Глава 9. Дыхание Живинки

Эпиграф главы (из дневника Елены Светловой): 
«Иногда самый сильный подвиг — не сражаться, а научить других видеть красоту в том, что они привыкли уничтожать.»


Лес после битвы дышал как раненый зверь — прерывисто, но жадно. 
Воздух, пропитанный запахом пепла и свежей хвои, обжигал легкие, напоминая о тонкой грани между смертью и возрождением. Живинка — алые ростки, пробившиеся сквозь гарь, — тянулась к солнцу, обвивая обугленные пни. Их листья, похожие на капли крови, шептали на ветру: «Живи… живи…»

Алиса шла по тропе, ощущая каждой клеткой пульс земли. Амулет на груди, теперь черно-серебряный, вибрировал в такт шагам, будто второе сердце. 

— Ты уверена, что это сработает? — Марк, шагавший следом, нёс мешок с саженцами дуба. — Люди всё ещё боятся леса как огня. 

— Не люди, а их страх, — Алиса прикоснулась к стволу берёзы, на коре которой проступали новые узоры — спирали и звёзды. — Страх можно выжечь только правдой. 

— Правдой? — Марк фыркнул. — После вчерашнего их правда в том, что ты ведьма. 

Они вышли на опушку, где стоял дуб-царь. Теперь его крона сияла изумрудным светом, а у подножия лежал Леший — вернее, его тень, почти неотличимая от игры солнечных бликов. 

— Ну, берегиня, — проскрипел он, не открывая глаз. — Готова стать мостом? 

— Что ты имеешь в виду? 

— Ты связала миры. Теперь люди должны увидеть лес. Не как врага, а как… соседа. — Леший поднял руку, и из земли вырос гриб-боровик размером с табурет. — Садись. Будет больно. 

---

Обряд начался с заката. 
Алиса сидела на грибе, окружённая кольцом из живинки. Марк, по её просьбе, разложил вокруг бабушкины рушники с вышитыми оберегами. Леший, распевая горловую песню, водил посохом по воздуху, высекая искры. 

— Возьми это, — он бросил Алисе горсть земли, смешанной с сосновой смолой. — И съешь. 

— Ты серьёзно? — Марк сморщил нос. — Это же грязь! 

— Не грязь, а память, — Алиса положила комок в рот. Вкус оказался сладким, как мёд, и горьким, как полынь. 

Мир перевернулся.
Она стояла в центре деревни Черноборье, но не нынешней — а той, что была век назад. Избы с резными коньками, старухи в понёвах, дети, гоняющие гусей. А рядом — лес. Не угрюмый страж, а друг: женщины брали у дубов «взаймы» ветки на веники, оставляя взамен ленты, мужики кланялись перед охотой Лешему, выливая на пень брагу. 

— Видишь? — Леший возник рядом, облик его стал почти человеческим — высокий мужчина в плаще из листьев. — Раньше ваши предки знали. Не покоряли, а договаривались. 

— Что изменилось? — Алиса потянулась к девочке, которая кормила с руки лисицу, но образ рассыпался. 

— Страх. Прогресс, что топчет корни. — Леший махнул рукой, и деревня исчезла, сменившись стройкой с кранами. — Но теперь есть ты. 

Боль вернула Алису в реальность. Из её глаз струились слёзы, превращаясь в ручьи, которые жадно пила живинка. 

— Что я должна сделать? 

— Показать им это, — Леший ткнул посохом в её грудь. — Показать, что лес жив. Или… 

Громкий хлопок прервал его. С опушки, ломая кусты, выбежала Ниловна. Её платок был сорван, а в руках она сжимала сверток, обмотанный берёстой. 

— Схоронились тут! — она плюхнулась на землю, задыхаясь. — В деревню приехали… из города… с бумагами. Ищут тебя, Лисёнок. 

— Кто? 

— Судьи, что ль! — Ниловна развернула берёсту, показав старую карту. — Говорят, весь лес — ихний. Хотят сровнять с землёй… 

Марк вырвал карту. 

— Это же план расширения магистрали! Они хотят проложить её прямо через священные рощи! 

Леший зарычал, и земля содрогнулась. 

— Нет. Этого не будет. 

— Будет, — Ниловна показала на восток, где над лесом кружил вертолёт. — Если не остановите. 

---

У дуба-царя собрались все, кому дорог был лес. 
Старухи с иконами, пара экоактивистов из «Зелёного щита», даже местный рыбак дядя Миша, вечно ворчавший: «Леший — блажь!». Теперь все молчали, глядя на Алису. 

— Мы можем устроить блокаду, — сказал рыжеволосый активист с именем «Волхв» на нашивке. — Но против вертолётов и бульдозеров мы бессильны. 

— Не бессильны, — Алиса подняла амулет. Живинка вокруг дуба засветилась в ответ. — Лес защитит сам себя. Но ему нужна наша помощь. 

— Какая? — дядя Миша скептически хмыкнул. — Молиться? 

— Помнить, — Алиса коснулась дуба. Кора расступилась, показав лицо — её бабушки, Елены. 

Толпа ахнула. Старухи закрестились. 

— Батюшки… Она святая… 

— Нет, — Алиса повернулась к ним. — Она была человеком. Как вы. И защищала то, что любила. Теперь ваша очередь. 

Леший, невидимый для остальных, стоял за её спиной. 

— Хороший ход, берегиня. Но слов мало. 

— Я знаю, — она взглянула на карту. — Марк, ты говорил о заповеднике… 

— Нужны документы, подписи, — он достал смятый лист. — Но кто нас послушает? 

— Они послушают, — Алиса указала на живинку, которая уже оплела заборы деревни. — Если увидят, что лес — не враг. 

---

Ночь перед решающим днём была беспокойной.
Алиса бодрствовала у дуба, слушая, как живинка поёт колыбельную. Марк спал у костра, сжимая в руке камень с руной защиты. 

— Ты не должна делать это в одиночку, — Леший возник из тени. 

— Я не одна, — она улыбнулась. — Со мной ты. И они. 

— Я… ухожу, — он опустил голову. — Моя сила — в гневе. Ты забрала его, сделав частью себя. 

— Ты умрёшь? 

— Нет. Стану ветром в листве. Дождём по весне. — Он коснулся её лба. — Но если позовёшь… 

Рассвет застал Алису одну. На месте Лешего лежала ветвь дуба, покрытая серебряной росой.