Юный герой-патриот. Рассказ про атомные города

По всем почтовым ящикам распихали почтальоны газеты с новостями дня. А на развороте крупным шрифтом был набран заголовок: «Прошло 47 лет со дня аварии на АЭС», и каждый житель, увидев его, сразу вспоминал тот трагичный  день.

Мужской голос, слегка с хрипотцой, зачитывает вслух написанные строки ниже заголовка: «Жертвовал жизнью ради прорыва в науке и оставался человеком в экстренной ситуации. Герой-патриот, который поступил мужественно, несмотря на обстоятельства!»

Воспоминание всплывало в памяти, смотря на лист газеты. Дата той самой ночи, с 30 по 31 число, в жгучий  мороз под минус сорок семь. Чем дальше читаешь, тем больше тело вновь вспоминает ощущение дрожи  в замерших в ту ночь руках. Но детский голос прерывает мужчину внезапным вопросом:

— Дед, ты же работал на АЭС, да? Можешь поподробнее рассказать про аварию в новогоднюю ночь. В газетах не вся информация. — спрашивал старший внук.

— Нам интересно узнать все так, как было на самом деле! — подхватила младшая внучка.

Украдкой вытирая вдруг повлажневшие глаза, пожилой мужчина уселся поудобнее в свое теплое кресло, встряхнул плотную газету в руках и переспросил:

— Точно хотите знать правду? Она может показаться грустной на первый взгляд...
 
Под одобрительные кивки детей  он начал рассказ.


Знал одного студента, звали его смешно — Кеша. Но я называл его по-своему и просто — студент. С детства он читал про атомные города России и восхищался историями про них. Мечтал вырасти и работать ученым, и открыть какой-нибудь новый закон ядерной физики. Но самое главное — он хотел помочь родной стране выйти на новый уровень в научной области. Это было его целью.

Мы познакомились на предприятии в городе N. Я уже работал там не первый десяток лет, а он совсем молодой, совсем неопытный вчерашний студент, который по удаче попал к нам. Освоиться, казалось, было ему не просто. Но со временем освоился.

Я, в силу своих опыта и знаний, помогал ему с оборудованием. И получилось так, что стал для него не только наставником, но и другом. Тогда и начали обсуждать атомные города.

— В стране уже были мощнейшие взрывы с выбросом радиационных веществ. Много тогда городов накрыло опасными веществами, аж оранжево-красно-голубое сияние возникло. Напоминало полярное сияние, только от него не умирают. — рассказывал студенту, пока разбирал новые чертежи к оборудованию.

— Не нагнетай! И так волнительно, руки трясутся. Если так продолжится, никакие мелкие детали не соберу...

Мы готовились к тестированию новейшего для технонауки аппарата, который изменит все взгляды на атомную энергетику. Возможно, и на всю России в целом. Этот аппарат значил многое, что для предприятий, что для страны. Теперь терять шанс выйти на новый уровень было нельзя.

— Знаешь, когда ситуация идет ко дну и понимаешь, что уже нечего исправлять, начинаешь привыкать терпеть потери. Сколько я работаю здесь, в моих руках побывало немало чертежей с профессиональными задумками. И спустя множество неудач с их реализацией, уже не так остро реагируешь на упущенный шанс доказать свое мастерство.

— Звучит так, будто руки собираешься опускать.

В словах  парня, казалось, была доля правды. Он слишком юн, поэтому может потратить всю жизнь на то, чтобы создать что-то свое, полезное и нужное всем нам. И чем больше я с ним общался, тем крепче убеждался в его потенциале. Было в нем что-то особенное,  упрямство может.

По календарю наступал новый год, город окружали мрачные холода. Работа на предприятии кипела, а сроки тестирования нового аппарата поджимали. Как только он будет готов, должны произвести запуск. А произойдет это удачно или нет — никому не известно.

Перед началом рабочего дня, нас предупредили об экскурсии, которая будет проходить по основным залам, а группе в двадцать человек будут рассказывать об особенностях атомных предприятий.

Мы находились в  машинных залах, разбирая чертежи и запчасти к оборудованию. Пересечься с группой не должны.

— Не трогай чертежи, лучше отнеси корпус в первый зал, там все вместе соберем. — указывал я  молодому напарнику.

— Хотелось бы участвовать в работе полностью, а не поверхностно, и тоже помочь с чертежами. У меня есть опыт в работе с ними, только вот в последнее время, ты не подпускаешь к ним, будто я проказливый ребенок, который испортит важные бумаги.

— Пойми, у тебя будет время показать себя. Сейчас важна точность, а не эксперименты.

Группа распределилась и мы приступили к конечной сборке деталей. Через полчаса предстоит первое тестирование, все нервничают. А группа с экскурсоводом, тем временем, гуляет по реакторному залу. Подростки и взрослые слушают сопровождающего, кроме одной девочки лет четырнадцати.

Она оглядывалась по сторонам и словно летала в облаках, совершенно забыв все указания по правилам безопасности, что говорили перед экскурсией. Постепенно отбивалась от группы, все чаще поглядывая в сторону турбинного зала. И в итоге совсем пропала из виду.

Через полчаса вся команда собралась в первом машинном зале. На каждом надеты защитные очки, перчатки,  на случай если понадобиться ремонт деталей, длинные и яркие комбинезоны. Студент стоял в пару метрах от меня, а я наблюдал за ним, пока остальные готовились запускать аппарат.

На лице видно волнение.

— Готов узнать результат долгих стараний? Может, на этот раз нам повезет. — улыбался в его сторону.

— Плохое предчувствие внутри... — скукожился и смотрел на то, как готовятся опустить рычаг.

В моменте громадный аппарат включился, и загорелись кнопки на панели. Сенсор показывал статус готовности, а в помещении стоял шум от движущихся механизмов. Руководитель проекта подошел ближе и действовал четко по инструкции. Начало шло как по маслу.

Внезапно погас свет. В темноте сверкали лишь кнопки с цветной подсветкой, все сразу же схватились за налобные фонари, которые были прикреплены к защитным каскам.  И на моих глазах вспыхнул огонь.

Пламя разошлось моментально, задевая стены и потолок. Из-под оборудования начали сыпаться обгорелые провода. Врубилась пожарная тревога и все среагировали, побежали во второй машинный зал, где находились важные чертежи. Но никому не было до них дела.

Первое, что предприняли все — эвакуироваться. Огонь уничтожал помещение за помещением, не выдержала крыша. Она рухнула прямо на турбинный зал, повредив работавшую турбину первого блока и кабеля. Высокое напряжение и сильный холод угрожали смертельной  опасностью.

Экскурсионную группу увели сразу, как только вспыхнул пожар. В здании практически не осталось людей, кроме меня и студента, который остался в машинном зале, рядом с неисправным аппаратом.

— Ты сгореть заживо захотел? Бросай инструменты и бежим на выход! — ворвался в зал, наполненный черным дымом.

Парень усердно боролся с огнем, пытаясь найти поломку среди густого облака дыма. Закашлялся, но продолжал бороться.

— Я обязан починить его! Помоги потушить аппарат и уходи в безопасное место! — выкрикивал с горечью в голосе.

Вокруг пылал огонь, но руки тряслись от холода.  Я, как в первую очередь наставник, должен вытянуть парня за собой, чтобы не натворил глупостей. Но как друг, я не могу оставить его без помощи, не выполнив просьбу.

И мы вместе потушили аппарат.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
 
Оборудование почти сгорело дотла. Починить что-либо оказалось невозможным. И только тогда парень решился пробраться сквозь завалы до соседнего машинного зала, в котором лежали важные чертежи.

Пробив входную дверь, схватил бумаги и рванулся к запасному выходу. Дым заполонил все пространство, а стены здания рушились, словно вот-вот обвалятся на голову. И пробегая мимо турбинного зала, на который рухнула крыша, парень услышал детский голос.

— Кто-нибудь, помогите, меня придавило! — душераздирающе выкрикивала девочка.
Опасно было отправляться в обвалы турбинного зала, рисковать ради этого важными чертежами. Но позволить погибнуть кому-то парень не мог.

Он прислушивался к голосу и шел через развалы, пытаясь как можно скорее подобраться ближе. Когда увидел девочку лет четырнадцати, которой придавила ногу рухнувшая часть крыши, парень отбросил чертежи в сторону и принялся вытаскивать девочку.

Прошло пару часов. Пожар одолел все здание.
 

Рассказчик захлопнул газету с заголовком: «Прошло 47 лет со дня аварии на АЭС».

— И что с ними было!? Они смогли спастись, а чертежи, что с ними было? — расспрашивал старший.

— Чем все закончилось, дедушка? — подхватила младшая.

Мужчина огладил седую бороду и смотрел в окно, молча думая о своем. Внуки ожидали ответа. И спустя пару минут, рассказ продолжился.

— За 47 лет изменилось многое... Парня звали Кеша, а я называл его просто — студент. Он смог вынести чертежи, спас их. Как спас и девочку, и сам не пострадал.

Со студентом не виделись уже очень давно. Со времен пожара на АЭС. Но после ухода на пенсию, читать новости в газете о том, что молодой герой-патриот, который поступил мужественно, несмотря на обстоятельства, смог воссоздать улучшенную копию того аппарата, потратив на это не один год, мою душу охватывала гордость.

Я не ошибался, когда видел в нем что-то особенное. 


*В рассказе упоминается реальные события, произошедшие на Белоярской АЭС в Свердловской области в одном из атомных городов под названием Заречный. История громадного пожара 1978 года в два часа ночи с 30 по 31 декабря. Сильно пострадал турбинный зал.
Прошу заметить, что остальные события — часть моей подростковой фантазии.