Экзерсисы

В моей душе, как в отшумевшем зале –
Одни только пустынные ряды,
Сильней всего боюсь, что смочь сейчас едва ли
Мне порешить своё безделье до беды…

Моя хандра – исчадье вычурного страха,
Что на миру вконец ударю в грязь лицом;
Пока мирюсь, смеюсь, пренебрегаю плакать…
Нечаянно становлюсь я подлецом…

Нечаянно становлюсь жлобом и трусом,
И мягкотелым, и придурошным, и злым
Вселенская неправда мёртвым грузом
Во всякий раз заставит сделаться иным.

Как неуёмный неисправный светофор,
Исшарканным личинам потакаю,
В мои виски сильней стучится ля-минор,
И моё сердце, словно сердце Кая

Остынет. Зеркалом разбившимся – укор
Заронит смерть, и всё, чего утробно жмусь я;
Корю себя, во мне несбывшийся актёр
Зажат, зажат, словно гимнаст на шатких брусьях.

Я плачу… Но так плачет вслед за гробом
Чуть перепивший промокашка, брюзглый дед…
Никто не видит, эта фальшь фальши апломба
Заколдует заблужденьем мрачный свет.

С двух сторон обшита вязью оправданий
Бело-девственная тряпочка души…
Тенью лжи от плохо сыгранных страданий
Её изнанку всё равно не перешить…

Я, быть может, не последний лицедей…
Многозначный резкий взмах дрожащих рук,
Узор взвивающихся уст, волос, бровей –
Вдруг станет вкрадчив, убедителен… Ну вдруг…

На моём бесчувственном томленьи
Образ как печать сквозной печали,
Я сыграю пламя в ледяном смятеньи
До беды, хоть до беды успеть едва ли…