12. Не в службу, а в дружбу

(история от Кузьмича)

Как-то я услышал такое выражение: «Министерство морского флота Сахалинского морского пароходства». Несуразица? Нет. Такая шутка ходила среди управленцев других пароходств. Дело в том, что министр Морского флота СССР Тимофей Борисович Гуженко с 1955 по 1960 год работал начальником пароходства на Сахалине, а до того – начальником Холмского и Корсаковского морских портов. Тимофей Борисович отдал острову десять лет своей жизни, хорошо знал руководителей различного уровня. Наверное, поэтому и приглашал на работу в аппарат министерства специалистов с Сахалина? В своё время бывшие начальники Сахалинского морского пароходства Голдобенко Анатолий Витальевич, затем Колесников Геннадий Фёдорович перешли на должности замминистра. Впрочем, сахалинцев можно было встретить на руководящих должностях и других морских бассейнов.

Интересную историю недавно рассказал мне по телефону Сергей Кузьмич Кобозев. На флоте он работал старшим механиком, а потом его перевели на должность начальника отдела организации труда и техники безопасности пароходства. Ох и колготная и ответственная была эта должность. Основная задача у Сергея Кузьмича была профилактика несчастных случаев не только на судах, но и в подконтрольных пароходству портах и портовых пунктах, поэтому ему приходилось часто выезжать в командировки, общаться с экипажами судов, руководителями берегового звена.

Как-то тихим зимним вечером позвонил ему первый заместитель начальника пароходства Пётр Стуров:

– Привет, Кузьмич! Дело есть. Не мог бы ты сейчас прийти в гостевую квартиру? Очень надо.
– Добрый вечер, Пётр Семёнович! Конечно, приду. Минут через пятнадцать буду.
Не стал спрашивать, что за дело. Надо так надо. Посмотрел с сожалением на сковородку с жареной картошкой на столе, на собственноручно заготовленную с осени квашеную капусту, селёдочку с лучком в масле и… мерзавчик водки. Стал одеваться.
Жена Татьяна уже привыкла к таким срочным вызовам мужа на работу, поэтому только посмотрела на него вопросительно.
– Таня, не жди меня. Стуров вызвал. Что-то случилось, наверное? Пётр Семёнович зря не станет звать.
– Я подожду. Если задержишься, позвони.

Шёл по скрипучему снегу вприпрыжку. Мороз небольшой, а пробирает. Да и спешил, мало ли зачем понадобился?

Чем хороши маленькие приморские города? А тем, что всё рядом. Море, работа, порт. Как раз в гавань заходил весь в огнях красавец-паром «Сахалин». Даже шум работы винтов слышен. «Эх, – подумалось ему, – тянет море меня, тянет. Хочется на флот опять, но начальство не отпустит и жену не уговорить». Вечная дилемма: в рейсе моряк скучает по семье, а на берегу тоска по морю донимает!
В гостевой квартире двое за столом: Стуров и замминистра Трунов Борис Павлович. На столе приконченная бутылка коньяка. Немудрёная закуска: икра сахалинская, рыба красная, и… пирог капустный. Видать, Пётр Семёнович из дому принёс?
Поздоровались.

– Кузьмич, у Бориса Павловича есть один вопрос, – начал Стуров.
– Да вы присаживайтесь, Сергей Кузьмич! – предложил Трунов. – Сорвали вас поздно из дому. Мы тут по-холостяцки поужинали. Пока вспоминали студенческие годы, про дело и забыли.

Кобозев знал, что Стуров и Трунов вместе учились в Ленинградском институте водного транспорта.

Дальше было сказано, что есть поручение министра Гуженко подобрать на Сахалине кандидатуру на должность начальника морского порта Сочи. Делового, молодого и энергичного.

– Вот Пётр Семёнович считает, что с вами надо посоветоваться. Вы по долгу службы в портах чаще всех бываете.
Кобозев назвал заместителя начальника Холмского порта Петра Манушина. Тут же его поддержал Стуров.
– А что? Прав Кузьмич. Хороший руководитель. Крепкий. И с людьми умеет ладить.
На том и порешили. В полдень замминистра улетал в Москву, поэтому решили, что ровно в семь утра Кобозев приведёт Манушина в гостевую квартиру для собеседования. Договорились, что к утру Михальченко Николай Лукич, заместитель начальника пароходства по кадрам, подготовит на него справку-объективку. Стуров ушёл домой. Когда остались вдвоём, Трунов сказал смущаясь:
– Не в службу, а в дружбу… Тут такое дело…
– Борис Павлович, что нужно сделать? Я помогу.

Замминистра помолчал немного, а потом как-то неуверенно произнёс:

– Прилечу в Москву, и сразу надо на работу, в министерство. А брюки мятые…
– Борис Павлович, давайте брюки. Утром принесу поглаженные.

Вернувшись домой, он позвонил Манушину:

– Петро, Кобозев беспокоит. Извини за поздний звонок.
– Сергей Кузьмич, не спим мы ещё. Слушаю вас.
– В министерстве твою кандидатуру будут рассматривать на должность начальника порта Сочи. Как ты? Пошёл бы?

В телефоне тишина. Спустя, может быть, минуту прорезался голос:

– Шутите?
– Сосем нет. С тобой хочет встретиться замминистра Трунов. Завтра ровно в семь утра буду ждать тебя возле управления пароходства. Придёшь?
– Сергей Кузьмич, если бы кто-нибудь другой такое сказал, я послал бы его к кузькиной матери. Вам верю. Приду.

Утром Манушин был как штык на месте.

– Пётр, ты вчера не ответил. Согласишься на Сочи?
– Да мы с женой полночи не спали. Обсуждали. Сомневались, правда ли это. Конечно, за счастье посчитаю, если состоится новое назначение. Там родители недалеко живут.
И повышение такое по должности. Радость и печаль. Ведь с Сахалином придётся расстаться. А здесь все свои и всё своё. В Сочи – неизвестность.

Возле двери в гостевую квартиру Манушин снял с себя пальто, шапку и разместил их на перилах лестницы. Зашёл к заместителю министра в отутюженной морской форме и до блеска начищенных ботинках.

Через месяц Пётр Манушин был назначен начальником морского порта Сочи и прослужил на этой должности до выхода на пенсию.

* * *
Я передал рассказанную Сергеем Кузьмичом историю в собственном изложении. В конце разговора он сказал:

– Знаешь, Саша! В то время отношения между людьми были и проще, и доброжелательнее. Без зазнайства и чванства. Мне рассказывала знакомая, что после приватизации она подошла к одному из руководителей и попросила совета по юридическому вопросу. Так он ей ответил: «Я за вас не собираюсь работать. Вы получаете за это зарплату». А в руководстве пароходства были в это время: юрист, строитель и железнодорожник!

– Помню, помню… – добавил я. – Горделивые «шиши-кукиши». Было бы чем гордиться!

На том и закончился наш телефонный разговор с Сергеем Кузьмичом.

Взбудоражил душу мою воспоминаниями Сергей Кузьмич. Вечером я долго не мог заснуть. Вспоминал Сахалин и друзей вспоминал. С Петром Семёновичем Стуровым я дружил. Самые добрые впечатления от общения и работы с ним. Он знал своё дело и был доступен подчинённым. Всегда можно было зайти к нему в кабинет, зная, что совет добрый даст, а вечером и рюмку нальёт, да объемную и без толстого дна. Под пенсию уехал на работу в представительстве Минморфлота СССР в КНДР. По окончанию командировки вместе с супругой добирались поездом домой, в город Выборг, что под Ленинградом. В Чите ему стало плохо. Вызвали скорую помощь. Потом Нина Ивановна рассказывала, что врач осмотрел мужа, сделал укол и настоятельно рекомендовал госпитализацию.

– Проблема с сердцем. Надо бы срочно обследовать больного, назначить лечение.
– Да мне уже лучше. Поедем. Дома полечусь.

Через два часа Пётр Семёнович умер в пути. Меньше всего такие люди думали о себе.
Николай Лукич Михальченко. Недавно ушёл в мир иной. Один из тех, без кого невозможно представить жизнь пароходства советского времени. Не найдётся человека, кто знал его и работал с ним и кто бы не помянул Николая Лукича добрым словом.

Я никогда лично не общался с Борисом Павловичем Труновым, но рассказанная история не может не вызывать чувства уважения к этому руководителю Морского флота.

«Да, были люди в наше время…» – хочется воскликнуть словами поэта. Но сам себе говорю: «Не ворчи! Сейчас время более энергичное и более динамичное». И правда. Люди наши прекрасные. Молодёжь героическая. А шиши-кукиши есть и сейчас, но, слава Богу, их начали зачищать. Начали…