Краткая дачная география. Новая деревня

Петербургские обыватели, перебираясь в дачные местности на летний сезон, конечно, совершают это переселение не для одного только удовольствия, но имеют при этом в виду, по крайней мере большинство из них, и другую, более полезную и побудительную цель — провести летние месяцы в здоровой местности и подышать чистым воздухом. Новая Деревня, начиная от городской черты, тянется две версты по берегу Большой Невки. Дворы чрезвычайно скучены и образуют пять улиц, набережную, мощеную булыжником, и четыре линии поперечных улиц, не имеющих названий. Для стока вод на улицах прорыты канавы, но они наполнены гнилой водой и грязью, вследствие того, что не сообщаются с общими отводными канавами, имеющими сток в pекy. Этому препятствуют владельцы дач, расположенных на самом берегу, засыпая все сточные канавы. Таким образом, так называемая Калья канава, несущая грунтовую воду с окрестных полей и служащая границей между Старой н Новой Деревнями, превращена в гнилое болото, в которое соседние дачи спускают нечистоты. Улицы и, в особенности, тесные дворы содержатся неопрятно. Большая часть построек из барочного леса и тонких досок, так что представляют недостаточную защиту от холода, дождя и ветра. Обыкновенно, дачи и строения одного хозяина тянутся через все пять улиц деревни и большинство хозяев отдают в наем не только дачи, но и жилые избы, сами же на лето перебираются в тесные сараи и клети. Цены на дачи возрастают по мере приближения к набережной.
Обычные новодеревенские дачники, забыв простуды, флюсы и другие болезни, которые благодаря сырости и холоду картонных домиков, носящих название дач приходилось испытывать в предыдущие годы, в новый дачный сезон двигаются первыми. Близость расстояния Новой деревни от города, легкий и дешевый способ сношения, а главное, ни чем и ни кем незаменимый Излер (прим. автора Иван Иванович Излер (Иоганн Люциус) — петербургский антрепренёр и кондитер XIX века), привлекают сюда, по вечерам, бесчисленное множество горожан и обитателей смежных дач; поэтому Новая деревня известна большинству жителей Петербурга.

Главное отличие Новой деревни от других дач, как всякому известно — изобилие пыли, грязи и камелий, но, кроме этого, она имеет много и других характерных черт, — в ней найдется не мало темных уголков, существование которых с первого взгляда незаметно. Новую деревню, по характеру ее дачников, можно разделить на три части.
Первая — городская часть, это часть торговая, в ней помещаются лавки со всевозможными продуктами, трактирные, питейные и увеселительные заведения, здесь же встретите множество разного рода торговцев — разносчиков.
Вторая часть — собственно Новая деревня. Часть эту, по громадному количеству живущих в ней немцев, справедливее бы было назвать именем какой-нибудь немецкой колонии. Русский язык здесь редкость и, несмотря на то, что есть несколько отважных русских, поселившихся здесь, но они, задавленные массою немецкого населения, незаметны.
Русские, живущие в Новой деревне, большею частью холостые люди, разного возраста и звания, ищущие возможности как-нибудь разнообразнее убить лето. Игнорируемые прекрасным и непрекрасным полом немцев, они находят единственное удовольствие, проводя вечера в третьей части Новой деревни, носящей название «Еврейского квартала». Предание говорит, что в прежние годы все еврейское население Петербурга на лето перебиралось сюда, теперь же осталось одно только название, евреев можно встретить здесь в таком же количестве, как и всюду, и часть эту скорее следовало бы назвать кварталом камелий, так как она, в настоящее время, преимущественно населяется погибшими, но милыми созданиями, с их матронами.
«Элизиум» — немецкий ресторан и «Фонарики» — техническое название виноторговли, в жизни новодеревенских дачников играют не последнюю роль; они не раз были свидетелями столкновения двух национальностей; не раз они видали, как подгулявшие немцы, освободившись от влияния своих милых половин, за батареей бутылок пива и иных питий, дружно чокались с русскими и всеми мерами старались доказать вновь присвоенный себе эпитет «широких натур».
Утро. Десятый час. Новая Деревня. На всевозможные лады зазывают разносчики, выкрикивая названия товаров. Гудят басы угольщиков, стонут тенора рыбаков, поют контральты мальчишек-курятников, с огурцами и раками и покрываются звонкими дискантами баб-селедочниц.
В портерных уже пьют, не взирая на ранний еще час; в биллиардных щелкают шары. В одной из дач на первой линии выходит на балкон дачник в халате, озирается кругом и видит лежащий на дорожке сапог со шпорой. Дачник недоумевает, спускается с балкона, пихает его ногой слегка и наконец поднимает.
— И каждый день, каждый день какое-нибудь приключение. Знал бы, ни за что бы не переехал в Новую Деревню. Одно хорошо — вода близко, а я страстный охотник удить рыбу и раков. Даже и сегодня всю ночь под мостом у свай просидел только к утру явился домой. Откровенно вам говорю: жену боишься одну дома оставить, потому посторонние люди в дома врываются. Через две дачи от нас немец живет, конторщик он. Ушли это они третьего дня в Ливадию (прим. автора — увеселительное заведение на берегу Большой Невки); возвращаются домой, смотрят, дверь отперта, кухарка пьяна и пляшет на дворе с кондукторами казачка под гармонию, а на их двухспальной постели спит какой-то купец. Гонят его вон — пьян и не идет. «Я, говорит, к Берте Кондратьевне пришел».
Однако, прощайте! Пора в город!


Петербургские дачи и дачники. 1867 г. Выпуск первый.
На ст. Новая деревня. Открытка. Около 1900.   
Неизвестный фотограф. Петербург. Церковь в Новой деревне против 2-го Елагина моста.
Конец XIX - начало XX вв. Номер в Госкаталоге:41150390. НИМ РАХ.
С. Петербург. Новая деревня. Ресторан «Славянка». Начало ХХ в. Номер в Госкаталоге:32651195. ГМИ СПб.
С.-Петербург. Станция Приморской жел. дор. Новая Деревня. Начало XX в. Номер в Госкаталоге:29406820. ГМИ СПб.


#Новаядеревня #Чернаяречка #Стараядеревня #Дача #Излер #Ливадия 


[id424158046|Александр Костерев]
[https://vk.com/club205142857|Питер Петра]