Случай в горах

От радости Ольге хотелось кричать и плясать: она студентка геологического факультета университета! Взяв направление в общежитие, поговорив  с комендантом, получила место в комнате первого этажа.  Комната была маленькой. У окна стоял стол с единственным стулом, вдоль стен громоздились две кровати и шкаф. Через неделю к ней  подселили Лену.

Она вошла,  поздоровалась, назвав своё имя, спросила какая кровать и тумбочка свободны, прошла к ним и стала раскладывать вещи. «Неужели эта мрачная  «старушка» будет жить с мной?  Ей лет двадцать пять, если не больше», – подумала Оля. Лена ей не понравилась: она выглядела как парень. Плотное телосложение – ещё как-то, но короткая стрижка и широкий шаг при ходьбе…

Начались студенческие будни. Оля, освободившись от родительской опеки,  начала самостоятельную жизнь: прогуливала лекции и практические занятия, не задумываясь о последствиях. Лена днями пропадала в студенческой библиотеке. Дополнительно, найдя курсы иностранных языков, учила английский.

Двадцатипятилетняя «старушка» легко сдала экзамены зимней сессии. Оля – со «скрипом». Прежде чем разъехаться на каникулы, они собрались за столом, отметить окончание первого семестра,
– Лен, как получилось, что  ты только сейчас решила поступить в университет?  –  спросила Оля, сделав небольшой глоток вина.
–
После школы я сдавала экзамены в универ – не набрала нужное количество баллов, но меня зачислили без экзаменов, на основании этих баллов, в  геодезический техникум.  Отучилась, устроилась на работу, а мечта осталась! Решила попробовать еще раз.  Теперь топаю с тобой к дипломной работе.

– Выходит, ты наметила цель и достигла её. Ты всегда так поступаешь?  – не унималась Ольга.
– Нет. Раньше не задумывалась над этим. Жизнь научила!
– Расскажи, подруга.

Несколько минут Лена молчала. Почувствовав желание выговориться, начала рассказ.


«После окончания техникума я устроилась на работу в геодезическую партию, базирующуюся в нашем городе.

Это произошло весной, два года назад.  Чтобы определить координаты заданной точки для застройки огромной территории, понадобилось отработать углы направлений с пирамиды*, расположенной в горах.

Готовились тщательно. Я была записатором у исполнителя Захара Петровича. Нас укомплектовали двумя  рабочими. Начальник партии Геннадий Васильевич «выбил» для нас двух альпинистов, так как тропа к пирамиде пролегала вдоль глубокого ущелья. Паша и Серёжа, молодые, спортивного вида  альпинисты, утверждали, что наш начальник перестраховался. Тропа в том месте широкая  и не представляет никакой опасности. Однако экипировались по полной.

Погрузив бутор (приборы и личные вещи) в машину, мы направились к горам. Так близко я видела их впервые. Мощь гор  давила на меня. Я ощущала себя никчемной.

У подножия гор разобрали  рюкзаки. Теодолит в деревянном кожухе Захар  Петрович забросил за спину и прихватил рюкзак. Замечу, Захар Петрович до сих пор занимался боксом и классно выглядел в свои сорок пять лет.  Я повесила штатив на плечо, за спину отправила рюкзак с тёплой одеждой. Рабочим досталась палатка, спальные мешки, посуда и продукты. Альпинисты попытались груз каждого правильно распределить, чтобы не мешал  при ходьбе. Возились долго. Потом махнули рукой. Обвесив себя снаряжением, они выстроили нас в цепочку между собой, и мы направились к тропе.

В горах было прохладно. Зная об этом, мы одели тёплые спортивные костюмы. Продвигались медленно из-за тяжёлого груза. Приходилось идти, наклоняясь к каменистой поверхности, порой касаясь её руками. Штатив съезжал, рюкзак переваливался с боку на бок, пока Серёжа не забрал штатив и не привязал рюкзак плотно ко мне. Пройдя больше половины намеченного пути, решили отдохнуть. Тут-то и началось: мы, совершенно не имеющие опыта лазания по горам, попадали.  Альпинисты с ровным дыханием и мышцами, привычными к таким нагрузкам, решили разведать путь дальше.

Я приподнялась и посмотрела в сторону, куда ушли альпинисты. Они, недалеко от нас, то расходились, то сходились, размахивали руками, доказывая что-то друг другу. Вскоре они вернулись и объявили:

– Тропа повреждена камнепадом. Пройти по ней с таким грузом невозможно! Советуем вернуться!

Не выполнить задание? Мы решили посмотреть  на проблемный участок, потом определиться. Добрались до ущелья, на дне которого текла река, а по её берегам густо росли высокие деревья. Тропа вдоль ущелья, прижимаясь к скалам, была метра три шириной, однако за поворотом её  будто кто-то покусал, оставив узкую полосу шириной немного больше метра, длиной  около трёх.
 
Захар Петрович принял решение:
,– Все остаются. Иду один!

Он стал привязывать верёвку к штативу, потом приладил теодолит за спину.
– Ты не понимаешь, насколько это опасно! Мы не знаем, как поведёт себя повреждённый участок тропы, – кричали альпинисты, вставляя через слово мат. Тогда-то я и наслушалась мата на всю жизнь.

Захар Петрович встал на тропу. Серёжа  привязал его к себе страховочным тросом, надел рюкзак с палаткой, потом, оттолкнув его, пошёл впереди. Они благополучно проползли узкий участок и, встав, зашагали дальше. Мы кричали: «Ура!» Михаил залихватски свистел.

Только тут я вспомнила: журнал записи значений углов вместе с шариковой ручкой лежал у меня в рюкзаке. Я отправилась за первопроходцами.

Не выдержал и Михаил, схватив рюкзак с продуктами, пополз за мной. Паша кричал нам вслед: «Сумасшедшие!  Дураки. Это опасно!
 
В самом узком месте тропы я почувствовала, как заваливаюсь в сторону ущелья. Сергей кинулся ко мне, крича: «Не шевелись! Пашка, Пашка!».  Сзади что-то бубнил Михаил.

В тот момент меня охватил ужас. Я оцепенела. Сергей лёг на тропу и протянул мне руку. Не получилось… Я  сорвалась с  куском тропы в пропасть».

Дальше Лена рассказывала, рыдая. Оля  пыталась успокоить её, но она говорила и говорила, будто хотела освободиться от того ужаса, который пережила и который был в ней до сих пор.

«Я не помню, сколько времени падала, обдирая бока и живот в кровь об острые камни, спину спас рюкзак.  Боль вернула меня в реальность. Я катилась по крутому склону, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь и остановить падение. Помню, как почувствовала под ногами упор, завалилась на спину, ударилась головой. Сколько была без сознания, не знаю. Лицо заливала кровь из раны на голове. Сняла рюкзак, достав рубашку, обмотала голову. Осмотрелась. Меня затормозил скальный выступ. Я не достигла дна ущелья.
 
Вокруг была тьма. Луна освещала левее почти отвесного склона, по которому я падала, покатый участок ущелья. Я почувствовала дикое желание выжить. Оно росло! Мозг работал чётко! Страх куда-то ушёл. Выбросив все из рюкзака, кроме журнала и ручки, я устремилась вверх, цепляясь за каменные выступы и щели ногами и пальцами рук. Я не знаю, откуда в тот момент возникла сила. Я карабкалась и карабкалась. Боль притупилась. В какой-то момент, почувствовав под собой горизонтальную поверхность, легла на неё. Когда поняла, что вылезла из ущелья – завыла. Слёз не было. Тут-то и начала чувствовать нестерпимую боль ссадин и кровоточащих ран. Огляделась,  увидела палатку. Она светилась изнутри. Я поднялась и на дрожащих ногах попыталась идти. Ноги подкашивались, тело трясло от напряжённого подъема. Опустилась. Стала пробираться  к палатке на четвереньках. Так и добралась. Отодвинув полу палатки, легла. Силы покинули меня.

Первым увидел меня Захар Петрович. От неожиданности он, держа в руке кружку с водкой, застыл с открытым ртом. Придя в себя, промямлил:

– Леночка, а мы о тебе тут… А ты вот она.….
Он схватил рацию и закричал:
– Она жива! Жива!
Было раннее утро. Его никто не слышал. Он дождался сеанса связи и подробно рассказал о происшествии, запросив вертолёт и врача.  Пока «выбивали» вертолёт, мы выполнили работу. Записывал Серёжа под моим руководством. У меня распухли пальцы, тело ныло».


Лена замолчала. В комнате воцарилась тишина. Ольга  тихонечко спросила:
– Почему тебя не искали?
– Вначале звали, надеясь, что я отзовусь. Оповестили Геннадия Васильевича по рации, тот ; спасательную службу альпинистов. В горах быстро темнеет. Решили, как только рассветёт, Серёжа спустится, насколько позволит трос. Если не увидит меня, сообщит спасателям. Те пойдут по берегу реки. К утру я появилась. Спасателям дали отбой…

Всё время, пока летели на вертолете, Захар Петрович благодарил Михаила. Тот перебросил-таки рюкзак с водой и продуктами, там нашлась и бутылка водки, предназначенная для празднования удачного завершения работы. Говорил Захар Петрович и о неразумном своём поступке. Риск был велик! Благодарил Сергея. Тот в трудные моменты был рядом.

Когда у вертолёта меня забирала скорая, я слышала, как Сергей сказал Паше:
– Я никогда не пойду с тобой в горы! Ты был ближе к ней, чем я. Всё могло быть иначе.
Лена замолчала. Стало тихо. Оля разлила оставшееся вино в чашки и предложила тост:
– Выпьем за хороший конец этой истории.
– Нет! – резко произнесла Лена. – Какой же он хороший? – У меня всё тело в шрамах. Я еле-еле прошла медкомиссию для поступления в универ.  Захар Петрович уехал на север с понижением. Геннадия Васильевича уволили за три месяца до пенсии. А все потому,  что  Геннадий Васильевич не провел инструктаж по технике безопасности при топографо-геодезических работах в горах. Мы проигнорировали совет альпинистов, а Захар Петрович бездумно рванул к пирамиде. Ни он, ни Геннадий Васильевич, ; как начальники, ни я, ; как  подчиненный, не продумали своих действий…

Ольга выпила вино и подошла к окну. Там кружились снежинки, шумела детвора, толкая друг  друга в снег. Девушка мучилась вопросом: « нужна ли мне эта геология?».
*Пирамида ( здесь)  – точка геодезической сети, обозначенная на местности каким-то способом, в данном случае ; металлической конструкцией в виде пирамиды