё время стала проводить в студии. А когда закончились ее каникулы, приходила два раза в неделю. Но Краснов и этому был рад, поскольку нагрузка на него упала приличная. Так прошел месяц. Вечерами Саша уходила к подругам в общагу и иногда возвращалась домой уже за полночь. Брат ругал ее и грозил все рассказать Акиму. Но когда пошел второй месяц сборов, она забыла про все и сидела вечерами дома как привязанная. Кто-то из парней в академии рассказывал, что его отпустили с таких же сборов раньше на неделю за досрочную сдачу экзамена по программе обучения. Правда, его дома ждала жена с грудным ребенком на руках, но все же…
    Приближался Новый год, город уже вовсю сиял огнями. Саша гуляла с однокашниками после учебы, чтобы не плакать в одиночестве, но приходил вечер и мысли об Акиме каждый раз вызывали у нее слезы. Сейчас она жалела, что очень мало имела его фото, а видео и того меньше. Поэтому поклялась, что будет снимать каждый его шаг – Аким на работе, Аким в кафе, Аким на прогулке, губы Акима, глаза Акима, голос… Да, голос, нужно обязательно записать ролик, где он говорит или даже заставить его прочесть какой-нибудь стишок…и обязательно его смех!
    Она отмечала дни на календаре и время приближалось. Но он до последнего так и не сообщил, когда возвратится, не сообщил ни номер поезда, ни номер вагона. Она не знала, что и думать, звонила брату, звонила родителям Акима, но и они ничего не знали. До Нового года оставалось всего три дня. Саша сидела в интернет-форуме таких же жен и девушек, как она, пытаясь хоть что-то разузнать. Но вдруг услышала, как входная дверь открылась.
-С ног собьёшь, – смеялся Аким, когда она налетела на него из комнаты, – Живой я и здоровый. Даже в звании повышен, был младшим сержантом, стал старшим. Все время думал о твоем подарке. И знаешь, придумал кое-что для нашего мульта.
-Потом, потом об этом. Дай мне на тебя наглядеться. Я все теперь снимать хочу, видишь, даже треногу купила для телефона и фото-светильник.
-Ладно, ладно… снимай всё, что хочешь. Только больше никаких слёз. Обещай!
    Потом начались звонки, но Саша не отпускала его от себя, так и висла на нем. Отпустила только, когда он вскочил и в волнении стал ходить туда-сюда. Этот был звонок от редактора.
-Начальник! Я привез идею для нового сезона нашего мульта. Знаешь, как мы теперь его назовём? Отряд квадрокоптеров Пегаса.
-Ооо! Отлично! – заорал в трубку радостный начальник,– Теперь не только девочки, теперь все пацаны будут наши!
    Новый год они отмечали в студии. Парни пришли со своими подругами, а обе серых мыши-художницы появились нарядными. Даже начальник их такими впервые видел. Саша ни на шаг не отпускала от себя Акима и все-все теперь снимала для своей страницы и видео-блога. И ей удалось запечатлеть самые яркие моменты праздника, среди которых были очень смешные. Главное, она теперь не боялась, что хоть что-то забудется или потеряется из самых ценных и счастливых моментов их с Акимом жизни.

                *** 
© Copyright: Марк Шувалов,
        июнь 2024 


8. Возничий
 
    Эрихтоний был сыном Гефеста и Геи. Воспитанием Эрихтония занялась сама Афина. Он вырос стройным и умным, стал царем Аттики и долгие годы управлял афинянами. Многому научил Эрихтоний жителей Афин, многое им дал, однако одну вещь они любили и ценили больше всего. Он изобрел колесницу, первым запряг в нее коней и первый пронесся на ней, словно вихрь, по всей Аттике. На колеснице он объезжал самые отдаленные уголки своей державы. За изобретение колесницы родоначальник всех возничих Эрихтоний был вознесен богами на небо, где он и блестит в виде созвездия Возничего*.
      Примечание:
    *Возничий – то же, что и Возница. Это тот, кто возит,
      управляет повозкой, каретой, колесницей, запряжен-
      ной лошадьми.

Пролог
   
    Лошади или лошадиные силы, возничий или личный водитель – какая, в сущности, разница? Лишь бы человек был хороший. А то завезет куда-нибудь не туда, и наделает дел – убьёт, закопает или того хуже – влюбит в себя так, что отца с матерью забудешь.
    Возничий… И откуда он только взялся?! Спокойный такой, уверенный, мускул на лице не дрогнет, когда легко несётся по трассе в своей сверкающей колеснице модели мерседес бенц под 150 км в час. Хмурится, лишь когда кто-то обгоняет его на платной дороге.
    Кого же выбрать? Тренера, массажиста, стилиста или этого? Каждый по-своему крут. Но первые трое не откажутся, а этот даже бровью не поведет в ответ. Словно не слышал. Сучий кот, козлина, моральный урод! Уволить? Уйдёт и глазом не моргнёт в свою убогую автомастерскую. А стильный прикид оставит на водительском сиденье аккуратно сложенным. И что с ним сделаешь, когда он совершенно неприручаемый?! За несколько месяцев ни взгляда, ни слова. Только стандартные вопросы и ответы. Ах, да, первую помощь один раз оказал, пластырь наклеил на пораненный палец. Так, что даже кожа к коже не прикоснулся. Убила бы, честное слово.

***1
    Дин-дин отсидела час у стилиста, после чего поехала на фуршет, устраиваемый в офисе отца. Поехала заранее, чтобы отдышаться, поправить макияж, прическу, и выйти к гостям с загадочной улыбкой. Все, как учила мать, которая так же, как и она, готовилась в отдельной комнате. Отец заглянул к дочери, убедился, что все в порядке.
-Это последний раз! – воскликнула Дин-дин.
-Не начинай. Обещал, значит, так и будет. Стефан уже ждёт тебя.
-Терпеть его не могу.
-Ты обещала! – возмутился отец.
Дин-дин закрыла глаза и сразу представила своего бодигарда. И где ты, сучий кот, подумала она. Но стоило ей подняться и открыть дверь костюмерной, как он тут же нарисовался у нее за спиной.
-Вирус, вечно ты… знаешь ведь, что я ненавижу, когда кто-то за мной маячит.
На самом деле она хотела видеть его, а не просто чувствовать где-то позади себя. Охранник сделал шаг и оказался рядом с ней по левую руку. Она знала, что это последний его рабочий день и поэтому злилась. Хотя и сама заявила отцу, что больше не собирается появляться на великосветских тусовках. Они договорились, что Дин-дин отдает ему свой пакет акций, а он надолго забывает о ее существовании. Ради этого стоило постараться. И тогда – никаких загранпоездок, никаких раутов и гольф-клубов, никаких Стефанов. Завтра она будет свободна как птица. Правда, и Вирус так же исчезнет из ее жизни. Это обстоятельство омрачало ей ожидание полной свободы, но она надеялась найти его после всего.
    Охранник знал своё дело. Был незаметен, но мгновенно появлялся, чтобы оттеснить слишком назойливых самцов, которые облизывались, видя Дин-дин. Он не учитывал ранги, действовал мягко, но эффективно. Но даже он не мог ничего сделать со Стефаном, который, появившись, сразу взял Дин-дин под руку и не отпускал ни на шаг. Она обещала отцу не грубить его прихвостню, поэтому терпела. Однако Вирус, зная ее истинное отношение к Стефану, все же смог хитростью на время разлучить их, когда при входе гости несколько столпились и ждали своей очереди.
    Не прикасаясь к Дин-дин, он умело направлял ее, и уже через пару минут она оказалась у окна и села в гостевое кресло. Стефану там места не хватило, ему пришлось сесть в стороне от нее. Его сразу увлекли разговором, а Дин-дин отдыхала от его постоянного прессинга.
-Дай мне адрес, – сказала Дин-дин Вирусу, не поворачивая к нему головы. Но он промолчал в ответ.
-Сегодня ведь твой последний день здесь, – произнесла она в отчаянье.
-Зачем я тебе? – спросил он, сканируя взглядом пространство вокруг нее.
-Прошу тебя… я скоро уеду, – Дин-дин опустила голову и сделала вид, что ищет что-то в сумочке.
-Вот и хорошо, – ответил Вирус.            
    Потом подошел Стефан, взял ее под руку и повел в центр зала, где ее отец готовился произнести приветственную речь для гостей. Она оглядывалась, но не видела Вируса. Хотя он наверняка был где-то рядом, он не мог оставить ее без своей защиты.
    После торжественной части Стефан подвел ее к столам с напитками и закусками. Он без остановки что-то говорил ей, она не слушала и пыталась взглядом найти Вируса. И вдруг почувствовала, как кто-то быстро вложил ей в руку записку. Улучив момент, она глянула на нее сверху вниз и увидела, что это скромная визитка, без вензелей и золотого тиснения, как любил ее отец. На визитке значилось: ЧОП "Крокус" – охрана физических лиц. И два телефона. Дин-дин удивилась. Она была уверена, что основное место работы Вируса – авторемонтная мастерская. Хотя, все правильно, как бы он без лицензии охранял её.
    Ей пришлось еще какое-то время терпеть рядом душнилу Стефана, пока тот распинался перед гостями, но как только он отвлекся, Дин-дин тут же исчезла. Вирус уже ждал ее в машине и сразу рванул с места. Ремень безопасности она пристегивала на ходу. 
-Вирус, не бросай меня. Я ухожу от отца. Совсем. Передаю ему все свои акции, чтобы он отпустил меня. Мы договорились с ним.
-Уедешь в Европу?
-Нет, больше никуда не уеду. Хочу жить обычной, нормальной жизнью.
-Думаешь, твой отец оставит тебя в покое?
-Он получит мои акции, больше ему ничего от меня не нужно.
-Ты не сможешь… потому что привыкла жить по его правилам.
-Смогу, потому что очень хочу! Ты плохо меня знаешь. Я хорошо училась, меня хвалили. И диплом сама защищала, он не помогал мне в этом. Квартиру, которую он мне подарил, продам. Куплю скромную двушку, найду работу.
-Не смеши.
    Она замолчала, опустив низко голову.
-Не смей плакать, иначе точно брошу, исчезну из твоей жизни навсегда.
Вытерев нос и промокнув слезы, чтобы не размазать косметику, она спросила:
-Так значит, не бросишь? Правда?
-Я же сказал. Где кантоваться будешь, пока квартиру на продажу выставишь?
-Ну… в отеле… не знаю.
    Он, не оборачиваясь, протянул ей ключи:
-Это моя берлога. Если не найдешь другого пристанища. Адрес скину тебе на телефон. Сегодня у меня еще дела, твой отец дал мне последнее перед увольнением задание.
Дин-дин испуганно спросила:
-Что еще за задание? Это не опасно?
-Жить вообще опасно, – ответил Вирус. 

***2         
    Переодевшись дома и сложив в сумку кое-что из одежды, она села перед зеркалом. Потом пошла в ванную, умылась и распустила сложную прическу. Нашла в дальнем шкафу толстовку с капюшоном и штаны к ней, обула свои старые кроссовки, еще из студенческой жизни, и вызвала такси.
    Берлога оказалась просторной студией-лофт и по всему вместе со стильной отделкой стоила очень прилично. Но и зарабатывал Вирус у ее отца немало, в прошлом году без автокредита купил себе мерс. Дин-дин удивил порядок и чистота в доме. В холодильнике стояли контейнеры с готовыми обедами. Но Дин-дин не хотела есть. Она села в кресло, включила огромную теле-панель и сразу увидела на каком-то коммерческом канале в новостях светской жизни фуршет отца и себя среди гостей.
-Всё. Сегодня это было последний раз, – сказала она себе и решила просто ждать Вируса.
Как все-таки его зовут? Она очень давно хотела это узнать.
    Однако ни в компьютерном столе, ни в полупустых шкафах она не нашла никаких бумаг, поэтому села за компьютер. Пришлось взломать его папку "Документы", где находилась цифровая копия его паспорта.
Сафин Артём Закирович – прочла она. Татарин? Теперь понятно, почему такой упёртый и непробиваемый! 30 лет, не женат, прописан в Ленобласти с рождения.
    Другие документы ей были неинтересны: лицензия, разрешение на ношение и хранение оружия, аттестаты, удостоверения… Посмотрела еще только диплом. Ого – красный, по образованию экономист. Странно. Дин-дин думала, что у него образование военного. 
    Она что-то почуяла и вздрогнула. Обернулась – Вирус стоял у нее за спиной.
-Все проверила? Взломала мою секретную папку?
-Просто хотела имя твое узнать. Клянусь, никаких скрытых мотивов.
Вдруг она заметила у него на лице кровоподтек и струйку крови. Руки так же были в ссадинах на костяшках, словно после рукопашного боя.
Дин-дин испуганно смотрела на него.
-Пойдем, поможешь мне,– сказал он и направился в кухонную зону, где достал большую пластиковую аптечку.
-Плечо,– сказал он.
-Ты ранен?
-Помоги освободить от одежды и обработай.
После этого послышался звук пришедшего смс. Он посмотрел и улыбнулся:
-Последний гонорар от твоего отца.
-Да что случилось-то? Почему ты весь в крови?
-Это просто работа. Не отвлекайся. Никаких серьезных повреждений нет. Пришлось кое-кого прикрыть.
-Отца?
-Нет. У него есть кое-кто очень ценный.
-Но на этом точно всё? – спросила она, и голос ее прозвучал слишком звонко от волнения.
-Да, всё. Об этой хате никто не знает, я прописан в другом месте. И покупал ее не я, у меня дарственная, которая пока не вступила в силу. Поэтому здесь меня никто искать не будет. И даже твой отец не найдет. 
-А он… будет тебя искать?
-Не думаю, но бережёного бог бережёт. Ты сегодня здесь останешься?
-Можно? – спросила Дин-дин.
-Можно. Теперь всё можно. Поесть нужно.
-Я разогрею, – сказала Дин-дин.
-А ты умеешь? – удивился Вирус.
-Считаешь меня куклой? Не заметил, что я без косметики?
    Однако Артём уснул прямо за обеденным столом. Даже не доел свой обед. Дин-дин прикинула, но поняла, что не сможет дотащить его до дивана. Поэтому просто накрыла покрывалом с кровати.
    Через час он проснулся и сказал:
-Спать будешь там. Я лягу на диване. Сама хоть поела?
Дин-дин кивнула и села с ногами в кресло, закутавшись в одеяло.
-Замерзла? – спросил Артём.
-Да, немного. Можно тебя по имени называть?
-Наедине можно. Для остальных я Вирус.
-Даже предположить не могла, что ты экономист по образованию.
-Я тоже поначалу очень удивился, что ты программист.
-Айти-специалист, – уточнила Дин-дин. 
-Ладно. Сегодня ко мне не приставай. Сама видишь, я весь в пластырях.
-Не весь,– обиженно сказала она.
-Мне посидеть за компом нужно, отчёт сделать. Потом видно будет.
-Хотя бы обнял.
Он подошел к ней ближе, наклонился и поцеловал, прижав здоровой рукой к себе ее голову.

***3
-Ты ведь знал, что нравишься мне?
-Знал. Ну и что? Я не из тех, кто с клиентками спит.
-Видел же, как мне было хреново.
-Но ты справилась.
-Я только из-за тебя ушла из отцовского бизнеса. Хотя даже не надеялась ни на что. Собиралась тебя найти, но не знала, прогонишь или нет.
-Не серьезно это всё у тебя. Потешишь свое самолюбие, и скучно станет. Я не умею развлекать девиц. Да и не до этого мне. Заработать хочу, чтобы свою охранную фирму создать.
-Не серьёзно? Вот как ты меня воспринимаешь?!
-Хватит! Истерики в другом месте будешь закатывать.
-Артём… разве ты сам не видел? Это ведь не один день и не два тянулось, а несколько месяцев. Человек не может так долго притворяться.
-Я не говорил, что ты притворялась. Придумала себе что-то и жила этой фантазией. А я совсем другой, нежели ты там нафантазировала. Ты ведь ничего обо мне не знаешь.
-Женщине не обязательно знать какие-то факты, ей достаточно просто чувствовать. Вот я и чувствовала. Могу точно сказать, что у тебя никого не было, и нет.
-Вот именно. Так что не обольщайся. Утешу один-два раза, но на этом – всё.
-Один-два раза?! Ты меня сексуально озабоченной сукой считаешь?   
-А ты не такая?
    Дин-дин вскочила и уже через пару секунд оказалась в мини-прихожей, схватила сумку и начала обуваться.
-Я ведь сказал тебе – сегодня ко мне не приставай! Поздно уже, куда собралась?
-Да не приставала я к тебе! Просто честно призналась. Какой же ты самовлюбленный придурок!
-Дай мне отчет составить! Хватит уже! Сядь и сиди.
    Дин-дин вернулась, села и стала смотреть на огромный телеэкран. Артем занялся своим делом, она видела только его бритый затылок и широкие плечи. Ее настигали волны возбуждения, и она даже подумала, что один-два раза тоже подойдут… хоть какой-то кусок, а дальше видно будет.
  Когда Артём подошел к ней, она поднялась и почти упала в его объятия:
-Я согласна…
-Согласна на что? – удивился он.
-На один-два раза…
    Рано утром, когда он еще спал, она выскользнула с кровати, быстро оделась и на цыпочках направилась к входной двери. Однако когда начала обуваться, услышала:
-Куда собралась? Даже не умылась.
-Не хотела больше приставать к тебе. Чтобы не считал меня…
-Я не считаю. Разозлила ты меня вчера, вот я и сказал.
-И что теперь? – посмотрела она ему в глаза.
-Я ведь сказал, можешь пожить у меня, пока квартиру будешь продавать и искать другой вариант.
-Пожить? А если привыкну?
-Если привыкнешь… посмотрим. Ничего не обещаю, как пойдёт.
Он снял с ее плеча сумку и положил на тумбочку. А потом подхватил Дину на руки и понес обратно в спальню.             
-Тебя ведь полностью Диана звать? Почему Дин-дин?
-Не знаю, не помню. Это из детства пошло. Артём… я нравлюсь тебе? Хоть немного? Или ты просто так?
-Слишком много вопросов. Заткнись и не мешай мне… вот же, не уймёшься никак. Так и норовишь весь кайф сломать.
    Пока она лежала без сил, раскинув руки и ноги в разные стороны, он принял душ и занялся приготовлением завтрака.
-Уже дважды два, – жадно поглощая яичницу с беконом, сказала Дин-дин и притворно-кукольно захлопала ресницами, – Это я так, для точности учёта.
Артём усмехнулся и продолжил есть.
-А что с твоими пластырями после душа? – спохватилась она.
-Да все зажило как на собаке, – ответил он, но она заметила просочившуюся сквозь ткань банного халата кровь и помчалась за аптечкой.
    После того, как она вновь обработала его рану и заклеила все повреждения, спросила:
-Стесняюсь спросить, мне домой сваливать или как?
-Дождёшься ты у меня. Смотрю, страх совсем потеряла, а ведь как шёлковая была. Поедем к тебе, вещички соберешь. Или ты уже передумала квартиру продавать?
-Нет! Поехали! Посмотришь, как раньше жила Дин-дин. Отречёмся от старого мира, отряхнём его прах с наших ног!
    Но поехали к ней они только через три часа. Когда Артём вошел в ее квартиру, то присвистнул:
-Мдааа. На вырученные деньги, если не сильно шиковать, сможешь лет пять-шесть прожить.
-Вот и я о том же. А если найду работу, то и вовсе стану самостоятельной. 
-Ты совсем порвала с родителями?
-Нет. Но больше не хочу зависеть от отца. Эту квартиру он подарил мне после защиты диплома.
-Ты упоминала акции.
-Они ничего не стоят, он просто хочет иметь монопольное влияние на остальных акционеров.
-Не проверяла, точно их цена незначительна?
-Не проверяла.
-Пока не отдавай ничего. Сначала узнай. Я помогу тебе в этом. Ты говорила, что не хочешь больше зависеть от него, поэтому согласилась отдать ему свои акции. В чем твоя зависимость?
-Он диктовал мне, как голосовать на собраниях акционеров, и за это оплачивал все мои расходы. Теперь я больше не хочу просить у него денег.
-Возможно, тебе и не придется больше ничего просить. Слышала про дивиденды? Для начала давай узнаем, какую доходность имели твои акции за прошлый год и за первую половину текущего.

***4
    Дин-дин не знала, что делать. Поэтому сначала позвонила матери:
-Мама, почему вы с отцом так со мной? Столько времени он обманывал меня, заставлял жить и действовать по своей указке, уверяя, что мои акции почти ничего не стоят, а лишь дают право голоса.
-Ты забываешь, что он подарил тебе квартиру и оплачивал все твои расходы, – ответила мать.
-Эти акции передал мне дедушка. Доходность по ним, оказывается, вполне дает мне возможность жить так, как я считаю нужным. Все мои расходы отец оплачивал из сумм дивидендов по ним, оставляя львиную долю денег себе. И квартира изначально принадлежала дедушке, который завещал ее мне. Вы просто скрыли это, и каким-то образом после дедушкиной смерти отец оформил ее на себя. Но, видно, побоялся, что правда выйдет наружу и быстро сделал дарственную на мое имя. Теперь я понимаю – вам обоим я была нужна не как дочь, а как марионетка. Может, я вам не родная? Не удивлюсь, если это так. Передай отцу, что доверенность на него я аннулировала, и он больше не сможет распоряжаться моими деньгами.
    Мать кричала в трубку, что акции нужны отцу, чтобы не потерять статус главного акционера, и что в итоге все принадлежащее семье перейдёт Дине. Но дочь уже не слушала её.
    Артём сидел напротив Дин-дин и внимательно слушал всё по громкой связи.
-Теперь даже не вздумай продавать свою квартиру, – сказал он.
-И что, выгонишь меня из своего логова?
Он засмеялся:
-Тесновато нам с тобой у меня.
-То есть, хочешь сам переехать ко мне?
-Ты против?
-Нет-нет! Я только "за"!
-Значит, в моей берлоге будет наш с тобою офис. Беру тебя на работу сисадмином, – весело смеялся он и шутливо отбивался от нее.
-На работу? Я хочу не только работать. Замуж за тебя хочу!
-Нужно подумать.
-Подумать?!
-Ты же почти ничего не умеешь делать по дому. Вчера обычная яичница у тебя подгорела, я думал, пожар начался. О чём еще говорить?            
-Я научусь! Изучу рецепты в интернете и буду чётко их придерживаться. Когда я смотрела, как ты жарил ее, выглядело все легко и просто.
-Дурочка, даже таймер не поставила. А еще айти-специалист.
    Эту ночь они по-прежнему провели в его студии. Артём одобрил то, что свою квартиру Дин-дин всегда сдавала на охрану.
-Тебе тоже охрана нужна, – сказал он задумчиво.      
-У меня есть ты. Как только научишь меня управлять деньгами, положу тебе самый большой оклад.
-То есть, ты у меня сисадмин, а я у тебя телохранитель, домработник, водитель, личный экономист и любовник. Какой-то неравный альянс.
-Давай, будем просто любовники.
-Понятно, решила зажать мои премиальные. Так и начинается абьюз.
-Не хочешь абьюза, стань мужем.
-Тогда ты меня вообще каблуком сделаешь. Дай мне подумать о своей будущей участи.
    Этим шуткам у них не было конца. Однако Артёма беспокоила мысль об отце Дины.
-Ты ведь можешь покопаться в его персональных данных? Не думаю, что он без боя откажется от своих планов.
-Могу. Не взламывала его, поскольку мало что понимаю во всех этих разборках. Он постоянно с кем-нибудь боролся в корпорации. Я выдала ему доверенность, но все же голосование всегда должна была подтверждать лично.
-Давай узнаем расклады за последние три года. Запроси протоколы в реестре акционеров.
-Знать бы еще, что это такое. Хотя, он часто заставлял меня подписывать какие-то бумаги. Хорошо быть таким как ты – все уметь: и драться, и в финансах разбираться.
-Не думаю, что твой отец мог навредить тебе. Он просто использовал твои акции для укрепления своего положения. Ведь, в конечном счете, завещанная тебе квартира стала твоей, и он оплачивал все, что тебе требовалось.   
-Не думаю, что мои потребности были слишком большими. Питание, коммуналка, одна поездка летом на морской курорт, наряды, необходимые для различных раутов, спа-салон, маникюр, массаж и все тому подобное. То, что в обычной жизни я почти не использую. Хочешь сказать, мой папочка действовал только мне на благо?   
-В его понимании – да. Даже меня нанял охранять тебя и возить. Никому другому это не доверял. Поэтому и твоя мать была с ним заодно. В их понимании так они защищали тебя, ведь сама ты могла по глупости все потерять. Давай узнаем, что сможем раскопать, а потом ты все-таки должна серьезно с ним поговорить. Вы же семья.
-Хочу, чтобы ты стал моей семьей!
-Сначала дела, потом удовольствия.
-Но ты не отказываешься?
-Куда я денусь от тебя? Расскажи, как родители относились к тебе в детстве.
-Как-как. Мать только о нарядах и вечеринках думала, когда у отца дела в бизнесе в гору пошли. Но меня он любил и баловал. Возил в какие-то детские игровые центры, в развивающие игры со мной играл. Очень гордился тем, что я увлеклась программированием. Постоянно интересовался моими успехами в гимназии и универе. Уверял, что я должна следить за внешностью и поведением, нанимал мне стилистов и мадам.
-Мадам?
-Ну, которая учила меня манерам. Та еще вреднючая тётка. А еще он отговаривал меня от дружбы с двумя моими корешами.
-Что еще за кореша? Мда уж, плохо тебя тётка учила, если ты тюремный жаргон применяешь.
-Это мои друзья еще с гимназии, с пятого класса мы все трое ходили в компьютерный клуб, а потом вместе поступали в универ.
-И где сейчас твои кореша?
-Работают. Мы общаемся в сети, иногда помогаем друг другу, днюхи вместе отмечаем. Оба они сильные программисты. Но отец всегда опасался их, даже на работу не взял.
-Понятно. Надежные друзья?
-Надежней некуда.

***5   
-То, что оставалось от твоих дивидендов, я направлял в производство. Думаешь, я себе хоть копейку взял из этих денег? И вновь приобретенные на них активы все до единого оформлены на тебя. Можешь убедиться. Ты моя единственная дочь! В чем-то умная, в чем-то глупая. Но не обвиняй меня в корысти. Дедушкину квартиру, которую он завещал тебе, нужно было срочно оформлять в собственность, а тебе на момент его смерти исполнилось всего 15 лет, я сам тебя на все лето отправил в Европу шлифовать английское произношение. И завещание было составлено не вполне правильно, ты могла вообще остаться без всего, поэтому я пошел на риск и подделал документы. Потому что 6 месяцев после оглашения завещания истекали. Все было ужасно и нелепо. Наверняка твоего деда пытался обмануть ушлый нотариус. Я его убить хотел… Знаешь, как он извивался, когда мои парни его заперли, и я допытывался, как он собирался прикарманить дедову квартиру. А в это время у меня два международных контракта в деле были.
    Слушая отца, Дин-дин молчала. Только руку Артёма крепче сжимала.
-Вирус, ты же вроде уволился? – спросил отец Дины.
-Да. Но остался с ней.
-Это хорошо. Я переживал, она такая безалаберная. Дочь, я не враг тебе. Но ты мало что смыслишь в финансах.
-Зато он хорошо в них разбирается,– сказала Дин-дин с вызовом и кивнула в сторону Артёма.
-Вот как? Кажется, что-то вспоминаю. Ты по образованию… а, точно, экономист. Я прав?
-Да.
-Понятно. У вас что… любовь?
-Я замуж за него хочу! – воскликнула Дин-дин.
-А ты что думаешь об этом? – спросил Артёма ее отец.
-Сначала дела, потом удовольствия, – ответил тот.
-Это у него пословица такая, чтобы отмазываться, – сказала Дин-дин и крепче сжала его руку.
-Оформи официальный договор, чтобы ты мог представлять ее интересы на собраниях акционеров. Даже если вы поженитесь, он все равно потребуется.
-Мы поженимся! – заявила Дин-дин, – Он просто не хочет показаться меркантильным и заинтересованным в моих деньгах.
-В этих вопросах всегда так, слишком тонкая грань, – сказал ее отец.
-Я собираюсь создать свою охранную фирму. Люди, знания и подготовка у меня есть. И мне не нужны для этого ее деньги. Даже навязывать будет – не возьму.
-Ладно, ладно. Главное, любите друг друга. Все остальное вторично.
    Когда Артём уже вез ее к себе в студию, Дин-дин сказала:
-Папа прав. Все остальное вторично.
-Да, – ответил Артём.
-Но ты ни разу не сказал мне, что любишь!
-Слова всё обесценивают.
-А я хочу услышать!
-А сама-то любишь?
-Люблю!
-Меня или секс со мной?
-Придурок! Ненавижу тебя, ненавижу!
-Тогда о какой женитьбе все время твердишь?
-Останови машину! Не хочу ехать с тобой, такси возьму.
-Разбежалась. Сиди и не рыпайся. Пока яичницу не научишься правильно делать, даже не мечтай о нашей женитьбе.       
-Правда?
-Никак не пойму, тебе 25 лет или все ещё 15?
    Дома Дин-дин истратила почти упаковку яиц, и, в конце концов, у нее получилась яичница с полужидкими желтками и в меру поджаренными снизу белками. Всё, как любил Артём. Он продегустировал блюдо с серьезным лицом и сказал:
-Ладно, раз обещал. Давай подадим заявление.
-И обязательно кольца!
-Может, еще и подвенечное платье с фатой хочешь?
Дин-дин надулась и буркнула:
-Не хочу.
-А я хочу! – улыбнулся Артём, – Хочу, чтобы в этот день ты блистала.
-Но без свадьбы.
-Хорошо.
-А что твои родители? Не будут против меня?   
-Мать живет в Казани, но туда мы с тобой точно не поедем. Слишком экзотично для тебя. Просто поставлю ее в известность. Я родился и вырос здесь, в Ленобласти. А мать повторно вышла замуж и уехала. Мне тогда пять лет было.
-А твой родной отец где?
-Так и живет в Петергофе, работает инженером по эксплуатации фонтанов.
-Фамилия у тебя отцовская?
-Да. Он уже практически русский. Это у меня татарский характер вылезает. Генетическая память, наверно. Или от матери передалось, она упрямая была до чёртиков.
-Была?
-Я давно не виделся с нею. Около 20-ти лет. Мы вдвоем с отцом хорошо жили. Он меня всему научил, в секцию единоборств в Питер возил. Потом приезжал ко мне в общежитие, когда я в универе учился. И на студию денег добавил, у меня немного не хватало. Он очень добрый, не то что я.
-Я понравлюсь ему, как думаешь?
-Кому такая красивая девочка не понравится?
-Я? Красивая? Ты первый раз такое сказал…
-Ну вот, сразу плакать. Поэтому и не говорил, плакса-клякса. Тебе другие тысячи комплиментов говорили. Думаешь, зря?
-Только ты молчал.
-Хватит! Иначе все отменим. Зачем мне жена-рёва?

***6
    Прошло почти два месяца, в течение которых Дин-дин и Артём расписались, съездили в небольшое свадебное путешествие в Сочи, вернулись и на этом успокоились. Артём занимался подбором охранников для своей фирмы, а так же искал мастеров по установке охранных сигнализаций. А Дин-дин отправляла свои резюме в поисках дополнительной удаленной работы. На днях они оба присутствовали на внеплановом собрании акционеров и вернулись оттуда не в лучшем настроении. Дин-дин сникла, потому что эти дебаты и споры ее чуть не добили. К машине ее провожал отец.
-Теперь поняла, что совсем не сахар являться держателем акций без управляющего, – сказал он Дине.
    Дома Артем после раздумий предложил ей снова сделать доверенность на отца. Артема убедили слова тестя, объясняющие его действия с квартирой, завещанной дедом Дине. А также он лично увидел как напряженно и профессионально отец его жены руководит всей этой махиной, когда тесть показывал ему цеха и технологические линии отдельных производств.
-Нужно знать всю работу корпорации изнутри, чтобы ориентироваться в том, куда направлять инвестиции. К тому же, твой отец, как генеральный директор, вхож в высокие кабинеты и намного лучше других умеет убеждать инвесторов, поскольку знает все до мелочей о перспективных производствах, – сказал он Дине после раздумий, – Просто оговори с отцом все детали по дивидендам. Расклад я тебе предоставлю. Насколько я понял, именно он, как бывший производственник, знает всю кухню распределения и эффективной работы средств изнутри. Заключи с ним договор доверительного управления своего инвестиционного портфеля с фиксированным процентом отчислений денег на твой счет. Если условия его устроят, вы будете оба довольны, и тебе не придется выслушивать каждый раз всю эту ахинею и споры. К тому же это восстановит мир в семье. Ты сможешь снова полностью доверять ему. 
-Хорошо, – сказала Дин-дин, которую крайне утомило и выбило из колеи это собрание.
    Она уговорила Артёма взять приличную сумму с ее счета на приобретение необходимого оборудования для ЧОП. Своих средств у него конечно не хватало. Дине хотелось, чтобы он поскорее нашел помещение, приобрел все необходимое, нанял работников и наконец-то запустил работу своей фирмы. Чтобы она больше не ждала его днями совсем одна. Диспетчерские пульты наблюдений за охраняемыми объектами и сейфы для оружия он решил пока установить в своей студии. За их бесперебойной работой должны были наблюдать два сотрудника, а Дин-дин следила за программным обеспечением и корректной работой установленных приложений. И каково ей было скучать без него, пока фирма еще толком не начала работать. Дин-дин просто извелась, хотя и помалкивала, видя, как занят ее муж.
-Потерпи еще немного, – убеждал он ее каждый вечер за ужином. Потом целовал в постели и тут же засыпал беспробудным сном, поскольку сильно уставал. А Дин-дин с тоской вспоминала в обратном порядке их поездку в Сочи, регистрацию, подготовку и счастливое время до их женитьбы, полное безбашенной любви и секса.
    Подруги, с которыми сейчас она почти не встречалась для вальяжных бесед в дорогих ресторанах, а только переписывалась в сети, рассказывали ей о том же.
-Стремишься, мечтаешь выйти замуж, думаешь, что будешь на вершине счастья. А получаешь грязную посуду, гору белья для стирки, заказ продуктов и постоянные претензии. А если у вас еще и ребенок родится, на молодости и красоте можно ставить жирный крест, – писала ей одна, вторая и третья. Но подруга детства, уехавшая с мужем на Север, успокоила ее:
-Не верь никому. Если вы любите друг друга, трудности со временем улягутся, а настоящее чувство останется. А когда родится детеныш, ты всё поймёшь. И неважно где – в Сочи, в Питере или в Мурманске. Мой муж военный, и Север далеко не райское место, но я безумно счастлива. Главное – любить. Все остальное вторично. Твое счастье в тебе, в глубине твоей души.
    Артём, поспав два-три часа, просыпался ночью, и тогда Дин-дин понимала, что совсем не зря так стремилась стать его женой. Он больше не подтрунивал над ней и целовал так, что она забывала, где находится и который сейчас год и день. Подруга детства не врала. Он так и не научился говорить слова о любви, а, вернее, не любил трепать их постоянно. Его объятия говорили ей обо всем, это был его особый талант. Теперь он разрешал ей абсолютно все, не то, что раньше. В этом проявлялась его какое-то преклонение перед ее женской природой. Но именно поэтому он был категорически против только того, чтобы она сдала на права и начала сама рулить. Это было бы удобно для них обоих. Но он сказал:
-Я твой личный водитель навсегда! Такси будешь вызывать лишь в крайнем случае. Я никогда не позволю тебе самой сесть за руль.
Отец Дин-дин поддержал его в этом:
-Если она каким-то чудом сможет получить права, в первый же день попадет в аварию, и дай бог, если всего лишь разобьет машину, а не погибнет сама.               
    Новая неделя началась тем, что Артём заключил первый контракт на комплексное обслуживание коммерческой структуры. В обязанности его охранников входило сопровождение ценных грузов, инкассация нескольких торговых точек и личная охрана руководителя. Дин-дин до этого дня еще не видела его охранников, поэтому находилась под сильным впечатлением от их экипировки и четких действий. Ей даже на минуту показалось, что это съемки какого-то крутого боевика. Но тут же она вспомнила, как Вирус бесшумно везде следовал за ней на всех раутах ее отца и как сексуально он выглядел при этом, хотя был в обычном офисном костюме, как и другие мужчины. Наверно, это особый вид оружия – красота мужественности, четких и уверенных движений, быстроты действий и скрытой под городской одеждой, формой или камуфляжем силы мускулов.
    Артём заметил изумлённое восхищение Дины и сказал, наклонившись к самому ее уху:
-Ты еще не видела этих красавчиков, обнаженных до пояса во время тренировок.
-Зачем мне чужие парни? У меня свой самый любимый есть.

    Подруга Дины была права и в том, что Дин-дин все поймет, когда у них с Артемом родится ребенок. Пока этого еще не произошло, случилось лишь то, что тест на беременность показал две полоски. Но Дин-дин уже знала, что это вовсе не наказание, не разрушитель любви и не крест на красоте и молодости, как писали некоторые ее подруги. Артем вел себя с ней так, что никаких сомнений ни в чем у нее даже близко не возникало. Она знала, что они стали еще ближе, настолько, что разъединение для них теперь невозможно. Именно поэтому некоторые пары не могут расстаться ни при каких условиях, пока смерть не разлучит их, даже если ругаются, сходят с ума, изменяют и почти убивают друг друга. Она читала о подобной связи между мужем и женой, видела фильмы, но теперь поняла это своим нутром. Их связь с Артемом была именно такой. Но это и придавало ей сил и желания жить, это она и считала настоящим счастьем. Полное единение двоих, глубинное родство и неразрывность уз.

                ***               
 © Copyright: Марк Шувалов,
        июнь 2024   


9. Волопас
 
   Созвездие Волопаса олицетворяет первого земледельца Триптолема, которому богиня плодородия и покровительница земледелия Деметра вручила колос пшеницы, деревянный плуг и серп. Она научила его, как вспахать землю, как посеять пшеничные зерна и с помощью серпа сжать созревший урожай. Первое же поле, засеянное Триптолемом, дало богатый урожай.
    Исполняя волю богини Деметры, Триптолем посвятил людей в тайны земледелия. Он научил их обрабатывать землю и почитать богиню Деметру, чтобы она вознаграждала их труд богатыми плодами. Боги превратили первого пахаря в созвездие Волопаса и дали ему неутомимых волов – яркие звезды в созвездии Большой Медведицы. С их помощью он беспрестанно пашет и засевает небо.
Пролог
    У Тургенева в "Дворянском гнезде" на вопрос, что Лаврецкий намерен делать, вернувшись в Россию, тот ответил: -"Пахать землю и стараться как можно лучше ее пахать".   
   
    Будучи коренным петербуржцем, Арсений с детства мечтал о полях и лесах. Не о даче, куда каждое лето его возили родители, а о настоящих бескрайних просторах с колосящейся пшеницей или рожью. И лес в его мечтах стоял на страже полей, защищая их от сильных ветров и преграждая тем самым их зимой от оголения при сдувании снега с больших площадей.
    В мечтах Арсения не было никаких комбайнов и культиваторов, землю там вспахивали крепкие парни старинным способом – на настоящих волах, а жатву производили серпами. Он никому не рассказывал об этом, и вместе со сверстниками фанател от супер современных видеоигр, боевиков и различных шоу. Лишь перед сном, закрывая глаза, представлял чистое голубое небо и пение птиц в весенний день. Он представлял себя взрослым сильным парнем, ведущим за собой волов по полю, и чувствовал опьяняющий запах пластов земли, ложащихся ровными волнами под ноги второго парня, держащего и направляющего плуг, и этим парнем так же был он сам.
    Еще одной любимой его фантазией было летнее колосящееся поле с васильками тут и там. Он даже почти ощущал знойный его запах. 

***1
    Арсений любил рисовать все, что оставалось в памяти, но по-своему. С натуры в детстве он не умел этого делать, поскольку его внимание начинали отвлекать тысячи живых деталей. Но в третьем классе учитель настоятельно посоветовал родителям обратить внимание на дарование их сына. Поэтому Арсения стали возить в изостудию. А после 9-го класса он поступил в художественный колледж. Однако после его окончания Арсений подал документы для поступления в Аграрный университет, потому что не мог забыть свои детские мечты. Он окончил его по специализации агротехнологии, почвоведение и экология и, отслужив в армии, получил должность главного агротехника в большой коммерческой сельхозфирме.
    Родители никогда не понимали его болезненной тяги к земле. А он как в детстве никому не раскрывал своих мыслей и своих желаний, связанных с этой тягой. В конце концов, он убедил свою семью в правильности сделанного выбора, поскольку стал очень хорошо зарабатывать, успевал даже заниматься научной деятельностью и регулярно публиковал научные статьи. Никто из его школьных друзей и знакомых не предполагал, что специальность, полученная Арсением, очень востребована в современном мире, особенно в частном бизнесе по производству сельхозпродукции. 
    Зимой и весной Арсений, хотя и имел по контракту свободный график, не вылезал из промышленных теплиц, где следил за посевом семян и выращиванием рассады. С весны до осени он работал непосредственно на полях зерновых, а также на площадях для выращивания овощей и на стендах для клубники и контролировал весь процесс от высадки рассады и семян, до уборки урожая. Владельцы агропромышленной фирмы, где он работал, ценили его на вес золота. Поэтому он имел определенные свободы и мог в спокойные периоды брать себе непродолжительные отпуска, когда хотел. В такое время руководство и подчиненные общались с ним по видеосвязи.
    Свои условия Арсений смог диктовать уже через год работы. Оба собственника фирмы, китайцы, давно проживающие в России, были продвинутыми молодыми людьми и понимали, что Арсений вкладывает всего себя в работу, а не подходит к ней формально, как было до него. Он мог безвылазно контролировать работы в теплицах, практически дневал и ночевал там, но в конце июня уже второй год брал отпуск и уезжал в деревню. Так он называл довольно большой и уединенный коттеджный посёлок, рядом с которым находился сосновый бор и несколько полей с разнотравьем, на одном из которых знакомый ему пасечник ставил свои ульи. Там Арсений приобрел себе три делянки, где занимался селекцией новых сортов пшеницы для северных регионов. Это являлось темой его научной работы, и там он был счастлив, особенно когда пшеница входила в период колошения и цветения. Позже, в периоды первой стадии созревания и до полной спелости колосьев, он появлялся здесь ненадолго наездами в свои выходные.
    Делянки эти он вспахивал сам. Арендовал в одном из хозяйств района хорошо обученного вола и запрягал его в специально заказанную упряжь, сделанную по старинным образцам. Плуг он приобрел в одной из фирм, работавших с подобным инвентарем для кино.
    Водить вола за поводья при вспашке Арсению помогал пасечник. Арсений не нанимал себе помощников, потому что хотел, чтобы о его делянках никто не знал. Поэтому сам разравнивал почву широкими граблями. Для научных целей и чистоты экспериментов он не применял мото-технику, чтобы в почву не попадали даже случайные брызни нефтепродуктов.   
    В уединенные места, где находились не только поля, выбранные пасечником и Арсением, но и коттеджный поселок, редко кто забредал. Владельцы коттеджей для отдыха предпочитали благоустроенный пляж на озере, находившийся рядом, и редкий смешанный лес по его берегам. Там пролегали прогулочные тропы, и там было трудно заблудиться. Одним из владельцев коттеджа с участком в этом поселке являлся его дед. У него и жил в свои приезды Арсений. Его родители приезжали сюда редко, предпочитали проводить свой отпуск на море.
    Этот июнь выдался не просто теплым, а даже жарким в отдельные дни. Арсений переживал и постоянно проверял влажность почвы глубинным щупом, потому что дождей в ближайшие дни по прогнозу не ожидалось. Но пока еще зеленые колосья чувствовали себя хорошо и были сочными и упругими. Он безумно любил гладить их. В такие моменты он испытывал несравнимое ни с чем наслаждение. Оно разливалось по его телу волной, и он подолгу не мог прийти в себя. Уже вовсю тут и там синели васильки, и он в очередной раз думал, что стоит нарисовать все это. Однако, как и всегда, просто сделал несколько фото. И когда он искал лучший ракурс, в видоискатель его фотокамеры вдруг попало лицо девушки с глазами такого же, как васильки, цвета. Он опустил камеру и с изумлением посмотрел на это создание, неведомым образом оказавшееся всего в нескольких шагах от него.
-Вы кто? – воскликнул Арсений, – Что вы здесь делаете? Это частное владение. Здесь нельзя ходить, это экспериментальные делянки.
Девушка испуганно отшатнулась и хотела уже бежать прочь, но Арсений успел схватить ее за руку.
-Простите. Я видела табличку, но… мне всего лишь хотелось сорвать несколько цветков и пару колосков. Они очень красивы… Это для моего Тик-тока.
Она попыталась освободить свою руку, но Арсений не отпускал ее и смотрел на нее словно завороженный.
-Ваши глаза…
-А что с ними? – девушка достала из кармана очки и надела их, превратившись в обычную вполне заурядную ученицу 10-го класса. При этом она приблизила лицо к Арсению, чтобы лучше его разглядеть.
-Ааа... я знаю вас! Вы наш сосед в "Лесном озере". Меня Аня зовут.
Арсений не мог прийти в себя от ее преображения. Как из прекрасной нимфы эта девчонка в мгновение ока превратилась в занудную на вид заучку? Он сразу вспомнил, что действительно, через два участка от них к Зинаиде Павловне летом часто приезжает ее конопатая внучка. Однако Арсений не ожидал, что она так выросла.
-А где твои веснушки? – почему-то спросил он.
-Я их вывела, – ответила нарушительница.
-Зачем? – изумился Арсений.
-Что я, пацанка деревенская что ли? Я, между прочим, в универе учусь на 3-м курсе.

***2 
-Почему ты гуляешь одна так далеко от дома? Для молодой девушки это опасно, – наставительно говорил Арсений, когда провожал Аню в поселок. Он не очень понимал, как с нею общаться. Выглядела она как школьница, хотя, если 3-й курс, значит, ей уже 21 год. Получалось, что Арсений всего на 5 лет старше и никак не тянет на того, кто может ее воспитывать. Себя он помнил в 21 год вполне взрослым и зрелым.
-Ни разу никого здесь не встречала, кроме пасечника. Он ведь наш сосед, поэтому я не боюсь. Вон он, как всегда работает на своей пасеке.
Арсений действительно увидел Николая и махнул ему рукой. Аня все-таки получила колоски с его делянки, и не один-два, а с десяток. И цветов нарвала.
-Не знала, что в это время они еще зелёные, – сказала она, – А что это за желтые сережки на них?
-Это они так цветут, – ответил Арсений.
-А что за эксперименты ты проводишь?
-Селекцию разных сортов пшеницы. Хочу вывести лучший сорт для наших климатических условий.
-Ты селекционер?
-Вообще-то я специалист по агротехнологиям. Работаю агротехником в фирме, занимаюсь селекцией для себя, пишу научную работу.
-Круто. А я в педе учусь на языковом факультете.
-Хочешь, я сфотаю тебя для Тик-тока? Без очков. Твои глаза практически одного цвета с васильками, очень красиво.
Она согласилась.
-Ты прямо как фото-художник профи, – восхищенно сказала она, просматривая всю фотосессию, которую он сделал.
-Я окончил художественный колледж,– ответил Арсений. Он не хвастал, просто объяснил свое умение. Арсения редко кто из девушек интересовал, он никогда не пытался казаться перед ними более значительным, чем был на самом деле. И прекрасно видел любые их попытки приукрасить себя. Два его романа окончились ничем по причине его слишком рационального отношения к партнершам. Он не страдал, потому что не принимал близко к сердцу упреки каждой из них.
    Когда они с Аней пришли в посёлок, он не стал провожать ее дальше, остановился возле коттеджа деда и сказал:
-Ну, все, надеюсь, дойдешь без приключений, тут ведь совсем рядом.
Но все-таки остался стоять и дождался, пока не увидел, как она вошла в калитку участка Зинаиды Павловны.
    Дед встречал его на крыльце.
-С Анечкой гулял? – спросил он.               
Арсений объяснил, что просто провожал ее.
-Ходит одна по полям. Мало ли кого встретит. Вроде не малолетняя, понимать должна.
Дед внимательно смотрел на внука, пока тот ел очень вкусный борщ, приготовленный дедом.
-Конечно, – веско подтвердил дед, – Девчонке одной ходить так далеко нельзя. Это деревенские, которые местные, они ничего не боятся.
-Местные? – удивился Арсений.
-Это я про дальнее село говорю, которое в 5-ти километрах отсюда.
-И что, они сюда приходят?
-Да, молоко предлагают парное, яйца, колбасу домашнюю, курятину. Покрепче наших-то девчонок будут. Особенно одна.
-Крепче? Физически сильная?
-По моим расчетам, завтра снова приедут на своем разбитом жигуле. Надо будет яиц у них купить, творога и курочку. Пожарю тебе на мангале. Тогда и увидишь. Девчонка вроде не жилистая, худая даже, но как глянет, сразу понимаешь – любому даст отпор. Не то, что наши городские. Та же Анечка по сравнению с ней слишком изнеженная. Небось, фото делала для Тик-тока?
-Да. Я сам ее фотал.
-Вот-вот. Сейчас у них все интересы в этом. Это сельским выживать приходится. Не до блогов им.
    На следующий день в 8 утра дед довольный вошел в дом и занес целый пакет продуктов, купленных у двух приехавших девиц.
-Сходи, погляди на нее, – сказал он внуку, – Купи что-нибудь, вроде как я забыл.
-И которая из них?
-Сразу сам поймёшь. Мимо нее никто равнодушно не пройдет.
-И что купить?
-Молока! Я никогда его не беру, не пью, а ты ведь любишь?
    Арсений вышел на крыльцо, и сразу увидел машину и соседей, покупавших выложенные на раскладной столик продукты. Спустившись, он открыл калитку и какое-то время наблюдал за тем, как одна девушка предлагает товар, а вторая достает его из багажника и салона. Соседи довольные покупками, по одному расходились.
    Увидел Арсений и Аню. Она купила яйца, поздоровалась с ним и хотела что-то сказать. Но он подошел к сельским и спросил, почём молоко. Круглолицая продавщица назвала цены – на литр, на два, на три. Аня в это время отошла в сторонку, чтобы подождать его. Но тут от раскрытого багажника к столику с товарами повернулась вторая продавщица.
-Соня? – изумленно воскликнул Арсений, – Ты как здесь? 
-Бабушке помогаю, – недовольно буркнула Соня, – Что будешь брать? 
-Я? Молоко, – он безотрывно смотрел на нее.
-Снятое или цельное? – спросила Соня.
-Снятое. Соня… не уезжай сразу. Поговорить нужно.
-Некогда нам. Жара скоро начнется.
-Дай свой адрес, я приеду.
-Ни к чему, – отрезала она, а потом громко объявила:
-Поспешите с покупками! Через 15 минут мы уезжаем.
Соседи деда забеспокоились и оттеснили Арсения от столика, служившего прилавком. Аня, наблюдавшая все это, повернулась и медленно пошла в свой коттедж. Арсений видел, как она уходит, но мысли его были очень далеко. 

***3
-Ну и как тебе Соня? – спросил дед с улыбкой. Но, заметив, что Арсений не в себе, замолчал. Однако потом забрал у него банку с молоком и поставил в холодильник.
-Мы с ней вместе в колледже учились, – сказал Арсений, сел за стол и внимательно посмотрел на деда:
-Ты случайно не знаешь ее адрес в селе?
-Откуда мне знать, – ответил дед.               
-Мне ее обязательно увидеть нужно, – произнес в волнении Арсений.
-Ну, так я спрошу, может, кто из соседей в курсе. Кто-то вроде телефон этих девиц записывал.      
-Хорошо. Дед постарайся узнать.
После этих слов Арсений ушел в мансарду и не выходил до обеда. Дед очень удивлялся. Погода стояла отличная, в такие дни его внук никогда дома не сидел.
    Как только жара немного спала, дед собрался, прихватил гостинцев и пошел пообщаться с соседями. Выбрал троих, на его взгляд самых адекватных. Неадекватными он считал городских чистоплюев. 
-А зачем ты ищешь ее? – спросила толстуха с самого дальнего от деда участка,– Продукты левые купил? Ну, так я сама проверяла, справку ветконтроля они всегда оформляют с самого ранья на местном рынке. 
-Да нет. С этим все в порядке. Просто хочу индивидуальный заказ сделать. Будь ласкова, дай телефончик этой девахи.
-Точно никакого подвоха не придумал? И проверку на них не нашлешь? 
-Да клянусь! Зачем мне это, если я у них постоянный покупатель. А в своем селе они торгуют?
-Да. Когда погода плохая или еще что-нибудь. На калитке вешают объявление.
-Ну, так адресок мне дай, сам поеду, а то вдруг нескоро к нам соберутся.
    Вернувшись, дед постучал тростью в потолок, чтобы Арсений услышал на мансарде.
-Вот адрес и телефон, – сказал дед внуку, – Звонить будешь или поедешь туда?
-Поеду! – воскликнул Арсений и помчался собрать кое-что в дорогу.
-Видать, очень нужно, – сам себе сказал дед. В таком состоянии он еще ни разу Арсения не видел. Дед сел в кресло и закрыл глаза. Он хотел припомнить время, когда Арсений учился в колледже. Тогда дед все еще, так же как во времена учебы Арсения в школе, с сентября приезжал и жил в Питере, чтобы готовить внуку еду. Родители боялись, что гастрит сына перерастет в язву, если Арсений будет неправильно питаться. И началось все с сильной боли в желудке, из-за которой его госпитализировали и продержали в больнице целую неделю. Дед даже ходил в колледж к внуку, чтобы посмотреть на все своими глазами. Хотел убедиться, что там нет ничего, что могло бы спровоцировать боль у Арсения. Почти десять лет прошло. Почему же Арсений так разволновался? Ведь по всему получается, что они все эти годы не общались. Или, может в соцсетях? Они же все там живут и все друг о друге знают, потому что выкладывают там каждый свой шаг. 
    Когда Арсений уехал, дед, сделав необходимые утренние дела, позвонил дочери.
-Ты помнишь, влюблялся ли Арсений в колледже? Помнишь, желудок у него тогда разболелся?
-Помню. Была там одна девочка, – ответила дочь, – Но в универе он еще с двумя потом встречался.
-А та, что в колледже, что у них произошло?
-Бросила она колледж перед самыми выпускными экзаменами. Все сильно удивлялись. Но ей автоматом зачли, приняли в расчет предыдущие ее работы и семейные обстоятельства. У них же там главное – есть талант или нет. А она вроде очень одаренная с детства была.
-Понимаешь, встретил он ее вчера. И теперь словно с ума сошел. Вот я и опасаюсь…
-Встретил?
    Дед рассказал про молоко и старый жигуль. Дочь заволновалась:
-Он поехал к ней?
-Да, я сам узнал ее адрес по его просьбе.
-Папа! Я боюсь! Желудок его тогда из-за этого сильно заболел. Ты смотри за ним внимательно. Я приеду!
-Не нужно, он разозлится на тебя и на меня. Я ему куриный бульон сварю, купил вчера у этих девок.
-А как она выглядит сейчас? Раньше ведь взглянуть не на что было – подросток недозрелый.
-Сейчас очень даже дозрела. Мимо никто не пройдет. Но она и близко никого не подпустит. Любой струхнёт.
-Что это значит? О чем ты говоришь?
-Ну… как бы объяснить. Харизма у нее сильная, решительная она, чувствуется сильный характер.
-Боже! Видать, конец нашему Сене пришел.      
-Да почему?! Столько лет прошло.
-Ты же сам сказал, что он, как ее увидел, так изменился сразу. Приеду я! Пусть злится, не могу я сидеть, сложа руки, когда мой единственный сын…
-Успеешь приехать. Посмотрим, что будет после того, как он с ней пообщается.

***4
    Вернулся Арсений смурной. Деду на вопрос не ответил, посмотрел на него каким-то мутным взглядом и снова на мансарду ушел.
-Ты бы поел! Я тебе куриную лапшу сварил, – крикнул ему дед. Не дождавшись ответа, он налил суп в глубокую салатницу и потихоньку поднялся наверх. Арсений сидел за столом, обхватив голову руками.
-Да что случилось-то? – воскликнул дед. Поставил салатницу и сел рядом.
-Что мне делать? – спросил его Арсений, – Скажи, дед! Ты ведь умный!
-Подробно расскажи, чтобы я понимал, о чем ты.
-Что рассказывать? Ты наверно не помнишь, она бросила колледж перед самым выпуском. Никто не знал, почему. И мне она ничего не сказала. Потом я узнал у препода, что мать ее изменила мужу и ушла из дома, а он в реанимацию попал, еле откачали. Напился вусмерть, хотя никогда не пил до этого.
-И что потом было?
-Не знает никто, а со мной она тогда все контакты оборвала.
-Почему? Ты ведь нравился ей вроде.
-Гордая, потому что. Не хотела выносить сор из дома.
-Из избы, – поправил дед.
-Да из какой избы?! Я тебе о жизни говорю, а ты о словах думаешь!
-Съездил ты к ней сейчас и что?
-Сказала, чтобы я забыл о ней.
-И что ты решил?
-Плохи у нее дела, раз она к старикам своим приехала и продуктами торгует по ближним населенным пунктам. Она ведь городская, утонченная и талантливая… а ко мне за калитку вышла в сапогах резиновых и в сером больничном халате, такие технички обычно надевают, которые полы моют. И в рукавицах. Вся в навозе.
-И что дальше? Ты поговорил с ней?
-Поговорил. Дед, люблю я ее. Так что больше ни о чем не спрашивай. Все десять лет как любил, так и люблю. И все сделаю для нее одной.
-Что сделаешь? Навоз будешь за нее разгребать?
-Замолчи, или больше не увидишь меня здесь.
-Так я же не против навоза! Просто хочу помочь. Скажи, что делать решил? Я же не враг тебе!
-Отец ее почти спился. Она хочет денег заработать и отправить его на лечение за границу. Здесь за него даже не берутся. На своей работе ей платят мало, а дед и бабушка сказали, что она может хоть все их хозяйство распродать, лишь бы сына спасти. Мать ее проклинают. Я возьмусь за это.
-За что? Найдешь покупателей? Да хватит ли ей денег, если продать их ферму?
-Если не хватит, я добавлю. Возьму кредит, если что. Ферма большая, шестеро работников нанятых пашут, и сама она с помощницей тоже. Но дохода с продаж недостаточно, зато ферма на отличном участке расположена, Соне уже предлагали крупную сумму за нее.
-На что она живет? Старики ведь ей и отцу ее денег наверняка присылали из доходов фермы. Не спеши все рушить и продавать. Узнай для начала, сколько лечение будет стоить? Да и почему только за границей? В России полно всяких и даже элитных нарко лечебниц. Узнай, возьмут ли они его на лечение. Все узнай, не пори горячку.
-Кого ты учишь? – огрызнулся Арсений и стал собирать свою сумку:
-В город поеду, кое с кем пообщаюсь, обзвоню все подобные центры, по интернету полазаю. Не могу я здесь. А ты молчи как рыба, никому ни слова! Не хочет она, чтобы ее отца грязью обливали. 
-На дороге не гони, – говорил дед, волнуясь, когда открывал ворота Арсению, сидевшему за рулем своего недавно купленного джипа.
    Дом сразу опустел. Дед походил туда-сюда, позвонил дочери, потом покормил кошку, собаку, полил цветник. Переоделся и пошел на остановку автобуса. А что, приеду, поговорю с ней, все узнаю. Не прогонит же она меня, старого, думал он в дороге. Близился вечер, наверняка работы на ферме уже закончились, попрошу, чтобы чаем меня напоила. Не откажет ведь, не прогонит. Или прогонит? Такая по виду не заплачет, нюни не распустит, будет до конца бороться. Все эти годы, видно, и билась она, пыталась отца спасти. Интересно, а как же мать ее? В курсе того, что бывший муж спивался с горя? Какие же бывают бабы – суки бездушные!
    Он вспомнил, что и сам два раза расходился с женой, потом, правда, снова сходились они. А когда после реанимации она в себя пришла, то сказала ему:
-Не изменяла я тебе ни разу. Просто врала, хотела больнее тебе сделать.               
Жена его жила теперь у дочери, потому что сильно ослабела. Он приезжал к ней, нечасто. Она не узнавала его, пугалась и говорила:
-Света, Света, какой-то старик пришел! Убить меня хочет, убить.      
Поэтому дочь прогоняла его. Он давно уже не плакал. Главное, она сыта, в тепле и заботе живет, шарф Сене вяжет уже второй год. Потом распускает и снова вяжет.      

***5
    Арсений стал принимать маалокс, что и заметила мать. Но сказать ему что-то по этому поводу не могла. Он с утра уже убегал из дома по делам, а на все ее вопросы отвечал:
-Мне некогда.
Поэтому она взяла в оборот мужа. Рассказала ему все и почти показала в лицах. Отец Арсения отличался умением слушать и выглядеть совершенно невозмутимым, какой бы животрепещущей ни была тема. Светлану это всегда неимоверно злило, однако он умел решать многие, если не все, проблемы, которые она в жизни ему озвучивала. С мелочами она и сама справлялась, поэтому к мужу обращалась лишь по самым веским причинам. 
    Отец Арсения работал в серьезном ведомстве, и многое мог, однако пользовался своим административным ресурсом крайне редко, только в исключительных случаях. Описанный сегодня его женой случай таковым не являлся.
-Сеня ведь пытается решить проблему этой девушки, – сказал Александр Федорович.
-Вот именно, пытается! Но не факт, что у него всё получается. Я говорю тебе это, потому что он уже начал принимать лекарства от гастрита. Ты ведь не забыл, как он чуть язву не схлопотал.
-Это было очень давно.
-Да, давно, но это произошло все из-за той же проблемы и из-за той же девушки! Просто сейчас он случайно встретил ее, а проблема за эти годы переросла почти в трагедию.
Муж ее задумался.
-Не зависай! – воскликнула Светлана.
-Я думаю. 
Зная своего мужа, Светлана набралась терпения и пошла в кухню, чтобы заварить ему травяной чай. Перед этим она взглянула на настенные часы, чтобы ориентироваться по времени. Обычно ему хватало 15-20 минут на размышления. Но сегодня он вдруг нарушил это правило, и когда она принесла ему чай, сказал:
-Давай, просто дадим ему денег, сколько требуется. Как я понимаю, все эти продажи фермы и получение кредитов могут затянуться, а отцу этой девушки помощь нужна как можно быстрее. Я устрою его в лечебницу по линии своего ведомства.
-Но как? Чужого тебе человека?
-Да, я могу сделать подобное только для родственника. Следовательно, нужно просто породниться с ним. Думаю, только так мы сможем защитить сына от язвы желудка. К тому же, он ведь сказал, что любит ее и любил все эти десять лет. Чего тогда ждать? Звони Сене, пусть срочно едет домой. У меня сегодня еще закрытое вечернее совещание.
-Я не поняла главного, как ты собираешься породниться с отцом этой девушки? – воскликнула жена.
-Стать его сватом.
-То есть… ты хочешь, чтобы Сеня срочно женился на ней?
-Да. Ускорить регистрацию их брака я вполне смогу.
-Господи, – воскликнула Светлана, держась за сердце. Потом нашла что-то в аптечке и выпила, потом позвонила сыну:
-Сеня, все бросай и срочно приезжай домой! Папа нашел решение твоей проблемы.
-О чем ты говоришь? – удивился сын.
-Ты ведь знаешь своего отца. Приезжай!
    Через час Арсений был дома и сидел перед отцом, который успел подремать в кресле.
-Мы с мамой дадим тебе денег, сколько потребуется, конечно, в пределах разумного. Но главное, я смогу очень быстро и бесплатно устроить отца твоей девушки на лечение за границей. Однако это возможно только в случае, если он станет моим родственником. Поэтому вы с твоей девушкой должны срочно пожениться. Чтобы не терять драгоценного для лечения времени, ускоренную регистрацию вам я устрою. А с чувствами… разберетесь по ходу дела. Ты все понял?
-Да! – ответил Арсений и уже через минуту исчез из дома.
    У деда внук появился лишь поздно вечером, хотя приехал за два часа до своего прихода к нему. Дочь уже всё рассказала отцу. Поэтому дед улыбался и помалкивал, ожидая, что ему скажет внук. Однако он не выдержал и задал ему вопрос:
-Так она согласна?
-Конечно, – устало ответил Арсений.
-А почему ты не слишком веселый? – спросил дед.
-Не могу видеть, как она страдает. У меня сердце разболелось.
-Ты желудок свой береги! Мать до смерти боится, что у тебя язва откроется. Но все-таки… как Соня прореагировала?
-Плакала, а я ее обнимал.
-Ну, значит, все хорошо.
Ночью он подслушивал разговор Сени по телефону и млел:
-Как голубки воркуют. Значит, она тоже все эти годы любила его? Или просто благодарит?
    Когда Сеня спустился и прошел в кухню, дед тут же нарисовался:
-В термосе отвар для тебя, а если проголодался, кашу тебе разогрею. Мать твоя наказала, я сварил на воде и без соли. 
Арсений сел и закрыл глаза.
-Переживаешь?
-Дед, я ведь думал, что совсем не нужен ей.
-Не вини себя. Тогда ни она, ни ты, ничего не могли поделать. Вам по 17 лет всего было. И даже отец твой тогда ничего не мог. Да и ее отец не сразу ведь спиваться начал. Всему в этой жизни своё время приходит.

***6
-Ты мне вот что скажи. Соня пашет без отдыха на ферме, а отец ее в городе. Кто ж ему пить не дает без нее, кто обеды готовит, белье в стирку отправляет, в квартире порядок наводит?
-Он из больниц не вылезает. Женщина с ним одна, они вместе года три уже. До этого другая вроде была. Соня так сказала. Она не возражала, потому что брать у него нечего, если бы с корыстью какая пришла. Но и та, и другая, обе из его прошлых, студенческих времен. Обеим он еще смолоду сильно нравился. 
-А что же бывшая жена, мать Сони? Никакой связи с дочерью не поддерживает?
-Я не выяснял. Соня если захочет, сама расскажет. Слишком это болезненная тема.               
-Так вы уже целовались? Признавайся.
Арсений засмеялся:
-Да, целовались. Любопытный ты слишком, дедуля.
-Я по молодости сильно любил целоваться с девушками.
-Только целоваться?
-Все тебе расскажи. Не только. Но как бабушку твою встретил, всех сразу забыл.
Дед поперхнулся и вытер увлажнившиеся глаза.
-Ей ведь сейчас хорошо? Тепло и забота от дочери. Грустно мне очень без нее. Цени любовь, Сеня, не трать жизнь попусту, короткая она слишком.
-Знаешь… Я, когда Соню вчера целовал, закрыл глаза и словно вернулся на десять лет назад, до мельчайших подробностей все повторилось. Она, как и тогда, сразу прильнула ко мне…
    Сеня закрыл лицо руками, словно голову ее к себе прижал.
-Мне скоро к ней, повезу ее в Питер. Завтра утром распишемся. Подруга ее отца вещи его собирает, сам он очень плохо себя чувствует. Через три дня полетит с сопровождающим в Германию. Пока документы на него срочно готовят и визу.
-Так ты с ней у родителей жить будешь?
-Переночуем у них две ночи, ее отца проводим и к тебе вернемся. Здесь будем жить. Ты не против?
-Я "за", очень "за"!
-Она до конца месяца хочет своим старикам помогать. Потом брат отца вернется из отпуска и возьмет опять все в свои руки. Она ведь пока просто заменяла его.
-Брат?
-Да, его семья только плодами фермы и живет. Жена, двое маленьких детей, полный комплект. Была у них в городе небольшая квартира, они ее продали и на эти деньги пристройку к коттеджу сделали. Оба с женой на ферме работают, а за детьми старики приглядывают. И как только Соня справлялась… и с отцом постоянно боролась, чтобы не пил. Работала в школе. Но больше я не позволю ей надрываться. Полностью ее обеспечу. Она рисовать должна, у нее талант!
    Вечером Светлана позвонила отцу и сообщила, что молодые доехали нормально.
-Сеню словно подменили, – говорила она приглушенным голосом, чтобы никто не услышал.
-И как, узнала ты девочку?
-Узнала. Повзрослела, расцвела. Красивая, только худенькая очень, как тростина. Понять не могу, как она на ферме какой-то работала? Завтра утром поедем на регистрацию. Неужто дождалась я? Не гадала, не думала. Мне казалось, что Сеня еще лет пять будет один болтаться. А он ее то за руку, то за плечи… ни на шаг от себя не отпускает. 
-Худенькая? Толстые сейчас не в моде. Любит он ее, про поцелуи рассказывал, у меня аж сердце ёкало.
-Тебе? Про поцелуи? Мне вот никогда ничего не расскажет.
-Увидишь и сама. Молодые сейчас не слишком-то прячутся. По улице в Питере идешь, то там, то тут целуются. Никто давно уж не стесняется такого. Завтра сразу отзвонись мне, как свидетельство получат. Я наливочки себе стопку налью. И продуктов потом из Питера побольше Сене в машину загрузи. Мне ж их кормить тут нужно будет.
    Вечером дочь еще раз позвонила отцу, уже из ресторана. Он слышал голос зятя, произносящего тост за молодых, и вместе с ними поднял свою стопочку вишневой наливки. Выпил, и слёзы утёр на радостях. А утром нарвал цветов и уставил банками с ними всю веранду. Вымыл полы на мансарде и чистое белье застелил на широкие футоны. А потом пошел обед готовить, мурлыча себе под нос: - "Утро красит нежным светом". И такая радость у него на душе была, что вспоминались ему только светлые моменты их с женой жизни.
    Кошка с собакой словно почуяли праздник, так и вертелись у него под ногами, выпрашивая вкусняшки.
-Ешьте, ешьте, сегодня можно, такой день счастливый, уж и не думал дождаться, – приговаривал он, подкармливая их. Надо же умыться и рубаху чистую надеть, нельзя перед молодой барышней старпером выглядеть, думал он. Помыл с мылом бородку и даже причесал свою загорелую, почти лысую голову. А когда дед открывал ворота, чтобы Сеня въехал во двор, у него снова слезы выступили на глазах. Потому что увидел он девочку в машине. Потом она здоровалась и что-то ему говорила, он ничего не понимал, просто смотрел на нее в полном восторге. Он же ее только в фартуке видел и с косынкой на голове как у колхозниц. А у нее оказывается волосы длинные, до пояса, и сама она красотка еще та.
-Дед, ты кормить нас будешь или нет? Чего застыл на месте? – засмеялся Сеня и увел свою Соню в дом.
    После обеда молодые поехали в поселок к Сониным старикам. А дед остался их ждать.

    Через два дня отец Сони с сопровождающим улетел в Берлин. Их провожали два сотрудника из ведомства, где работал Александр Федорович. Сам он приехать не смог из-за занятости, но строго контролировал каждый шаг сопровождающего. Сонин отец плохо себя чувствовал, поэтому до посадки сидел в инвалидном кресле. Провожала его подруга, которая жила с ним последние три года. А с дочерью он пообщался по телефону. Обещал лечиться и слушаться врачей. Голос, у него при этом, правда, слабый совсем был, поэтому Соня на всю громкость звук поставила.             
    Уже через неделю он говорил с ней намного бодрее и даже шутил. Очень радовался тому, что она теперь с Арсением. С ним он пока стеснялся говорить, считал себя недостойным из-за своего пристрастия к алкоголю. Но дочери сказал, что уважает Сеню за целеустремлённость.
    Позвонила Соне и подруга отца. Рассказала, что приходила к ней Сонина мать. Расспрашивала все о бывшем муже, деньги пыталась дать. Про Соню тоже расспрашивала, но просила ничего не сообщать ни дочери, ни ему. Сенин отец навел о ней справки, и выяснилось, что живет она одна. Любовник, с которым она когда-то изменила мужу, давно ее бросил. Соня, узнав это, ничего не сказала, только сильнее прижалась к Арсению. Они ждали возвращения ее отца, но лечиться ему предстояло долго, почти полгода. Так что им пришлось запастись терпением. 

                ***
 © Copyright: Марк Шувалов,
        июнь 2024         


10. Персей (продолжение рассказа "Андромеда")
 
   По легенде Персей был внебрачным ребёнком Зевса и царской дочери Данаи. В своё время её отцу открылось пророчество, что он погибнет от руки родного внука. Испугавшись предсказания, царь закрыл красавицу Данаю в башне. Но Зевс, полюбивший земную девушку, пробрался в её темницу, превратившись в золотой дождь. Вскоре Даная родила сына, которого назвала Персеем. Чтобы избавиться от нежеланного ребёнка, царь велел заточить Данаю с младенцем в бочку и кинуть в море. Молодая мать и малыш выжили, а бочка приплыла к берегу острова.

    Когда красавец Персей стал взрослым, то совершил немало подвигов. Он получил от местного правителя Полидекта поручение принести голову Медузы Горгоны, от взгляда на которую люди превращались в камни. Персей отправился в далёкое путешествие и благодаря помощи Афины, Гермеса и Гефеста победил Медузу. На обратном пути он спас от морского чудовища прекрасную царевну Андромеду, которую взял в жёны. За свои подвиги Персей был обращен богами в созвездие, которое соседствует с созвездием Андромеды – влюбленные до сих пор вместе.
Пролог

    Вопреки тому, что родительская любовь во всех культурах всячески превозносится, ребёнок, рождённый и выросший в любви обоих родителей, часто не подготовлен к трудностям суровой действительности. Иногда ему при взрослении приходится мучительно осознавать свои истинные чувства и стремления. Такие дети порой сохраняют очень яркую память своего рождения, которая появляется у них во время сеансов гипноза, психоанализа, при нырянии в воду или дыхании по системе йогов. Эти воспоминания нередко принимают какую-либо скрытую форму, например, повторяющиеся сны, мысли, привычки, страхи.

***1
    Прохор, долгое время вынужденно, почти 20 лет, по настоянию своей бабушки, живший с родителями в Англии, имел там имя Персиваль. Возвратившись в Россию и поменяв гражданство, он вернул себе имя, полученное при рождении, а также женился и был чрезвычайно счастлив со своей женой Адой. Когда-то они вместе работали в одной корпорации, но по очереди ушли оттуда. Прохор устроился в процветающий холдинг, быстро, за два года вырос по карьерной лестнице и занимал теперь должность топ-менеджера и главного советника генерального директора. А его жена вела обучающие вебинары в интернете, а так же готовила желающих к загранпоездкам в части совершенствования разговорного английского.
    Несмотря на внешне спокойный и уравновешенный нрав, Прохор был уверен в своих силах только в стремлении защищать Аду и ограждать ее от любых трудностей. В отношении себя он не имел такой уверенности даже близко. И как ни скрывал это от окружающих, от своей возлюбленной жены скрыть ничего не мог. Она знала все его фобии и сомнения. Но за них любила его еще больше. С ними он представал ей не решительным и уверенным в себе мужичарой, а сомневающимся во всем мальчишкой, стыдящимся своей неуверенности. Как он смог обвести вокруг пальца сразу трех психологов на собеседовании при принятии в холдинг, Ада не могла понять.
-Хорошо, что они не используют гипноз при проверке претендентов на высокие должности. Но как ты сумел полиграф обмануть? – удивлялась она.
-Не обманывал я его. Абсолютно честно отвечал на все вопросы. Просто вопросы не касались моих слабостей, о них ведь никто, кроме тебя, не знает, – отвечал он, после чего начинал целовать ее и грязно склонять к сексу, зная, что она не устоит.
-В уме не укладывается, как такой на вид сдержанный и рафинированный мэн в строгом костюме с манерами представителя высшего света, может на деле быть таким ненасытным алчным самцом,– всегда изумлялась она, но именно этот диссонанс всех его сущностей и возбуждал ее больше всего.
    Гендиректор корпорации, где раньше работали Ада и Прохор, пару раз присылал ей дорогие подарки, невзирая на то, что она уже была замужем. Прохор официально пригрозил ему тем, что предъявит обвинение в сексуальных домогательствах. Только тогда этот гнус, привыкший к безнаказанности, угомонился. Но поговаривали, что он мечтает отомстить Прохору за то, что тот увел у него добычу из-под носа. Желания Ады этот человек даже в расчет не брал. Наверно, по причине того, что гендиректор корпорации плевал на чувства своих подчиненных и часто за людей их не считал, корпорация и процветала.
    Максимов так и работал там, хотя презирал своего начальника всей душой. Нечто подобное Прохор наблюдал и в холдинге, но его лично это не касалось, поэтому он старался дистанцироваться от всяких сплетен и от тех, о ком эти сплетни распускались. Его ровное поведение, никого не выделявшее особо, импонировало руководству. Хотя в аппарате директора холдинга имелись и такие, как гендиректор корпорации, считающие, что интрижки никак не мешают основной работе, а даже помогают ей. Ведь напряженно работающим мозгами мужчинам требуется разрядка, и получить ее можно только с красивыми и сексуальными женщинами, вне зависимости от того, свободна ли та или другая из них или замужем. Все старо как мир.
    Особо стойких девушек и женщин в таких структурах было мало, и всегда находились согласные ублажать офисных любителей бесплатного секса, чтобы взамен получать бонусы по службе. Прохор с некоторых пор стал безошибочно их вычислять. Как, он и сам не вполне понимал. Но итогом этого являлась для него стойкая тошнота. Он даже к врачу обращался, думал, что приобрел проблемы с желудком. Пока не понял, что является источником его проблем в восприятии таких сотрудниц. Аде он ничего не рассказывал, памятуя ее ненависть к таким озабоченным, как их бывший гендиректор. Да и Максимов так же. Их всех она называла обычными кобелями, лишенными какой бы то ни было морали, не говоря уж об отсутствии у них каких-то высоких чувств.
    Из-за ее неординарной внешности Прохор категорически запрещал ей даже думать о том, чтобы пойти куда-то работать. Мало того, презрение к высокопоставленным кобелям не позволяло ему уважать многих из них за деловые качества, поскольку он не разделял деловые качества с общечеловеческими ценностями. Хотя коллеги даже не догадывались о его высоких принципах, поскольку он ни с кем из них никогда не откровенничал. Некоторые предполагали, что он темная лошадка кого-то из высоких чиновников, настолько аристократично он вел себя в холдинге. Сказывалась учеба в Даремском университете. Но он считал ниже своего достоинства кому-то и что-то пояснять на эту тему.
    Однако помимо кобелей в строгих офисных костюмах, тошноту у него вызывали и девушки, которые не только не отказывались от ублажения любителей секса с подчиненными, но которые и сами всемерно провоцировали такие отношения. Их распущенность скрывалась за безупречным макияжем, строгой одеждой и притворно целомудренным поведением. И эта фальшь просто вымораживала Прохора. Он, случайно прикоснувшись к какой-нибудь из них в лифте или столовой, отдергивал руку, как ошпаренный, настолько мерзко ему было.

***2
    В холдинге, так же, как в корпорации и других больших коммерческих структурах, иногда происходили закрытые корпоративы, игнорировать которые было не принято. И там, конечно, среди приглашенных мелькали сотрудницы, которые часто не имели каких-то ключевых и ответственных должностей, зато обладали милыми мордашками, ладненькими фигурками, а так же умели вести себя так, как и следовало – на людях улыбаться скромно и сдержанно. Две девушки, бывшие по-настоящему грамотными и продвинутыми специалистами, неприметно сторонились их. С одной, Ларисой, у Прохора сложили хорошие деловые отношения. И на одном корпоративе она тихо произнесла, немного наклонившись к нему за столом и указав глазами на начальника службы охраны информации:
-Как же противно.
    Этот начальник как раз наливал вино очередной девушке и с улыбкой что-то ей говорил. Прохор промолчал, поскольку совсем не был уверен и в Ларисе в этом вопросе. Он с юности был наблюдателен и замечал многое из того, чего в упор не видели другие. Поэтому от него не ускользнули попытки Ларисы наладить с ним офисную дружбу. Не имело значения, замужем она или нет, хотя она была не замужем и довольно часто поглядывала в его сторону, когда им приходилось сталкиваться по работе или в столовой. И всегда стремилась сесть с ним за один столик. Знала бы она, что даже рядом не стояла с Адой ни по внешности, ни по уму, ни по разнообразным талантам. Начать с того, что английское произношение на переговорах у Ларисы явно страдало, да и вкус в одежде оставлял желать лучшего. О красоте и говорить не приходилось, с Адой в этом ни одна из сотрудниц холдинга не могла сравниться даже близко.
    Маневры Ларисы стали раздражать Прохора, но он не знал, как поставить ее на место. Все ее попытки не были такими уж явными, поэтому он только отмалчивался, что также само по себе иногда выглядело грубо по отношению к ней. Но она не унималась.               
    Накануне очередного закрытого корпоратива, Прохор рассказал Аде о назойливом внимании к себе со стороны этой девушки. Ада не удивилась этому, напротив:
-Ты уверен, что только Лариса клинья к тебе подбивает?
-За другими ничего такого я не замечал.
-А скажи, запрещено ли у вас приходить на такие мероприятия с женами?
-Официального запрещения нет, но не видел, чтобы кто-то приводил с собой супругу. Один раз к генеральному приехала его жена, но он тут же извинился и покинул вечеринку из-за чрезвычайной ситуации дома.
-Видишь, лазейки всегда имеются. И как выглядела его супруга? Как была одета?
-Очень изысканно. По крайней мере, намного привлекательнее всех наших профурсеток. К тому же, она моложе мужа лет на 10, или просто так выглядит. И ушли они не сразу, а только через полчаса.
-Подумай сам, если бы ее привело на корпоратив к мужу действительно что-то чрезвычайное в семье, было бы ей до макияжа, прически и наряда? Значит, примем план жены твоего генерального за основу. Какой же ты у меня беззащитный и наивный борец за чистоту нравственности. Просто Юрий Деточкин.
-Какой еще Юрий? Кто это? И вовсе я не борец за нравственность. Мне просто противно!
-Юрию Деточкину тоже было противно, что все вокруг воруют.
-За воровство хотя бы осудить могут, а безнравственность у нас ненаказуема.
-Был такой фильм "Берегись автомобиля". Советская классика. С удовольствием посмотрю его вместе с тобой.
    Ада очень быстро стала любимицей родителей Прохора, потому что была прямолинейна, никогда не кокетничала и всегда внимательно слушала собеседника. Кроме того, они сразу оценили ее начитанность и любовь к музыке и качественному кино. Прохор в музыке не особо разбирался, мог отличить классику от джаза и то не всегда. Например, очень сомневался – "Рапсодия в стиле блюза" Гершвина – это джаз или нет? Ада смеялась и говорила:
-Уже из-за того, что ты знаешь Гершвина, можешь смело считать, что разбираешься в музыке.
    Конечно, родители Прохора постарались бы полюбить любую его избранницу, но Ада действительно была особенной. Во-первых, она прекрасно знала английский и французский языки, причем, произношение ее было почти как у носителей. Талант впитывать все языковые тонкости проявился у нее очень рано, еще в пятом классе, когда она стала посещать языковую школу. Потом отец постоянно нанимал ей частных учителей. Помогала и мать, которая преподавала эти два языка в гимназии. Причём английское произношение у матери было даже немного хуже, чем у дочери.
    В отличие от Прохора, вернувшегося в Россию не так давно, Ада имела множество знакомых и друзей, поскольку была открыта и общительна. Это в корпорации она столкнулась с прессингом и домогательствами генерального директора, поэтому вынужденно выпускала шипы и почти ни с кем там не дружила. Потому что никто из сослуживцев не принял в ней участия из страха за свое место в фирме. Один Прохор ничего не испугался. Хотя вряд ли он сделал бы то же самое для другой девушки. Поэтому и не считал себя героем в истории с Адой.
-Я был насквозь корыстен в отношении тебя, – честно признался он, – С первой минуты только и мечтал затащить тебя в постель.
-Думаешь, я не такая? Как тебя увидела, сразу себе сказала – он будет моим! Даже с подружкой из мфц на всякий пожарный договорилась за целую неделю до того, как сказала тебе, что она поможет нам с ускоренной регистрацией. Бутылку Джина выкатила ей авансом и кольца нам с тобой заранее купила. А ты даже не въехал, – засмеялась она. Прохор моргнул пару раз и навалился на нее с поцелуями.

***3
    В день корпоратива Прохор впервые волновался. Всем приглашенным было предложено отказаться на сегодня от личного транспорта, на фуршете предполагалось распитие спиртных напитков. Прохор договорился с Адой, что она приедет позже на час, в самый разгар речей и тостов, но до того, как засветится танцпол, и начнется пьяное веселье. И Ада пришла. Она сказала охране заготовленные оправдания, изобразила сильное волнение и даже пустила слезу. Охранник попытался позвонить Прохору, но тот специально не взял телефон.
    Ада вошла, когда глава холдинга поздравлял с успехами своих подчиненных. Они по очереди подходили к нему, он вручал им пухлые конверты из крафт-бумаги, и всем было ясно, что это деньги. Прохору он так же вручил такой конверт.
    Все без исключения обернулись к Аде, стоявшей в дверях. На нее падал яркий свет, который еще не приглушили перед дальнейшим весельем. До этого в зале стоял приглушенный ровный гул голосов, но, когда появилась Ада, наступила тишина.
    Прохор стал пробираться между столиками к жене, на это потребовалось пару минут, в течение которых все с изумлением смотрели на Аду. Прохор и сам уже давненько не видел ее такой ослепительной. По сценарию он должен был принести извинения всем присутствующим и уйти с Адой. Но вдруг глава холдинга быстро подошел к ним с Адой и сказал:
-Понимаю, у вас неотложное дело, раз вы пришли забрать мужа, но позвольте угостить вас в честь успехов вашего супруга, ведь он внес значительный вклад в общее дело. Это не займет много времени, и потом мой водитель отвезет вас, куда скажете.
    Пока главный распинался о чем-то перед Адой уже за своим столиком, Прохор, севший рядом с ней, оглянулся и увидел Ларису, лицо которой говорило обо всем без слов.
    Когда они уже ехали домой, Ада смеялась, а Прохор довольный хмыкал себе под нос.
-Все просто головы своротили, глядя на тебя. Не припомню ничего подобного. Пару раз к моему коллеге также приходила жена за какой-то срочной подписью в документах ребенка, но никто даже не заинтересовался этим.
-Я уверена, что твоя Лариса теперь все поняла и забудет к тебе дорожку.
-Никакая она не моя. Я все эти дни веду себя с ней холодно.
-Пороро, твоё "холодно" в жизни никого не убедит, тем более алчную одинокую девицу, положившую на тебя глаз.
-Да, ты произвела на всех впечатление. Думаю, что Лариса ощутила себя в очереди первой с конца. Я видел выражение ее лица. Она просто опешила. 
    Этот вечер они провели дома с хорошей музыкой, дорогим вином и закусками. И оба много смеялись.
    На следующий день, сразу после планерки, Ада позвонила Прохору и сказала расстроенным голосом:
-Я ненавижу всех этих кобелей!
-Что случилось? – изумился Прохор.
-Все повторяется, Пороро! Вот фото, посмотри! Это даже не смешно!
Он открыл в своем телефоне присланное ею фото и застыл на месте. Там был букет из 99 алых роз и открытка с конфиденциальным посланием для Ады.
-Моя миссия была успешна, но она же оказалась полностью провальной. Потому что… твой начальник такой же похотливый козёл, как и гендиректор корпорации. Пока ты на работе, он присылает ко мне нарочного, который говорит, что отправитель надеется на мое молчание.
    В открытке было написано: "Никогда не видел такой красоты. Вы прелестны, моё сердце покорено! Разве может оценить вас такой, как Прохор? Мне ничего не нужно, но я не мог не сказать вам о своем восхищении".
    Прохор какое-то время сидел, потому что не понимал, что делать в такой ситуации. Фактически глава холдинга своим жестом с розами унизил его и Аду. Прохор даже подумал, что Сергеев (такова была фамилия главного) каким-то образом узнал о точно таком же букете, присланном Аде гендиректором корпорации. Первой мыслью Прохора было подать заявление об уходе. Однако Ада хорошо знала своего мужа, потому что тут же написала ему: - "Не вздумай увольняться!"
    Значит, остается сделать так, чтобы Сергеев узнал – между Адой и мужем нет секретов. Будь что будет, сказал себе Прохор и пошел в кабинет к главному.
-У вас какое-то дело ко мне? – спросил Сергеев, как ни в чем не бывало.
-Хотел узнать, куда вернуть пошлейший букет, который вы прислали моей жене?
Сергеев вскочил, но тут же снова сел в кресло.
-Я просто хотел сказать красивой женщине, насколько она красива. Никаких скрытых мотивов.
-Тогда почему вы написали, что такой, как я, не способен оценить ее красоту? Вы переступили черту порядочности. Не думаю, что вам понравилось бы, если бы кто-то прислал такой букет вашей жене втайне от вас.
    Сергеев побелел. Он злился или еще что-то, Прохор не понимал, просто вышел из кабинета и отправился по делам, запланированным на день. 

***4 
-Ну и шут с ним, – беспечно сказала утром Ада, – Я ведь не работаю под его началом. Но ты, Пороро, не вздумай увольняться. Пусть этот гнус все время чувствует свою вину, и премии пусть тебе выписывает, пока я его жене все не доложила.
-Я все ему высказал, – ответил ей Прохор, пока брился, – Спросил, куда вернуть его пошлейший букет и сказал, что он перешел черту порядочности. Упомянул так же, что ему вряд ли понравилось бы, если бы его жене кто-то прислал цветы и записку.
-И что он тебе ответил? – спросила изумленная смелостью мужа Ада.
-Ничего не ответил. Побелел и в лице переменился. Но, знаешь, наверняка он битый калач, ему ведь уже полтинник.
-И как я только не увидела в нём угрозу, когда он хвалил тебя передо мной, тост даже поднял за тебя. Получается, я своим приходом отвадила твою вздыхательницу, но привлекла кого похуже. Ты все правильно ему сказал. Глотать такое молча – это себя не уважать.
-Продолжу делать свою работу. До этого ведь я редко сталкивался с ним, мы в основном общаемся с двумя его замами.
    Прошла почти неделя без каких-либо инцидентов, Прохор несколько раз видел главного, выходящего из лифта с помощником, здоровался с ним едва заметным кивком и вел себя как раньше. Но в пятницу личный секретарь главного принес ему приглашение на аудиенцию в ресторан. Прохор сначала не хотел идти. Но Ада настояла.
-Если он просто принесет тебе извинения, молча их прими. Ты должен быть выше. Простим старикашке его слабость.
-Не такой уж он и старикашка, – буркнул недовольный Прохор.
    Главный уже ждал его, один, без помощника. Пригласил Прохора садиться. Официант налил им по бокалу вина.
-Поймите, Прохор, даже такие, как я, грешны. В нашей природе восхищаться красотой женщин. Каюсь, что перешел черту, и приношу свои извинения.
-Неужели вы не понимаете, что подобным вниманием вы оскорбили мою жену, приравняв ее к легко доступным особам, которых достаточно много в нашей фирме. Цветы уместны разве что актрисам после спектакля. Не думаю, что моя жена примет ваши извинения. Я продолжу работать в холдинге, но отныне давайте соблюдать дистанцию.
-Это значит, что вы оба не простите меня? Даже после моих искренних извинений?
Прохор встал, собираясь уйти, и сказал:
-Кажется, вы были довольны моей работой. Остальное к делам холдинга никак не относится. Так что оставляю все произошедшее на вашей совести.
    Между тем, проект, который курировал Прохор, набирал обороты и уже приносил доход и популярность холдингу у потенциальных инвесторов. Главный проглотил пилюлю и больше не возвращался к этой теме. А потом Прохор случайно узнал от сослуживцев, что глава холдинга выяснил причину увольнения Ады из корпорации. Какие выводы он сделал и сделал ли, Прохора больше не интересовало, потому что он уже дважды подавал прошение о переводе в одну из дочерних компаний холдинга. Главный их не подписал, а его зам передал, что как специалист Прохор нужен именно в материнской компании.
    Однако Прохора очень заинтересовало предложение собственника той самой дочки холдинга, куда он просил перевода. Этот бизнесмен высоко оценил деятельность Прохора и сообщил, что в ближайшем будущем собирается выйти из холдинга и сделать фирму полностью самостоятельной. Он звал Прохора к себе на должность директора. Аде он также предложил работу пиар-менеджера в отделе по разработке и продвижению перспективных моделей молодежной и спортивной одежды. Внешность и характер Ады как нельзя лучше соответствовали этой должности. Для раскрутки брендов она подходила идеально, поскольку и сама могла работать моделью.
    Прохор был рад, что Ада воспрянула духом, поскольку, ей, конечно, уже надоело работать только дома. Ведь по натуре она была общительна и имела большой круг знакомых и друзей.               
    Пока их общие планы владелец дочки холдинга не обнародовал, но с Прохором они уже разработали стратегию развития и ждали только удобного момента, а конкретно – общего собрания акционеров холдинга по поводу распределения прибыли. За это время еще две дочки пожелали присоединиться к ним, поскольку это были фирмы, поставляющие сырье для продукции держателя основных брендов. Так что в ближайшее время главу холдинга ожидал неприятный сюрприз. 
    Прохор и Ада не думали об этом, они уже полностью жили новыми идеями. Ада даже была уверена, что фирма, допускающая загнивание своих сотрудников изнутри, неизбежно потеряет многое. Молодые и активные не станут топтаться на месте, они всегда будут рваться вперед.

***5
    Через месяц всё завершилось. Три дочерних компании отделились от холдинга и объединились в небольшой консорциум. Для руководителя холдинга это стало чувствительным ударом. К тому же вновь образованный консорциум почти сразу заявил о себе на рынке и сходу стал наращивать продажи.
    Конечно, Сергееву это не принесло радости, но холдинг устоял и продолжил свою деятельность почти на том же уровне, что и раньше. А Прохор и Ада были счастливы, и теперь хорошее настроение не покидало их. Однако в один из дней Прохор, собравшийся съездить по делам новой фирмы, вдруг увидел недалеко от их офиса знакомую тёмно-вишнёвую тойоту. Он остановился и внимательно вгляделся, поскольку находился на приличном расстоянии от автомобиля своего бывшего начальника. И увидел, что Сергеев сидит за рулем и смотрит на подъезд офиса. Прохор должен был дождаться Аду и перед своими делами завезти ее домой.
    Ада легко выпорхнула из помещения, весело оглянулась по сторонам, увидела Прохора и направилась к нему. А он все это время следил за Сергеевым, который фотографировал ее на свой смартфон. Прохор усадил Аду в салон машины и бросился к тойоте, но Сергеев успел за это время завестись и прилично отъехать от здания, где находился офис новой фирмы.
    Когда Прохор вернулся и сел за руль, Ада беспечно заявила ему:
-Это уже не первый раз.
-Почему ты молчала?
-Да пусть следит. Мне от этого ни жарко, ни холодно.
-Как ты не понимаешь, он фотографировал тебя!
-Ну и что? Наверняка для личного пользования. Пусть занимается сексом с фотографиями.
-Но вдруг он станет выкладывать твои фото в соцсетях?
-Тогда мы заявим на него в полицию. А пока его не за что привлекать, нет состава преступления. Да и я не какая-то известная личность, кому будут интересны мои фото?
-Неужели ты не понимаешь, он ведет себя как маньяк.
-Никто не может запретить ему вздыхать и мучиться на расстоянии.
-Тогда я просто убью его.
-Прошу тебя, успокойся. Человек, больной на голову. Что с него взять? Везет же мне на генеральных директоров.
    Прохор не мог успокоиться. Утром он поехал в холдинг и сразу оправился в кабинет главного. Сергеев сидел за бумагами. Увидев Прохора, он сказал:
-Присядь. Знаю, ты видел меня. Но то, что я был возле вашего офиса, ничего не значит. 
-Зачем вы фотографировали мою жену?
-Когда-нибудь тебе тоже стукнет 50. Хотя ты вряд ли поймешь меня и тогда. Я всю жизнь искал образ…
-Вы о чем? У вас есть супруга, дети. А вы ездите и фотографируете чужую жену.
-Да, фотографирую. Я много чего фотографирую – это моё увлечение.
Он что-то поискал на компе и повернул монитор так, чтобы Прохору было видно.
-Вот некоторые мои работы.
На экране Прохор увидел целую мозаику из фото мужчин, женщин, детей в разных ракурсах и интерьерах. Сергеев стал листать страницы, и Прохору открывались пейзажи, природа в разные времена года, птицы, сельские и городские виды. Отдельной серией шли черно-белые концептуальные кадры.
-Я начинал с репортажной съемки. Мой ник в сети на фотосайтах Серый Мастер. Твоя жена никогда не согласилась бы позировать мне. Но когда я увидел ее, тогда, на корпоративе… Знаешь ты, что такое мечта? Не о любви, я люблю свою жену. Я говорю о совершенной, неповторимой и при этом живой красоте. Так вот, я впервые нашел совершенный образ красоты. Можешь убить меня, не стану сопротивляться. Но если ты хоть что-то понял… расскажи ей обо мне, и позволь сделать с ней фотосессию. Может быть, она согласится. В той записке я упомянул тебя, потому что ты, как я понял, далек от искусства.
-И как вы хотели бы ее снимать?
-У меня своя фотостудия. Вот визитка, там ссылки на мои страницы в сети. В холдинге никто не знает о моем увлечении, я стараюсь поддерживать образ представительного руководителя.
-А как вы стали гендиректором холдинга?
-Я должен содержать свою семью, поэтому всю жизнь работал вовсе не по призванию.
-Грешным делом я подумал, что вы секс маньяк. Моей жене кое-кто уже дарил точно такой же букет роз, после чего ей пришлось уволиться.       
-Да, я узнал об этом и понял, что случайно повторил действия этого человека. Но мотивы у нас совершенно разные и люди мы разные. Одни и те же действия могут иметь противоположные следствия. Я просто был так покорён, что не учёл действие закона Мёрфи*.

Примечание*
    Закон Мёрфи – универсальный философский принцип, состоящий в том, что если есть вероятность, что какая-нибудь неприятность может случиться, то она обязательно случится. Это иностранный аналог русского закона подлости и закона бутерброда.
    Эдвард А. Мёрфи – американский аэрокосмический инженер, работавший над системами, критически важными для безопасности. В 1949 году служил на авиабазе Эдвардс. Был экспертом в области расследований аварий. Как говорят очевидцы, в один прекрасный день инженеры умудрились собрать авиационный двигатель так, что лопасти пропеллера начали вращаться в обратную сторону. Мёрфи отругал их и произнес знаменитую фразу: "Любой идиотизм, который может случиться, обязательно произойдет".

***6   
    Ада весь вечер смотрела работы Сергеева в интернете.
-Вот тебе и букеты. Как странно – два таких разных человека и два таких разных мотива. А всему виной шаблоны поведения, впитанные с детства. Даме нужно вручить букет. Будь она дамой сердца, нравящейся актрисой или, к примеру, первой учительницей. Любовь, почитание или уважение – неважно. Хотя нет, учительнице можно подарить что-то поскромнее, пять астр, например. Актрисе – каллы. И лишь женщине, покорившей сердце – розы и обязательно алые. А очень большое количество – это как подтверждение степени того, как сильно нравится эта женщина. И тут снова варианты – влюбленность или восхищение художника.
Прохор лежал и слушал ее разглагольствования.
-Он убедил меня, слишком страстно говорил о своем увлечении. Не каждый мужик даже обо всей любви своей жизни так говорит, – сказал Прохор.
-Да, он очень талантливый фотограф, – ответила Ада,– Но стать его моделью мне как-то неловко. 
-Зато какие портреты он сможет сделать. Прекрасная память останется. У нас ведь даже свадебных фотографий нет.
-Зачем все эти нелепые постановочные кадры? Наши фото из отпуска мне нравятся больше всего. Там мы абсолютно как в жизни. Я соглашусь, но поставлю твоему Сергееву условие – максимальная естественность.
-Думаю, его это полностью устроит, если он довольствовался даже кадрами со смартфона. Он сказал, что начинал с репортажной съемки. Я не очень понимаю, что это. Наверно, люди на улице, какие-то мероприятия и живые, непритворные эмоции на лицах.
-Правильно понимаешь. Меня только удивляет, какие скрытые творческие таланты может таить человек, которого считают специалистом совсем в других областях.
-Того и гляди, скоро начну комплексовать, потому что не имею никаких скрытых талантов, – недовольно заявил Прохор.
-Ты просто слишком мало себя ценишь. Знаешь, какой самый главный человеческий талант? Умение любить и жить этим. Вот твой талант, несравнимый ни с каким другим. Все остальные таланты в визуальных искусствах – это все-таки некое тщеславное желание быть признанным многими людьми, есть в этом нечто детское. А талант любить – глубоко в душе.
-Но плоды творчества остаются людям. А любовь – лишь для себя. Разве творчество не более ценно?
-Любовь – это высшее творчество, скрытое от глаз. Думаешь, зря все самые великие истории – это повести о великой любви. Не о картинах, не о скульптурах, не о балете или театре, не о книгах. Великими произведениями живописи, музыки, кино, в конечном счете, живет достаточно ограниченное количество людей. Но абсолютно всех и всегда трогают истории истинной любовной страсти, верности и преданности. Потому что они бессмертны и потому что умение любить это главный человеческий талант.

    Сергеев был счастлив, что Ада согласилась, и Прохор привез ее на съемку. Пока Сергеев выставлял свет, а потом снимал Аду, Прохор с интересом разглядывал довольно сложное и разнообразное оборудование студии. По его прикидкам все это стоило немалых денег. Его заинтересовали книжные полки. Там было много специальной литературы по различным техникам фотографии, но Прохора заинтересовала полка, где стояло всего несколько глянцевых книжек. Они оказались фотобуками с подборками лучших работ Сергеева.
-Я издам фотобук для вас в благодарность за ваше согласие на эту съемку. Она крайне ценна для меня, – сказал он, когда Прохор с Адой уже собирались уходить.
-Из многих тысяч фоторабот в душе остаются лишь единицы. Ваша улыбка, Ада, сейчас для меня как итог долгих лет моего увлечения фотографией. Каждый ищет свой идеал, для меня – это совершеннейший образ, и вы его воплощение. Простите за столь высокопарный слог, но я не нахожу других слов. Несмотря на то, что мы почти не знакомы и ничего не знаем друг о друге, ваш образ открывает мне глубину, к которой я всегда стремился и которой не мог достичь.
-Это ведь просто внешность, подарок природы, физиологическая случайность, – улыбнулась Ада.
-Нет. Красивых людей много, мало того, красоту можно искусственно создать макияжем, прической, одеждой. Ваша красота совсем другая, она идет как бы изнутри. Мне есть, с чем сравнивать. Вы обладаете природным талантом, с которым не имеет значения, сколько вам лет, как вы причесаны и во что одеты. Я бы назвал это внутренним светом. Не уверен, что фото сможет передать хоть часть его. Но я постараюсь сделать все для этого.
    Когда они уже ехали домой, Прохор молчал. Он находился под впечатлением от слов Сергеева.
-Пороро, я очень тебя люблю. Для меня только ты главный талант, – сказала Ада и заплакала.      
-Ада! Почему ты плачешь?! Я ведь за рулём!
-Уже все, прости, я не буду. Просто нахлынуло. Я так счастлива, что ты есть у меня.
-Это вообще-то должны быть мои слова.
-Нет уж, не примазывайся. Придумай что-то свое. Чтобы я точно знала – такое мог сказать только мой Пороро. Поехали на залив? Погода отличная.
-Сначала давай поедим где-нибудь. Таланты – это, конечно, хорошо, но я не хочу заморить тебя голодом. Да и сам ужасно хочу есть.
-Да! Обожаю смотреть на тебя при этом.
-Почему?
-Твой здоровый аппетит – это особая радость существования! Мне всегда весело и легко рядом с тобой. Ты заряжаешь меня энергией. Обожаю спать с тобой, гулять, обедать, пить вино, смеяться. Твой главный талант – наполнять меня жизнью. Никогда еще так сильно не хотела просто дышать, просто смотреть на тебя, просто слышать твой голос. Сергеев слеп, если не разглядел твоей красоты и не захотел сделать фотосессию не со мной, а с тобой.
    Но тут она услышала звук пришедшего смс, и открыв его, увидела фото, на котором Сергеев поймал момент, где Прохор держит ее за плечи и влюблённо смотрит ей в глаза.
-Он все-таки увидел, – сказала она и показала фото на экране Прохору. 

                ***      
© Copyright: Марк Шувалов,
        июнь 2024       


11. Лебедь
 
   Изгнанный из собственного царства братом, прославленный спартанский герой Тиндарей долгие годы скитался и нашел приют в Этолии у царя Тестия, который отдал ему в жены свою прекрасную, подобную богиням, дочь Леду. Прошло немного времени, Геркулес убил брата Тиндарея, и Тиндарей смог вернуться в родную Спарту вместе с Ледой. Её удивительная красота и очарование вызывали восторг у каждого, весть о ее красоте обошла всю Грецию.
    Однажды Леду увидел Зевс и придумал способ, как ему овладеть ею так, чтобы об этом не узнала его ревнивая супруга Гера. Он превратился в белоснежного лебедя и спустился с высот Олимпа в Спарту. Каждую ночь Леда принимала Лебедя – всемогущего Зевса. С тех пор созвездие Лебедя олицетворяет Зевса, который, превратившись в белоснежную птицу, летит на Землю к своей любимой Леде.

***1
    Айнур за последние десять лет объездил много стран, где профессионально снимал животных и птиц для журналов и различных сайтов о Природе. Он имел журналистское образование и опыт работы, но отошел от этого и посвятил себя только кино и фото съёмкам. Заработать на этом иногда удавалось хорошо, иногда не очень. В основном он выполнял заказы специализированных изданий о живой Природе, а остальное размещал в стоках и тематических фотобанках. Но когда он приобрел объектив Canon EF 200-400 mm за 1,5 ляма, то отбивал его стоимость целый год. Раньше все его траты покрывал отец-бизнесмен. На его деньги Айнур по месяцу пребывал в различных странах. Тогда отец находил ему заказчиков типа Animal Planet, но Айнуру, в конце концов, надоело снимать редких экзотичных тварей по всему миру. Он вернулся в свою квартиру-студию, которую до этого сдавал. Отец был зол на него, поскольку Айнур, не проработав в престижном информационном агентстве и трех месяцев, расторг контракт, заключенный для него отцом с большим трудом, и уехал из Штатов. Не в Швецию и не в Данию, как предполагал отец, а домой, в Петербург.
    Он не был здесь уже почти год. Да и когда приезжал, то всегда ненадолго. И вот теперь можно спокойно сесть в любимое кресло, расслабиться и закрыть глаза, уставшие от света. Чемоданы и саквояж стояли не распакованные, но у Айнура не было сил. Ему хотелось впитать ауру этого пространства, ведь создавал его он, будучи моложе почти на 6 лет. Ему тогда только исполнилось 23 и он уже год, как отработал на новостном интернет-канале. Помнится, девчонки плакали, когда он уезжал, да и парни из их команды жалели, что он бросает их дружный молодой коллектив.
    За шесть лет многое произошло в мире, и сам он изменился. Да и то сказать, скоро тридцатник стукнет. Даже батя больше не хочет давать денег на новые задумки, сказал, как отрезал:
-Или пойдешь работать туда, куда я тебе скажу, или живи сам, без моей подпитки.
Айнур ничего ему не ответил, просто расторг контракт.
    Хорошо дома. Тишина в квартире, тишина во дворе, днем на детской площадке пусто, взрослые на работе, дети в школе или в детском саду… Айнур позвонил матери:
-Хочешь, я приеду?
-Конечно, хочу. И Леся ждет тебя не дождется.
    Леся была приемным ребенком. Родители взяли ее прямо из роддома, как отказную. Мать тогда работала там врачом акушером-гинекологом. Много отказников она видела за свою деятельность, и их почти всех тут же разбирали бездетные пары, стоявшие в очереди на усыновление. Лишь некоторые проблемные детки отправлялись в дом малютки. Но Лесю мать Айнура обманом забрала себе, не уступив богатой паре. После того, как биологическая мать отказалась от девочки, Наиля с помощью коллеги-педиатра, присутствовавшего на родах, подделала документы о рождении, приписав ребенку фатальные нарушения внутриутробного развития. Почему, Наиля и сама не могла объяснить. Но этот ребенок словно приворожил ее. Айнуру тогда 12 лет исполнилось, и он совершенно не ожидал, что у него сестра появится. Отец смотрел на все это, как на блажь жены, но не стал возражать, потому что видел, что она ночи не спала, так переживала. А когда ушла в декрет, успокоилась, повеселела, расцвела. И приемную дочку не просто любила, обожала, осыпала игрушками, наряжала как куклу, целовала каждый ее пальчик.
    Пришлось распаковать чемодан, в котором Айнур вез подарки матери и сестре. Он знал, что отец не особо ласков с ними обеими, хотя без слов оплачивает все их потребности и запросы. Но он и с Айнуром был строг. По крайней мере, никогда не миндальничал с ним. Поэтому Айнур невольно копировал его в детстве и при нём стеснялся проявлять открыто нежность к маленькой сестренке.
-Она не родная тебе по крови, у нее русские корни. Помни об этом, – изредка говорил ему отец, недовольный тем, что сын, как и жена, души не чают в малышке, которую назвали Александрой.
   Но с женой Ильдар никогда не спорил и не шел против ее желаний, потому что именно Наиля дала ему основной капитал на развитие бизнеса из того, что получила от родителей после продажи огромной фермы, где они много лет разводили лучшие породы татарских лошадей для скачек.
    Родители состарились, а ни сын, ни зять, к лошадям склонности не имели. Дед плакал, расставаясь со своими любимцами, а бабушка молилась. Их сын, брат Наили, со своей долей, полученной от родителей после продажи фермы, навсегда уехал в Европу, а Наиля взяла из роддома девочку, потому что всегда мечтала о дочери, а еще… не понятно почему.
    Сейчас Лесе исполнилось уже 17, и она из неуклюжей девочки-подростка превратилась в красивую современную стройняшку, любительницу шейпинга и плаванья. Ильдар сам лично возил ее в частный бассейн с океанской волной к своим партнерам. Наиля всегда была рядом с Лесей, она не слишком доверяла мужу. Считала, что он не очень внимателен, как будто Леся не нежная девочка, а пацан. Наиля обеспечивала приемной дочери безопасность в бассейне, потому что, в отличие от мужа, смолоду хорошо плавала. 

***2
    Мать наготовила еды и достала домашнее малиновое вино. Даже отец приехал пораньше. Айнур удивился, но промолчал. Леся весело крутилась рядом с ним, то и дело обнимая его за шею:
-Братик, как здорово, что ты больше не уедешь! Я так рада!
Айнур смеялся и отбивался от неё:
-Задушишь! Вот же хулиганка. Выросла, взрослая совсем, а все как малая.
Мать улыбалась, глядя на них, а отец внимательно смотрел. Но хотя бы не злился. Обычно он ругал ее за то, что шумит, потому что уставал и хотел посмотреть новости в тишине, а не слушать ее восторги по каждому поводу.
    Только-только прошло шоу "Алые паруса", и Леся получила аттестат, который и показывала брату:
-Ты вкладыш посмотри, оценки! Чуток до золотой медали не дотянула.
-Поступать куда решила?
-Не знаю. Тебя ждала, чтобы посоветовал.
-Я ей говорю – поступай на экономический. Не хочет! – буркнул отец недовольно.
-Нет, нет, нет! Это скучно! Айнур, ну скажи, скажи!
Она уселась к Айнуру на колени и положила голову ему на плечо.
-За стол садись, – улыбалась мать, – Дай ему поесть и выпить. И сама покушай, цыплёнок неугомонный.         
-Какой она цыпленок, девица на выданье, – сказал отец, наливая вино по бокалам.
-О чем ты говоришь, Ильдар? Ей всего 17, – посмотрела на него мать с укором.
-Мама права. Рано ей еще о таком думать. Что насчет отдыха у вас этим летом? Куда-то собираетесь? –  спросил Айнур.
-Пока никуда,– отвечала мать, накладывая в тарелки горячее, – Нам еще документы в вуз подавать. А она не определилась пока. Может, ты что посоветуешь?
-Подумать надо.
    Он впервые ощущал какую-то непонятную неловкость перед отцом за то, что был слишком заботлив с Лесей. Особенно когда пошел проводить ее в спальню. Раньше они подолгу перешептывались, когда он укладывал ее. Но сейчас его словно преследовал взгляд отца, поэтому он быстро укрыл Лесю до подбородка и поцеловал в лоб.
-Все, мне пора, – сказал он.
-Такой холодный стал, – по-детски обиделась она, – Совсем забыл сестренку в своих разъездах.
-Саша, ты уже взрослая. Спи. Мне, правда, пора. Поздно уже. 
    Мать собрала ему целый пакет домашней еды. Она тоже с определенного возраста перестала целовать сына и обнимала сдержанно, потому что он стал мужчиной.
-Завтра утром новую тачку тебе пригоню, – как бы между прочим сказал отец. Айнур удивленно взглянул на него.
-Не пешком же тебе ходить. Купил к твоему возвращению. Рулить-то не разучился?
-Нет, – улыбнулся Айнур и обнял отца.
    На следующий день Ильдар действительно пригнал сыну новенький Рено Аркана. Зашел, отдал ключи:
-Что решил-то? Чем хочешь заниматься?
-Хочу лебедей снимать. Одно сетевое издание заказало. Шипуны и кликуны, слышал? В Красную книгу занесены.
-И где ты их искать здесь будешь?
-Заказчик мне локации указал. Водохранилище Максютинской ГЭС. Это под Псковом, она давно недействующая. Там целая стая кликунов уже года три подряд гнездится. А потом в поселок Сабск поеду, там на реке Луга шипунов много раз видели. Палатку возьму, поживу по-походному. Не привыкать.
-И хорошо за это платят?
-Как тебе сказать. Авансов не дают, только за готовый материал. Сотню-другую получу за месяц. Но хочу потом еще подсобрать фото и видео и целый каталог по лебедям издать. На это есть покупатели – всякие общества защиты природы при администрациях, заповедники, зоологические музеи. Но главное – орнитолог один, идейный борец за восстановление популяции. Лебедей давно никто не отстреливает, но он считает, что их стало намного меньше, чем раньше. Про черношейного лебедя все твердил, его тоже кто-то видел там. А чтобы настоящих черных лебедей снимать, придется в Сочи лететь, там в зоопарке самые красивые, не заморыши какие-то. Он сказал, что оплатит поездку, спонсоры у него богатые. 
-Я денег тебе на карту переведу, – сказал отец, – И когда ты остепенишься? Когда по своей специальности работать начнешь? К себе сколько я уже тебя зову? Тридцатник скоро стукнет, а ты до сих пор в натуралиста не наигрался.
-Да я как журналист раза в два меньше зарабатывал. Если и пойду работать, то к тебе. Дай мне еще немного времени. Адаптироваться хочу в родной российской глубинке. Это лето еще поснимаю, потом решу.       
-Ладно, подожду. Дольше ждал. Сестре определиться помоги, куда ей поступать. И обнималки с ней прекращай. Вы уже не дети малые. Она, конечно, еще глупая, но ты-то взрослый парень, понимать должен.

***3
    Утром зазвонил домофон. Айнур только проснулся, сонный нажал кнопку, сонный открывал входную дверь. Это примчалась Леся.
-Ты обещал помочь с выбором. Куда мне поступать?
-Я не выспался. Вот же неугомонная.
-Братик, возьми меня с собой! Я тоже лебедей хочу снимать. В Тик-токе все обзавидуются! Мама сказала, что может меня привезти к тебе на три дня. Погостим с ней у тебя, отдохнем. Одну меня она, конечно, не отпустит.
-Хорошо, хорошо. Давай документы, сейчас сядем за комп и поищем для тебя подходящий универ.               
-Сначала накормлю тебя завтраком! – воскликнула она и пошла в кухонную зону студии.
    Пока он ел, она смотрела на него, положив голову на сгиб руки. 
-Такой сильный… мужчина. Я видела все твои фото в сети. В камуфляже ты мне больше всего нравишься. Ты ведь в армии не служил?
-Нет, у нас военная кафедра была.
-Ааа, помню, ты на какие-то сборы уезжал. Я тоже журналисткой хочу быть.
-Хорошо. Значит, журфак?
    Когда он сел за компьютер, она встала сзади и обняла его за плечи. Он ощутил спиной ее нежную девичью грудь.
-Не мешай, сядь рядом, – сказал он, почувствовав, как сердце завибрировало.
-Папа меня ругал сегодня.
-За что?
-Что как сорока трещу без умолка. Мне сам бог велел журналисткой быть, – засмеялась она.
-Братик, но ты ведь не сердишься на меня? Я очень по тебе скучала.
-Не отвлекайся, – буркнул Айнур, стараясь не смотреть на нее.
    Они подали заявления через госуслуги в СПГУ, в универ им. Лесгафта и в Институт кино и телевидения.
-Когда ты уезжаешь? Мы поедем с тобой! – не давала ему покоя Леся.
-Нет, я сначала место выберу, потом позвоню и встречу вас. Не надейся, что там курорт. Средства от комаров возьмите. За лебедями близко наблюдать может и не выйдет. Они избегают людей. Это у меня объектив с мощным приближением, а у тебя фото могут не получиться. Купите с мамой корм для них в зоомагазине. Хлеб для лебедей очень вреден.
-Мы ведь будем шашлык жарить?
-Не желательно. Птицы существа очень чуткие. Из дома что-нибудь привезите. У меня есть маленький складной очаг, сетчатый, китайский. Сардельки можем пожарить над ним. Ты все равно мало мяса ешь. И жареное мама тебе редко разрешает.
-Я и на сардельки готова. Мне с тобой всё вкусным будет! Маме скажу, она диетические купит.
-Ты это… при отце не обнимай меня больше.
-А когда его рядом нет, можно?
-Нельзя.
-Значит, такой ты брат?! Совсем меня зачморил.
-Нет. Ладно, ладно, иди ко мне.
Он обнял ее и стал гладить по голове, как маленькую:
-Выросла ты уже, совсем взрослая. Если посторонние увидят, не поймут нас. Не будешь ведь каждому все объяснять.
-То, что я приемная?
-Саша… ты ведь все понимаешь.
-Понимаю. Очень хорошо понимаю!
Он отстранился и посмотрел ей в лицо.
-И ты не делай вид, что ничего не понимаешь!
-О чем ты? – спросил он.
-Ни о чём! Я так тебя ждала! Две тройки целый месяц пыталась исправить, пересдавала.
-Для меня? Исправила?
-Исправила. Для тебя!
-В первую очередь для себя. Чтобы поступить без проблем.
-А ты хоть знаешь, почему я их получила?! Ты месяц на связь не выходил!
-Не имелось возможности. Африканская глубинка, знаешь ли.
-Я думать ни о чем не могла, мама с ума сходила.
-Все уже в прошлом, чего сейчас плакать? Прекрати! Маме скажи, что как устроюсь на месте, буду вас ждать. Все, как ты хочешь. Лебеди…
-Я только в зоопарке их видела и по телику.
-Да я тоже. Другое зверье и птиц до этого снимал. Колибри… помнишь, присылал тебе видео. Зимородков тоже. Мартышки смешнючие… Вот, смотри, журналы и материалы по лебедям. Я ж заказ одного сумасшедшего орнитолога взялся выполнить. Ты бы его видела! Его самого фотать нужно в разных ракурсах. Колоритен не менее лебедей.
Айнур открыл папку в смартфоне и показал ей фото. На нём был запечатлен очень странный худощавый человек, в летней рубашке с короткими рукавами, открывающими тонкие, но по-мужски жилистые руки, и с белыми пушковыми волосами на голове. 
-Доктор наук, между прочим, – улыбнулся Айнур, видя ее неподдельное изумление.

***4
    Эту ночь Айнур плохо спал. И почему-то вспоминал трехлетнюю Лесю, которая только его признавала из всех мужчин. Ни Ильдара, ни помощника матери, который занимался с Лесей развивающими играми, ни друзей Айнура, ни дедушку, иногда приезжавшего к ним в гости. Айнуру тогда 15 исполнилось, а она, вцепившись ему в руку, никуда не отпускала его. Поэтому он просто сажал ее себе на плечи и носил везде с собой.
    В сущности, она почти не изменилась с тех пор. Сегодняшние черты ее лица просматривались уже тогда, и неугомонный характер так же. Но его мучило то, что он больше не воспринимал ее ребёнком. И сразу на первый план вылезал вопрос, что с этим делать. Никому из окружающих ведь не станешь объяснять, что они с Лесей не родные по крови. Но обманывать себя он не мог. Это она всё в игры играла, хотя давно уже знала всё про себя и Айнура.
    Часа в три ночи от неё пришла смс-ка – какой-то сумасшедший эмодзи, обнимающий другого такого же, но с сердечком. Айнур написал ей в ответ: "Прекрати!"
    Как же прав отец, нам нельзя, нельзя! Айнур не находил себе места, садился у окна и смотрел на дальние стоп-сигналы тянущихся по шоссе автомобилей. Чем больше Айнур думал о себе и Лесе, тем глубже погружался в желание обнимать ее здесь и сейчас. И ему казалось, что весь их спокойный семейный мир рушится. Что скажет мама? Отец наверняка будет в гневе, ведь он с самого начала был против удочерения Леси и говорил, что удочерять должны бездетные пары, а не те, кто способен к зачатию. Он не раз упрекал жену в том, что она не захотела родить второго ребенка. И виной всему являлась Леся, которая так не вовремя появилась на горизонте.
    Утром Айнур поехал к отцу в офис. Ильдар удивился:
-Что-то случилось? Ты передумал ехать на Максютинскую ГЭС?
-Папа… Скажи мне, что делать.
Айнур не мог смотреть ему в глаза и сидел, опустив голову.
-Дошло, наконец? А я до последнего надеялся, что мимо пронесёт. Но еще десять лет назад всё было видно, как на ладони. Я сто раз говорил об этом Наиле, но она ничего не хотела слушать. Даже не знаю, как буду в глаза смотреть друзьям и знакомым, ведь все они думают, что Наиля родила Лесю. Хотя не это главное. Я другого опасаюсь.
-Чего?
-Пойми, вы взрослели бок о бок. Она мыслит твоими мыслями, а ты чувствуешь ее на расстоянии. Но это вполне может быть самообманом, эффектом очень близкого взаимоприсутствия. Знаешь, фильм такой есть – там мужик и девушка на острове оказались и поначалу грызлись как враги.               
-А потом?
-Потом суп с котом. Я очень надеялся, что с вами такого не случится.
-У меня сейчас… земля из-под ног уходит.
-Ладно, что тут поделаешь. Тяни время.
-Для чего?
-Ну, до того, как ей 18 исполнится. Может, к тому времени и остынете оба. Так ведь тоже бывает и очень часто.
-Разве с ней это получится? Она же вздохнуть мне не дает.
-Поговори, объясни. Скажи, что нужно подождать и никому ничего не показывать. Девчонки обожают тайные романы. Мать не тревожь, она слепо Лесю обожает. Даже ты у нее на втором плане.
    На телефон Айнуру то и дело приходили смс.
-Посмотри и ответь. Наверняка это она, – сказал отец, – Иди, и делай, как я тебе сказал. 
    Айнур вышел на воздух и набрал Лесю.
-Братик! Мама не может меня отвезти к тебе. Приедет за мной потом. Что-то по работе у нее срочное, трудные роды. Так что я с тобой! Здорово ведь, правда?!  Мы можем ехать, ура!!!
-Ты вещи собрала? – спросил он усталым голосом.
-Да, да! Целую сумку. И два пакета с едой. Когда поедем? Когда?
-Сегодня. Через два часа. Жди, я заеду за тобой.
    Он смотрел вокруг, словно в иное пространство попал – вроде все то же самое, но нет, какое-то не такое. И деревья, и люди, и машины как в другом измерении. И в ушах постоянный равномерный гул.
    Айнур заехал домой, собрал свои вещи и фотоаппаратуру, занавесил окна, перекрыл воду. Посидел пару минут на дорожку. Леся уже ждала как на иголках. Прижалась к нему, но он отстранился и сказал:
-Потом. Все потом. Всё взяла? Точно? Обувь, одежду? На случай дождя что-нибудь?
-Мама собирала, я не знаю. Ты сердишься, братик?
-Не сержусь. Обувайся и пошли.
-В поход, в поход! – радовалась Леся и вприпрыжку спускалась по лестнице.

***5
    К водохранилищу они подъехали после 16-ти часов. И за это время Леся даже минуты не спала. Айнур пересадил ее на заднее сиденье, чтобы она окончательно мозг ему не вынесла своей неугомонностью.
-Сиди, смотри свой Тик-ток. Не мешай мне вести машину. Если захочу пить, бутылка рядом стоит, и пирожки ешь сама, я не ем за рулем. С утра плотно позавтракал.
Она, конечно, не успокоилась, но хотя бы перестала ему мешать.
    Место для палатки он увидел сразу. Там же имелась и небольшая площадка для машины. Правда, подходы к воде заросли осокой и камышом, но дальше по берегу расположился небольшой пляжик. Никого из людей вокруг не было видно, лишь довольно далеко, ближе к другому берегу маячила одинокая лодка рыбака. Лебедей они тоже увидели. Но Айнур решил сначала поставить палатку.
-Братик, хочу искупаться! – заявила Леся.
-Без меня ни шагу. В таких местах люди постоянно тонут.
-Почему? Даже волн никаких, спокойная вода. И ты же знаешь, я хорошо плаваю.
-Сказал, нельзя, значит, нельзя! – одернул ее Айнур. Он злился, потому что его накрывало возбуждение. Ей было не понять этого, она по-детски веселилась, собирала какие-то травинки, листочки-цветочки, прыгала на прибрежных гладких валунах.
-Поскользнёшься! – крикнул он ей, когда она подошла слишком близко к воде, – Сумки разбирай, спальники мне подай.
    Это было ошибкой. Когда она достала из багажника два спальника-одеяла и просунула ему в палатку, он неожиданно для себя затянул ее внутрь, повалил и начал целовать. 
-Зря я взял тебя с собой, – сказал он через несколько минут, когда уже лежал на спине. Леся лежала на нем сверху и сама целовала его в щеки и лоб. Губы он больше не давал ей целовать, потому что боялся не справиться с собой.
-Ничего не зря. Дома измучились бы оба – ты у себя, я с родителями.
-Отец все знает, – сказал Айнур.
-Правда? А мама?
-Думаю, он уже сказал ей. Но имей в виду, пока тебе нет 18-ти, никакого секса…
-В октябре исполнится, ты забыл?
-Не забыл. Но на людях – мы только брат и сестра. Поняла? Иначе меня за человека перестанут считать. Я старше на 12 лет, и несу за тебя полную ответственность.
-Про секс я даже не думала, – обиженно сказала Леся. 
-Зато я думал! Ты не должна возбуждать меня, я взрослый мужчина…
-Что я сделала? Просто люблю тебя, вот и все.
-Ладно, ладно. Я сам виноват. Прости. Пойду, окунусь.
-Я с тобой! 
    Это вновь явилось ошибкой, он несколько минут целовал ее в воде и никак не мог отпустить. Потом почти силой оттолкнул от себя и поплыл прочь. Она также поплыла, но он крикнул ей:
-Живо на берег! Без меня ни шагу, поняла!
    Потом они разогрели солдатские наборы, которые Айнур заказал на Озоне заранее.
-Ого, вкусно! – воскликнула Леся с набитым едой ртом, – Неплохо в армии кормят.
Айнур ел и прикидывал, как скоро может приехать мать. Он звонил ей, но она не отвечала. Наверняка опять находилась на работе. Потом, пока Леся гуляла по берегу и высматривала лебедей, он позвонил отцу:
-Батя, мама не отвечает. Если она не сможет, приезжай, забери Лесю от греха подальше. Дураком я был, что взял ее с собой.
-Смогу только утром выехать, – сказал отец, – Скинь геолокацию. До вас же почти 4 часа добираться, если еще пробок не будет. Держись, боец, не подведи меня. Спиртного ни капли не пей и чай на ночь тоже. Воду одну. И отжимайся, сколько сможешь, мышцы загрузи по полной. Ну, тебе не 15 лет, сам свой организм знаешь.
-Думал, что знаю. Теперь ни в чем не уверен.
-А она-то как? Резвится? Цветочки собирает?
-Если бы только цветочки.
-Понятно. Поцелуи – это хуже всего… Они разрядки не дают, напротив. В машине спи, от нее отдельно.
-Да как я могу ее одну ночью оставить в палатке?
-Тогда пусть она в машине спит. Припугни чем-нибудь. Скажи, что у змей сейчас брачный период. Она их всегда боялась.
-А у них точно это самое?
-Да нет, в апреле-мае он у них. Давно прошел.
    Леся действительно боялась змей, поэтому сразу согласилась. Но под утро Айнур проснулся от того, что она дышала ему прямо в ухо, прижавшись к нему всем телом. 

***6
    Леся всегда и во всем слушалась Ильдара, но, когда он приехал за ней в этот раз, она крикнула:
-Нет! Не поеду!
И убежала на берег. Айнур пошел к ней:
-Саша, прошу тебя. Мне нужно работать. Чем скорее закончу съемки, тем быстрее вернусь домой. А с тобой я вообще ничего не смогу.      
-Но ведь ничего не изменится между нами? – спросила она, взглянув на него снизу вверх, потому что сидела на камне, обняв колени.
-Вот и проверим, – ответил Айнур, – Может, ты первая закрутишь роман с кем-нибудь из своих бывших одноклассников.
-Избавиться от меня хочешь? Про змей наплёл вчера. Я в интернете все узнала про их брачный период. Ты тут может быть на месяц зависнешь… Как мне выжить?
-Будем по видеосвязи общаться. Пожалуйста, я очень прошу!
    Она пошла собирать свою сумку. Оставила ему лишь игрушку, медвежонка, с которым всегда засыпала дома. У Айнура ныло сердце, но он старался не подавать виду.
-Ничего, ничего, сын, – сказал отец, – Она же не на Северный Полюс уезжает. Зато вздохнешь свободно. Всего три месяца подождать. Заодно проверите свои чувства.
-Маме скажешь?
-Видно будет. Может, Леся сама ей во всем признается. Меня твоя мать никогда не слушает.
    Когда отец уже прогревал двигатель, Айнур подошел к Лесе, стоявшей с другой стороны машины, и поцеловал ее. Вполне целомудренно, но потом впился ей в губы по-настоящему. Отец видел это в боковое зеркало.
    Вечером Айнур сделал первые снимки лебедей, которые сами подплыли, увидев, что он кидает им корм в воду. Один из них даже ущипнул Айнура, требуя еще.
-Не наглей! – огрызнулся Айнур, но корм ему дал. Потом, когда Айнур сидел у самой воды и грустно смотрел вдаль, этот наглец подплыл и издал какие-то странные звуки.
-Поговорить хочешь? – спросил Айнур, – Тебе-то хорошо, твоя лебедиха рядом. Вон и птенцов у вас уже целый выводок.
Лебедь вдруг забил крыльями по воде.
-Да куда я полечу? – ответил ему Айнур, – Нельзя мне к ней сейчас.
Лебедь начал часто-часто кивать, почти касаясь клювом воды.
-Хоть ты меня понимаешь, спасибо, брат, – сказал ему Айнур. 
    В своих поездках по миру Айнур понял, что многие животные и птицы любят общаться с людьми, особенно с теми, кто их подкармливает. Но инструкторы, сопровождавшие его в дикой природе, говорили, что далеко не с каждым зверье, и особенно птицы, входят в контакт. Айнуру в этом плане везло. Некоторые птицы ему даже на плечи садились и целоваться лезли. Хотя инструкторы предостерегали, ведь птицы могли быть разносчиками болезней. Сколько он за эти годы прививок сделал, уже и счет потерял.
    Он возвращался домой один или два раза в год. Последний раз приезжал, когда Леся с матерью отдыхали на море. Это и спасло его тогда. Он лишь слушал ее восторги по видеосвязи, но не ощущал ничего такого. Тогда она все еще была для него сестренкой.
    Теперь перед сном он думал – как такое могло с ним случиться? Днем съемки отвлекали его от мыслей. Он обошел водохранилище со всех сторон, наснимал кучу фотографий и видео. А когда мать собралась навестить его с Лесей вместе, он попросил ее не приезжать.
-Айнур, почему? – изумилась мать, – Леся плачет у себя, успокоить не могу. Что случилось?   
-У папы спроси, если она сама тебе ничего не сказала, – ответил Айнур. Ему было трудно общаться с матерью на эту тему.
    Через две недели он перебрался в поселок Сабск Волосовского района. Этот поселок также указал ему заказчик, там видели много лебедей шипунов. Однако Айнуру пришлось долго искать уединенные места, слишком много туристских троп и маршрутов проходило здесь по берегам Луги, поскольку в этих местах во время войны пролегал Лужский рубеж. И сам посёлок располагался чуть ли не в центре бывшего Сабского плацдарма. Поэтому по берегам реки стояло сразу несколько патриотических молодежных лагерей.       
    Он нашел одно местечко, хотя ночью иногда до него доносились звуки музыки и петард, запускаемых по поводу каких-то праздников или просто для веселья. Пару раз он слышал звуки сирен скорой помощи.
    Все это должно было сильно тревожить лебедей, но они все равно каждое утро выплывали из своих убежищ в тростниках и ныряли головами под воду в поисках пищи – донной растительности и мелкой живности. И то сказать, огромные среди них попадались особи, на вид килограммов по 12-15. А размах крыльев у них достигал трех метров. Шипуны оказались агрессорами, вполне могли зашибить сгибом крыла. Он видел, как один из них защищал от алчных уток своих птенцов, и самый наглый селезень так и остался болтаться на воде. Эти утки пытались отнять корм у лебедят, добытый на дне их родителями.            

***7
    После общения с лебедем Айнур впервые задумался не о физическом влечении, а о привязанности, желании быть вместе, ощущать тепло тела близкого человека и знать все его мысли. Лесю в этом смысле он никогда не брал в расчет, потому что всё перечисленное с ней было естественным и как бы само собой разумеющимся. Сейчас ко всему этому добавилось лишь болезненное желание физической близости. Он стыдился его после многих лет жизни рядом с ней, сначала маленьким ребенком, потом шустрой девчушкой, потом трогательной девочкой-подростком. Стыд пропадал на время, когда он в каком-то забытьи целовал ее и ощущал, что она отвечает на его поцелуи всем своим существом. Однако он помнил её слова, что она не думала о сексе. Конечно, не думала, ей всего 17 лет, и у неё на уме одна романтика. А тут грубый, похотливый, 30-летний гризли, вернувшийся чуть ли не из джунглей. Любовь, любовь, все твердят о ней, знать бы еще, как разделить на отдельные чувства все то, что намешано в душе за многие годы. Ведь он всегда обожал это неугомонное существо, дарил ей множество подарков, чтобы порадовать, делал фотоколлажи для ее аккаунтов, учил плавать, читать и рисовать. И все было легко и просто, пока не возникло это тёмное, животное влечение, затмевающее мозги. Неужели это и есть та самая, тысячу раз воспетая любовь, за которую люди жизнь готовы отдать? Почему же я ощущаю стыд? Почему не могу говорить о своем влечении всем вокруг свободно? Только потому, что Леся моя сестра? Чистым во всех его новых влечениях было только желание ощущать её рядом, постоянно и ни на миг не разлучаться с ней. Чтобы он мог в любой момент защитить ее, оградить от опасностей, развеселить, когда она грустна, накормить, когда голодна, убаюкать, чтобы сладко спала.
    Он знал лишь один способ понять в человеке что-то – нужно забыть все, что он говорит, а вместо этого рассмотреть его действия и стремления со стороны. Все, что продиктовано корыстью, отмести, оставить только истинное, искреннее, идущее от сердца. Правдивы не слова, а поступки. Все просто. Хотя, конечно, очень непросто.
    Если отмести похоть, выходило, что Айнур искренно и сильно любил Лесю. Причем, уже очень давно. Но как отмести вдруг появившееся нечто, что мутит мозг и подавляет волю? Именно из-за физического влечения он теперь стыдился обычных нежностей с ней, которые раньше были для них вполне естественны – обнять, приласкать, позаботиться…
    Он лежал и думал. Интересно, а как лебеди любят друг друга? Совокупились один раз за год или даже за два, и вперед – растить потомство. Великий инстинкт продолжения рода. Стремление к сексу продиктовано именно им. Но по слухам, лебеди моногамны и жизнь друг за друга готовы отдать. Не за детей или сородичей, а лишь за свою любовь. Готов ли я сделать это для Леси? Конечно, готов, не задумываясь! Так почему корыстно и алчно хочу её тела? С другими девушками все было просто и даже примитивно. И забывалось почти сразу, без каких либо сожалений и мучений. Опытные искательницы мужей с ним не связывались, издалека видели отсутствие у него намерений жениться.
    Он взял мобильник и набрал в поиске слово "любовь". И, боже мой! – Яндекс выдал ему тысячи ресурсов с ответами: какие виды любви существуют – Эрос, Агапе, Сторге, Филия. Но первый же психологический сайт поведал ему, что настоящая любовь не может быть платонической, она обязательно включает в себя чувственную составляющую, сильное физическое влечение друг к другу, иначе это просто дружба или жертвенное чувство к любому нуждающемуся в поддержке, сострадании и ласке. Да ладно! Я же не монах, почему я должен чувствовать что-то подобное к кому-то нуждающемуся? У меня есть Леся, и для нее я готов на все. Даже от секса отказаться… на время. С этим он и уснул, впервые глубоко и спокойно.
    Утром, как только он подошел к реке, ему навстречу прямо по воде затрепетал уже другой, но очень похожий на первого, лебедь и нагло начал вымогать угощение.
-Ладно, ладно, вот тебе вкусняшки, – смеялся Айнур, насыпая ему корм на картонку, – Твой брат мне реально помог кое-что понять. Может, он домашний? А я тут время трачу на съёмки живой дикой природы. Вот надает мне по шапке орнитолог, который все про вас знает. И не заплатит. Что тогда я буду делать?
    Лебедь не ответил, а, насытившись, опять забил крыльями по воде и в разбеге удалился, словно собирался взлететь. А потом Айнур фотографировал, как этот попрошайка милуется со своей лебедушкой – и так и эдак, и шеями переплетутся и вроде как целуются, минимум полчаса так кружились на воде и выводок подросших птенцов следовал за ними, как шлейф. Отличная серия получилась.
    Ну и потерплю, не умру. Лишь бы целовать ее и обнимать, лишь бы голос слышать и в глаза смотреть – хитрит или нет. Он очень хотел увидеть Лесю. Это желание уже сделалось основным, он представлял, как она ест, как бегает по камням, как смеется. Матери звонить не стал, она могла быть опять занята. Позвонил отцу:
-Привези Лесю, не могу я больше, увидеть ее хочу хоть ненадолго. Тут лебедь один есть занятный, умеет с человеком общаться. Ей интересно будет. В тот же день и увезешь. Я ничего… правда.
-Ладно, привезу, – сказал отец, – Куда от вас деться. Она тоже как тень ходит. И как только Наиля до сих пор ничего не замечает.

***8
    Прошел уже месяц с момента последней встречи Айнура с Лесей. Отец так и не привез ее к нему. И последнюю неделю Леся отвечала на вопросы Айнура как-то слишком вяло, словно устала. Он спросил, в чём дело.
-Я поняла, что тебе, прежде всего, важны внешние приличия. Мои чувства вторичны, поскольку они никуда не денутся.
-Очень даже могут деться, а, вернее, измениться, остыть. Потому что ты взрослеешь сейчас быстрее, чем во все предыдущие периоды своей жизни. И очень хорошо будет, если ты разберешься в себе. Поверь, я совершенно не буду в претензии, если ты решишь прекратить наши попытки сблизиться.
-Попытки?! Так ты это называешь? Мои чувства не остынут, потому что они искренние, настоящие. Это ты сомневаешься, пытаешься тормозить и меня, и себя! Так можно что угодно придумать и возвести в постулат. К каким выводам ты уже пришёл? Что я тебе не пара, потому что ты старше и умнее? Потому что мы по документам брат и сестра? Потому что у нас разное понимание того, что такое любовь?
-Саша, это не телефонный разговор.
-А когда он будет, этот нетелефонный разговор? Сколько еще ждать? Тебе все равно на то, как я живу сейчас и что чувствую. Свое либидо смиряешь? Какой молодец, стойкий парень, гордость своего отца! А моя душа вас не интересует. Конечно, о чем говорить с 17-леткой. Она же еще почти подросток, у нее даже грудь всего первого размера, а попа вообще 38-го, тогда как у других девок в этом возрасте уже вполне взрослые прелести. Были бы мозги, так и этого нет, не доросла еще.
-У тебя, что, критические дни? Ты чего себе накрутила? Ты хоть знаешь, как я сильно соскучился по тебе?!
-Откуда мне знать, если ты и слова об этом не говорил. Я всю вашу стратегию с папой давно поняла – в разлуке мои томления должны пройти сами по себе. У кого их в 17 лет не бывает. Так?
-Нет, не так. Наша с тобой ситуация совсем другая. Мы живем с тобой вместе с твоего рождения.
-И что?
-А то. Я тут много думал и понял, что люблю тебя уже давно. Просто не осознавал, что люблю тебя не как ребенка, а как мужчина любит женщину.
-Правда?
-Да. Мне лебедь один помог это понять.
-Лебедь? И мы всем объявим о нашей любви?
-Да. Ты же знаешь, я не терплю лжи.
-И поженимся?
-Само собой. Неужели по углам будем прятаться? Не по возрасту мне уже такое. И тебе хватит быть любимой игрушкой моей матери.
-Айнур, ты правду сейчас говоришь? Я не сплю?
-Не спишь. Я теперь тебя никому не отдам, даже маме. Только не плачь! Прекрати! Дождись меня, я через три-четыре дня вернусь, мне совсем немного осталось. Новые птенцы вот-вот на крыло должны подняться, я жду. По срокам это обычно до середины сентября происходит, потому что уже в октябре лебеди всей семьей на зимовку улетают. Как сниму, так сразу домой! Так что учись, студентка. Я очень рад, что ты поступила.
    Конечно, родителям пришлось ходить в гости к своим друзьям и хорошим знакомым и за разговорами объяснять, что Айнур и Леся не родные друг другу по крови. Друзья и знакомые были растроганы историей любви молодых людей и с радостью принимали приглашения на свадьбу. Наиля, вопреки сомнениям Ильдара, была счастлива и даже утверждала, что неспроста новорожденная Леся просто приворожила ее в своё время.
-Спасибо, мамуля, – обнимал мать Айнур, – Если бы не ты, мы могли никогда с Сашей не встретиться.
                ***   
© Copyright: Марк Шувалов,
        июль 2024