Мемуары Арамиса Часть 444

Глава 444. Расшифрованный фрагмент «Мемуаров Арамиса» N5

В восьмой книге д’Артаньян попытался перечислить Королю все мои имена. Он назвал такие: Вилькье де Дивон, Матиас де Жили, Жан д’Артиньи, Отец Рене, герцог д’Аламеда, шевалье Анри-Рене д’Эрбле, епископ Ваннский, Арамис.
Далее он добавил, что всех моих имён даже он не знает. Это так. Я и сам едва ли смогу припомнить все имена, которые мне доводилось носить. 
В ту пору, о которой я расскажу здесь, в Ордене меня знали под именем Вилькье де Дивон. Полагаю, все понимали, что это имя не является моим подлинным родовым именем, но ведь чтобы приобрести законное право на новое имя есть множество путей. Первый путь – креститься. Второй путь – принять новый сан. Третий путь – прибрести новые земли, или же называться по имени того владения, которое у вас имеется. Четвёртый путь – воспользоваться чужим именем. Пятый путь – просто выдумать собственное имя и назваться им. Я в разные времена и в разных ситуациях использовал все эти способы и кое-какие другие.
Итак, тогда я был Вилькье де Дивон.
Мой куратор использовал тот факт, что я придумал шифр, которым пользовался кто-то в руководстве Ордена. Лишь впоследствии я узнал, что этот шифр использовал сам отец Дэниэль, истинный генерал Ордена, а он получил его от своего секретаря по имени Жуан Жужан. Жужан же узнал его от меня.
Но был ещё один человек, который хотя и не знал этого шифра, но имел возможность читать переписку генерала Дэниэля. Это был мой куратор. Он знал о первом шифре, который я рассказал ему, не таясь. Также я раскрыл ему секрет нескольких других придуманных мой шифров. Но однажды меня осенило, я придумал, как можно шифровать послания с помощью Библии. Поскольку Священное писание содержит огромные запасы слов и букв, которые расположены строго закономерно во всех изданиях, эту книгу не сложно отыскать, даже если её нет у вас. Поэтому для того, чтобы зашифровать или расшифровать текст, не требуется всё время иметь при себе одну и ту же библию, вы легко сыщете её в любом монастыре, в любой церкви и даже в гостинице.
Но расшифровка текста с помощью Библии занимает много времени и сил. Поэтому мой куратор, который полностью доверял мне, который поначалу потребовал от меня раскрыть ему метод расшифровки, но я не сообщил ему кое-какие тонкости, так что он смог расшифровать лишь несколько слов, после чего у него далее стала получаться какая-то ерунда. Я объяснил ему, что он попросту сбился со счёта, хотя, конечно, причиной его ошибок были те подробности, которые я от него скрыл. В итоге куратор попросту поручил мне расшифровать документ, на что я запросил два часа. Я не стал сообщать ему, что знаю те основные главы, которые использовались в шифре, наизусть, так что могу практически с листа, не тратя ни минуты на обдумывание, читать текст, записанный этим шифром. Это давало мне выигрыш во времени два часа всякий раз, когда мне в руки попадал документ, требующий расшифровки. Куратор уверял меня, что эти письма адресованы ему, и что упоминаемые в них имена, места и события – это также иносказательный текст, так что мне нечего и пытаться уяснить истинное содержание расшифрованных писем. Я сделал вид, что поверил ему.
Конечно, некоторое иносказание в письмах использовалось, но поскольку их автор очень надеялся на то, что его шифр никто кроме адресатов не знает, и что эти письма не могут попасть в чужие руки, его иносказания были для меня очевидны. Скажем, сосновой хижиной в них называлась крепость Пиньероль, винным погребом – Бургундия, домом швеи – Лион, и так далее.
Итак, я знал кое-какие тайны переписки отца Дэниэля с членами Ордена с высоким уровнем посвящения иногда даже со вторым и с первым.
И вот однажды читая очередное письмо, перехваченное моим куратором, я похолодел от ужаса. Отец Дэниэль поручал некоему Мэтью д’Огрэ выяснить у мадам де Шанталь всё о четырёх изменниках, которые пытались во время осады Ла-Рошели спасти герцога де Бекингема, руководителя вражеской армии, против которого кардинал де Ришельё подготовил и распорядился реализовать заговор, имеющий целью физическое устранения главы английских войск, которые пришли на подмогу гугенотам. Генерал сообщал, что эта четвёрка негодяев дезертировала из действующей армии для выполнения своей изменнической миссии. Это дело случайно отыскалось среди несортированных и лишь недавно расшифрованных записей кардинала де Ришельё. Руководство Ордена заочно приговорило четырёх изменников к смерти.
Я мгновенно сообразил, что мадам де Шанталь – это герцогиня де Шеврёз, а четвёрка негодяев, которой надлежало умереть – это мои друзья и я сам.
К счастью для меня, письмо было написано на пергаменте. Я подчистил кое-какие символы, срезав острым ножом тончайший верхний слой пергамента, и нанёс в нужных местах другие символы, вследствие чего письмо стало содержать несколько иное указание: следовало лишь тайно навести справки и ждать прибытия специального посланника, которому надлежит лишь лично сообщить имена этих четырёх человек.  После этого я пересказал письмо куратору, полностью исказив его смысл. Из текста, написанного мной для куратора, следовало, что отец Дэниэль требует разыскать ту даму, которая осуществила приказ кардинала и подстроила гибель Бекингема. Куратор, по-видимому, решил, что генералу понадобилась шпионка в Англии, после чего он потерял интерес к этому письму и вернул его тому. Кому следовало его доставить по назначению. Не знаю, каким именно способом он перехватывал эти письма, быть может, посыльный отдавал их добровольно или за подкуп, но более вероятно, что письма попросту выкрадывались, а затем незаметно возвращались обратно.
Итак, ради спасения моих друзей и, конечно, ради собственного спасения, я тайно восстал против генерала Ордена. Если это станет известно, я – покойник. Но ведь и мой куратор тайно шпионил, перехватывая переписку генерала! Так что я был не один такой! Это подсказало мне, что, быть может, людей, недовольных отцом Дэниэлем, много. Если их достаточно много, то, быть может, генерала можно попросту устранить? Ведь переубедить его невозможно! Да и как бы следовало приступить к этому? Я понимал, что тайна, подобная этой, то есть изменённое письмо генерала Ордена, рано или поздно раскроется! Следовательно, если я не смогу упредить последствия, я обречён!
Ничто так не придаёт человеку решительности, как неизбежность!
Мне пришлось срочно придумывать вину отца Дэниэля перед Орденом, подготовить ложные доказательства этой вины, изыскать пути, которыми бы эти сведения стали известны членам Совета. Не буду раскрывать здесь технологии моих усилий, достаточно сказать, что они увенчались успехом.
Совет решил устранить генерала Дэниэля. Как я уже сказал, Совет заочно приговорил отца Дэниэля к отставке, намереваясь выбрать другого негласного генерала. Этим я и воспользовался.