Купол неба

Сущий Обломов, склонен к фантазиям, ленив, располагаться предпочитает горизонтально. Оттого с давних пор зову его Ло. Охотнее всего общается с придуманными им самим корреспондентами, или с самим собой, глядя в книгу как в зеркало или в окно, за которым вид привычный. Поездки считает авантюрой, но иной раз поддаётся. Вот и сейчас, обедаем с ним в трапезной рядом со Свято-Никольским Собором, что на высоте 850 метров над уровнем моря, которого рядом нет и в помине.

Перед тем как отнести поднос с опустошённой посудой, Ло, глядя на икону, что в двух шагах от нас, плавно креститься. Спрашиваю, что это на него нашло.
— Напоминаю себе, чем живу: лоб — ум; грудь — сердце; в правом кармане кошелёк, там документы и деньги; в левом айфон.
— Проверяешь, на месте ли?
— А как же. Без ума и чувств труба дело. Это вертикаль. Справа налево — горизонталь, дела земные: где деньги, там практика, средства, имущество; где средство связи, там окружение, ближние и дальние.
— Что же в церковь не наведаешься?
— А вот послушай, что вчера вечером приключилось. Сумерки, ночь на пороге. Вышел прогуляться половину восьмого. Дошёл до Собора, стоит мигающая машина ГАИ. Пересекаю тёмную площадь. Начало улицы Гагарина. Там постовой со светящимся жезлом стоит посреди дороги, перед ним очередь машин копится. Иду по темной улице дальше. Льёт с неба, с крыш, с ветвей, под ногами лужи и потоки. Добрёл до первого перекрёстка, дальше не тянет. Возвращаюсь. Машины стоят, полицейский уже не мерцает жезлом, ноги расставил, спиной к череде машин. Хочу перейти к Собору. Стоящий справа на проспекте Мира полицейский кричит, не велит идти дальше. Рядом на скамейке у стены дома сидят двое парней, зовут присоединиться. Подхожу. Разговариваем. Низенький говорун с гладкой головой, судя по всему слегка выпивши,  интересуется, не пойду ли крестным ходом. Слово за слово, выясняется, что ход этот не здесь вовсе, а от Кирова с иконой Николая дня на три. Говорит, что не первый год ходит. Тысячи людей. Поход. Всё необходимое с собой, ночуют где придётся. Потом спрашивает, — зачем человеку посредники? Не сразу понимаю, что речь о священниках. Парень считает, что посредники в делах веры не нужны. Перекуриваем, беседуем. Парень служил в Белоруссии, части какие-то особые. Проносятся несколько мигающих машин. Полицейский засёк ещё пару девочек в чёрном, шагающих по мостовой, велел остановиться. Подсели к нам на скамейку. Наконец из-за угла появляется эшелон, несутся вихрем, впереди и замыкают мигающие полицейские экипажи, в середине несколько больших чёрных машин, за ними пара санитарных. Пронеслись во тьме через площадь, исчезли. Парни уходят в подъезд, я мимо Собора, по потокам, мимо машин на стоянке к заветной калитке. Половина девятого. Иду и думаю, — парню тому посредники между ним и Богом не нужны. Мне тоже.

С крестом понятно: Ло метафизик, любит символические конструкции. Дождливый тот вечер помню. Похоже, государевы люди промчались.

Выходим из трапезной, небо голубое, Собор высится, пять золотых куполов с крестами сияют. Когда ходим по склонам здешних гор, издалека купола видим — хороший ориентир. В двух шагах ещё один ориентир — большой золотой купол мусульманского храма. На горе вдали красивая армянская церковь, отсюда едва видна. В прошлом году пребывал пару недель в доме на той горе, ходил мимо армянской церкви вверх по краю склона до строящегося грузинского храма. Дела идут, храм святой Нины обретёт форму, будет виден издалека. Хочется надеяться, что ни русским, ни армянам, ни мусульманам это не будет вызовом. Сколько можно бодаться как горные козлы, пора бы уже людьми стать во всём разнообразии форм существования. Никак не определятся, чьи посредники ближе к Небу.

Спускаемся к речке шумящей, переходим мостик, идём по аллее парка. Птицы щебечут, свистят, гукают. Огромные деревья зелёными облаками уходят в голубой купол неба. Дух захватывает. Природа наш посредник, Вселенная — Творец. Кто этого не понимает, кто не чувствует величия Мира, у того храм недостроен, путь от животного к человеку ещё не пройден. Делюсь с Ло глубокой сей мыслью. Знаешь, — качает он головой, — лучше на этом пути под ноги не попадать, затопчут. Да, — соглашаюсь, — спорить смысла нет — ни с теми, кто в пути, ни с посредниками, их ведущими. Или едущими в больших чёрных машинах, — смеётся Ло.