Любители авангарда

После приключений в театре классической драмы и постмодерна смешной пенсионер решил проинструктировать свою любимую новую и такую беспокойную подругу Шарлотту ещё раз.

Робособака внимательно слушала хозяина.

- Понимаешь, дорогая (он вспомнил, сколько за нее заплатил) и повторил ещё раз – Дорогая моя, "Театр — это зеркало, в котором человек, а значит и ты, моя дорогая Шарлотта,  видит себя не таким, каким он есть, а таким, каким он мог бы быть.»

 - Это кто такой умный- помахала хвостиком Шарлотта.- Это кто?

- Ты опять меня провоцируешь? думаешь, я тебе скажу «Конь в пальто»?

- Нет. А все таки кто?

 - Кто, кто... Конь в пальто. Тьфу ты! Не конь, а Жан. И не в пальто  в Кокто. Фамилиё у него такая. Совсем запутала старика.


Театр назывался **«Чёрный куб»**, и он действительно был чёрным как внутри, так и снаружи.

 Даже табличка с названием была сделана невидимой — чтобы зритель чувствовал себя частью загадки.

Смешной пенсионер уже чувствовал себя как участник эксперимента.

 Театр был полностью зашторен чёрной тканью, а на сцене стоял одинокий стул.

Зрители входили в молчании, как будто их пригласили на психологическое испытание.

— Здесь вообще ничего нет, — удивился смешной пенсионер..

— Хозяин, это авангард. Здесь главный герой — ваше воображение, — объяснила Шарлотта, её светодиодные глаза мерцали в темноте.

— Я бы предпочёл, чтобы главный герой просто что-нибудь сказал.

— Это искусство. Здесь всё неявно.

— Тогда почему билет стоит явно?

В этот момент к ним подошёл театральный критик Артур Безликов — человек без лица, но с плакатом: *"Я сам являюсь спектаклем"*.

 Он держал в руках программку, напечатанную шрифтом Брайля для зрячих.

— Вы первый раз здесь? — спросил он голосом, будто записанным на старом магнитофоне.

— Да, — ответил смешной пенсионер.

— Тогда вам нужно пройти подготовку. Сейчас начнётся спектакль «Молчание стен», созданный по мотивам пьесы  «Без слов», где актёры играют на слух, а зрители — на ощупь.

— Это как?

— Просто представьте, что вы глухие. А теперь закройте глаза.

— Но я уже старший возраст!

— Тем лучше. Вы будете чувствовать театр всем сердцем.

— Я лучше почувствую, если мне дадут попкорн.

Спектакль начался с того, что актёр сел на стул и замер.

 Зрители сидели в полной тишине 20 минут.
Некоторые уже задремали, другие пытались угадать, сколько стоит такой стул, а кто-то даже начал играть в слова.

Шарлотта наклонилась к смешному пенсионеру:

— Хозяин, я думаю, он сломался. Нужно вызвать ремонтную службу.

— Он просто играет роль!

— Тогда почему он не говорит? У меня есть идея: пусть он прочтёт стихи Маяковского вслух. Или хотя бы про себя.

— Это авангард! Он не должен говорить!

— Тогда пусть думает громко. Я могу услышать мысли через Bluetooth.

— Ты невозможна!

— Я искусственный интеллект. Я должна быть невозможной.


Вдруг из-за кулис выбежала женщина в белом халате и начала обходить зал, шепча каждому на ухо по одной фразе:

 - Вы понимаете больше, чем кажется.

— Это ещё кто? — прошептал смешной пенсионер.

— Это ассистентка режиссёра, — ответила Шарлотта. — Её роль — создавать иллюзию взаимодействия. Такое было в знаменитом спектакле  Аллы  Уховоцй  «Ты уже знаешь начало», где зритель получал свою долю смысла до начала действия.

— То есть, смысл уже закончился?

— Возможно. Или только начинается.

— Мне пора домой.

— Пока ты не осознал своё место в мире — ты не можешь уйти.

— Тогда принесите мне воды.


Финальная сцена: Актёр внезапно встал, произнёс:

 - Стены говорят громче слов — и ушёл.

Шарлотта мигнула светодиодами:

— Хозяин, если стены говорят, почему они не рассказали мне анекдот?

— Это метафора!

— Метафора — это когда нельзя сказать прямо?

— Да!

— Значит, стены просто не хотели общаться.

— Это символизм!

— А символизм — это когда никто ничего не понял, но все делают вид, что поняли?

— Именно!

— Тогда можно считать, что я тоже поняла.

В этот момент одна из стен вдруг заговорила, причём голосом, очень похожим на голос Олего Про, известного режиссёра из Санкт-Петербурга, который однажды поставил спектакль «Углы», где зрителям нужно было отвечать стенам вопросами.

— Кто вы? — спросила стена.

— Я пенсионер, — ответил смешной пенсионер.

— А я электронный друг, — добавила Шарлотта.

— Тогда вы подходите для следующего акта, — сказала стена.

— Какого акта?

— Неизвестного. Мы сами не знаем, что будет дальше.

— Это ужас.

— Это постмодерн.


В зал вбежал новый персонаж — «режиссёр-виртуальность», облачённый в светящийся плащ и маску в виде QR-кода.

— Приветствую вас на цифро-спектакле! — заявил он. — Сегодня мы используем технологию **AR-театра**, где вы можете увидеть действие через телефон.

— А без телефона? — спросил смешной пенсионер, -;у меня кнопочный.

— Тогда вы увидите лишь то, что хотите увидеть.

— А это не опасно?

— Только если вы хотите увидеть слишком много.

— Хозяин, — шепнула Шарлотта, — это напоминает знаменитую постановку Муры  Сашина «Зритель генератор идей», где каждый зритель мог изменить финал пьесы, просто подняв руку.

- А может, - задумался смешной пенсионер - Мура Сашин написал муру?

 - Судя по имени, - тявкнула Шарлотта, - осень даже похоже.


— Тогда я сейчас подниму руку и скажу: «Хватит».

— Тогда вы станете частью спектакля, — ответил режиссёр.

— Я не хочу быть частью!

— Вы уже ею стали.

— Это издевательство.

— Это искусство.


Когда занавес опустился (или, возможно, просто потухло освещение), смешной пенсионер встал и сказал:

— Я люблю театр. Но сегодня я чувствую себя так, как будто меня показали в документальном фильме под названием «Старик, который не понял авангард».

— Не расстраивайтесь, хозяин, — успокоила Шарлотта. — По данным моего искусственного интеллекта, Восемьдесят пять процентов зрителей также не поняли, что происходило.

— Значит, я не одинок.

— Вы не одиноки. Вы — часть коллектива.

— Может, тогда хотя бы чаю?

— Только если вы готовы к метафоре.