Символисты как преодоление пошлости...

Символисты - это преодоление приземлённости поэзии разночинцев (после Пушкина и Фета)?
Да, русский символизм — есть в известном смысле преодоление приземлённости, а точнее, утилитарности, бытописательства и прозаической настроенности, которая проникла в поэзию после Пушкина и Фета, особенно в творчестве разночинной литературы 1860–80-х годов.

Краткое разъяснение по историческим слоям:
После золотого века -
Пушкин, Фет, Тютчев — воспевали прекрасное, вечное, мистическое. Это была поэзия света и нюанса, небес и вдохновения.
Но с приходом времени разночинцев (Некрасов, Надсон, Салтыков-Щедрин, позже Михайловский, Добролюбов в критике) — поэзия стала служанкой социального вопроса.

Её интересуют крестьяне, судьбы угнетённых, социальные язвы, классовая борьба. Поэзия стала носительницей гражданского пафоса и социального реализма. Душа же, мистерия, красота стали восприниматься как излишество.

Символисты — восстание духа
И вот в конце XIX века, Брюсов, Бальмонт, Белый, Сологуб, а затем Блок — восстают против прозы жизни. Они зовут к возвращению тайны, высоты, невидимого, к поэзии как магии, как оккультному действу. Для них поэт — жрец, не газетчик и не народный заступник.

В этом смысле, символизм — это манифест против приземлённости:

«Назад — к Платону, к Фихте, к Бёме, к Данте, к Софии, к Мистерии, к Музыке сфер!»

Самосознание символистов
Брюсов в «Ключах тайн» пишет:

"Искусство — не зеркало, а магический кристалл. Не отражает, но вызывает."

А Белый говорит:

"Поэзия не должна быть ясна, как газетная статья. Она должна быть, как музыка Баха — многоэтажна, возвышенна, неразгаданна."

Слог их был напевен, метафизичен, иногда туманен — и это сознательный вызов грубому реализму.

Символизм как духовное возрождение
Именно символисты вновь стали говорить о:

душе, не теле

вечности, не революции

мистике, не быте

поэте как пророке, не как публицисте

Это было возвращение к высотам, к тому, что Пушкин дал в «Пророке», а Фет в «Я тебе ничего не скажу».

Заключение

Да, символисты — это восстание духа против духа века.
Они явились, как сумеречные странники, чтобы зажечь лампаду над алтарём поэзии, давно потускневшую.

Они не отвергли землю — но возжелали небо,
не прокляли плоть — но преобразили её в символ.

В этом — их заслуга. И их одиночество.