Триединство неоконсерватизм, традиционализм, идеал

Почему зачастую неоконсерваторы называют философию неософизмом? Мнение обобщённое, но сложившееся, и новые консерваторы- это активные созидатели (так они позиционируются), в какой-то мере застрельщики почина хорошо забытого старого (как о них говорят), устремлённые вперёд, но в историческом развитии панорамной картины, если представить действие с занятыми в ней лицами, усевшимися в то «новое», на чем они намерены устремиться вдаль, то видим, что повозка как была запряжена лошадкой, так и значится единственным средством передвижения. И не иначе. Эх, вскочить бы, да взмахнуть вожжами, да с гиканьем и со свистом, да с грохотом и цоканьем, и вскачь понестись! Проскачет, конечно, лошадка по мере своих возможных сил, проскачет. Образ подходящий и понятие момента готово- консервативная революция! Да, телегу можно укрепить, борта усилить, при желании, колёса сменить. Но движущую силу не поменять, она традиционно гужевая. Есть, конечно, возможность лошадь заменить, но только на ретивого рысака или любимую всеми тройку лошадей. Триединство неоконсерватизма: классический консерватизм, традиционализм, идеализм во всей красе! Но почему традиционные консерваторы в принципе называют себя реалистами, а философию софистикой? Потому, что мир изучается ими не как целое, единое, а фрагментально избранное. Ну, зачем связываться, допустим, с чуждыми достижениями и с тем, что мешает неосозидателям быть настоящими лидерами, духовными наставниками и жизненными реалистами? Зачем познавать объективность, если можно представить её, исходя из субъективной реальности, если можно смоделировать что угодно? И смоделировать исходя из задачи, с помощью некой идеи. Идея-замысел, мысль человеческая, но не постулат истины. В философском плане такое построение модели жизни- искусственно. По жизни в этой конструкции двигатель- это механизм ручного завода. Если «притянуть» смоделированное к философии классического идеализма, то назовём это гегельянством, но без взаимоисключения, без рождения нового тезиса. Потому это и консервативно, консервативно классически, это то, что не рождает новую идею, не выносит обновленный тезис.
Если вернуться к ездокам, то как же не вспомнить здесь дальнозорких писателей со словами Остапа Бендера: "Железный конь идёт на смену крестьянской лошадке".
Железный конь. Верно. Социализм как благо, верили в него, но тот прошёлся бульдозером. Или лучше всё-таки выстроить либеральный (ой, какое ненавистное словечко!) консерватизм на основе общественного договора, которого, к сожалению, пока никто не видел. А если он и был, то опрокинут с повозки на дорогу истории.
Выбирай, Общество! Механизм то обновляй! Вот консерватизм и хорош! Кто ж его отрицает?- Он необходим, он основа основ! Но охранительность качественна объективна по законам, а не по субъективным идейным смыслам. Достижение её-договорённость по всем направлениям общественного жизни и с согласия всех заинтересованных сторон. Это трудно, согласен, это длительно долго, ведь необходимо прикладывать постоянные усилия. Но идея существования человека на Земле, созданного по Божьему подобию, именно в этом и заключается.
     Дальше. Тезис, как понятие, у Гегеля сменяется антитезисом. Тезис обновляется и синтез открывает дорогу для движения. В наше время не по бездорожью, а по автомобильной трассе, и в новом удобном средстве передвижения, с роскошью или без, это уже на вкус любителя езды. Консервативная революция свершится!! Но только для ускорения движения, согласно её идеологии, необходимо будет сменить колёса с деревянных на стальные, шины накачать, в телеге обустроиться, лишнее неидейное или что супротив - повыкидывать, да по новой трассе вперёд! «Но, милая! Ну, пошла вперёд!»- крикнет лошадке задорно извозчик.
Где же здесь софистика?
Софисты утверждали, что знание относительно и зависит от субъекта, а не от объективной реальности. А субъект он ещё тот исказитель, и имя ему…сами знаете.
Ан, нет, стоп! извините, времена такие настали, речь идёт о нео! о неософистике, когда субъективность проявляется с новой силой и переворачивает саму софистику с ног на голову. Но возникает вопрос: «Неосубъективность эта чья?»