О некоторых фильмах 10

О  НЕКОТОРЫХ  ФИЛЬМАХ – 10
Еще несколько заметок о хороших фильмах


  «ЛЮБОВЬ СОВЕТСКОГО СОЮЗА»
8 серий
Режиссеры – Никита Высоцкий, Илья Лебедев, Дмитрий Иосифов, 2025 г.


   Кто может стать любимцем народа? Видимо, тот, кто хорошо служит народу, кем народ восхищается, в ком видит своего героя.
   Есть много профессий, которые требуют именно «служения» – это и военные, и артисты, и ученые, и священники…
   Галина, главная героиня фильма, служит искусству, она – актриса. И мать у нее актриса – представительница богемной театральной среды. Пока мать играла на сцене, девочку растили родственники – такова участь многих детей артистов. Сына Галины будет ждать такая же судьба. Артист себе не принадлежит, он принадлежит зрителю! А знаменитый артист принадлежит всей стране!

   Пробиваться к славе Галине вначале помогали мамины связи, ведь многие примадонны в театре имеют своего «покровителя». Талантливая девушка снялась в кино и сразу стала знаменитостью, восходящей звездой.
   Тут же в ее жизни возник первый жених – Александр Русаков, партнер по сцене, и сразу был назван «мужем». Увы, он был просто приспособленцем – хотел за счет жены получать главные роли. Это было подло – пришлось расстаться.

   Связи «в верхах» могут как помочь продвижению по службе, так и уничтожить человека, особенно в предвоенной столице. Маминого покровителя арестовывают, и теперь нашу Галину ожидает «падение с небес» в пропасть полного забвения…

    И тут появляется он – бравый летчик-герой, любимец Советского Союза! Появляется по всем правилам театра – в самый критический момент, когда героиню на собрании уже готовы выгнать из комсомола. Наверное, так является «девам в беде» какой-нибудь небесный рыцарь, вроде Лоэнгрина. Впрочем, «посланник небес» поет по-испански, он, скорее, герой испанского рыцарского романа. Пришел и спас нашу героиню.
   Вот это сюжет – прямо как из сказки!

   Увы, сказка длилась недолго. Муж-авиатор показал Гале небеса во всех смыслах, поднял ее до облаков, ввел в мир героев-летчиков, приблизил к главному «небожителю» Страны Советов – товарищу Сталину.
   Две звезды – любимцы Советского Союза – летали в небе на одном самолете. Когда они вдвоем появлялись в театре – он в ложе, она на сцене – публика не знала куда смотреть, все вертели головами.
   И они были достойны друг друга – лихой рисковый летчик-испытатель, готовый всё бросить ради любимой, вскочить в самолет и примчаться в Москву не боясь наказания за самовольный проступок, и такая же отчаянная актриса!

   Но Русаков, бывший «муж»-актер, ставший в театре уже не просто приспособленцем, но и кляузником, пишет герою роковое письмо. Летчик от избытка чувств идет на риск и погибает.

   Почему Галина не захотела наказания для Русакова за его письмо? Она не простила ему низменного приспособленчества, но поступок, вызванный завистью простить готова. Почему?
   Видимо, в театре любят страсти! Не каждый человек способен на отчаянные поступки – простым обывателям любое неподчинение правилам кажется дерзостью. А театр – это особый мир – мир, полный интриг и откровений. Там зрителя и «поднимают в небеса» на крыльях искусства, и показывают бездны ада, низшие стороны души человеческой. Письмо – это, по крайней мере, «поступок» Русакова, его попытка хоть что-то совершить в жизни. Некий «подвиг» со знаком «минус». В театре любят и протагонистов-героев, и антагонистов-злодеев.
   В армии любят только героев – летчиков, полководцев, смельчаков.

   У нашей героини появляется третий муж, с легкой руки «художественного руководителя» всей Страны Советов – Иосифа Виссарионовича. Тот самый Кирилл Туманов, молодой драматург, который написал пьесу, прославляющую ее погибшего мужа-героя, – неприметный, скромный представитель профессии, которая зрителю почти не видна. Этакий «закадровый» Сирано де Бержерак. Он влюблен в Галину, они хорошие друзья, но до летчика, воевавшего в Испании ему, конечно, далеко.
   И как понять нашей героине, не собирается ли этот милый паренек примазаться к ее славе, как и первый «муж» – Александр Русаков?

   Пока Галина колдовала над «имиджем» молодого драматурга, она успела подружиться с ним. Но когда началась война, и ей пришлось волноваться за него, она почувствовала, что уже влюбилась в этого скромного писателя, ставшего по прихоти Сталина ее третьим мужем.

   У фильма «Любовь Советского Союза» красивый постер – Галина стоит рядом с огромной бронзовой головой памятника своему погибшему мужу-герою, а за ней, в тени памятника, стоит скромный Кирилл. И кажется, будто эта «бронзовая голова» соединяет их.

   Привыкшая к риску, наша отчаянная героиня отправляется с концертами на фронт, в надежде узнать что-нибудь про Кирилла, ведь он теперь военный корреспондент.
   Ее, знаменитую артистку, возвращают в Москву, а потом и вовсе высылают в эвакуацию, в Ташкент. Самолетом. И вот она снова «в небесах», и там она, конечно же, не может не встретиться со своим «небесным» прошлым, – в салоне самолета ее навещает летчик-герой Валерий, друг погибшего мужа Анатолия. Он тоже влюблен в Галину.
   Из эвакуации наша героиня сбегает, бросив съемочную группу, забыв про долг – ей надо найти Кирилла. С какого-то полустанка ее, больную тифом, увозят в столицу. Увозят снова самолетом, полуживую. Она опять оказывается «в небесах», но теперь в состоянии «между жизнью и смертью», и ей, в таком ее состоянии, является погибший муж Анатолий, тот самый герой, который когда-то бросал ради нее всё, не боясь наказания. Теперь вот и она всё бросила, не боясь наказания, – летит искать Кирилла.
   Театральный начальник Кононыхин ей скажет потом: «Вы такая очаровательная женщина, но упрямая до невыносимости! Времена нынче такие – мы не принадлежим своим желаниям, а вы с вашим супругом, после «Жди меня», в первую очередь!».

   Она ради любимого готова на безумства. А Кирилл ради нее на что готов? Он стал знаменитым благодаря стихотворению, посвященному ей («Жди меня»), но ведь это может быть просто приспособленчеством, Галина такое уже «проходила» с первым «мужем» – Александром Русаковым.
   У нашей героини появилась соперница. Это… война («У него теперь новая женщина – война!»). Галине хочется понять, что для Кирилла важнее, долг или любовь? Что она значит в его жизни? Она провоцирует мужа, но он всё время выбирает долг, чувствуя себя при этом предателем по отношению к любимой женщине («Она бросила всё ради меня, а я поступил как трус!»).
   
   Женщины вообще-то не всегда выбирают героев. Любовь, как говорится, зла. Если женщина влюбилась, например, в репрессированного священника, она не променяет его на героя («Я полковник, коммунист, орденоносец, а она всё о нем думает!»). Для священника долг и служение на первом месте, он себе не принадлежит! Но разве верность долгу не есть героизм?

   Галина устраивает Кириллу испытание.
   Она решила «тряхнуть стариной», увидев свой кабриолет, который подарил ей когда-то Анатолий. Эту иномарку, привезенную мужем из Испании, она отдала после его смерти Валерию Костецкому. Теперь ей сообщают о смерти Костецкого, и наша героиня, вспомнив своих лихих «небесных» друзей, садится за руль и безрассудно несется по обстреливаемой дороге, уворачиваясь от разрывов снарядов. Кирилл бежит за ней, не обращая внимания на взрывы. Галина видит, что он не трус, он не боится рисковать жизнью ради нее. Видимо, любит. Но долг для него всё равно значит больше чем любовь.
   И она устраивает другое испытание.
   Война подарила Галине еще одного «рыцаря» – генерала Павловского, который, по всем законам жанра, возник в самый нужный момент и спас нашу героиню от злодея. Он большой военачальник.
   Отдаст ли батальонный комиссар Туманов свою женщину тому, кто старше по званию? Кого он выберет, ее или «соперницу» войну? Теперь-то, после «Жди меня», он такой же любимец Советского Союза, как и она, как и летчики Валерий с Анатолием – он может себе позволить дерзкие поступки, не боясь последствий.
   Галина снова рискует смертельно, по полной программе. Она же отчаянная, она любит театральщину. Она хочет, чтобы Кирилл ради нее забыл про долг, чтобы решился на безумство.
   А он не решился, он обиделся, развернулся и ушел. А она… побежала за ним. Потому что любит его.
   

  «УСПЕХ»
Режиссер – Константин Худяков, 1984 г.

   Чеховская «Чайка» – это пьеса на все времена, она и в 1984 году может быть актуальна.
   Как бы выглядела эта история в СССР, где нет помещиков и частной собственности, где люди живут коллективными интересами?
   Она бы выглядела, например, так, как в этом фильме. Тут вместо писателя Тригорина – молодой столичный режиссер Геннадий Фетисов, приехавший в провинциальный театр ставить «Чайку».
   В этом областном театре у Фетисова есть старый знакомый – Олег Зуев, не слишком успешный однокурсник нашего героя, здесь он простой актер.
   Теперь новому режиссеру предстоит познакомиться и с остальной труппой.

   Здешний главный режиссер даёт наставления столичному гостю: провинциальный театр это особый мир, особая среда, где нужно действовать очень дипломатично, а вместо критики лучше говорить: «Что-то больше понравилось, что-то меньше». Ведь актеры «народ обидчивый». («Геннадий Максимович, будьте дипломатом, если умеете!»).
   Приезжая знаменитость Фетисов отказывается от предложенной комнаты в общежитии. Он селится в многоэтажной гостинице, дистанцируясь от своих провинциальных подчиненных. Видимо, хочет быть один в своей «высокой башне».
   И вот происходит знакомство – режиссер впервые заходит в зрительный зал, и сразу попадает в специфический мирок провинциального театра, где на сцене вся труппа репетирует… юбилейный вечер своей примы Зинаиды Николаевны, причем, в ее присутствии и при ее личном участии («Нет, я выйду из-за кулис!»).
   Постановщик торжества – Олег Зуев, вполне подходящий на роль «Треплева». У Чехова Тригорин, помнится, тоже увидел Треплева и Нину Заречную в момент постановки любительской пьесы перед гостями.

   Главная прима театрального коллектива – Зинаида Николаевна Арсеньева, ее все за глаза называют Хозяйкой, потому что ее муж – депутат, и от него многое зависит в жизни театра. Чем не «Аркадина» – богатая родственница хозяина поместья в пьесе «Чайка»?
   Арсеньева и будет играть Аркадину.
   Роль ее сына – талантливого, но неуспешного Треплева досталась Олегу Зуеву, не очень успешному однокурснику нашего режиссера.
   Нину Заречную будет играть молодая актриса Алла.
   Роль заезжего писателя Тригорина достаётся Павлу Платонову – актеру, про которого говорят, что он «может сыграть всё», но к которому его товарищи относятся немного снисходительно и называют его «Павликом».

   И вот первая репетиция, «первая проба» у нашего героя. Для начала нужно встряхнуть провинциальную труппу, сдуть с нее нафталин («Современный театр – это рутина, предрассудок»). Столичный мастер заставляет всех «подняться со стульев» и по-другому посмотреть на Чехова («У вас у всех такие скучные лица!»). Ему надо, чтобы все эти люди, львы, орлы и куропатки объединились ради общей цели – создания шедевра, чтобы «души их всех слились в одну».

   Все театральные сцены в фильме и все реплики из «Чайки» иллюстрируют здесь суть происходящего на экране («В упорной, жестокой борьбе с дьяволом… мне суждено победить… а до тех пор ужас, ужас…»).

   Фетисов, например, показывает Алле, что чеховский Треплев не заслуживает уважения ее героини – Нины Заречной. Да, сын Аркадиной талантлив, но как человек он «ничтожество» – такой же приживал-нахлебник при своей знаменитой мамочке, как и его дядя Сорин. Он не способен на самостоятельные поступки. Так же, как и играющий его Олег Зуев, который бросил свою институтскую любовь, выгодно пристроился к влиятельной местной даме из прокуратуры в качестве мужа-альфонса и считает это удачей. Нашему режиссеру Олег Зуев неприятен, как и Треплев.
   На очередной репетиции артисты – Олег и Алла – разыгрывают сцену с убитой чайкой («Я имел подлость убить сегодня эту чайку»). «Убитая чайка» – это, видимо, «убитое» уважение Фетисова к Олегу. Ведь накануне Фетисов был в гостях у своего однокурсника и видел, что тот в отсутствие жены водит подружек.

   Как мы помним, у Чехова, в финале пьесы, убитая Треплевская чайка стала чучелом («Скоро таким же образом я убью самого себя»). Тригорин заказал это чучело. Треплев гонялся за «новыми формами», но форма без души – это чучело («Дело не в старых и не в новых формах, а в том, что человек пишет… потому что это свободно льется из его души»).
   Нина Заречная наоборот, стала той самой «Душой», которую играла когда-то в его спектакле: «Общая мировая душа – это я… я…». А воплощаться душа может только на сцене, в образах театральных героинь.
   В фильме «Успех» Алла, играющая Нину Заречную, выражает «общую душу» всей труппы: «Ты бросишь нас!».

   Олег в конце фильма выйдет из игры, отказавшись от роли самым «самоубийственным» образом.
   Фетисов пытался пробудить в своем однокурснике актера, провоцируя его, выводя из себя, чтобы тот понял чувства своего героя («Кто ты такой, чтобы тебя видеть!»). Он пытался направить Олега по верному пути, пытался раскрыть его талант («Вот, Олег, – ты можешь, можешь!»). Но такие, как Треплев и Зуев, способны только на истеричные поступки (самоубийство, например, или отказ от роли).
   У Чехова Треплев ненавидел Тригорина – видимо, завидовал ему. Зуеву тоже хочется «набить морду» режиссеру («Я пришел набить тебе морду!»).
   Роль Треплева, в результате, достанется другому молодому исполнителю. Совершенно неприметному («Кто ты такой, чтобы тебя видеть!»). С ним наш режиссер будет очень вежлив, будет обращаться к нему на «вы», чтобы снова не «пережать», надавливая на чье-то болезненное самолюбие, ведь «актеры народ обидчивый».

   Фетисов, показывая на репетиции свою принципиальность, вызывает недовольство главной примы – Зинаиды Арсеньевой. Она покидает спектакль («Я не вижу здесь режиссера»). Это ставит под удар весь коллектив – ведь дирекция может отменить постановку, если там не задействована Хозяйка.
   Но наш режиссер совершенно спокоен, он не сомневается, что сумеет вернуть актрису!
   Зинаида Арсеньева – настоящая «прима», как и Аркадина. А героиня Чехова знает, где у творческих людей «слабое место», она умеет играть на струнах их души.
   В пьесе Чехова Аркадина убеждает своего молодого любовника Тригорина не покидать ее, воздействуя лестью на его писательское самолюбие. Она «поет ему дифирамбы», «разливает фимиам» и осыпает комплиментами, она знает, чем можно привязать к себе творца, она же сама человек искусства.
   Тем же способом и наш столичный «Тригорин» возвращает Зинаиду Николаевну в спектакль, вставая перед ней на колени («Вы даже не представляете, как Вы мне нужны!»).
   Впрочем, у Зинаиды Арсеньевой есть свой «Тригорин», ради которого она способна на жертвы – ее муж. Он хоть и депутат, но тоже актер, человек творческий. Наша прима считает его великим артистом («Два великих артиста на одну семью – это почти катастрофа!»), хотя другие так не считают («Прямо скажу – не Качалов»). Главный режиссер театра давал совет нашему герою – обязательно задействовать мужа Арсеньевой в постановке. Фетисов предлагает ее мужу роль врача Дорна, второстепенного персонажа «Чайки». Выслушивая уговоры нашего режиссера, Зинаида Николаевна садится в кресло под портрет мужа, видимо, показывая, что ценит своего супруга и только ради него может дать согласие. Арсеньева возвращается в спектакль.          

   Фетисов, постепенно сближаясь со своей новой труппой, начинает проникаться симпатией к этим простым славным людям. Он покидает свою «одинокую башню» и переезжает в общежитие для актеров.
   И вот он попадает на вечеринку у Платоновых – Павла и Нюси, где гуляет часть коллектива. Там он знакомится с Николаем Князевым, актером, который держится с достоинством и прямо-таки излучает интеллигентность – этакий «майор» или «капитан дальнего плавания». Именно такой типаж нужен для роли Тригорина! Но на эту роль уже утвержден Павлик Платонов.

   Платонов хороший актер, про него в театре говорят, что он «может сыграть что угодно», но нашему режиссеру мало просто «сыграть», он хочет, чтобы зритель поверил герою пьесы. А для этого нужно, чтобы исполнитель обладал нужной харизмой. Ведь перед Тригориным в пьесе преклоняются все главные герои – он кумир, в него влюбляются, ему завидуют, сама Аркадина – знаменитая прима – у его ног! А «Павлик» Платонов такой харизмой не обладает. Он не пользуется успехом у женщин («Я женат неоднократно, они сами от меня уходили»), его не уважает Зинаида Арсеньева, которая играет Аркадину («Либо мужчина, либо актер, в противном случае – получается Павлик Платонов»). Да и сам он с женщинами не особо обходителен («Роксана – красивая женщина, а моя Нюся красотой не блещет»). Как доверить такому роль всеобщего кумира?
   Нюсе досталась роль несчастной Маши, влюбленной в Треплева, которая завидует Нине Заречной, играющей в его спектакле. Фетисов, понимая это, заставляет Нюсю выходить на сцену, тихо повторяя, как бы про себя, реплики Нины («Люди, львы, орлы и куропатки…»). Наверное, Нюся с удовольствием сыграла бы и Роксану, и любую другую главную роль, только кто же ей такую роль даст?
   Наш режиссер видит, что Платонов-актер прячет за «масками» своих героев свою мужскую неуверенность, свои комплексы, а это знакомый сюжет – Сирано де Бержерак. Вот кого прекрасно сыграл бы этот артист («Сирано… был нелюбим, и при этом талантлив!»).
   Режиссер театра это тоже в каком-то смысле «Сирано де Бержерак» – он за кадром, его не видят зрители, но «его голосом» говорят артисты в спектакле. Наверное, на это намекает нам сцена на вечеринке, когда Фетисов и Платонов в унисон читают монолог из пьесы Ростана «Сирано де Бержерак» («…Но пробираться хитростью, ползком, там, где хотел бы вверх лететь свободно,… дрожать и спину гнуть, избрав пусть низменный, зато удобный путь… О нет, благодарю!»).

   Впрочем, и с капитаном дальнего плавания режиссера тоже можно сравнить. И писатели, даже беллетристы, тоже в каком-то смысле «капитаны дальнего плавания».
   Фетисов делает попытку предложить Князеву репетировать роль Тригорина в очередь с Платоновым, но тот отказывается, проявляя благородство, прямо-таки в соответствии со своей фамилией. В театре у артистов есть негласная этика поведения, в соответствии с которой Князев и делает свой нравственный выбор. Не зря в этой сцене слово «ВЫБОР» на афише так бросается нам в глаза.

   Фетисов начинает репетировать с Платоновым роль Тригорина, и оба видят, что получается плохо. У Чехова в пьесах самые положительные герои, в которых влюбляются все женщины – это русские интеллигенты, которых заботит судьба простого народа, судьба отечества. Именно забота о государстве делает мужчину мужчиной в глазах женщин, ведь в этом заключается истинное мужское предназначение, особенно если речь идет о представителях русской интеллигенции. («Родина, народ – это категории! Я как писатель должен думать о народе, о его страданиях, о его будущем, о правах человека!»).
   Режиссер бьет по самолюбию Платонова («Поживее!»), чтобы пробудить в нем чувство достоинства («Смотрите, как Вы пошли – достоинство появилось! А Тригорин – это человек с достоинством, это писатель, это человек духа!»).
   Фетисов в фильме сам «за Тригорина», он ведь представитель интеллигенции («Почему мы сегодня ставим «Чайку»? Чтобы заглянуть в себя! Потому что без этого нет личности, а без личности нет общества!»). 
   Платонов всё понимает («Прости меня, Зинаида Николаевна!»), даже реплика «Останемся…» звучит у него как-то обреченно. «Если тебе понадобится моя жизнь, приди и возьми ее», – для актера потеря главной роли это смертельный удар.
   Платонов не останется. Он поступит благородно, как и Князев – вежливо поблагодарит режиссера за предложенную в будущей постановке роль Сирано де Бержерака, и предвидя для себя все последствия потери роли, возьмет отпуск («Давайте договоримся – с завтрашнего дня я беру больничный. Сердце, печенка – я сам что-нибудь придумаю. Так будет удобнее для меня и для Вас»). Когда Фетисову сообщат, что у Платонова сильный сердечный приступ, он подумает, что Павел Афанасьевич действует по своему придуманному плану, и не придаст этому особого значения.

   Разногласия с Зуевым, покинувшим спектакль, и болезненное отстранение Платонова вымотали нашего режиссера, он на выходные уезжает домой в Москву, чтобы повидаться с матерью, а также встретиться с бывшей женой и сыном. 
   У нашего «Тригорина» есть в Москве своя «Аркадина» – его бывшая жена. Она тоже прима, требующая поклонения. И так же, как чеховская героиня, она равнодушна к своему сыну. («Где Алеша? – Я отправила его в Ялту, к тете Симе»).

   Вернувшись в областной театр, Фетисов видит, что зеркала в фойе затянуты черной тканью, на полу – еловые ветки, а на сцене – подставка для гроба с фотографией Платонова. Он сразу всё понимает – сердечный приступ у актера был настоящий.
   Наш режиссер не может не чувствовать своей вины за эту смерть, хотя его вины здесь нет. Он не приспосабливался, не искал компромиссов, он «шел напролом» («Что лучше, приспосабливаться или идти напролом?»)       

   И вот уже Князев, заменивший Платонова в роли Тригорина, репетирует эту сцену: «Останемся…».
   Нужно идти дальше, нужно доделывать спектакль.

   В начале постановки помост, на котором выступала Нина – совсем новый, а в последнем акте он будет «ветхий, расползающийся, гнилой». Это находка режиссера. Или это про эпоху застоя?

   Если «за Тригорина» в этом фильме – «столичная знаменитость» Геннадий Фетисов, то «за Нину Заречную» здесь… вся труппа областного театра!
   Молодой очаровательной Алле Романовне режиссер тоже многое объяснил про ее героиню. («Похоронила ребенка, брошена любимым, ездит в третьем классе с мужиками в Елец, но не несчастна! Все играют несчастность. Наоборот, как раз страдания сделали из нее актрису!»).
   Алла смотрит на Фетисова с обожанием, как на великого режиссера. И выражает в своих словах мнение всей труппы: «Зачем вы меня взяли на эту роль? Я еще ничего не знала, ни больших радостей, ни больших печалей, пока не встретила тебя. Ты бросишь нас!».

   И вот премьера. Для настоящего успеха нужна похвала критиков, и мы видим, что на спектакль приехали столичные критики.
   Если бы Фетисов приспосабливался, «избрав пусть низменный, зато удобный путь», если бы шел на компромиссы со своими подопечными, если бы делал скидки на то, что имеет дело с провинциалами, он не терзался бы так, ожидая реакции публики и мнения критиков относительно своей постановки. Мы видим его силуэт на фоне окна в позе «распятия» («Его распинают на этом помосте…»). Но наш режиссер был честен в своем творчестве, он шел на многие жертвы, он причинял страдания другим и себе. За успех надо платить. И вот – успех! Успех, который не приходит просто так, сам по себе.

   Чеховская пьеса «Чайка» – это воплощение «сюжета для небольшого рассказа». Этот «сюжет» не случайно полностью цитируется в конце, ведь у фильма «Успех» – тот же сюжет: столичный режиссер провел провинциальную труппу через испытания, страдания, и научил их играть! Нина Заречная похоронила ребенка, – труппа похоронила Павлика Платонова. Нина продолжает любить Тригорина, несмотря на все страдания, у Чехова она в финале пьесы смотрит на своего кумира через замочную скважину. И труппа в финале нашего фильма тоже смотрит на покидающего их режиссера сквозь стекло на вокзале, как в замочную скважину. Они не хотят, чтобы Фетисов бросил их и вернулся к своей «приме» – столичной сцене.
   Финал здесь открытый – бросит ли Фетисов труппу, как Тригорин бросил Нину?
 
   
  «СТРАНСТВИЯ САЛЛИВАНА»
«The Sullivan's Travels»
Режиссер – Престон Стёрджес, 1941 г.

   Не все фильмы устаревают, есть фильмы «на все времена». Это фильмы, которые поднимают человека к Небесам, говорят о чем-то вечном, высоком. Ведь не может же устареть, например,… Библия!
   
   «Странствия Салливана» – это веселая история об успешном голливудском режиссере, который прославился благодаря своим комедиям. Наш герой – довольно молодой человек, который жалеет бедняков и чувствует неловкость от того, что снимает комические фильмы, когда вокруг так много страданий. И он решает впервые в своей жизни снять трагедию о бедных людях – фильм «О, где же ты, брат?» /«O Brother, Where Art Thou?»/.
   Его продюсеры настроены скептически – как можно снимать кино о том, чего не знаешь? Ведь Салливан  – сын богатых родителей, он плохо представляет себе, как живут бедняки. Но наш режиссер отступать от своей идеи не намерен, и, переодевшись в нищего бродягу, он отправляется в «странствие» – спускается «на самое дно» человеческой жизни, примеряет на себя участь бедняка.

   Фильм «Странствия Салливана» оказал воздействие на многих голливудских режиссеров. Например, на братьев Коэнов. У них есть фильм с названием «О, где же ты, брат?» /«O Brother, Where Art Thou?»/, а еще у них есть фильм «Да здравствует Цезарь!» /«Hail, Caesar!»/ – настоящий гимн Голливуду.
   «Странствия Салливана» – это тоже гимн Голливуду, гимн массовому, всенародно любимому кино, которое облегчает страдания бедняков.
   В финале фильма есть сцена – когда измученных каторжников добрые чернокожие «самаритяне», сами знающие так много о страданиях, пускают в свою… церковь, чтобы поделиться с отверженными «ближними» радостью от просмотра мультфильмов. Эта сцена вызывает сильнейший катарсис и поднимает зрителей напрямую к Небесам! Поэтому комедия «Странствия Салливана» не устареет никогда!

   У братьев Коэнов в фильме «Да здравствует Цезарь!» тоже есть сцена, когда внутри съемочного павильона киностудии «Capitol» /«Капитолий/», задекорированного под древнеримский храм Капитолий, снимаются сцены… распятия Христа, и съемочный павильон сразу предстает этаким Храмом киноискусства, храмом сразу всех религий (я уже писала об этом, см. «О фильме «Да здравствует Цезарь!»).
   У Престона Стёрджеса – сельский храм превращается в кинотеатр, где прихожане-зрители смеются и радуются вместе. Ведь «церковь Божья» – это общность всех людей.

   Наш герой, режиссер Салливан, в результате своих странствий многое понял о радостях и страданиях человеческих, он понял, в чем его предназначение как человека, делающего кино («Я хочу снять комедию!»).

----