На краю света. Глава 2. Стрельбище

   Через 19 часов плавания мы оказались в бухте Южно-Курильска. Нас опять погрузили в кузова машин и повезли в посёлок Горячий Пляж на учебную погранзаставу № 2. Так, 8 июля, мы прибыли в 114 Рущукский ордена Богдана Хмельницкого II степени отряд, в войсковую часть 2255, Краснознамённого Тихоокеанского пограничного округа КГБ СССР. Через два дня большое количество ребят, в том числе и меня, распределили на УПЗ № 7 «Стрельбище». Эта учебная погранзастава с полигоном для стрельбы находилась вдали от посёлка, у склона вулкана Менделеева. Нас, в количестве 80 человек, готовили для службы на заставе, выдав ХБ (хлопчатобумажная форма одежды), пилотки, кирзовые сапоги и портянки. А также таблетки хлора, которые мы бросали во фляжки, для дезинфекции воды, чтобы не заболеть дизентерией и брюшным тифом. Я попал в 5 отделение вместе с Цыганковым, Саяпиным (из Тамбова), Ермоловым (из Тулы), братьями-близнецами Разепиными (из Липецка). Среди нас были одни спортсмены: самбисты, дзюдоисты, боксёры, гимнасты, был даже акробат Зайцев, который запросто делал сальто назад. Здесь мы опять учили устав, а также текст присяги, проходили строевую и физическую подготовки, разбирали, собирали и чистили автомат Калашникова. Стреляли из окопов по движущимся мишеням одиночными выстрелами и очередями. Также стреляли из гранатомёта, кидали гранаты в сторону вулкана. Хорошо, что не разбудили его. Однажды я с Бароном и офицером пошли приклеивать новые мишени на бочки из-под мазута с камнями внутри, которые выкатывались по рельсам из блиндажа. Все бочки были в отверстиях от пуль, а под ногами из-за постоянной стрельбы скопилось много свинца – хоть рудник открывай. Я оглянулся назад и, посмотрев на окопы, слегка волнуясь, спросил офицера:
   – А никто не стрельнёт по нам из гранатомёта?
   – Нет, мы Сазонова оставили возле окопов, он предупредит. Да и флаг поднят над полигоном.
   Глянув на флаг, я обернулся и, подняв голову вверх, посмотрел на пик вулкана:
   – А не разбудим ли мы Мендель этой пальбой?
   – Нет, он потухший! – успокоил лейтенант.
   На следующий день столбик термометра поднялся до отметки +36 градусов. От высокой влажности было тяжело дышать. Командование разрешило нам расстегнуть крючок и верхнюю пуговицу на гимнастёрке и закатать рукава. Если ветер дул со стороны вулкана Менделеева – то очень сильно воняло сероводородом (тухлыми яйцами). На северо-западном склоне вулкана находилось фумарольное поле, на котором гейзерами выбрасывалась сера из недр Менделя. 20 июля на утреннем осмотре лейтенант сообщил нам, что на Итурупе начал извергаться вулкан Иван Грозный – тоже вроде бы потухший. Это нас слегка насторожило…
   Столовой на заставе не было и нам приходилось идти в посёлок, в гарнизон. Передвигались в основном бегом через лес по рулёжке – железной решётке, из которой собирается взлётная полоса для вертолётов. В лесу росли ели, бамбук, папоротник, а лопухи были два метра в высоту и полтора – в диаметре. Пробегали по раскачивающемуся подвесному мосту через водозабор, а затем поднимались наверх по деревянным ступенькам. В столовой дембеля-повара спрашивали нас: «Сколько?» А мы должны были дать ответ, сколько осталось дней до приказа на дембель. Кто ошибался в числе – лишался порции сливочного масла. Поэтому все новобранцы заранее узнавали сколько осталось. Как-то раз я в шутку ответил: «730!» И тут же получил удар в «фанеру», – чуть скворечник не образовался. Еда в столовой была не очень хорошая. Организм требовал ещё калорий, и мне пришлось постепенно доесть все свои банки с консервами, пока их не нашёл сержант и не забрал себе. Когда мы облагораживали территорию вокруг нового штаба, командир отделения разрешил нам сбегать в «чипок». Зайдя в магазинчик, мы не знали, что купить, и почему-то взяли конфеты «Арахис в глазури». Пока вкапывали столбы для забора, я съел целый кулёк.
   По воскресеньям наша учебная застава ходила строем в клуб – смотреть кино, а потом шла в баню мыться. На строевых занятиях нас здорово гонял сержант Мельгунов. Однажды он устроил мне соревнование: кто дольше продержит ногу на весу в строевом шаге. Я сдался через пять минут, а он всё ещё продолжал держать.
   Несколько раз наше отделение попадало в наряд в столовую. Я мыл в моечной комнате тарелки, ложки, кружки. Сначала горячей водой, а потом всполаскивал холодной. После ужина мы все вместе до часа ночи мыли полы и стены во всей столовой.
   – Всё помыли? – спросил подошедший сержант.
   – Так точно! – отрапортовали мы.
   – Если найду пыль – будете всё по-новому перемывать! – припугнул он и провёл пальцем в углублении над дверным проёмом.
   На пальце оказалась пыль. И мы опять всё мыли с мылом до самого утра. От долгого нахождения на ногах, у меня аж вены вздулись в области паха.
   На следующий день объявили тревогу: нам предстояло бежать кросс на пять километров. Очень тяжело было подниматься на сопку. Толстяк Брюханов всё время отставал, и сержант Мельгунов его подгонял. У рядового были подвёрнуты сапоги, так как голенища не налезли на толстые икры. Дембеля сначала были в ярости, но потом привыкли.
   – Рядовой Брюханов, шире шаг! Если не уложитесь по времени – застава побежит второй круг! – скомандовал Мельгунов, который был в хорошей физической форме, видать здорово его гоняли в сержантской школе.
   Брюханов, выпятив пузо и высунув язык, бежал последним в марше.
   – Брюхо, давай быстрей! – крикнул ему Барон. – Из-за тебя мы сейчас второй круг побежим.
   Толик Сосна, который был кандидатом в мастера спорта по боксу, видя такой расклад, взял у толстяка автомат и забросил к себе на плечо, стараясь хоть чем-то помочь бедолаге. Когда мы поднялись на сопку, Мельгунов неожиданно скомандовал: «Вспышка слева!», потом – «Вспышка справа!» После такой команды мы должны были моментально упасть навзничь, накрыв голову руками. Брюханов, не задумываясь, плюхнулся брюхом в лужу, так как нельзя было выбирать себе чистое местечко. В военное время, если ты промедлишь – будешь убит. Со стороны это выглядело смешно, но нам уже было не до смеха. И всё же мы кое-как уложились в норматив и повторный забег нам уже не грозил. Когда мы вышли к полосе прибоя, сержант приказал нам отвернуться. Затем он, хитрой походкой оставив свои следы на песке, просил определить в каком направлении прошёл нарушитель границы. Вот так мы учились военному делу.
   На следующий день прошли соревнования учебного пункта по подтягиванию на турнике. Я подтянулся 25 раз. На утреннем осмотре на плацу в торжественной обстановке начальник штаба объявил мне и ещё нескольким бойцам благодарность и наградил знаком «Отличник Советской Армии».
   – Служу Советскому Союзу, – взяв под козырёк, поблагодарил я и встал в строй.
   В конце месяца нам пришлось пережить внезапно налетевший с Тихого океана тайфун. Ночью нас подняли по тревоге и отвезли на отлив ловить из океана бочки с дизельным топливом, смытых большой волной с пирса Южно-Курильска. Мы в темноте искали бочки на отливе и закатывали их по доскам в кузов ГАЗ-66.
   2 августа опять завыла зелёным светом сирена «Тревога». После построения нам приказали взять автоматы, подсумки для магазинов и гранат, противогаз, фляжку и сапёрную лопатку. Бежали до плаца один километр, а после построения вернулись назад и стреляли из автоматов на полигоне. Вечером после поверки, когда мы подшивали новые воротнички в бытовке, один из бойцов прочитал нам стишок.

   Не забыть нам Горячий Пляж
   И на сопку Любимую штурмы.
   Мендель серой плевался в нас,
   И летали вороны угрюмые.

   В это время в штабе вспомнили, что несколько лет назад 7 августа (в этот день японцы отмечают «День тоски по Родине») самураи вырезали заставу на острове Танфильева и оставили записку: «Если не отдадите острова Хабомаи – повторим!».
   – На всякий случай надо посылать подмогу танфильевцам, – сказал командир части Борис Рогов, разглядывая топографическую карту Малой Курильской гряды, лежащую на столе. – Бережёного бог бережёт.
   – А кого посылать? – развёл руками начальник штаба Столбов.
   – Только УПЗ № 7, они наиболее подготовленные, – кивнул головой полковник, рассматривая документы.
   – Но они ещё не принимали присягу.
   – Срочно принять!
   5 августа в шесть часов утра нас подняли по тревоге. После утреннего осмотра мы сбегали в гарнизонную столовую, а вернувшись, получили в каптёрке ПШ (полушерстяная форма одежды) и фуражки. Сержант приказал подшиваться, бриться и до блеска чистить сапоги и бляшки. Взяв автоматы в оружейной комнате, мы прибыли на плац. Там в торжественной обстановке, зачитав текст документа с автоматом на плече, мы приняли присягу. По возвращении на «Стрельбище», сдали ПШ и фуражки, получив взамен свои ХБ и пилотки.
   Вечером завыла красным светом сирена «В ружьё!». Мы взяли автоматы, каски, подсумки для магазинов и гранат, сапёрные лопатки, ОЗК, фляжки и скатали свои матрасы. Погрузившись в машины, поехали в порт Южно-Курильска. Там быстро взобрались на ПСКР и отчалили на остров Танфильева.

   Продолжение следует...

   На фото вулкан Менделеева.