Н. Грин

                Н.Грин

Тёплым летним вечером  1992 года, мы сидели в саду у Маргариты Тереховой в Коктебеле. Знаменитый бард Геннадий Жуков, пел свои прекрасные песни, Виталий Калашников читал стихи. Потом Киевлянин Александр Верхман, рассказал нам необычную историю, о том, как они в 1971 году, тайно перезахоронили жену Александра Грина, Нину Николаевну Грин. На жизнь и творчество Александра Грина, большое влияние оказала Нина Николаевна Грин. Они прожили вместе более 11 лет. Жена воистину была его музой, и была прототипом большинства героинь его романов - Ассоль, Джесси, Молли, Дези. Когда она была в Большом театре на балете "Алые паруса", в котором танцевала Лепешинская. Вдруг на весь зал объявили: "Здесь, среди нас, присутствует сама Ассоль". Свет софитов буквально залил ложу, в которой она сидели. Раздался шквал аплодисментов. Нине Николаевне бросали в ложу огромные букеты. Супруги Грин переехали в Старый Крым из Феодосии 23 ноября 1930 года. Во время войны ей не удалось эвакуироваться, и она вместе со своей престарелой матерью оказалась в оккупации. Чтобы выжить, она вынуждена была работать корректором в типографии. Тогда ей удалось спасти от плена 13 заложников. Также она передавала в партизанский отряд сведения о расположении немецких войск. В 1944 году умерла её мать, и она уехала в Одессу, где жили её друзья. Когда она придя в Одессу на пароходе,  её прямо с судна, вместе с другими снял отряд немецких солдат и привел в большой дом. Все выходы из дома строго охраняли немецкие солдаты и в город не выпускали. Через несколько дней всех отправили на машинах на вокзал, где погрузили в товарный вагон. Через Румынию их перевезли в Германию, где распределили по рабочим лагерям. Нина Грин находилась в лагере под Бреслау. В 1945 году, лагерь сожгли, а пленных погнали на Запад. По дороге, во время бомбежки, воспользовавшись паникой, Н.Грин спряталась в груде мусора, а затем добралась на родину. Встретили ее настороженно. Долго шла проверка в репатриационном лагере. Наконец, разрешили вернуться на родину. В октябре 1945 года Грин вернулась в Старый Крым и через месяц была арестована. В ее судьбе долго не разбирались. Следователь, который вел дело, заявил напрямую: «Государству важны не причины, заставившие совершить преступление, а важно само преступление». Главное обвинение - работа на немцев в Крыму и в Германии. В расчет ничего не принималось. Даже тот факт, что во время войны Нина Грин спасла тринадцать человек от расстрела. А было это так. Осенью 1943 года в Старом Крыму убили немецкого офицера. Фашисты взяли 13 заложников. Жена одного из арестованных прибежала к Нине Николаевне. Та бросилась в управу, стала умолять городского голову поручиться за заложников. Получив нужный документ, Грин поехала в Симферополь, куда уже отправили арестованных. Благодаря заступничеству управы люди были освобождены. В заявлении Генеральному прокурору СССР есть такие слова: «Всю свою жизнь после освобождения я посвятила сохранению литературного наследия моего покойного мужа - писателя Александра Степановича Грина - и я ношу его имя, имя писателя, чьи произведения с таким интересом и благодарностью читает наш народ. Я обязана перед его светлой и чистой памятью приложить все силы к тому, чтобы ни малейшей тени не легло на это имя - и вот это единственное обстоятельство диктует мне вновь обратиться к Вам с просьбой о пересмотре моего дела. За свое малодушие, за свой страх перед голодной смертью я заплатила дорогой ценой - я 10 лет лишена была свободы, чести, я пережила много моральных унижений и так много физических лишений. Но все это если не забыто, то уже позади, а мотивы отказа в реабилитации мною не забываются ни на минуту и заставляют еще раз напомнить о себе. Я обращаюсь к Вам в надежде, что Вы еще раз проверите мое дело, учтете те тяжелые условия, в которых я очутилась, и поймете, что отказ в реабилитации неправилен и несправедлив». Трудным был путь к правде, но, в конце концов, она восторжествовала. Остаток своей жизни Нина Николаевна практически провела в нищете. Долгое время она получала пенсию в размере 21 рубль в месяц, только в 1964 году планку подняли до 60рублей.
Но и в этих условиях вдова известного писателя делала все, что могла, заботясь о домике Грина, о его творческом наследии, о публикациях его произведений. Инна Руденко: "Как-то в Старом Крыму, проходя мимо маленького домика, встретилась я глазами с женщиной на его пороге. Поразил и запомнился навсегда цвет этих глаз - ясно-голубой, как крымское небо. То была жена Александра Грина, которой он посвятил свои "Алые паруса". А неподалеку, у его могильной плиты, могучее дерево пламенело от алых треугольников, оставленных многочисленными паломниками. Давно это было. Нет уже Нины Николаевны, и вряд ли сохранилась стихийно возникшая традиция приносить Грину свои маленькие алые паруса. Алые паруса выцветают на ветру забвенья, перейдя в названия многочисленных и не очень свежих кафе, увядают под усмешками круглых реалистов". Когда Нина Николаевна скончалась, ее не разрешили похоронить рядом с мужем. Через год, в октябре 1971 г., Юлия Первова, Александр Верхман и еще четверо отважных собрались на старокрымском кладбище. Женщину поставили, как говорится в таких случаях, "на стреме". Ночью, слава Богу, поднялся страшный ветер, он заглушал стук саперных лопаток о камни, которых в земле было огромное количество. «Операция» прошла, если так уместно выразиться, успешно. Старый Крым спал спокойно, и его стражи порядка ни о чем не догадывались. «Гроб несли сменяясь. Освещенный огнями с шоссе, он, казалось, плыл по воздуху. Не исключено, что если бы в эту пору забрел на кладбище местный житель, то пошла бы гулять по окрестностям легенда о том, как Нина Николаевна сама себя перезахоронила», — пишет Юлия Первова. Через год на квартире одного из участников этих событий был проведен обыск и найден дневник. Всех вызывали, запугивали, но никого не посадили. То ли решили не афишировать происшедшее, то ли не смогли подобрать соответствующую статью в Уголовном кодексе. Но через время история вновь скорчила страшную гримасу. В 1998 г. в местном пункте приема металла застали за распиливанием части памятника некоего гражданина. Добывая цветной металл, вандал изуродовал памятник, отодрав от него фигуру девушки, символизирующую Бегущую по волнам. И представьте, этот человек оказался внуком бывшего начальника МГБ, через руки которого и проходило в свое время дело Нины Грин."
В 1944 году Нину Николаевну вместе с другими местными жителями насильно увезли в Германии. Там она находилась в лагере под Бреслау. Воспользовавшись бомбежкой союзников, в 1945-м бежала, с трудом добралась обратно в свой любимый Крым.
Несмотря на это в 1945 году её арестовали и присудили 10 лет. В лагерях она написала свои воспоминания о жизни и творчестве. После возвращения в Старый Крым, Нина Николаевна перенесла прах матери, которая умерла во время войны, под алычу возле могилы А.Грина. Она пишет своим друзьям Новиковым. «Вот в этом маленьком свёрточке всё, что осталось от страстей, горестей, любви, забот большой человеческой жизни. Так стоит ли обращать внимание на мелочи, жадно приобретать?» и отвечала; «не стоит. Живи, дыши, любуйся прелестью мира, тогда легко будет превращаться в горсть костей».
В конце 60-х годов, Н.Грин сидела на скамье, возле могилы А.Грина Постучав палочкой около могилы Грина, Нина Николаевна уверено сказала Ю.А.Первовой. « Здесь я буду лежать». Множество лет она добивалась у местных властей разрешения на создание музея писателя А.Грина. Советские Писатели Константин Паустовский и  Кирил Станюковичь написали фельетон в Комсомольскую правду,  который  заканчивался словами; «… Нина Николаевна Грин больная женщина, не имеющая пристанища и снимающая у людей комнату через улицу, чтобы хотя бы видеть этот домик, в котором сегодня курятник, но когда нибудь  в этом доме обязательно будет музей». Наконец в 1960 году к 80-летию,  А.Грина, было получено разрешение на создание музея. 10 лет Нина Николаевна посвятила себе музею.
Её душа покинула тело 27 сентября 1970 года. Согласно её воле, и духовному завещанию, обращённому к Александру Верхману и  Юлии Первовой, поверенным при её жизни и душеприказчикам после смерти, она должна быть похоронена возле А. Грина. Гроб с её телом был перевезён из Киева в Старый Крым. Но местные власти, несмотря на все уговоры, отказались хоронить её рядом с писателем.  Нину Николаевну похоронили в метрах 50 от Грина. Тогда её друзья решили перезахоронить прах Н. Грин. Знакомый юрист сказал им. «Если вас поймают на месте - получите по три года. Если успеете перенести гроб к Грину, то вам повезёт. Через год 22 октября 1971 года, в Старом Крыму встретились Александр Верхман и Юлия Первова. Остальные должны были приехать вечером. Саша получил на почте сапёрные лопатки, отправленные заранее из Киева. На турбазе он позаимствовал ледорубы. Вечером на автостанции они встретили, Феликса Россельса и Виктора Падалко. К сожалению, не смог приехать Севастополец  Геннадий Щнайдер. Целый день лил холодный дождь. Ночью они подошли к кладбищу, где их уже поджидали приехавшие из Симферополя Виктор Павленко и Николай Турчанинов. После полуночи 23 октября 1971 года, в день её рождения, двое начали копать яму возле могилы Грина, трое начали раскапывать могилу Н.Н.Грин. Юлия Первова сидела у входа на кладбище, на стреме. Дул сильный ветер, заглушающих стук лопат, лил дождь. Гроб с телом Нины Николаевны, перенесли к могиле Грина, и поставили в нишу, возле гроба А.Грина. Закопали могилу и убрали все следы раскопок. Саша Верхман включил магнитофон. Над могилами зазвучал реквием Моцарта «Лякримоза». Утром все собрались на квартире у Юлии Первовой. Поделившись впечатлениями, пошли провожать на автостанцию, Феликса и Виктора Павленко.  Через год у Виктора при обыске нашли дневник, в котором он описывал свои ночные приключения. Ребят вызвали в КГБ, но на допросе они не признали своей вины. В конце концов, их отпустили.
В 2003 году была создана авторитетная комиссия, в которую вошла и писательница Наталья Лесина-Шульц. Комиссия вскрыла могилу Н.Грин, и окончательно, официально, подтвердила факт перезахоронения.