История, написанная снежинками

Сегодня была классическая зима: вьюжно, полноснежно, метелево. Деревья, дома столбы и машины в пене со сливками. Пушисто и мехотно. Сугробные облака и облачные сугробы.

Но не любоваться ради, опираясь на костыли, ковыляю и оставляю глубокие тонкие кратеры и один след  башмака в манном пиршестве. Перевязка, надо. Жанка ждала в машине, и я уже увереннее спустилась сама(!) вниз. Я почти не спала, и в голове было болотно и мутно, даже этому безумно красивому роскошеству было невозможно проникнуть сквозь этот занавес. Жанка страхует, и я, зацепив в салон вьюгу, наконец загрузилась.

Дорогой мы почти не разговаривали, я смотрела в окно. Город, словно корабль терпящий крушение, стремительно уходил под холодную алмазную пухкость. Я не в силах болтать о пустяках задала самый тяжёлый, ненавистный и неподходящий для начала разговора вопрос. "Как Ляка?" (от него стало резко не то холодно, не то душно) "Да стенает, плачет или просто голосит, но, знаешь, оно не как от эмоции или страдания, а больше физиология." Как ночью люди сопят или храпят, наверное, так как-то. Бедный мой друг, часть сердца терзаемая долгой и нескончаемой болезнью. Вечный потолок за годы смотрения видать стал луной, на которую медленно умирающему волчонку инстинкт велит выть. Милый друг, пой белому потолку, не всем дана честь исполнить последнюю песню - мысленно баюкаю, обещаю себе доковылять, как смогу в надежде поймать слетающую тень улыбки.

А за окном совсем вакханалия. Мы погружаемся опять в тишину, хоть уже и разговариваем. В окно пытаются залететь нежные сне. Или ватки? Или малюсенькие рафаелки? Пади знай. Мы заехали в больницу, парковку занесло, да и понять, где она тоже ещё задачка. Выдали  незаметенные попки машин. Мы же, естественно встали так, что там же моментально и зарылись.

Уезжать бы, а колеса вертятся на месте как в парковой карусельке. Жанка забыла лопату, я бесполезная помощница, могущая только давить на жалость людскую со своими костылями, мол люди добрые, не проходите мимо, допоможите и толкните нас. Я, кстати, почему-то люблю толкать машины из заносов, ну честно. Даже обиделась, что такая возможность, а я...

И тут водитель, кому мы мешали, появляется. У него не местный говор, как у молдавского еврея (это я решила наобум, понятия не имею как они говорят) и идеально подогнанные по плечам пальто, как будто он адвокат, но предполагаемо вынужденный работать пока тут, на новом месте, нотариусом. Навалились Раз. Ещё раз. Выплывает из пучины наша царевна, мы чирикаем наперебой спасибы, но пурга съедает наши слова, и спасителю достается рыбья пантомима в аквариуме лобового стекла.

Я замечаю, что моя тяжёлая голова осталась в травмпункте или в сугробе, радуюсь, прижимаюсь к запотелой прохладе стекла - границы разворачивающейся дороги назад. Город ещё больше опускается подпод.. С неба все сыпет и сыплет. Как же красиво, блин. Невозможно постичь. Да и зачем? Просто теряешь голову, забывая щемящее, и на бесконечную секундочку целую растворяешься в зиме. Исчезаешь и становишься всем этим снегом.