На кордоне

За свою жизнь, где я только не был, чем только не занимался. Одно время довелось мне жить на кордоне. Место, прямо сказать, для успокоения и очищения души просто замечательное.
Располагался кордон рядом с великолепным лесным озером, в водах которого рыба ходила косяками. Порою щука била хвостом так, что от такого удара утки вылетали из камышей как ошпаренные. Вода была настолько чистой, что на глубине двух метров просматривалась жизнь подводных-подводных обитателей. Ближайшее село находилось в шести километрах, а по лесной дороге мог проехать лишь трактор или вездеход. Но, поскольку народ стремится жить лучше, то к селу подвели щебёночную шоссейку, которая, проходя недалеко от кордона, связала его с цивилизованным миром. Этот мир хлынул покорять лесную глушь с большим проворством. В результате чего на берегах лесной жемчужины появились: кострища, обрывки бумаги, банки, битые бутылки и другие отходы цивилизации.
В один прекрасный летний вечер прибыли ещё три покорителя природы: мой давний знакомый рыбак Николай и два его друга. По внешнему виду было заметно, что мужики уже где-то здорово «клюкнули», а Николай, увидев меня, полез целоваться. Наконец он вспомнил о товарищах и решил их представить.
— Макарыч, у меня друзья, во! Рыбаки они, во! Жисть, Макарыч, жисть, во!
Свои слова он подкреплял поднятием большого пальца вверх.
— Это вот Серёга, слесарь, во, а это Роман Иваныч, мужик, во. Я прав, Серёга?
Серёге, видно, было трудно говорить, и он лишь как-то по-лошадиному тряхнул головой.
— Кондрат Макарыч, — продолжил Николай, — давай стол собирать, ведь мы все в отпуске. Как кормящим матерям отпуск дали летом, — и он громко, добродушно засмеялся.
Представление было окончено, и на правах хозяина заговорил я.
— Слушай, мужики, мою команду. Снаряжение снять. Раздеться до трусов и в воду отмокать. Команда понятна?
— Верно говоришь, Макарыч, в воду нас, в воду, — с охотой заорал Николай, Серёга тряхнул головой, Роман Иванович икнул. Одобрение было получено.
Через полчаса я накрыл стол. Со стороны озера слышался оживлённый разговор и членораздельная речь друзей Николая. А я и не знал, что вода в озере целебная и лечит от немоты.
Николай, войдя в дом, по-прежнему находился в весёлом настроении, но руками, как ветряная мельница крыльями, уже не размахивал, и, купаясь в целебной воде, утопил своё прилипчивое «во». Охладить внутренности я предложил квасом из берёзового сока.
— Правильно, Макарыч, берёзовый квас очень полезный. Особенно если им водку запивать, — и с быстротой фокусника добыл из рюкзака бутылку «русской».
— Мы вот так решили, дядя Кондрат, чтобы от рыбалки не отвлекаться и весело отпуск провести, захватили с собой сразу пятнадцать пузырей. Так что клёв должен быть нормальный. Но мы «лошадей гнать» не будем. Верно, мужики?
— Правильно, куда нам спешить, понемногу, — наперебой за соглашались друзья. Однако, чтобы ужин прошёл на высшем уровне, решили откупорить ещё одну поллитровку. После очередного стакана друзья разговорились о рыбалке и стали вспоминать интересные случаи.
Первым в воспоминания «ударился» Серёга. По его рассказу выходило, что было ему годков тринадцать, когда он приловчился ловить рыбу руками между камней да корней, куда она забивается в жаркие дни. Особенно такую обстановку язь любит. И вот однажды увлёкся он рыбалкой так, что не заметил, когда трусы потерял. Вынырнул, а трусов нет. Не велика пропажа, да обстановка резко изменилась. Откуда ни возьмись, в это место пришли купаться бабы с ребятишками да с девками-невестками. Серёга так уже два часа находился, а теперь ещё сколько сидеть. Вода речная, проточная, холодная, долго не высидишь. Но мальчишка выход нашёл. Берега были илистые, как из пластилина. Вот он и намазал себя илом так, что будто в трусах одет. В таком виде прошмыгнул он до своей одежды, что никто ничего не заподозрил. Правда, после долго в тёплой луже сидел, пока весь ил с тела не сошёл.
— У меня тоже в детстве случай был, — подхватил разговор Николай. Одну зиму уж больно мне понравился подлёдный лов. Смастерил я себе удочку да стал окуньков ловить. Чтобы мои лунки другие ребята не занимали, я, уходя домой, оставлял в них палки или колья. Так случилось, что я приболел и с неделю на рыбалку не выходил. В это время оттепель пришла, вода прибыла, колья мои затопила, а следом мороз ударил. Лёд гладким стал — без сучка, без задоринки. Отболел я и на рыбалку побежал. Пришёл на речку, а там мужики сетями рыбу ловят. Как раз в том месте, где я свои заметки ставил. Пробили мужики лунки и подо льдом сети протаскивают. Руководил работой старый дед Осип, который знал реку лучше своих пальцев. Можно сказать, дед жил на речке, и прозвище у него было подходящее — Водяной. Мы, ребятишки, его побаивались, потому что он нам казался колдуном.
Тянут мужики сети, дело спорится, и вдруг заминка — зацеп. Под льдом не видно, где этот зацеп разместился. Прямо беда. Ведь надо сколько льда поколоть, чтобы сеть освободить. Дед Осип всю «голову изломал», прикидывая, откуда тут зацепу взяться. Ещё осенью он лично проверил эту заводь, и никаких зацепов не было. Когда же мужики, нарубив горы льда, обнаружили один из моих сучковатых кольев, дед Осип завопил во всю глотку: «Чтоб у того, кто такую пакость сделал, на пятке хрен вырос, — как по малой нужде идти, так разуваться». После такого проклятия я целую неделю по утрам осматривал свои ноги — не растёт ли на них этот хрен. Ведь не кто-нибудь, а сам Водяной такое сказал.
— Я однажды встречался с нечистой силой, — принялся за свой рассказ Роман Иванович.
Были у меня неприятности по работе, и я на три дня крепко «загудел» — запьянствовал.
Как-то проснулся среди ночи, глаз не сомкну. Нет, думаю, чтобы это непотребное дело прекратить, убегу я на речку, рыбку половлю, с мыслями соберусь. Выбрался из деревни огородами и через луга к реке заспешил. Тут, как на грех, туман сильный стоял. Я поплутал немного, но к реке всё же вышел. Выбрал бережок поотложе, удочки забросил, стал поклёвку ждать. Туман всё густеет и густеет. Просидел минут 10–15, как вдруг слышу с реки тяжёлое дыхание. Глаза в тумане не дальше трёх метров видят, а уши слышат хорошо, что дыхание и сопение ко мне приближается. Как-то не по себе стало, холодный пот выступил. Туман неожиданно расступился, и я увидел, что какое-то рогатое чудовище ко мне приближается. Рога торчат, из ноздрей дым вылетает.
В три прыжка я оказался на лугу, где на секунду замер. Однако, когда услышал, что чудовище или нечистая сила выползает на берег и вздыхает, как бы о том, что добыча ускользнула, я дал волю своим ногам. Откуда только такая прыть взялась, хоть и был с похмелья. Споткнувшись о кочку, я упал лицом в траву и прислушался. Чудовище преследовало меня, быстро приближаясь. Силы мои вдруг иссякли, и я взмолился Богу, прося его о спасении. При этом я дал обещание, что если Господь поможет мне спастись, то пить водку я больше не буду. Дыхание становилось всё ближе, и в тумане стала просматриваться чёрная туша, стремительно надвигавшаяся на меня. Я потерял сознание.    
Сколько времени продлилось моё забытьё, сказать не могу.
Очнулся я от чего-то тёплого и шершавого, что прикасалось к щеке. Медленно приоткрыв глаз, я увидел лошадь. Это она, заблудившись в тумане и почувствовав человека, преследовала меня. Мои ругательства были бесконечны, но, вспомнив свои обещания и просьбы Господу, я сказал ему большое спасибо и на год со спиртным «завязал».
Время давно перевалило за полночь. Моё предложение укладываться спать было принято с одобрением. Но предложение Николая принять ещё по чуть-чуть на сон грядущий также не отвергалось. Я предупредил друзей, что им вставать рано, а из-за последнего стакана они могут проспать утреннюю зорьку. — Не волнуйся, Кондрат Макарыч, заверил Николай, всё будет как по нотам. Лично поведу своих друзей на карасиное болото. Больно жареных карасей захотелось. Наконец мои гости угомонились, и лишь слышалось дыхание тёплой летней ночи.
Перед рассветом я растолкал Николая, а сам направился в село, куда мне было нужно попасть пораньше. Удача в этот день мне «улыбнулась», и уже через три часа на попутной машине я вернулся на кордон. Каково же было моё удивление, когда я увидел, что мои гости развалились на лужайке перед домом, а их удочки сломаны и разбросаны рядом.
Николай, заслышав моё приближение, поднял голову и как бы извиняясь промолвил: — Макарыч, чёрт меня попутал, такого в моей жизни не было.
Рассказ Николая походил больше на сказку, но сломанные удочки являлись подтверждением того, что он говорит правду. Получилось примерно следующее.
Когда друзья проснулись, то настроение у них было неважное по причине бурно проведённого вечера. Чтобы взбодриться, мужики порядком отхлебнули из очередной бутылки, а уж после направились за карасями. До карасиного болота нужно было пройти метров пятьсот, пересекая построенную щебёночную дорогу. Поскольку от озера и болот исходил сильный туман, Николай сбился с тропы и умудрился заблудиться. Посчитав по времени, что они вот-вот должны выйти к месту рыбалки, проводник действительно вывел друзей к камышам, за которыми стоял густой туман. Благодаря туману и затуманенным головам, горе-рыбаки приняли это место за болото — цель их путешествия.
Там они разбросали удочки и стали дремать, ожидая просветления в природе и мозгах.
Неожиданно их мирный отдых прервал гул мотора и свет фар. Прямо на очумевших мужиков двигалась машина. Они даже не успели перекреститься, как мимо них на полной скорости прогромыхал грузовик, ломая колёсами удочки. Туман расступился, и рыбаки увидели, как между камней щебёнки на крючках извивается карасиная наживка.
Приняв во внимание, что в случае повторения подобных происшествий друзья могут оказаться выселенными с кордона, они стали вести себя сдержанно. Много купались, загорали, ловили рыбу, в общем, отдыхали, как и положено всякому отпускнику.