Пароль Свечка! Юмор Дню Пограничника
Леонид Крупатин
ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2013/05/28/1870
СБОРНИК "ЛЁТНЫЕ, ВОЕННЫЕ!" рец. 0, фото Яндекс.
ПАРОЛЬ – СВЕЧКА! ДНЮ ПОГРАНИЧНИКА.
(Другу моему, офицеру пограничнику в отставке – ПОСВЯЩАЕТСЯ)
Служил мой друг Женя в глубоко советские времена после окончания Высшего военного училища на границе Советского Туркменистана. Местные жители очень уважали советских пограничников, потому что они защищали их от набегов диких голодных соседей, управляемых заокеанскими силами, а во вторых, иногда, вопреки Устава и всех законов, позволяли общаться с родственниками, проживающими там, за нейтральной полосой. Местные жители за это всегда были рады угодить пограничникам и чаще всего, угощали вкусным домашним вином – очень дешёвым, а иногда и бесплатным.
Женя был почти сразу назначен зам. начальника заставы, после прохождения курса стажировки. Парень он был «свойский», без «закидонов» и понял, что, если главные задачи определены и выполняются, то не стоит резко выступать против укоренившихся порядков, а точнее беспорядков. Выпивали офицеры частенько, не забывая о своих служебных обязанностях. Солдат – «срочников», естественно «дрючили» за такие провинности безжалостно, а сами изображали из себя, насколько это было возможно, трезвенников. Но от солдата «шила в мешке не утаишь» и они тоже пользовались благодушием местного населения…
Приезжает однажды «неожиданно» на заставу проверяющий из округа (о приезде которого было известно ещё за неделю, но его долго не было).К приезду вычистили и «выблестили» всё, что только можно было. Даже начхоз додумался… выкрасили из пульверизатора зелёной краской пожухлую траву вокруг плаца и запретили ступать на эту траву, равно, как-будто оно заминировано. Ждали, пождали, а его и нет – проверяющего… Стали слегка опять попивать наши офицеры, солдаты пытались выходить на крашеную траву, но поняли, что этого не стоит делать, так как на сапогах появлялся зелёный налёт и надо было опять сапоги чистить. Приехал проверяющий под вечер, действительно неожиданно…
А у Жени, зама начальника Заставы в это время, примерно неделю назад приехала на Заставу беременная жена и вроде бы на постоянное место жительства. Радости у Жени не было границ. Дня три он угощал своих «соплеменников» - офицеров, но потом жене, а звать её было Светлана, это дело надоело и она потребовала, чтобы «праздник» закончили, иначе она уедет. Тут как раз поступило «секретное» сообщение, что едет проверяющий из округа и прибудет "неожиданно". Как я уже сказал – неделю готовились и были все на ушах, а к его приезду потеряли бдительность и Женя, находясь на дежурстве на соседнем участке, играя в шахматы с сослуживцем, позволил употребить винца, да так, что жена, позвонив ему по телефону, даже в трубку унюхала, что процесс пошёл неуправляемо. Она пригрозила Жене, что позвонит начальнику заставы, если он не прекратит пить на дежурстве и бросила трубку. Женя сильно расстроился тем, что жена его разоблачила и тем, что она пригрозила позвонить начальнику Заставы. О том, что проверяющий приехал, ему хотел позвонить старший по узлу связи Заставы, но у Жени как раз был телефон занят разговором с женой Светой, которую он ласково звал «Свечкой». Проверяющий – пожилой седой полковник, громадный волгарь, говорящий на «о», зашёл сразу на узел связи, не дойдя до двери штаба. Он услышал последние слова Жени, так как связист хотел ему дозвониться:
-Свечка! Свечка! Ну, сказал тебе железно! Я тебя никогда не предам! И ты меня никогда не предашь! – тут связист, увидев полковника, выдернул штекер.
Полковник остановился посреди помещения и, оглянувшись на начальника заставы, удивлённо спросил:
-НаскОлькО мне известнО, у вас на сегодня пОзывнОй - «ПрибОй», а этО, чтО за «Свечка»?
Начальник заставы, в должности капитана, замялся и полковник вдруг перевёл взгляд на рядового – связиста. Тот вскочил с вертящегося стула и затараторил, вытаращив с испугу глаза и поглядывая на начальника заставы:
-Это пароль, товарищ полковник! Кроме позывного, ещё офицеры между собой пароль применяют для секретности!
-О-о! ОднакО! – ударяя на «о», -ПОлезная штука! –согласился полковник.
-Так точно! Товарищ полковник! Для повышения конфиденциальности общения, мы применяем между собой пароль!- подтвердил начальник Заставы.
Полковник вынул пачку папирос «Герцеговина Флор», раскрыл неторопливо и задумчиво, продул папиросу, повернулся через плечо к помощнику, который ловко чиркнул зажигалкой и подставил пламя к папиросе. Полковник хотел спрятать папиросы, но, спохватившись, протянул начальнику Заставы:
-Закуривайте!
-Спасибо! Не откажусь! – сказал начальник Заставы, выхватывая папиросу и прикуривая от протянутой в руке зажигалки помощника проверяющего.
-А пОчему такой ПОлезный Опыт при себе держите? Не пО -ленински! РаспрОстрОнять нужнО пО всем заставам! А кто придумал? – наконец выразил мысль полковник.
-Так вот он и придумал, мой заместитель! – ответил начальник Заставы, покраснев лицом.
- МОлОдец! ПОлОжительный Опыт! А у негО, какой пОрОль? – спросил он у начальника Заставы.
Тот, помявшись, и покосившись на солдата-связиста, сказал:
- Баран! Товарищ полковник!
При этом солдат-радист «пырснул» в кулак…, а полковник, покосившись на него , назидательно сказал:
-Хо-хо! Кон… как там, это слово?
-Конфиденциально, товарищ полковник!
-Во-во! Запиши это слово! – сказал он через плечо своему помощнику.
-А, ну-ка, скОжите ему что-нибудь с пОрОлем! – сказал полковник начальнику.
Тот подошёл к микрофону, а связист воткнул штекер:
-Слушай, баран, прекрати немедленно связь и выдерни штекер! У нас в узле связи проверяющий из округа!
Связист опять «пырснул» в кулак, а в динамике бодро прозвучало:
-Так точно – баран! Связь прекращаю!
-МОлОдец! А, у вас, какой личный пОрОль? – обратился полковник к начальнику заставы.
-Э-э! «Первый» у меня мой личный пароль.
-О-о-о! Хо-хо! А вы знаете, ктО у нас был вО время вОйны «первый». ЭтО вы слишкОм зОгнули! И сОвсем не кОн…
-Не конфиденциально! Товарищ полковник!- подсказал сам начальник Заставы.
-Надо сменить вам пОрОль. О! Осёл, к примеру! Или ишак…
-Лучше «ишак», товарищ полковник! – предложил начальник Заставы.
Связист опять «пырснул» в кулак, а полковник, спросил:
-СОкОлик! Да у тебя, что? НасмОрк, что ли?
-Никак нет, товарищ полковник! Я некурящий, а тут… -сказал связист, вскочив с вертящегося стула по стойке "смирно".
-А-а-а! – сказал полковник, - СпрОведливОе замечание!Сиди, сиди, СОкОлик! ЭтО же Узел связи, а не хрен сОбачий! Повесить плОкат: В Узле Связи – Не курить! СОлдата в звании пОвысить! Вашего зама в звании пОвысить! Кстати, какое у него звание?
-Старший лейтенант! Товарищ полковник!
-О! Пусть будет ещё Один кОпитан на зОставе! А вам кОпитан, зОмечание, за сОкрытие передОвОгО Опыта! А там пОсмОтрим, кто бОльше пОдхОдит на дОлжность нОчальника! ПОшли к стОлу! Мы к вам ужинать приехали, а завтра утром дальше пОедем!К утру мне представления о поощрении сОлдата и вашего зама с пОвышением званий. Ну, замечание вам устнОе... Вы слышали, какие слова-то сказал ваш зам по телефону? Друг друга не выдавать и всегда прикрывать!Золотые слова! А кто этот Свечка? Он кажется не очень согласен был!
-Да он новичок у нас!- испуганно сказал капитан.
-Во! Молодые кадры воспитывает! Молодец ваш зам!- сказал с удовольствием полковник.
ПОСТСКРИПТУМ: Женя стал трезвым сразу, как только понял, что произошло и всю ночь с перепугу жевал кинзу, петрушку, забивая запах алкоголя! Он понял, что крупно влип и вряд ли обойдётся простым взысканием.Никак он не мог утром поверить в то, что заслужил повышение в звании. Поверил только солдату-связисту! Вот так-то, когда один за всех, а все за одного!
Полковник и сам не знал, как он был прав!Друг друга прикрывать!
Л.КРУПАТИН, МОСКВА, май 2013 г.
ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://proza.ru/2023/05/28/946
(Сборник "Приключения!")
(Или, как я чуть не стал пограничником)
ВСТУПЛЕНИЕ:
Нет! Я тебя не обманул!
И ты меня не обманула!
Тогда с тобой мы не ошиблись.
О встрече память не уснула…
Я верю -ты меня любила,
Так же, как я тебя любил!
Жаль- это было мимолётно-
Пожар в душе уже остыл…
Но вот тогда с тобой в любовь
Мы окунулись с головой!
И никогда я не забуду:
Моя была ты! Я был твой!
Л.КРУПАТИН
Мы летали по системе ДОСААФ на винтовых истребителях ЯК-18-У. По окончании полётов нашим самолётам устроили жуткую казнь - переехали трактором и пригнали новенькие реактивные чехословацкого производства истребители Л-29 типа «Дельфин». Это были 1966-1967 годы(читайте: « Казнь самолётов»). Нам сказали, что зиму мы будем учить теорию, а весной будущего года будем летать на этих чудо-птицах! Перед началом обучения мы должны пройти опять ВЛК-врачебно-лётную комиссию. А за лето по месту жительства должны пройти электрокардиограмму сердца, чего не было перед ВЛК на винтовые самолёты. Для меня было, как гром среди ясного неба, заключение терапевта по электрокардиограмме: «Не годен!». Я пришёл в военкомат, расстроенный, а мне ещё и добавили неприятности, сказав, что призовут меня на срочную службу, так как лётная программа мною не окончена. Тут же мне предложили поехать сдавать экзамены в Алмаатинское Пограничное училище КГБ. Я сказал, что там на экзаменах математика, а я заканчивал 10 классов в вечерней школе рабочей молодёжи параллельно с окончанием ПТУ по специальности электромонтёр по монтажу и эксплуатации электроустановок, поэтому уверенно завалю математику в Пограничном училище. Мне говорят: «А вдруг повезёт? Всё-таки высшее образование получишь, а на самолётах ты получил бы только свидетельство о том, что ты пилот – истребитель и одну звёздочку. Если не сдашь, то ничего не потеряешь. Зато «на халяву» весь Советский Союз посмотришь. Четверо с лишним суток в одну сторону ехать до Алма- Аты.»
Уговорили. Я перед отъездом встречался с моими «летунами» и пожаловался, что самолёты мне «не светят». Ребята очень расстроились, поскольку военная служба очень сближает, а уж лётная и подавно, тем более, что я был как-то на особом счету у наших «летунов».(См.»Мой первый полёт!»). Мне Витя Шейкин предложил пойти и сделать электрокардиограмму заново, только он будет под моей фамилией. Однако я, подумав, отказался.А вдруг это раскроется…
Да и вообще я не был сторонником каких-то махинаций.
И, в результате, я приехал в Алма-Ату, в Высшее Пограничное училище КГБ. Вот это был сбор национальностей! Прибалты, грузины, украинцы, татары, белорусы, все средне-азиатские национальности и северные народности…. Короче – весь Советский Союз!
Были такие заковыристые фамилии, что при перекличке вызывали массовый хохот, но больше всего и непонятно почему, хохотали при оглашении фамилий : Беридзе и Месеридзе.
Нас поделили по списку на отделения, взвода, роты и эскадроны. Было три эскадрона на трёх этажах казармы абитуриентов. Я, как всегда во втором эскадроне, второй роте, втором взводе, но в первом отделении, потому что был назначен замкомвзвода, а ещё я был запевалой и полтора месяца пел: «А нам чекистам привольно под небом чистым…» .Командиром взвода был назначен высокий подчёркнуто стройный, с выпяченной грудью и красовавшийся собою Славик – из местных и, как я узнал позже, -«балерун» учившийся в консерватории на балетмейстера. Мы быстро с ним сошлись, потому что, как мне казалось, его заинтересовало то, что я был уже с военной подготовкой и с военным билетом, где значился налёт на истребителе, была парашютная подготовка, на спортплощадке я показал кое-что, чего никто не делал даже из спортсменов, а именно: вис на перекладине на бицепсах – перекладина за спиной и в таком положении раскачка и вращение, то есть «солнце» с висом на бицепсах, более 30 оборотов, при этом делал стойки в вертикальном положении в верх ногами уже при окончании вращения. Этим я «срубил» всех – считай «посланцев всего Советского Союза!» Показал, что Сталинград и Волгоград – не победимы!(См. http://www.stihi.ru/2011/05/29/2631)
Мне казалось, Славика интересовало то, что я из Волгограда- исторического места и вообще как-то мы сошлись настолько, что он предложил мне в самоволку, убеждая, что это совершенно безопасно и у него всё на этот счёт предусмотрено и девочек у него в Алма-Ате – море. Кстати, это он выбрал меня своим замом.Не знаю всем ли было предоставлено такое право, но он такое право имел видимо потому, что был сыном какого-то большого военного начальника – военкома города или области.
Без пятнадцати десять по местному времени перекличка. В десять отбой, а в одиннадцать часов вечера нас под забором училища ждала машина с водителем. Как я понял, это была служебная машина отца Славика. Водитель оставлял нас в условленном месте на проспекте Абая, а в два часа ночи он должен был нас там же забрать и доставить в училище. Нас ждали в кафе девочки, которые готовы были Славика «скушать» прямо не запивая, а он с ними вёл себя очень свысока, со всеми вроде бы заигрывал, но ни одну из них не выделял. Я так и не понял с кем из них он в конце-то концов «услаждается». Со мною он их так знакомил, что выходило будто я ему обязан и тем, что я лётчик, как он меня представлял и то что я из Волгограда и то что я поступаю в училище и то, что я обязательно поступлю, как он говорил, потому что он эти вопросы уже все « протанцевал». Девочки мною тоже интересовались, но я загадочно молчал и лишь иногда к месту рассказывал анекдоты и почему-то всегда они были новыми для нашей компании, что очень было в мою пользу. А ещё я знал много песен Высоцкого, которого тогда знали только «из-под полы». Это был 1967 год. Ещё я плясал «шейк» и «твист» так, как никто из их компании не плясал, даже Славик, хотя он демонстрировал с одной девицей прямо-таки акробатические элементы «рок-н-ролла», который крутили на большом музыкальном центре и он был записан подпольно «на костях», то есть на рентгеновских плёнках. Несмотря, что это в открытую было тогда запрещено, но Славика все знали и ему было всё можно. Ели в основном шашлык жареный на саксауле и без хлеба. На рубль четыре палочки настоящего бараньего шашлыка и пятьдесят копеек стоил трёхлитровый графин пива… Попадали мы в училище в полтретьего утра, перед рассветом, а в шесть утра подъём и мы все три эскадрона, около пятисот человек-абитуриентов бежали два километра на гору Коктобе и назад. Многим это было не под силу, но не мне. Хотя, признаюсь честно, тоже было очень тяжело! Так я и не понял, что тяжелее – бежать на гору или под гору… После завтрака мы брали учебники и шли в сад «готовиться» к экзаменам, а фактически спать. На экзамене по немецкому языку я получил пять, потому что я его в восьмом классе сдал на пятёрку, а потом читал художественные книжки и газеты на немецком. Но вот математику я сдал на твёрдую двойку. Было неприятно, но сожаления о том что я не поступил- не было. Было неосознанное ожидание возвращения домой. Признаться я очень соскучился домой. Тут уже мы сразу спланировали прощальный вечер и даже, я хотел уйти в самоволку до отбоя попрощаться с «мадемуазель Нинуш», которую мне так представил Славик, и с которой мы довольно таки сошлись за полтора месяца и я был просто счастлив, что судьба нас свела. А вообще-то свёл нас Славик, как обещал, заманивая первый раз в самоволку. Я ещё спросил его тогда, мол, одну из своих бывших отдаёшь? А он сказал, что ради хорошего друга он от сердца отрывает лучший кусочек! У меня было какое-то неосознанное чувство тревоги за то, как мы будем расставаться. Славик зачем-то уверял Нинуш, , что я обязательно поступлю в училище и не позволял мне выражать сомнения об этом в присутствии Нинуш. Она была метиска. Отец-казах, мать цыганка и тоже – актриса местного масштаба. Нинуш была очень красивая, работала балетмейстером с подростками и сама в русском театре подрабатывала балериной в массовых сценах и подрабатывала в ресторане цыганскими песнями и танцами на торжествах высокопоставленных особ. Она была разведенной и у неё был ребёнок. То есть была она довольно таки по жизни занята, но для меня время находила. Была она старше меня на шесть лет, то есть ей было 25 лет. О своём разводе она мне подробно не рассказывала, но иронически усмехаясь говорила, что её хотел кто-то из высокопоставленных «загнать в золотую клетку», но для казахов и цыган вольный ветер предать невозможно. Она была весьма известной, и видимо опасаясь сплетен не хотела очень со мной афишироваться. Однажды мы с нею ездили на «джайляу» - предгорные луга Алатау, где мощно был развит туристический бизнес даже в советские времена. Нинуш одевала черные очки и полупрозрачную чадру, чтобы её не узнали и в кафе садилась спиной к залу.
В основном наши вечера, хоть и скромно, но финансировал я и это Славика весьма устраивало, а кроме того, он как-то умел «раскручивать» девочек, потому что вокруг него крутились девочки, которым он обещал перспективу поступления в консерваторию, хотя мне это казалось враньём. Этот вечер финансировал Славик и мне он сказал, что он хочет меня проводить достойно, а фактически я видел, что это он праздновал своё поступление, хотя я знал, что для него оно было совсем не целью… Для него было целью с помощью этого поступления «отмазаться» от армии и получить высшее образование за счёт авторитета папочки.Консерватория не освобождала его от службы в армии. Он это даже не скрывал от меня и говорил ухмыляясь, от чего мне было как-то не по себе. Папа своего сына «отмазать» не мог, поскольку это было слишком наглядно. Потом папа, как я понял, не одобрял будущую профессию сына. Это был семейный конфликт.
Нинуш присоединилась к нам поздно и пришла очень грустной, но какой…!. Она уже знала по телефону от Славика, что я не поступил. Она зашла в кафе, как царевна из волшебной сказки, в наряде каком-то среднем между цыганским и казахским, но в тёмно вишнёвом гипюре и вся в золотистых монистах и нитях жемчуга. На голове всё-таки была казахская тюбетейка, расшитая золотом. Я вышел из-за стола, опередив Славика, хотя он не очень торопился. Я подвёл её к своему месту, где держал свободным место для Нинуш. Она немного выпила, отказывалась танцевать , хотя Славика явно «разбирало и распирало» изнутри от чего-то.В общем-то было ясно от чего! Потом Нинуш отошла с одной из наших девочек к фортепиано, чуть -чуть тихонько побренчали, подстраиваясь и Нинуш взяв микрофон вышла в центр нашего банкетного зала. Девчонка заиграла вступление и у меня сладко заныла душа – это была мелодия «Три года ты мне снилась.» которую давненько пели Марк Бернес, Владимир Трошин, а последнее время её оживил в оригинальной оранжеровке югослав Джордже Марьянович….
Так как её исполнила Нинуш, хотя это мужская песня,..- это было что-то! У всех навернулись на глазах слёзы и не потому, что слёзы лились у неё по смуглому цыганскому лицу с казахским разрезом глаз, и не потому, что она с микрофоном подошла ко мне и обняла меня и заставила меня запеть с нею припев: «Как это всё случилось? В какие вечера? Три года ты мне снилась, а встретилась вчера!»- голоса наши не подготовленные, не слаженные, так звучали естественно и душевно, что я видел по глазам сидящих за столиками – они «улетают» вместе с нами!-« Не знаю больше сна я! Мечту свою храню ! Тебя, моя родная, ни с кем я не сравню!» и у меня тоже покатились слёзы и последние слова: «… подошла нежданная, самая далёкая, самая желанная!»- я закончил публичным нежным долгим поцелуем… Кто-то сдуру крикнул: «Горько!», но ему хлопнули по башке и он умолк. Я видел много восхищённых и завистливых глаз, потому что моя защитного цвета, но репс с лавсаном рубашка хорошо смотрелась рядом с её платьем! Да и я сам был ничего…
Только мы присели, вдруг Нинуш глянув на входную арку оживилась. Я глянул и увидел знакомого аккордиониста, который аккомпонировал Нинуш в ресторанах и других заказных мероприятиях.Я понял – это был заказ Нинуш. Она встала из-за стола, а аккордионист сразу сделал вступление и Нинуш выйдя на середину зала приняла позу в паузе.Музыка на миг замерла, но вдруг сорвалась вместе с Нинуш в огненном танце, таком огненном, что казалось с концов золотистых монист и с жемчужных нитей срывались, то искры, то брызги. Вот Нинуш в танце пролетая мимо нашего стола с вазой апельсинов, схватила в танце один апельсин и спрятала его в своём декольте, вдруг у неё появилась в правой руке красивая финка с золотой ручкой и Нинуш кружась возле меня и изображая в танце безысходную боль страданий от разлуки, выпятив бюст, ударила себя финкой в грудь, естественно – в апельсин и оставивив финку торчать, под возглас ужаса публики стала, так же недалеко от меня, кружась в танце, клониться на мостик и я поняв, подхватил её тело на руки и продолжил кружение. Замедляя кружение, я медленно опускал её ноги на пол, а остановившись, вынул нож из её груди и прильнул к её губам!
Публика визжала от восторга.
Мы сели с Нинуш за столик обнявшись, ни на кого не обращая внимания. Она успокаиваясь своим красивым ножичком – миниатюрной финкой типа «лиса» с золотой фигуркой девушки, держащей на голове золотой шар, медленно, задумчиво шинковала на тарелке дольку огурца.Я вздохнув предложил ей посидеть ещё полчасика и тихо смотаться к ней домой. Её пятилетний сын с бабушкой и дедушкой отдыхал где-то на «джайляу» и она, если не считать её постоянные «гастроли» при чём всё время в разных местах, была в общем-то свободна. Она кивнула и предложила выпить. Мы вдвоём с нею подняли стопки, но вдруг между нашими стопками появилась третья. Это был улыбающийся Славик:
-За что пьём?
Я ответил неохотно и не сразу:
-Ну, мы за своё…
-Ну, и я за ваше! Разве не я виновник того, что вы встретились, или вы мне за это не благодарны?
Мы с Нинуш переглянулись и вдруг одновременно тяжело вздохнули, от чего Славик нехорошо захохотал, но почему-то задержав свой взгляд на красивом ножичке Нинуш.
-А,можно тебя на минутку? –спросил меня Славик.
Я извинился перед Нинуш и сказал, что я вернусь быстро.
Мы вышли на улицу к центральному входу и Славик, как-то сразу, нагло глядя мне в глаза, спросил:
-Ну, я повторяю вопрос, разве это ничего не стоит, то, что я тебе такую чувиху подкатил?
Меня здорово покоробило слово «чувиха», но я помнил, что именно это он мне и обещал, когда тащил в самоволку и я на это согласился.
-Знаешь что, дорогой Славик? Я попрошу тебя Нинуш чувихой не называть. Она для меня не чувиха. И ещё я тебе скажу, что я тоже чего-то стою и она это тоже оценила. А ты, как я понял, ничего даром не делаешь! Я правильно понял? Ведь ты это хочешь мне втемяшить?
-Ну, такая наша «селяви»!- оскалился в улыбке Славик.
-И что же ты хочешь?
-Попроси у неё финку с золотой девушкой себе на память – она тебе не откажет! Она мне нужна! - у него при этих словах глаза заблестели, как стеклянные. Правда, я тоже при этих словах внутренне остекленел от его наглости. Переведя дыхание я сказал:
-Это очень дорогая вещь! Даже, если бы она мне дарила, я бы не взял, потому что кроме базарной цены у неё другая цена есть. Ей сделал её отец по её просьбе и при этом она особую клятву дала отцу по поводу этого ножа. Это семейная реликвия, ценности базарной не имеющая.Поэтому забудь! Это во-первых, а во вторых, ты мне обещал с гарантией, что я поступлю в училище и даже Нинуш в этом убеждал. За чем? И я тебе должен быть за это благодарным?
-Ну ты должен был хоть тройку-то получить! Тогда я бы конечно помог вне конкурса тебе прорваться!
-Ты мне очень помогал получить тройку! Спасибо за участие в подготовке!- и я пошёл от него назад. Вернувшись я сел к Нинуш, но заметил, что она ещё чем-то взволнована и смотрит на компанию кавказцев сидевших за столиком в углу. Они кажется были знакомы со Славиком, потому что он как-то с ними перемигивался и иногда подходил. Они как-то искоса поглядывали в нашу сторону и криво усмехались. Я спросил у Нинуш, в чём дело? Она глухо прошипела:
-У-у, шакалы! Финку мою хотят зажать!
-Как зажать?-не понял я.
-Вот тот кудрявый подошёл попросил посмотреть, как только ты ушёл. Сказал попробует как она режет мясо и ушёл с финкой за столик.
Меня сразу вроде как «накрыло» возмущением, но я вдруг спохватился и подумал о Славике, как о возможной помощи в решении этой проблемы. Я глянул на вход и увидел, что он как раз входит в зал и почему-то быстро стрельнул взглядом в нашу сторону и в сторону кавказцев. Мне показалось, что с финкой произошло с его ведома. Но тогда зачем он сам со мной заговорил о финке? Несогласованность? Или самостоятельный интерес?
Я подошёл к Славику и сказал:
-Так! Финка ушла! И ты знаешь куда! Если ты её не вернёшь без крови, то кровь будет! Понял?
Он видимо всё сразу понял, потому что без моего намёка он посмотрел на столик кавказцев, но на его лице заиграла такая растерянность, хотя до этого он старательно изображал из себя хозяина положения. Он, запинаясь, стал мямлить:
-Да не лезь! Это у неё свои счёты какие-то! Не вмешивайся!..
Я перебил его:
-Я сказал! Я вмешаюсь, но ты будешь бедный! Я тебя точно отблагодарю!
-Ну…Сейчас я…- сказал он и вдруг развернувшись ушёл из зала.
Я вышел вслед за ним на улицу, но не увидел его нигде… Куда он растворился я не понял.
Вернувшись к Нинуш я сел рядом и сказал:
-Что-то я не понял. Славик вроде бы обещал помочь решить вопрос, но куда-то исчез.
Нинуш криво усмехнулась:
-Помочь? Да это его хахали-трахали. Он у них в руках. Я тебе говорила, что ему девушки нужны только, чтобы за нос водить и раскручивать их на «бабки».
У меня в прямом смысле челюсть отвисла. До меня дошёл смысл низости Славика. Это он знал интерес своего круга к этой финке и решил по своей инициативе решить вопрос в их пользу, а они не веря в его возможности решили это в наглую.
-Рустам!-крикнула Нинуш, - Иди сюда!
Сидящий спиной кудрявый с усмешкой развернулся, посмотрел на Нинуш, медленно встал и с надменной походкой, руки в брюки, вразвалочку пошёл в нашу сторону, с издёвкой глядя только на неё, как бы не замечая меня.
-Положи финку вот сюда, где взял!-сказала жёстко Нинуш.
-Какую финку? Ты что оружие носишь?- с издёвкой спросил тот.
Нинуш резко хлестнула ему звонкую пощёчину и схватив за грудки притянула к себе, но этот самый Рустам схватил её за волосы, прошипев:
-Ах, ты с-с-ука!- размахиваясь другой рукой для удара, но я так резко влепил ему в глаз, что он, отпустив Нинуш сделал несколько шагов назад, держась за лицо, но не упал. Из-за его стола быстро выскочили ещё трое и бросились ко мне. Я схватил со стола шестидесятисантиметровый шампур из нержавейки и замахнувшись ждал их приближение. Они остановились, но проходя мимо позвали меня выйти на улицу или в туалет. Я спрятал за спину шампур и пошёл за ними. Они пошли в туалет. Двое зашли, а двое хотели пропустив меня, оказаться сзади меня, но я выхватив шампур, заставил их тоже зайти впереди меня. Зайдя я сразу заметил над собою толстую двухдюймовую трубу, проходящую на высоте больше двух метров, а так как двое хотели кинуться на меня, я выставил перед собою шампур готовый для удара и шёл на них. Они пятились, покуда было возможно, а потом я подпрыгнул, схватившись за трубу, двумя ногами ударил сразу двоих, заваливая их на двоих задних, но тут же понял, что труба очень горячая и я с неё сразу упал, ошпарив ладони, но труба тоже под моим весом и от моего удара лопнула впереди меня на стыке, ударив струёй кипятка в противоположную стену, заливая упавших противников. Они с воплем бросились на меня, а я бил их по одному и отшвыривал назад под кипяток. Наконец они в диким рёвом ринулись на меня с такой силой отшвырнув меня назад на кафельную стену, что я треснулся затылком и осыпая на себя кафель, упал на пол. Я помню, что эти кавказцы не выскочили из туалета, а почему-то влетали назад и падали на меня, всё пригружая и пригружая меня своим весом, так, что мне стало страшно! Чьи удары их встречали на выходе я не понял…Я уже задыхался под их весом и не мог закричать, а под меня подступал крутой кипяток… Я кажется потерял сознание, а может быть и нет, потому что помню, что меня тащили из туалета, потом бросили, потому что тех, кто тащил тоже стали бить, а потом меня опять тащили, но уже на руках защёлкнулись наручники в положении – руки за спиной, а потом нас везли в «уазике», потом заводили в клетку – «обезъянник», где уже было много народу и некоторые сидели даже на полу. Потом нас по одному выводили, обыскивали, со спокойных снимали наручники и записывали данные – у кого были документы – по документам, у кого не было – со слов. При этом я не заметил ни одного кавказца из тех с которыми дрался.
Я сказал, что приехал в командировку в воинскую часть. Номер назвал «от фонаря» фамилию назвал: «Папиндюлькин!»
Милиционер – казах в звании сержант, в кирзовых сапогах, не знавших гуталина и поэтому рыжих на носках очень растерялся перед моей фамилией и сказал:
-Слушай! Папин, мамин – дулкин! Иди сам напиши! А?
Мне кто-то тихо сзади сказал:
-Не ходи! И спину свою никому не показывай! У тебя вся спина в крови – начнут раскручивать…
-Я тебе продикутую!-сказал я,но в это время зашёл во входную дверь капитан пограничник русский по обличию, какой-то весь лощёный, как с обложки журнала, даже форменные туфли у него блестели, как мокрые и остановился в двух шагах от стола, где сидел казах-сержант. Сержант с любопытством посмотрел на капитана и не вставая неуверенно сказал:
-Драстити… вам кто?- потом поправился, - Вам кому?
Капитан воззрился на этого сержанта так, будто хотел его проглотить и фигура у него изогнулась, как у кобры перед броском. В это время из внутренней двери вышел милиционер- казах с погонами «старлея», увидел эту сцену и заорал на сержанта:
-Встать, баран!- и тут же капитану,-Здравия желаю, товарищ капитан! Извините! Слушаю вас!
Сержант вскочил, пытаясь заправиться под ремень и отдавая честь то одной рукой, то другой…
Капитан с презрением отвернулся от него и отработанным движением подал «старлею» своё неразвёрнутое удостоверение небрежно двумя пальцами. Тот развернул, прочитал очень внимательно, шевеля губами и вытаращив глаза вытянулся и опять отдал честь капитану:
-Я вас слушаю! Можно доложить начальнику?
-Нет! Я проездом! Послушаю, как вот это «чмо» работает! Пусть продолжает!
-Продолжай!- приказал «старлей» сержанту и тот присев почему-то на краешек табуретки вдруг вежливо сказал мне:
-Пазалиста! Парадиктуй фамилия…
Я сказал, вообще-то растерявшись перед капитаном и «старлеем», что совсем не говорило о том, что теперь пройдёт «на дурака»:
-Па-!
-Па-!- повторил сержант и написал.
-Пин-!-сказал я.
-Пин-!- сказал сержант и написал.
-Дюль-!- сказал я.
При этом капитан смотрел на меня искоса и улыбался одними глазами.
-Дул-!- сказал сержант.
-Дюль!- сказал я.
Сержант дрожащей рукой что-то написал.
-Продолжайте!- сказал капитан и отдав честь повернулся и вышел, а «старлей» быстро подошёл к сержанту и дал ему затрещину по затылку, что-то проорав по-казахски, ушёл опять откуда пришёл. Сержант поднял упавшую с головы на пол фуражку, одел на голову и повернулся ко мне:
-Повитори пожалиста ищё!
-Па-пин-дюль-кин!- продиктовал я.
-Ага!- сказал сержант, - Силедующий!
Я нашёл место в «обезъяннике», протиснувшись спиной к стене, пощупал рубашку на спине. Она была как кожаная, видимо пропитанная кровью. Я пощупал больное место на затылке, но в волосах была только шишка – крови не было. Да! После того, как я упал, кто-то кого-то бил. Значит кто-то был на моей стороне. Потом до меня кого-то тащили через меня, а потом меня. Странно! Вот тогда наверное меня и полили чьей-то кровушкой. Руки у меня ещё саднили от горячей трубы, которая оборвалась на стыке под напором в сторону нападавших.Ничего не понимаю, хотя не очень-то был пьян, но ведь я был один. Славик, сволочь, растворился, да он видимо с ними был заодно. Финку жалко! А может быть и хорошо, что её не было у меня. Меня стало клонить в сон. Время было уже больше двух часов ночи. Я задремал сидя на полу… Вдруг послышался какой-то переполох, кое-то зашевелился, а кто-то даже вскочил. Я ещё сидел на полу, но мне показалось, что пол подо мной зашевелился. Сержант от стола бросился бежать в сторону входной двери, потом вернулся открыл запор на двери «обезъянника» и опять бросился бежать крича:
-Замлатрусания! Замлатрусания! Захады на улиса!
При этом все сломя голову кинулись из клетки наружу и на улицу. Помню, что «лампочка ильича» в коридоре качалась! Вот это да! Землетрясение! Некоторые без остановки бросились в открытые ворота к проезжей части и я за ними. Сержант вслед кричал:
-Захады строиса!- увидев меня закричал,-Папин-Мамин, ти куда? Строиса!
Я пробежал до первого переулка и свернул с улицы в темноту.
Я уже можно сказать «вышел на финишную прямую» трусцой направляясь в училище.Толчков землетрясения больше не ощущалось.Как потом я узнал - это было два с половиной балла. Землетрясение меня и спасло. Я бежал по тротуару в тени деревьев. Машин на улице не было, но одна всё- таки проехала в попутном со мной направлении, почему-то затормозила и сдав назад затормозила напротив меня.
-Садись попутно!-кто-то крикнул из машины. Я посмотрел с опаской и увидел в машине, кроме водителя ещё двоих. Все, и водитель тоже, были примерно одинакового возраста, чуть постарше меня, славянской внешности, в гражданской опрятной одежде, выглядели располагающе. Я неуверенно подошёл к машине и сказал:
-Да мне тут рядом! - хотя ещё было два квартала до училища, а синее, алмаатинское небо уже заметно светлело.
-Садись! Садись! Ночной спортсмен!- усмехнувшись сказали из машины и я сел на заднее сиденье, где был один сидевший. Подъезжая к училищу, машина затормозила, будто угадав моё желание. Водитель спросил:
-Здесь?
-Да, да! Спасибо!
-Пожалуйста! -очень вежливо мне ответили из машины и поехали дальше. Вдруг я удивился тому, что машина остановилась у КПП училища, оттуда вышел один человек и зашёл в калитку. Я подождал минуты две, находясь в полном сомнении. Думал – перелазить ограду или нет. Ведь сейчас меня задержат, если эти «благодетели» меня «вложили». Тут я увидел, что тот, кто заходил в КПП, вернулся , заглянул в машину, что-то сказал и пошёл назад в КПП, видимо отпустив машину и она уехала. Делать нечего! Да и терять-то мне уже нечего!
Я перелез и пошёл вдоль ограды в конец двора училища, где в саду протекал арык, чтобы застирать кровь на рубашке. Я был совершенно не уверен, что у меня что-то получится без мыла, но попытаться надо. Я очень удивился, когда увидел при свете ещё горящего фонаря, что кровь отстирывается. Рубашка была у меня из искусственного шёлка с лавсаном. Повезло! Я её выжал и одел прохладную на своё уставшее тело, а спину ещё саднило от кипятка. Только вышел на тротуар к казарме, как меня издали увидели и узнали почему-то стоящие группой курсанты, среди которых - был Славик, и закричали, позвав по фамилии:
-Бегом к командиру эскадрона!
Я очень удивился такому раннему подъёму, чуть пробежал трусцой, хотел идти в казарму, но в тот момент подполковник-командир нашего эскадрона абитуриентов вышел мне навстречу, подошёл, с любопытством и возмущением глядя на меня:
-Вы задались целью добавить мне седины?!- с возмущением глядя на меня спросил он,- Так мне уже дальше некуда седеть! –потряс он совершенно седые свои виски.
Я молчал, не зная что ответить. А он продолжал:
-Почему вас разыскивает весь эскадрон на построение по тревоге в виду стихийного бедствия?
Ах! Я теперь понял… В виду землетрясения была эвакуация из здания, а потом перекличка. Славик с-сучонок оказался на месте! Успел… на машине. Меня бросил.
-Виноват! Я в саду ночевал, было душно. Я даже рубашку в арыке мочил!-сказал я.
Подполковник протянул руку, пощупал и уже мягче сказал:
-Командира взвода можно было предупредить! Хотя вам запрещено покидать казарму!
-Жалко было будить. Да я и не думал там спать. Уснул неожиданно.
Со ступенек казармы дневальный закричал:
-Товарищ подполковник! Вас к телефону срочно!
Подполковник повернулся и пошёл в казарму, а ко мне, как ни в чём ни бывало, с протянутой рукой и с улыбкой направился Славик:
-Ну, ты молодец! Хорошо выкрутился!
Я сделал вид, что не заметил его руку и отвернувшись пошёл в казарму, подумав: А что он имеет в виду? Где я «выкрутился» - здесь или там, где его дружки меня хотели «замесить», а может быть и «замочить»?
На входе меня вдруг неожиданно встретил подполковник и опять удивлённо глядя на меня сказал:
-Вас вызывает к себе начальник… Но я ему ещё о вас не докладывал… В чём дело? Вы ещё что-то натворили?
Я растерянно посмотрел на подполковника и пожал плечами.
Он мотнул головой и сказал как-то с сочувствием:
-Однако! Ну, ежели что, рассказывайте, как есть! Кто-то видимо доложил! Извиняйтесь!
-Да мне ничего не грозит!-сказал я подполковнику, - Я на отчисление –двойка по математике!
-Ах! Вот как? Жаль, жаль… Ну, выполняйте!
И я пошёл в главный корпус. На моих, вернее, моего погибшего отца часах «Победа», было половина шестого утра. При чём же тут генерал в такую рань? Ах! Его же тоже по тревоге, из-за землетрясения вызвали. Да он и сам приедет ! Кто его будет вызывать?
В пустых коридорах гулко отдавались мои шаги.Вот приёмная… Дверь открыта… В кабинет тоже дверь открыта. Заглядываю… Генерал смотрит прямо на меня… Я спрашиваю:
-Извините! Можно?
Он вздохнул, встал и на выдохе сказал:
-Проходите, присаживайтесь волгоградский разбойник… Папиндюлькин, - и как-то хмыкнул, прохаживаясь по пустому месту позади своего кресла.
Я был сражён и сел на один из стульев придвинутых к т-образному столу, отодвигая почувствовал, что стул очень тяжёлый.
-Вы учиться у нас хотите? В нашем училище?- спросил он прямо, но стоя ко мне боком и развернувшись вполоборота.
Я попытался встать, но тяжёлый стул не хотел отодвигаться, а генерал сказал:
-Сидите, сидите! Вы же ещё не курсант и у нас непринуждённая беседа. Так как?
-Я двойку получил по математике…
-Ну, двойка ничего не решает, если есть другие достоинства. Мы к вам за полтора месяца присмотрелись и уточнили кое-что.История-пять! Иностранный –пять! Сочинение –за содержание пять, за грамотность – три, но ошибки несущественные.
-Да я проверить не успел. Слишком длинно расписался, не мог мысль закончить.
-Однако закончили! И мысль очень достойная. Сочинение хоть в стенгазету помещай! Имеете военную подготовку, пилот-истребитель, парашютист.
Характеристики у вас не дутые – мы проверили. Коммунист, по заслугам, а не выскочка. Комсомольский прожектор Волгоградского тракторного завода возглавляете!
-Возглавлял…
-Да!-подтвердил генерал.-Артист народного драматического театра, за короткое время две роли получили и помощник старейшего заслуженного режиссёра, а живёте среди заключённых условно-досрочно освобождённых и среди них, как говорится «шишку держите».
Я усмехнулся и мотнул головой:
-Просто уважают…
-Это на нашем языке!- поправил генерал,- А у них свои «понятия».
Я кивнул.
Генерал продолжил:
-Ведь в позапрошлом году, когда с вами несчастье случилось, вы обгорели на заводе, а «зэка» к вам, как к родному каждый день ходили в больницу полтора месяца.
-Вот это информация!- удивился я.- Это за всеми так?
-Да нет! Не за всеми.За некоторыми. И я признаюсь, вы попали в поле зрения случайно и я заинтересовался вами. А интерес мой лично был к вашему другу Вячеславу Наливайко. Или он вам не друг?
Я смотрел на генерала вытаращив глаза. Он меня удивлял и удивлял!
-Удивляетесь? Я могу вас ещё долго удивлять. Я вам задаю вопрос о Вячеславе ещё и потому, что сегодняшняя ночь вам, видимо, открыла на него глаза? Да?
У меня признаться начинали закипать в голове мозги. Я смотрел и не знал, что ответить. Было такое впечатление, что генерал был в том кафе, где я так неудачно попрощался с Нинуш.
Генерал перестал ходить по пустому участку за креслом и остановился оперевшись на спинку руками. Глядя мне в глаза, он медленно словно взвешивая каждое слово сказал:
- Мне этот Славик был навязан свыше и я не мог отказать, потому что у нас иерархия в армии преобладает. Но он не должен учиться в нашем училище и я поручил старшекурсникам вести за ним наружное наблюдение в качестве стажировки. Мне нужен был на него компромат по его сексуальным отклонениям в ориентации. Так попали с ним в поле зрения и вы. Поэтому я узнал о вас всё, что мог.И даже то,что мать «Заслуженный учитель школы РСФСР», что отец был в плену и что бежал дважды и сидел в тюрьме после войны. Даже место рождения вашего, как говорится: концы в воду - затопили вашу родину донской водой, Цимлянским морем. Вы нам подходите.Ваши самоволки были у нас под контролем. А кто в самоволки не ходил? И я ходил.Это место, где вы с Наливайко прыгали через забор нам всем известно и мы там поймаем того кого нам нужно и тогда когда нужно.Поломанную вами трубу с горячей водой в кафе спишут на землетрясение.Кстати уже по радио сообщили, что от землетрясения единственный ущерб - это порыв трубы горячей воды в кафе "Алатау" на проспекте Абая. Так что без нас всё устроилось. А в истории с Наливайко вы вышли вполне положительно, хотя и с нашей помощью. Можем взять вас кандидатом до декабря месяца. Подготовим вас по математике и позволим пересдать вступительный экзамен. Такое в порядке исключения допускается. А вот у меня вопрос? Почему вы решили расстаться с авиацией?
-Это не я решил! Это она решила – авиация… Вроде бы по здоровью не прохожу – кардиограмма показала гипоксию миокарда. Но окончательно ещё не всё потеряно. Хочу попробовать ещё раз пройти. Может быть в космонавты не гожусь, а что-нибудь пониже и потише для меня найдётся. Я признаться очень соскучился домой и не представляю, как можно пять лет здесь учиться. Я ведь проживая в Волгограде, каждый праздник домой ездил к матери, сестрёнке, бабушке. А вот сейчас, особенно сегодня ночью произошёл перелом, отчасти и из-за Слави… Вячеслава. Я не хочу его видеть. Тем более сознавать, что я останусь на его месте…
-А все ли вы не хотите видеть?-спросил генерал и вдруг он отодвинул в сторону на своём столе папку с моими документами и на зелёном сукне, как в сказке я увидел сияющую в лучах настольной лампы финку Нинуш с золотой девушкой. Я был сражён наповал и сидел, как парализованный… До меня медленно стало доходить: кто меня подвозил к училищу, что за капитан заходил в милицию, почему влетали назад в туалет ошпаренные кавказцы и штабелем ложились на меня и кто зашёл в КПП вперёд меня. Я смотрел на финку, как загипнотизированный и молчал.
-Финка не является оружием и её можно вернуть хозяйке.- сказал генерал.И спросил:Хочешь это сделать сам?
Вспомнив, что днём Нинуш очень занята и я её просто не найду, а до вечера я не хотел оставаться в Алма- Ате я отрицательно мотнул головой. Генерал вроде как поняв мою мысль сказал:
-Правильно! Там тебя могут пасти твои ночные оппоненты.-но увидев, как я дёрнулся, он понял, что подсказал мне не нужную мысль.
-Нет! Нет!Не волнуйся! Я поручу ребятам отвадить этих горных орлов от твоей подруги навсегда. Если едешь домой, то езжай спокойно.Верь мне! Понял?
-Спасибо! Товарищ генерал!- я встал и в это время заиграл по радио Гимн Советского Союза.
Генерал вытянул руки по швам и я тоже.Слушая гимн, у меня такое творилось в душе, что чуть не навернулись на глаза слёзы.Да не от мелодии, а от того, что я уже не увижу Нинуш... Мы с минуту так стояли, потом генерал дал команду: «вольно» и подошёл протянув руку. Мы крепко пожали друг другу руки и он сказал:
-До девяти утра у вас есть время подумать, отдохнуть после бессонной ночи.Я подполковнику скажу, что подъём вас не касается.
-Спасибо, товарищ генерал, но у меня просьба. Можно я к финке приложу записку для хозяйки.
-Можно! И даже правильно!- сказал он серьёзно.-Держи! – протянул он мне бумагу и ручку.
Я написал: «Милая Нинуш! До свидания! Мой адрес: г.Волгоград-47, ул. 62-й Армии, дом 14 кв.10. Телефона пока нет. Буду рад. Целую нежно.Леонид.»
Свернул листок солдатским треугольником и положил под финку на зелёное сукно стола.
(ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ)
Л.КРУПАТИН, АЛМА-АТА 1967 г.МОСКВА,2009 г
Я собрался идти в казарму, но спускаясь по лестнице я вдруг сообразил, что утром перед бухгалтерией будет столпотворение. Ведь уезжать будут больше половины не сдавших. Я нашёл дверь бухгалтерии и уселся перед нею в кресле, что бы быть первым в очереди. Задремал, естественно, но услышал шаги в пустом коридоре… Открыв глаза увидел перед собою генерала, вскочил, вытянулся перед ним.
-Извиняюсь за беспокойство, - сказал он, - Значит решили бесповоротно?
-Так точно! Хочу домой! Смертельно!
-Ну-ну! Удачи вам! Счастливого пути! – и ушёл. Я повздыхал, вспомнил песню «Три года ты мне снилась!», которую мы пели с Нинуш, а главное, что эта песня сотворила со мной… Она потащила меня домой. Незадолго перед отъездом в Алма- Ату мы дома купили новую радиолу «ВЭФ-радио» и несколько пластинок.Одна из них была с песней «Три года ты мне снилась!» в исполнении югослава Джордже Марьяновича на русском языке с небольшим милым акцентом.
Поэтому, когда Нинуш исполняла с моим участием эту песню, слёзы у меня полились ещё и от тоски по дому: матери, сестрёнке, бабушке… И, признаться, устал я здесь в Алма-Ате душою в неизвестности и в общем-то без цели!
Уснуть мне больше не удалось, потому что за мной стали занимать очередь товарищи по несчастью, а может быть и счастью … Как знать? Хоть бы землетрясение не случилось! Хочу домой так, что бегом побежал бы! Но случилось другое…
Удивлению моему и разочарованию не было предела, когда в бухгалтерии, выдавая мне «по воинскому требованию» бесплатный билет на поезд сказали, что поезд завтра в два часа дня… А у меня ни копейки денег и я сейчас утром уже хочу есть… В столовой мне сказали, что сегодня я ещё могу питаться, но завтра всё! До свидания. Я прикинул мозгами – ведь ещё четыре дня пути до Волгограда, даже больше! Занимать я не привык, да и не у кого! Нинуш и Славик?.. Не пойдёт: ни то, ни другое!
Значит так! На железную дорогу! Искать вагоны под разгрузку! Я в этом был ас!
Прошёл всю железную дорогу от Алма-Ата-1 до Алма-Ата-2 и нашёл единственный вагон, гружёный бутылками минералки-боржоми под потолок и бутылки без ящиков, слоями,переложенные древесной стружкой. Я такого способа транспортировки раньше не видел.
Но меня наотрез отказались принять в команду, где уже было восемь человек и работали они уже более часа. Я стал просить принять меня, сказал, что не пожалеют, так как я имею большой опыт разгрузки и даже сейчас я имею очень ценное предложение для ускорения и облегчения работы. Команда остановилась на перекур и все стали смотреть на меня с интересом и один «мордатый», как сказала бы моя бабушка, спросил:
Ну, говори, какое предложение? –хитро прищурив узкие казахские глаза, открывая бутылку боржоми о борт грузовика.
-Сначала пообещайте, что возьмёте меня в команду!- сказал я.
-А может нам это не подойдёт? – ухмылялся «мордатый»
-Подойдёт! Я же говорю, что у меня опыт!
-Ну, ладно! Говори!- упирался тот, а остальные молчали.
-Не слышу слова джентльмена!- не сдавался я.
-Возьмём!- сказал «мордатый».
-Не слышу слова остальных! Или он у вас здесь старший в команде?
-Да нет! – ответил один, - Здесь каждый сам по себе!
-Тогда почему ты за всех отвечаешь? Или ты только за себя?
-Ну, да!- ответил «мордатый».
-Так! Давайте по честному! Все согласны?
-Согласны! – вразнобой сказали все.
-Слушайте!Вы говорите, что работаете больше часа, а в вагоне ещё «конь не валялся». Ведь вы ещё проход не освободили! Вы хотите двое суток выгружать? Сколько машин у нас в ходу ?
-Одна! Поэтому так медленно! Эта минералка для военторга! Там солдаты разгружают машину! А им сам знаешь – «не спеши выполнять команду иначе последует другая».
-Кто руководит разгрузкой, с кем вы договаривались?
-Щас приедет мадам «колобок».
-Дело в том, что такими темпами мы будем разгружать даже всю ночь, а не только день. Нужна вторая машина.
-Так там не успеют, а машина стоять будет!
-Это не наша проблема, как там! Что в Советской армии солдат мало? Мозгов мало – это точно.
-Так мы не управимся! Из- за нас стоять машина будет!
-Управимся! Вы не подумали об организации работы. Половина команды накладывает бутылки на протянутые две руки второй половине команды и те таскают в два раза больше бутылок за одну ходку чем , сейчас накладывая одной рукой на другую и прихватывая пару бутылок свободной рукой. Получится ящик воды за одну ходку. И меняться через десять ходок и при этом будет учёт, кто сколько ходок делает, чтобы не было «филонов».
Согласились со мной и меня взяли. Через двадцать минут машина была полная. В стружке было много осколков от боя бутылок. Осколки врезались в руки. Водитель уехал, но мы передали ему наше требование, чтобы там организовали вторую машину и обеспечили её разгрузку.Чтобы нам прислали рукавицы. С порожней машиной приехала мадам-колобок.
-Кто тут у меня командует? – завизжала она прямо с подножки машины.
-Мы командуем!- сказал за всех я.-Даёте работу, обеспечьте условия. За то что мы сидим, вы платить не собираетесь, а наше время денег стоит.
-Не нравится – уё…. Отсюда!- сказала она, - Другие прибегут, разгрузят!
-А вот так с нами разговаривать не надо, а то я сейчас за ваш счёт возьму такси и к генералу смотаюсь! – сказал я.
-Откуда ты такой грамотный нашёлся? Что ж ты вагоны с алкашами разгружаешь, если такой грамотный!
-Не ваше дело! Ваше дело организовать работу, потому что вам в ночь надо будет охрану вызывать на вагон или освещение организовывать!
У «колобка» судя по глазам пыл прошёл и зашевелились трезвые мысли. Вторую машину с моим участием мы загрузили за полчаса и почти не устали, потому что менялись, разнообразили нагрузки. Я посоветовал команде не приседать и не расслабляться, особенно не пить воду, так как она очень расслабляет.
-Да пошёл ты!- сказал «мордатый», открывая очередную бутылку и разваливаясь на траве под вагоном. Минут через двадцать пришла другая машина и мы её загрузили за полчаса. Через пятнадцать минут пришла первая машина и через полчаса мы её отправили. Время перевалило за полдень. Желудок подсасывало всё круче и круче. Команда стала шевелиться всё слабее, а «мордатый» еле ползал и после ухода машины просто падал, выпивая бутылку воды.
Я сделал ему замечание, что он нас подводит. Ведь я предупреждал, что будет плохо! Вода расслабляет.
-Да пошёл ты…! – сказал он и при чём в этот раз он сказал, куда посылает меня. Я не глядя на него, сориентировавшись боковым зрением дал ему в лоб открытой ладонью и он сел с маху на задницу. Следя за ним опять же боковым зрением, я увидел что он поднимает пустую бутылку, бьёт об край вагона и с огрызком «розочкой» идёт ко мне. Я сыграл «расслабуху», вздохнул опрешись одной рукой об вагон, вроде для отдыха, не глядя на него, но только он подошёл на расстояние вытянутой ноги, я изо всей силы дал ему ногой в выпуклый живот. Он сначала упал на спину, проехав по траве, потом перевернулся на четвереньки и долго рыгал чистой минеральной водой. Когда подошла следующая машина, он не стал работать, сидел держась за живот. Потом я про него забыл, а потом обратил внимание, что его нет! Но вместе с ним пропала моя клетчатая спортивная сумка и моя «военная» рубашка…
Кто-то из команды показал в какую сторону он пошёл и я побежал туда. Я увидел мелькнувшую вдалеке за пакгауз фигуру в зелёной рубашке, Побежал туда! Уже подбегая к углу, я увидел, что из-за угла вылетает в падении «мордатый», взмахивая в воздухе моей сумкой. Я осторожно вышел из-за угла. Двое ребят, постарше меня удалялись повернувшись спиной ко мне.
Один через плечо оглянулся на меня и улыбаясь помахал мне рукой, Второй тоже оглянулся и улыбаясь кивнул мне. Это были ребята – «погранцы», сдававшие зачёт « по наружке» , которые ночью меня подвозили к училищу после землетрясения. Я поднял сумку, заставил «мордатого» снять мою рубашку, которая на нём не сходилась на пузе, проверил документы и хотел добавить ему за подлость, но он взмолился, подняв руки. Мне стоило большого усилия не наказать его, но ему досталось хорошо от тех ребят-пограничников. Спасибо им! Спасибо товарищу генералу!
Вагон мы заканчивали разгружать уже в сумерках.
Мадам –«колобок» долго считала деньги. Я попытался выяснить наконец-то, как договаривались об оплате. Никто мне ничего определённо ответить не мог, потому что «колобок» тоже им ничего определённого не говорила, а вокруг, да около.
-Так!- сказала она, - Подходите! Получается по пять рублей , считай на две бутылки водки каждому!
Ребята из команды по - разному отреагировали на это, кто с усмешкой, кто с удивлением, но безропотно.
-Подождите!- сказал я, - А почему так много? Вы что «тимуровцев» из нас делаете?
-Будешь выступать – я из вас «декабристов» сделаю и вообще ничего не получите. Щас милицию вызову и вас на этой же машине и доставят куда надо!
Ребята стушевались, начали меня сзади незаметно дёргать.
-Нет! Дорогая! Не отправишь! А вот я тебе «харакири» точно сделаю! У меня все документы в порядке! Паспорт! Военный! И билет по воинскому требованию. У меня полдня есть завтра до поезда, так я буду первый на приёме у Наливайко Николая Петровича! И он меня точно примет!
Расклад будет не в твою пользу!
«Колобок» заметно стушевалась, потому что видимо знала фамилию и должность отца моего не состоявшегося друга-педика!
-Ладно! Хватит! Я договаривалась вот с тем, с «мордастым», а он ушёл.
- Так вот хоть его долю раскидай на всех, тогда действительно ребятам будет по две бутылки!
-Мы договаривались на восемь человек! А вы (после того, как я перешёл с нею на «ты» она стала разговаривать со мной на «вы») девятый . – не сдавалась «колобок».
-Я возьму сколько дашь, но скупой платит дважды. Наливайко спросит сколько ты положила в карман.- сказал я.
-Ну, чёрт с тобой! Я тебе отдам пять рублей! Делите, как хотите, хоть перегрызитесь! У меня мелочи нету!
Мы получили и пошли на вокзал делить деньги, потому что все магазины были уже закрыты . Трое отказались идти на вокзал, чтобы «не светиться» перед ментами и даже сказали, что в общем-то я заработал «премию», указывая на мои изрезанные осколками бутылок руки, больше чем у других, потому что я ходил чаще, чем другие, тем самым, не давая никому «филонить» .
На вокзале оставшимся четверым я отдал по рублю, оставив рубль себе. Я позволил себе выпить бутылку боржоми на вагоне уже вечером, а днём, моя бутылка стояла у стенки вагона и я только полоскал рот боржоми, как на полётах под строгим взглядом фельдшера. Да я и до полётов знал, что в тяжёлой работе вода - враг. «Мордатый» это всем доказал. А сегодня после машины боржоми я думал, что никогда в жизни больше не посмотрю в его сторону.Заблуждался, однако.
На вокзале в буфете я увидел варёную утку. Прикинул по цене – вроде бы должно хватить моих денег. Хватило на утку, буханку белого хлеба (чёрного там не было) и немного осталось сдачи – на чай в поезде. По своему состоянию я понял, что прилюдно я есть не смогу, потому что челюсти мне сводили голодные судороги и наверное взгляд у меня был, как у голодного волка. Ко мне опасно было подходить – мог укусить нечаянно.
Я перешёл через все пути, ушёл за складские пакгаузы, где начинался частный сектор. За пакгаузами были заросли конопли выше роста человека. По-моему тогда и не знали, что это наркотик. Я повалил коноплю в одну сторону, сделал из неё логово, развернул утку и стоя на коленях стал есть, забывая при этом дышать. Я решил: сейчас съем половину, завтра пообедо-завтракаю оставшимся, а в поезде лягу на верхнюю полку и буду спать. Я знаю по «общажной» жизни - сон лучшее средство от голода.
Съесть я смог только одну ножку и при этом почти полбуханки хлеба. Глаза мои стали закрываться от усталости. Я завернул утку в газету, засунул её под коноплю, лёг и потерял сознание.
Пробуждение было прекрасным! Надо мной сияло солнце. На стоящей вкруг меня конопле была роса. Через забор частного сектора на меня мило смотрели красивые яблоки и я вспомнил: Ал- мА- Ата! Но, сегодня домой! Утка у меня есть! Пора с нею поздороваться!
Пытаюсь подняться… О-о-о! Тяжёленький я после вагона боржоми. Кости гудят, мясо от костей отстало, поясница скрипит, порезанные руки саднят… Всё-таки я поднялся, тупо смотрю на какую-то промасленную, жирную газету перед собой, которой вчера не было… И вдруг, соображаю, что в эту газету вчера была завёрнута моя утка! Бросаюсь в изголовье…Пусто!
Убежала утка с одной ногой! Скорее всего кошки спёрли, а может быть собаки. Человек не стал бы разворачивать на месте. Да и сумку прихватил бы…
Я нарвал десятка два яблок через забор, полбуханки хлеба у меня есть – переживу! Главное – сегодня домой!
- Поезд стал на перрон за полчаса до отправления.У меня был плацкартный вагон, в этом купе я был один. Сел пока у окна, невидящим взглядом я смотрел на перрон с успокоенной душой: всё - домой! Если в последние минуты землетрясение не случится, то потом мне уже не страшно. На поезде убегу.
Время было минут пять до отправления у меня в купе пассажиров не прибавилось. Ну, и хорошо. Откроют туалет – пойду помоюсь и спать!
Вдруг мне показалось, что перед окном прошла заглядывая какая-то знакомая фигура и вдруг она, как-бы, спохватившись вернулась… Передо мной была Нинуш! О! Боже! Я бегом рванул с места на перрон! Выскочил из вагона! Мы с Нинуш бросились друг другу в объятья! Она плакала и причитала: Спасибо тебе за всё! Спасибо… Спасибо…Спасибо!
-Спасибо тебе, что ты есть на свете!-сказал я- Я верю, что мы не потеряемся! Нинуш, милая! Проводница стояла растерянная и смотрела на нас удивлённо … Нинуш увидела мои изрезанные осколками стекла руки:
-Это что?- спросила она, -После той драки?
-Да нет! Это я вчера целый день вагон разгружал. Кстати, тебе должны твою финку отдать!
-Уже вернули! Поэтому я здесь! Поэтому я узнала, когда ты уезжаешь!- продолжала плакать она.
Вдруг я обратил внимание, что справа происходит какая-то заваруха. Какого-то кавказца удерживает с заломленной рукой парень из тех «пограничников»-студентов. Вдруг я обратил внимание, что с другой стороны идёт настоящая драка. И опять же «погранцы» лупили кавказцев, которые видимо с двух сторон пытались подобраться к нам с Нинуш… Один из «погранцов» крикнул мне:
-Зайди в вагон! Кончайте прощание! Мы её проводим!
-Нинуш ! Милая! Прости! Счастливо тебе!
-Ой! Я же тебе на дорогу собрала! Там сумка у меня в машине! Как же теперь?
-Ничего не нужно! У меня всё есть! Пока, золотко!
Я зашёл в вагон, один из «погранцов» потащил Нинуш за руку от вагона. Я зашёл в вагон, увидел удаляющуюся с перрона Нинуш, машущую на прощанье рукой и вдруг… увидел Славика с перекошенным от злобы лицом он стоял выглядывая сквозь решётку ограды перрона. Так же, как «погранцы» помогли нашей встрече с Нинуш, он организовывал мою встречу с кавказцами. Сорвалось, однако, у него! «Погранцы» обыграли его вчистую!
СПАСИБО ВАМ, ПОГРАНИЧНИКИ!СПАСИБО, ТОВАРИЩ ГЕНЕРАЛ!
ПОСТСКРИПТУМ:
Поезд шёл уже вторые сутки и всё по Казахстану. Ко мне в купе подсела молодая пара русских, без детей. На остановке муж вышел на перрон и вернулся с огромной казахской дыней, которые сейчас называют «торпеда». Только он занёс её в наше купе, её запах заполнил всё купе, а мой голодный рот заполнила слюна. Когда этот мужичок полосонул дыню ножом, я чуть вообще не захлебнулся слюной. Мужичок пригласил меня к столу, но я вежливо отказался. Я сказал, что ещё полежу и в ресторан пойду.
Он протянул мне кусок дыни на вторую полку, где я лежал уже при них полдня, тарахтя кишками и я от дыни не отказался. Я захлёбываясь съел этот кусок и покосившись вниз, съел и корку. Мужик вспомнил всё-таки про неё и говорит:
- Давай я выброшу корку с нашими!
Я спохватился и говорю:
-А я её в окно…- а окно-то закрыто.
Мужик посмотрел на меня, на жену и говорит:
-Дай мне кошелёк, мы сходим с парнем чуток посидим! А тебе я чего-нибудь вкусненького притащу! Вставай, друг! Пошли! Нечего скромничать. Давай, давай!
Вот с ними я и доехал до Саратова И ещё мне в Саратове три рубля дали на дорогу, хотя я отказывался. Спасибо добрым людям, которые всегда есть на свете и сам стараюсь быть таким. Хотя чаще у меня получается по той пословице: «Без куска хлеба врага не наживёшь!» Но это на их совести.
С Нинуш у нас встреча не состоялась, так как я всё-таки летал на реактивных Л-29 в Средней Ахтубе, а потом на «Мигах» в Грозном. Расстояние в четверо суток всё же непосильно . А самолёт… надо же знать куда и для чего летишь! У каждого своя судьба! Свои неотложные проблемы!
ПОСТСКРИПТУМ: Кто не читал мой рассказ «Землетрясение! Или как я чуть не стал пограничником!». Это случилось в Алма-Ате два года назад, то есть в 1967 году.
Летая в Грозном на Миг-17, я дружил с чеченской девушкой, которую по-русски звали Ася.Однажды она неожиданно уехала и её родственники мне не сказали - куда. Я догадался сам. Она мне мельком рассказывала о том, что у них в столице Казахстана - Алма-Ате остались родственники, которые занимаются танцами или даже преподают танцы. И она мечтала к ним уехать. Я думал, что так и случилось. Даже думал о том, что она может там встретиться с моей Лакшми-Нинуш.Так и случилось. В последний день моего пребывания в Грозненском УАЦ, я неожиданно получил письмо из Алма-Аты. Оно было от Нинуш!Адрес ГУАЦ дала ей Ася, с которой они всё таки встретились на почве танцев.Письмо было наполнено любовью и нежностью, но без обратного адреса. Как я и предполагал, она сошлась с бывшим мужем ради ребёнка.Наверное её муж сделал полезные выводы из разлуки.Дай Бог настоящего женского счастья Нинуш и девичьего - Асе.
Л.КРУПАТИН, МОСКВА 2011 г.
Эпилог:
Я не могу с тобой рядом идти!
Просто с тобою нам не по пути!
Мой путь на север, а твой путь на юг…
Так для чего же мы встретились вдруг?
Нынче друг другу мы очень нужны!
Мы друг для друга сегодня важны!
Буду светить тебе дальше в пути.
Ты, дорогая, мне тоже свети!
Может чека потерялась в дороге,
Может устали в пути наши ноги,
Но мы разбили уютный шатёр
И разожгли возле входа костёр!
Губ наших нежные прикосновенья!
Наших объятий живые мгновенья!
В памяти нашей застынут навек
И не размоет их времени бег!
Как был уютен случайный шатёр!
Как полыхал среди ночи костёр!
Угли костра пусть подольше горят,
В жизни обоим давая заряд!
Встреча для нас была очень важна!
Да! Она очень была нам нужна!
Скажете: Это была не любовь?
Вспомню: в виски мне бросается кровь!
Алма-Ата 1967 год.
Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г.
ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://proza.ru/2022/01/02/1814
СБОРНИК "ВСТАВАЛО СОЛНЦЕ ИЗ-ЗА ДОНА!"
АТАМАН СОЧИНСКОГО ОКРУГА ДОНСКИХ КАЗАКОВ!
В 1991 году летом, находясь в Волгограде, вызывает меня атаман Всевеликого Войска Донского Каледин Василий Иванович и говорит:
- Васильич, кроме тебя я такое дело доверить никому не могу. У нас есть боевой отряд атамана Сочинского округа Донских казаков Войскового старшины Волкова Михаила. У него проблемы с местной властью по поводу самовольного занятия ими какого-то дома отдыха. Надо срочно ехать и принять все возможные и невозможные меры чтобы погасить конфликт. Дело в том, что он возглавляет отряд добровольцев, защищающих Абхазию от грузинской армии. У них там и место для подготовки новичков и госпиталь. Волков мужик горячий, как бы его не арестовали. Грузины этого отряда, боятся, как чёрт ладана. Возможно, это от них исходит. Надо срочно ехать
Я спросил насчёт финансирования, но Каледин сказал, что всё в Новочеркасске, а здесь в Волгограде у него ничего нет. Значит пока за свои, а потом всё оплатим. Я не сказал ему, что у меня мать в Сочи живёт в надежде, что мне оплатят и проживание, поскольку я на работе, сдельщик. Работа адвоката зависит от оплаты клиента, а я убегаю от клиентов, по казачьим делам, хотя в отпуск никогда не ходил. Я поехал в летней казачьей форме, с наградами. У меня уже тогда были три государственные награды: Одна военная и две трудовые, а также значки Возрождения казачества и знак Всевеликого Войска Донского и значок «Парашютный спорт». Кремовая гимнастёрка с красной окантовкой воротника, клапанов нагрудных карманов и разреза пазухи. Синие брюки с красными лампасами. Фуражка с белым верхом.
Прилетел я в Адлер. Мне атаман сказал адрес Волкова в посёлке Кудепста и сказал, что отряд его располагается в заброшенном доме отдыха «Восход» на горе над посёлком Кудепста. Я решил сразу ехать в отряд казаков, в надежде, что Волков там. Стою я осматриваюсь, где автобусы и узнать есть ли остановка у дома отдыха Восход. Подруливает ко мне машина «Жигули» с водителем славянского обличия и он машет мне, приглашая. Я спрашиваю, сколько он возьмёт с меня до дома отдыха «Восход» возле Кудепсты. Он говорит:
- Садись, казак! Ничего не возьму! Нам по пути!
Я сел, а водитель сокрушённо смотрит на меня и высказывает:
- Слушай! Войсковой старшина! Я так понял, что ты не отдыхать сюда приехал? А почему ты вырядился в форму? Ты в прифронтовую полосу приехал! Хорошо я тебя первый увидел и подъехал! А если бы меня опередил горный орёл в кепи аэродром? От тебя и косточки не нашли бы!
Мы поехали и мне было очень неудобно перед этим водителем. Я совсем не подумал об этом и атаман Каледин меня об этом не предупредил. Он привёз меня в дом отдыха «Восход», с подъёмом по небольшому серпантину, у шлагбаума меня высадил и, пожав руку, сказал:
- По-моему, ваш приезд не прошёл незамеченным, войсковой старшина. Какая-то интересная машина, ископаемого вида, поинтересовалась, куда мы свернули. – и он уехал.
У шлагбаума меня встретил молодой человек, которого мне не хотелось бы назвать казаком, потому что он хоть и был в форме, но в расстёгнутой гимнастёрке, без подворотничка, без ремня и в домашних тапочках, не бритый. На моё приветствие: Здравия желаю!, он ответил: Здрассте!
- Кто у вас за старшего? Проводи! – сказал я.
Парень, молча повернулся и пошёл, не вынимая руки из брюк, еле волоча ноги. Мы зашли в длинный флигель, видимо административного назначения. Парень показал мне на дверь и пошёл дальше по коридору, шлёпая шлёпанцами. Я постучал, мне ответили, я зашёл. На кровати лежал точно в такой же «форме» без погон здоровенный дядька с усами, очень похожий на таможенника из «Белого солнца пустыни», которого играл артист Луспекаев. Увидев меня, он медленно встал и сел на кровати.
- Здорово дневали! – сказал по-казачьи я.
- Слава Богу! – ответил тот. Я протянул руку, представился:
- Адвокат Крупатин! Зам атамана Всевеликого Войска Донского по Волгоградской области. Меня послали защищать атамана Волкова.
- Владимир я. Так нас тут всех защищать надо! – ответил тот, слегка привстав, пожимая мне руку и опять сел.
Я уже хотел присесть без приглашения, как открылась дверь, в которую вошёл я и вошёл, одетый так же в гимнастёрку без ремня и в брюках с лампасами, худощавый, не крупный мужчина средних лет, но с погонами войскового старшины.
- Что за гости у нас? – спросил он и тут же отошёл в сторону, удивлённо осматривая меня, - Ни хрена себе! Не как из ВВД?
- Так точно. – ответил я, - Адвокат к атаману Волкову.
- Михаил Волков! – протянул мне руку войсковой старшина, - А вас, как звать величать?
- Леонид из Волгограда, - сказал я и протянул два удостоверения: казачье и адвоката.
Волков рассматривал мои удостоверения.
- Защищать он тебя собирается! – с нескрываемой иронией сказал Владимир.
- Да? – спросил Волков, - А что без оружия? Тут без «Калаша» делать не хрена. Присаживайся Леонид. Василий Иванович так раздобрился, что даже своего зама по Волгоградской области послал… А деньжат он не передал? – спросил Волков и выжидающе уставился на меня.
- Даже на дорогу не дал. – ответил я, - Сказал потом!
- Ясно! Это похоже на Василия Ивановича! И потом будет тоже! Запомни, Леонид! Если бы всё что Василий Иванович обещал, было реально, я бы уже во дворце жил… А мы раз в сутки питаемся, когда моя жена заработает и принесёт с овощной базы ведро овощей на котёл постного борща. Я последние деньги потратил вчера, звонил ему, а он мне говорит, что за самоотверженность присваивает мне звание полковника, а моей жене звание войскового старшины. Сказал, что деньги на днях будут. У нас сегодня уже на хлеб нету денег. Если жена сварит борщ, то будем есть без хлеба.
Я открыл свой дорожный портфель, вынул бутылку водки и здоровенного донского леща в прозрачном целлофане…
Реакция была невероятная: Володя привстал с кровати, а Волков присел перед лещом:
Ё…! Охху… Мама родная! А х… хлеб есть? – прошептали мои собеседники. - Ну, как же мы?.. А ребята голодные…
- Можно послать кого-то в магазин? Я дам пока тысячу рублей, потому что не знаю сколько мне у вас придётся быть.
- Спасибо! Сейчас пошлём, на всех купить хлеба и по банке «Завтрак туриста» по 32 копейки… даже ещё на бутылку водки хватит! Ведь лещ-то какой!
- Есть у меня вторая бутылка и полбуханки хлеба! – сказал я. – Посылайте ребят в магазин, я ещё добавлю 500 рублей, купите ребятам сало.
- Дневальный! – заорал Волков, открыв дверь, - На тыщу купишь «Завтрак туриста» на всех и хлеб, а на пятьсот сало купишь и там два мусульманина у нас… два десятка яиц купишь им. Возьми с собой двух помощников. Да дорогой не жрите, а то под машину попадёте! – повернувшись к столу он сказал, - Вова, там есть у нас разнос из нержавейки, на нём режь рыбу, а то жир потечёт. Я пойду наших взводных приглашу и врача.
Я понял, что вторую бутылку надо доставать сразу, но подумав, сказал атаману:
-Если ребята не ушли, то вот ещё пятьсот рублей, пусть возьмут ещё пару бутылок водки и не дорогой колбасы.
Володе я сказал, чтобы один кусочек рыбы он отрезал потоньше и отложил в сторону для жены атамана, которая обеспечивает им тыл.
- Какой тыл! – возразил Володя, - Она у нас самый ценный разведчик! Ходит в разведку не как мы по кустам! В открытую! На неё подозрений нет у грузин.
- Настоящий войсковой старшина! Рад буду познакомиться. - сказал я.
Володя отрезал тонкий кусочек, положил на блюдце и поставил на сейф.
Вернулся Волков с двумя парнями, примерно лет по тридцать и дедом в белом, не очень чистом халате. Познакомились. Я всем представился, как Леонид, а парни были: высокий – Сергей, коренастый – Михаил, врач – Евграфович. Наблюдая, как Володя режет рыбу, Сергей зажал рот рукой и сказал через силу:
- Слюной захлебнусь!
- А-то! Со слабыми нервами тут не хрена делать! - сказал Миша.
- А это что? – спросил Волков, указывая на кусочек на блюдце.
- Супруге твоей! – ответил я.
- Это кто? Вова добрый такой к чужой жене? – со злобой спросил Волков.
- Я такой добрый! – сказал я с вызовом, - Ваша кормилица этого не заслужила?
Волков, успокаиваясь, схватил бутылку и молча стал распечатывать и все стали рассаживаться вокруг небольшого стола. Волков стал наливать в стограммовый гранёный стаканчик дрожащей рукой. Чуть не долил, подумал и сказал:
- А ну, тёзка, на ты разлей, а то я не в форме.
Миша взял бутылку, долил Волкову и, распечатав вторую бутылку, долил шестую стопку. А я подумал: Ну и дури у тебя, атаман!
- Слово атаману! – сказал я.
- Будем живы! – сказал Волков и хотел выпить, но я сказал:
- Извини! Дополню! Слава Богу, что мы казаки!
- У нас тут не все казаки, а жить все хотят! – сказал Волков и выпил.
Все растерянно смотрели на рыбу, боясь прикоснуться. На всех по куску не хватало. Волков сказал:
- Кусок на двоих разделите, а потом видно будет.
- Я не буду рыбу, а то парадную гимнастёрку уничтожу. У меня домашние бутерброды ещё не тронутые.
Я достал из портфеля целлофановый пакет с тремя бутербродами и положил на стол.
- Это подвиг с вашей стороны. – улыбнулся Евграфович.
- Ничего. Дома догоню, когда вернусь. – сказал я и стал закусывать со зверским аппетитом, так как уже дело было к вечеру, а я после домашнего стола ещё не ел. За столом слышно было тяжёлое сопение, как после стометровки. Я спросил, обращаясь ко всем:
- Ваш магазин далеко? А то мы уже без хлеба.
- Смотря как они пошли… - ответил Волков. - Не сообразил я – дать им Уазик. Чтоб доехали, не выезжая на трассу. Дневальный! – заорал он в дверь.
- Я! – появился в двери дневальный.
- Возьми кого-нибудь с правами водителя и отправь Уазик до трассы, а то у нас уже хлеба нету!
- Есть! – ответил дневальный, жадно глянув на наш стол.
- Дневальный! – обратился я к нему, но переспросил у Волкова, - Атаман можно дам парню бутерброд?
- Дело ваше! – сказал Волков.
- Спасибо! – прошептал дневальный принимая бутерброд с жадным взглядом и дрожащими руками.
- Мы почему голодаем, Леонид. Нас заперли менты. Вчера даже попытались нас выкурить отсюда и мы вынуждены были ограниченно применить оружие. Теперь можем ждать даже ОМОН на нашу голову.
- Но я видел у шлагбаума у вас парень без оружия. – сказал я.
- Этот парень только для оповещения. А на подъёме у нас пикет из двух человек внизу с автоматом и у шлагбаума так же двое. Их не видно. Три точки по периметру для обзора. Через КПП на Псоу мы ходить не можем, потому что арестуют, а чтобы перейти Псоу выше по течению, надо разведку посылать на пару дней, а у нас харчей нет. Наши харчи там, в Абхазии. Там нас накормят, а мы туда не можем попасть. Без разведки переходить нельзя, можно на грузинскую засаду нарваться. Вот и сидим в тупике.
- А почему у вас нет права переходить через КПП официально? – удивлённо спросил я.
- А вот так! Потому что никакой орган не может мотивировать наш переход через государственную границу добровольным участием в боевых действиях. И здесь нас пытаются выкурить, а ВВД не может договориться с местными властями о нашем пребывании в этом Доме отдыха. Зачем они тебя прислали без всяких полномочий? Что ты как адвокат можешь предпринять? Я не понимаю.- сказал Волков.
- Странно! Ты вчера объяснил Каледину, что голодаете, а он даже мне на дорогу денег не дал! – сказал я.
- Вот в этом весь Каледин! Он два часа может говорить всё мудро и правильно, но дел от него не дождёшься. – сказал Волков.
- Я дам ещё тысячу рублей на харчи для разведки. Этого хватит, чтобы вы могли выйти в Абхазию?
- Да, Леонид! Этого хватит. Миша и Серёжа! Поканайтесь, чей взвод сегодня выйдет на разведку, поскольку сегодня харчи уже есть.
- Из моего пойдут. – сказал Миша, - У Серёги двое раненых ещё не совсем боеспособны. Так Евграфович?
- Да. Ещё дня два, три на разработке я их подержу, потом можно. Хотя они просятся. Но это потому, что там харч свободный, а тут впроголодь. - ответил врач.
В дверь постучали и открыли:
- Харч прибыл и кое-что… - сказал молодой казак, вынимая из вещмешка две бутылки водки и ставя на стол. Волков вынул коляску колбасы и две буханки хлеба.
- Взводные! Идите, распорядитесь харчами и отправьте разведку! – сказал Волков, - Инструктаж в моём присутствии! Вова, наливай! Евграфович, выпей, закуси и иди обеспечь им медаптечки в разведку.
Выпили, закусили и я спросил у Волкова:
- Так получается вся причина в Правлении ВВД. Ведь кроме Каледина есть и Походный атаман, который не в Волгограде, а в Новочеркасске! Мне надо прямо туда ехать?
- Ну, конечно! И с властями местными верховные атаманы должны договариваться! А то ведь и до ОМОНА недалеко. Мы ж наповал стрелять не будем, а они будут.
По коридору послышался топот, стукнув пару раз в дверь, открыл её запыхавшийся молодой казак от шлагбаума:
- Атаман! Извиняюсь, но какие-то гости приехали на джипе. Мы их пока на мушку и привели сюда к порогу! Выйдите!
- А ну, что за гости? – поднялся из-за стола Волков и мы все за ним.
Вышли на широкие ступени и нашему взору открылось видение: перед нами стояли двое мужчин среднего возраста, в гражданской неприметной одежде. Один очень высокий, другой коренастый, скорее, квадратной формы. У обоих были подняты кверху по одной руке, потому что в другой руке – у длинного была трёхлитровая высокая бутыль с мутной жидкостью, у другого в руке была авоська на полведра груш и яблок. Сзади у них стоял автоматчик, держа их на прицеле.
- Господин атаман! Дак шо вот так всигда вы гостей привэчаетэ! Чи токо нас? Нэ вжыдалы!
- Кто такие? Зачем пожаловали? – грозно спросил Волков.
- Дэлигаты от вийска Кубанска! О совмистном… сотруднистве!
- Документы есть? – спросил атаман.
- А якже ж! Усэ як положено! – они вынули из нагрудных карманов рубашек паспорта и подали, взмолившись, - Господин атаман! Та прикажиж поставыть на предохранитель, ато нэчайно лупанэ и вас забрызгае нашимы мозгамы!
- Свободен! – кивнул Волков автоматчику и возвратил паспорта пришельцам, внимательно осмотрел их и пропел:
-Паровоз пришёл, колёса стёрлися!
А мы не ждали вас, а вы припёрлися!
Так с чем пожаловали? С поручением или с письмом?
- Дак вот же! – показал бутыль высокий, - Для приватного разговору.
- Ну, проходите!- сказал Волков, поворачивая назад в помещение, и тихо дополнил, - Вова, пойди убери непочатую бутылку и разнос с остатками рыбы.
Все заходили, рассаживаясь за стол. Гости заходили последними и в нос им шибанул аромат рыбы.
- О! Да у вас сегодня рыбный день? – весело спросил высокий.
- Да вот, товарищ с Дона привёз гостинец, побаловал малость, -сказал Волков.
- А! С Дона? – воскликнул коренастый, - А мы думали…- его локтем в бок ткнул высокий, - Да-а… - странно закончил коренастый.
- Ну, наливайте, будем знакомиться. Дневальный! Принеси чистые стопки две штуки! – потом гостям, - Я атаман Волков! Михаилом меня зовут. Это мой заместитель – Владимир, Это-о-о… -указал он ладонью на меня, но я перебил:
- Звать меня Леонид! Для первого знакомства этого достаточно!
- Да! Да! – подтвердил атаман. – Ну, а вы?
- Я Грыць, вин Панас! В наших кубанских бошках бродить такая мысля, шо мы нэ можэмо стоять в стороне, кода браты донци лупцують грузынив. Наша хата тута нэ скраю.
- А не получается ли, братцы, что вы в чужом пиру похмелье ищете? – спросил Волков.
- Ну, шо ж вы так? Мы ж з открытой пазухой, з добром, а вы так… - застонал Гриц и недовольно
запыхтел Панас.
- Если вы действительно решили действовать, то этот вопрос решается не здесь, а вон там! – Волков показал пальцем вверх. - А мы кота в мешке принимать не можем! Наливай свой компот, проверим, чем кубанцЫ дышут!
- Та ций компот градусов за пятьдесят будет! – сказал Гриц.
- Почти пятьдесят пять! Я мерил! – сказал Панас.
- Я не буду! – сказал я, - Мне достаточно! Я ещё поэтому рыбу не ел, чтобы запаха не было. Мне в городе надо быть сегодня.
Кубанцы переглянулись, подняли рюмки, сказали тост:
- За казачье братство! – выпили, стали закусывать нарезанной колбасой. Волков помедлил и тоже выпил, за ним Володя выпил, а Волков закричал:
- Дневальный! Помой фрукты и положи на большое блюдо, принеси на стол. Что не поместится, отнеси ребятам. – сам взял краснобокую грушу, вытер об гимнастёрку на груди и откусил.
- Скажу так! – продолжил Волков, - От помощи в виде продуктов не откажемся и даже заплатим, а на большее… не от нас зависит. Ваши верховные атаманы знают как эти вопросы решаются. Всё! Это мой последний сказ! Володя, гости на тебе, а я пошёл отдыхать. – он откусил грушу, положил на стол и ушёл, не прощаясь. Появился дневальный с блюдом мытых фруктов. Володя сказал:
- Отнеси их на улицу в беседку! Пойдём туда, тут уже есть нечего!
- А вон якый гарний кусочек я бачу на сейфе! Вот бы донску рыбку посмаковать! – заулыбался Гриц. Володя растерялся перед наглостью гостя, а я сказал:
- Это мы оставили для очень уважаемого человека! Это «НЗ»!
- Да! – кивнул Володя, - Берите свой керосин! Пошли!
- Да шо ж ты оскорбляешь? – разыграл обиду Панас, - Щас на руке зажгу, горэть будэ!
- А керосин тоже горит! Шучу! Потому что бутыль у вас керосиновая! А первач хорош! – сказал Володя.
Присели за стол в беседку, налили по стопке, в том числе и на меня. Я отодвинул стопку.
- Обижаешь, Леонид! – загундели гости.
- Нельзя! Дело превыше всего! – сказал я.
- А можно спросить, Леонид. А як понимать казака, якый носе на груди морды тех, кто уничтожал казачество? – спросил Гриц, указывая на мои награды.
- Отвечаю вопросом на вопрос! – сказал я, - А ваши отцы свастику фашистскую носили на груди? Ваши отцы в какую сторону стреляли во время войны?
- Да шо ж ты ровняешь! То война была! – возразили оба гостя.
- А сейчас вы с фашистами в засос целуетесь? – продолжал наседать я. – Сорок лет после войны вы шпионили против Советского Союза или строили Коммунизм, как и я.
- Та шо-то строилы, а теперь глядым и нэ як нэ поймем, шо построилы…
- Что построили, то наше и никому не отдадим! А вы не тем духом дышите! Явно!
- Извини, Леонид! Мы готовы хоч сейчас тоби доказаты, шо мы до вас с открытой душой. Вот щас поидем и привезем вам харчу от Кубаньска вийска. Через час будемо здэся! Хочешь, поихалы з намы! Вон джип за шлагбаумом, водила трэзвий! Поихалы?
Меня сломила мысль: Вот харч рядом! Пусть докажут! Не могут так люди врать в глаза!
- Через час будем здесь? – переспросил я.
- Ну, може пивтора, поки харч загрузэмо! – сказали гости.
- Поехали! - сказал я. Гости взяли остатки самогона и мы пошли.
- Часа через полтора обещают вернуться! – сказал я Володе, а он как-то непонятно посмотрел на меня и гостей и, ничего не сказав, встал и пошёл в помещение. Мы вышли за шлагбаум, сели в низенький просторный джип без крыши над головой. На заднем сидении Гриц и Панас сели по бокам, а я оказался в середине, и мы медленно поехали по серпантину с горы к трассе.
- Что за машина? – спросил я, - Трофейная или лендлизовская?
- Трофейная! – ответил Панас.
- Лендлизовская! – одновременно ответил Гриц, - Та яка разныця? – начал выкручиваться Гриц.- Гарна техника! Сико лит, а паше!
- Разница есть! – сказал я, - Американцы одновременно делали и для Гитлера и для Сталина. Только для Гитлера делали лучше и надёжнее, потому что надеялись, что он победит.
- Ладно!- сказал Гриц, - А кажиж, Леонид, кого тамо уважаемого ожидають воны?
- О-о! Это большой секрет! – ответил я с улыбкой.
- Ну, то ты зря так! Вид нас в тоби сыкретив бильше нэ будэ! – сказал злобно Гриц и грубо хлопнул меня по коленке.
У меня по спине прошёл горячий ветерок: Влип? Бью правым локтем … Нет! Сначала правым большим пальцем в глаз Панасу и возвратным движением бью локтем вправо в нос Грицу, рукой за шею водиле, душу, а ногами добиваю задних…
В это время мы выехали на трассу и повернули в сторону Адлера, проезжая под крутым обрывом высоты, на которой находится дом отдыха «Восход». Вдруг, мне показалось, что с крутизны скачут вниз двое. Один впереди, прыгая более осторожно, а другой стремительно, местами съезжая на заднице с автоматом в руке и, наконец, закувыркался, не удержав равновесие. Он чуть не выкатился на дорогу и поднявшись глянул на свой автомат, без рожка-магазина. Он повернулся назад, крикнул второму, тот бросил ему автомат, нижний его поймал и выскочил на дорогу как раз перед нашей машиной метров за двадцать. Это был атаман Волков! Он взвёл затвор и дал очередь в асфальт прямо перед машиной. Рикошет пролетел над лобовым стеклом, мимо моего виска с горячим ветерком и я пригнулся, а кубанцы упали вниз на пол. Джип завизжал тормозами, съехал на обочину и остановился. Водитель тоже упал на сиденье.
- А ну! Кубанские гости! Клешни до горы! И выходьте! Построились в затылок и бегом! Стреляю в асфальт! За рикошет не отвечаю! Бегом!
Кубанцы помчались как антилопы! Впереди бежал высокий – Гриц, потом водитель и последний – квадратный Панас.
Атаман размазал струящуюся по разбитому лбу кровь, подошёл к машине, вынул с сиденья наполовину полную бутыль самогона, отдал молодому казаку, сказав:
- Это контрибуция! А ты мой рожок подобрал?
- Да вот он! Ремонтировать придётся пушку! – сказал молодой. И мы пошли. Отойдя метров десять. Волков повернулся назад, на вытянутой руке прицелился. Я со страхом подумал, что он кубанцам вслед хочет выстрелить. Он выстрелил одиночным и джип осел на правую сторону. Выстрелил ещё раз и джип осел на левую сторону, а кубанцы помчались при этом с невероятной олимпийской скоростью. При этом встречная машина так вильнула, что чуть не улетела в кювет. Чуть погодя Волков спросил:
- Ты понял, что произошло, Леонид?
- Не понял, но догадываюсь. Я жизнью тебе обязан! – ответил я.
- Они бы тебя продали грузинам за хорошие «бабки»!
- Пожалуй так! Я только сейчас сопоставляю то, что мне сказал водитель, который меня подвёз из Адлера к вашему шлагбауму. Он сказал, что за нами следовала какая-то «ископаемая» легковая машина. Но я сам её не видел. Наверное, это был джип, на котором приехали гости.
- Хороший водила тебе достался, а то мог и не попасть к нам. Надо форму тебе снять! Опасно! Ты переполох устроил у наших врагов. Хорошо, что ты не сказал, зачем ты приехал и кто ты есть. У них теперь сто догадок!
- Ещё они интересовались, что за уважаемое лицо сегодня к нам прибудет, для которого мы оставили кусок рыбы. А я сказал, что это большой секрет!
- Да-а-а? Слушай, Леонид! Похоже у нас сегодня будет к вечеру очень весело и тебе надо срочно срулить от сюда! Я пошлю гонца ко мне домой. Жена уже должна быть дома. Передам ей, чтобы сегодня не приходила, но чтоб дала мой спортивный костюм для тебя. У тебя есть возможность ночевать в городе?
- Есть! И завтра я должен говорить по телефону с походным атаманом Ратиевым, если Каледина не будет в Новочеркасске. По отношению к вам это равно предательству.
- Леонид! Я тоже горячий, но так резко с ними не надо. Толку не будет, потому что они считают, что мы личные интересы тут преследуем. Просто доводы приводи, что могут уйти завоёванные территории, а значит обещание ВВД о помощи Абхазии будет обыкновенный трёп! А они действительно от руководства Абхазии за помощь получат, если она будет.
- Понял! – ответил я. - Возможно после разговора с ВВД я сразу уеду. А как костюм я тебе передам?
- На вокзале железнодорожном в автоматических камерах хранения в секции номер три в камере с номером три тройки положи костюм.
Меня переодели, провели по кустам на автобусную остановку и я уехал к матери в Сочи. У матери как раз отдыхал мой младший сын, а старший поступал в Универ в Волгограде.
Через неделю мне на работу позвонил Каледин и сказал, что надо ехать опять к Волкову, так как его арестовали и он находится в Сочинском СИЗО. Его обвиняют в сопротивлении органам власти, хранении оружия, создании вооружённого формирования и незаконном захвате чужой собственности. Я сказал, что никуда я не поеду, пока не будет отрегулирован вопрос об официальном статусе этого вооружённого формирования и наличия оружия у Волкова и его казаков. Каледин сказал, что вверху как болото и отделываются обещаниями, не желая засветиться в открытой помощи Абхазии, а к добровольцам, они как бы отношения не имеют.
- Атаман! А жрать люди должны или ты предлагаешь им на большую дорогу выходить с автоматами? Ты мне оплатил поездку? Или ты считаешь, что я миллионер? Или у меня семьи нет? Или у меня жена и дети не болеют? Кроме удостоверения, что ты мне дал?
- Ну мы же казаки, Леонид! Ты думаешь мне тут что-то платят?- отвечал Каледин Василий Иванович, хотя я знал, что он далеко не бескорыстный человек.
Я поехал к Волкову в СИЗО г. Сочи, чувствуя себя должником перед ним, когда я дурака свалял с кубанскими, а может и не кубанскими провокаторами. А я тогда ещё один ущерб потерпел. Моя мать вечером постирала мою гимнастёрку и повесила сушить. Красные окантовки полиняли на кремовую ткань гимнастёрки и её пришлось выбросить. Стирать её нужно было в прохладной воде с уксусом и сушить кверху ногами, чтобы окантовки висели вниз. Мать этого не знала.
Встретившись в Волковым в СИЗО, я получил от него невыполнимую просьбу, но он говорил, что если я этого не сделаю, то ему не жить. Он просил принять меры, чтобы его из СИЗО отправили не в Армавир, так как там его нашли грузинские щупальца, а в Краснодарскую тюрьму. У меня в Сочи не было никого знакомых из адвокатов или правоохраны. Я вспомнил, что на автовокзале я видел в углу зала ожидания пригороженную фанерную бендежку с надписью «ДЕЖУРНЫЙ АДВОКАТ». Я заглянул в окошко и увидел там старого еврея, читающего газету. Тая в душе несбыточную надежду, я поехал на автовокзал и увидел, что этот ветеран сидит на месте с газетой в руках. Зашёл я представился, показал три удостоверения: Депутата Волгоградского Областного Совета, адвоката и Зама Атамана ВВД. Рассказал ему ситуацию. Он отнёсся ко мне с сочувствием и куда-то позвонил. Слышимость в трубке была отменная и я ясно услышал: «Ведро водки и дело в шляпе!». Ветеран вопросительно посмотрел на меня, и я, не веря своему счастью, показал большой палец!
Ветеран адвокатуры, Виктор Самуилович, ответил: В восемь вечера встречай с ведром! А я подсказал: «И с донским лещом!» И тот дополнил, получив кучу эмоций!
Кратко скажу вам, что мы с руководством СИЗО до 12 ночи пели казачьи песни и нам из камер кричали: Спасибо! Слово насчёт Краснодара сдержали. Михаила спасли!
По этому делу мне пришлось ещё четыре раза выезжать в Хостинский суд и, наконец, мы получили оправдательный приговор.
Осенью мы встретились с Волковым на Совете Атаманов Всевеликого Войска Донского в Новочеркасске. Он потащил меня в буфет и мы выпили с ним по сто пятьдесят граммов коньяка, хотя он уже был поддатым серьёзно. После перерыва мы сели на заседание. Я сидел с волгоградцами ряда через три от Волкова. Минут через десять послышался грохот. Я увидел, что Волков упал с кресла на пол. Я подбежал, поднял его и атаман Каледин, выступавший с трибуны сказал мне:
- Леонид! Проводи Михаила в фойе!
Атаман Каледин забыл, что он обещал меня орденом наградить за защиту Михаила Волкова. Ну про возмещение расходов на поездки, вообще вспоминать неприлично! Мы же казаки!
Л. КРУПАТИН, МОСКВА, июнь 2021 г.
\
Прогулка на яхте, соло на скрипке! Плюс к Победе
Леонид Крупатин
ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://proza.ru/2023/02/05/1470 ОРИГИНАЛ!!!
СБОРНИК "О ЛЮБВИ ВСЕРЬЁЗ!"
ПРОГУЛКА НА ЯХТЕ И СОЛО НА СКРИПКЕ!Рассказ.Рисунок автора
Яхту Сергей приобрёл с другом Сашкой на складчину. Яхта была маленькая, парусная и под мотор не предусмотрена. Управлять яхтой они учились прямо в этом году весной у одного опытного «морского волка», как он себя называл. Кажется, он показал друзьям всё, что мог, и даже ходить под парусом против ветра. Яхтой Сергей с другом Сашкой пользовались почти всегда вдвоём, дважды брали с собой компании знакомых, но сегодня… Сегодня Сергей не с Сашкой, а с Машкой! Да не с Машкой, а с чудесной Машенькой, решил сходить на яхте на остров Шулюм, находящийся в пределах видимости с городского берега, но мало обжитый. Вернее, он был обжитый со стороны материка, а со стороны моря были обрывистые скалы. Со стороны материка была лодочная станция, и кафешка, действующая по предварительному заказу на компанию, но Сергей с Сашкой, обследовав северный крутой, скалистый берег острова, нашли там уютную бухточку, где вполне можно отдохнуть тесной компанией, в отсутствие посторонних. Сергей, как увидел эту бухточку, сразу вспомнил эпизод из недавно прочитанной книги , где описывается чудесная сцена купания двух влюблённых в подобной живописной маленькой бухте. Вот сюда-то он и решил зайти на яхте с Машей и удивить её чудом, не то, чтобы нетронутой природы, но не затоптанной. Другу Саше было вежливо отказано в соучастии. Сергей и Саша были не женатыми, почти ровесниками, учились в разных вузах. Правда Саша был постарше и, опытнее в жизни, как он считал, потому что уже попробовал на себе «счастье семейных уз», как он выражался и теперь платит алименты. Другу Сергею он постоянно подпитывал сознание негативными воспоминаниями из своей семейной жизни, в основном - о кознях бывшей тёщи и тупости подкаблучника бывшего тестя, считавшего, что его жена всегда права.
С Машенькой, студенткой Химико-технологического факультета, Сергей познакомился всего неделю назад и когда сказал об этом Сашке, и описал её внешние прелести, то он, сначала даже загорелся во взгляде, вроде как позавидовал, но, вдруг, отрезвел и сразу стал интересоваться «обратной стороной этой медали», то есть, её родителями. Он сказал, что, если Сергей вздумает с нею закручивать всерьёз и надолго, то родители должны жить на расстоянии в тысячу километров, тогда они будут родными для новой семьи. Сергей осторожно узнал у Маши о её родителях. Оказывается, они пожилые, живут в пригороде, прикупив себе домик с огородом, а городскую квартиру они оставили семье старшего её брата. Маша часто ночует после занятий у брата, но живёт с отцом и матерью. Она поздний ребёнок и старший брат её очень любит. На вопрос, кем брат работает, Маша ответила туманно: То в одной организации, то в другой, но часто бывает в командировках, связанных со спортом, какими-то тренировками, так что ей приходится часто помогать нянчить племянников и они её очень любят, как и она их. Первое свидание, если это можно было назвать свиданием, было на концерте сборной вуза Сергея, точнее Музыкального училища, в котором учится Сергей по классу скрипичных. Маша была в третьем ряду и когда Сергей играл на скрипке, не выдержала и ещё до окончания его выступления, подбежала к авансцене с букетом и стояла, пока в воздухе остыла последняя нота. Сергей под шквал аплодисментов, нагнулся и низко поклонившись симпатичной поклоннице, улыбнулся, заглянув ей в глаза. А глаза эти, царапнули его прямо за сердце и взгляды задержались на несколько секунд, что заметила публика и коллеги Сергея. Они и указали Сергею на улице на выделявшуюся в толпе фигурку с пылающим взглядом. Сергей подошёл, чтобы познакомиться и мучительно думал в этом первом разговоре, куда бы пригласить Машу, а она сама пригласила его на выступление Мужского хора Валаамского монастыря, который приехал с гастролями в их южный город. Сергей удивился, что Маша, оказывается, может взять билеты по количеству без ограничения. На удивлённый вопрос Сергея, она, смутившись, ответила, что с подружками поёт в церковном хоре Казанского храма, главного в их городе. При чём этот хор возглавляют певицы и певцы из Музучилища Сергея. Сергей встретил это известие с восторгом и Маша, с облегчением, увлечённо стала рассказывать об их успехах в освоении духовных произведений. Она очень сожалела, что в нашем главном храме города нет оргАна, но считает, что кроме оргАна можно бы сопровождать их пение исполнением духовной музыки в исполнении ансамбля Музучилища, в котором учится Сергей. Она сказала, что особенно не равнодушна к скрипке и, при исполнении Сергеем Рондо Каприччиозо Сен-Санса, у неё чуть сердце не выпрыгнуло на сцену. Сергей сказал, что его заинтересовала мысль о сопровождении пения церковного хора под аккомпанемент группы музучилища и он поговорит об этом с преподавателем и коллегами.
На концерте хора Валаамского монастыря было их второе свидание. Точнее – начало свидания, после чего Сергей пригласил Машу в кафе у Лодочной станции и прямо из окна кафе указал ей на яхту, покачивающую мачтой с гюйсом, выделяющимся среди других, трепетавших на лёгком ветерке. Недолго посидев в кафе, обсуждая выступление легендарного хора, они прошли на яхту, и Сергей с гордостью провёл экскурсию по их маленькой яхте. Маша сказала, что слишком смело заявлять, что это яхта, потому что на яхте должны быть элементарные удобства, а это парусная лодка для прибрежного плавания. Сергей смутился и заметил, что Маша, видимо, хорошо разбирается в парусных лодках и яхтах. А Маша сказала, что смотрела у брата литературу по парусным лодкам и яхтам, так как он мечтает сделать своими руками небольшой парусник для семьи и поскольку есть дети, то лодка семью не устроит, а на яхту нет денег. Тут же Сергей предложил Маше сходить на яхте на прогулку в ближайший выходной, на что у Маши загорелись глаза, но быстро погасли и она объяснила, что нужно согласовать с братом и предупредить родителей, что она в тот день приедет позже или совсем не приедет, оставшись ночевать у брата.
Наконец такой день настал. Маша сказала, что со всеми всё согласовала и брат привезёт её на берег к назначенному времени. Маша приехала на берег с братом на его машине. Брат протянул Сергею руку и своей мощной спортивной ладонью, осторожно пожал музыкальные, но не слабые пальцы Сергея, внимательно заглянув ему в глаза, а Сергею показалось, что он заглянул ему в самую душу. Сергей слегка смутился под этим взглядом, но не стушевался, поскольку душа его была чиста, как струя горного водопада. Брата звали Андреем и он, чувствовалось, был не посторонним к парусному спорту, проявив интерес к обеспечению надёжности хода и навыкам Сергея по управлению яхтой. Видно было, что способностями Сергея он был не очень доволен, но скрыл это под лёгким вздохом и с предупреждением, чтобы следили за ветром, волнением, не снимали надувных спасательных жилетов, и возвращались засветло на лодочную станцию, а на обратном пути, чтобы позвонили ему и он встретит. Он просил не причаливать к острову Шулюм, а обойти его на расстоянии, потому что там есть рифы. Сергей неуверенно пообещал, на что Андрей пытливо посмотрел на Сергея, а тот опустил глаза. Андрей прошёл на корму, посидел у руля, зачем-то проверив его ход вправо, влево. Ещё раз, глянув на стройную, если не сказать, щуплую, фигуру Сергея, Андрей сказал:
-Вообще-то парусный спорт требует порой большой физической силы, а вы с Машей не слишком накачаны.
- Вообще-то я занимаюсь спортом, - возразил Сергей. У меня второй разряд по фехтованию…
-Ух, ты! Здорово! Мне нравится фехтование! Уважаю! Но не занимался... сказал Андрей.
У машины Андрей ещё раз оглянулся на яхту, недовольно посмотрел на, прощально машущих ему, Сергея и Машу, махнул рукой в ответ, крикнул: «Не замочи телефон! Звони на обратном пути!» - и уехал.
Когда яхта вышла на открытую волну, она понеслась, как птица, похлопывая килем на волне. Это гасило скорость и надо бы было Машу отправить на носовую часть яхты для равновесия, но Сергею не хотелось её отпускать от себя, так как сидел на руле. Маша была в восторге! Рыжеватые волосы её, не длинные, чуть ниже плеч, развевались на ветру. Глаза её сияли радостью, улыбка не сходила с лица.
- На море живём, а мне не часто приходится кататься по волнам! – с сожалением сказала Маша, - В прошлом году только на глиссере с подружкой, однокурсницей катались в её день рождения. Нет времени! То к занятиям готовиться надо, то дома на небольшом огороде родителям надо помочь, то брату с детьми помочь! У брата жена работает. Никак не может её уговорить, посидеть дома с детьми. Дорожит работой! Педиатр она. Хорошо, хоть сама детей лечит, если что… А по выходным мы с девчонками в храме поём. Я уже не могу без этого! Затягивает! Чувствуешь, что сам к святому приобщаешься, а главное, душа радуется от того, что воочью видишь, что людям добро даришь!
Сергею было очень приятно слушать её откровения, но подумав, он достал из своей сумки нераспечатанную пачку сигарет и спросил Машу:
- Покурим?
-Боже упаси! – вскликнула Маша, изменившись в лице, - А ты куришь?- спросила она, недобро глядя на Сергея.
-Да я иногда с ребятами для поддержания компании… - ответил Сергей, несколько растерянно.
-Знаешь, Серёжа, я вынуждена тебе признаться, что не уважаю людей, курящих и пьющих и общаюсь с ними лишь по острой необходимости. Девочки из нашего хора тоже такого мнения и если в вашей музыкальной группе курящие, то лучше не заводи о соучастии разговор. У нас одна девочка оказалась курящей, и её наши девчонки просто хотели исключить из нашей группы, потому что от неё несёт никотином на метр. Но и не только запах имеет значение. Это говорит о низости интеллекта человека. А духовный хор, это не просто хор! Но, я оказалась против исключения нашей подруги. Я предложила ей в помощь молитвы против курения. На выбор: Святого Амвросия Оптинского, Блаженной Матроны Московской, Святителя Николая Чудотворца! Она подумала, подумала и взяла молитву Матронушке. Говорит, что она, как женщина ближе ей к душе и лучше поймёт её. Ты знаешь? Неделю мучилась или две, но через месяц она заявила, что сама удивляется, как она не понимала всю мерзость этого занятия. Даже, если ты без сигареты, но вонь от тебя на метр для некурящих. И потом взгляд на тебя людей не курящих, как на неполноценного… Она увидела и осознала это уже со стороны. Мы ведь, студенты, не шибко богаты, за исключением некоторых, порой в пище приходится экономить, но экономить, чтобы хватило на сигареты? Чтобы нанести непоправимый ущерб своему здоровью и своих ближних? Поддерживать своими несчастными копейками негодяев, которые богатеют за счёт ущерба здоровью человечества? Это за пределами здравого смысла! И даже преступно! Как ты, Серёжа, можешь поддерживать компанию курящих своим участием? Ты мне показался трезвым человеком…
- Да я не курю! – возразил Сергей, - Я взял сигареты на всякий случай. Подумал, а вдруг ты куришь?
-Ты обо мне мог так подумать? Может быть ты и бутылочку коньяка прихватил для полного контакта?
Сергей покраснел и отвёл свой взгляд в море. Ведь она угадала…
- Ну выброшу я сейчас эти сигареты при тебе! – он выхватил пачку сигарет из сумки у его ног и замахнулся…
- Стой! Не погань море этой отравой! – сказала Маша, - На берегу выбросишь!
- Правильно… - сказал Сергей, и глянув на приближающийся остров, он попросил:
-Машенька, пойди сядь на моё место и держи руль вот так. Я пойду галс подправлю, а то мы идём прямо к острову, а нам нужно обойти его левее.
Маша, с неостывшей обидой, глянула на Сергея и молча пересела к рулю. Повозившись с парусами минут пять, он пошёл опять на корму, и думал, чем поправить неловкое положение. Вдруг он услышал, что Маша запела:
Окрасился месяц багрянцем,
Где волны бушуют у скал.
"Поедем, красотка, кататься,
Давно я тебя поджидал".
"Я еду с тобою охотно,
Я волны морские люблю.
Дай парусу полную волю,
Сама же я сяду к рулю".
"Ты правишь в открытое море,
Где с бурей не справиться нам.
В такую шальную погоду
Нельзя доверяться волнам".
"Нельзя? Почему ж, дорогой мой?
А в прошлой, минувшей судьбе,
Ты помнишь, изменщик коварный,
Как я доверялась тебе?"
Сергей остановился и замер, услышав, как поёт Маша… Это был невероятный голос и невероятное исполнение. Маша только мельком глянула на Сергея и, чуть прищурив в улыбке глаза перевела взгляд на горизонт. У Сергея даже дыхание перехватило! Маша явно подражала какой-то в прошлом великой певице народного класса и у неё очень это получалось!
Маша, пела и голос её просто вписывался в эти волны …
"Послушай, мы жизнью рискуем,
Безумная, руль поверни!
На это сердитое море,
На эти ты волны взгляни"…
Вдруг Сергей боковым зрением увидел, что яхта уже поравнялась с островом и закричал:
Машенька! Срочно поворачивай руль влево, я опять буду менять галс! Ты меня просто очаровала!
И Маша захохотала:
- Это я тебе словами песни напомнила про руль? Ха-ха-ха… Дай-то Бог, чтобы дальше у нас не было как в песне!
Сергей поставил паруса по ветру и скорость резко упала, а яхта пошла вдоль скалистого сурового берега, развёрнутого ко всем штормам. Местами из воды поднимались глыбы базальта, отполированные многовековыми штормами.
Сергей опять сменил галс и яхта пошла к берегу.
-Там же отвесные скалы… - возразила Маша.
-Мы с другом тоже так думали, пока не подошли вплотную вот к той скале. За нею вход в уютную бухту.
-Нам же Андрей говорил не подходить к берегу! – возразила Маша.
-Маша! Ну я просто не могу тебе не показать эту сказочную бухту. – взмолился Сергей. Наконец он опустил парус и взялся за вёсла.
-Можешь отпустить руль, Машенька. Мы уже на месте. Он стал обходить скалу и взгляду Маши открылось самое настоящее чудо. Эта скала прикрывала берег и от штормов, и от бешеных ураганных ветров. Это был райский уголок. Несмотря на то, что это был северный склон, со скал висели над водой кусты каштанов, оплетённых лианами. В расщелинах даже цвели магнолии и олеандры в висячем положении. С самой скалы свисали к этой бухте кустообразные кипарисы. От ароматов кружилась голова…
Сергей стал тормозить вёслами и яхта мягко остановилась, ткнувшись в плоскую глыбу базальта.
Вокруг яхты в воде колыхались не тронутые штормами разлапистые водоросли…
-По-моему мы в раю!.. – зачарованно прошептала Маша, - Здесь только шёпотом можно разговаривать.
Резкий крик спикировавшей на них чайки заставил их вздрогнуть, а чайка с хохотом помчалась дальше. И опять наступила тишина с едва слышимым плеском прибоя с другой стороны скалы.
- Я же говорю, что я не мог не показать тебе это чудо! – сказал Сергей, довольный произведённым эффектом.
-Серёжа! А многих девушек ты очаровывал этим чудом?
Вопрос был настолько неожиданным, что Сергей растерялся и его бросило в жар. Покраснев, он захлопал глазами и залепетал:
- Ч-честное слово, ты первая… и п-последняя, Маш! Хотя всё-таки здесь есть следы пребывания человека, но не затоптано здесь. А мы с другом нашли это место месяц назад. Даже наш инструктор, похоже не знает это место. Он предупреждал, что здесь опасные рифы и ходить к берегу нельзя. Но мы с другом на ощупь прошли к берегу на вёслах чиркая килем. Здесь даже купаться можно! Вон галька под скалами, как на пляже.
-Но в этой бухте так узко, что и развернуться нельзя… Это не бухта, а просто небольшая заводь в расщелине. - засомневалась Маша.
- Ну, Маша! И яхта тебе не яхта и бухта тебе не бухта! Мы выйдем осторожно задним ходом на вёслах. Я буду грести, а ты будешь рулить. Мы же так делали. Сейчас искупаемся и вот на этой плоской глыбе будем загорать.
-Смотри!- указала Маша на гальку под обрывистым берегом, - Видишь, кто-то железяку воткнул в берег…
- Да это наверно давно, кто-то воткнул, она ржавая! – сказал он, посмотрев на ржавый арматурный прут толщиной в палец и высотой метра полтора, воткнутый в гальку вертикально.
- Но на ней сверху какая-то бумажка… - продолжала сомневаться Маша.
-Да я вижу, что это пачка от сигарет. Видимо не мы одни знаем это место. Я взял кое- что перекусить вкусненькое…
- И я взяла! – добавила Маша.
- Вот на этой плоской глыбе мы с тобой расположимся загорать. – сказал Сергей.
-А как мы заберёмся на неё. Высота метра два… - растерялась Маша.
- С той стороны эта глыба пологая. Поднимемся безопасно.- сказал Сергей, сняв спортивное трико и оставшись в синих со звёздочками плавках.
Маша сбросила лёгкую сорочку с коротким рукавом и шорты, оставшись я ярко жёлтом купальнике. Сергей, залюбовавшись ею, сказал:
- Ты как кусочек солнца! Яркая и красивая!
- А ты как кусочек ночного звездастого неба!- сказала в ответ смеясь Маша. – И бледный, как луна, впрочем, как и я тоже.
-Мы делали две вылазки с друзьями на этот остров к лодочной станции. Первый раз мы с Сашкой ещё не знали про это место, а второй раз, решили не выдавать друзьям это укромное место и отдыхали там же на лодочной станции с шашлыками… - говорил Сергей, забирая в руки из сумок свои и Машины пакеты с продуктами, - Пошли!
Сергей прошёл по яхте с кормы на нос, спрыгнул с борта на удобный камень в сторону берега, поставил сумки с продуктами на камень и протянул руки к Маше.
- Да ничего! Я сама! – сказала Маша, легко спрыгнув на камень, наткнувшись своим бюстом на руки Сергея и он невольно обхватил её, прижав к себе. Их глаза в упор встретились и Сергей, чуть нагнувшись, поймал своими губами, задрожавшие губы Маши. С минуту Сергей не отпускал её губы, но Маша, освобождаясь, сказала:
- Ну хватит, что ли…
-Ой! Извини! - Я нечаянно… пролепетал Сергей.
- Ох! – усмехнулась Маша, - Прощаю на первый раз…
Сергей взял пакеты с продуктами, спрыгнул в воду, где глубина была чуть выше колена.
-Подожди! – сказал он, - Я пакеты оставлю на берегу…
- Да что я принцесса? - сказала Маша, тоже спрыгивая в воду.
Сергей пошёл с продуктами на узкую полоску прибрежной гальки под обрывом берега, покосился на ржавый штырь арматуры, торчащий из берега. Задержался, визуально исследовав смятую пачку из под сигарет на этом штыре и отметил, что она выглядит свежей, но ничего не сказал. Пройдя немного по берегу, он опять зашёл в воду и подошёл к плоской глыбе с тыльной пологой стороны.
-Видишь, как удобно забраться на поверхность? – сказал он, - Тебе помочь?
- Ой! Не надо опекать меня! Джентльмен! – со смехом сказала Маша.
Поднявшись на плоскость скалистой глыбы они расстелили два коврика. Коврик Маши по размеру был на одного человека, а коврик Сергея был на двоих. Сергей предложил в целях экономии места Машин коврик не разворачивать или постелить на его коврик сверху. Маша свой коврик свернула и положила как бы в изголовье.
- Наверное сначала искупаемся, потом перекусим? Да? – спросил Сергей.
- Ну, видимо так… - согласилась Маша и пошла на спуск к берегу, - Яхта на якоре? – уточнила Маша.
-Нет. Мы же рядом и движения воды здесь вообще нет. Тихая заводь. – сказал Сергей.
Поравнявшись с кормой яхты, Сергей зашёл в воду на глубину, приглашая Машу сделать тоже.
-Давай сплаваем к началу скалы, выглянем на море.- предложил Сергей.
-Давай! – согласилась Маша.
Сергей поплыл мощным кролем, а Маша не спеша плыла бесшумно по лягушачьи. Маша видела, что Сергей доплыл до начала скалы, посмотрел на море, проплыл немного по кругу и поплыл назад.
Подплывая к Маше, он сказал:
-Ничего особенного. Круизные идут и торговые… Но там волна небольшая, а плыть неудобно. Поплыли ближе к берегу и отсюда рассмотрим прелести этой бухты.
Сергей подплыл к берегу, стал на дно, подождал Машу и когда она подплыла к нему, он осторожно взял её на руки.
- Посмотри, Машенька, какой я тебе подарок сделал! Ты правильно сказала, что здесь как в раю. Даже прибой почти не слышно, только чайки иногда залетают. Мне хотелось бы, чтобы никто никогда не узнал об этой бухте, кроме нас с тобой. Я недавно прочитал одну книгу. По содержанию она сложная, однозначно не могу о ней отозваться, но я там встретил описание одной встречи влюблённых в живописной бухте и подумал, что это написано об этой бухте. Рассказать тебе отрывок?
- А как называется книга? Кто автор?
- У книги нехорошее название и я не хочу тебе этим портить впечатление.
- Ты помнишь отрывок на память? Молодец! Давай…
Сергей немного помолчал, покружил невесомое тело Маши по воде, прижал её к себе плотнее, щекой к щеке, а правая грудь Маши прижалась к его левой груди… и начал:
- « Они добрались, наконец, до подножия утеса и очутились между двумя отвесными стенами скал на берегу крошечной бухты, скрытой сверху косматыми ветвями сосен. Белая вода, пенясь, мягко набегала на гальку, потом чуть подальше, над песчаным дном, сразу становилась бутылочно-зеленой, а еще подальше, над водорослями, покрывавшими подножие скал, отливала цветом павлиньего пера. Бухта была ярда четыре в ширину и около двадцати в длину.
— Здесь, должно быть, купаются нимфы, — воскликнул Тони. — Жаль, что мы не можем с вами искупаться.
— А почему бы нет?
— Но мы ведь не взяли с собой купальных костюмов.
— Разве это уж так важно? — улыбаясь, спросила Кэти.
И Тони вдруг охватило странное чувство — будто он уже когда-то стоял здесь раньше, смотрел на это море и собирался купаться с девушкой………………………………………………»
(В этом месте Сергей как бы запнулся. Маша вопросительно посмотрела на него, а он продолжил).
«— Да нет, конечно, — сказал он. — Глупо, что я так подумал. Нас здесь никто не увидит?»
(В это время Маша ещё раз с вопросом посмотрела на Сергея и задумчиво опустила глаза на воду.)
«— Разве только проплывет мимо какая-нибудь лодка, но мы можем стоять по горло в воде, пока она не пройдет.
Через секунду они уже стояли раздетые и, улыбаясь, смотрели друг на друга. Тони было странно, что он не чувствовал никакого смущения, наоборот, ему было приятно сознавать, что он хорошо сложен, тело его не портят мускулы и вообще не имеет изъянов.
Кэти, откровенно любуясь им, сказала:
— Вы мне больше нравитесь обнаженным. Вы красивый мужчина.
— А вы прелестная девушка.
Она и в самом деле была прелестна и отнюдь не из тех женщин, которым необходим полумрак; яркий солнечный свет был оправой для ее красоты. Как ни странно, обнаженная она выглядела более сильной и крепкой, — в платье Кэти казалась почти хрупкой.
У нее были длинные, очень красивые ноги, не очень тонкая и короткая талия, полная грудь. Тони скользнул в воду и почувствовал, как прохлада охватила его до самых бедер. Он протянул руки и сказал:
— Идите.
Она легко бросилась в воду, грудь ее коснулась его руки и плеча, словно нечаянной лаской.
Тони доплыл до конца бухты. В море не видно было ни одной лодки, а небольшой кусочек острова, который он мог охватить взглядом, казался пустынным и безмолвным, ни звука не доносилось сюда, слышны были только их голоса и легкие всплески воды. Катарина стояла по грудь в воде, ее белые ноги и тело причудливо преломлялись в прозрачной колеблющейся глубине. Тони подплыл к ней и когда ноги его коснулись дна, схватил ее за руки и поцеловал в грудь.
Потом, крепко прижавшись к прохладному телу Кэти, он поцеловал ее губы и почувствовал, как она слегка погрузилась в воду, откинувшись назад. Ее поддерживала мягко колыхавшаяся волна, тело ее было почти невесомо, и он легко удерживал ее одной рукой.
Божественное ощущение прикосновения, ………….. охватило его со всей силой. Катарина тихонько отстранилась и, опустив ноги на дно, встала.
Она прошептала чуть слышно, каким-то испуганным голосом:
— Я бы хотела быть вся твоя, но…
— Но что?
— О, милый мой, милый…
— Но, что такое? Скажи? Ты боишься меня?
— Боюсь? Ты сама нежность.
Она высвободила свою руку и отступила на шаг.
— Тони, милый, я не девушка, а я бы хотела…
Он не дал ей договорить, он прильнул к ее губам долгим, нежным поцелуем, и это был его ответ на все ее сомнения и страхи.»
(Сергей притянул Машу к себе и нагнувшись, хотел поцеловать её, но она отвернулась, отстранилась и стала на дно. Освободившись от его рук, Маша стояла тяжело дыша и глядя куда-то в начало бухты.
-Скажи, почему ты не откровенен со мной? Почему ты скрываешь, что уже был здесь с девушкой или с девушками. У тебя здесь конвейер с прогулками под парусами?
-Ты что, Маша? – с ужасом, обалдело глядя на неё, спросил Сергей, - С чего ты взяла такое?
- Потому что ты умышленно в двух местах пропустил в отрывке упоминание про Эвелину, девушку в которую он был влюблён в юности?
Сергей, покраснев, хлопая глазами и как рыба раскрывая рот и закрывая, не знал, что сказать.
- Маша! – наконец дрожащим голосом промолвил он, - Я же из лучших побуждений… Ну, чтобы тебе не давать повод для ревности и не отвлекать от духовного смысла… а сделал ещё хуже. Я же не думал, что ты читала эту книгу… Можешь у моего другана Сашки спросить. Мы только раз были с ним здесь и решили никому это место не показывать. Он согласился на нашу поездку не сразу. Я убедил его, что ты не ветренная девчонка и что я в тебя всерьёз… Честное слово! Маша.. – чуть не плача, промолвил Сергей.
Маша посмотрела Сергею в глаза, помолчала и вздохнув, спросила:
-Ты и дальше отрывок знаешь?
-Да… - буркнул Сергей.
- Не обижайся, пожалуйста! Я представляю, как обидно слышать мои подозрения, если ты говоришь правду. Прости меня. Я бы хотела послушать отрывок дальше. Можно?
- Можно. – почти прошептал Сергей и судорожно вздохнув, глядя в прозрачную глубину, продолжил:
«Вечером, когда часы на церкви звонко пробили одиннадцать, Тони тихонько направился в комнату Катарины и вошел, не постучав, как у них было уговорено. Электрическая лампочка была занавешена синим шелковым платком, и в комнате царил таинственный голубой полумрак. Катарина в легком шелковом халате сидела на краю кровати. Повинуясь какому-то внезапному порыву, Тони опустился перед ней на колени, поцеловал ее руку и обнаженное колено. Но она не обняла его, как он ожидал, а, заставив подняться, тихонько отстранила рукой и молча устремила на него нежный и вместе с тем испытующий взгляд, полный мольбы и сомнения.
— Ты так ничего и не ответил мне на то, что я сказала тебе сегодня.
Тони посмотрел на нее, огорченный и удивленный.
— Я ответил тебе. Разве мой поцелуй не сказал тебе, что я не придаю этому никакого значения и люблю тебя?»
- Стой. – вдруг сказала Маша и помолчав, спросила, - Ты тоже не придаёшь этому никакого значения?
Сергей растерянно, мельком глянул на Машу и пролепетал:
-Ну да… Всякое в жизни бывает… Все имеют право на ошибку…
- Ну, да! – резко подтвердила Маша, - Все имеют право на ошибку! И ты тоже! Только я придаю этому очень большое значение! Поехали домой! Ты хотел растопить мою душу чудесным уголком природы, чтобы я восхищённая, сдала тебе всю натуру? Ты обратился не по адресу! Для тебя это не имеет значения и не представляет никакой ценности. А для меня очень важно отдать себя тому, кого люблю.. не надкусанной! – отвернувшись пошла на берег.
- Это ты ошиблась, Маша… - сказал Сергей идя следом, - Я хотел с тобой, как с Эвелин! Чисто платонически. А то, что я сказал, будто мне всё равно… Нет! Мне не всё равно, но я хотел тебе предоставить возможность для … оправдания что ли, если у тебя была ошибка. Жаль, что я опять своим добром причинил тебе боль и … И дал основания для сомнения в моих благих помыслах. Говорят, благими помыслами выстлана дорога в ад… Видно так оно и есть. Ты права. Поехали домой. А я, наверное, сюда больше ни с кем не приеду. Такие у меня воспоминания останутся, что хоть бы ночью не приснилось. А сон мне действительно сегодня приснился очень плохой… Мне очень плохо и не хочу ничего больше говорить…
Они в это время уже шли по берегу, приблизившись к яхте. Маша, шедшая впереди, мельком глянула в сторону яхты и резко остановилась. Сергей от неожиданности на неё наткнулся…
-Слушай! – воскликнула Маша, - А почему мои яблоки плывут мне навстречу? – удивлённо промолвила она и глянула в сторону плоской глыбы, где они оставили сумки с продуктами. Там заканчивала пир стая чаек, а они, увлечённые своими проблемами, даже не обратили внимания на их базар… Сергей побежал вперёд, по пути поднял несколько галек и швырнул в чаек. Они, гогоча, взлетели , но продолжали кружиться на высоте, пронзительными криками выражая возмущение негостеприимным поведением хозяев угощения.
Сергей зашёл в воду по горло, стал вылавливать яблоки и бросать Маше на берег.
- Да ладно! Не надо! Домой же едем… Помнишь, чайка залетала, как только мы приехали. Это была разведчица! И привела сюда всю свою банду. – горько усмехаясь сказала Маша.
Сергей вышел из воды, взбежал на плоскую глыбу, Маша поднялась следом… Полный разгром! Сергей даже не обнаружил термоса с кофе, но унести чайки его не могли. Значит скатился в воду.
Сергей посмотрел сверху в воду и сказал:
-Кажется вижу термос! Он не совсем утонул…
Сергей спустился в воду, но потерял термос из виду.
-Машенька! Посмотри сверху, куда мне нырнуть за термосом.
- Не надо нырять! Термос чуть правее от тебя. Полметра. Протяни руку.
Сергей схватил термос, поднялся довольный наверх, а Маша похвалилась не растерзанной чайками пластиковой бутербродницей, где были два бутерброда с сыром и колбасой салями.
-Ещё и два яблока остались! Как раз на десерт после обеда. Это яблоки с моего сада. Вернее с сада родителей, но я тоже в саду и огороде участвую, – сказала грустная Маша.
-Машенька! Я не хочу есть. – сказал Сергей, - Выпью кофе и полежу. Мой сон был вещим. Как всё плохо кончилось!
Сергей лёг на коврик, отвернув лицо от солнца и от Маши. Маша растерянно постояла, положила бутербродницу рядом с ковриком и присела возле Сергея. Помолчав, она вздохнула и очень тихо спросила:
-Скажи, а почему ты мне не хотел говорить название книги «Все люди враги» Ричарда Олдингтона.
-Потому что я не согласен с этим утверждением. Как аукнется, так откликнется! Добро посей – добро пожнёшь! Люди выдумывают врагов. Так же как ты выдумала сегодня и сделала из меня полового мошенника.
-Мы с девчонками из нашего хора все прочитали эту книжку и дискуссия по поводу её содержания у нас ещё не окончена. Равнодушных она не оставила. Хотя книга написана о событиях ещё до Первой мировой и после неё, но много аналогий прослеживается с нашей теперешней жизнью. А можешь мне рассказать сон, который тебе сегодня приснился?
-Да ну! Гадость! Кошмар! Я из-за него не выспался.
- Ну расскажи, Серёжа?
- Дрался из-за тебя на шпагах… А ты вроде секунданта была…
- Мы победили? – спросила Маша.
- Да. Я двоих уложил…
-Прямо на смерть?
-Не помню. Проснулся, сердце колотится и больше не смог уснуть…
- Так вот же, чайки на нас напали и ты их разогнал! – засмеялась Маша, - Вставай , Дон Кихот, перекусим и позагораем чуть-чуть.
- Не хочу. Я домой хочу. Настроение совсем упало. Я таким засранцем оказался в твоих глазах… Обидно очень, потому что незаслуженно.
- Прости, Серёжа, за незаслуженную обиду, но ты дал мне очень серьёзные основания к сомнениям… - сказала тихо Маша и положила руку на его плечо. Сергей положил свою руку на её руку и повернулся к ней. Маша оказалась над ним. Сергей посмотрел в грустные глаза Маши и спросил:
-Мы точно больше сюда не приедем?
- Приедем, Серёжа! Приедем! – сказала Маша, улыбнувшись.
Сергей схватил её и лёжа на спине прижал к себе, поймав её губы своими. В поцелуе он перевернулся с Машей и она оказалась под ним, и он продолжал целовать её щёки, глаза и опять губы. Маша, лёжа на спине счастливо улыбалась…
Какой-то удар потряс тело Сергея и он дико заорал, вскочив с места и вытянувшись в струнку, даже загнувшись назад. Маша села и с ужасом, вытаращив глаза смотрела на Сергея и двух мужчин, стоявших позади него. Сергей держась двумя руками за свои ягодицы, продолжая орать, упал на голый камень. Перед Машей стояли улыбаясь изуверской улыбкой два мужчины: старый,бородатый, похожий на славянина, в замусоленном камуфляже и рыбацких забродных бахилах, и молодой, -кавказской наружности в джинсовых шортах и куртке с множеством карманов.
- А вовремья мы подоспилы, - балакая на русско-украинской мове и ухмыляясь, сказал старый, - А то б вин тебья удилал сычас прям тут! Ха-ха-ха!
Этот хохол опирался на ржавый арматурный прут, который стоял воткнутым на берегу. Маша догадалась, что этим прутом, толщиной в палец он ударил Сергея по ягодицам. Он продолжал корчиться и стонать. Маша вскочила и хотела подойти к Сергею, но старый её оттолкнул:
-Хай корёжится! Ему полизно! В его щас задныця на загривок лизе! Ха-ха-ха! А мы що? Мы ж хотилы спросыть – у вас курыть нема? А то ж мы с утра нэ курылы.
- Есть! – сказала Маша, сверкнув глазами на очень красном лице, - Сейчас!
Маша подошла к краю плоскости камня, где был нос яхты и с высоты около метра спрыгнула на носовую палубу яхты. Она побежала на корму, где остались их сумки, а яхта от прыжка Маши по инерции стала отходить от глыбы, сначала на метр, потом и на два… Маша достала из сумки телефон и, спрятавшись за опущенный парус, стала набирать номер.
Старый бандит открыл бутербродницу и обрадованно воскликнул:
-О це гарно! Як раз два бутербродика! Кацо, Держи!
Молодой кавказец заметил, что Маша звонит и забеспокоился:
- Эта с-сука звонит по телефону, а посудина отошла, она не швартована и не на якоре.
-Та хай звоныть! Тута нэ бэрэ нэ якый телехвон окромя спутныка. Рельеф закрывае.
Сергей, стоная, приподнял голову и закричал:
- Маша! Садись на вёсла, греби в море, там пройдёт сигнал телефона и греби к фарватеру, где пароходы ходят. На мачте внизу флажок СОС, маши им…- от удара молодого кавказца ногой в живот, Сергей согнулся в позу эмбриона.
Маша подбежала к носовой палубе, села и схватилась за вёсла. Кавказец, вынув из-за пояса шорт пистолет заорал:
-Греби сюда с-сука! А то я сейчас продырявлю вашу посуду и не успеешь выйти в море. Тебя не буду, ты нам пригодишься!- заржал он, переглянувшись с хохлом и тот тоже заржал.
-Усёй командой жарыть будем! И цей порося пийде на вертел!- сказал хохол, ткнув ногой Сергея, - Потома шулюм з мослов зварымо! Шулюм на острове Шулюм! Ха-ха-ха! – потешался хохол над своим остроумием.
Маша, помедлив, стала грести назад к глыбе. Только яхта ткнулась в базальт, как кавказец, сунув пистолет сзади за пояс шорт, прыгнул на палубу яхты, схватил Машу за волосы, ударил сильной пощёчиной наотмашь и одним движением сорвал с неё и бюстгалтер и плавки. Не отпуская волосы Маши, кавказец стал раздвигать её ноги, а она, не сопротивляясь, легла на спину, вдруг, легко перекинула ногу через голову кавказца и смертельно зажала его голову под коленку, оказавшись сверху его. Он сначала захрипел, но Маша добавила силу массой, и у него полезли глаза на лоб. Хохол подбежал к краю плоскости и, бросив арматуру, примерился прыгать, но засомневался …
-Кацо! Я щас! – крикнул он, заглядывая вниз на происходящее, демонстрируя Сергею свой толстый зад.
Сергей вскочил, схватил арматурный прут как шпагу и вспомнил, что укол быстрее, чем удар. «Убийственный укол с сильным выпадом глубоко в неприятельскую грудь!» Он резко, всей своей массой уколол арматурой в центр задницы хохла и удивился, что его камуфляж не составил препятствия и штырь вошёл глубоко под копчик. Хохол дико взвыл, вытянулся в струнку по стойке смирно, так же как Сергей после удара. Сергей выдернул прут, из хохла хлынула кровь с нечистотами и он свалился в воду. Сергей подбежал к краю глыбы и увидел, что кавказец судорожно пытается достать правой рукой пистолет из-за пояса сзади. Он прыгнул на палубу и ещё в полёте прицелился в эту руку окровавленным концом штыря. Удар был метким и проткнутая кисть руки безвольно упала. Маша, почувствовав, что кавказец не опасен, отпустила его, встала и сверкая красивой незагорелой попой, побежала на корму к сумкам с одеждой. Сергей пошёл к Маше. Хохол выполз на берег и продолжал дико орать, держась за ягодицы. Кавказец, немного отдышавшись, зажимая пробитую кисть, перевалился через борт, став на ближний камень прошёл в сторону берега и спрыгнув в воду вышел на гальку.
- Не ори, Панас! Звони Кабану через спутник тревогу. Пусть валят сюда все. Их отпускать нельзя! И яхту топить надо…
Хохол, продолжая стонать, вынул из кармана спутниковый телефон и рыча, руками в крови и дерьме, стал набирать номер.
- Маша! Надо быстро выгребать отсюда!- сказал Сергей.
- Э-э! – заорал кавказец, - Не трогать вёсла! – и погрозил левой рукой с пистолетом.
-Эх, пистолет не забрали у него! – простонал Сергей.
- Я-то побежала одеваться, а ты его бросил… - сказала Маша.
-Я думал с пробитой рукой он не опасен. Да про пистолет вообще забыл… Хохол дозвонился. Беда! Толпа людоедов сюда сейчас прибудет и нам конец.
- Не простой конец! – сказала Маша, - А с участием в пиру людоедов в качестве жаркого…
Хохол продолжал стонать. Он закричал:
-Кацо! Дай пистолет, я им дирок в бошках нароблю! А-а-а!!!
- Кабан запретил стрелять! Только в крайнем случае, а тут они никуда не денутся! – ответил кавказец.
- Маша, ты слышала? Им стрелять нельзя. Пройди на корму, вроде просто присядь, но телефон возьми и попробуй звонить, спрятав телефон за бортом. Я хочу сесть на вёсла, но у меня задница сплошной кровоподтёк. Попробую сесть ляжками, может получится грести.
Маша пошла на корму, а Сергей с искажённым от боли лицом сел к вёслам и стал тихо задом выгребать на выход из бухты. Кавказец сидевший на гальке, увлёкшийся перевязыванием своей руки, не сразу заметил движение яхты, а хохол лежал на берегу и стонал. Вдруг кавказец вскочил на ноги и заорал:
- Стоять! Считаю до трёх и стреляю! Раз! Два!... – пистолет он держал левой рукой, а правой, окровавленной, поддерживал левую.
Раздался выстрел, но не выстрел, а очередь и кавказец заорал сильнее хохла. Пистолет из рук у него вылетел вместе с кистью одной руки, а вторая кисть у него висела на шкурке. Кровь у него хлестала как из шланга, а он смотрел дикими глазами на культю и висящую кисть и орал, не глядя по сторонам…
Сергей первый сообразил и глянул в сторону. От входа в бухту на холостых оборотах шёл скутер. За рулём был мужчина с усами, а за его спиной стоял с большим пистолетом Андрей – брат Маши.
Сергей толкнул Машу и указал на скутер. Маша завизжала от счастья и захлопала в ладоши….
Скутер поравнялся с бортом и Андрей запрыгнул на яхту.
-Ну, рассказывайте, с кем вы тут поссорились! – спросил он, - Стоит ли им оказывать первую помощь? – кивнул он на орущих хохла и кавказца.
-Первую помощь однозначно надо оказать! – сказал забравшийся на борт водитель скутера..
-Не знаю! – сказал Сергей, - Но они по спутниковому телефону вызвали команду людоедов, которые с минуту на минуту будут здесь…
-Каких людоедов? – удивился Андрей.
-Они сказали, что вся команда голодные и будут нас с Машей жарить.. – сказал Сергей.
Андрей с мужчиной переглянулись и Андрей хохотнул, запрокинув голову…
Под носом у Андрея цвенькнуля пуля!
-Ложись! – скомандовал Андрей и уже в падении дополнил, - Снайпер с глушилкой! Чудом не уложил! – положив ствол пистолета на край борта, он дал очередь по шевельнувшемуся кусту на обрыве. Куст ещё раз шевельнулся и оттуда вывалилась винтовка со снайперским прицелом. Она чуть зависла на нижерасположенном кусте, а потом, с высоты метров пятнадцать, свалилась на гальку.
- Эх! Жалко! – сказал Андрей, - Аппарат хороший, а прицелу теперь крандец! Так, Сергей, у тебя есть какая- нибудь верёвка или буксирный фал. Надо ускорить наш выход из бухты пока нас не полили из автоматов. Быстро наденьте спасательные жилеты! Надо спрятаться за скалу! Сейчас я потороплю подмогу! Они уже вышли. – он достал спутниковый телефон.
- А мой звонок до тебя дошёл? – спросила Маша, - Здесь говорят нет сигнала.
- Через спутник везде есть! Ты же нажала кнопку на моём «маячке» под сиденьем. Поэтому мы вас нашли быстро. А вообще, конечно, вы заработали наказание в виде горячих по мягкому месту за непослушание.
-Уже получил! – сказал Сергей, поворачиваясь задом к Андрею, где даже сквозь плавки выступал мощный кровоподтёк. Маша показала распухшую щёку с фингалом под глазом.
-Хороша наука! – сказал Сергей и сел к рулю. Скутер потащил яхту, но не успели они выйти из бухты, как по ним прошла пулемётная очередь, срезавшая мачту яхты, взорвался наш скутер, но водитель успел спрыгнуть. Видимо целились в основном в скутер.
- Ложись! Скомандовал Андрей, а сам опять прилёг к борту и дал очередь, прислушался и пополз к вёслам. На носу яхты он опять выглянул, сел на вёсла, и бешено стал грести. Только стала скрываться корма за скалой, как, тут же прошуршал заряд гранатомёта и взорвался зацепив край скалы. Если бы не зацепил заряд край скалы, то он попал бы в корму яхты. Водитель скутера забрался на борт яхты и сказал:
-Андрей, прижимай яхту под скалу, она с навесом, как я заметил. Сейчас они будут лупить по вершине скалы, чтобы засыпать нас камнями.
Он был прав. Следующий взрыв был на вершине и град камней посыпался в воду в метре от борта яхты. Потом ещё взрыв и ещё взрыв и ещё…
- Вот это команда! Боеприпасов не жалеют! Мы виноваты, что выпустили из под контроля. Провели учения три месяца назад и успокоились.
-Они же говорили, что им главарь Кабан запретил стрелять! – сказал Сергей.
-А им уже деваться некуда! Если они нас упустят, им всё равно крышка.- объяснил Андрей.
- А кто такие те подранки на берегу? – спросил Андрей Сергея и Машу.
-Старый – хохол, а молодой – грузин, потому что одного звать Панас, а другого Кацо…
- Примерно ясно! – сказал Андрей. – Нам с полчаса продержаться надо. Их накроют наши спецы. Местность они знают, ну и спутник поможет. А чем вы тех двоих поранили? – спросил опять Андрей у Сергея и Маши.
- А вон арматурина ржавая лежит на носовой палубе. Я ею как шпагой! Надо выкинуть… - сказал Сергей.
-Ах! Ты же фехтовальщик! Молодец! Ни в коем случае не выбрасывать! Это вещественное доказательство! – запретил Андрей.
- Это вещественное доказательство побывало в прямой кишке у хохла!- сказал с отвращением Сергей.
-Хо-хо! – воскликнул Андрей, Ты почище не мог выбрать место?
-Он сам подставил! – ответил Сергей
- А кто Машу научил жёстким приёмам самообороны? – спросил Сергей, - Она грузина чуть не задушила.
-Правда, сестричка? Умница! Уроки не прошли даром? – улыбался счастливый Андрей.
-Можно ещё спросить? – сказал Сергей обращаясь к Андрею, - А где ты так натренировался стрелять метко?
Андрей помедлил с ответом, потом сказал:
-Мне Маша сказала, что ты здорово играешь на скрипке и отличаешься на концертах. У тебя своя скрипка, у меня своя! – хлопнул он по кобуре, - И концерты у меня бывают как у тебя. Вот сегодня тоже у меня концерт без объявления.
Сергей, глядя на Андрея с восторгом, усмехнулся и покачал головой. А повернувшись к Маше Сергей спросил:
- О какой кнопке тебе говорил Андрей, которую ты якобы на корме нажала?
-Сергей оставлял «маячок» с сигналом СОС под сиденьем и просил меня тебе не говорить, потому что мы ещё мало знакомы. Когда я пошла на корму, якобы, за сигаретами, я нажала кнопку и сигнал через спутник пошёл к Андрею.
-Здорово! – сказал Сергей, - Хочу тебе ответить на твой вопрос про содержание моего ночного кошмара… Я ведь во сне сражался на шпагах против двоих, именно вот этих. Я когда увидел их сегодня там на скале, сразу узнал, особенно после удара по заднице. Я смотрел, корчился и мне казалось, что это продолжение ночного кошмара… Дикая боль говорила, что это не кошмар, а жуткая явь…
- После случившегося у тебя не поменялось мнение о людях ? – спросила Маша, испытующе глядя на Сергея, - Люди не враги?
- Нет, Машенька! – сказал Сергей, - Не враги люди! А то были не люди, а двуногие звери! И мы их с Божьей помощью победили! Вот это люди!- он указал на Андрея и его коллегу, - Мы с тобой люди!
- А вот с яхтой получилось у нас как в песне Лидии Руслановой, которую я пела по пути сюда: «Окрасился месяц багрянцем». «На утро утихла та буря И волны, лаская песок, Подбросили вёсла на берег И в щепки разбитый челнок!». Яхта вроде цела, а мачта в щепки… - сказала Маша.
-Ничего! Сделаю! Если выберемся отсюда. - сказал Сергей, грустно посмотрев на обломки мачты, - Вот Саша друг расстроится, когда узнает о том, что яхта пострадала от прогулки. Но, надеюсь, он простит, когда увидит мою задницу.
- Героическую задницу! – сказала Маша без тени юмора, - Я попрошу – Андрей поможет! У него руки золотые! Не только стрелять он умеет.
Между тем, выстрелы прекратились и было тихо довольно долго. Вдруг бАхнул какой-то глуховатый выстрел и над скалой взвилась зелёная ракета.
- Всё! Прогулка на яхте закончилась успешно, без потерь! – сказал Андрей, - Надо звонить, чтобы нас забрали, потому что мы «безлошадные»!
Сергей и Маша посмотрели друг на друга со слезой на глазах, шагнули на встречу друг другу и слились в крепких объятьях. Видимо на всю жизнь.
Сергей, как-то задумчиво посмотрел Маше в глаза и спросил:
-А тебе не кажется, Машенька, что сегодня день у нас прошёл и кончился, как по нотам Сен Санса "Рондо Каприччиозо"?
Маша чуть задумалась.. и вдруг её глаза засияли:
-Точно, Серёжа!Действительно!- воскликнула она, - И закончилось хорошо! Точно по нотам!
- Только жаль, что смычок оказался очень тяжёлым, а скрипкой оказалась моя задница. На стул я теперь сяду не скоро... И ребро кажется поломано. Меня морозит. Видимо температура поднимается. В травмпункт поеду на трамвае.В машину сесть не смогу... -грустно сказал Сергей, - Однако заслуженное наказание.
- Андрей Скорую вызовет! И я поеду с тобой.- сказала Маша, - - Серёжа! Но ты тяжёлым смычком тоже не плохо сыграл!
Водитель скутера сказал:
- У этого острова история славная ещё с Великой Отечественной, а вы её продолжили. Молодцы!Брата твоего, Машенька, точно наградят за зачистку острова от банды.
- Мне бы квартиру, а не награду, товарищ подполковник.- улыбаясь сказал Андрей.
-А этот вопрос уже решён! Я не хотел говорить, чтобы сюрприз не испортить, но к слову пришлось...
- Ну, спасибо, товарищ подполковник! - обрадовался Андрей.
- Ура-а! - закричала Маша и над их головами взметнулась захохотавшая чайка.
- Теперь мы точно построим настоящую яхту!- сказал счастливый Андрей.
- С алыми парусами! - воскликнула Машенька.
АВТОР ЛЕОНИД КРУПАТИН, МОСКВА,
14 ФЕВРАЛЯ 2020 г.
Дню Пограничника! Юмор боевой
© Copyright: Леонид Крупатин, 2025
Свидетельство о публикации №225052800684
Свидетельство о публикации №225052800684
Рецензии