Родственные души

- Дочка, дочка, что с тобой? - Георгий заметил среди развалов молодую женщину, подбежал к ней и наклонился к лицу, чтобы проверить дыхание. Женщина лежала головой к стенке, разрушенной взрывом, сжавшись в комок. Её светлые волосы спутались и лежали на осыпанной со стены штукатурке. Женщина дышала. Георгий осторожно поднял её на руки и понёс к выходу из здания. Ракетную опасность только что отменили. Женщина была худенькая, по виду лет тридцати. Одета в лёгкую куртку красного цвета, а на ногах литые сапоги. Пока Георгий нёс её к себе домой, она не подавала признаков жизни. Голова её безвольно свешивалась, покачиваясь при каждом шаге мужчины. Улица была пустынна, как всегда при обстреле города.
 Георгий вышел из дому вечером накануне нового года до того, как пронзительно завыла сирена. Внучка попросила лимонаду, и он, несмотря на промозглую зимнюю погоду, пошёл в магазин. Сирена застала его далеко от убежища, и он невольно заскочил в дом, разрушенный ещё в прошлый прилёт, надеясь, что снаряды не попадают в одно место дважды. Но в их городе такая примета прошлого не работает - несколько раз обстрелы проходили в одном районе, будто притягивая беду. Вот и сейчас после очередного взрыва противоположная стенка разрушенного дома на глазах у Георгия развалилась на части. И он услышал пронзительный крик. Потом всё стихло. После того, как пыль осела, пожилой, но крепкого телосложения человек, отправился в сторону услышанного крика. И через некоторое время нашёл женщину. Телефон он забыл дома, прохожих не было, чтобы вызвать скорую, а оставить пострадавшую в таком состоянии он не мог.
- Где я? - женщина очнулась, когда Георгий осторожно положил её на диван и только тут заметил под волосами кровь. Рядом с ним стояла его жена Нина, всем своим видом спрашивая, что произошло, а из-за её ног выглядывала маленькая девочка. Глаза  малышки расширились от ужаса.
- А вы помните, как вас зовут? - спросил Георгий.
- Олеся. Я вышла из дому искать мужа, но тут сирена. Забежала в разрушенный дом, потом взрыв, потом темнота... Голова болит.
- Вас, наверное, контузило. Так бывает. А вы помните, где живёте?
Олеся напрягла лоб, струйка крови побежала по лбу. Нина помчалась на кухню, открыла дверцу шкафчика с лекарствами, нашла вату и перекись и, вернувшись в комнату, обработала рану. Олеся вскрикнула.
- Потерпи, милая, - сказала пожилая женщина и сменила окровавленную ватку на новую. - Ранка небольшая, но всё равно нужно «скорую». У тебя есть с собой документы?
- Что, документы? Нет, только ключи от квартиры. Я их машинально положила в карман и захлопнула дверь. Только адрес не помню. А вы кто? - Олеся огляделась вокруг.
- Мы, дочка, просто люди. Я тебя нашёл в разрушенном доме. Что ты там делала? - Георгий смотрел на женщину ласково, как смотрят на любимое дитя.
- Что? Я искала там мужа. Он пришёл с войны и куда-то исчез. Ничего мне не сказал... Как-то всё странно. Спасибо вам, я, наверное, пойду, - Олеся попыталась встать с дивана, но не смогла. Начало болеть ушибленное от падения плечо. Она поморщилась.
- Что-то ещё болит? - участливо спросила Нина.
- Да, левое плечо.
- Тогда точно нужно вызывать «скорую». Только кто поедет в Новогоднюю ночь? Вот что, Олеся, сейчас я напою тебя чаем, а ты постарайся заснуть. Как говорят, утро вечера мудренее, - и Нина ушла на кухню. Георгий дотронулся до плеча:
- Так болит?
- Да.
- Тогда устраивайся поудобнее, а я пойду позвоню знакомому, он доктор, со мной в Афгане служил.
 Олеся прикрыла глаза, стараясь вспомнить, что произошло после прихода Николая. Она так ждала его! А он даже не обнял, не прижал к своей широкой груди. Чмокнул в щёку и пошёл в душ. Потом этот странный звонок... Он после душа вышел ещё более отстранённым, на Олесю не смотрел, дышал тяжело.
- Я, наверное, схожу в магазин, всё же Новый год на носу. - Николай надел синюю куртку, которая так и висела в прихожей со дня его добровольного ухода на СВО. Вместо военных сапог он обулся в ботинки, и не глядя на жену, вышел за дверь.
- Ничего не изменилось, - подумала Олеся, села на банкетку у двери и заплакала. Через два часа ожидания она пошла искать мужа. Магазин находился в десяти минутах ходьбы от квартиры, но там Николая, конечно же, не было...

 Когда Олеся открыла глаза, на неё смотрела хорошенькая девочка лет пяти с пышными тёмными кудряшками.
- Ты кто? Наша родственница?
- Нет. Твой дедушка случайно меня нашёл. И принёс к вам домой. А тебя как зовут?
- Роксолана.
- Какое красивое имя! И тебе очень идёт.
- А я хочу быть знаменитой танцовщицей! Я даже ходила на танцы в студию, но теперь из-за войны она закрылась. Преподаватель наш уехал из города из-за обстрелов. Тётя, а почему идёт война? Люди не хотят жить и радоваться солнышку?
- Люди, наверное, хотят. Не хотят правители. Но ты не переживай, всё должно скоро закончиться!
- Роксолана, не напрягай тётю, - Нина несла на подносе чай. - Беги в свою комнату и поиграй с куклами.
- Хорошо, бабушка, - девчушка убежала, а её кудри забавно прыгали по плечам.
- Славная у вас внучка, - Олеся улыбнулась. - А где её родители?
- Погибли в первый год войны. Их дом накрыл нацистский снаряд, стенка упала на кровать. Роксолана была в другой комнате...
- Какой ужас! Извините, - по лицу Олеси потекли слёзы.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ