Невыразимое

Есть вещи, которые знает каждый. Чувствует кожей. Видит — даже с закрытыми глазами. Но стоит попытаться облечь их в слова — и они рассыпаются, как песок между пальцами. 

Как описать этот свет? Тот самый, предвечерний, когда солнце уже не жжёт, а ласкает, когда тени длинные и прозрачные, а воздух дрожит, словно между мирами. Он золотой — но не яркий, не кричащий. Он струится по листьям, по стенам домов, по морщинам на руках, и в нём — вся нежность и вся грусть мира. 

В этом свете живёт память. 

Она не кричит, не требует. Она просто есть — тихая, как шёпот за спиной. Вот детский смех во дворе, которого уже нет. Вот запах сирени, под которой когда-то целовались. Вот тень от дерева, под которым сидела мама, а теперь сидишь ты — и понимаешь, что когда-нибудь под этим же деревом будет сидеть кто-то другой, и тоже вспоминать. 

А любовь? 

Она — как этот свет. Её нельзя ухватить. Можно только чувствовать. Она — в прикосновении, которое обжигает нежнее огня. В взгляде, который говорит больше, чем тысячи слов. В молчании, которое громче любой исповеди. 

И как же благодарна я за это!

За то, что в мире есть вещи, которые не нуждаются в объяснениях. 

За то, что можно просто стоять в этом свете, чувствовать, как он касается лица, и знать — где-то сейчас кто-то тоже стоит под таким же солнцем, и, может быть, думает о тебе. 

За жизнь. Которая сама — самое невыразимое из всего. 

Потому что как описать её? 

Она — как этот предвечерний час. В ней есть и умиротворение, и тревога. И радость, и боль. И любовь, которая уходит, но оставляет след — как золотой свет на стене, который вот-вот погаснет, но обещает вернуться завтра. 

И разве этого мало?