Схватка с медведем. Глава. 16 Повесть

Глава. 16                Милосердный водоём.
 

Для многих охота важнее добычи.

Константин Кушнер - российский историк и педагог.


Медведь двинулся в сторону углубления, а когда  тело скрылось в воде, остановился. Теперь огонь был уже близко, несясь, летящей стрелой.

Сквозь сгущавшийся с каждой минутой дым и нараставшую жару в защитную гавань устремилась лесная живность.

Смертельное кольцо вокруг озера вдруг сомкнулось, и вслед за этим из ужасающего хаоса гари, дыма и огня послышались дикие, раздирающие душу крики, жалобное мычание детёныша лосихи, потерявшего свою мать, полный агонии вой волков, переходящий в скорбное скуление, испуганное тявканье лисицы.

Над всем этим слышались визгливые до отвращения крики сов, лишившихся своего убежища в море огня.

В водоёме жила семья бобров и некоторые из них едва не погибли. Факел пламени изначально набросился на сухую поверхность плотины водоплавающих, а затем с помощью ветра, сделав рывок, перекинулся на крышу хатки.

Бобры среагировали мгновенно, покинув своё убежище.

Тут же рядом с ними плавало несколько семейств ондатр и водяных крыс. Водоём в смертельные тиски зажали сплошные стены огня.

По смолистым высоченным деревьям поднимались языки пламени, взлетая в раскалённом воздухе на целые пятнадцать метров, ввысь.

Рёв огненного шквала был оглушителен. Он подавлял собой всякий звук, который в неумолимой агонии и в ужасе смерти издавали погибавшие животные. Пекло было невыносимым.

В течение нескольких минут воздух, который вдыхал в себя медведь, жёг его лёгкие, словно огнём. Инстинкт самосохранения подсказал ему погружать на несколько секунд в воду голову, чтобы её охладить.

Но пожар быстро проскочил дальше, как и нагрянул. Густые заросли вековой тайги, которые всего только несколько минут назад были зелены, словно уральский малахит, теперь стояли обуглившиеся, мрачные лишённые жизни, а самый гул от красного петуха уносился вместе с пламенем всё дальше и дальше, в направлении «Татарки», пока наконец не превратился в замирающий отдалённое ворчанье.

Всё живое робко устремлялось к почерневшим и ещё дымившимся берегам. Многие из созданий, искавших спасения в озерке, уже погибли.

Главным образом это были ежи, зайцы и полевые мыши, не умевшие хорошо плавать. Они все утонули.

Пожар прошёл, дымовая пелена поредела, и недавно зеленевший мир лежал перед медведем чёрным трупом.

Кругом всё тлело и дымилось, глубокий чернозём был ещё полон огня. Маленькие огненные языки местами лизали тысячи обуглившихся пней. В раскалённом воздухе ещё носились тучи пепла и дыма.

Но ветер постепенно утих, и теперь уже слабо доносился замиравший вдали гул пожарища. На берегах зной ещё был значителен, и ещё целые часы после огненной стихии земля местами была горяча от тлевшего под торфом огня.

Весь остаток того дня ни одно существо не уходило далеко от воды. И ни одно из них не решалось утолить свой голод другим. Величайшая опасность сделала всех зверей равными между собой.

В конце дня пришло облегчение. Над мёртвой округой внезапно тревожно пронёсся ветер.

Он воровски обшарил обгорелые рощи и околки, погнав дым на восток, к берегам Изыкчульского моста.

Огонь дотянулся до границы обширной поляны Татарки, скользнул с вершин деревьев на землю, растёкся и загудел, захлебываясь в духоте, окутывая лужайку тяжёлым жаром.

Из глухой тайги внезапно хлынул свежий лесной воздух.

Стало легче дышать. На небе сгустились тугие тучи, пошёл долгожданный дождь. Сперва дождь шёл медленно, был редок, но вскоре разошёлся, полил как из ведра.

Пожар погас, огонь ушёл в глубины обгоревшей земли и там, в торфе затаился до поры до времени. Животные стали медленно выбираться на сушу, но вот несколько волчар внезапно атаковали ослабевшую косулю.

Продолжение следует …