Баба Яга

Костя жил в деревянном доме на втором этаже. Старательно надевая на спину тяжёлый портфель с широкими лямками, закрывал дверь ключом и спускался по деревянной лестнице.
Гулкое эхо плясало в старых стенах дома. Лестница отмечала каждый шаг, идущего по ней. Одни ступеньки тяжело ворчали, поскрипывая, другие взвизгивали, словно им наступили на ноги, третьи глухо ухали, словно кашляли, простуженные холодными зимними ночами, промерзавшие до основания.
В конце лестницы, Костя прыгал вниз, через оставшиеся две, а то и три ступеньки и, громко приземлялся на пол. Лестница приветствовала удачное "сальто" маленького гимнаста подрагиванием старых ступеней и замолкала.
Из квартиры с первого этажа выходила очень пожилая соседка баба Настя и, брюзжащим голосом, начинала отчитывать Константина за столь негуманное отношение к пожилым людям.
Действительно! Ведь кроме неё в квартире на первом этаже проживали её очень старенькая мать и почтенного возраста сестра, баба Аня.
Костя боялся бабу Настю. Ему казалось, что эта старушка целыми днями только и делает, что стоит у двери с клюкой и караулит маленьких мальчиков.
Под настойчивые взвизгивания бабы Насти, Костя давал стрекача и со всех ног несся с полным портфелем подальше от дома.
Запыхавшийся, он останавливался и оглядывался назад, не бежит ли за ним доставучая старушка.
Кто-то из дворовых друзей, как - то поделился с ним секретом, что баба Настя - баба Яга! Что она заманивает маленьких мальчиков к себе домой и... Что она с ними делает - Косте не досказали, но сам факт разоблачения этой женщины для Кости был сигналом для быстрого реагирования. А скорость бега определилась тем, что баба Настя ходила с тросточкой, или клюкой, как говорил Костя, а следовательно, могла и летать на ней, что очень его пугало.
Еще Костя боялся старых сараев, в коих, по его детским представлениям жили скелеты. Ирка, старшая сестра, любила пугать брата и, предусмотрительно нарисовала их там мелом, дабы точно укрепить в нем эту страшилку.
Костя тяжело дышал, переводя дух и, подтягивая тяжёлый портфель. Нет, баба Настя не бежала за ним и даже не летела. Она мела крыльцо старой метлой с березовым голиком и ворчала.
Раньше люди были охочими до работы. Не могли сидеть сложа руки. Вот и Настя, все что-то делала. То стирала на всю семью на старой, выгнутой стиральной доске, затем бежала на полоскалку и развешивала старенькие простыни и наволочки, кое - где уже с прорешками, на бельевую верёвку, натянутую под окнами. То неслась на работу. Будучи давно на пенсии, женщина мыла полы то в школе, то на заводе. Пенсия крохотная, сын - алкоголик, сестра на группе, старенькая мама и, такая же старенькая криволапая Жулька. Беспородная чёрная собачка.
Еще нужно было позаботиться о дровах на холодный период времени. Заказать на лесозаводе, оплатить, сложить, как выгрузят. Все это требовало колоссальных сил и энергии.
Колька - сын Насти, был пьяницей. Довольно добродушный, одинокий мужичок, так и не обзаведясь семьёй, жил он, то вместе с тёткой и матерью, то, как случался очередной "праздник души", где-то у дружков, таких же любителей зелёного змия.
Баба Настя жалела забулдыгу, сын! Ругала его таким же визгливым голосом, но, тот только улыбался и отмахивался. И пил.
Иногда, когда пропив все свои кровные, Колька шёл к тётке и матери, чтобы занять на "маленькую," в квартире становилось шумно. Колька скандалил, бил посуду, но скоренько вылетал из квартиры, погоняемый тросточками матери и тётки.
Отстоявшие мир в своём доме старушки, выходили на крылечко, взяв с собой старенькую Жульку и долго болтали с соседями на улице, обсуждая магазинные цены, пенсии, "пензии", как они их называли, дороговизну дров и прочие бытовые вопросы. Из их уст Костя слышал такие слова, как "тубарет", "колидор" и с удовольствием сам их произносил, чем вызывал смех одноклассников.
Сестра Насти - баба Аня была доброй женщиной. Бездетная, она любила и угощала леденцами, всю дворовую мелюзгу. Жулька всем приветственно махала хвостиком, нетерпеливо переминаясь на своих кривых лапках, в ожидании сахарка.
Костя тоже любил носить сахарок в кармашке для собачки. Жулька всегда долго принюхивалась к запахам чужого кармана и, аккуратно брала сахар зубами. Баба Аня довольно смеялась, - Видишь, какая вежливая собачка, - говорила она.
Костя любил бабу Аню, всегда весёлую, улыбчивую, всегда угощавшую конфетами. И боялся бабу Настю.
В его голове никак не укладывалось, как бабушка Аня может жить в одной квартире с бабой - Ягой? Которая ворует маленьких мальчиков!?
Вот же как, вроде родные сестры, а ни внешне, ни по-характеру совсем не похожие! Все в человеке. В природе его, в осознании мира и в желании проявлять себя в этом мире.
Судьба Анны была не завиднее и не лучше, чем у Насти. Женщина была на инвалидности с молодости, без детей и семьи. Но очень - очень добрая. Все птицы, кошки, бездомные собаки находили в её сердце тепло, и необходимую частицу жизни, и пищу.
Баба Аня часто беседовала с детьми о любви к животным, и выхаживала раненых, померзших, брошеных. Жулька тоже, в солидарность с хозяйкой, принимала радушно всех "пришельцев с улицы". Однажды даже, сама ощенившись, кормила и приблудного рыжего кота-подростка. Ее щенков хозяйка, предусмотрительно куда-то отнесла, наверное "добрым людям", как только Жулька отошла от родов. Больше она их не видела, но доверяла решению хозяйки.
Так шли годы. Костя взрослел, но, не забывал всякий раз, спускаясь, прыгнуть через последние две ступеньки, но, более мягко приземлиться, вслушиваясь в одобрительное кряканье старой лестницы. И так же прытко, по привычке, драпать, пока не выскочила из квартиры старенькая баба Настя.
В этот день он не увидел старушку. Никто не вышел из квартиры и не прочитал ему ежедневную "за здравие!"
В квартире была подозрительная тишина.
Соседка сверху сообщила, что Анну ночью увезли в больницу, и там её не стало. Сердце.
Костя опустил голову. Баба Аня, как жаль... Как же теперь баба Яга? Одна осталась в большой старой квартире с печным отоплением!?
Многое поменялось за эти годы в квартире бабы-Яги. Ушла старенькая мама сестер, седенькая Жулька уже не выбегала за сахарком, не менялся только Колька, все так же пил.
Еще год Костя периодически встречал бабу Настю то на улице, то в узком корридоре. Все такую же хлопочущую, быструю, суетящуюся, словно ничего не изменилось.
А сегодня, время опять повернуло свой ключик в жизни оставшейся обитательницы этой квартиры. Стрелки шагнули и встали. Часы чувствуют перемену в пространстве, они тоже перестают жить. Останавливаются и недоуменно молчат, пока кто-то вновь не вдохнет в них искру жизни.
Неожиданно не стало и самой бабы - Яги. Скорая медленно увозила носилки, накрытые белой простыней.
Костя вспоминал детство. Страшилки теперь казались смешными, нелепыми. Но так тепло было на душе от этих воспоминаний.
Квартира теперь принадлежала другим людям. В ней полным ходом шёл ремонт, жильцы мыли окна, выносили старый мусор.
Костя медленно заходил в подъезд. Старая лестница печально хныкнула, ступени заговорили. Взгляд Кости упал на что-то очень знакомое, он даже не сразу понял, что это, так глубоки были его мысли. Трость! Это та самая трость бабы - Яги. Её вынесли из квартиры, за ненадобностью. Трость грустно стояла у входа, словно лишилась дома, словно её выгнали из этого знакомого пространства и гулко закрыли перед ней дверь.
Теперь здесь будут жить другие люди, совсем другие. Жизнь, повернув вспять, с новой силой начинает набирать свои обороты, словно река в половодье.
Вот и последнее напоминание о бабе - Яге. Как грустно! Как жаль её, эту маленькую неугомонную труженицу.
Костя вздохнул и, медленно начал подниматься на свой этаж.