Марс. сохранить атмосферу глава пятая

МАРС. СОХРАНИТЬ АТМОСФЕРУ


Глава пятая

Звездолёт «Il Trailblazer» продолжил свой полёт из системы планет звезды Nap;hu в направлении к границам созвездия Лебедя. Всё шло штатно, никаких внешних воздействий не предвиделось, как и опасностей, и команда корабля всё больше и больше расслаблялась, и расслаблялась, забывая о дисциплине. Некоторые начали постепенно выходить за рамки существующего порядка, и их утро начиналось с подхода к сосуду с янтарной жидкостью. Вначале это не привлекало внимания, так как не носило массового характера, но чем дальше, тем это расслабление вовлекало всё больше и больше членов команды. Джон первый забил тревогу, проведя беседу с наиболее активными членами нового общества потребителей янтарной жидкости. Ситуация вроде стабилизировалась, но потребление продолжилось уже не так открыто, а члены этого общества собирались каждый вечер в той или иной каюте и возлияния продолжились. Джон доложил об этой ситуации Андрею:
- Представляешь, командир, народ пьёт безбожно. Ладно мы с тобой можем выпить и хоть бы что, а эти в сопли напиваются, а утром, как зомби, тянуться к аппарату, а потом какие из них работники. Воздействовать на них морально бесполезно, я уже говорил и со всеми участниками общества тайных алкоголиков, и по одиночке. Но толку никакого. Пора решать вопрос о выходе в засвет и скачке на 3 миллиарда лет или более назад. Пусть учёные продолжают поиск решения задачи по прыжку в будущее, а мы займёмся решением закавыки с Марсом.
- Да, мне говорил Сло;ван, что перегар в лаборатории уже норма. Я соберу все учёные головы и проверю, на какой стадии алкоголизма и решения задачи прыжка в будущее мы находимся, насколько близко продвинулись в этом направлении. Смогут ли наши светлые головы работать параллельно с решением задачи по Марсу, – Андрею самому надоело вынужденное безделье и слова Джона послужили для него отмашкой для решительных действий.

Проведя совещание с научным сообществом, решение о начале подготовке к значимому прыжку в прошлое принималось коллегиально. Из двадцати двух участников совещания большинством голосов четырнадцать против шести и двух воздержавшихся, начало подготовки назначалось на тридцатое декабря 3588 года по патерианскому времени. Известие о начале подготовки к старту мгновенно облетело всю станцию, что благоприятно повлияло на обстановку с потреблением янтарной жидкости – возлияния прекратились в один день. Для подготовки к старту члены команды начали проверять надёжность каждого узла, находившегося в зоне своей ответственности. Готовность к старту команда докладывала по инстанции, а проверенные в надёжности узлы отражались на флэксе капитанского мостика. Одновременно вся информация дублировалась CN, перепроверяющий человека и указывающий на допущенные огрехи и методику их исправления.

Звездолёт лежал в дрейфе и готовился к старту в свет, а затем в засвет по выработанному алгоритму: для начала 20%, затем 60%, и наконец 90%, чего никогда не достигалось во время всех предыдущих полётов. Как при любом старте в засвет Андрей начинал нервничать, но пиктограмма молчала и не реагировала на его внутреннее состояние:
«Хоть бы защекотала немного, а то совсем скучно. Неужели всё пройдёт гладко, и мы создали такой звездолёт, способный нас закинуть и в будущее? Даже не верится», - терзали его постоянные мысли.
Наконец CN доложил о готовности, и капитан с чувством полного достоинства и свершающего историческое действо, приложил свою руку к стартовому ipsum. Вся команда уже лежала в своих SGC, каждый по-своему воспринимая происходящее.
Андрей наблюдал за происходящим на флэксе в своём командирском SGC.
Звездолёт резко вошёл в свет и через час вышел в засвет. Для начала всё шло привычно, как и в других полётах, то есть никаких изменений в корпусе корабля. Выйдя в следующий режим звездолёт начал испытывать некоторые изменения, то есть происходила незначительная деформация, понижение температуры, но это всё происходило ожидаемо. На третьем этапе деформация корпуса начала возрастать и достигла восьми процентов, а температура пошла на понижение, приблизившись почти к двойному Кельвину. Гравитация работала уже на уровне 5, что говорило о резком изменении внешних структур. CN постоянно вёл запись всех работающих систем и регистрировал внешнее состояние пространства, транслируя эти данные на флэксы командира, капитана и доктора Сло;вана. Тревога нарастала у всех, кто имел флэксы в своих капсулах:
- Командир, нам необходимо уменьшить уровень третьего этапа. Мы не сможем достичь 90%. Это влечёт к разрушению конструкции звездолёта, – CN бесстрастно докладывал о состоянии всей системы корабля.
- Нам тогда придётся в два раза дольше находиться на настоящем уровне, иначе мы не сможем прыгнуть на установленное время в прошлое. Рассчитай, сколько времени для этого нам потребуется и выдержит ли такой режим наш дредноут, - скомандовал CN Андрей.
Через три минуты CN ответил:
- Командир, мы сможем ещё двигаться в таком режиме не более одного часа, но это не даст нам возможности выйти на назначенное время в три миллиарда лет ровно.
- А на сколько мы опоздаем? – вмешался в разговор Сл;ван.
- Доктор Сл;ван, мы опоздаем на двести миллионов лет, – в том же тоне безапелляционно ответил CN.
- Ваши предложения, доктор? – Андрей находился в сомнении, что требуется предпринять в данный момент.
— Это лучше, чем ничего, – нейтрально буркнул доктор.
- Я поддерживаю доктора, – высказался Курт;ко.
- CN, - принял решение Андрей, - час двигаемся в режиме 78%, затем час в режиме 60%, может, это немного сократит разницу в двести миллионов лет, – Андрей испытывал неудовлетворение в том, что начало миссии на Марс начинается столь неудачно.
Но в прыжках выше головы он тренироваться не собирался, а жертвовать всей экспедицией в его планы не входило.
Выполняя согласованное снижение скорости и выход из засвета, звездолёт начал восстанавливать свои параметры и, постепенно войдя в нормальное состояние и сократив скорость до 250, лёг в дрейф на границе Солнечной системы.
По заданию Андрея сканер приступил к сканированию Солнечной системы. Первые данные шокировали всех. Учёные прильнули к сканеру, наблюдая за состоянием системы, в которой она находилась практически три миллиарда лет назад.
Сканер выдавал такие результаты, что всё учёное сообщество, наблюдавшее своими собственными глазами за состоянием планетной системы, молчало.
Молодёжь, чтобы снять напряжение, сбегала за янтарной жидкостью и вся команда, включая Сло;вана и Заберо;, забыв о дисциплине, сидели и безостановочно лакали зелёного змия.
- Обалдеть! Вы видите – вот вам и подтверждение существования планеты Фаэтон. Видите, вон она, и всего в планетной системе не восемь планет, а десять, но нет Плутона. Смотрите, а на Венере нет облачности! А кольца Сатурна, их гораздо меньше! А спутников Юпитера гораздо меньше – нет Ио, Ганимеда! – наперебой выкрикивали свои впечатления подогретая и разгорячённая научная публика.
И так они то сидели, то подскакивали, то возбуждённо ходили взад-вперёд и бесперебойно обсуждали данные, получаемые от сканера CN.
Андрей, наблюдая за транслируемыми данными, периодически отдавал распоряжения:
- CN, проанализируй поэтапно всё, что получено на 19:00. И так каждые три часа продолжай сканирование и комплектуй анализ получаемой информации. Распространяй проанализированные данные по всем уровням команды до тех пор, пока мы не закончим ремонт звездолёта.
- Да, командир. Выполняю. - Обыденным металлическим голосом отвечал мозг.
- Обращаюсь к группе механиков, – голос капитана Курте;ко звучал жестко и неприятно, так как он терпеть не мог отклонений от дисциплины, исходя параграфов СCP (Сборник правил, регламентирующий распределение обязанностей среди членов экипажа), – немедленно приступить к осмотру и ликвидации всех недочётов в работе оборудования. О выполнении докладывать каждый час.
Андрей усмехнулся:
«Достали они со своими попойками капитана. Откуда к ним такая напасть пришла? Снятие стресса? Так есть специальные препараты совсем безвредные для организма. Видимо, дурной пример заразителен. Может, пытаются копировать нас с Джоном? Надо их делами занимать, так как праздное препровождение времени ведёт к деградации», - недовольно размышлял он над состоянием экипажа, но, стряхнув с себя невесёлые мысли, отдал приказ:
- Джон, дай задание всем этим молодым алкашам ещё одно задание – подготовка к десантированию на Марс. Там мы будем приучать учёных к физической работе, - усмехнулся Андрей и пояснил: – строить поселение, готовить базу для проникновения к ядру Марса. Дай Гойя задание активировать экосолдат и проводить с ними тренировки по взаимодействию в охране поселения. Стюард совместно с командой PCCM (проходческий комплекс мантии) под командованием командира экипажа «Триумфа», механика и штурмана-навигатора пусть займётся подготовкой комплекса к перемещению из грузового отсека станции в грузовой отсек шаттла. Определите количество необходимых птеров, симексов, требуемых нам на первый этап высадки. Определи количество экосолдат и роботов для монтажа посёлка. Учёных я сам напрягу и дам им временные рамки по различным позициям научных исследований. Доктор Тэд пусть даст алкашам время, чтобы перед высадкой ни у одного из них не мелькнула ни одна мысль подойти к вожделенному сосуду, а также пусть проверит вместе с Нимфой готовность модуля CRC (Камера восстановления организма). Как понял? – потребовал он ответа от Джона.
- Понял, командир, – тяжело вздохнул Джон, понимая, чтобы раскачать команду, ему потребуются не только время и ласковые слова, но и более действенные меры.
- Слушать меня, команда! До высадки на Марс у нас ровно один месяц. CN выдаст нам место посадки после выхода на орбиту Марса и исследование влияние Фаэтона на траекторию Марса. Впоследствии, возможно, последует высадка и на Фаэтон. Всем пройти проверку здоровья через доктора Тэда и получить дополнительные препараты, позволяющие стимулировать иммунитет. Джон даст дополнительные инструкции в рамках подготовки к десантированию, – Андрей как можно более жёстким тоном изложил план действий на месяц по всей команде.
Команда, осознав свою ошибку, потянулась к доктору Тэду принимать предписанное лечение по восстановлению иммунитета.

Месяц под постоянным контролем доктора Тэда пролетел незаметно. Действия команды и ежедневные отчёты о проделанной работе, исправление ошибок и приведение в чувства разболтавшихся патерианцев, возомнивших себя победителями инопланетного разума, сделали экипаж единым и отлаженным механизмом.
Спустив с небес на землю расслабившийся экипаж, если в данной ситуации на звездолёте эту фразу можно считать уместной, Джон, Гойя и Стюард совместно с Курте;ко частенько по вечерам засиживались в каюте у Андрея. Они в деталях пытались спрогнозировать действия на планете и частенько прибегали к помощи CN, помогавший им не только разруливать тысячи предполагаемых сценариев высадки, но и предлагал свои альтернативные решения.
Доктор Сло;ван продолжал упорно трудиться над задачей прыжка в будущее, и его группа уже находилась на пороге решения задачи. Андрей его не теребил и не торопил, не задавая дурацких вопросов, начинавшихся со слова «Когда?». Он понимал, что наука не может давать результаты под воздействием административных рычагов, решение должно созреть.
Преодолеть такое расстояние при скорости 250 не составляло труда и времени, поэтому, выйдя из дрейфа после окончания ремонта, звездолёт вскоре достиг орбиты Марса.
На удивление вокруг Марса вращался один спутник, а не два, и он имел размеры Фобоса и Деймоса вместе взятых. Это уже становилось интересным для начала осознания и нового этапа исследований катаклизмов, произошедших на этой планете. Особый интерес вызвал Фаэтон, так как его положение между орбитами Марса и Юпитера могло сильно влиять на обе планеты в силу того, что Фаэтон по размерам превосходил Марс, но соответствовал 80% размера Земли. У Фаэтона имелся свой спутник, похожий по форме и размерам на Амальтею.
Напряжённая работа перед десантированием выматывала всех, но это только ещё больше раззадоривало команду десантников. Всё вроде проходило в суматохе, но это только казалось, так как броуновское движение людей, роботов, экосолдат, техники, погрузочного оборудования имело закономерность – никто никому не мешал, а наоборот - все помогали друг другу. Постепенно предпосадочная суета утихала и уже к 27 февраля 3589 года, эта дата, назначенная после старта с Ласитты, казавшаяся в то время невыполнимой, уже предстала собой реальность.

Вечером вся команда собралась в зале для встреч, где каждый мог оценить свою выполненную работу и сам для себя определить, всё ли он сделал для успешного выполнения задачи. Беседа шла почти три часа и закончилась аплодисментами и полным пониманием готовности к высадке.
С момента выхода на орбиту Марса CN производил картографирование и съёмки поверхности планеты. Она действительно оказалась покрыта на одну треть водой, тем не менее учёные предполагали, что воды должно быть больше. Полярные шапки Южного и Северного полюсов блистали своей белизной, но содержание в их льдах воды, пригодной для питья, оказалось значительно меньше, чем ожидалось. Поверхность планеты оказалась усеяна реками и ручьями, а океаны занимали меньшую площадь, в сравнении с земными. Обилие рек говорило о том, что в них может существовать жизнь в формах, не имеющих аналогов с Землёй. Особенностью Марса оказалось наличие болот в поймах рек. И ключевыми словами в этих находках явились свойства грунтов — присутствие летучих компонентов в виде воды, углекислого газа и оксида серы. Осадочные породы, минералы, формировавшиеся в присутствии воды, а также особый класс грунтов, так называемые рентгеноаморфные материалы, составляли большую часть пород на поверхности Марса. Это означает, что в них дифракция рентгеновского излучения случайна, то есть они лишены регулярной кристаллической структуры и представляют собой буквально гелеобразную кашу из микро- и наночастиц разных пород. При этом их химический состав характерен для ультраосновных пород, так как он отличается высоким относительным содержанием железа до 35%, кремния до 53%, но низким — содержанием алюминия, меньше, чем 11%. Весь состав пород воспринимался, как перенасыщенный влагой на молекулярном уровне.
Проведённый анализ показывал все трудности с выбором места для посадки шаттла. CN подтвердил, что температура на поверхности Марса сезонно колеблется незначительно, в минимальных пределах допустимого для человека. Измерения, выполненные CN, подтвердили факт наличия сухого и прохладного климата Красной планеты с преобладанием снежных осадков в средних и полярных зонах. Также проведённый анализ состава воздуха показал бо;льшее количество углекислого газа, чем на Земле – 0,4%, азота 80%, аргона 1,3%, и меньшее количество кислорода – 16%. Другие элементы тоже отличались от земных, в той или иной степени — больше водорода, метана и гелия. Поэтому находиться без скафандра на поверхности Красной планеты в течение часа являлось небезопасным, впрочем, на данном временно;м отрезке времени её трудно назвать Красной.

Утро на звездолёте началось с всеобщего подъёма, завтрака в общей столовой. После завтрака десантная группа начала перемещение на шаттл, а те, кто оставался на станции, обнимался с будущими марсианами, пожимал им руки, провожал героев прорыва в неизвестность громкими выкриками, пожеланиями успехов, и вообще проводы прошли на высоком дружественном и глубоко-эмоциональном уровне. В душе же тех, кто оставался на станции, скребли кошки от того, что они сами хотели идти в группе десантников-первопроходцев, с такой же лёгкой походкой, идя спиной вперёд в шаттл, маша рукой на прощание и посылая воздушные поцелуи.

Андрей зашёл в «Impetus» последним, приложив в прощальном послании правую руку к сердцу. У многих текли слёзы, когда люк, отделяющий станцию от шаттла, медленно закрывался. Всё, процесс герметизации переходного канала от станции к шаттлу зашипел и ещё плотнее прилёг к корпусу. CN обычным металлическим голосом объявил:
- Процесс герметизации завершён, начинается отсчёт времени отстыковки шаттла от станции. Время расстыковки тридцать секунд. Экипажу шаттла занять свои места в SGC для безопасного приземления на поверхность планеты.
Идя по коридору шаттла к месту положения SGC, у Андрея в голове звучала песня, которую он любил, когда работал на шахте, но сам интерпретировал на свой лад:

«Прославил труд и Патеру и время.
Родной простор загадочных дорог.
Идёт вперёд стахановское племя,
Идёт в забой, как н; был бы он глубок!

Своим трудом взрывая груз породы,
Глубины Марса мощно проходя,
Сильны шахтёры силою природы
И обогреты ласкою вождя.

И в мирный час, и в боевое время
Планета Марс шахтёрам дорог;.
Пойдёт вперёд стахановское племя,
Пойдёт вперёд, вперёд наверняка!»

Вроде смешно казалось, но мотив этой песни и слова звучали в голове Андрея всё громче и громче, в такт шагам, приближавшим его к приземлению (или примарсению) на поверхность Марса и первым шагам по его поверхности. Всё-таки сколько бы он времени ни провёл вдали от родной Земли, и каким бы ни был патерианцем, он оставался землянином.

Напряжение экипажа и команды на шаттле визуально не наблюдалось, но каждый десантник и пилот, максимально сосредоточившись на том, что они скоро окажутся на планете и ощутят марсианскую гравитацию, готовился и мысленно представлял себе это событие. Кто первым ступит на планету? Кому будет предоставлена такая честь, формально никем не обсуждалось, но все заочно предполагали, что это сделает командир. Но не это считалось главным, главным представлялось то, что они делают первый шаг в преодолении гигантского расстояния и гигантской пропасти во времени.

«Impetus» плавно отчалил от станции, выполнил манёвр разворота и начал равномерно двигаться курсом на посадку.
Зайдя в плотные слои атмосферы, шаттл, не испытав никаких перегрузок, обогнул два раза Марс на высоте девяти тысяч метров, выбрал удобную для посадки площадку недалеко от предполагаемого места проходки выработки к ядру Марса. Площадка располагалась на плато, имеющего относительно ровную поверхность с покрывавшей его незначительной растительностью. Тип произрастающего кустарника с высоты полёта точно определить не представлялось возможным, но кустарник с маленькими листьями походил на верблюжью колючку в первом приближении. Высота гор на планете примерно соответствовала высоте гор на Патере и не вызвала удивления у десантников, рождённых на Патере, и в то же время для Андрея, Джона, Гойя и Стюарда они казались гигантскими. Пролетая в районе экватора, люди с удивлением смотрели на сочетание цветов Марса – голубые с каким-то бирюзовым отливом озёра и океаны, полноводные многочисленные реки и ручьи, зелёная и красная с жёлтым растительность на фоне красного цвета гор и возвышенностей. Причудливое сочетание таких цветов делало Марс ещё более таинственным и магнетически притягивающим к себе. Поражали своими размерами каньоны, перерезающие поверхность Марса во всех направлениях, но имеющие в своём направлении определённую закономерность.
- Капитан Ви;нтер, шаттл готов к посадке? – находясь на мостике, Андрей не вмешивался в управление и командование судна.
- Да, командир. Готов. Площадка вполне подходит для посадки. CN посадит корабль, как положено. Верно, CN? – лицо капитана немного подёргивалось от напряжения и ответственности за выполняемую им работу.
Шаттл завис над посадочной площадкой, выпустил посадочные pedes portum, мягко коснувшись поверхности планеты. Пыль, поднявшаяся с места посадки, ещё долго висела над поверхностью, пока порыв ветра не сдул её и не развеял по округе.
- Посадка на планету завершена успешно, – доложил CN торжественным голосом.
- Командир, мы на Марсе! – радость так и лилась с лица и уст капитана.
- Поздравляю, капитан! – Голос Андрея слегка дрожал от волнения, и ком подкатил к горлу.
- Друзья, мы на Марсе! – объявил по всем SGC Андрей.
Тут же крышки капсул откинулись, и возбуждённые десантники выскочили из них и помчались к панорамному смотровому мостику. Восторги и крики радости, объятия и выражения своих эмоций первые марсиане выражали кто как мог. Гойя подхватил Нимфу и начал с ней танцевать, кружа её в вальсе. Они танцевали с упоением, а остальные, собравшись в круг, начали аплодировать в такт их танцу. Наконец радости улеглись:
- Друзья, мы не обсуждали с вами, кто первым должен сделать первый шаг по древнему Марсу. Я слушаю ваши предложения, – обратился Андрей к собравшимся.
Все как один завопили:
- Только ты, командир! Никто другой! Ты первый!
- Я благодарю за доверие вас, мои друзья. Но позвольте мне отказаться от вашего решения. И я хотел бы предложить доверить сделать первой ступить на Марс нашей Нимфе. Пусть она олицетворит нашу цивилизацию и сделает древнюю фантастическую повесть одного писателя явью, пусть на планету ступит новая Аэлита! Как вы считаете, друзья? – Андрей смотрел на всех десантников.
Первым нарушил неожиданную паузу командир экипажа CPPM Триумф:
- А что? Я поддерживаю это предложение.
Один за другим десантники, кроме Гойя и Стюарда, поддержали Андрея.
Затем кинули жребий, кто войдёт в первую группу, ступившую на Марс. Решили, что это должны сделать три человека. В неё вошли Нимфа, Джон и Ста;ро. Геолог закричал не своим голосом:
- Я знал, я знал, что первым оценю породы Марса! Первым геологом на Марсе буду я! Я так счастлив, так счастлив! Счастливая рука капитана Ви;нтера выписала мне билет в вечность! Ура! Ура!! Ура!!! – он бегал, как заполошный, по смотровому мостику и выкрикивал бессвязные слова, пока не услышал, что все молча смотрят на него и его реакцию. Геолог тут же остановился и, потупив взгляд, залился краской:
- Извините, всю жизнь с камнями, а они-то молчат, а тут… Извините ещё раз, - и смущённо попытался зайти за спины своих товарищей.
Андрей протиснулся к нему, обнял за плечи и пожал руку:
- Поздравляю, когда-то и геологу должно повезти, - улыбаясь, он попытался сгладить возникшую неловкость.
Остальные десантники подходили к геологу, пожимали от души его руки и говорили напутственные слова.
И так, три первых члена команды десантников стояли в полной экипировке в шлюзовой камере шаттла, готовясь к выходу на планету. Момент оставался таким волнительным и ожидаемым до тех пор, пока люк не открылся, пока не выдвинулся трап, и не коснулся поверхности Красной планеты.
По нему первой пошла Нимфа, а за ней Джон и Ста;ро плечом к плечу.
Нимфа, дойдя до края трапа, остановилась, посмотрела в нерешительности на своих спутников, идущих сзади:
- Ну что же ты, Аэлита, делай шаг, и ты на Марсе! – приободрил её Джон.
- Боюсь, - со страхом и неуверенностью прошёл по скафандрам едва слышный голос Нимфы.
Джон подошёл к ней и легонько подтолкнул громадной пятернёй в спину, от чего Нимфа ойкнула и, спрыгнув обеими ногами на пыльную поверхность планеты, выпрямилась.
Постояв так некоторое время, обернулась, затем резко подняла обе руки вверх и, запрокинув голову, громко крикнула:
- Встречай нас, Марс! Мы прилетели, чтобы сделать тебя вечнозелёным и бирюзовым, как твои воды!
Вся команда зааплодировала и громко рассмеялась от столь неожиданной реакции Нимфы.
- Ой, я совсем не то хотела сказать, - Нимфа засмущалась, стыдливо опустив голову, что даже заметили, ступившие за ней на поверхность Марса Джон и Ста;ро.
Пройдя метров двадцать, они обнялись за плечи, повернулись к шаттлу и замахали руками в приветствии планете и своим товарищам, наблюдавшим за ними со смотровой площадки. Это событие впрямую транслировали на флэкс капитанского мостика звездолёта «Il Trailblazer».
Затем все остальные десантники вышли на поверхность планеты. Кто-то подпрыгивал, пытаясь проверить гравитацию, кто-то даже хотел откинуть шлем, чтобы вдохнуть воздух Марса, но тут же получил нагоняй от Джона, как ребёнок непослушный ребёнок от строгого родителя.
Веселились, кто как мог, но, успокоившись, вернулись на борт, пройдя обязательную дезинфекцию в шлюзовой камере.
Время прошло быстро. Солнце начало клониться к закату, всё чётче обозначая необычные синевато-розовые цвета; небосклонов гор, а из-за горизонта начала появляться Амальтея, спутника Марса.
Первый день на Марсе подходил к концу. Собравшись за ужином, прошедшем в приподнятом настроении, десантники делились друг с другом полученными впечатлениями и связанными с ними переживаниями.

Предварительно, когда CN вёл с орбиты поиск удобного места для расположения посёлка, выбирались три точки. Но при пролёте шаттла на первых двух оборотах в атмосфере планеты два предложенных места забраковались, так как оказались в низинах и явно имели неустойчивую почву. Но одно, оказавшееся не так далеко от посадочной площадки, решили дополнительно проверить, слетав туда на птере.
В экспедицию по выбору площадки принимали участие шесть десантников и четыре экосолдата. Загрузившись в птер, разведчики вылетели на место предполагаемого городка, располагавшимся на плато ниже посадочной площадки метров на четыреста и находящимся на расстоянии от шаттла на десять километров.
Площадка оказалась слишком маленькой, не обеспечивающей место для роста городка при дальнейшей его эксплуатации. Вернувшись на шаттл, Андрей собрал заинтересованные стороны в зале для совещаний:
- Друзья, мы прошлись ногами по выбранной CN площадке. Она произвела на нас удручающее впечатление. Объясню почему. Мы там будем находиться, как ворона на суку. Ни влево, ни вправо мы не сможем расширяться. Нет манёвра для действий. Предлагаю, пока мы не найдём площадки для строительства и одновременно для посадочной площадки, мы никуда не двигаемся. Идеальным считается «поляна» рядом с местом, где мы будем монтировать проходческое оборудование PPCM. Для начала нам нужно отправить все наши птеры на разведку в радиусе ста километров. Вся получаемая информация со всех птеров обязана передаваться в прямом эфире CN для анализа и принятия решения. Не думаю, что мы не сможем найти удобное для нас место на такой большой и незаселённой пока планете, - Андрей окинул взглядом собравшихся, ожидая их реакции.
Его предложение не встретило возражений, но дебаты продлились ещё час. При этом продолжались шлифоваться некоторые шероховатости, детали и всякие дополнения, выстроившие полную картинку требований к выбору места столицы нового государства на территории Марса.

На следующий день восемь птеров вылетели на исследования территории вокруг посадочной площадки. Картинки происходящего передавались на флэкс шаттла одновременно со всех птеров, а CN давал свой анализ со своей точки зрения и поставленной задачи. К вечеру CN завершил обработку данных и проанализировал их. В результате обследования и предложений участники совещания выбрали одну площадку, идеально подходящую под все критерии.
Она располагалась в ста километрах от места посадки шаттла и даже чем-то напоминала территорию, куда высадились в своё время на Патере первые переселенцы с Земли. Сопоставив полученные данные с картой Марса на дату существования человечества, имеющуюся в архивах памяти CN, Андрей прикинул, что первое поселение на Марсе они выбрали в районе, возможно, будущего кратера Ковальский.

Утром шаттл стартовал к месту своего длительного пребывания как начальной базы для строительства посёлка десантников и проходчиков недр Марса.
Разгрузочные работы начались незамедлительно после посадки «Impetus», велись они планомерно, без лишней спешки и уже к середине соло первые дома стояли развёрнутыми и подключенными к источнику энергии.
Большой ручей, протекавший недалеко от посёлка, мог бы стать источником питьевой воды, но проведённые анализы показали, что вода обладает очень большим содержанием солей, в том числе сернистого ангидрида и оксидов серы. То есть вода представляла собой очень слабый раствор серной кислоты. Также в воде находились соли ванадия, повышенное содержание свинца и цинка. Можно сказать, что для очистки воды потребуются фильтры и глубокая её регенерация. Помимо этого, проводилась биологическая проверка воды на наличие неизвестных форм бактерий и вообще одноклеточных форм, характерных для среды обитания в таких жёстких условиях планеты. Установка по очистке воды находилась в наличии на борту и её немедленно включили в работу.
К концу второго соло посёлок уже начал жить своей новой жизнью. Бригада проходчиков приступила к монтажным работам проходческого комплекса. Работа шла споро и экипаж CPPM пытался как можно быстрее приступить к выполнению главной задачи миссии.
Со станции поступали данные о состоянии магнитного поля Марса. Данные говорили, что оно пока обеспечивает удержание атмосферы и водного баланса на планете. Для того чтобы проверить тенденцию к ослаблению силы магнитного поля, требовалось провести полевые исследования пород, что поручалось геологу Ста;ро. Геолог не заставил себя долго ждать и, даже не предупредив Триумфа о своих действиях, отправился в поиск, погрузившись на симекс, взяв с собой двух экосолдат и робота для переноски пород.
Он не знал, сколько соло ему понадобится, чтобы получить какие-нибудь значимые результаты, но со знанием дела принялся выполнять свою работу.
Ста;ро любил свою работу и самозабвенно ей отдавался, забывая про сон, отдых и еду. Наиболее интересные места он выбрал по карте аномалий, присланной ему со станции, где, вероятнее всего, имели место находиться характерные породы, содержащие оксиды железа.
Ста;ро ещё хотел найти вулканические породы от недавнего, по геологическим меркам, извержения вулкана. Жерло уже затухшего вулкана он обнаружил при изучении карты, полученной в результате полётов птеров и совсем недалеко от посёлка. Туда он и направился, совершенно не думая о безопасности и беспокоясь только о результатах поиска.

Экосолдат-водитель ZH234U7 вёл симекс со всеми мерами предосторожности, пробираясь через осыпи пород, продираясь через близко растущие деревья-кустарники с очень твёрдыми и колючими ветками. Пару раз приходилось останавливаться и квантером пробивать себе дорогу через такой чрезвычайно плотный лес. Геолог обратил внимание, что при создании просеки рядом стоящие деревья-кустарники начинали странно шевелиться, а их ветки двигались к тем местам своих собратьев, поражённых или сожженных квантером. Сначала он не придал этому значения, но затем он попросил ZH234U7:
- Останови симекс, я выйду посмотрю, что-то не так с этой растительностью.
Выйдя из машины, он вытащил силовой нож и подошёл к дереву, стоящему на пути симекса. Оглядел его со всех сторон. Дерево выделялось среди своих собратьев размерами. На его ветках виднелись наросты, похожие на листья, но бурого цвета и покрытые какой-то влажной маслянистой жижицей. 
Ста;ро попытался силовым ножом снять эту жижицу с поверхности нароста. Она поддалась, но на месте, откуда он её снял, выскочил фонтанчик бурой жидкости и оставил след на скафандре в виде полосы. Геолог сделал рефлекторно шаг назад и начал оттирать этот след. Но он не оттирался, а ещё больше растекался по скафандру. В этот момент две ветки, находящиеся ближе к геологу, зашевелились, и из их наростов вылетели фонтанчики, в свою очередь прилипая к скафандру Ста;ро. Затем начали шевелиться другие ветки, а из их наростов с неистовой скоростью вырвался целый залп фонтанчиков и также осел на ткани. Ста;ро начал пятиться назад, пытаясь инстинктивно защититься рукой от этой напасти, но маслянистая жидкость уже почти на одну треть покрыла тело геолога. В панике, неожиданной охватившей его, он кинулся к симексу:
- Солдат! Срочно открой дверь! – заорал испуганный геолог, а в ответ услышал:
- Прошу прощения, но я не имею права пускать тебя вовнутрь, Ста;ро. Ты можешь быть заражён, и я не имею права в соответствии с параграфом номер два CCP тебя впустить. – жёстко прозвучал ответ одного из экосолдат.
- Идиот, они меня сейчас заплюют, и неизвестно, что это за жидкость, и может ли она прожечь скафандр! – геолог уже весь трясся в истерике, не зная, что предпринять.
- Зайди со стороны аппарели, сними там скафандр, пройди дезинфекцию и удали скафандр за борт, так гласит параграф J 243 пункт 26 CCP, – также невозмутимо посоветовал экосолдат.
Ста;ро бросился к аппарели. Откинувшаяся она уже ждала незадачливого геолога. Зайдя в шлюз, он скинул с себя скафандр и нажал на кнопку «Удалить загрязнённый предмет». Из пола поднялся защитный экран, изолировав геолога от скафандра. Одновременно включилась система дезинфекции, отработав полчаса, она сообщила:
«Скафандр претерпел воздействие неизвестного вещества, способного проникнуть через оболочку скафандра при большом его количестве».
- Одуреть! Что это за хрень такая? Это похоже даже на живое существо. Ведь мы уничтожили деревья-кустарники, прорубив просеку и оно атаковало меня, посчитав, что я истинный убийца их соплеменников, поэтому и напало на меня. Надо об этом факте сообщить на базу, – вслух рассуждал геолог, надевая на себя свежий рабочий костюм. Желание покидать симекс у него больше не возникало, и они продолжили движение, стараясь как можно меньше задевать эти живые существа.
Пробившись к отрогам потухшего вулкана уже к вечеру, Ста;ро решил заночевать рядом с величественной скалой, возвышавшейся одиноко, как перст, среди застывших лавовых потоков, так и не победивших этот символический знак стойкости.
Проведя сеанс связи с базой, Ста;ро поведал о своих первых столкновениях с живыми организмами на планете:
— Это явно живые существа. Их ветки двигаются, и они реагировали на мои движения, – передавал свои эмоции геолог слушавшим его Заберо; и Триумфу.
— Всё это ничего бы не значило. Но против кого настроены системы защиты этих организмов? Мы пока не обнаружили никаких следов пребывания высокоразвитых живых особей, кроме как одноклеточных, живущих в экстремальных условиях жидкости, похожей на воду. Но на самом деле – это серная кислота, а эти одноклеточные питаются серой и цинком, расщепляя эти элементы и получая из них энергию для своей жизни и размножения, – задумчиво произнёс Заберо;.
- Будь осторожен с этими растениями, обходи их стороной. И вообще, я бы отправил с тобой поддержку, слишком ты рьяно взялся за работу, забыв о безопасности на этой неизвестной нам планете. Я доложу командиру о ситуации и попрошу, чтобы завтра к тебе вылетел птер с Гойя и группой экосолдат. У тебя есть, что ещё нам поведать? Если нет, то отбой. Выйди завтра утром на связь, не выходя из симекса, оглядись для начала. – Распорядился Триумф.
- Принято, командир! Спокойной ночи. Отбой. – щёлкнул по кнопке на «выкл» УБК Ста;ро.
Триумф направился к Андрею с докладом об обстановке с авантюристической поездкой геолога. Выслушав командира CPPM, Андрей потёр подбородок кулаком:
- Да, прыти у этого Ста;ро не занимать. Но он нарушил все правила безопасности нахождения на неизвестной нам планете. Я его могу понять, как специалиста, находящегося в эйфории, после того как он один из первых вступил на Красную планету. Это нам будет уроком, - и Андрей вызвал Джона по УБК:
- Джон, тут наш геолог учудил нам козу на велосипеде – безо всяких разрешений бросился на изучение геологических тонкостей на планете, никому об этом не сообщив. Завтра отправь ему поддержку по координатам, которые тебе даст командир Триумф.
- Отправлю Гойя на птере и отделение экосолдат, командир, подтвердил Джон.

Ночь со своими марсианскими тенями легла на предгорья потухшего вулкана.
Ста;ро, плотно поужинав, уютно устроился на откидной кровати и начал наблюдать через флэкс за необычным небом Марса. Он почти не мог найти очертания созвездий, знакомых ему из архивов и исторических данных о Земле. Постепенно сон одолел его, и он провалился в приятную дремоту. Экосолдаты не спали и наблюдали за обстановкой вокруг симекса.
Дул относительно слабый ветер, поднимая волчки пыли, Амальтея освещала своим странным светом, покрывая тишину и территорию планеты. Редкие облака плыли по иссини-чёрному небу, а звёзды подмигивали наблюдавшим за ними экосолдатам.
Ночь прошла быстро, так как на полушарии Марса, где десантники разбили посёлок, стояло лето. Это трудно назвать летом по меркам Патеры, но температура ночью не опускалась ниже плюс десяти градусов Цельсия.
Солнце начало подниматься из-за горизонта, освещая планету необычным для поселенцев светом – небо имело бирюзовый цвет, а облака окрашивались в фиолетово-чёрные краски. Над лежащей ниже долиной, где протекала небольшая река, поднимался туман красновато-жёлтого цвета. Ста;ро проснулся, сладко потянувшись на своём ложе. Так хорошо он давно не спал, и уже забыл о вчерашних неприятностях, не имевших серьёзных последствий.
Предвкушая то, что он наконец, после длительного путешествия, сможет полностью погрузиться в свою любимую работу – идти по неизведанной территории, осматривать камни, собирать их, изучая и понимая, какие процессы происходили сотни миллионов лет назад и какие минералы могут сопутствовать будущим открытиям месторождений.
Его мысли прервал экосолдат DF162U7:
- Геолог Ста;ро, за ночь произошли изменения вокруг нашей стоянки. Стоянка покрылась непонятными растениями, они продолжают двигаться в нашу сторону. Намерения их непонятны. Но выход наружу будет небезопасным. Предлагаю обезопасить себя зарядом квантера по периметру. Если мы не сделаем этого сейчас, потом мы не сможем их поразить. Квантер будет в мёртвой зоне.
Ста;ро подскочил, как ошпаренный, со своего ложа и его хорошее настроение улетучилось в одно мгновенье, когда он подбежал к панорамному окну симекса и увидел – вся площадка покрывалась коричневато-жёлтыми с бурым оттенком медленно перемещающимися растениями. Первые ряды растений имели редкие отростки, а вот те, исходящие от ближайшего леса, имели очень плотные сплетения веток и стволов. Размеры этого передвигающегося леса поразили Ста;ро – их высота составляла примерно два метра. Опасность надвигалась с трёх сторон, кроме стороны, где стояла неприступная скала.
- DF162U7, отрежь наступающую флору от основного леса квантером. Думаю, что у них стоит задача захватить и проникнуть во внутрь симекса и добраться до нас. Сейчас запрошу о скорейшей помощи базу, – Ста;ро начал паниковать, не зная, что ещё можно предпринять.
- Да, геолог Ста;ро, выполняю приказ, – экосолдат начал готовить орудие к выстрелу, что не заняло много времени.
Нажав на ipsum, орудие начало бесперебойно работать по стене леса. Лес превращался в пыль, превращая его в безжизненную полосу, отделившую лес от ползущей растительности на поляне. Как только образовалась полоса, свободная от леса, мелкие растения перестали ползти и замерли. Затем они начали сереть, сворачиваться и скукоживаться. Геолог вздохнул с облегчением, появилась какая-то надежда на освобождение от этого нападения местной флоры или фауны, пока ещё не всё являлось понятным в определении состояния этой формы жизни.

Конец пятой главы