Книга 7. Глава 9. Электронная сволочь...

Мэтт. Америка вне времени

В то же самое время, как разгулялась поганая нечисть в Румынии, в Бостоне, в погруженной во мрак квартире Мэтта, буквально взбесилась зависшая над электронным монстром сфера.

Мэтт, полностью погруженный в события на экране, совершенно забыл о ней. Мальчик и профессор уже в который раз следовали по одному и тому же маршруту, неизменно возвращаясь к трону Черного Воеводы. Быть может, кто-то или что-то не дает им попасть на дно каменного капкана? А может, это послание мальчика, быть может, он хочет мне что-то сказать? Размышлял Мэтт, внимательно наблюдая за вновь и вновь повторяющимся сюжетом.

Он не знал, сколько времени без сна и отдыха провел, не отрываясь от экрана. Но, судя по тому, как его стало клонить в сон, немало. Нужно было срочно взбодриться, но чтобы приготовить кофе, нужно время.

Тут интенсивно запульсировал Огонек, устроившись прямо напротив экрана.
– Спасибо, напарник, – улыбнулся Мэтт. – Пошуми, если увидишь что-то новое.
Огонек тут же согласно просигналил в ответ. А ведь они действительно понимают друг друга с полуслова, не переставал изумляться Мэтт, чудеса, да и только, конечно, если это не диагноз, и весьма неутешительный, а ведь в Кащенко очень не хочется. Психов в нашем роду не было, что ж, ты, парень, будешь первым, веселил себя Мэтт за готовкой кофе. Не успел вскипеть чайник, как Огонек загромыхал, подпрыгивая перед экраном, призывая Мэтта. Тот примчался на зов и поначалу не понял, отчего взволновался напарник.

Профессор стоял там же, на краю самого высокого уступа монастырской горы, а рядом с ним бок о бок ребята из ЦБИ. Никто из них по-прежнему не осознавал, где находится, что еще буквально пара неосторожных шагов и можно навсегда проститься с жизнью. Они спокойно говорили, свободно двигались, как будто гуляли по бостонскому бульвару. Мэтт снова и снова, срывая голос, пытался уговорить их отойти от обрыва из своей бостонской квартиры, как будто они могли его услышать. Объемное изображение, казалось, выходило за пределы экрана, создавая впечатление, что еще шаг и киногерои сойдут прямиком в его квартиру.

Мэтту ужасно хотелось верить, что это возможно, тем более что в последнее время с ним самим произошло столько всяких странностей, так почему бы не случиться еще одной. Электронный монстр, живой камень, исчезновение мира и т. д., и т. п., что может быть еще страннее, только если это не бред и плод его больного воображения, хотя ему бы ни за что такое не придумать. Так пусть ребята услышат его, пусть вернуться сейчас, сию же минуту, ну же, ну же, хоть кто-нибудь, хоть… Огонек участливо прислонился к его руке, делясь своим теплом.

– Остались мы с тобой вдвоем, дружок, – Мэтт ласково погладил теплый бочек Огонька. – И ничего с этим не поделаешь. А ведь делать что-то надо, знать бы что.

Огонек подкатился к экрану, интенсивно мигая.

– А ведь ты прав, наше дело сейчас ничего не упустить и не пропустить подсказки, сын Ариадны непременно даст о себе знать. Точно, постой, где же он, на обрыве его нет, где же он? – Мэтт приблизился к экрану, внимательно всматриваясь в каждую деталь. – Куда подевался мальчик?

Внезапно как будто включилась обратная перемотка, возвращая героев последнего кадра на исходную позицию. При этом они делали несколько шагов назад, кадр менялся – и они оказывались на дне Долины Келлий. Все это повторялось с определенной периодичностью, прерываемое 5-10-15-минутными помехами, с последующим увеличением на 5 минут.

Мэтт с надеждой поглядел на часы, стрелка не сдвинулась ни на йоту, оставаясь на прежнем месте, время шло только в цифровой реальности. Ровно через 60 минут помехи прекратились, но на краю пропасти, у Мэтта перехватило дыхание, спиной к обрыву стояла Лада. Она посмотрела прямо на него долгим прощальным взглядом, улыбнулась, раскинула руки и ступила в пропасть. Снова пошли помехи. Эта пытка продолжалась и продолжалась, периодически прерываемая помехами.

Мэтт как громом пораженный стоял, не отрывая глаз от экрана. Существовали только он, она и… смерть. Разинутая черная пасть уже готова была принять ее, но в самый последний момент изображение пропадало и всё начиналось сначала. И каждый раз сердце Мэтта словно падало вместе с ней, останавливалось в миг падения и неслось галопом в ожидании следующего кадра.

Мэтт не представлял, сколько так простоял, он почему-то был уверен, что если отойдет, то увидит ее на дне пропасти. Он не отпускал ее, удерживая взглядом в мире живых, но с каждым новым кадром она на несколько дюймов становилась ближе к своей смерти.

Мэтт не мог отвести взгляда, да и не пытался, не в силах прервать этот порочный круг, из него как будто вынимали душу, оставляя внутри пустоту, и ее уже не заполнить. Так, сцепившись взглядами, они падали и падали и падали… Пока его не обожгла резкая боль в груди, он вскрикнул, инстинктивно хватаясь за грудь, и очнулся.

Изображение тут же сменилось помехами. Огонек для верности чуть усилил накал, но Мэтт уже полностью пришел в себя. Голова болела и кружилась, как после хорошей попойки, он обессиленно опустился на пол. Огонек выглянул из кармана, интенсивно пульсируя.

– Всё, всё, напарник, можешь расслабиться, я вернулся. Вот сволочь электронная, – Мэтт выразительно глянул на экран, а потом на Огонька, уже примостившегося в его руке. – Думаешь, морочит мне голову? И тот согласно просигналил в ответ. – Спасибо, друг, – тепло проговорил Мэтт. – Ты сно… и остановился на полуслове.

Продолжение следует...