Катерина часть 4-5

         Возвращение Катерины домой. Часть 4


Катерина сошла с поезда и, смешавшись с толпой пассажиров, направилась к автобусной остановке. Она шла быстро, не оглядываясь, но вдруг услышала знакомый голос: 

— Кать! 

Она обернулась и увидела Генку и Сашку, выглядывавших из окна старенькой «Волги». Улыбнувшись, она подошла к ним. 

— Ну что, покажешь, кто тебя обидел? — сразу спросил Генка, хмуря брови. 

— Да бросьте, ребята, их там много, а вас всего двое, — вздохнула Катя. 

Но не успела она договорить, как из-за угла вывалилась шумная компания — те самые парни, что приставали к ней в поезде. Запах перегара, грубый смех, похабные шутки в её адрес — и вот один из них уже тянется к её руке. 

Генка и Сашка  моментально выскочили из машины. Послышалась ругань, кто-то толкнул Катю, и началась потасовка. Девушка, бросив чемодан в багажник, бросилась к вокзалу — там, в дежурной части, сидели полицейские. 

Всю компанию задержали и повезли в отделение. После разборов Катю и её друзей отпустили, и они наконец отправились в деревню. 

По дороге Генка, хмуро глядя на дорогу, сказал: 

— Эти не успокоятся. Тот рыжий — Витька, с нашей деревни. Помнишь? Вечно задирался, школу бросил, потом по тюрьмам сидел.И на танцах ко всем девкам лип. Чем ты его так зацепила? 

Катя вздохнула. 

— Да просто отказалась с ним разговаривать! 

— Ладно, не бойся, — тронул он её за плечо. — Мы тебя в обиду не дадим. 

Сашка , до этого молчавший, усмехнулся: 

— Женам, правда, потом объяснять придётся, почему в милиции отметились. 

Генка фыркнул, но в глазах мелькнула тревога — годы шли, у всех теперь семьи, а тут вдруг снова школьные разборки!

Когда машина подъехала к дому, у ворот уже стояли родители, младшая сестра и подруга Надежда — все ждали её возвращения.
 

         Часть 5


Они вошли в дом, и Раиса Васильевна тут же пригласила ребят пообедать. За столом царила тёплая атмосфера: все смеялись, шутили, вспоминали разные истории. Отец Иван Степаныч, Катин папа, с хитрым прищуром поставил на стол бутылочку домашней настойки. «Ну, за встречу!» — сказал он, и все слегка пригубили. 

Постепенно гости стали расходиться по домам, только подружка задержалась ненадолго, чтобы ещё немного поболтать наедине. Но вскоре и она ушла. 

Мама тихо зашла в комнату к дочери, присела на край кровати и осторожно спросила: 
— Ну что, доченька, рассказывай… Что случилось-то? Почему всё бросила и приехала? 

Катя вздохнула и начала говорить, а мама внимательно слушала, не перебивая. Когда дочь закончила, Раиса Васильевна покачала головой: 
— Катюшь, мы с отцом твоего Павла с самого начала недолюбливали. Уж больно он глазки строил на других, а ты… Ты ведь в него влюбилась, вот и не замечала ничего. А теперь, по твоим словам, ясно — не твой он человек. Ничего, поживи здесь, отдохни, а там видно будет. 

Она нежно поцеловала дочь в лоб и вышла, оставив Катю наедине с мыслями. 

А вечером пришла подруга и уговорила её прогуляться по деревне. Они встретились с девчонками, которые остались здесь жить и работать, и вместе отправились к их старому, излюбленному месту — поляне у реки. 

Когда-то здесь собиралась вся их компания: жгли костры, пели под гитару, танцевали под магнитофон, смеялись до утра. Поляна была тихой и уютной, словно созданной для их встреч: вокруг шелестели стройные берёзки, порхали бабочки, а воздух наполнял сладкий аромат полевых цветов. Никто из посторонних об этом месте не знал — оно было их маленьким секретом, островком воспоминаний о беззаботной юности.