Утиная охота. егерь. геологические рассказы

  Вот и лето на календаре, но только на календаре… Не случайно здесь, в Западной Якутии, шутят: июнь – еще не лето, а август – уже не лето. Ночами температура близка к нулевой отметке, да и днем пока прохладно. Но мы, небольшой геофизический отряд, готовы к началу полевого сезона.
  Прилетели. Вертолетчики нашли сухой бугор прямо на берегу Чернышевского водохранилища около вдающегося в воду мыса. Великолепное место! Есть где установить палатку, установить приборы, чуть поодаль слегка заболоченная марь с одиночным сухостоем – есть где растянуть приемные линии и дрова печки! Да и погода в это время года редко бывает дождливой. Благодать!
  Устроились, установили приборы и уже к обеду запустили запись магнитотеллурического поля – естественного электромагнитного поля Земли. Дежурный оператор приступил к работе, а у остальных появилось свободное время, которое каждый может использовать как хочет.

  Я, молодой инженер-геофизик, взял ружье и решил сходить на рекогносцировку – на подлете к точке я видел в густом кустарнике несколько небольших скрытых озер. Пока светит солнце утки прячутся по таким озерцам, а вечером активно перемещаются и уходят на большую воду. Может повезет и удастся добыть пару уток? «Подножный корм» – важная составляющая питания геологов.
  Осторожно углубившись в кустарник, я услышал «бормотание» и легкие всплески. Откуда-то справа сзади раздался свист крыльев, я замер, чуть всторонке пронесся чирок и следом я услышал недалекое шипение его посадки на воду. Теперь надо быть особенно осторожным.
  Неслышно подкрасться к дичи в густом кустарнике – не простая задача. Каждая ветка, особенно сухая, с характерным звуком царапает по брезентовой одежде и может сломаться с громким треском. Под ногой предательски может треснуть другая или чавкнуть болотная жижа. Как ни старайся, не издав ни звука, не подойдешь. Что утки, что зверь слышат посторонние звуки и замирают. Но есть хитрость – надо подходить не как человек, а как зверь. Зверь, если он спокоен, никогда не идет много шагов подряд – сделав несколько шагов, он останавливается. Если зверь идет непрерывно, значит он уходит от опасности и это сигнал тревоги. Так и я, сделав несколько шагов, замираю на несколько секунд и продолжаю движение.
Вот, между ветками, блеснула вода, по которой расходились круги, указывая, что на озерце целая группа уток. Правда ни одной я пока не увидел. Пришлось немного сместиться в сторону и подойти чуть ближе. Наконец-то я занял удобную точку и (о счастье!) увидел на озерце пятерку селезней.

  Сейчас, в первые числа июня, утки на гнезде или готовятся сесть на гнездо, поэтому стрелять их нельзя. Большинство геологов являются разумными браконьерами – добывая подножный корм, они не берут лишнего и стараются нанести минимальный ущерб Природе.
  Я не стал спешить и немного понаблюдал за перемещением стайки, беззаботно гонявшейся друг за другом. Уловив некоторые особенности, решил взять пару уток на выстрел. Для этого пришлось еще чуток сместиться, но точка для выстрела была великолепная. Я поднял ружье и стал ждать.
Вот два гонявшихся друг за другом селезня приблизились к третьему расположившись по линии выстрела. Я выстрелил в среднего – это основное правило – надежно стреляй в одного, а остальное зависит от Удачи. Стайка бросилась врассыпную и в панике разлетелась. На воде перевернулись тройка селезней. Вот это удача! Первый выстрел в сезоне и сразу тройка!
  Добыв тушки с помощью нехитрого устройства – куска ветки на леске, я присел передохнуть и осмотрел добычу. Основной заряд пришел в одну, как и планировалось, у одного дробина попала в ухо, а у третьего – в шею. Хороший «рон» у ружья! Три селезня есть, правда мелких, солнце только начинает клониться к закату, время еще есть – можно поискать еще – ведь в отряде нас четверо и собака. Как было бы неплохо принести каждому по дичине в первый день сезона!
  Сзади раздался свист крыльев и где-то метров в пятидесяти на воду плюхнулась утка. Опс! Рядом есть еще бочажинка! Надо наведаться и туда – вдруг повезет?
Подкравшись к другому озерцу, я вновь обнаружил на нем стайку селезней и повторил на нем тот же прием. Дождавшись, когда на линии выстрела окажутся три цели, я выстрелил и вновь поразил троих, но чуть хуже – два селезня сразу перевернулись, а третий был лишь подранен. Пришлось погоняться за ним и израсходовать третий патрон. Впрочем, мне опять повезло – нередко на подранка можно было расстрелять весь патронтаж. Редкая удача – шестерка селезней за одну охоту!
  Вечерело. Тут и там раздавался свист крыльев, но нам больше не надо. С красивой связкой на поясе я возвращаюсь на базу.

  Выйдя из-за палатки, я увидел, что у стола сидит какой-то мужик лет сорока, а рядом с ним лежит ружье. Я отпрянул обратно, но он уже заметил меня: «Выходи! Я видел как ты шел через марь. Иди сюда!» Ничего не оставалось – я подошел. Мужик представился местным егерем. Ну, думаю, попал! Егерь же внимательно осмотрел связку уток и неожиданно произнес: «Хороший охотник!» Увидев мой вопросительный взгляд пояснил: «В это время года, когда утица на гнезде, селезень прячется. Добыть за одну охоту шесть штук! Хороший охотник!» Ситуация по-прежнему оставалась напряженной – что будет дальше? Какое наказание меня ждет? Егерь вдруг улыбнулся: «Скидывай амуницию. Садись. Как раз чай поспел. Попьем и побеседуем».
 
  Я снял связку дичи, положил ее в таз, приставил ружье к столу и сел. Егерь пояснил, что утром видел, как где-то здесь приземлился вертолет и решил проверить – кого это принесло? «Иногда шалят браконьеры, присматривать за участком надо» – пояснил он. Мы налили чаю, начальник отряда выложил на стол пару пачек печенья и банку сгущенки. «Я бы правильных геологов вообще не гонял» – пустился в рассуждения егерь – «ведь если бы мы вас не гоняли, вы бы от зверя и шкуру, и рога – все забирали… А так… Шкуру, кости, рога – все закапываете». На душе полегчало – наказания не будет. Егерь отхлебнул чаю и повторил: «Не геологов бы не гонял, но требуют. Вот и ходим, проверяем». «Мы ведь тоже немного постреливаем… Жрать то хочется. Вам хоть тушенку дают, а у нас и этого нет» – добавил он. «А сколько нам тушенки дают, как вы думаете?» – осмелел я. «Сколько? Да сколько надо, столько и дают! Государственное дело делаете!» Я улыбнулся: «Мифы… Мы получаем 80 грамм на человека в сутки. То есть маленькую баночку тушенки на четверых на сутки. Вот возьмешь ее в руки и не знаешь – толи с утра съесть, толи на обед, а, может, на ужин оставить. Потому и приходится самим добывать подножный корм». «Не знал» – искренне удивился егерь.

  Он сидел с непокрытой, налысо выбритой головой и спокойно потягивал чай, а вокруг кружили тучи комаров. Иногда он вытаскивал из кармана пакет, доставал из него большой носовой платок и протирал голову. Платок казался влажным. «Что это?» – спросил я когда он, в очередной раз достал платок. Егерь молча протянул мне платок. Я взял. На ощупь он был влажным и чуть жирноватым. Я понюхал и ощутил легкий запах диметилфталата – репеллента от гнуса. «Сильно снижает расход этой дряни» – пояснил егерь. «Только как не упаковывай, все равно жирное пятно на одежде появится…»  – добавил он.
  Мы переглянулись с мужиками – надо сделать! Сегодня, всего за день, мы изрядно проредили наши запасы репеллента… А толку? Каждые 2-3 часа приходится вновь смазывать все открытые части – руки, лицо, шею. От комаров можно спастись в накомарнике, но мошка через него проходит и выгрызает куски кожи, если не намазан.

  «Выстрелов я слышал три?» – вдруг спросил егерь. Я подтвердил и рассказал как было дело. «Да, – согласился он, – подранков оставлять нельзя, впустую погибнут».
  «А браконьеры часто бывают?» – спросил я. «Бывают. Сейчас еще рано, а к осени, к началу гона, держи ухо востро. Чаще начальники всякие с вертолета охотятся. Никаких шансов зверю не оставляют. Вертолетом загоняют в воду и расстреливают как в тире. А что берут? От сохатого – ноздри, язык, печень, редко почки, камусы срезают, да изредка рога вырубают. Остальную тушу бросают. За одну охоту могут несколько сохатых завалить, сволочи! От таких только ущерб поголовью. Тайга пустеет». Он добавил кипятка в кружку и продолжил: «Они не так как вы летают – кружат туда-сюда, потом присядут, постреляют и опять кружат. Вы прилетели, сели, а потом вертолет улетел. Я понял, что кто-то тут высадился, потому сразу не пришел. А когда выстрел услышал – пошел. Ну, думаю, принесла кого-то нелегкая!» Он окинул нас взглядом, – «Стоит палатка, гудит генератор, никто не суетится, ничего не прячет, лодки и сетей не видно. Понял еще на подходе – геологи. Опять же сразу чай предложили. Но некоторая настороженность есть – понятно, что охотника на базе нет. Значит надо ждать, посмотреть что принесет, а чай помогает скоротать время». «А тут и я нарисовался!» «Ну да! Смотрю, а на связке только селезни – значит с понятием люди! Чего к ним особо придираться? Не лебезят, взяток не предлагают. Виноваты – накажи! Не, те, на вертолетах, другие… К ним и подходить опасно – пальнуть могут. Они Начальники! Тайга для них, как собственное подворье, а люди вокруг – отбросы… Возьмешь такого, а он «права качать» начинает, доказывать  свою исключительность, угрожать или предлагает продать свою Совесть. Врать не буду – есть кто и ведется. Но это ломает человека. После этого не егерь он. На крючок сел». Он помолчал, отхлебнул чаю и продолжил: «С этими браконьерами все понятно – враги Природы. Таких ловить надо и к ответу! Другие больше беспокоят – новоиспеченные охотоведы… Вроде беречь Природу обучены, а ведут себя хуже браконьеров – истребляют вчистую для личной выгоды. Знают повадки, знают где искать и используют эти знания для личного обогащения. Пушного зверя почти извели… Вот что с такими делать?» «И никакой управы на них нет?» – спросил я. «Хитрые… Берут участки, лицензии – часть сдают. В отчетах пишут, что пушной слабо мигрировал, а сами… Эх! – в сердцах выдохнул он, – Что мы все об этих уродах? Вы чем тут занимаетесь? Взрывать будете?» «Нет, взрывать не будем» – улыбнулся я. Что называется «на пальцах» объяснил ему суть наших исследований естественного поля Земли. Егерь внимательно, не перебивая, слушал. На лице чередовались эмоции – сначала недоверие, потом удивление и понимание. Хорошее лицо доброго и не глупого человека. По такому лицу удобно ориентироваться – что ему понятно, а что – не очень и надо чуток подробнее рассказать. «Прям на 500 км туда заглядываете?» – удивился он и ткнул пальцем в землю. «И без взрывов? Это хорошо! Не стоит лишний раз беспокоить Природу. Ей итак не сладко приходится от человека… Вон, посмотрите, сколько леса в воде стоит – не вырубили перед затоплением. Хорошей рыбы тут нет, так сор один. Кстати, завтра ветер будет. У берега муть поднимется – окунь, щучка промышлять будут. Можно неплохо пополнить запасы, как вы говорите, подножного корма».

  Он допил чай, поднялся и посмотрел на небо: «Вечереет. Пора восвояси. Спасибо за интересный разговор». Мы пожали друг другу руки, и он двинулся вдоль берега, но вдруг остановился: «Собаку привяжите! Утица на гнезде – не стоит ее беспокоить».

  Спасибо тебе истинный Защитник Природы! Человек, Егерь с большой буквы!