Притча о садовнике и цветущей сакуре

 В деревне Оку жил садовник Хару-сан. Его сад был настоящей жемчужиной. Особенно славилась сакура, что цвела пышнее и ярче всех.
"Хару-сан – сама добродетель!" – шептали крестьяне, любуясь цветущим деревом.
Но каждый год, когда сакура отцветала, в деревне случались мелкие беды, будто по волшебству исчезли домашние животные селян.
Старейшины лишь вздыхали: "Такова природа, с каждой красотой приходит и своя тень".
Однажды молодой монах Кендзи, известный своей проницательностью, остановился в Оку. Увидев дерево, он заметил: "Ваша сакура, почтенный, источает не только красоту, но и… привкус горечи. Будто их корни питаются чем-то необычным".
Садовник занервничал, но пригласил монаха на чай.
Той же ночью Кендзи незаметно пробрался в сад. Под самой пышной сакурой он обнаружил не обычные удобрения, а мешки с ворованными домашними животными селян.
Хару-сан использовал несчастья других, их тревоги о пропавших питомцах, их горести от  потерь – как тайное удобрение для своей сакуры. Он сеял мелкий раздор, укрепляя свою репутацию.
На следующий день Кендзи произнес: "Говорят, самые красивые цветы порой растут на самых странных корнях. А порой, то, что кажется процветающим, питается тем, что губит других. Истинная мудрость, Хару-сан, не в том, чтобы заставить сакуру цвести ярче, а в том, чтобы понять, какой ценой это достигается".

Хару-сан не смог ничего ответить. Его лицо, обычно спокойное, как зеркальная гладь пруда, теперь морщилось от внутреннего смятения. Вскоре он, сославшись на недуг, оставил свой знаменитый сад. А его сакура, хоть и осталась по-прежнему прекрасной, но уже не цвела той ослепительной, почти жуткой яркостью.
С тех пор в деревне перестали пропадать пушистые котята и верные псы, крикливые петухи и кудрявые овцы. В домах вновь поселились смех и безмятежность. А жители Оку, сами того не ведая, вздохнули с облегчением, наслаждаясь тишиной, которая пришла на смену необъяснимым тревогам.

Иногда, чтобы постичь истинную природу вещей, недостаточно любоваться лишь красотой лепестков. Мудрость требует заглянуть глубже, под корни, ибо даже самое ослепительное добро порой оказывается лишь искусно сотканной маской для того, кто втайне питается чужими невзгодами.