Глава 6

Сегодня погода на улице была хорошая. Было солнечно, как утром. Розель шла по улице с улыбкой на лице и с мыслью, что сегодня долгожданное 12-е число. Она решила сегодня придти в чёрном. В этом цвете она чувствует себя более уверенно. Ксар уже заранее всех ждал в назначенном месте. Розель пришла третьей. Когда она вошла, Платон посмотрел на неё взглядом, исполненным надежды. Братья не заставили себя долго ждать. Когда все собрались, Ксар начал:

– Я очень рад, что вы все здесь. Наш сегодняшний ритуал ради Платона и Розель. Кто-то сделает это для него, кто-то – для неё. Впрочем, это неважно, ведь вы все на это подписаны. Наш план действий таков. Сейчас мы повторяем ритуал. Затем мы выходим в астрал по последней схеме, по которой выходили вчера, отправляемся к Квадрату, но сначала для того, чтобы показать его тем, кто его не видел, и чтобы ещё раз повторить все действия. Кстати, кто его не видел?

Отозвались Александр и Розель.

– Ну и я, соответственно, – добавил Ксар. – Потом мы не возвращаемся, и, как будем готовы, начинаем ритуал. Если всем всё понятно, приступаем к работе.

Все кивнули. Ксар взял книгу и начал проговаривать ритуал равновесия. Затем он сказал:

– Мы не выяснили самое главное – кто есть кто по стихиям. Я – воздух, а остальные?
– Я – огонь, – говорит Розель.
– Земля, – Гектор.
– Вода, – Александр.
– А ты, Платон? – спрашивает Ксар.
– Огонь, а тебе зачем?
– Отлично! Необходимо для следующего ритуала. Так, теперь выходим.

Все по очереди частично вышли в астрал по той самой конфузной схеме и отправились к Квадрату. Платон попросил Розель подержать Александра, чтобы тот при очередной раскачке не отлетел слишком далеко. Наконец, все увидели то, что двое уже имели удовольствие наблюдать.

– Не пугайтесь, это просто шоу! – сказал Платон. – Не бойтесь, когда мы на него встанем, он перестанет раскачиваться.

Потом Ксар начал говорить:

– Я воздух, я становлюсь туда, – он указывает на букву альфа. – Ты, Розель – туда, – на букву эпсилон. – Гектор – туда, – на букву гамма. – А Александр – сюда, – букву ипсилон.

Затем он ещё раз повторил со всеми алгоритм действий уже без книги и сказал:

– Как будете готовы, дайте мне знать.

Через пару минут Платон от лица всех присутствующих сказал:

– Мы готовы!

Чтобы Квадрат перестал раскачиваться, первым прыгнул на свою стихию Ксар. Квадрат перестал раскачиваться, буква альфа перестала вращаться вокруг своей оси, остальные буквы пока ещё вращались. Полупрозрачный Ксар и его пылающая буква сливались вместе. Потом в следующем порядке: Александр, Розель и Гектор, заняли свои стихии, и их буквы также перестали вращаться. Затем Платон лёг на спину в Квадрат солнечным сплетением в точку пересечения диагоналей, и получилась следующая картина: правая рука Платона была направлена к Розель, левая  – к Ксару, правая нога – к Гектору, левая  – к Александру. После этого диагонали и точка пересечения загорелись жёлтым светом, а стороны погасли. Затем Платон подумал о Розель. Он не стал больше ни о чём думать, в частности, он бы мог подумать о том, что бы он хотел, чтобы случилось с его чувствами к Розель; но он не стал этого делать, потому что очень переживал за то, чтобы ритуал был проведён успешно. После того, как он увидел, что точка загорелась зелёным светом, он заволновался ещё больше. Через три секунды он услышал (астральным телом, не ушами, конечно же), как все его друзья одновременно сказали: «Equilibrium!», и он стал терпеливо ждать. Четыре красных шара двигались очень медленно, и все друзья Платона с волнением наблюдали за их движением.

После того, как четыре красных шара одновременно достигли точки пересечения диагоналей, она загорелась ярким белым светом; и первым из вида исчез Платон. Потом эта точка пустила четыре ярких белых луча во все стихии таким образом, будто они их пронзили; и из вида исчезли все остальные. Через несколько секунд Квадрат приобрёл свой прежний вид.

Первым очнулся в своём теле Платон. Он увидел, что его друзья лежат так же, неподвижно, и сначала испугался. Но через несколько секунд они тоже очнулись. Все смотрели на него с вопросом «Ну как?», но никто не осмелился задать его вслух. Первой заговорила Розель:

– Хоть что-нибудь изменилось? – спросила она.

Платон в это время пытался найти хоть какие-то изменения в своей душе, и он сказал:

– Дайте мне время.
– Неужели ритуал вообще на тебя никак не повлиял? – спросил Ксар.
– Он просил подождать, – сказала Розель.

Платон встал со своей кушетки, подошёл к окну, опёрся руками на подоконник, подумал о Розель. В этот момент он понял, как сильно он её любит. В это время никто не говорил. Платон повернулся и выдал каменное:

– Нет.

Розель, сидя на своей кушетке, закрыла руками лицо. Сейчас она себе просто представить не могла, что всё, что они сделали, – всё оказалось зря. Но вдруг она кое-что вспомнила и обратилась к Платону:

– А как же твоё обещание?
– Я его сдержу, – ответил он. – Отныне мои приставания к тебе на этом окончены.

Ксар уже больше не мог терпеть и начал кричать:

– Вы все идиоты!!! А вы двое, – он указал на Платона и Розель. – Я с вашими любовными соплями только время потерял!

Его никто не осуждал. Ведь сейчас у всех состояние было не в идеале. После того, что Платон сказал Розель, ей стало его жалко.

– Вот что мы могли сделать не так? – спросил Александр.
– Я думаю, что Квадрат отражает не состояние души, а правильность процесса. Поэтому, если что-то не удалось, значит, ошибка была допущена где-то в другом месте. Но никто не знает, где она, – сказала Розель.
– Да разве сейчас об этом нужно думать? – спросил Гектор.
– А о чём? – спросила Розель.
– Значит так, – сказал Ксар. – Я даю вам всего лишь один, один день, чтобы оправиться от произошедшего! Чтобы послезавтра здесь в два  все были как штыки! Будем готовиться к ритуалу власти.

После этого он собрался уходить.

– Ксар, оставь мне книгу, – обратился к нему Платон.

После ухода Ксара задерживаться никто не стал. Смысла там оставаться больше не было. Меньше всего случившемся были расстроены братья – они ничего не выиграли и ничего не потеряли, но неприятный осадок у них в душе всё равно остался.

Розель хотелось побыстрее добраться до дома. Как только она пришла, она увалилась на диван и начала плакать. Она проплакала два часа. Она думала о том, сколько времени и сил потратила она сама, Платон и все остальные. Ей стало стыдно, что она всех напрягла, и никто от этого не получил никакой пользы. Её расстраивал и сам факт того, что она не получила того, что хотела, и то, что ей было жалко Платона. Но через некоторое время она перестала бегать по замкнутому кругу и понимать, почему она к нулю прибавила ноль, а в итоге получила минус. Ведь ухаживания Платона не причиняли ей никакого ущерба, да и вообще идея с этим ритуалом не её. И она успокоилась.

В этот момент действительно никто не был против помочь Ксару, ведь все понимали, что косить траву на пустом поле не имеет смысла – надо что-то новое сажать. И если они не смогли помочь Платону – помогут Ксару. Тем более власть – это не одна из тех вещей, от которых стоит отказываться. Тем более сейчас все были в таком состоянии, что любая выгода, неважно, какая, – это уже хорошо.

Платон по прибытии домой стал усердно листать книгу в поисках ошибки. Он просидел с ней около пяти часов, но все его попытки были тщетны. Он даже захотел выйти в астрал, снова попробовать поискать то существо, у него узнать, где была совершена ошибка. Но он передумал, потому что засомневался, что он вообще его найдёт, да и вид у него был какой-то подозрительный. Когда Платон понял, что ему не найти ошибку, наступила вторая стадия разочарования. Ведь если бы тогда, при разговоре с Розель, он знал, что это ещё не конец, за ритуал бы он не взялся. Но откуда он мог знать? И это могло бы стать единственной причиной, по которой он, возможно, не стал бы помогать Ксару. Но он ему поможет, потому что, во-первых, он сделает это не для себя, а во-вторых, Ксар это сделал для него.