Иситнофрет книга первая, Принцесса Египта, глава 7

Глава 7

           Прекрасный праздник долины отмечался в столице каждый год. Он начинался в новолуние десятого месяца египетского календаря и продолжался десять дней. Этот праздник совпадал со вторым месяцем летнего сезона Шему, перед сбором урожая. По этому случаю статуя Амона покидала Карнак и совершала путешествие в храмы, посвящённые богам погребального культа, в западной части Фив, а также в храмы умерших и обожествлённых фараонов. Статуя бога, установленная на церемониальной ладье, переносилась на плечах вместе со статуями Мут и Хонсу до порта; за ней следовал кортеж фараона, знатные вельможи и простой народ. Весь двор в эти дни перебирался из Пи-Рамсес в Фивы в старый дворец. Бесконечные вереницы великолепно украшенных лодок, ладей и барж Фараона, его семьи и придворных следовали из дельты Нила к пристаням Фив. Приготовления были пышными. Люди всегда с нетерпением ждали этого праздника. Он нёс в себе некое ожидание чего-то нового и интересного: шились новые одежды; заказывались новые драгоценности; даже слугам перепадали кое-какие подарки и поблажки в эти дни.
     Иситнофрет, по долгу «службы», должна была быть в составе свиты царицы Меритамон. Это была давольно-таки внушительная толпа народа. Её свита - это не только служанки и рабы. Прежде всего это вся ближайшая родня по её линии. Как дочь фараона, она была сестрой многих детей Рамзеса Великого от первой и самой любимой  «Великой царской жены» Нефертари , они и составляли свиту. Некоторые из них были в полном составе своих семей: жёны, мужья, дети, внуки. Словом, для этой толпы было выделено три самые большие ладьи. Собственно, ни чем не отличались свиты других жён, которых было, по меньшей мере, пять главных цариц, и все со своим выводком и родством. Наложницы с детьми, придворные с семьями, советники и министры, стража, даже повара и доктора: вот такой кортеж из неисчислимых лодок, барж и ладей протянулся по всему Нилу. Это было красочное и очень шумное явление. Каждое судно было богато украшено, и почти на каждом из них находились музыканты, услаждая пассажиров звуками своих инструментов. И всё это звучало, переливалось всеми цветами радуги, ослепляло золотом взоры тех, кто находился на берегу. Народ знал, что река несёт на своих плечах богов. Коленопреклонённые, согбенные тела были постоянным антуражем берегов Нила на протяжении всего пути. Хотя участники этой флотилии меньше всего обращали на это внимание.
       Шёл второй день пути, и тут произошёл непредвиденный инцидент. Ладья Меритамон шла следом за огромной, роскошной баржей царицы Бент-Анат, которая, так же, как и Меритамон являлась, и дочерью Великого и Вечного, и его «Великой царской женой». В отличии от старшей сестры, она родила отцу ребёнка. Её дочь, которую звали так же, как и мать Бент-Анат, окружала целая армия нянек и сиделок. И к тому же на этой ладье находились все её братья и сёстры рождённые от царицы Иситнофрет Великой, второй любимой жены Вечного.  На этом участке Нила была повышенная каменистость дна и очень узкие берега. Неожиданно баржа Бент-Анат за что-то зацепилась в этом узком проходе. От этой остановки, и последовавшего за этим сильного толчка, вся палуба усеялась упавшими и стонущими. По началу ни кто ни чего не понял, но когда последовал следующий удар - это ладья Меритамон нашла свой путь к корме баржи Бент-Анат; и раздались крики упавших за борт, то стало очевидно, что безмятежное веселье этого путешествия потопили воды Великой реки. Ладья Меритамон была гораздо легче и при этом инциденте нос её был совершенно уничтожен, и неизбежность её потопления стала реальностью. Пассажиры ладьи заметались в поиске выхода из положения.
     Хаэмуас Верховный жрец Птаха*, четвёртый сын Рамзеса, снискавший славу мудрейшего человека в государстве, как сын Иситнофрет Великой он плыл на барже её потомков, предложил обитателям погибающей ладьи перебраться к ним, пока та окончательно не скрылась под водой. Это не трудно было сделать: раздробленный нос ладьи застрял в толстенных брёвнах задней части баржи и перейти с одного судна на другое, пока существовало между ними равновесие, было вполне возможно. Но время поджимало. Обитатели ладьи с энтузиазмом отнеслись к предложению Хаэмуаса. Рабы перенесли Меритамон и её трон, следом потянулась вся её свита. Не все могли сохранить баланс на этом зыбком мостике, тем более в такой давке: люди были напуганы, о дисциплине и спокойствии не могло быть и речи. Жертвами инстинкта самосохранения эгоистов стало несколько человек: у кого-то застряла нога между сломанными брёвнами и его чуть не растоптали, нога была изуродована; кто-то упал в воду, не совладав с равновесием; пару человек завалило рухнувшим палантином. Говорить о том что происходило внизу, где находились рабы-гребцы, вряд ли раскрасит наш рассказ возвышенными эпитетами. Этих людей ни кто оттуда спасать не собирался. Они кричали, взывали о милости, зная, что ладья пойдёт ко дну, но обитателей палубы не волновали эти вопли. Высокородные и привилегированные, как всегда, страдают глухотой ушей и сердца к звукам уходящей жизни внизу.  Кстати, в числе попавших за борт оказалась и Иситнофрет. Плавать она не умела. В этой суматохе не сразу спохватились спасать упавших за борт. Прошло несколько минут, как стража обоих суден взялась за дело по вылавливанию несчастных. К тому времени погибло пару человек: упавшая балка прибила одного из чиновников, внука Рамзеса. Погибла служанка Меритамон не совладав с водоворотом уходящей под воду ладьи. Иситнофрет боролась. Она стала кричать, но стражники не сразу её заметили, она находилась слишком близко к борту между двумя суднами. Зацепиться было не за что. Она барахталась, как слепой котёнок в воде и уже потеряла надежду. Вода стала поглощать её, и уже промелькнула мысль, что река дающая всей земле жизнь станет причиной её смерти. После этого сознание отошло от неё.
      Первое, что она увидела открыв глаза - это невероятно ослепительное солнце и три фигуры, на счастье загораживающие этот нестерпимо яркий световой поток. Кто-то повернул её на бок и вода из лёгких наконец-то нашла свой выход. Чья-то рука потянула её подняться, дождавшись окончания кашля и остатков воды. Всё было каким-то затуманенным и трудно было разобрать кто есть кто. Иситнофрет сконцентрировалась на руке, которая её так крепко поддерживала. Она подняла свой взор на обладателя этой спасающей длани и не смогла поверить своим глазам: это был принц Мернептах. Он тоже был мокрым, значит побывал в воде. Он очень внимательно вглядывался в её лицо, похоже было, что он пытается что-то понять или вспомнить. Они примостились у борта баржи в стороне от основного потока суматохи. Иситнофрет постепенно стала отходить от шока. Тогда Мернептах решил найти ответ на свой вопрос.
- Велик Ра, дающий жизнь! Он не позволил богине Нут провести тебя в землю мёртвых. Ответь мне. На нашей барже ты не плыла, ты из свиты Меритамон? Ни как не могу вспомнить откуда я тебя знаю. Чья ты дочь?
- О, принц, я дочь бывшего смотрителя дворца, Тримидата, и сейчас служу Великой царице Меритамон смотрительницей её покоев. А знаете вы меня ещё девчонкой потому, что вы дружили с принцем Моисеем, а он почитал меня, как за свою сестру. Вы часто могли нас видеть вдвоём. Вот и вся загадка.
- Ну конечно же, Моисей... Эх, друг мой...
- Это вы меня спасли? Мне за вас восхвалять Исиду?
- А тут и спасать нечего было. Я тоже, как и ты, оказался за бортом при столкновении. Плавать я умею, нас офицеров египетской армии обучают всему, вода нам не страшна. Откинуло меня подальше чем тебя. Когда я подплыл ближе к борту, то увидел уходящую под воду руку и потянул за неё. Ты не очень долго была под водой. Благодари Исиду, что она правильно воспользовалась временем и послала меня тебе на помощь.
- О, величайшая из богинь, слава тебе!
- Ты стала совсем другой с тех пор, как Моисей покинул нас. Где ты пряталась? 
- Вы же знаете, что трагедия разыгралась с моей семьёй. Анубис забрал брата, Моисей оборвал его жизнь. Я потеряла двух братьев в ту ночь. Мой отец не вынес этого и заболел. Со дня на день я с тоской ожидаю, что он скоро увидится с моим братом в земле мёртвых.
- Тебя же зовут Иситнофрет, как и мою мать, ведь так? Это означает, что ты «прекрасная дочь Исиды», и богиня особо покровительствует своим детям. Она дала тебе испытание, но и она же тебе помогает.
 - Три года я утопала в унынии, и уход за отцом требовал всё моё время. Случайно царица Меритамон вспомнила обо мне, и сжалившись, взяла к себе на службу. Вы правы - Исида не оставила меня.
- Величайшая из богинь... Мне не хватает брата. Хоть он и был на двенадцать лет старше меня, но он всегда понимал меня и поддерживал. Мне не хватает его дружбы.
- Простите принц...
- Ты слишком зла на него.
- Я уже исцелилась от этой боли, позвольте мне...
- Не будем вызывать тени. Прости. 

       Не смотря на эдакое опасное приключение, и гибель ладьи, путешествие всё же было продолжено.  Взяло некое количество времени, что бы снять баржу, виновницу катастрофы, с песчаной мели, о которой опытные навигаторы ещё не успели узнать, потому что она образовалась в только что прошедший период дождей. Сильный оползень берегов привёл к очень быстрому намыванию этой мели прямо по середине реки. Всех рабов находящихся на баржах и ближайших суднах согнали на берег и они побурлачили огромную посудину подальше от коварного мелководья. Труд был гигантский, но египтянам это не в первой: сотнями рабских сил таскать неподъёмные грузы. Пирамиды и дворцы своими гигантскими размерами и колоссальными строительными материалами тому свидетели. Постепенно затор был ликвидирован. Ладью не удосужились поднимать. Гибель рабов-гребцов была только заметна рыбам - им перепало.
      Царский кортеж восстановил своё величественное плавание по реке дающей жизнь.  Праздник прошёл как нельзя лучше. Надо отдать должное: Великий и Вечный, Властелин Верхнего и Нижнего Нила, Сын Ра Рамзес Второй героически шествовал впереди от храма к храму. Фараон страдал сильнейшими болями от ревматизма, он нёс на себе все тяжёлые атрибуты своей власти: корона Хаит, украшения на груди, скипетр - всё громоздкое, золотое.  Обряд обусловливал, что фараон пешком должен идти, возглавляя процессию. Не смотря на палантин, который несли над ним рабы, жара всё-равно  нагревала золото его убранства: пекло голову, грудь , запястья. Сильный  старик выносливо и горделиво сносил эти «тяготы правления» и даже самый прозорливый и опытный знахарь, которых было достаточно в свите, не смог бы определить степень этих страданий. Сила жизни и духа была титаническая в этом человеке. Свита изнемогала, а он горделивой походкой плыл над своими и чужими немощами. Вот почему он был Великий и Вечный. Во всём он был таким: непреклонность и сила внутреннего человека - его знамёна. Это создало гарантию того, что о нём будут говорить в веках.

                *****

  *Хонсу: египетский бог, почитавшийся в Фивах как сын Амона и Мут, божество луны.  Во время Среднего царства, когда он иногда именовался писцом правды
  *Птах - одно из важнейших и древнейших божеств Древнего Египта. В египетской мифологии Птах был главным богом Мемфиса, который создал Луну, Солнце и Землю.