Проклятие ведьмы

Глава 3. Выживание

Прошло еще несколько недель, и все настойчивее и упорнее в повседнев-ную жизнь ворон входили первые признаки осени. Неожиданно пожелтела листва на деревьях, с полей был убран полностью урожай и холодный ветер с севера погнал темные тучи, в самый неподходящий момент проливающие на землю целые потоки воды.
Впервые за то время, пока Артем был вороной, он стал испытывать постоянное чувство голода. Теперь вороны не чурались бродить прямо по улицам города и подбирать на них любые отбросы человеческой деятельности. Без внимания птиц не оставалась ни одна бумажка и урны к огромному недовольству дворников постоянно оказывались распотрошенными голодными воронами. Конечно, Артем мог не голодать, питаясь зерном с запрятанного в овраге мешка, но человеческое начало в нем подсказывало ему, что основные трудности еще впереди – зима на носу! – и зерно в самый трудный момент выручит его не один раз.
Вспоминая о доброй Таисии, он несколько раз прилетал к ее дому и без-успешно пытался встретиться с ней, но окна ее квартиры были постоянно без света. А это могло означать только одно – хозяйка отсутствовала уже длительное время.
Не оставлял он без внимания и гаражный кооператив, где его иногда под-кармливал один из мужчин. Случалось, что ему везло. Из гаражей выбрасывали испорченные арбузы или гнилую картошку, но веселых посиделок в гаражах было все меньше и с наступлением холодов они почти прекратились. Поэтому, объедков, оставшихся от пиршеств, больше никто не выбрасывал и гаражный кооператив переставал для Артема быть местом, где можно было надежно добыть пищу.
 Постепенно Артем превращался в вороньего философа и часами сидел на вершине какой-нибудь телевышки или сухого дерева, наблюдая за людьми. Иногда это приносило свои плоды и он, заметив выброшенный огрызок, своевременно кидался на него, чтобы опередить других ворон и немного утолить постоянно присутствующее чувство голода.
Внешне он стал еще крупнее, хотя его тело, наоборот, похудело. Но в предчувствии зимы его организм начал перестройку и выработал дополнительные меры защиты от надвигающегося холода, покрыв тушку густыми зарослями теплого пуха. Теперь, даже когда ветер менял направление и задувал ему под перья, тепла в теле сохранялось достаточно.
И все же основным источником для пропитания оставалась несанкциони-рованная свалка на окраине города и стая ворон, которую вновь возглавил старый и мудрый вожак, старательно оберегала ее от других стай, устраивая беспощадные побоища. В некоторых из них участвовал и Артем, своим острым клювом кося соперников одного за другим.
Но однажды случилась беда. Неизвестно откуда на город нахлынули тысячи мигрирующих галок и черных ворон. Они оккупировали все свалки, бродили толпами по улицам и захватили самые высокие в городе деревья для безопасного ночлега. Племя старого вожака при участии Артема отчаянно защищало свою свалку, но одержать верх над воздушными кочевниками, которых в воздухе носилось столь много, что иногда казалось, что они застилают собою небо, было просто невозможно. Изрядно потрепанные серые вороны разлетелись в разные стороны, в одиночку спасая свою жизнь, кто как может.
Артем на время даже покинул город. Он понимал, что зима неумолимо приближается и наступающий холод выдавил с северных широт страны основную массу вороньих, и они в поисках тепла и достаточного корма сплотились в огромные стаи и сместились на юг, беспощадно разгоняя местных ворон. Но от этого понимания ему легче не становилось. Будучи родом из сельской местности, он перебрался в ближайшую от города деревню в надежде, что там он найдет необходимое количество корма.
Облетев дворы, он понял, что принял правильное решение. Крестьяне, как и в бытность его детства, пока не наступили сильные холода, кормили свиней на улице. Как бы ни жадно хрюшки не ели, еды, оставшейся после них в корытах, Артему вполне хватало. Вел он себя очень осторожно, не наглел и перед хозяевами домов не появлялся. Он терпеливо ждал, когда в деревне наступало утреннее или вечернее умиротворение и, опустившись в стороне от корма, незаметно подкрадывался к оставленному корыту. Бывало, что за один раз он наедался досыта, и тогда целыми часами летал, изучая незнакомые ему окрестности.
В одном из таких полетов он обнаружил еще двух ворон. Они постоянно держались вдвоем, с Артемом в спор не вступали, и точно так же, как и он, вели себя умно и осторожно. Он быстро разобрался, что это была давно созданная семейная пара, так как обе вороны понимали друг друга с одного взмаха крыла. В дружбу Артем не стал набиваться, но следить за ними принялся тщательно.
Вскоре он определил, что обе вороны, маскируясь, ежедневно надолго улетают в западном направлении от деревни. Следовательно, где-то там, в не-скольких километрах от деревни, существует источник для пропитания, а иначе пара никогда бы не улетала из поселения, где более-менее можно было всегда найти еду. И Артем расширил изучение местных окрестностей.
Как он и предполагал, на некотором удалении от города в глухой чащобе степного колючего кустарника ему удалось найти несанкционированную свал-ку. Обнаружив горы мусора, Артем проявил максимальную осторожность, и не стал с ходу бросаться разгребать его, чтобы найти еду. Усевшись на вершину невысокого деревца, он долго изучал обстановку, прежде чем подлететь поближе. И осторожность его снова не подвела. В последний момент он заметил на краю свалки на дереве серую расцветку степного сокола, неподвижно застывшего на ветке в ожидании добычи.
Маскируясь, Артем тоже застыл, не совершая никаких движений. Сокола, конечно, можно было отогнать от свалки, но в этом случае потребовались бы усилия нескольких ворон, а один он не сможет справиться с опасным хищни-ком. Поэтому Артем терпеливо стал ждать дальнейшего развития событий.
Внезапно сокол нахохлился, затем его шея вытянулась – он внимательно высматривал что-то на земле и готовился к атаке. Его крылья распрямились, и, соскользнув легкой тенью с ветки, сокол пролетел часть свалки и камнем рухнул на разбросанный по земле мусор. Через несколько секунд хищник снова взлетел и уселся на ветку, удерживая в крючковатом клюве толстую полевку. Одним движением он проглотил мышь и снова серым комком неподвижно застыл на ветке.
Артем подумал, что всего увиденного вполне достаточно для первого раза. Он нашел свалку, которую посещали соседские вороны и в трудное время она, конечно, тоже пригодится ему. Приготовившись незаметно для сокола соскользнуть с дерева и, прижимаясь к земле, улететь на безопасное расстояние, он вовремя заметил, как возникшие на горизонте точки постепенно превращаются в семейную пару ворон. Птицы, не подозревая об опасности, беззаботно держали путь на свалку, лишь изредка окидывая взглядом проплывающие под крыльями окрестности.
У Артема забилось сердце. Если ворон не предупредить, то они прилетят прямо к сидящему в засаде соколу, и кто-нибудь из пары может погибнуть.
И он решился:
- Кар-р! Кар-р-р-! Кар-р-р! Опасность! Спасайтесь!
После этих диких криков Артем слетел с ветки и стал набирать высоту, не спуская глаз с сокола. Тот несколько раз крутанул головой и, услышав ответ на карканье Артема от других ворон: «Поняли! Поняли!..», оставил свой сторожевой пост и предусмотрительно скрылся в зарослях кустарника.
Издавая непрерывное тревожное карканье, Артем пролетел совсем близко от места, где спрятался сокол. Это было опасно! Но он надеялся, что сумеет правильно сманеврировать при появлении хищника, если тот вздумает преследовать отчаянную ворону. На мгновение семейная пара в воздухе соединилась с Артемом, поддержав его криками, а потом все три вороны для маскировки спикировали к земле и разлетелись в разные стороны.
После встречи с соколом Артему почему-то расхотелось продолжать раз-ведку окрестностей. По сравнению с городом деревня показалась ему опасной для ворон наличием естественных природных хищников. В один из дней он подумал, что стоит вернуться в город и посмотреть сложившуюся в нем обстановку. Возможно, теплолюбивые вороны уже покинули его и сместились в своей непрерывной миграции дальше на юг, и в городе снова все встало на свои места.
Он не ошибся. Действительно, того бесчисленного количества черных ворон уже не наблюдалось. Отдельные особи из арьергарда черных кочевников еще пытались диктовать свои условия, но местные серые вороны, опять почувствовав свою силу, быстро ставили их на место и постепенно выживали с территории города.
Воодушевившийся Артем немедленно облетел все свои владения. Мешок с зерном в овраге оказался на прежнем месте, но от частых дождей ячмень разбух, и изголодавшийся Артем буквально за считанные десятки секунд наклевался толстых зерен по самое горло. Довольный и сытый, он снова замаскировал свой клад и улетел в гаражный кооператив.
Вспоминая о кооперативе, он никак не мог забыть воздействие перебро-дивших ягод винограда, вызвавших в нем необыкновенные чувства легкости и эйфории. Под воздействием ягод он совершил такие подвиги, что другим воронам они даже во сне привидится не могли. Но в тоже время он понимал, что есть хмельные ягоды снова – это очень плохо для вороны, так как теряется присущая ей природная осторожность. Но ничего не мог с собой поделать и крылья сами принесли его к злополучному гаражу, возле которого он нашел когда-то остатки виноградного вина.
Схваченная первыми морозцами почва у гаражей покрылась остатками высохшей и скукоженной травы, кругом было пустынно: ни людей, ни птиц. Естественно, что и новых ягод больше никто не выбрасывал – вино в подвалах отстаивалась до лучших времен или для выпивки с более веским поводом, чем просто рутинное празднование наступления поздней осени.
При виде такой картины Артем раздосадовано каркнул и, расстроенный, улетел к разрушенному заводу, чтобы на плитах подъездных путей подточить свой притупившийся за последнее время клюв. Ему неожиданно подумалось, что в суровых зимних условиях борьба за пропитание обострится, и острый клюв ему обязательно понадобится.
Но не успел он толком довести клюв до прежней остроты, как по разбитой дороге на большой скорости на территорию завода заехал черный автомобиль. Двое мужчин выскочили из автомобиля и вытащили несколько коричневых мешков-саквояжей. Затем, оглядевшись по сторонам, с трудом отодвинули плиту, прикрывавшую люк канализации, и сбросили мешки в люк. Установив плиту обратно над люком, они развернулись и снова на большой скорости уехали с территории завода.
Артем, сгорая от любопытства, поднялся в воздух и набрал высоту. Его зоркие глаза отследили черный автомобиль, которому путь внезапно преградила вторая черная машина. Из нее выскочили трое мужчин и открыли стрельбу из пистолетов по первой машине. Через мгновение мужчины, не опуская из рук оружие, подбежали к первой машине, распахнули двери и открыли багажник. Вынув из багажника пару мешков и еще раз заглянув в салон расстрелянной машины, мужчины торопливо уселись в свою машину и уехали. Чуткое ухо Артема уловило вой сирены приближающейся полицейской машины…
Потеряв интерес к происходящему, Артем полетел на свалку, где раньше обитало племя ворон во главе со старым вожаком. К его радости он увидел на свалке знакомую стаю и еще издали закаркал-замурлыкал, довольный, что племя сохранилось в полном составе. Старый вожак снова восседал на вершине дерева, зорко наблюдая единственным глазом за порядком на подконтрольной воронам территории, а рядовые вороны копошились на земле, усердно разгребая отходы в поисках пищи.
Вожак еще издали заметил Артема и встретил его в воздухе. Каркая, Артем и вожак, дружелюбно вились вокруг друг друга, довольные тем обстоятельством, что они пережили нашествие черных ворон и снова встретились. Вольная птица – Артем – нырнула в самую середину свалки, и остальные птицы уважительно расступились перед ней. Артем не испытывал голода, но проглотил несколько кусочков вареной картошки, чтобы сохранить в сознании рядовых ворон свое первенство и уважение.
- Кар-р-р! Кар-р-р! Улетаю! У меня еще есть другие дела…
- Кар-р-р! Кар! – ответили вороны. – Прилетай к нам в любое время!..
Артем набрал высоту и направился в сторону дома Таисии. Его неумолимо тянуло к юной девушке, и он не понимал почему. Хотя объяснение этому можно было легко найти – Таисия единственное существо, которое относилось к нему с большой любовью и заботой. Вдобавок, она абсолютно не стеснялась и своей наготой настолько его поразила, что, даже будучи вороной, он забывал о приличиях и поддавался инстинктам. И ему внезапно захотелось, чтобы она опять прижала его к своей упругой груди, и он снова мог бы своим ухом слушать, как тревожно бьется тоскующее девичье сердце.
У Таисии, как понял Артем, не было парня, и юное создание иногда откровенно тосковало, разделяя свое одиночество с серой вороной. Артем изо всех сил старался скрасить те редкие часы, проявляя чудеса сообразительности не свойственной птицам, когда они были вместе с Таей, но заменить одинокой девушке друга он, конечно, не мог. Его человеческое начало, частично в нем сохранившееся, все понимало, но его положение вороны, в облике которой он находился, ничем не могло помочь девушке.
Подлетев к дому, он уселся на дерево напротив окна Таисиной квартиры, и - о чудо! – форточка в ее окне оказалась открытой. Но так как в комнате сохранялась темнота, то девушка, скорее всего, временно отсутствовала. Учитывая, что наступил конец рабочего дня, Артем перелетел на другую сторону дома и почти бесшумно уселся на дерево рядом с подъездом. Он хотел остаться незамеченным как можно дольше, чтобы его никто не согнал с дерева, и он тогда бы не пропустил момент появления девушки с работы.
Таисия вскоре появилась у подъезда, и Артем радостно встрепенулся на ветке. Но она была не одна. С ней рядом, осторожно обнимая ее за талию, вы-шагивал высокий парень, осыпая свою речь различными прибаутками. Тая от-кидывала назад голову и весело смеялась при любой шутке парня.
Артем сразу возненавидел этого парня и даже на мгновение подумал, что не стоит ему показываться Тае. Но не в силах сопротивляться притяжению де-вушки он каркнул, и смело опустился перед ней на ступеньку у входа в подъ-езд.
- Кар! Вот и я!
От неожиданности парень даже на мгновение отшатнулся от Таисии:
- Черт! Это что еще за явление?!
Его испуг вызвал новый смех у девушки:
- Ха-ха-ха! Это же Каркуша!.. Помнишь, я тебе рассказывала про раненую ворону, которую выходила?
Таисия протянула руку и ласково коснулась головы вороны. Артем присел, но прикосновение девушки выдержал, и снова каркнул:
- Кар-р-р! Это что за тип? Ты кого ведешь к себе домой?! Он опасен!
Таисия, конечно, ничего не поняла в карканье вороны, но парень все рас-судил по-своему:
- Какая наглая побирушка!.. Да гони ты ее подальше!
- Костя, ну зачем ты так! – укоризненно возразила Тая. – Она просто про-голодалась, а мы сейчас ее накормим, и она снова улетит к своим собратьям. Правда, Каркуша?
- Кар! – согласно каркнул Артем.
Он взмахнул крыльями и уселся на плечо девушке, тем самым отодвинув парня в сторону. Молодому человеку это не понравилось, но, не желая портить отношения с девушкой, он отстал от нее на один шаг и с недовольным выражением лица уныло поплелся вслед за нею.
Тая оглянулась на него и довольно сверкнула глазами. Костя проявил недовольство, что не может находиться рядом с ней и от этого ее сердце взволнованно забилось в груди.
- Костя, ну что это за такой мрачный вид, а?! Неужели эта несчастная птица так изменила твое настроение?
- Ка-р-р! – не согласился Артем. – Это кто здесь несчастный? Я?!
- Тихо, тихо! Не волнуйся, я обязательно тебя накормлю! – успокоила птицу Таисия, и взяла Костю под руку.
Но как только тот сблизился с девушкой, Артем не преминул клюнуть его в плечо и молодой человек снова испуганно отшатнулся в сторону.
- Какая неугомонная птица! Я тебе голову сверну, если будешь дальше клеваться!.. – пообещал Костя драчливой вороне.
- Кар-р! Кар-р! Кому голову свернешь?! Мне?! Да я тебе глаза выклюю!
Артем завращался на плече Таисии, пытаясь достать Костю клювом. Ста-раясь погасить возникшую ссору между вороной и своим ухажером, Таисия взяла ворону на руки и строго сказала:
- Все, хватит ревности, Каркуша! Пошли домой!
Девушка на кухне поставила перед вороной чашку с отварной вермише-лью, и пока птица насыщалась, она общалась в комнате со своим молодым че-ловеком. Артем несколько раз бросал жадное поглощение вермишели и под-крадывался к двери, чтобы подслушать, о чем говорят Костя и Тая.
Лучше бы он этого не делал! Молодые люди сидели рядом на диване, держались за руки и говорили друг другу всякие ничего не значащие глупости. Разговор о погоде, о плохой работе общественного транспорта и какой-то тете Маше, которая плохо вымыла в офисе пол – это не тема для влюбленных людей. Но Артем увидел их глаза, полные любовного азарта, и почему-то страшно разозлился. Первое, что он сделал – это нашел обувь Константина и уронил в его ботинок свой помет. Потом невозмутимо доклевал вермишель и закаркал:
- Кар-р! Кар! Хочу на улицу!
- Сейчас, Каркуша, сейчас!.. – отозвалась из комнаты Таисия.
Она взяла ворону на руки и открыла окно. Холодный воздух хлынул в комнату, но взволнованная полураздетая девушка даже не замечала его. Она посадила ворону на подоконник и сказала:
- Лети, Каркуша! Твои вороны, наверное, уже заждались тебя…
Артем скосил глаз на девушку и не узнал ее. Она была занята другими мыслями, и ворона, похоже, уже совсем не интересовала девушку. В ее жизни, наконец, появился долгожданный друг, симпатичный, хотя и наглый, на взгляд Артема, молодой человек, и она на время потеряла голову. Охваченная чувством первого и долгожданного влечения она сегодня показалась ему лишенной присущей ей рассудительности.
Как можно беззаботно говорить Артему о ждущих его соплеменниках, если те уже давно не ждут его, заранее расположившись на ночлег в безопасном месте в пойме реки! Вороны ночью почти не летают, но умная Таисия даже не вспомнила об этом, беззаботно выпроваживая Артема на холодную улицу.
Покидая квартиру, он никуда далеко не собирался улетать. Прыгнув с подоконника в темноту, Артем сделал круг между домами и в темноте тяжело плюхнулся на дерево напротив окон Таисиной квартиры. Совсем улететь от этого дома он не мог, и, прижавшись к стволу дерева, вытянул шею, чтобы получше рассмотреть все происходящее в квартире девушки. Как он и предполагал, парень сразу стал обнимать Таисию и нахально задвигал руками по соблазнительно выступающим бугоркам ее тела.
Крепко вцепившись когтями в кору дерева, Артем не мог оторваться от разворачивающейся перед его глазами картиной полового ухаживания человеческого самца за человеческой самкой. Константин непрерывно целовал Таисию в губы и шею, а руки его незаметно расстегивали пуговички на ее одежде. Но как только парень сдернул с девушки блузку и, разгоряченная девушка при этом послушно подняла руки вверх, чтобы облегчить ему усилия, Артем не выдержал. Сорвавшись с дерева, он с лету ударился всем телом о стекло окна, едва не разбив его, и зашелся диким ором смертельно обиженного существа, при этом часто ударяя клювом по стеклу.
- Кар-р! Кар-р-р-р! Ты что делаешь?! Он не любит тебя! Кар-р! Остано-вись!
От неожиданности оба молодых человека испуганно отшатнулись друг от друга и Тая, подобрав блузку, растерянно снова надела ее на свое тело. Ее высокая грудь от испуга ходила ходуном, а глаза расширились и блестели, наполненные настоящим ужасом. Константин подбежал к окну, готовый шугануть непрошеную птицу, но от вороны за окном не осталось даже тени.
Ужасно расстроенный тем, что увидел в квартире Таисии, Артем взял направление на реку, где обычно ночевала основная масса ворон. С сегодняш-ней ночи Таисия, как желанное для него живое существо, перестала существо-вать.
А в это время Костя снова склонился над Таей и попытался обнять ее, но до этого податливая девушка остановила его:
- Не надо, Костя! В другой раз!..
- Ты, что?!... Я разве что-то сделал не так?
И он снова протянул руку и тронул девушку за плечо, но Таисия опять остановила его:
- Подожди!.. Примета нехорошая: если птица бьется в окно – быть беде!.. Я боюсь!
Разозленный, что близкая победа ускользнула от него, парень отвернулся в сторону и грубо ругнулся:
- Б…ь! Опять «динамо»!
- Костя, как ты можешь!? – пораженная грубостью молодого человека воскликнула Тая. – И что это еще за динамо?!
Она сегодня услышала от этого симпатичного парня столько красивых и ласковых слов, что его неожиданная площадная брань просто сразила девушку. В тоже время, она не хотела совсем потерять его. Мало ли что у него вырвалось!.. Возможно, что он расстроен ее отказом…
- Костя, ну, не могу я сегодня! Прости меня, давай в другой раз, а?
Оживившийся после ее примирительных слов, Костя снова повернулся к ней:
- Ты чего испугалась?! Это же просто прирученная тобой полудохлая во-рона!
Тая встала с дивана, застегнула на все пуговицы блузку, и сама обняла Костю. Она поцеловала его во вздернутые от обиды вверх губы и повторила:
- Давай в другой раз! А?! Ну не могу я после всего этого! Так бывает у нас, женщин! Поверь, я исправлюсь!..
Понимая, что сегодня у него уже ничего не получится, парень сердито отодвинул девушку в сторону и направился к двери. И только он обиженно сунул ногу в ботинок, как воздух потрясло очередное грубое ругательство:
- Убью, су…у, эту ворону!..
Он вытащил ногу из ботинка и на глазах потрясенной новой выходкой вороны Таисии, вытряхнул остатки жидкого помета прямо на пол.
- Во, гадина! Пакостит, как человек, в самое уязвимое место!..
Взбудораженная Таисия на новую брань Кости даже не обиделась. Она давно подозрительно относилась к своей прирученной вороне, и очередная сознательная выходка ее воспитанницы только подтверждала ее сомнения.
- Знаешь, мне иногда кажется, что в ней живет человеческая душа, настолько, бывает, она умно поступает…
- Ты подумай, о чем лепечешь?! Какая душа?! Какой человек?!... Какой ум?!
Парень зло хлопнул дверью и спустился вниз по лестнице, от ярости даже не вызывая лифт. Он поклялся, что подстережет ворону и застрелит ее из пневматического ружья…
Утром следующего дня Артем очнулся от дремоты из-за невыносимого холода. Ветер дул не сильный, но из-за большой влажности оказался таким пронизывающим, что даже просто усидеть на ветке не было никакой возможности. Темные свинцовые тучи наплывали с севера-востока и утро выглядело мрачным, словно оно являлось дальнейшим продолжением задержавшейся ночи.
Артему стало беспокойно, и он засуетился, переминаясь ногами по толстой ветке. Он никак не решался взлететь, не понимая своего состояния. Впервые в жизни ворона ощутила признаки надвигающейся непогоды и этим своим новым ощущениям оказалась не рада, так как не знала, что нужно сделать, чтобы правильно поступить в непонятной для себя ситуации.
Прошло еще немного времени, и повалил густой снег, косыми рядами пронизывая воздух и белым покрывалом укладываясь на землю. Знакомые для полетов ориентиры поменялись, и это еще больше внесло сумятицу в голову Артема. Он помнил, что первый снег – это всегда здорово, но никогда не мог предположить, что первый снег настоящая беда для пернатого мира. Знакомые места для кормежки оказались покрыты плотным слоем первого снега, что лишало ворон привычной визуальной ориентировки.
Птицы, издавая растерянные крики, иногда ныряли в снежную мглу и де-лали несколько кругов в воздухе, но не в силах принять вразумительного решения в своих действиях возвращались обратно на деревья. Они, как и Артем, сидели, нахохлившись, лишь изредка недоуменно вращая головой в поисках ответа на вопрос: «И долго снег будет падать?! Ведь пора искать еду!..»
Но снег зарядил на весь день и только отдельные вороны срывались с ве-ток и улетали в белое безмолвие усиливающейся метели. В середине дня изне-могающий от голода Артем полетел к своему кладу – мешку с зерном. На этот раз он сразу опустился на место, где лежал мешок, но не сразу нашел его. От долгих поисков он расстроился и едва не заорал от охватившего его отчаяния:
- Кар-р!.. Обокрали!..
Но, в конце концов, память привела его в нужное место, и он накинулся на замерзший ячмень, забыв обо всем на свете. Остро заточенный клюв уверенно откалывал от общей массы кусочки по несколько штук смерзшихся зерен ячменя, и Артем, не разбивая их, проглатывал кусочки целиком. На время он забыл об обычной осторожности и едва не поплатился за свою безалаберность. В легком шорохе камыша он услышал подозрительный треск и, не разбираясь, что это могло быть, взлетел в воздух. Лисьи острые зубы клацнули возле его самого хвоста, но взвившийся в высоком прыжке хищный зверь остался ни с чем – ворона ускользнула от него и подняла суматошный крик.
- Кар-р! Кар-р-р! Кар! Враг! На помощь! Враг!
Но, на свои дикие крики о помощи, Артем не услышал ни одного ответного карканья поддержки. Старые опытные вороны знали, что непогода продлится долго, и безучастно оставались на деревьях в ожидании прекращения снегопада.
Боясь, что голодная лисица просто так не отступится и найдет его мешок с зерном, Артем начал яростную атаку на зверя. Он непрерывно преследовал лисицу и пытался ударить ее острым клювом, сопровождая свои атаки истошными криками вороньей тревоги. Опытному зверю не нравилось, что ворона его демаскирует, и всякий раз, когда Артем планировал на лисицу, она предупредительно прыгала вверх и не позволяла вороне нанести удар клювом.
Упорно преследуемая Артемом, она все больше уходила от мешка с драгоценным зерном и, пожалуй, лисицу можно было оставить в покое, но находившийся со вчерашнего вечера в плохом настроении Артем по-прежнему не давал ей покоя. Он продолжал ее атаковать и, наконец, ему удался маневр, когда он, обогнув дерево, без обычного крика незаметно спикировал на лисицу и заточенным клювом больно клюнул ее в голову. Не выдержав напора приставучей вороны, лисица перешла на бег и, наткнувшись на заброшенные барсучьи норы, занорилась.
Он некоторое время упорно кружил над входом в нору, но зверь не пока-зывался, и тогда Артем улетел, издав на прощанье победное карканье. Он был горд собой – сегодня он победил лисицу, самого грозного хищника для кормящихся на земле ворон.
Перекусив зерном, Артем уже не испытывал того голода, который мучил его утром. Поэтому он спокойно вернулся на прежнее дерево и снова обосно-вался на нем в ожидании улучшения погоды. Снег по-прежнему падал большими хлопьями, иногда усиливаясь, когда крепчал ветер, а иногда медленно планировал забавными ватными тампонами, если ветер ослабевал или затихал почти полностью.
Вспомнив детство, Артем не удержался и клювом попытался поймать снежинку. Она на вкус оказалась пронзительно холодной и, растаяв, живительной капелькой просочилась в горло. Артем сглотнул влагу и еще несколько раз ловил клювом снежинки, пока не вспомнил, что когда-то мать ругала его за то, что он с ребятами ел снег. Дальше он уже равнодушно наблюдал за падающим снегом, иногда отряхиваясь от него, когда на спинке накапливались хлопья. Время шло медленно, но появлялось все больше признаков окончания дня: дневная мгла постепенно переходила в вечерние мрачные сумерки и на ночлег стали возвращаться одиночные вороны, улетевшие из рощи утром.
Выбрав самую толстую ветку, Артем устроился так, чтобы ствол дерева прикрывал его от ветра, и приготовился к долгой холодной ночи. Но вопреки его ожиданиям, ветер к полуночи стих совсем, снегопад прекратился и в воздухе заметно потеплело. Все это время циклон с юга упорно боролся с холодным северным циклоном и, в конце концов, победил. Под утро северные облака отступили, выглянуло солнце, и первый снег поразил все живое своей ослепительной белизной.
На этот раз Артем снялся с дерева вместе с остальными воронами. Но направился по-своему маршруту – в деревню. Он, конечно, мог снова раскопать в овраге свои закрома и наклеваться зерен, но подумал, что по первому снегу оставит отпечатки лап и раскроет свою тайну. Другие звери обязательно обследуют следы вороны и прикончат ее неприкосновенный запас.
Как обычно, в деревне он проявил величайшую осмотрительность. Долго сидел на дереве, присматриваясь к столбам дыма от затопленных печек и прислушиваясь к доносящимся звукам. Деревня с трудом просыпалась, как и вся природа, охваченная крепкими объятиями первого снега. Изредка слышалось мычание коров, скрип колодца или рев с трудом запускающегося двигателя старенького автомобиля. Обычного оживления или привычной для Артема хозяйственной суеты в деревне не наблюдалось и он, осмелев, спланировал на пустое корыто для кормления свиней. Несколько примерзших к корыту комочков картошки не смогли утолить его голод, и Артем огляделся по сторонам в поисках другого корма.
Собачья чашка еще издали блестела своей пустотой, но Артем, убаюкан-ный деревенской умиротворенностью, решил все равно проверить ее. Деревенская собака до поры до времени равнодушно наблюдала за смелой вороной, неосмотрительно вздумавшей обследовать святая святых для любой собаки – чашку для ее кормления. Но как только Артем подхватил клювом, лежащую рядом с чашкой, небольшую косточку, собака стремительным прыжком кинулась на ворону. Не выпуская из клюва косточку, Артем взлетел на дерево прямо над будкой собаки и стал рассматривать косточку в поисках каких-нибудь съедобных остатков.
За свой риск он был вознагражден. В трубчатой пустоте косточки Артем обнаружил остатки замерзшего мозга, клювом вытащил его из кости и со сла-достью проглотил. Такой вкуснятины он давно не ел и у него даже настроение поднялось. Он уронил вниз косточку прямо на собачью будку, еще раз потре-вожив собаку, и улетел в поле, услышав крики ворон. Еще на подлете он узнал семейную пару, беззаботно резвящуюся над заснеженным полем.
Несмотря на раннее утро, по полю в направлении кустарника двигалась цепочка людей. Обе любопытные вороны то обгоняли цепочку охотников – а это были именно охотники! – то возвращались и начинали кружиться над ними. Один из охотников не выдержал, вскинул ружье, и Артем сначала увидел клубок дыма, а потом до него донесся звук выстрела. Одна из ворон сложила крылья и бесформенным комочком рухнула на покрытую снегом землю, а вторая резко взмыла и жалобно каркнула.
- Кар-р-р!.. Кар-р! Беда!.. Помогите!
- Кар-р-р! Кар-р-р! Вы чего наделали?!
Артем изменил курс и, резко маневрируя, пролетел над охотниками. Кто-то их них не выдержал и открыл новую стрельбу по Артему, но тот немедленно набрал безопасную высоту и дробь его не достала. Все же он предусмотрительно отлетел в сторону, заполняя окрестности истошными воплями вороньей тревоги, но никто не отозвался – ворон поблизости не было.
Тогда он отвернул от охотников и полетел в сторону улетающей второй вороны из семейной пары. Человеческое начало в нем подсказывало, что надо выразить сочувствие вороне, но как – он и сам не знал, а воронье начало под-сказывало, что надо воспользоваться ситуацией и оставшейся в живых самке предложить дружбу. Он давно уже заметил, что почти все вороны держатся парами и только он один, как вольный охотник, неприкаянно носится по лесам и перелескам в поисках опасных приключений. Возможно, дружба перерастет во что-то большее, и он … он сможет организовать свою пару!..
Такая смелая мысль захватила его полностью, и Артем ускорил движения крыльями, чтобы догнать удирающую из опасного места самку. Он даже не понимал, куда она так летит целеустремленно. Но когда он догнал ворону, не торопясь сближаться с нею, то оказался в густом лесном урочище вдалеке от человеческого жилья. Ворона сделала круг над урочищем, еще несколько раз жалобно каркнула и бессильно опустилась на самое могучее дерево. На развилке древнего дерева чернело бесформенной шапкой старое воронье гнездо, из которого, наверное, уже ни один год спархивали вниз выращенные парой птенцы.
Новые, до сих пор пока неизвестные ему чувства, охватили Артема. Старая роща, на его взгляд, была достаточно удобным местом для гнездовья. Разработанные вокруг поля обеспечивали достаточное количество насекомых и мелкой животной живности для пропитания потомства птиц, а отсутствие близких поселений людей обеспечивали достаточную безопасность. Он, чтобы не вспугнуть птицу, потерявшую напарника по жизни, осторожно, стараясь негромко хлопать крыльями, опустился на соседнее дерево.
Ночь прошла в беспокойстве, так как обе птицы не спали все время. Утром Артем позвал Кахру, как он уже назвал для себя соседку за ее хрипловатый голос, на поиск еды. Но Кахра на призывное карканье даже не повернула голову в его сторону, и тогда он решился ее оставить и поискать еду в одиночку. В первую очередь он решил пролететь по следам охотников в надежде, что они, возможно, добыли какую-нибудь дичь и при разделке ее выбросили ненужные им внутренности.
И ему повезло! Пролетев несколько километров, он нашел место, где вчера стояли машины охотников. Они действительно разделывали возле машин добытых зайцев и остатки дичи никем не обнаруженные валялись рядом. Артем немедленно проглотил несколько кусков мяса, а затем, захватив клювом розовое заячье легкое, понес его Кахре.
Ворона оказалась на том же месте, где он ее оставил, внешне безучастная и неподвижная. Артем опустился на сук и несмелыми шагами, периодически останавливаясь, стал приближаться к Кахре. В далеко вытянутом клюве он де-монстративно держал заячье легкое, мол, смотри, какая еда, но ворона его словно не замечала. Тогда, приблизившись к Кахре почти вплотную, он опу-стил клюв и положил пищу рядом с ее ногами, тут же отпрыгнув назад из-за опасения ее негативной реакции.
Казалось, что ворона по-прежнему полностью игнорировала Артема и ничего вокруг себя не видела, но стоило ветке качнуться и кусочку зайчатины скользнуть к краю ветки, чтобы упасть, как Кахра мгновенно клюнула мясо и придавила его лапой. Еще некоторое время она сидела с прикрытыми глазами, но потом, опустив клюв, лениво оторвала кусочек и точно также лениво проглотила его. Следующий кусочек был проглочен довольно быстро и вскоре от легкого ничего не осталось.
- Кахр-р! Где еще?
- Кар-р! Кар-р! Еды есть много! Полетели! – ответил Артем.
И первый полетел в направлении стоянки охотников. Он не оглядывался, так как знал, что Кахра, после долгого раздумья, приняла окончательное решение и теперь следует за ним, как привязанная.
-Кахр! Кахр-р-р! – одобрительно каркнула Кахра, сильными ударами клюва раздирая на мелкие кусочки внутренности зайцев.
Артем в это время кружил над бывшей стоянкой охотников, зорко следя за тем, чтобы никто не помешал завтраку его подруги. Теперь он был твердо уверен, что, принимая угощение, Кахра дала согласие быть его самкой. Насытившись, Кахра поднялась в воздух, и уже Артем безопасно набивал свое брюшко едой, а она следила за окружающей обстановкой. Все, что они не съели, отнесли клювами в сторону под электрический столб и прикопали в снегу про запас.