20

Меня разбудил Деда. Он всегда делает это нежно, аккуратно.
- Мила, просыпайся, - я услышала его глухой голос. - Пора вставать.
Он погладил меня по спине, потом по голове. Слышу. Ладно, просыпаюсь.
Я открыла глаза. Я была в какой-то полут;мной качающейся комнате и лежала на полке. Рядом сидел Деда, смотрел на меня.
Где я? Почему всё качается? Почему Деда на меня так смотрит? Я заболела? Со мной что-то не так??? Мы в том ужасном месте, где ходят люди в белой и голубой одежде, и где пахнет страхом животных? Что происходит???
Кажется, Деда понял, что я растеряна.
- Мила, поезд, - он снова погладил меня. - Мы едем наморе.
Я начала вспоминать. Петя, его дедушка, те ребята из другой комнаты... Но что теперь? И где они все?
- Скоро будем выходить, - сообщил Деда. Кажется, у него не было ответов на мои вопросы. - Давай я тебя спущу, Мила.
Я была так взбудоражена, что рванулась вперёд и чуть не спрыгнула сама. Точнее, чуть не свалилась с полки. Деда вовремя успел подхватить меня, но моим лапам всё равно такая активность не очень понравилась. Деда пристегнул к моему ошейнику поводок, убрал плед, перевернул мою полку (или что это было?), как вечером. Его полка уже была перев;рнута красной стороной вверх. Вопросов не убавилось.
Деда ещё раз окинул комнату взглядом и удовлетвор;нно вздохнул. В этот момент к нам заглянула Женщина.
- Доброе утро! Ваша станция через, - она посмотрела на штуку на своей руке, похожую на ту, что была у Деды, - одиннадцать минут.
- Мы всё собрали, - отсчитался Деда, - простыни наверху, кружку унесли, полки собрали.
Я была так горда тем, что он говорил за нас обоих! Будто я - тоже важная часть этого путешествия.
Женщина подошла ко мне подошла, присела на корточки.
- Доброе утро, Мила, - она улыбнулась мне. - Скоро вы будете наморе! Ты рада?
Я не очень понимала, что происходило, но для приличия повиляла хвостом. Как связано море и "рада"? Ведь я даже не знаю, что такое море!
- Хорошая девочка, - рассмеялась Женщина и погладила меня по голове, а потом обратилась к Деде: - Вы можете собирать багаж и проходить в тамбур, остановка уже совсем скоро.
- Спасибо, - кивнул Деда и спросил у меня: - ну что, Мила, готова?
Я не понимала. Женщина вышла из комнаты, а Деда торопливо достал из-под полки чёрную мягкую коробку (Зайчонок! Он же всё это время там лежал! Бедненький...) и накинул на себя сумку. Пристегнул ко мне поводок.
Деда на минуту застыл. Стоял и смотрел в окно, на несущиеся мимо деревья и столбы, освещённые солнцем. Красиво. Спустя минуту он будто очнулся и обратился ко мне:
- Пойдём, Мила.
Я оглядела комнату, залитую оранжевым солнцем. Комнату, в которой я провела один день, но в которой поняла так много. Я осознала, что взрослые умеют бояться и горевать, удивляться и веселиться, и запах от них в такие моменты почти такой же, как и от детей. Я узнала, что исчезают не только взрослые. Дети тоже могут исчезнуть, если серьёзно больны. Но это не мешает им жить счастливо. Петя очень счастлив. А ещё он мечтает о собаке. Я поняла, что люди бывают очень разными - кто-то добрый, как Деда, а кто-то иногда раздраж;нный, как та женщина с морковными волосами; кто-то любит общаться, как Петя, а кто-то предпочитает быть один или исключительно с близкими, как его дедушка; кто-то любит собак, как Женщина, а кто-то нет, как мама малыша. Это бывает неожиданно, но это нормально. Честно говоря, за время, проведённое в комнате, я узнала о людях больше, чем за всю свою длинную собачью жизнь.