Проклятие ведьмы

Глава 15. Дикое танго

Дождавшись понедельника, Артем направился в институт. На этот раз в толпе разношерстно одетых студентов охранник не обратил внимания на мрачного юношу с лицом, покрытом шрамами. Остановившись у двери кабинета ректора ВУЗа, он еще раз продумал свои доводы о восстановлении себя в институте, и решил, что их вполне достаточно.
Но вопреки его ожиданиям разговор не получился. Ректор, серьезная женщина с умным взглядом больших зеленых глаз, отказала наотрез.
- Я помню вашу фамилию и помню, что вы хорошо учились. Но прошло столько времени! Три года назад приказом по институту вы исключены за не-посещение занятий. Ничего не получится, поймите меня правильно. Тем более, что вы хотите восстановиться снова на третий курс!
И для большей убедительности она шлепнула тонкой ладошкой по столу.
- Ничего сделать нельзя! Лучше поступайте на первый курс на общих ос-нованиях! Абитуриенты, как раз, подают документы.
Артем чувствовал, как все в нем закипает от вопиющей несправедливости, и боялся сорваться и наговорить гадостей этой чопорной, хотя и приятной на вид, женщине. Но к его удивлению животное неистовство не охватило его полностью и сознание осталось ясным. За несколько дней жизни в облике человека он уже немного научился управлять своими эмоциями и знал, что то, что среди животных можно было решить только яростью и силой, в среде людей можно было разрешить усилием одного лишь ума.
Надеясь повлиять на ректора и зная, что никто из людей не оставался равнодушным к его внешности, он быстрым движением снял с себя рубаху и повернулся вокруг своей оси, демонстрируя шрамы от рваных ран на своем теле. Реакция, как он и предполагал, оказалась предсказуемой. Буквально через пару секунд с ректора спала суровость чиновника, и она превратилась в обычную растерянную от внезапной неожиданности женщину.
- А-ах!.. – только и смогла выдавить из себя ректор при виде страшных шрамов Артема.
- Я не бросал институт! Я попал в нехорошую историю, и результат перед вами – три года нечеловеческих мучений!
Он взялся за брючной ремень и спросил:
- Мне раздеваться дальше?
- Нет, нет!.. Не надо! – воскликнула ректор. – Какой ужас!..
В это время скрипнула дверь и в кабинет заглянула юная секретарша. При виде раздетого до пояса Артема глаза у нее округлились, и она лишь выдавила:
- Светлана Васильевна, я… хотела вам чаю предложить!..
Светлана Васильевна махнула ей рукой, мол, закрой дверь, и секретарша неслышно вышла. Можно было только догадываться, что она подумала при виде обнаженного Артема.
- У меня нет родителей – умерли. Я – один!.. – инстинктивно давил на жалость женщины Артем. – Поймите, без института мне жизни нет!
- Где это… вас… так?!. – дрожащим голосом спросила ректор.
 Как только она представила, какие сильные боли испытывал юноша при истязаниях, оставивших такие ужасные раны, она внезапно испытала невероятное возбуждение. Болезненные воспоминания юности, когда она подверглась насилию и при этом, несмотря на полученное унижение, синяки и ссадины, испытала бурный оргазм, снова нахлынули на нее. После того случая, во время обычных половых отношений, она уже никогда больше не испытывала такого оргазма. И от каждого мужчины, с которыми ей случалось встречаться в жизни, помимо обычных ласк и нежности, она втайне всегда ожидала перехода к грубости и насилию. Но все ее партнеры обладали большим интеллектом, образованностью и культурой и не могли себе позволить такого дикого обращения с любимой женщиной. Несмотря на свои тайные желания, она никогда не опускалась до связей с грубыми и недалекими мужчинами.
- Знаете, лучше вам не знать, - продолжил игру Артем, - как все происхо-дило! Одно скажу, что я никогда не отступал перед соперниками, грыз их, как и они меня, особенно в борьбе за сам… Поймите, мне обязательно надо учиться, пересилить себя! Я до сих пор хожу по улице, готовый порвать любого, кто окажется на моем пути, и это начинает меня пугать – инстинкты не покидают меня! Я хочу снова стать человеком! Вы не сомневайтесь – я смогу. Я могу многое!..
Не зная, что еще добавить к своей слезливой и позорной для мужчины тираде, он обхватил руками дубовый стол, приставленный к столу ректора, и оторвал его от пола.
- Скажите, куда переставить?
- Поставьте, поставьте его на место! Он нужен мне для проведения сове-щаний!..
Еле справляясь с охватившими ее эмоциями, ректор несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь привести дыхание в норму. Ее огромная грудь ходуном ходила по крепкому телу взрослой женщины, выдавая ее с ног до головы.
Как опытный администратор решение по Артему она приняла быстро:
- Я вас могу восстановить только на второй курс, но и это будет нарушением Устава института. Мне надо проверить, что вы еще помните из пройденного в прошлом материала. Это очень важно для принятия окончательного решения!
Собираясь с окончательными мыслями, она на мгновение опустила голову вниз, а потом резким движением заглянула в глаза Артему и сквозь сжатые от большого нервного напряжения зубы отрывисто сказала:
- Подходите к девятнадцати часам ко входу в институт. Знания ваши я проверю дома. В рабочее время у меня такой возможности нет. Согласны?
Когда Артем ушел, Светлана Васильевна уже не смогла дальше работать и даже подумала, что зря назначила встречу на такое позднее время. Она понимала, что человек, испытавший ужасные издевательства, наверняка и сам легко способен на физическую жестокость по отношению к другому человеку и ей не терпелось проверить свои выводы на деле. Но что-то сопротивлялось в ее сознании такому решению. «Не сходи с ума, Света!.. – говорила она, борясь с собой. – Он же ребенок! Ты что задумала, старая стерва?!» Но слова словами, а желания… иногда пересиливают все: доводы, разум, логику и кому, как ни ей, многоопытной женщине, не знать этого!
Артем пришел к институту раньше назначенного времени. Еще пару часов назад он еле сдержался, чтобы не спросить у шара, а точно ли восстановят его в институте? Потом подумал, что знать свое будущее соблазнительно, но – страшно! Он один раз попробовал перед походом в полицию и испугался, увидев из скольких вариантов может состоять судьба человека. Пусть лучше все будет, как у нормальных людей, окутано неизвестностью и пропитано ожиданием сбывающихся надежд… Несколько часов он спешно просматривал свои старые учебники, задавал себе вопросы и с радостью понял, что несмотря на потерянные три года в его памяти ничего не улетучилось из учебной программы. Поэтому на контрольную встречу с ректором он шел даже не столько с надеждой, а даже с некоторой уверенностью, что все случится именно так, как ему хочется.
Светлана Васильевна вышла из института ровно в девятнадцать часов. Она еще издали заметила Артема, но не торопилась, отдавая последние указания дежурному охраннику. Артем не решился пойти ей навстречу и остался ждать ректора у начала длинной лестницы, ведущей ко входу в институт. «Стройная женщина! Идет, словно плывет лодочка и возраст не сказывается… Сильные ноги!» – оценил Артем, наблюдая, как ректор легко спускается по лестнице.
Он не знал, что с каждым шагом приближения к нему Светлана Васильевна все больше теряет контроль над собой. Она шла с опущенной головой, но ее, как юную девочку, стремящуюся к краю пропасти, непреодолимо тянуло заглянуть в его с бездонной жестокостью убийцы темные глаза, наполненные одновременно такой безысходностью и болью, что она была готова бесстрашно обхватить его за голову и по-матерински прижать к своей груди, стараясь хоть немного растопить холод его души.
Сейчас два человека боролись в ее душе: ректор солидного вуза с без-упречной репутацией в научном мире и женщина, много лет страдающая тай-ным пороком. С ужасом она чувствовала, что вторая побеждает первую прямо на глазах: сердце колотилось, ноги подгибались и мысли никак не выстраивались в логичную цепочку.
Она загадала, что если Артем сделает ей шаг навстречу, то она приложит все силы, чтобы он сегодня остался ночевать у нее, а если нет, то… «тоже останется!» Шальная мысль, что она давно не испытывала такого сильного влечения, пьянила ее похлеще крепкого вина. От мальчика исходила такая животная сила, что только она, с огромным жизненным опытом женщина, сумела сразу это разглядеть.
- Светлана Васильевна!.. Светлана Васильевна!
От возникшей досады у нее даже потемнело в глазах. Преподаватель ка-федры информатики Павел Михайлович настиг ее и наверняка теперь предло-жит свои услуги. Так оно и оказалось.
- Светлана Васильевна, я вас подвезу! Заодно я хотел посоветоваться с вами о последнем приказе министра о возможном изменении программы…
Деваться было некуда. Она кивнула Павлу Михайловичу, что согласна, и сказала к шагнувшему ей навстречу Артему:
- Решение по вам, предварительно, принято положительное. Пишите заявление о восстановлении на второй курс. Завтра отнесите его в учебную часть. На третий восстановиться не получится.
Она не могла смотреть ему прямо в глаза, боясь выдать себя этому юному зверю. Но легко почувствовала, что его радость от такого известия почти физически осязаемым покровом властно охватило ее сознание. Этот мальчик, еще ничего не совершив, стал ее полным властелином, но в тоже время она понимала, что он сделает все, о чем она его теперь попросит. А она…
- Спасибо!! – сверкнул глазами Артем и она украдкой отметила, что в ра-дости шрамы на его лице разгладились и он оказался чрезвычайно красивым.
- Садитесь, Светлана Васильевна! Вам, извините, возможно, нездоровится?
Павел Михайлович был предупредителен и без необходимости внимате-лен. Но делать было нечего, и она согласилась на его версию:
- Что-то трясет меня сегодня. Возможно, воды холодной из холодильника выпила лишней.
- А знаете, я еще с обеда заметил, что вы ходите с румянцем на щеках. Может, на скорую заедем, пусть вас прослушают?
- Спасибо, Паша. Вези меня домой! Попью чаю с малинкой, высплюсь и буду завтра в норме.
- Если бы вы были мужчиной, то я бы еще посоветовал стопочку коньячку!
- Для этого не обязательно надо быть мужчиной, - возразила Светлана Васильевна. – Так что я, наверное, воспользуюсь твоим советом, Павел Михайлович.
Действительно, ей сегодня, скорее всего, без рюмочки-другой коньяка не обойтись. Она вытянула ноги в машине, чтобы расслабиться, и удивилась – от перенесенного стресса колени тряслись мелкой дрожью. «Хорошо, что уселась на заднее сиденье, а то внимательный Павел Михайлович и это заметил бы!» - подумала она. Что ж, придется подождать немного…
Назавтра Артем оказался первым у дверей института, так как ему не тер-пелось поскорее отнести заявление о восстановлении себя в институте в учеб-ную часть. Молодые девчонки, работающие в учебной части, заявились шум-ной компанией, смеялись и подшучивали друг над другом. Зайдя в комнату, они немедленно закрылись изнутри – до Артема донесся скрежет поворачиваемого изнутри ключа. «Переодеваются!..» - догадался Артем. Что ж, придется подождать - все произойдет несколько позднее, чем ему хотелось. Но это не страшно. Главное, что он будет восстановлен!
Его душа была переполнена благодарными эмоциями в адрес Светланы Васильевны, и ночью он почти не спал, придумывая, как бы ее отблагодарить и ничего не мог придумать! Ректор, женщина с достатком, у нее все есть. Это видно даже по изысканной и дорогой на ней одежде.
«А если погадать ей на шаре?! - ошеломила внезапная мысль. – Не примитивно ли это будет? Не глупо? Вдруг обидится!»
- Ну что, отдали заявление в учебную часть?
Он обернулся на голос Светланы Васильевны и даже растерялся. Сегодня она выглядела уставшей с небольшими синяками под глазами, но отступать от задуманного минуту назад он не стал.
- Здравствуйте, Светлана Васильевна! Пока нет. Девчонки переодеваются.
- Хорошо. Давайте заявление.
Говорила она отрывисто, и если он не потерял еще нюх на ощущения, то это, наверняка, происходило от ее большого внутреннего закрепощения.
- Мне надо с вами поговорить!
- Говорите. Я вас слушаю.
- Если можно, то я хотел бы наедине…
- Наедине? Любопытно. Что ж, пойдемте в мой кабинет.
Артем шел за ректором и так сжимал в кармане шар, что даже рука вспотела, а шар начал возмущаться легким покалыванием его в ладонь.
- Я слушаю вас!
Он вынул из кармана шар и протянул его на своей ладони Светлане Васи-льевне:
- Положите на него руку!
- Зачем?! Что это?!
- Только не смейтесь! Он предсказывает судьбу на любой срок! Хотите, только на сутки!
- Вы шутите, Артем?
Светлана Васильевна еле сдерживала порыв, чтобы немедленно подчи-ниться почти магическому напору Артема, настолько он настойчиво убеждал в искренности своих намерений. «Ну и черт с ним, моим недоверием! – решилась она. – Пусть предсказывает! Ему хочется удивить меня… скорее в знак благодарности. Забавно все-таки!»
Она подняла руку, собираясь положить ее, как просил Артем, на шар, и задумалась: «Так на какой срок попросить предсказание? А-а! Так, для любопытства!..»
- Хорошо, давайте на сутки.
Горячая в шрамах рука Артема накрыла ее ладонь сверху, и она снова по-чувствовала, что теряет самообладание. Всю ночь она накручивала себя, чтобы сдержаться и больше не думать о юном звере, но неожиданный ход событий с утра смешал все ее установки.  Тем не менее Светлана Васильевна собралась, подняла голову и твердо выдержала его жгучий взгляд.
- Вы готовы? – спросил Артем.
На этот раз он волновался и не торопился задавать вопрос шару.
- Да! – коротко ответила Светлана Васильевна.
И Артем решился:
- Что ждет Светлану Васильевну в ближайшие сутки?
Шар помедлил, а потом в сознании Артема полились картины будущего для этой строгой, но, как оказалось, доброжелательной женщины. Сначала все шло, как он и ожидал: гладко, чинно, но потом… У Артёма перехватило дыхание и на глазах он так побелел, что каждый шрам на его лице красной и рваной линией разделил лицо на части, словно горные реки скалистый массив.
Светлана Васильевна вздрогнула: «Что же он такое увидел, что так расте-рялся?!.»
- Рассказывайте, Артем! Не бойтесь! Я женщина в возрасте, многое в жизни повидала и в предсказания не очень верю.
Артем взглянул на нее и твердо сказал:
- Я не могу вам сказать…
- Я вам приказываю говорить! Смелее, смелее. Мне даже любопытно ста-новится.
- Вы сегодня пойдете в цирк…
- Да, я собираюсь сегодня в цирк. Вы от кого узнали? От секретарши?
- Мы с вами встретимся в цирке, и вы попросите, чтобы я проводил вас до дома…
- Так это же просто прекрасно! Заодно я и задам вам несколько вопросов… И что же дальше?
Артем побледнел еще больше. Он облизал внезапно пересохшие губы и с трудом выговаривая непослушным языком слова почти неслышно произнес:
- Я не могу дальше рассказывать!..
Но Светлана Васильевна вошла в азарт и потребовала:
- Я жду! Артем, я жду!..
Рука юноши, накрывавшая сверху руку Светланы Васильевны, просто го-рела огнем, и она еле удерживалась, чтобы не выдернуть из-под нее свою руку. Артем сам снял руку и убрал шар в карман. Потом набычился, словно бодливый теленок, и сказал:
- Вам не понравится!
- Да рассказывайте, Артем, не бойтесь!
Он собрался с духом и промямлил:
- Мы будем близки сегодня…
Светлана Васильевна откинулась в кресле и даже задохнулась от неожи-данных слов Артема. Значит, сегодня сбудется то, о чем она сходила с ума всю сегодняшнюю ночь! Она случайно увидела свое отражение в зеркале на стене и не узнала себя, настолько реально цвет лица стал схожим с цветом писчей бумаги.
Оба застыли, не зная, что делать дальше. Первой очнулась Светлана Васильевна:
- Иди!..
Он повернулся – ну, вот и все! – и услышал вдогонку:
- До вечера!..
Значит, она не выгоняет его, не сердится и воспринимает его предсказания, как шутку?! Ему даже захотелось, чтобы все теперь превратилось в забавную шутку, но он доверял шару полностью и жалел только об одном, что не посмотрел другие варианты развития событий.
У дверей он остановился и, не поднимая глаз на Светлану Васильевну, попрощался:
- До свидания!..
В приемной пахло кофе, и юная секретарша неодобрительно сказала:
- Почему без моего разрешения врываешься к Светлане Васильевне?
- Я не врываюсь. Она сама меня позвала.
- Слушай, Артем, ты ее пугаешь своей внешностью! Вчера она сама не своя полдня была. Без моего согласия больше к ней не ходи! Понял?
- Понял…
Артем закрыл дверь и поспешил выйти из института. Ему явно не хватало воздуха, и внимательный охранник на выходе полюбопытствовал:
- С тобой все в порядке?
- Да. Все в порядке.
Будучи не в себе, он зазевался и на улице с ходу налетел на верзилу с огромной сумкой в руке и толкнул его.
- Ты что, пацан?! В морду захотел?
И столько пренебрежения и физического превосходства прозвучало в хриплом голосе не знавшего поражений громадного мужчины, что Артем, не выдержав напряжения сегодняшнего утра, взорвался:
- Хочу!
- Ну смотри, пацан! – сказал мужчина, опуская сумку на землю. - Буду бить аккуратно, но сильно!
Его слова из известного фильма рассмешили стайку студентов, спешащих на занятия в институт, и они на мгновение остановились, чтобы посмотреть, что будет дальше.
Артем не стал дожидаться, когда верзила нападет на него и неуловимым движением броска боевой собаки толкнул его ладонью в грудь и мощный мужчина отлетел на несколько метров, растянувшись во весь рост на тротуаре.
- Ничего себе! – удивился кто-то из студентов.
В ярости Артем одним прыжком подскочил к упавшему верзиле и занес руку для нового удара. Столкнувшийся с нечеловеческой силой, мужчина при виде кулака Артема закрыл глаза и затаил дыхание. Но Артем не стал его бить, а нагнувшись над мужчиной издал победное рычание:
- Р-р-р-р! ... Разорву, кости поломаю, если шевельнешься!
Он ушел не оборачиваясь, чувствуя спиной, что опасности нет. Верзила еще долго будет приходить в себя после такого отпора и, наверняка, в даль-нейшем окажется гораздо осторожнее с незнакомыми соперниками. Чувствуя, что животное начало снова взяло верх в его сознании, Артем не пошел домой, и весь день прослонялся на набережной Волги, стараясь ни с кем больше не задираться. На время он даже забыл о предсказании шара, и ноги к вечеру сами привели его к зданию цирка. До начала оставалось много времени, около часа, но редкие зрители уже проходили внутрь цирка, спасаясь от неослабевающей даже вечером южной жары.
Он подошел к контролеру и протянул ремарку, которую ему совсем недавно вручил директор циркового училища. Тот взял ее в руки, потом посмотрел на Артема и спросил:
- Откуда у тебя эта ремарка?
 - Мне дал ее Арсений Петрович.
- Ну хорошо. Проходи, займешь первое место в третьем ряду. Свободный стул найдешь у стенки.
«Какой свободный стул?» - не понял Артем. Но войдя в зал обо всем догадался. Нумерация мест начиналось с двойки. Следовательно, чтобы занять место под первым номером, нужно было взять стул и приставить его к соответствующему ряду.
Нисколько не расстроившись, Артем приставил стул и задумался. Живот-ное начало то наплывало на него, то отступало, и в одно из очередных просветлений он подумал, что все в его руках. Пусть он не стал устраивать себя в институт с помощью колдовской силы, но немного изменить судьбу в трудный момент своей жизни, пожалуй, стоит позволить.
Он вынул из кармана шар и положил его на левую руку. Шар отозвался на его осторожные движения легким покалыванием – он готов был к работе. Артем вздохнул полной грудью, надолго затаил дыхание и, наконец, решился.
-- Сделай, пожалуйста, чтобы я не встречался с ней!.. Пусть она забудет о своих желаниях!
Он надеялся, что шар понимает, о ком идет речь и не ошибся. В его сознание полились одна за другой картины, где Светлана Васильевна поздравляет его с успехом на манеже и равнодушно уходит с подругой из цирка. А он остается один!  И почувствовал, как подчиняясь колдовству, постепенно уходит озабоченность, стыд и появляется спокойствие и уверенность.
Шар показал, что сегодня он совершит подвиг на манеже и даже знал по-чему. В группе наездников цирка существовало острое соперничество, и они потихоньку пакостили друг другу. Такое явление как раз и произойдет сегодня, когда один из наездников испортит выступление другому, и Артему на глазах зрителей цирка придется исправлять положение.
Постепенно цирк заполнялся, и Артем по-прежнему предавался беззабот-ному размышлению, не обращая внимания на зрителей. Основным континген-том в зрительской аудитории оказались родители с детьми, но достаточно много было и молодежи студенческого возраста.
Вскоре представление началось, и номера артистов захватили Артема. Клоунов сменяли гимнасты, жонглеров – акробаты, а потом снова выступали клоуны. Цирк наполнился визгом детей и выкриками артистов:
- Але ап!
Представление завершилось выступлением наездников на породистых ахалтекинцах. Лошади плохо слушались отдельных всадников и одна из них заноровилась, выйдя из-под подчинения у наездника. Она понеслась по манежу, все убыстряя и убыстряя свой бег, и никак не реагировала на усилия по ее обузданию. Джигитовка на грани разумного сменилась пониманием того, то сейчас может произойти несчастье. Взбесившаяся лошадь с минуты на минуту должна была сбросить наездника, и хорошо, если она в своем беге останется в пределах манежа.
Работники цирка засуетились, чтобы обеспечить побольше места непо-слушному животному. Они убрали остальных лошадей, а наездник взбесив-шейся лошади спрыгнул с нее и теперь наблюдал со стороны, как пена устало-сти все больше покрывает губы его лошади.
Когда Артем понял, что пришло его время, он встал со своего места и не-заметно приблизился к манежу. Его грудь, не хуже, чем у лошади, глубоко и часто втягивала воздух, а ноги пружинисто приподнимали тело в ожидании удобного момента. В очередной раз, когда лошадь пронеслась мимо него, Артем легко запрыгнул на манеж и понесся вслед обезумевшему животному.
Зал ахнул, наблюдая, как незнакомый парень низко пригнувшись по-собачьи мчался за лошадью, постепенно сближаясь с ней. На одном из кругов Артем поравнялся с лошадью и всхрапнул:
- Х-г-р! Х-г-р-р!.. Х-г-р! Остановись! Я помогу тебе!.. Чтобы боль убрать, надо остановиться.
Первое время лошадь не реагировала на призывы Артема, но после оче-редного: «Х-г-р! Х-г-р-р! Я – свой! Остановись!» - сбросила темп. На бегу Артем прижал руку к шее кобылы и повторил свое всхрапывание:
- Х-г-р! Х-г-р! Я – свой! Остановись!
Впервые за время своего неистового бега кобыла скосила глаз на Артема и прислушалась к его новому успокаивающему призыву:
- Х-г-р! Х-г-р! Я – свой! Остановись!
Она мотнула головой в сторону зрительного зала и неожиданно для всех внезапно остановилась, продолжая нервно вздрагивать крупом. Артем взялся за ремни и, отстегнув седло, сбросил его на манеж. Своими зоркими глазами он легко нашел на поверхности манежа небольшой выпавший камушек, который, попав между седлом и телом лошади, принес животному неимоверные страдания.
- Х-г-р! Х-г-р! Я убрал боль! Успокойся!
Кобыла нервно помотала головой из стороны в сторону и неожиданно положила ее Артему на плечо. Пена с терпким запахом лошадиного пота падала на него, но Артем только радовался знакомому запаху, более дорогому для него, чем даже запах лучших духов мира. Это был его запах, родной и близкий и на время Артем потерял голову. Он приподнял голову и под куполом цирка понеслось призывное ржание:
- И-го-го! И-га-га-га!
И лошади из конюшни цирка отозвались ответным ржанием представите-лю своей крови:
- Иго-го-го! Ига-га-га!..
Он не видел зал, так как полное единение с лошадью затмило ему глаза и лишило ощущения реальности. Ему хотелось сотворить что-нибудь такое, ко-гда мимолетный, но оправданный испуг у зрителей мог смениться доверием и благодарными овациями. Он понимал, что надо обязательно сгладить казус, случившийся в номере с лошадьми. И пусть зрители подумают, что это не случайно, а так оно и было задумано.
Артем поднял руку перед мордой лошади и приказал:
- Х-г-р-р! Х-г-р! Встань на задние ноги!
Кобыла доверчиво потянулась к нему пухлыми губами, а потом неожиданно для всех – и персонала цирка и зрителей – встала на дыбы, нервно перебирая в воздухе передними копытами для удержания равновесия. Артем повернулся спиной к лошади, а лицом к зрителям, и медленно стал прижиматься к телу животного, по-прежнему опасно размахивающего в воздухе передними копытами. Выждав время, чтобы зрители напряглись от понимания опасности такого поступка, он повернулся к кобыле и приказал:
- Х-г-р! Иди назад! Х-г-р! Иди вперед!
Наблюдая, как лошадь безропотно повинуется Артему, зал взорвался длительными аплодисментами. А когда животное опустилось на передние ноги и изогнув лебединую шею снова доверчиво потянулась к руке Артема, тот оперся рукой о ее шею и легким движением, словно кошка, запрыгнул на ее спину и встал ногами в районе крупа.
- Х-г-р! Быстрей, по кругу!
Артем недолго держался на крупе лошади. Когда скорость движения стала максимальной, он спрыгнул с лошади и побежал рядом с ней, нисколько не отставая от нее. Затем поравнялся с ней и на бегу снова запрыгнул на круп….
Несколько упражнений, показанных Артемом, вызвали настоящие овации, и он прекратил выполнение своего номера. Он не стал изображать поклонами благодарность залу. В его поступке ничего не было такого особенного, чем бы он сам восхищался, но для зрителей это действительно было необычно. Они долго аплодировали Артему и лошади, не отпуская их с манежа.
Считая, что он свою миссию выполнил, Артем посмотрел в зал и собрался покинуть манеж. В это время к нему подбежал Арсений Петрович и пожал руку:
- Спасибо! Выручил! Ты где раньше работал? В каком цирке? Ты так по-нимаешь лошадей!..
- Я не работал в цирке. Я сам был лошадью.
Он сунул руку в карман и вынул камушек:
- Возьмите! Камень находился между телом и седлом и больно тер ей ко-жу. Поэтому она и взбесилась. Думаю, что она знает, кто это сделал. Хотя, если ее прямо сейчас не спросить, то она забудет, кто это сделал.
- Артем, дорогой, - не унимался Арсений Петрович, - давай к нам в цирк!
- А платить будут?
Для Артема, у которого иссякали последние деньги, наступал критический момент. Он даже подумывал устроится грузчиком в какой-нибудь магазин, чтобы заработать денег, благо сил, пока был в образе животных, накопил немерено. Ему иногда даже казалось, что каждое животные, в образе которых он побывал, оставили в его человеческом теле что-то свое: ворона – острое зрение и осторожность, собака – чувство опасности, лошадь – неимоверную выносливость и силу.
- Конечно! – облегченно вздохнул Арсений Петрович. – И деньги непло-хие!..
- Я согласен поработать в цирке пару месяцев, но поступать в училище не хочу. Я сам подготовлю номер – только не мешайте! – и по результатам первого выступления оговорим условия.
- Хорошо, я согласен! Но что это будет за номер?
Артем прикрыл глаза, раздумывая, и ответил:
- Это будет выступление с птицами.
- С воронами?
- Да.
- Но где мы для вас найдем ворон? В нашем цирке да, пожалуй, и в миро-вой истории цирка никогда не было выступления с воронами!
- Я все беру на себя.
- И когда анонсировать ваше выступление?
- На завтра.
Арсений Петрович еще долго смотрел вслед Артему, и никак не мог по-нять – откуда у парня такое понимание животных?
Переговорив с Арсением Петровичем, Артем покинул цирк. Вопреки его ожиданиям, Светлана Васильевна к нему не подошла, и он вздохнул с облегчением. Возможно, шар усилил свое воздействие, и ректор забыла о своих ожиданиях.
С раннего утра Артем направился на птичий рынок, где народ приторго-вывал, чем придется: от беспородных кошек, выдаваемых за породистых, до дефицитных и экзотических птиц. Но его на рынке интересовало другое. В стороне располагалась группа стариков, которые торговали принадлежностями к рыбалке и почти у каждого из них в баночке можно было купить наживку.
- Дед, дождевые черви есть?
- Есть. Сколько тебе?
- Все, что есть.
- Все – это трехлитровая банка. Дорого! Две тысячи будет стоить.
- Давай все.
Артем отсчитал деньги, и довольный дед предложил:
- Заходи еще, если …что…
Теперь оставалось самое главное – найти гнездовье стаи ворон под пред-водительством одноглазого вожака. Если птиц не гоняют, то гнездовья устраиваются на одном и том же месте. Так оно и оказалось. На деревьях возле знакомой свалки по-прежнему гнездовала знакомая для Артема стая. Старый вожак, как это обычно было, восседал на верхушке самого высокого дерева и зорко следил за порядком в колонии. Он еще издали заметил Артема и предупреждающе каркнул, сигнализируя остальным воронам о приближении человека.
- Кар! – успокоил вождя Артем. – Свои!
И вожак узнал тембр его голоса. Он слетел на нижнюю ветку дерева, что-бы получше рассмотреть человека, обладающего предельно точным голосом вороны, еще пару лет назад победившей его и безраздельно властвовавшей на этой свалке.
- Кар-р! Ка-а-р-р! Я принес вам еду! Мне нужна помощь!
Артем открыл коробку с половиной ведра шевелящихся живых дождевых червей и выставил ее перед вожаком.
- Кар-р! Ешьте!
Но вороны не спешили воспользоваться угощением и целой группой со-брались на ближайшем дереве в ожидании окончательного решения старого вожака. При виде такого недоверия Артем рассердился и громко раскричался на всю свалку, как настоящая ворона.
- Ка-а-р-р! Ка-а-р-р! Это что такое?! Это что за недоверие?
Наконец, после уточнения дополнительных деталей, все черви по команде вожака были съедены, а между стаей и Артемом был заключен контракт на вознаграждение в том же размере, но только после выступления.
Артем вернулся к такси, поджидавшему его в стороне, и захватил прово-лочную клетку. Вскоре с десяток ворон по приказу вождя, превозмогая природное опасение, заполнили клетку, и Артем с клеткой вернулся к такси.
- Как ты их наловил? – удивился таксист. – Они же такие осторожные!
- Сначала уговорил, потом подкормил. Я понимаю их…
- Куда везти? – спросил таксист. - В цирк?! Да?!
Многоопытный таксист еще такого не видел, чтобы человек успокаивал волнующихся в клетке ворон истинно вороньим карканьем, и они его слуша-лись! «Колдовство какое-то, да и только!..» - кипятился в сумбурных мыслях таксист. И только один Артем не волновался, а был спокойно-мрачен. Он пока еще не знал, все ли получится у него так, как задумал, и от этого сомнения на душе было несколько неуютно.
Артем со своими воронами успел приехать как раз к началу представления. Встревоженный его отсутствием, Арсений Петрович накинулся с вопросами:
- И где же ты так долго отсутствовал? Готов?!. Когда твой номер объяв-лять?
- Объявите в начале, иначе они не выдержат заточения.
С интересом бросив взгляд на беспокойно шевелящуюся массу ворон в клетке, Арсений Петрович помчался вносить изменения в программу выступ-лений. Он не сомневался, что у Артема все должно получится – этот юноша так понимал животных!
И вот настал торжественный момент, когда под сводами цирка прозвучало раскатистое:
- Впервы-ые на а-а-арене на-аше-его цирка удивительный аттракцион с ди-ики-ими воронами!..
Артем появился на арене с проволочной клеткой в руке. Под лучами софитов в полной тишине зала он открыл дверцу и оттуда, опасливо оглядываясь по сторонам и припадая грудью к арене, вышла первая ворона.
- Кар! Кар-р! – строго скомандовал Артем. – За мной! Цепочкой!..
Он медленно пошел по кругу на арене цирка и вороны одна за другой двинулись за ним, выстраиваясь в ровную цепочку. Зал затих, наблюдая, как свободолюбивые птицы четко исполняют команды Артема. Для них он был не просто дрессировщик, а непререкаемый авторитет, ослушаться которого было невозможно.
После прохождения по арене, Артем поднял птиц в воздух, и они уселись на него, словно живые игрушки на новогоднюю елку. Самая старая ворона взобралась ему прямо на голову и крутила во все стороны своим клювом, готовая в любой момент поднять тревогу.
Артем успокаивал диких птиц легким карканьем, а в конце представления попросил музыку и под мелодию танго заставил ворон обхватить друг друга крыльями, и они закружились в медленном латиноамериканском танце.
По окончании выступления одна из молодых ворон отказалась возвра-щаться в клетку и делала вид, что не понимает, какие к ней предъявляются требования. Тогда Артем на глазах зрителей опустился на колени, вытянул шею, имитируя внешний вид вороны, и под сводами цирка зазвучали требовательные, можно сказать даже угрожающие, нотки недовольства вороньего вожака:
- Ка-а-р-р! Ка-а-р-р-р! В клетку! Не нарушай порядок!
Ворона отпрыгнула в сторону от Артема и испуганно косясь на него, бо-ком запрыгнула в клетку. Артем облегченно защелкнул дверцу и низко поклонился залу. Зрители, до этого затаив дыхание наблюдавшие за действиями птиц, взорвались бурными аплодисментами. Его долго не хотели отпускать с арены, но Артем, захватив клетку с птицами, покинул ее.
 Арсений Петрович остановил его:
- Так нельзя! Вернись! Твое дикое танго – настоящий мировой шедевр!
- Не могу. Мне надо обязательно выпустить птиц на волю – такой был договор…
- Какой договор? С кем?
Но Артем уже не слышал Арсения Петровича. Он открыл клетку и, когда вороны разлетелись с прощальным карканьем, тоскливо подумал, что в вороньей жизни есть своя прелесть и если бы была возможность, то постарался бы размять собственные крылья…