Всем фикусам фикус

Был я в круизе в далеких южных странах.  Небольшой средиземноморский городок. Заходим в местный парк. Несколько огромных, просто гигантских деревьев.

- Ого! – говорю я.
 
- Да это же фикус, говорит моя разбирающаяся в видах растений жена, - Мы же с тобой видели похожие в прошлой нашей поездке. Тут на юге они такими гигантами вырастают.

Подивился я деревьям. их полной непохожести на фикус в моем понимании. Но больше удивляться стоит тому, что после этого скажешь мне «фикус» - все равно первым делом представляю то растение, что с детства привык видеть стоящим в деревянной кадке в различных учреждениях. Хотя понятно, что величина фикуса зависит от условий содержания. 

Но я хочу заострить внимание не на фикусе, и не условиях его содержания, а на особенностях мышления человека в зависимости от условий содержания этого мышления. Человек привык то, к чему приучен считать эталоном. Сначала он удивится, что то, к чему он привык, тот же фикус, может иметь другие размеры. Даже удивится, что оказывается, то он считал эталоном, вовсе не эталон. Но куда удивительнее в человеке то, что ему нужно долго привыкать, что его эталон – штука меняющаяся, относительная. Многие к этому привыкают с трудом. Мне, например, скажи фикус -   первым делом на ум приходит фикус в кадке у окна. И у многих эта мысль вызывает чувство дискомфорта. Людям комфортно не менять мерки. Особенно тем, кто мало учился, кто мало способен учиться. Люди хорошо обучающиеся расположены к тому, чтобы постигать новое. Люди, не расположенные обучаться, смотрят на имеющиеся у них знание, как на догму.

 Простой пример. люди долго привыкали к мысли, что земля - шар, что она вращается вокруг Солнца. Что не было в годы Галилея математиков, среди судивших его?  Как раз были. Но на догму посягать, на святость церкви - преступление. 

Или другой пример. Пугачев объявил себя царем Петром Третьим, Лжедмитрий не кем-нибудь, а царевичем Дмитрием. Именно потому, что русские не могли тогда привыкнуть к мысли, что ими может править не царь.  Они слышали разве о том, что когда-то были греческие города республики, что была Римская республика, что были города-республики?

 Не вызывает удивления, что те, кто мало читали, мало думали над тем, что прочитали, мало ездили и мало видели, упорно считают свое привычное понятие, о чем -либо эталоном: фикус — это то, что в кадке.


Я помню, как заказал в Германии в кафе салат. Думал, что принесут что-то типа оливье. А принесли лист салата. И по сей день, если кто при мне скажет слово салат, я себе представляю именно салат-оливье.  А когда читаешь меню в зарубежных кафе, нужно усилием сознания перестроиться, что слово салат означает нечто иное, не оливье. 

Очень долго нужно человеку привыкать, чтобы привыкнуть к тому, что в других края какое-то понятие с тем же названием нечто другое. Или размером, или формой, или вовсе другое.  И если такой казус касается понятий материальных, то еще сложнее с понятиями не материальными. Так если ты привык к таким понятиям, как свобода, равенство, братство, общественный порядок, демократия, пресса в российском, советском понимании, то в понимании не российском это может быть совсем не тем.

Но, исходя из той инерции восприятия, о которой я говорил выше, как только при тебе говорят слово, например, демократия, то ты, конечно, мгновенно представляешь то, к чему привык за свою долгую жизнь.  Советский человек, (бывший советский человек, хотя бывших советских не бывает) – демократию понимает в ее советском понимании. Англичанин – демократию в ее английском варианте.

  Приведу еще один небольшой пример.  Подошел я к тому возрасту, когда уже стоит писать завещание.  И пока мы сидели в очереди к нотариусу, вспомнил, что по-английски завещание обозначается словом «will». Ну, и по-русски редко, в старых текстах, оно так употребляется.  В завещании как последняя воля.  Открываю интернет
 
«Эквивалентом слова «воля» в английском языке является слово «will» (целеустремленность, самоконтроль).»

Поэтому английское имя Вильям, немецкое Вильгельм означает волевой. Точнее склонный контролировать свои силы и эмоции. Задаю себе вопрос: ну а в русском языке есть налоги этих имен. Снова лезу в интернет:

«Русские имена, которые отражают значение "волевой" (обладающий силой воли, целеустремлённый), могут быть основаны на словах, связанных с властью, решимостью, упорством или силой. Вот несколько вариантов:
•               
•                Всеволод: Значит "владеющий всем".
•                Ратибор: "Борец за славу", "Борец за право".
•               Ярослав: "Славный", "Имеющий слав»
•
Так да не так. Точнее, совсем не так. Все эти имена означают применение воли не по отношению к себе самому, а к другим.

В русском языке тоже есть такое понятие слова воля, происходящее от силы воли. Но в русском есть и совсем другое значение воли. Та, которая была в головах крестьян, грабящих барские усадьбы, анархистов, экспроприирующих экспроприаторов. И которое по значению  является антиподом первому значению слова воля. Такая воля значит делаю, что хочу, чихать на всех, нет мне границ.  Употребления в английском слова «will» в таком   значении я не нашел. Возможно лингвисты меня поправят. Интернет подсказывает, что перевод на английский русского слова "воля" таков: · desire, · wish - желание, · freedom – свобода. · То есть, в английском языке для второго понятия русского слова воля совсем другие слова, чем «will». И русский слово воля может понимать совсем не так как американец.

 И конечно, русский может слово фикус понимать иначе, чем грек или араб. И главное я знаю много таких, которые присылают мне сообщения, споря, поучая, утверждая, что я ничего не понимаю. грубо говоря, что фикус растет в кадке.  И самый коронный ход в полемике, что я продался империалистам. У которых такие фикусы.  А вот они - патриоты. Они твердо знают, что наша демократия самая демократичная демократия в мире. Наша свобода самая свободная в мире. Наше высота духа самая высокая в мире. Наша докторская колбаса самая докторская. Наш сырок «Дружба» самый дружный в мире. Наши ракеты самые самые. Наш фикус всем фикусам фикус.