Сборник рассказов Погода, уже 4

Все мои рассказы раздельно и в удобном формате доступны для чтения и скачивания на Фабуле.
Ссылка внизу моей страницы и здесь: fabulae.ru/autors_b.php?id=13217.


Сборник рассказов

Содержание:
1. Ветрено
2. Барическая пила
3. Пасмурно
4. Туман


1. Ветрено   

***1
    Вроде и солнце выглянуло, ан нет, ветер какой-то холодный, так и пронизывает насквозь. Хорошо хоть воротник высокий, не только шею защищает, но и уши. Не капюшон, конечно, тем не менее, в помощь. Хороший жакет, не зря так недешево стоил. Давненько уж куплен, а все как новый и в моде. Почти шанель.
    Любовь Валентиновна взглянула на часы и ускорила шаг. До начала лекции оставалось не так много времени, а нужно было еще снять уличную одежду, переобуться и причесаться, потому что ветер навел свой порядок на голове. В учительской имелся закуток, где можно было уединиться, чтобы привести себя в надлежащий вид. Там завхоз повесил большое зеркало и свет провел. Получалось, что в учительской имелась зона раздевалки, собственно рабочая зона со столами и компьютерами, а так же вот этот закрытый от посторонних взглядов угол за двумя шкафами. Там хранились папки с бумагами, а на задних стенках шкафов висело зеркало под лампой. Рядом с зеркалом стояла высокая тумбочка, на столешнице которой преподаватели оставляли в стаканчике свои расчески. В тумбочке каждая из женщин хранила коробку с самым необходимым – колготки, прокладки, носовые платки, отутюженные свежие блузки, чтобы переодеться в случае необходимости. Мужчины сюда не заглядывали. Хотя Любовь Валентиновна однажды, когда сильно задержалась, проверяя рефераты студентов, застукала Петрова и Семёнову, которые там целовались. Они так перепугались, что теперь на людях обходят друг друга за версту. А ведь Любовь Валентиновна извинилась и быстро исчезла, чтобы не смущать своих молодых коллег.
    После первой пары Любовь Валентиновна всегда пила кофе в учительской. Другие преподаватели ходили в буфет, где ели еще и бутерброды, а некоторые даже салаты. Но Любовь Валентиновна мужественно ждала обеда, который приходился аж на 15 часов. Пока она сидела в одиночестве в учительской, туда заглянул завхоз, зашел и положил на стол перед Любовью Валентиновной небольшой пакет с двумя румяными пирожками.
-Вот, попробуйте. Это моя маманя испекла. Кофе натощак вредно пить.
Любовь Валентиновна испуганно взглянула на него, потом обернулась, но в учительской кроме них двоих никого не было.
-Зачем вы, Володя… нас могут неправильно понять,– пролепетала она.
-Здесь никого нет. Ешьте! – прикрикнул он на нее и вышел прочь. Его все называли Володей, без отчества. Он везде наводил порядок, прибивал шатающиеся полки, чинил стулья и столы, регулировал сворки пластиковых окон, менял сломанные жалюзи. И регулярно подкармливал Любовь Валентиновну. Старался втихаря, но все знали, что он к ней неравнодушен.
    Пирожки оказались вкуснющие, у Любови Валентиновны аж слёзы выступили на глазах от удовольствия. Вчера он принес ей сырники, а позавчера рулетики с ветчиной. Проблема состояла в том, что Любовь Валентиновна была старше Володи на пять лет и считала себя уже безнадежной для отношений с мужчиной. А как иначе, ведь ей исполнилось 37, за плечами осталось много чего, и главное разрыв пятилетних отношений. Хотя чего уж там, ее просто бросили, а замуж она никогда не выходила, хотя два раза получала предложения. Но оба претендента не нравились ей. Один выпивал, второму требовалась жена-прислуга. А ведь Любовь Валентиновну на работе ценили как профессионала, она имела поощрения и благодарности от руководства и множество восторженных отзывов студентов на сайте вуза. Кроме того, ее считали красивой и самой фотогеничной на кафедре, однако вела она себя строго по отношению к мужчинам, поэтому к ней никто не подкатывал, как к другим, более молодым и свободным девушкам-педагогам.
    Когда коллеги вернулись из буфета, пирожков уже и след простыл, а Любовь Валентиновна сидела над рефератами студентов. Володя заглянул, удовлетворенно хмыкнул и исчез.
    День прошёл как обычно, но вечером Любовь Валентиновна вышла на крыльцо, а потом вернулась за зонтом, потому что набежали тучи, и ветер поднялся. С одной стороны тучи явно говорили о возможности дождя, но ветер несколько менял ситуацию. Однако зонтик не помешает, решила Любовь Валентиновна. В этот момент на ступени крыльца поднялся завхоз, молча взял ее за руку и повел за собой к своему джипу. Коллеги частенько удивлялись такой дорогой машине, казалось бы, у обычного вузовского завхоза, оклад которого был не так уж велик.
-Я знаю ваш адрес, – сказал завхоз и завел двигатель.
-Коллеги могут нас неправильно понять, – заметила Любовь Валентиновна, усаживаясь поудобней.
-Все и так все знают и понимают, – ответил Владимир.
-Знают и понимают? О чем вы говорите?! – изумилась Любовь Валентиновна и беспокойно заёрзала на сиденье.
-Они же не слепые.
-Володя… Владимир Николаевич…– Любовь Валентиновна почувствовала недостаток воздуха и стала хватать его ртом как рыба, выброшенная на берег.
-Хватит рассуждать. Я же не убивать вас везу.
-Не убивать? Тогда куда?
-Ну почему вы такая глупая? Совсем ничего не понимаете? Ни обо мне, ни о себе самой.
-О себе самой? А куда мы едем? Это ведь совсем в другую сторону от моего дома.
-Так и не понимаете?
-Вы скрытый маньяк? – почти шёпотом спросила она, держась за своё горло обеими руками.
-Да, я маньяк и везу вас убивать! – ответил завхоз Володя и прибавил газу. 

***2
-Вы ведь не больно меня убьёте? – спросила Любовь Валентиновна слегка охрипшим голосом.
-Нет. Больно не будет, обещаю.
-А потом?
-Потом расчленю ваше тело и буду каждый день съедать понемногу. Давно мечтал.
-Думаете, я вкусная?
-Уверен. Зря, что ли, я вас матушкиными сырниками и пирожками подкармливал.
-Еще роллы и тортики были.
-Вот именно.
Она притихла, он глянул на нее в зеркало заднего вида и улыбнулся.
-Не очень-то плотоядная у вас улыбка, – сказала она.
-В раж ещё не вошёл. Но всё впереди.
-Как-то не верится. Слишком вы спокойны.
-Это внешне, потому что люди вокруг.
-Грустно в такой день расставаться с жизнью.
-А что в вашей одинокой жизни хорошего? Особенно после того, как бывший беспардонно бросил вас?
-Ну… мечты… чтение, фильмы всякие, прогулки, посещение выставок…
-Везде одна? Подруги все замужем и с детьми. Нет, пора, пора вас съесть, пока еще молода и привлекательна.
-Мне 37, разве молода?
-По виду не скажешь, выглядите на 30.
-Не врите!
-Ну… на 32 от силы.
-Неужели мой вид вызывает у вас аппетит?
-Да, аж слюнки текут.
-Тогда… можно последнее желание перед тем, как вы начнете меня убивать?
-Давайте!
-Я же смогу принять душ? Как-то не хочется умирать несвежей после рабочего дня. Да и вкуснее так буду.
-Душевая кабина с ванной устроит?
-Да. А саван… то бишь, банный халат вы мне презентуете?
-Так и быть.   
-И еще… как бы поделикатнее объяснить… Меня уже почти год никто не убивал. Это, чтобы вы понимали глубину проблемы…
-Я учту это, – сказал завхоз-маньяк.
Дальше они ехали молча. Любовь Валентиновна, посмотревшись в зеркальце, безнадежно убрала его в сумку и стала смотреть на дорогу, хотя Владимир видел в отражении, что иногда она поглядывала на его спину и бритый ёжик на затылке.
    Когда они подъехали к широкому крыльцу современного элитного дома, завхоз так же за руку повел ее за собой.
-Боитесь, что убегу? – спросила она.
-Да, боюсь. Слишком долго я ждал удобного случая, чтобы усадить вас в свой джип.   
-Володя, подумайте еще раз, пока не поздно. Разочарование иногда бывает разрушительным. Видите, я уже не сопротивляюсь, и ваш запал может пропасть на корню.
-Не надейтесь на это.
-Нет, я это к тому, что может возникнуть неловкость между нами.
-Мы уже прибыли, – сказал Володя, подведя ее к двери с электронным замком. Любовь Валентиновна испуганно умолкла и покорно вошла вслед за ним в шикарные апартаменты.
    Она едва разобралась, как и что включать в душевой кабине, и полоскалась там довольно долго, потому что закайфовала под тропическим душем. Однако вылезла, надела махровый халат, в котором просто утонула, для начала осторожно выглянула за дверь и опасливо вышла. В гостиной никого не было, но за соседней дверью слышался шум воды. Гостья не знала, что дальше делать, поэтому скромно села в кресло у огромного окна. Вид из него был фантастический, с высоты двор и череда скверов выглядели как макет какого-то зарубежного жилого комплекса для миллиардеров.
    Пока она разглядывала виды из окна, Володя вышел из душа и спросил:
-Люся, ты голодна?
Любовь Валентиновна сжалась и подумала, что умирать лучше голодной.
-По-по-почему Люся? – заикаясь, удивилась она.
-Люба лучше? – спросил он, разогревая что-то в микроволновке.
-Мы не в таких отношениях.
-Значит так? – спросил он и внимательно посмотрел на нее. Любовь Валентиновна ответила ему гордым взглядом непокоренной жертвы перед казнью.
    Ужин так и не состоялся. Любовь Валентиновна в мгновение ока оказалась в спальне на белоснежных простынях и лишь успела подумать, что ее противник физически очень силен, поэтому ей не в чем винить себя, ведь она была не способна сопротивляться ему. Хотя где-то глубоко в душе ее точило сомнение, она стыдилась признаться себе, что игра в жертву впервые понравилась ей.
-И все-таки нужно поесть, – сказал Володя через полчаса после секса.
-Хорошо бы, – отозвалась Любовь Валентиновна, которая после всего произошедшего лежала, стыдливо натянув покрывало себе почти до глаз.
-В общем, так, – сказал он, – Отныне ты – Люся, я – Вова. И нечего мне тут.
-А на работе?
-Работа – это работа. Там ты преподша, а я завхоз.
    Когда они ели разогретые привозные блюда, новоиспечённая Люся попробовала внести ясность:
-Называть меня Люсей не вполне правильно. Люся – это вроде бы уменьшительное от Людмилы?
-Поговори мне ещё, – сказал Володя, скрывая улыбку.               
-А пирожки продолжишь мне приносить? – спросила "жертва".
-Куда ж я денусь, – ответил "насильник".

***3
-Володя, отвезите меня домой. Мне нужно подготовиться к завтрашнему дню и выбрать одежду на четверг.
-Во-первых, не Володя, а Вова, а во-вторых, почему на "вы"? Ты уже забыла? Я не потерплю возражений.
Любовь Валентиновна испуганно сжалась и посмотрела на него.
-Ты сказала про одежду на четверг. У тебя на каждый день недели отдельный лук?
-Ты знаешь жаргон стилистов?
-Да, в молодости учился по этой специальности. Глупый был.
-Боже… представляю себе, как нелепо в твоих глазах мы все одеваемся.
-Я не замечал особого разнообразия в твоих луках.
-Ну да, у меня всего пара офисных юбок и четыре блузки. На торжественный выход брючный костюм и строгое платье. И, конечно, есть неформальная летняя одежда. Володя… Вова, почему ты выбрал меня?
-Потому что.
Она примолкла, не зная, что говорить.
-Поедем, купим тебе что-нибудь из одежды, – сказал Володя.
-Не нужно,– пролепетала она, но потом сказала более уверенно:
-Я не содержанка. Вы…ты не обязан.
-Тогда отвезу тебя домой.
    Когда он доставил ее к подъезду, то спросил:
-Покажешь своё гнездо?
-Я живу в съёмной квартире. Занимаю кухню, санузел и одну комнату, вторую хозяева закрыли на ключ, у них там свои вещи остались.
-Понятно. В выходные перевезу тебя к себе.
-Нет,– возразила Любовь Валентиновна.
Он посмотрел на нее, но промолчал, завел двигатель и уехал. Она в недоумении осталась возле дома. Потом кивнула сама себе и вошла в подъезд.
-А чего я хотела? Все правильно. Жаль, что пирожков я больше, наверно уже не дождусь.
Однако через час он позвонил ей:
-Назови номер своей квартиры.
-Зачем? Сорок восьмая, – ответила она.
Через минуту у нее зазвонил домофон. Любовь Валентиновна оглядела себя, но нажала кнопку входа и открыла дверь для гостя.
    Володя привез несколько больших пакетов с логотипами известных бутиков, и отдельно целый пакет еды. Люба молча пропустила его в квартиру, потому что поняла, что сопротивление бесполезно. А Володя между тем осмотрел комнату, попробовал рукой тахту на прочность, заглянул в ванную и кухню.
-Ладно, на один раз сойдёт, – сказал он и снял ветровку.
-Вы…ты хочешь остаться у меня на ночь?            
-Да, – ответил он тоном, не терпящим возражений, взял пакет с продуктами и отправился в кухню.
-А ты, Люся, разбери то, что я купил для тебя. Никаких возражений не приму, – сказал он уверенно.
    Любовь Валентиновна покорно стала разбирать пакеты и раскладывать на тахте юбки, блузки, платья и жакеты, имелся еще и комплект дорогого нижнего белья.
-Примерь все это, – сказал ей Володя.
Она закрыла дверь комнаты и начала мерить. Все предметы купленной Володей одежды прекрасно подошли, поэтому Любовь Валентиновна аккуратно вложила их обратно в пакеты.
-Это все теперь твоё. Юбку и кардиган наденешь завтра, – сказал он по-хозяйски.
-Володя… Вова, почему ты распоряжаешься? Я что, не имею права голоса?
-Почему, имеешь. Когда по делу. Давай договоримся – все, что я покупаю и даю тебе, бери без возражений. Подойдет или не подойдет, разберешься в процессе жизни.
-Это я понимаю. Интересно другое – зачем ты это делаешь? И почему постоянно меня прессуешь? Во-первых, ты младше, а во-вторых…
Он внимательно смотрел на нее, поэтому она замолчала, потеряв мысль.
-Думаю, ты все уже поняла. Сама ты не способна устроить свою жизнь, и возраст тут совсем не при чем. Поэтому давай договоримся раз и навсегда – отныне мы пара.
-Почему ты так решил?
-Потому что тебе хорошо со мной, а без меня плохо.
-С чего ты это взял?
-Хватит, и так все ясно. Давай просто жить вместе, не тратя время попусту. Если продержимся десять дней, тогда…. распишемся. Тебе давно пора замуж, да и родить не помешало бы. 
-А если не продержимся? – спросила Люба.
-Поверь, всё будет нормально, – ответил Володя.

***4
    К удивлению Любови Валентиновны день на работе прошел как обычно. Никто из коллег ничего не заподозрил, поведение Володи выглядело вполне естественным. Сама Люба ощущала некоторое напряжение в его присутствии, но лишь потому, что ревновала его к другим девушкам и женщинам, ведь он ко всем был внимателен, впрочем, только в пределах своей должности. Раньше она не замечала, как другие женщины смотрят на него.
    В учительской он появлялся нечасто, больше решал вопросы порядка и достаточного наличия инвентаря в аудиториях, направлял рабочих заменить сломанные стулья, столы, скрипящие дверные петли и т.п. Постоянно требовалось пополнять посуду в столовой, потому что регулярно разбивались тарелки и стаканы, а также то и дело пропадали вилки и ложки. И в библиотеке часто требовался мелкий ремонт стеллажей. А кроме этого Володя выдавал карточки вузовским водителям на заправку автомобилей и автобуса. Да и привоз готовой еды для столовой с комбината питания контролировал по накладным также он.
    Видя и зная все это, Любовь Валентиновна теперь раздумывала над тем, как это Володя стал работать завхозом. Его джип и апартаменты, где он жил, никак не соответствовали образу технического работника на очень среднем окладе. К тому же она услышала разговор двух молодых преподавательниц, из которого поняла, что Володя имеет высшее экономическое образование и раньше работал в процветающей фирме ведущим специалистом.
    Сегодня после работы он планировал перевезти все необходимое из её квартиры к себе, сказал ей, что сразу после регистрации она должна будет расторгнуть договор аренды и потребовать возврата суммы залога. В апартаментах он предоставил ей отдельную комнату с компьютером, столом, шкафами и диваном. Люба не сопротивлялась. Удивлялась только тому, что у Володи дома имелся даже встроенный сейф. А еще она видела в его гардеробной несколько костюмов, штук 12 рубашек под пиджак и другой мужской одежды. В его домашний кабинет она пока не заходила.
    Люба прикидывала так и эдак и пришла к выводу, что работа в большой фирме в свое время давала ему значительный доход или же обеспеченные родители помогали ему деньгами. Варианты того, что он был женат на богатой женщине, а потом развелся и отсудил у нее квартиру и джип, Люба не рассматривала, она даже думать о таком боялась. Пока ей не хотелось разрушать завесу тайны, поэтому она решила дождаться окончания десяти дней их связи. После разрыва со своим бывшим она точно знала, что больнее, чем тогда, точно не будет. Володино условие десяти дней Люба считала совершенно несерьезным. Расписаться? С какой стати?
    Её смущало лишь то, что он слишком внимателен к ней и заботлив, словно они уже стали супругами. Однако Люба не хотела обольщаться, поскольку, испытав однажды сильную боль от предательства мужчины, в котором была уверена, боялась получить новый удар в сердце.
    Она не смогла расстаться с Володей до истечения 10 дней и теперь ждала его слов как приговора. А он вечером десятого дня сказал ей:
-Завтра заедем в мфц и подадим заявление.
-Ты даже не спросил, согласна ли я.
-Разве не согласна? – искренне удивился Володя. А потом достал коробочку с кольцами и еще одну с красивой подвеской на цепочке. Эта подвеска очень подходила к ее серёжкам.
-Давай сядем и поговорим, – все-таки произнесла Люба срывающимся голосом.
-Что с тобой? Ты взволнована… Я был уверен, что у нас всё хорошо, – Володя взял ее за плечи и внимательно посмотрел ей в глаза, – Ты боишься? Тебе ведь хорошо со мной, я не давал тебе никакого повода для беспокойства.
-Да… я очень ценю…но, понимаешь… Все слишком быстро. Я встречалась со своим бывшим целых пять лет, а потом… да, конечно, никакой любви у нас не было, и все равно я испытала сильную боль при разрыве. Вероятно, я человек привычки. Мне нужна стабильность, тихая повседневная жизнь и уверенность в том, что меня никто не осудит за то, что я сошлась с парнем моложе на целых пять лет. 
-Меня интересует лишь вопрос – тебя тянет ко мне? – спросил Володя, сидя напротив и внимательно глядя на нее. Люба даже поёжилась под его взглядом.
-Пойми… тянет, не тянет… это все несерьезно. Красавчики с экрана тоже многих женщин притягивают.
-Ты не хочешь за меня замуж? – спросил он ее.
-Я же говорю, все слишком быстро случилось. Я еще не разобралась в себе. Мне нужно время. 
-Хорошо, – сказал Володя, – Я отвезу тебя домой и дам месяц на размышления. Этого достаточно?
    Она испуганно взглянула на него, посмотрела по сторонам, а потом все же кивнула. Когда она собрала свою одежду и обувь в сумку, Володя оглядел ее с головы до ног и сказал:
-Ключи от своей квартиры взяла? Пошли.
    В машине они оба молчали, и Люба ощущала, что между ними возникла трещина, которая по мере приближения к дому со съемной квартирой все больше увеличивалась. Про пирожки в обеденный перерыв Люба уже даже не мечтала.            

***5
    Когда Любовь Валентиновна разложила свои вещи из сумки и села к столу, квартира показалась ей нежилой, хотя снимала ее Люба уже целый год после того, как Федор бросил ее. Он тайком, пока Люба находилась на работе, собрался, оставил записку и уехал в неизвестном направлении. Любе пришлось самой расторгать договор аренды двушки, где они прожили с Федором пять лет. Двушка была Любе не по карману.
    Подруги не удивились, Ксения так прямо и сказала:
-То, что он не женится, потому что не хочет ни детей, ни ответственности, было ясно с самого начала. Но я бы и дня не стала жить с мужиком, которому секс всего два раза в месяц нужен.
    А две другие Любины подруги вздыхали:
-Все равно на примете для длительных отношений никого больше нет. Либо пьющие, либо женатые.
    Любу все считали самой симпатичной среди подруг, к ней часто клеились парни, а мужики постарше делали недвусмысленные предложения, хотя она с подругами встречалась в довольно презентабельном ресторанчике, правда, недалеко от метро.
    Сейчас она сидела и думала, что же дальше, и зачем ей этот месяц. Закрыв глаза, она представила себя на дорогой белоснежной простыне в апартаментах Володи и даже ощутила нечто вроде прикосновения его рук к своему телу, которое он, смеясь, называл тельцем. Рядом с ним Люба действительно выглядела слишком хрупкой, если не сказать тощенькой.
    Раздевшись, она осмотрела себя в зеркало и убедилась, что всё на месте – и грудь, хоть и небольшая, и плоский живот, которым она гордилась, и даже попа. Люба потрогала ее и сказала:
-Упругая, не то что у многих.
Ее фигуре завидовали многие упитанные преподавательницы, молодые и не очень, и открыто говорили об этом. А Володя выбрал ее.
    Утром Люба увидела его лишь мельком, он разбирался с двумя рабочими в конце коридора. А потом начались лекции. Завершилась первая пара, и преподаватели отправились в буфет, чтобы выпить кофе и съесть по бутерброду, а Люба как всегда осталась одна в учительской. Конечно, она не взяла никакого перекуса из дома, поскольку в ее холодильнике мышь повесилась. Но не прошло и пятнадцати минут, как в кабинете появился Володя, подошел к столу Любы и сунул ей бумажный пакет с горячими пирожками, а также закрытый стакан кофе латте.
-Прости, что задержался, маманя раньше не смогла привезти все.
-А как же месяц? – спросила Люба.
-Ешь давай, – ответил он и сел напротив, – И нечего реветь. Сама же захотела разъехаться на время.
-Я…я… зачем ты меня послушал? – отпивая по глотку, всхлипывала она и вдыхала заманчивый запах выпечки.
-Знаю, знаю, сам за пирожки моей матери Родину могу предать. После лекций заберу тебя обратно к себе. Согласна? – спросил Володя.
-Зачем спрашиваешь? – ответила Люба и снова заплакала.    
    Она не знала, радоваться ей или нет. Несмотря ни на что, Люба ни в чем не была уверена и понимала, что тянет ее к Володе только сексуальное желание. А всей своей предыдущей жизнью она впитала высокие идеалы настоящей любви и только ее считала веским основанием для заключения брака и рождения детей. Без любви она и так прожила целых пять лет с Федором – спокойно, без особых всплесков, хотя и с тайной мечтой встретить того, кого сможет полюбить по-настоящему. Ей было очень больно, когда Фёдор тайком без предупреждения сбежал от нее, но очень скоро она убедила себя, что он наверняка встретил свою настоящую любовь, и мысленно даже пожелала ему удачи и счастья. Хотя позднее узнала, что он закрутил короткий роман с какой-то бизнес-вумен, которая уже через месяц бросила его. Возможно, Фёдор уже знал о ее связи с Володей и поджидал, когда она наскучит молодому любовнику.
    После того, как она снова собрала сумку с вещами, Володя сказал:
-У тебя есть что-нибудь на выход? Ты же встречалась с подругами в ресторане, на торжественном приеме в универе не раз была.
-Да, есть платье и туфли, и ты ведь накупил мне обновок.
-Хорошо, возьми все это. Завтра утром поедем в мфц.
-Зачем мне наряжаться? Завтра же рабочий день, пятница.
-Я решил вопрос, и завтра нас сразу распишут. Фотографу я уже заплатил, – сказал Володя будничным тоном. Люба хотела возразить, что так нельзя, но не стала, зная по опыту, что он не станет слушать ее возражений. И высокие идеалы медленно растаяли в ее воображении, как видение недосягаемых святых скрижалей в облаках.      
    Ночью, обнимая ее, Володя сказал:
-Смотри, не устрой завтра спектакль.
-Не устрою. Я тут подумала… давай попробуем. Если что не так, разведемся.
-На это даже не надейся. 
-Я всегда считала, что вступать в брак нужно только по любви.
-Вот именно. Я тоже так считаю.
-И ты уверен, что любишь меня?
-Уверен.
-Но я не уверена в своих чувствах.
-Ничего, в них за тебя уверен я. Так что ни о чем не переживай.

***6
    Любовь Валентиновна выглядела на удивление спокойной, когда расписывалась в акте о заключении брака с Володей. А он, также сделав это, облегченно вздохнул и шепнул ей на ухо:
-Ну, всё, ты моя. Никаких разводов у нас с тобой не будет.
    Накануне она полночи думала о том, что с Федором у них все было совсем по-другому. Спокойно и уважительно, никаких ролевых игр. Он был внимателен и вел себя очень интеллигентно. Однако она, как ни напрягала память, не могла вспомнить ни одного его признания в любви. И бросил он ее, тайком собрав вещи и оставив на столе короткую записку с вежливыми словами о том, что недостоин ее и желает ей счастья. Конечно, не так, как поступил бы истинный интеллигент, но все же лучше многих мужчин, когда-либо бросавших своих женщин. Да и была ли Люба его женщиной? Сейчас она очень в этом сомневалась. Ведь это она молчаливо намекала ему на то, что хочет секса, сам он никогда первый не проявлял активности. А Володя… этот молодой широкоплечий здоровяк наверняка мог интеллигентишку Федора одной рукой за шкирку поднять.
    Из разговоров коллег она знала, что Володя служил в ВДВ, но у него самого пока так ничего и не спросила. Ее всегда пугал вид пьяных парней в тельняшках и голубых беретах. Фактически она ничего не знала о своем новоиспеченном муже. Володя был не очень разговорчив. После работы они сначала гуляли около часа в соседнем парке, потом ужинали, смотрели новости, потом… все остальное. И это остальное поглощало ее полностью.
    Общие знакомые у них имелись только в университете. Володя пока не знал подруг Любы, а она не знала его друзей. Да что говорить, если они оба еще даже не познакомились с родителями друг друга.
    Когда они шли из мфц к машине, Люба подумала, что не знать до брака своих будущих родственников лучше всего – никто из них не смог повлиять на их настоящие чувства. Ведь Володя сказал, что любит ее. Зачем бы ему так настаивать и жениться на ней, если не из-за любви. Но тут она резко остановилась и подумала: А я сама люблю Володю или нет?
    Он стоял рядом и молча смотрел на нее, но не делал никаких резких движений. Однако выражение Любиного лица все-таки вынудило Володю спросить:
-Что?
-Ты вчера сказал, что уверен в моих чувствах, даже если я сама в них не уверена.
-Да, это так,– подтвердил Володя.          
-И мы даже поженились! – воскликнула Люба.
-И что?
-Но я до сих пор ни в чем не уверена!
-Придем домой, и все встанет на свои места, – спокойно сказал Володя.
-Как-то все буднично и прозаично произошло, – разочарованно произнесла она.
-Ты хочешь свадьбу?
-Нет-нет. Это я так, мысли вслух. Расскажи мне о своей семье.
-Мой отец и старший брат занимаются бизнесом. Мама домохозяйка. Есть еще двоюродные братья и сестра.
-А как и почему ты стал завхозом в универе?
-Отец раньше возглавлял административно-хозяйственный отдел нашего университета, безупречно проработал 20 лет, но однажды ревизия выявила на складах АХЧ большую недостачу строительно-ремонтных материалов. Ему пришлось брать кредит и в долг у друзей большую сумму, чтобы погасить выявленный ущерб. Мой приятель провел следствие и через полгода нашли настоящих виновников хищения. Но отец уже не вернулся назад, хотя его звали и извинения принесли. Я временно подрабатывал у отца помощником, а когда он и мой брат решили создать фирму, разработал для них бизнес план, получил грант и запустил для них стартап. С этого они начали. А я остался в вузе завхозом, потому что до сих пор не все, укравшие стройматериалы во время работы отца, найдены. Троих я уже выявил, пока собираю доказательства.
-Я слышала, ты по образованию экономист.
-Да. После армии отдохнул, устроился в большую фирму и проработал там почти пять лет. Но разошелся с руководством во мнениях. Потом подробности расскажу. Мутная история.
-Твоя квартира и джип, откуда они?
-Да, в фирме как топ-менеджер и главный консультант гендиректора я заработал неплохие деньги, но… больше не хочу знать ничего о нем и о моральных уродах, которые его окружают.
-Боже… и после всего этого ты простой завхоз? А те, на кого ты собираешь доказательства… зачем? Пусть следователи этим занимаются.
-Дело закрыли, а отец из доходов семейной фирмы до сих пор погашает долги своим друзьям, у которых занимал. Те, кого осудили за хищение, деньги от продажи стройматериалов либо спрятали, либо бездарно истратили. Все пятеро сидят за решеткой, им дали реальные сроки. 
-Ты так занят на работе, но всегда находил время и приносил мне пирожки…
-Почему слёзы?
-Потому что я ничего не могла дать тебе взамен,– захлюпала носом Люба.
-Зато сейчас стала моей женой. Не зря я тебя подкармливал, пирожки оказались хорошим вложением средств, – улыбнулся Володя.

***7
    Родители Любы давно уже смирились с тем, что она живет с мужчиной в гражданском браке, хотя, конечно, отец постоянно ворчал, потому что Федор ему не нравился. А мать одергивала отца и говорила, чтобы не лез в жизнь дочери. Сначала они все еще ждали, когда же Люба узаконит свои отношения, потом и ждать перестали. А ведь Любу всегда считали красивой и умной… Сама она старалась уходить от ответов на их вопросы и говорила, что у них с Федором все хорошо. Про детей родители даже не заикались. В их представлении первой строкой должно было идти свидетельство о браке.
    Однако даже сейчас Люба не вспомнила о родителях, ее волновали совсем другие вопросы. Во-первых, она не знала, как вести себя с коллегами и сообщать ли им о своем новом семейном положении. Даже про подруг она сейчас не вспоминала. Все потому, что не ощущала себя замужней женщиной и совершенно не понимала, любит ли Володю. То, что ей было хорошо с ним в постели и то, что ей нравилась его большая современная квартира, ни в чем ее не убеждало, напротив. В Любином представлении за любовь требовалось многим пожертвовать, бороться, лить слёзы и умирать от глубоких и ярких чувств. Но ничего этого не происходило. Всю неделю после регистрации они жили точно так же, как и до этого. А на работе она тайком от Володи снимала обручальное кольцо.
    Но уже в среду в перерыве после первой пары она услышала разговор двух преподавательниц о том, что завхоз женился, потому что на его правой руке все видели обручальное кольцо. Открыто спрашивать девушки не могли, а вот мужчины сразу задали Володе вопрос. Он подтвердил, что женился, с него потребовали банкет.
-Я поговорю об этом со своей женой, – улыбнулся он в ответ.
    Володя как обычно принес Любе пирожки и умчался по срочному делу, и конечно, он видел, что кольца у нее на руке нет. Заметил он это сразу, еще в понедельник. Но пока молчал, ждал, когда же она решится. Давить на нее он не собирался, потому что… потому.
    Он вполне понимал ее состояние, поскольку видел все ее душевные метания. И то, что она совершенно не могла сопротивляться его притяжению в сексе, являлось чуть ли не главным препятствием в том, чтобы она открыто радовалась своему новому положению, не говоря уж о том, чтобы похвастать тем, что вышла замуж. Во-первых, ее крайне смущало то, что он моложе ее, во-вторых, слишком короткий срок он ей дал на адаптацию и приведение мыслей в порядок. Но, как она ни пыталась соблюдать конспирацию, коллеги уже дважды видели, как она садилась к Володе в джип.
    О том, что женился, Володя сказал пока только матери. Она была самой тактичной и скромной в их семействе, хотя и руководила и управляла дома мужем и сыном именно она. Володя просто показал матери фото и видео с регистрации, сказав при этом, что Люба пока очень стесняется. Как он и предполагал, мать не спросила о возрасте Любы, а по ее виду решила, что молодой жене сына не больше 30-32 лет. Вполне нормально, слишком ранние браки ни к чему хорошему в нынешнее время не приводят. Она знала, по крайней мере, уже с десяток примеров разводов детей своих знакомых, у которых даже дети имелись.
    Вечером в пятницу Володя сказал, что им с Любой нужно познакомиться с его родителями.
-Не дрожи. Мать видела твое фото и видео, ты ей очень понравилась, – сказал он Любе – Можешь просто молчать, если хочешь, на все вопросы буду отвечать я.
    Перед сном он заставил ее выпить 30 грамм коньяка, чтобы спалось лучше.               
-А вдруг мы поймем, что поторопились? – то и дело спрашивала Люба,– Я вот совершенно ни в чем не уверена.
-Мы не воры и не преступники, зачем нам скрывать что-то? – отвечал Володя и обнимал ее.
    Своей матери Люба рассказала все по телефону и обещала привести Володю в воскресенье. А визит к родителям Володи они наметили к 15 часам субботы. К этому времени Люба уже дважды принимала успокоительное, поэтому внешне вроде бы не волновалась.
-Между прочим, – сказал Володя, – Твои переживания говорят о том, что тебе далеко не все равно, из чего следует, что ты дорожишь замужеством и не хочешь его потерять.
-Мы говорили с тобой о любви, не сваливай все в одну кучу, – огрызнулась она.
-Хорошо, что немного злишься, так в тебе просыпается боевой преподавательский дух. Слышал я, как ты строга со студентами в зачетную сессию.
-Я злюсь от того, что не знаю, как себя вести.
-Все будет хорошо, я ведь рядом, – отвечал он.            
    Однако она смогла собраться, как перед экзаменом, хотя почти все время при общении с матерью и отцом Володи молча улыбалась. Ответила лишь на ничего не значащие вопросы, а когда они с Володей вернулись в машину, сказала:
-Ты так и не сообщил им, что я старше тебя?
-Твой возраст не имеет значения. Выглядишь намного моложе своих лет. И вообще, кому какое дело?
     Вернувшись к дому, они решили прогуляться по парку, хотя было довольно ветрено.
-Точно так же сейчас и у меня на душе, – сказала Люба, – Мне неспокойно.
-Поверь, это пройдет, – уверял Володя и не отпускал ее руку из своей. Пока они шли, Люба действительно постепенно успокоилась и даже подумала – это и есть любовь. 

                ***
© Copyright: Марк Шувалов,
         июнь 2025


2. Барическая пила

    Барическая пила – неофициальный термин, описывающий резкие колебания атмосферного давления за короткий период. Резкие перепады давления могут негативно влиять на самочувствие метеозависимых людей. У них возможны ухудшение общего состояния, вялость, головокружение, предобморочное состояние, а иногда и обморок.

***1
    Лика до самой жары носила плащ и шифоновый шарфик на шее, потому что легко простывала от любого прохладного ветерка. Ведь питерская погода неустойчива, и таким как Лика всегда следует быть во всеоружии. В жаркий полдень плащ и шарфик Лики отправлялись в небольшой тканый рюкзачок, который она сшила сама из куска гобелена, купленного когда-то давно для диванных подушек, и из обрезков натуральной кожи, взятых в мастерской, которую держал ее дедушка. Родные и знакомые называли его башмачник, поскольку он изготавливал обувь, сумки и другие аксессуары на заказ.
    Лика работала в небольшом социологическом центре. Иногда она сама брала интервью у людей, но в основном занималась транскрибированием голосовых файлов в текст. Когда-то ее мать делала это на слух, но Лика давно преобразовывала аудио в тексты с помощью нейросетей и специальных приложений. А мама Лики сидела в отделе социологических исследований, где коллектив специалистов обрабатывал результаты опросов и фокус-групп, мониторингов, выборок и анкет по заказу ВЦИОМа. Отдел этот находился в другом здании.
    В социологическом центре в подчинении у Лики работало пять интервьюеров – два парня, девушка и две женщины средних лет. Только они являлись постоянными работниками, остальных интервьюеров приглашали на время опросов населения. За это им неплохо платили. Полученные по форме интервью интервьюеры сдавали Лике на транскрибирование и исчезали до следующего мероприятия. Все они очень уважали Лику, а перед директрисой, красивой шатенкой средних лет, так и вовсе благоговели, ведь она часто выдавала им премии.
    В кабинете вместе с Ликой работали два программиста, а аналитики и бухгалтеры сидели в другом кабинете, где часто бывало шумно, слышался смех и даже порой звон бокалов. Лику и программистов тоже туда приглашали примерно раз в две недели, а то и чаще.    
    Директрису звали Инна Васильевна. Она весьма пеклась о сплоченности их небольшого коллектива и старалась никого не обделить вниманием и вознаграждениями. Ведь центр процветал, несмотря на свой небольшой штат. Финансирование поступало и из ВЦИОМа, и от благотворительных фондов, и в качестве грантов от международных организаций, и от производителей продукции, которых интересовал спрос покупателей, и от общественных объединений, и от партий. Когда наваливалось много заказов на проведение опросов, Инна Васильевна привлекала старую гвардию, пожилых социологов, давая им за эту работу хорошую прибавку к пенсии.
    Лике нравилось здесь работать. Где еще она могла бы находиться чуть ли не в центре жизни города, ведь к ним в центр захаживали известные предприниматели, общественные деятели, продюсеры и даже политики.
    Хотя сидела Лика у окна, в закутке, отделенном от основного кабинета выступом стены, за которым находился балкон. Его часто открывали, чтобы выйти и подышать свежим воздухом. Именно поэтому рабочий стол Лики и задвинули в самый угол, чтобы не беспокоить ее сквозняками. Все знали о повышенной чувствительности Лики даже к небольшой прохладе.
    Сегодня в соседнем кабинете отмечали день рождения главбухши, поэтому Лику и программистов позвали за общий стол. Лика собрала свои бумаги, аккуратно сложила их в папку, сохранила файл, с которым работала на компьютере, все проверила и вышла из-за выступа стены.
-Не ходи, – сказал ей один из программистов, – Тебе нельзя спиртное, а они будут заставлять пить.
Лика посмотрела на него и сказала:
-Но ведь приглашают. Неудобно отказываться. Тем более что это день рождения. И спиртное… я только пригублю.
-Прошлый раз тебе ведь было очень плохо. Ты всегда скрываешь это, поэтому никто не знает.
-Спасибо, Серёжа, что беспокоишься, но я должна…
-Тогда сядешь рядом со мной, чтобы я мог контролировать процесс.
Она кивнула и пошла за ним. Второй программист, которого звали Иван, ушел в соседний кабинет раньше их.
    Лику еще со школы считали доходягой по причине ее крайней субтильности, а попросту – худобы. Однако уже с юности худоба придавала ее образу нежность и хрупкость. Усиливал это впечатление её чистый, хоть и негромкий голос. Лика была неспособна кричать или произносить что-то грубо, в раздражении, потому что никогда не выказывала подобных эмоций, а если сталкивалась с чем-то подобным у других, просто съеживалась и замирала на месте.
    Хорошо, что директриса, приглашая интервьюеров, выбирала лишь тактичных, вдумчивых и внимательных к каждому человеку людей. Наверно, именно поэтому многие интервьюеры любили работать с Ликой, которая никогда не раздражалась ни на кого и ни при каких условиях не повышала голоса, даже если запись интервью оказывалась слишком тихой по звуку или слова было трудно различить из-за посторонних шумов. В таких случаях она, смущаясь, обращалась к Ивану или Сергею, и они очищали для нее звуки речи, хотя у них самих регулярно случался завал в работе.      

***2
    Этот корпоратив заставил Лику очень задуматься. Сергей посадил ее в такси и оплатил поездку, сказав таксисту, чтобы тот был максимально осторожен в пути. На корпоративе, с которого фактически убежала Лика, в это время стол ломился от шампанского и закусок, коллектив поздравлял именинницу, а заодно отмечал получение большого денежного вливания от спонсоров, предполагавшего премии сотрудникам. Раскрасневшаяся директриса предлагала тост за тостом. Все веселились, по очереди пели перед экраном караоке, а потом начались танцы. И только Лика, пока была там, ни с кем не танцевала и в общий круг не вышла, как ее ни звали и как ни пытались тащить за руки. Мало того, она настолько расстроилась, что подвыпившие коллеги к ней пристают, что у нее даже слезы на глазах выступили. Именно поэтому Сергей предложил ей уехать домой. Но когда она уже сидела в такси и смотрела, как мимо проплывают парк и многоэтажные дома, она вдруг опомнилась, что совсем не поблагодарила Сергея за его заботу.
    Странно, и почему он стал таким внимательным? Раньше почти не замечал ее, хотя это ведь она сама вечно пряталась ото всех в своем закутке. Лика хотела послать ему смс, но передумала, решила поблагодарить завтра на работе. 
    Обычно Иван приносил ей небольшие букетики из цветочного павильона, который находился  рядом с остановкой общественного транспорта. Там работала его сестра, поэтому вряд ли он тратил на это деньги. Лика едва слышно благодарила его и пыталась улыбаться. Получалось так себе. Сейчас она не знала, что и думать. Эти почти ежедневные букетики – внимание парня к ней или же просто его сестре жаль выбросить цветы с обломившимися ножками? А теперь еще и Сергей… Как теперь вести себя с ними обоими?
    Лика долго не могла заснуть, ворочалась и куталась в одеяло. Сергей ей нравился намного больше Ивана, но она боялась даже надеяться на что-то вроде отношений с ним. Целый год только тайком поглядывала на него, когда ненадолго выходила из своего закутка за выступом стены.
    На следующий день была суббота – самый продуктивный день для интервьюеров. Все они приходили в фирму утром и получали задания. А потом возвращались где-то к 18 часам. В такие дни программисты работали по одному, меняясь по договоренности через неделю. Для Лики по идее суббота и воскресенье являлись выходными днями, но она все равно приходила в субботу и доделывала то, что осталось с пятницы.
    В эту субботу в конторе работал Сергей. Лика скромно подошла и поблагодарила его за вчерашнее. Он оторвался от компьютера и внимательно посмотрел на нее:
-Хочу сегодня проводить тебя до дома. Заодно прогуляемся на свежем воздухе. Можно?
Лика не знала, что отвечать, поэтому просто кивнула и тут же удрала к себе на рабочее место. Сердце ее колотилось как сумасшедшее, ведь она еще никогда не встречалась с парнями. В универе на нее никто не смотрел, а сама она всегда пряталась за подружек, вцепившись в какую-нибудь из них под руку. Трое или четверо парней предлагали ей погулять, но она молча мотала головой, отказываясь, и как приклеенная везде ходила то с одной, то с другой одногруппницей. Обе были невзрачными и не пользовались вниманием парней. А Лика из-за своей субтильности легко могла спрятаться за каждую из них.
    В 15 часов Сергей встал и сказал:
-Я на сегодня закончил свои дела. А как у тебя?
Лика выглянула и тихо произнесла, словно прошелестела:
-Я тоже.
-Тогда пойдем? Ты готова? – спросил программист.
-Выходи первый, – робко отозвалась Лика.
-Почему? – удивился он, – Ты стесняешься?
Она не ответила. Тогда Сергей подошел, взял ее за руку и повел за собой, Лика едва успела схватить свою сумку.
    Когда они уже прошли по аллее мимо остановки троллейбусов, Сергей сказал:
-Ты давно мне нравишься. Но тебя ж толком не понять. Однако я решил, что больше не хочу ждать. Надоело мне смотреть, как Иван тебе букетики носит. Отвечай, согласна со мной встречаться?
Он остановился и внимательно взглянул на нее.
-Я… я… – пролепетала Лика и умолкла.
-Значит, согласна. Так и постановим.
После этих слов Сергей снова взял ее за руку и больше не отпускал.
-Про тебя я все давно выяснил. Хочешь что-то обо мне узнать? Спрашивай. И не дрожи, на улице теплынь.
-Все так внезапно… Я…я…
-Лика! Ты ведь на самом деле не такая, совсем не трусиха. Работу свою отлично знаешь. Во всем виновата твоя деликатность. Но она не всегда уместна. Иногда и решительность нужно проявлять. Не понимаю, как получилось, что ты до сих пор одна? В таких, как ты, сразу влюбляются.
-И ты влюбился? – изумилась она.
-Конечно, причем уже давно. Просто не хотел пугать тебя своим напором. Слишком ты робкая.
-Ты хотел сказать, худая?
-Нет. Ты вовсе не худая, а стройная и нежная.
-Ты мне тоже… очень нравишься, – тихо произнесла она.
-Что, что? Не расслышал, – улыбнулся Сергей, – Повтори громче.
Лика совсем смутилась, поэтому он просто обнял ее.

***3
    В понедельник Иван впервые не принес Лике обрезанный мини-букетик. У нее накопилось их уже несколько, она вставляла их в искусственный мох, содержащий влагоудерживающий компонент, и получилась радующая глаз целая цветущая полянка на высоком пластиковом вазоне возле окна. Однако теперь рядом с этой композицией появился большой букет из роскошных белых пионов, которые Лика то и дело нюхала и млела от их тонкого аромата.
-Так ты что же, сошёлся с ней? – спросил Сергея Иван.
-Теперь мы встречаемся, – ответил Сергей, на что Иван иронично хмыкнул:
-Мелодрам насмотрелся? Так и скажи, что ты с ней переспал.
-Я сказал то, что сказал, – ответил ему Сергей, – А ты думай, как хочешь.
-Там же ухватиться не за что, – презрительно буркнул Иван.
-Заткнись и завидуй молча. Будь мужиком, а не мужланом.
    Ближе к обеду Сергею потребовалось к директрисе, и пока он уходил, Иван зашел в закуток к Лике. Увидел букет пионов и спросил:
-Почему ты выбрала его? Тебе же нравилось получать мои цветы.
Лика опустила голову и не ответила. В этот момент вернулся Сергей. Он схватил Ивана за руку и силой выволок его из-за выступа стены.
-Что тебе здесь нужно? – спросил он напарника.
-Да вот, решил посмотреть, какие цветы Лика предпочла моим.
Они смотрели друг на друга, но больше не стали ничего говорить.
    Лика переживала, ведь теперь в их кабинете повисла напряженность. И причиной являлась именно Лика. Однако она невольно улыбалась, вспоминая, как провела эти выходные с Сергеем. Они катались на катере, гуляли в Новой Голландии, а потом смотрели нашумевший фильм в кинотеатре. Вечером, когда Сергей проводил ее до подъезда, она поцеловала его в щеку, а он взял ее обеими руками за голову и поцеловал по-настоящему в губы. Из-за этого она полночи не спала. И теперь стычка Сергея с Иваном очень ее волновала, потому что она случайно подслушала их разговор в коридоре:
-Я уже полгода клинья к ней подбиваю. А ты на все готовое решил позариться?
-На какое еще готовое?! Следи за словами!
-Она до этого на тебя вообще не смотрела!
-Потому что тактичная и скромная. Не для такого мужлана, как ты!
-Урод, я не прощу тебе это! Ты ее силой повел за собой! Сама она никогда не решилась бы ни на что!
Они не видели Лику, потому что, услышав их голоса, она спряталась в маленькой подсобке, где уборщица хранила свои швабры и ведра. Когда голоса стихли, Лика решила выйти из своего убежища, но в этот момент Сергей затолкал ее обратно и поцеловал в губы.
-Ничего не бойся, – сказал он, – И не переживай ни о чем. Я разберусь с этим гоблином. Просто не отвечай ему.
-Но… нам же вместе работать, – пролепетала Лика.
-Поверь, через неделю все станет как прежде.
-Ты уверен?
-Уверен. Прошу, не волнуйся. Теперь у тебя есть я.   
-Иван…на самом деле он ведь добрый и внимательный. Всегда мне помогал не просто с очисткой голосов, он и сам на слух записывал то, что мог различить сквозь шумы. Кроме этого, вы ведь хорошо друг к другу относились.
-Пойми, Лика, за любовь каждый бьётся, как умеет. Иногда родные братья друг друга убивают.
-Серёжа, может мне уволиться? Или на дистанционку уйти?
-Мы подумаем над этим. Скажи мне лишь одно, ты выбираешь меня или его?
-Тебя, – прошептала она и заплакала, – Но я не думала, что так все обернется.
    Самым удивительным было то, что никто за пределами их кабинета ничего даже не заподозрил. Приходили и уходили интервьюеры, забегала бухгалтерша, директриса давала планы заданий и обсуждала с каждым из программистов то, как следует компоновать цветовые графики рейтингов. 
    С виду все выглядело как обычно – тихо и мирно. И только Лика видела, как напряжены две широкоплечие спины сидящих за компьютерами парней, в одночасье ставших заклятыми врагами. И виновной в этом оказалась она, худенькая почти до прозрачности, тихая и скромная, тактичная, робкая и пугливая Лика. 
    Из них троих только Сергей сейчас находился на подъеме, был бодр и весел. Иван угрюмо работал, уткнувшись в свой компьютер, а Лика усиленно делала вид, что загружена работой выше головы. Она даже для виду обложилась папками и старалась выходить из своего закутка только по острой необходимости. Однако пришедшая к ней с каким-то вопросом директриса внимательно оглядела сидящих молча парней, внимательно посмотрела на Лику и сказала ей:
-Зайди ко мне на разговор.
    Для приватных бесед у директрисы имелся маленький кабинетик в самом конце коридора. Давно, когда еще только она выбирала помещение для их фирмы, на этом этаже располагалась полиграфическая контора, а еще раньше брокерская. Но этот кабинетик остался из прошлых советских времен. Для чего он служил в те времена, никто не знал, даже нынешние владельцы здания. Возможно, это была бытовка для электриков или рабочих, но потом забитое досками окно освободили, установили пластиковое, а в самой комнатушке сделали качественный ремонт, превратив это крошечное пространство размером три на три шага в место для бесед в глазу на глаз.               

***4
    Выслушав Лику, Инна Васильевна, как лучшая подруга её матери, сказала:
-Отправлю-ка я тебя на научно-практическую социологическую конференцию. Сейчас как раз в Москве планируется. Отдохнешь недельку, пообщаешься с коллегами, а эти два орла пусть немного остынут. Кстати, мама твоя тоже туда собирается. Вот вместе и поедете. 
    Сразу после обеда Лике перевели на карту командировочные, и она стала складывать папки с документами на полки.
-Куда ты так рано собралась? – в один голос воскликнули  оба программиста. Лика посмотрела на каждого и объяснила, что уезжает в Москву. 
    Сергей тут же оказался рядом:
-Целая неделя? Я буду очень скучать.
А Иван, посмотрев на Лику исподлобья, буркнул в своей обычной манере:
-Питайся там нормально, а то и так ветром качает.
    В соседнем кафе, где все они обычно обедали, Иван всегда приглядывал за Ликой, ведь она плохо ела, клевала по чуть-чуть. А он настаивал, и она съедала немного больше. Сергей при этом морщился, но не встревал. Впрочем, это было до того, как он назвал ее своей девушкой.
-Я провожу тебя, – сказал он Лике, но тут вошла директриса и сообщила, что сама сразу после обеда отвезет Лику на ближайший рейс Сапсана. Парни остались, не солоно хлебавши, а директриса довольно усмехалась себе под нос. Однако когда она через два часа вернулась в офис, бухгалтерши сообщили ей, что в фирме настоящее чп – программисты подрались практически до членовредительства, им пришлось оказывать медицинскую помощь и по этой причине все работы, за которые несли ответственность Иван и Сергей, временно приостановлены. Главбухша даже показала ей фото на телефоне, где у Сергея под глазом синел огромный фингал, а у Ивана верхняя губа распухла как вареник.
    Директриса метнулась в кабинет обработки данных, но оба программиста собирали свои вещи, и уже поставили компьютеры в режим ожидания.
-Вы что тут устроили?! – воскликнула директриса, на что Сергей возбужденно ей ответил:
-Ангелина Васильевна, я не могу работать с Сафроновым! Он неадекватен.
-Вот и катись отсюда. Увольняйся, иначе я тебя прикончу! – крикнул Иван.
-Таак…Ко мне на аудиенцию – по одному! Сначала Сафронов! – приказала директриса и отправилась в комнатку для бесед.
-Да я в вашем скворечнике просто не помещусь, – проворчал Иван, но все же покорно пошел за ней. 
    После короткой беседы Инна Васильевна отпустила Ивана и пригласила Сергея. А потом объявила, что дает им два выходных для приведения себя в порядок. Потом она позвонила психологине, с которой фирма сотрудничала, и пригласила ее к себе на консультацию.
-Привези свою фирменную вишнёвую настойку, опрокинем по чарочке, а то никак не могу расслабиться. У меня ведь весь отдел обработки информации, считай, в бегах. Ты же сильна в любовных треугольниках или нет?
Подруга посмеялась и обещала приехать к концу рабочего дня.
    Через два дня оба программиста вышли на работу. Директриса на время отсутствия Лики теперь приходила и работала за ее столом, потому что опасалась оставить парней одних. Они не разговаривали друг с другом, обменивались лишь некоторыми замечаниями по программной обработке текстов интервью. Синяки на их лицах потихоньку заживали. Однако Инна Васильевна все же услышала их разговор на лестничной площадке, где они задержались после обеда. Иван резко сказал Сергею:
-У тебя с Ликой все несерьезно, зачем ты ей голову дуришь?
-Почему это дурю? Я серьезно хочу встречаться с ней, – ответил Сергей .
-А что потом? Погуляешь, даже, возможно, переспишь с ней. И на этом всё? Но я не позволю тебе этого!
-Какое право ты имеешь? Она сама меня выбрала! Что и как между нами будет, тебя не касается!
-Касается! Очень даже касается! Я люблю ее. Уже давно. Так что предупреждаю, что ни перед чем не остановлюсь.
-Убить меня хочешь? Если еще хоть пальцем тронешь, за решетку сядешь.
-Значит, сяду. Но не позволю тебе развлечься с ней один-два раза, чтобы потом бросить.
-А если я совсем не для этого хочу с ней встречаться?!
-Я тебя предупредил. Только посмей к ней снова приблизиться!
Заметив выше на пролёт директрису, они молча поднялись и вошли в офис агентства. Было понятно – парни уверены, что она ничего не слышала. А у нее даже сердце разболелось. Она выскочила из подъезда, прошла на детскую площадку во дворе дома, села и снова позвонила подруге-психологине.
    После длинного разговора директриса долго думала и решила поговорить с Сергеем. Ивана ей было не сломить, поэтому его она не трогала. Подруга не давала ей советов, что делать, а лишь объясняла мотивы каждого из парней, исходя из рассказов директрисы о том, что та видела, слышала и знала. И психологиня своими выводами лишь подтвердила точку зрения Ивана. Она также не считала намерения Сергея серьезными. А директриса сомневалась. Сергей ей всегда нравился как более интеллигентный и воспитанный молодой человек, нежели простоватый и грубый молчун Иван.

***5    
    Наступил понедельник, и Лика как обычно пришла на работу ровно в 9 утра. Там ее уже ждал Иван. Он шагнул к ней и без предисловий воскликнул:   
-Лика, Кириенко хочет лишь развлечься с тобой один-два раза, а потом бросить. Ты ведь ничего о нём не знаешь! А я люблю тебя по-настоящему! 
После этого Иван достал свой смартфон и включил на нем видео с одной злобной девицей, которая говорила в запале:
-Девочки, не верьте этому гнусу Кириенко и не сходитесь с ним близко. Он всех своих подружек бросает после одного-двух раз. Коллекционер – вот кто он такой. Признается в любви, цветы дарит. Уже много раз такое делал. А потом объясняет, что якобы ошибся в очередной раз. С виду всё вроде прилично, но одному знакомому он по пьяне признался, что не собирается ни с кем заводить длительных отношений, а то так и жениться придется.
    В этот момент в кабинет вошел Сергей. Он застал их, когда Лика слушала и смотрела видео, предъявленное ей Иваном.
-Не верь ему! Это всё подстроено! – крикнул Сергей.
    Лика стояла и смотрела то на Ивана, то на Сергея в полной растерянности. А потом вошла директриса. Все трое посмотрели в ее сторону.
-Давайте работать, – строго произнесла начальница, – И так три отчета для заказчиков задержали. Если опять начнете свои разборки – уволю без оплаты!
-Разборки? – спросила Лика.
-Ты еще не знаешь. Они тут без тебя драку учинили, – сказала Инна Васильевна, – Но больше я такого не потерплю! Садитесь и работайте!
    После этого Лика ушла на свое рабочее место, а оба программиста уселись за компьютеры. Сергей тут же прислал Лике смс: "Не верь Ивану и не слушай, что он говорит!", а Иван прислал ей номер телефона и данные девицы, снятой в ролике. 
    Приходили и уходили интервьюеры, директриса появлялась и пропадала, Лика оформила три заявки в типографию на печать листовок последних соцопросов и стала туда звонить. Все шло как обычно. Но над ними троими словно повис дамоклов меч.
    Перед обедом директриса пришла и сказала Лике:
-Обедать пошли со мной. Не могу доверить тебя ни одному из них.
    Когда они сидели в кафе, Лика показала ей смс от Ивана, и директриса записала себе номер и имя девицы из ролика.
-Я сама все выясню, – сказала она Лике, – Ты не сможешь.
После этого она набрала указанный Иваном номер. Лика испуганно слушала ее разговор, хотя трудно было понять что-либо конкретное. Однако после звонка директрисе пришло сообщение со ссылкой на видео, размещенное на студенческом форуме СПГУ. Этот ролик данная девица разместила еще три года назад, и это был тот же ролик, который показал Лике Иван.
-А ведь Кириенко работает у нас второй год, сразу после окончания СПГУ, – сказала директриса, – Так что всё очень похоже на правду. Однако доверяй, но проверяй. Оболгать человека легко, трудно бывает отмыться. Поэтому пока не делай поспешных выводов. Подумай и скажи, что ты сама чувствуешь к ним обоим.
Лика смотрела на директрису так, словно совершила преступление и вот-вот выдаст себя.
-Понятно. Ты ни в чем не уверена.
-Я… я… уверена, – вдруг произнесла Лика.
-И в чём же? – уставилась на неё Инна Васильевна.
-В том, что Иван не солгал.
-А что думаешь насчет Сергея?
-Не знаю. Ничего пока не думаю.
-Так ты веришь или нет этому видео?
-Верю. Но оно ничего не подтверждает и ничего не отрицает. Любой человек имеет право на то, чтобы пробовать и искать лучший вариант для себя. Настоящую любовь трудно найти. Думаю, что Сергей именно так искал "свою" девушку. Далеко не каждый способен сразу распознать того, кто действительно нужен.      
-И что теперь? Если он снова пригласит тебя, ты пойдешь с ним на свидание? – удивилась директриса.
-Да, пойду.
-А если Иван пригласит?
-С ним тоже пойду.
-А если они одновременно пригласят тебя?
-Каждому назначу свое время.
-Вот это да… – только и смогла выдохнуть директриса, а потом засмеялась. Лика улыбнулась, но, глядя на смеющуюся начальницу, тоже рассмеялась.

***6
    Когда они вернулись в офис, директриса пожала Лике плечико и сказала на ухо:
-Дерзай. И будь уверенной в себе. Ведь ты обоим им нужна, выбор за тобой.
-Я постараюсь определиться, – ответила Лика.
    Появившись в кабинете, она хотела, как обычно, сразу пройти на свое рабочее место, но Сергей остановил ее:
-Лика, скажи, могу я пригласить тебя сегодня погулять в парке?
-Конечно, – ответила она.
Но тут Иван вскочил и крикнул:
-Так ты продолжаешь верить ему?
-Пока он ни в чем меня не обманул, – ответила Лика. 
-А мне ты, значит, отказываешь? – спросил в запале Иван.
-Нет. Если ты также пригласишь меня прогуляться, я соглашусь. Мы ведь вполне можем сделать это в другое время.
    Оба парня стояли и смотрели на нее с приоткрытыми от удивления ртами.
-Но ты сказала, что я нравлюсь тебе! – воскликнул Сергей.
-Да, это правда, – подтвердила Лика, – Но Иван мне также нравится. Я ведь и это говорила. Разве нет? Просто ты немного опередил его с приглашением.
-Но ты ответила на мой вопрос, что выбрала меня, – снова сказал Сергей.
-У меня не было еще кого-то для выбора, поэтому я так и сказала.
-Я понял! Лика, пойдем гулять в парк! – быстро сориентировался Иван.
-Конечно. Назначь время.
-А если я буду против? – изумился Сергей.
-Значит, я пойду только с Иваном. Каждый из нас троих имеет право выбрать себе пару. С тобой мы уже были на полноценном свидании, а с ним ещё нет. Поэтому мне пока не с чем сравнивать.
Вы оба – первые в моей жизни парни, пригласившие меня хоть куда-то.
-Ты никогда и ни с кем не встречалась? В универе, например, – удивился Сергей.
-Там парни меня просто не замечали, потому что были девушки намного ярче.
-Всё, решено, сегодня ты идёшь гулять со мной. В 18 ноль-ноль, сразу после работы, – заявил Иван.
-Но я первый ее пригласил! – возмутился Сергей.
-Да, только ты не назвал точное время. Так что будешь вторым в очереди.
-Хорошо, посмотрим, что она скажет после того, как прогуляется с таким грубияном, как ты, – запальчиво произнес Сергей и сел за компьютер.
    Вдруг они услышали странный шорох за входной дверью, после чего вошла директриса, которая не удержалась и все это время подслушивала их разговор, прикрывая рукой рот и едва сдерживая смех.
-Надеюсь, вы разрулили ситуацию? Хорошо, что вы оба поняли – выбирает всегда девушка! Даже если ее используют и обманывают, только она отвечает за свой выбор, поскольку вы, парни, сторона, которая хочет получить свой кусок, а девушка – та, кто соглашается или отказывает.
-Я не хочу никаких кусков получать, – буркнул недовольно Иван, – Мне, в отличие от Кириенко, не нужно ходить вокруг да около и "пробовать". Я и безо всяких проб знаю, что Лика нужна мне вся, целиком.
    В ответ на это заявление все промолчали, смутившаяся Лика ушла к себе за стол, Сергей недовольно уткнулся в свой компьютер, а Инна Васильевна, посмотрев на обоих программистов, вздохнула и вышла из кабинета.             
     Когда часы показали 18, Сергей встал из-за стола, собрал свой мессенджер и молча вышел прочь. А Иван заглянул за выступ стены к Лике и спросил:
-Ну что? Ты готова?
-Да, только… я что-то устала и гулять наверно не смогу.
-Тогда посидим в кафе. Заодно поужинаем, а потом отвезу тебя домой. Согласна?
-Почему ты раньше всегда молчал? – спросила Лика.
-Дурак был, вот и молчал. Ждал, когда ты сама поймёшь.
-Ты уже с кем-то встречался?
-Нет. Я не такой, как Кириенко. Было пару раз, по глупости… ну, ты понимаешь, о чем я.
-Мне нравились твои букетики. Всегда очень красиво скомпонованные.
-Да, сеструха училась на флориста. У нее даже обломившаяся веточка в дело идет, ничто не пропадает. И каждый букетик со смыслом.
-Вот как?
-Да, буду теперь тебе сообщать, что они означают. Я-то не особо в этом разбираюсь, но попрошу ее записки писать.
-А почему ты сказал, что любишь меня? Чтобы инициативу у Сергея перехватить?
-У нас не соревнования. Я сказал правду. Не приучен слова на ветер бросать. Беззащитная ты, не способна сама о себе позаботиться. И наивная.
-Разве за это любят?
-Я тебя не за это полюбил.
-А за что?
-Скажу, когда время придет. Пойдем уже, есть очень хочется.

***7
    Утром в офисе, увидев Сергея, уже сидевшего за своим рабочим столом, Лика поздоровалась и хотела прошмыгнуть мимо него. Однако Сергей встал и, глядя на нее в упор, сказал:
-Я всяких встречал – бойких, скромных, красивых и не очень, только не таких двуличных. Двуличным называли меня, но что такая на вид скромница, как ты, способна на подобное, я даже предположить не мог.
В этот момент в дверь вошел Иван. Лика, увидев его, вспыхнула от смущения.
-Что я сделала? – пролепетала она, виновато взглянув на Сергея.
-Зачем ты обнадежила меня и даже поцеловала? – спросил он довольно жёстко, как никогда раньше не разговаривал с ней.
-Я ведь только в щёчку… – едва смогла она ответить и побледнела, румянец почти мгновенно исчез с ее лица. А потом вдруг медленно осела и с закрытыми глазами распласталась на паласе посреди кабинета. Парни не сразу поняли, что произошло. Иван первый кинулся к ней, приподнял ее голову и крикнул Сергею:
-Урод! Это ты ее довёл! Скорую вызывай!
    Сергей секунду стоял как замороженный, потом выскочил из кабинета и стал звонить. Через минуту на помощь Ивану уже вбежала директриса, услышавшая его крик через стену. Бухгалтерши забегали, принесли аптечку, достали нашатырь, но Лика не реагировала на него.
     Приехала скорая, и в кабинет вошли два фельдшера. Лику Иван уже положил на диван. Один медик сел и стал что-то записывать, а второй приподнял у Лики веки, послушал сердце фонендоскопом и спросил:
-Часто она в обмороки падает? Анемией страдает?
-Не помню ни одного обморока у нее,– ответил Иван, а директриса, волнуясь, сказала:
-Нет у нее никакой анемии, хоть и худенькая она. Просто переживания всякие…
-Понятно. Она у нас уже третья. Сегодня в атмосфере барическая пила.
-Что еще за пила? – изумилась Инна Васильевна.
-Резкие перепады давления.
Между тем Лика открыла глаза и с удивлением смотрела на парня в медицинском костюме.
-Всё хорошо? Ничего не болит? – спросил он ее. Иван помог ей сесть, и она ответила:
-Нет. Со мной все нормально. Спасибо.
Но медик измерил ей давление, прослушал грудную клетку, еще раз спросил про анемию, а потом сказал:
-Не пейте сегодня крепкий кофе и постарайтесь не нервничать.
После этого он дал ей листок, где попросил расписаться, и они покинули кабинет.
-А ведь и правда, – сказал Иван, – Лика сначала покраснела, а потом резко побледнела. Поэтому и в обморок упала. Это всё урод Кириенко виноват. Начал ей тут выговаривать…
-Отвези-ка ее домой, – распорядилась директриса.
-У нас ведь работы много, – почти прошептала Лика.      
-Подождет твоя работа. Не слушай его больше и не отвечай на его слова. Он только о себе думает, ему на тебя наплевать, – сказал Иван, схватил ее сумку и повел Лику к выходу.
-А что ты сказал? – спросила Инна Васильевна Сергея.
-Спросил, почему она так со мной поступила.
-Понятно. Тебя наверно первый раз отвергли. Знаешь, такой опыт даже необходим. Не всё же коту масленица. Признай, Иван ей лучше подходит. Ты уж точно для нее не смог бы нянькой стать. А он будет во всем её опекать. Потому, что у вас разные понятия о том, что значит любить.

    С этого дня все успокоились, и жизнь вошла в прежнее русло. Как обычно приходили и уходили интервьюеры, оба программиста обрабатывали результаты соцопросов, Лика занималась транскрибированием голосовых файлов, Иван и Сергей иногда помогали ей очищать звук голосов от посторонних шумов. О том, что произошло между Ликой, Сергеем и Иваном, больше никто не вспоминал. Сергей приударил за молодой бухгалтершей, а Иван и Лика подали заявление на регистрацию брака. Слава богу, атмосферные явления больше не влияли ни на кого из них.         
                ***

© Copyright: Марк Шувалов,
         июнь 2025


3. Пасмурно


***1
    Пасмурная или облачная погода, согласно определению Всемирной метеорологической организации – это природное состояние, при котором облака закрывают не менее 95% неба.
    Иногда облака могут быть разных цветов, например, чёрными или белыми, но пасмурная погода обычно ассоциируется с более тёмным небом. В некоторых случаях границы облаков почти не различимы. Или небо может быть покрыто одним типом облаков, например, слоистыми, и тогда всё небо приобретает тускло-белый цвет.
    Периоды пасмурной погоды могут длиться от нескольких часов до нескольких дней. Пасмурная погода также может влиять на людей, страдающих сезонным аффективным расстройством. Но даже на абсолютно здоровых людей пасмурная погода влияет негативно, ухудшая настроение.
    Мне следовало бы работать в Гидрометцентре, ведь я за сутки или даже двое могу практически точно предугадать, будет ли солнечно, ветрено или пойдет дождь. Нет, у меня не крутит мышцы, не болит голова и не скачет давление. В этом смысле я абсолютно непробиваем, потому что вполне физически здоров. В зависимости от процессов в атмосфере у меня просто неуловимо меняется настроение и строй мышления. В этом смысле у меня психоэмоциональная метеозависимость. И это, к сожалению, не лечится лекарствами и процедурами. Даже сеансами гипноза. Врач из элитной клиники, последний из всех, к кому я обращался, сказал, что я должен просто изменить свое отношение к реальности. Ага, в точку. Только как это сделать, и останусь ли я при этом самим собой, если смогу?
     После множества визитов к медикам разных специальностей и уровней, начиная с районной поликлиники и кончая платными супер дорогими медцентрами, я поставил на себе крест. Ведь у каждого есть то, с чем после безрезультатных попыток справиться, приходится просто смириться. Нужно всего лишь приспособиться.   
    Как всегда уже с утра я чувствовал, что завтра пойдет дождь, а послезавтра день останется пасмурным. Хотя сегодня вроде бы ничто не предвещало перемен в погоде. Но я сообщил друзьям, что ехать на залив в эти выходные не стоит.
    Андрюха обзвонил всех и предупредил, что встреча переносится в тропическую купальню с океанской волной. Всех, да не всех. Телефон Кудели оказался недоступным, а ведь она собиралась подъехать к нам на шашлыки прямиком с дачи своей тети. Опять не поставила на зарядку. Эта ее вечная рассеянность… Андрюха метался, но никто из компании не мог никак сообщить ей об изменении наших планов. Поэтому оставался лишь вариант съездить к ней домой и узнать телефон ее тети. Андрюха поручил это мне. Вполне понятно почему – все считали, что я неравнодушен к Кудели. 
    Куделю на самом деле звали Аделя или кратко Адель. Совершенно неорганизованное, безалаберное и взбалмошное существо с широко открытыми синими глазами. И почему все считали, что я влюблен в нее? Такое мне могло привидеться только в страшном сне. Я еще жить хочу, между прочим.
    Брат Кудели, открыв мне дверь, сказал, что тетин телефон также не отвечает, хотя на всякий случай дал мне ее номер и даже адрес дачи.
-Эти две клуши совершенно не следят за зарядкой мобильников, они на даче полностью расслабляются и отгораживаются от цивилизации, пока их что-то не прижмет,– сообщил он мне. И что теперь делать? Оставалось пробовать снова и снова, что я и пытался делать почти до часу ночи, но безрезультатно.
    Утром у меня окончательно испортилось настроение, потому что небо обложило, и зарядил противный долгий дождик. Я мог бы плюнуть на все, но в тропическую купальню к друзьям и подружкам из нашей тусы мне не хотелось. Телефоны Кудели и её тёти все так же были отключены, поэтому я в сердцах плюнул, собрался и поехал к черту на куличики, а точнее за 130 км от Питера на дачу, где пребывали две эти мамзели. И не для того, чтобы предупредить Куделю о тусовке в тропической купальне. В дождь она и сама наверняка не поехала на залив. Я переживал, не случилось ли чего с этими двумя клушами на даче.
    Трасса оказалась свободной, пробки отсутствовали, потому что сейчас мало кто рвался из Питера в Лугу в такой дождь. Всю дорогу я думал о Кудели. Почему она такая и зачем она мне? Мы вообще с ней очень разные, ну поцеловались однажды на чьем-то дне рождения, но на этом все и закончилось. Ни она, ни я, ни разу больше не вспоминали этот случай. Все зациклились на нём, потому что в нашей компании до сих пор не было пар. Если кто и встречался с кем-то, происходило подобное всегда на стороне. Мы являлись просто друзьями по универу, которые организовали свою фирму. Костяк составили ребята из нашей группы. Все мы учились на факультете промтехнологий и дизайна и все по-прежнему горели новыми идеями.   
    Начали мы год назад и уже добились кое-каких успехов, поскольку постоянно работали над самыми сумасшедшими и необычными дизайн-проектами. А неформальные отношения между парнями и девушками либо остались в прошлой студенческой жизни, либо теперь уже происходили за рамками нашей сплоченной группы. И получалось, что только мы с Куделей однажды нарушили это неписаное правило.       
         
***2
    Наша фирма уже имела солидный портфель заказов и восторженные отзывы клиентов. У нас заказывали проекты оформления элитных квартир, загородных коттеджей, офисных помещений, гостиничных холлов и т.п. Куделя и еще два дизайнера в другом офисе занимались, так сказать, частным ширпотребом – моделированием небольших квартирных кухонь, ванных комнат, спален и детских.  А я со своим напарником вел проекты по оформлению промышленных цехов. Остальная команда занималась детализацией проектов.
    Нас хвалили за свежий взгляд и приверженность к новым веяниям в данной сфере, о нас уже писали в сми, мы давали рекламу на телевидении. Конечно, начали мы не с нуля и не пустом месте. Стартап нам организовал и профинансировал Андрюхин отец, и сейчас он подгонял нам самые денежные заказы и планировал объединить с нами свое архитектурно-конструкторское бюро.
    Пока я ехал, рассекая по трассе брызгами уже образовавшиеся лужи, меня попеременно накрывали то досада на беспечную Куделю, то страх за нее. Ведь могло случиться что угодно. Мог, например, произойти пожар, или удар током, или отравление, или ночью нападение воров, или… Перечень не имел конца и края.
    Навигатор привел меня в коттеджный поселок, но калитку в заборе нужного мне дома никто не открывал, как я ни звонил и как ни барабанил в нее. На шум из окна соседнего коттеджа выглянула женщина, что-то крикнула, а через пять минут спустилась и вышла за ворота.
-Их нет дома, – сказала она.       
-Понимаете, оба их телефона не отвечают. Все беспокоятся.
-Да, знаю. Илона их к нам на зарядку поставила. У нас тут электричество отрубили из-за аварии на линии, и до сих пор свет не дали. А у нас с мужем бензогенератор, вот они и оставили свои телефоны у меня. А сами поехали на съемку.
-И куда же?
-Да кто их знает. У них сто сумасшедших идей. А тут дождь, так они как угорелые помчались ловить его цветные струи. Илона же фотографша, ну и племяшка её вся такая же из себя творческая личность. Блогерши, одно слово.
-Цветные струи? – крайне удивился я.
-Ну, да. Они же обе странные. Но не беспокойтесь, я их чаем напоила с мясным пирогом, а то они весь день без горячего были. Пытались воду на керосиновом примусе греть, чуть пожар не устроили.
-Не знаете, куда они поехали?
-Не знаю. Сосед тут уезжал в город, прихватил их, чтобы подвезти. У них ведь ни машины, ни мужчин… На электричке сюда приезжают обе.
-И давно они уехали? – спросил я.
-Утром. Сосед всегда рано уезжает, когда его в офис вызывают. Да и как они обратно собирались вернуться, непонятно. Набрали полные рюкзаки фото аппаратуры, обвешались связками длинных нитей с мелкими бусинами шпинели разных цветов, накрылись накидками от дождя и уехали. Я же говорю – поехали ловить цветные струи дождя. Вроде как дождь, когда отражает разноцветные нити шпинели, выглядят почти фантастически. 
-А что это такое – шпинель?
-Кажется, полудрагоценный минерал. Но у них бусины не из натуральной, а из синтетической шпинели, поэтому не слишком дорого стоят.
У меня уже голова шла кругом от дождя, цветных струй и нитей со шпинелью. Хотя в основном от говорливой соседки.
-А нет ли у вас телефона соседа, который их утром увез? – спросил я.
-Как не быть, есть. У нас у каждого на всякий случай есть телефоны соседей и старосты, которого мы не официально избрали. У нас ведь поселок ИЖС, а не дачное партнерство.
    Я не слушал ее, меня интересовал только телефон ее соседа. Слава богу, мужик, в отличие от этой болтушки, оказался вполне вменяемым и толково объяснил мне, куда отвез Куделю и Илону. Даже координаты локации скинул мне на мобильник. Попросил перезвонить, когда я найду их, потому что переживал о том, как они там под дождем. "Там" – оказалось где-то на окраине соснового леса, где не было ни домов, ни даже сторожки лесника или пасечника, ни-че-го.  А дождь то усиливался, то стихал, но не прекращался.   
    Место, куда я ехал, находилось в пяти километрах от коттеджного поселка, и я проклинал всё на свете, потому что переживал за безалаберную Куделю. Да и тётя её хороша, совсем мозгов нет – в  такую непогоду собрались куда-то без транспорта, без мобильных телефонов, с рюкзаками, полными железа вместо хотя бы палатки. Так ведь и замерзнуть можно, хоть и лето на дворе. И как они обратно добираться решили? На попутке? А если на маньяков и извращенцев нарвутся? В такую погоду только сумасшедшие и ездят на дачу. Легкомыслие и беспечность – это, наверное, семейное у Кудели. Интересно, сколько её тёте лет, если она с племянницей занимается такими тинейджерскими делами?
    Эти мысли одолевали меня, пока я ехал к указанному соседом месту. Но там никого не оказалось. И вообще местность выглядела совершенно безлюдной. Я метался туда-сюда, забежал в лес, пытался кричать, всё было бесполезно. Тогда я стал на машине медленно перемещаться по грунтовке, всматриваясь в пространство между редко посаженными соснами в надежде, что Куделя с тётей прячутся где-нибудь там от дождя. Ведь они взяли с собой дождевые накидки. Да и по размытой дороге они не могли далеко уйти, если только не направились прямиком через лес, в котором дождь ощущался намного меньше. Я посмотрел карту на Яндексе и прикинул, что совсем недалеко смогу обогнуть этот лесок почти полностью и выйду на шоссе.               

***3
    Медленно двигаясь по грунтовке вдоль леса, я вдруг увидел древний заросший участок, огороженный ветхим покосившимся забором, и в глубине участка домик или скорее избушку с пристроенным к ней сарайчиком. Под навесом, примыкавшим к сарайчику, я заметил нечто странное, а приглядевшись, понял, что это и есть те самые нити с цветными бусинами шпинели. Две мокрых курицы, которых я искал, сидели возле небольшой немецкой металлической печки и грелись. А рядом хозяйничала старая бабушка, которая варила что-то в кастрюльке на вполне современной электроплитке.
    Куделя, увидев меня, вскочила и бросилась ко мне в объятия с криком:
-Егор! Ты нашел нас! Мы тут чуть не погибли.
-Дверь прикрой, – сказала бабушка, – А то холодно. Никак не согреются они. Сейчас вот пельмешки сварю, тогда и поедете. Иначе заболеть они обе могут, перемерзли под дождем.
    Я огляделся в этом убогом жилище. Бабушка заметила мой взгляд и сказала:
-Старая деревня давно от ветхости разрушилась, остался только мой домишко, потому что крепкий, хоть и небольшой, на совесть построенный. Остальные лет пять уже как перебрались в поселок в каменные дома на 4 квартиры каждый. А у меня тут даже свет есть и электросчетчик. Внук постарался провести. Собственность на землю ведь никто не отменял, и выгнать меня никто не может. Нет желающих на эти брошенные участки. Но в поселке жить, считай, как в общежитии, нет уж, увольте. Бывшие приезжают сюда, картошку сажают на своих участках.
   В окошко я увидел небольшой электрический столб со щитком и провод, протянутый к избушке.
-Внук мне и дрова привозит, и продукты. Полный холодильник. Раньше автолавка в нашу деревушку приезжала, нам дрова привозили, воду, товары всякие. Мне в сельсовете сказали: - Не переедешь, сама должна будешь себя обеспечивать всем необходимым. А я все равно осталась. 
    В углу довольно чистой кухоньки стоял большой холодильник, хоть и не новый, но вполне современный.
-Садись, парень, чаю выпей, – сказала бабушка, пока Куделя и ее тетя собирали свои вещи, которые были разложены для просушки.
-Мои меня в город зовут, а я не хочу. Мне тут хорошо, рядом с лесом.
-А поселок далеко отсюда? – спросил я.
-Километра два. Там и автобус до Луги ходит. Когда очень нужно, я пешком туда ковыляю целый час. В больницу пару раз ездила.
-И чем вы здесь занимаетесь в одиночестве?
-Телевизор смотрю с дециметровой антенной. Грибы-ягоды для семьи сына собираю и заготавливаю. Погребок у меня имеется с прошлых времен. 
-Одной-то не скучно?
-Нет. Я привыкла, давно уж одна, как деда похоронили. Лет десять. Только на зиму меня внук в город увозит.
    Она стала накладывать пельмени по тарелкам, даже сметану " Домик в деревне" на стол поставила.
-Садитесь, гости нежданные. Девушки меня тут хорошо своими рассказами развлекали. За продукты не переживайте, мне внук каждую неделю привозит. Он любит в эти места приезжать со своей девочкой. Гуляют они здесь подолгу в соснах.
-Как же вы без цивилизации тут, совсем одна? – спросил я.
-Я новости по телевизору смотрю и с кем нужно общаюсь по телефону. А большего мне не требуется, устала я от суеты и от разговоров. В тишине и одиночестве очищаешься душой. Грешить-то негде, не в чем и не с кем, – засмеялась она, – А еще… я ведь тку.
-Ткёте? Как это?
Она открыла занавеску, заменявшую дверь в комнату, и показала старинный ткацкий станок с заправленным в него начатым изделием.
Куделя при этом чуть со стула не свалилась от удивления:
-И что это будет?
-Гобелен, – ответила бабушка, – Тку на заказ по старинным каталогам.
Она вынесла толстенную книгу-альбом с цветными иллюстрациями. А потом вернулась и принесла два рулона, которые оказались готовыми гобеленами.
-Боже! Это же настоящие произведения искусства! – воскликнула Куделя.
-Внук забирает и отвозит заказчикам. Очень хорошо за это они платят. Я ему на квартиру нарабатываю, свою долю, так сказать, вношу. Дорого нынче все это стоит.
-А можно фото сделать? – спросила Илона.
-Конечно, можно, – улыбнулась бабушка, – Это я по молодости стеснялась фотографироваться, все прихорашивалась. А теперь уже лет десять все в одной поре, и ни краситься не нужно, не наряжаться. Сразу понятно, возраст…
    Илона тем временем только успевала снимать в разных ракурсах и бабушку, и гобелены, и ткацкий станок, и избушку изнутри и снаружи. До кучи и пельмени сфотала на память.
    Когда я уже вез их назад в Питер, Куделя отзвонилась всем, даже мужику из коттеджного поселка. Перед этим они обе благодарили соседку по коттеджу за заряженные мобильники и за то, что дала мне номер телефона соседа. Без него вряд ли я нашел бы их в дождь.
-А почему ты все-таки поехал за мной в такую даль? – спросила Куделя, когда Илона заснула на заднем сиденье.
-Почему, почему… потому, – ответил я.         
-Понятно, – сказала она и стала смотреть на мелькающие мимо пейзажи.

***4
    Когда я припарковал машину, все проверил и пошел к своему подъезду, у меня еще теплилась надежда на какую-то удовлетворенность сегодняшним днём. Ведь я фактически спас Куделю с ее сумасшедшей родственницей и должен по идее ощущать себя героем. Но моё настроение уже сейчас было подавленным. Конечно, я знал, почему – завтра ожидался пасмурный день, причем, с утра до самого вечера. А очень жаль терять выходные летом, когда хочется наслаждаться солнцем и теплом. Если бы я не знал, что будет завтра… но я знал и заранее чувствовал себя плохо от предстоящей скуки. Конечно, Андрюха уже запланировал гольф-клуб, бильярд и караоке-бар, но меня ничто из этого совсем не привлекало. Я знал, что, к примеру, Куделя, вольется в нашу компанию, только если мы соберемся на природу, что происходило исключительно в хорошую солнечную погоду. Она легка на подъем, но лишь когда чует, что можно порезвиться, подышать свежим воздухом, посидеть у костра, поесть шашлыков и послушать песни под гитару. Элитные виды отдыха ее совсем не привлекают. Лишь однажды Андрюха уговорил ее поехать с нами и посмотреть, как мы с ним хороши, играя в гольф. Однако Куделя, в отличие от других наших подруг из бывшей студенческой тусовки, откровенно скучала и постоянно отвлекалась, уткнувшись в свой смартфон. А теперь еще ее постоянно дергала Илона со своими арт и бьюти-съемками. Чего стоят одни цветные струи из бусин шпинели под дождём. А одолеть Илону я уж точно был не способен.
    Причиной своеволия Кудели и отсутствия у нее чувства коллективизма являлось полное равнодушие к спиртному. Как только Андрюха и другие парни ни пытались хоть немного ее напоить, чтобы раскрепостить, ничего не выходило. Неугомонность и веселье являлись чертами ее характера, а вовсе не итогом опьянения. Однако именно поэтому с Куделей было очень трудно договориться, если ей что-то не нравилось. Ее критичность никогда не дремала. Однако именно это ее качество и давало мне основания полагать, что наш единственный с ней поцелуй случился не по глупости, а непроизвольно из-за взаимного притяжения. 
    Она тогда страшно смутилась, но наверняка ждала от меня следующего шага. А я опасался все испортить, ведь она могла меня бесцеремонно отшить. За ней не заржавеет.
    И вдруг Куделя сама мне позвонила.
-Что? – ответил я с притворным недовольством, чтобы не выдать своих истинных желаний.
-Слушай, Егор… Я тут подумала на досуге и пришла к выводу, что ты самый верный и надежный товарищ. В отличие от остальных наших раздолбаев. И за внешностью следишь, всегда чисто выбритый, и все остальное…
-Ну и?
-Хочешь быть моим парнем?
Я чуть не подавился, но тут же спохватился и ответил эдак с ленцой в голосе:
-Парнем? Нужно подумать. Хотя… я сейчас свободен, почему бы и нет.
-Ладно тебе комедию ломать. Тебе ведь понравилось меня целовать. Отвечай честно!
-Ну… мне вообще целоваться нравится.
-С кем угодно или только со мной?
-Чего ты хочешь? Чтобы я приехал к тебе сейчас?
-Если скажу да, ты приедешь?
-Приеду.
-Тогда жду.
    Я чуть с ума не сошёл, начал метаться по квартире в поисках нужных предметов одежды, а для начала быстро принял душ и использовал дезодорант. Через тридцать пять минут я подъехал к ее дому и посигналил. Куделя выглянула в окно и махнула мне рукой, показывая, что сейчас спустится.
-Ты ведь один живешь? – спросила она, усаживаясь и застегивая ремень безопасности.
-Один. Ко мне поедем?
-Сначала давай где-нибудь поедим.
-Ада… но ты ведь не пошутила?
-Нет. А что, сомневаешься? Не бойся, я тебя не сильно мучить буду.
-Хорошо. Я согласен, даже если сильно…
Я тормознулся у поребрика, отстегнул ремень, нагнулся и поцеловал её. Хотел быстро, но не получилось…
-Хватит, хватит! – воскликнула Куделя, – Я есть хочу, потом целоваться! 
    В ресторане она выбрала сразу несколько блюд. Я с удивлением смотрел на все это, не понимая, как это может в ней поместиться. Но она лишь поклевала в каждой тарелке, остальное отдала мне.
-Тебе поправляться нужно, мышцы поддерживать, – сказала она, блаженно прикрыв глаза и отпивая коктейль:
-Давно мечтала попробовать все это в ресторане. Но съесть я так много не могу, так что ты как раз в тему. Ешь!
-У меня уже полный живот, – бурчал я, доедая свинину в кисло-сладком соусе, – И смешивать такие разные блюда, мясо и десерты, неполезно.
-А сказал, что согласен мучиться.
-Согласен, согласен. Это я так. Рудимент борьбы за свободу.

***5
    Я привез Куделю к себе, она разулась, вошла и стала осматриваться.
-Спальня зачётная, – сказала моя гостья, потом уселась в гостиной на диване, включила  телевизор и полистала пультом меню.
-Тебе не нужно в ванну? – спросил я, едва скрывая дрожь.
-Ты быстрый. Ладно, халат какой-нибудь дай.
Я уже не мог ждать, прижал ее к стене и начал целовать.
-Понятно, – оттолкнула она меня, – Иди первый. Не умеешь сдерживаться.
-Умею…но не с тобой, – мне не хватало воздуха.
    До ванной мы так и не дошли, Ада отправилась туда после всего, оставив меня совершенно обессиленного на тахте.
-Ты всегда так? – спросила она, когда вернулась уже в халате после душа.
-Как? – ответил я, – Просто очень давно тебя хотел.
-Насытился?
-Нет.
-Иди в душ, остудись.
 Этим она вроде бы подтвердила, что не сбежит. Зачем бы я ей тогда чисто вымытый после душа. Поэтому я расслабился под теплыми струями воды, мечтая о повторении, потому что уже снова сильно ее хотел. Однако когда я вышел из ванной, Ада сладко спала. Халат ее раскрылся, и я какое-то время не мог отвести глаз от ее тела. Но потом достал плед и накрыл ее, чтобы она не замерзла.
    Выйдя на лоджию, я смотрел на наш огромный двор с несколькими детскими площадками и футбольным полем, где пока было пусто из-за непогоды, и думал, как вести себя с Куделей, чтобы она не сбежала. Ведь я не понимал, что она имела в виду, спросив, хочу ли я быть ее парнем. Я хотел и не просто, а так, чтобы она все время была рядом, чтобы жила со мной в моей квартире. Что у нее в голове на этот счет, выяснить мне пока не удалось, не до того было. Однако я подумал, что в этом вопросе нельзя переть буром, она могла упереться и все разом прекратить.
    Куделя проспала два часа, после чего я вновь напал на нее. Она не сопротивлялась, но когда мы отдыхали, сказала:
-Думала, мы сможем жить вместе. Но поняла, что пока ты не способен на это.
-Как? Почему?! – изумился я.
-Я не выдержу твоего гона. Ты слишком озабоченный.
-Ада, я исправлюсь, буду сдерживаться, все как ты захочешь… Пожалуйста! Ты нужна мне, прошу, давай жить вместе. Я на все согласен.
-Ты не сможешь. Я уже поняла это. Будем просто встречаться.
-Нет, прошу тебя, я исправлюсь, обещаю! Мы ведь не подростки, чтобы на свиданья ходить за ручку.
-Прости, я ошиблась. Переоценила свои возможности. Отвези меня домой.
    Какое-то время я стоял, не в силах сдвинуться с места, но потом стал одеваться, поскольку почувствовал, что Куделя, если я не послушаюсь, может совсем меня бросить. За ней такое не заржавеет, ее упрямство было всем известно, не только мне. Главное, она ведь сказала, что мы все-таки продолжим встречаться. Вот когда я должен буду показать, что способен вести себя прилично. Я ведь как-то жил без нее. Да, жил, только всегда думал о ней! Почему она так жестока? Неужели я делал все неправильно и думал лишь о своем вожделении? Я же старался и для нее… Ей не понравилось? А, продолжив встречаться, она хочет "воспитать" меня под себя? Ладно, ладно, я согласен, на все, что бы она ни придумала. Даже если это опять будут цветные струи дождя, отражающие нити с нанизанной на неё шпинелью.
    Когда я вез ее, она молчала, да и я не мог ничего говорить, у меня словно язык онемел. Только поглядывал на нее.
-Ладно, увидимся. Я позвоню, – сказала Куделя, когда мы приехали, – Сам мне не звони, не отвечу. Если готов к террору, тогда продолжим. Посмотрю, как долго ты выдержишь и не сбежишь.
-Я не сбегу, – обреченно буркнул я в ответ.
-Что-то не слышу энтузиазма у тебя в голосе. Так что поживём, увидим.
    Так мы расстались этим вечером. А ведь как хорошо все начиналось, я уж было поверил, что смогу теперь в смысле секса жить припеваючи. И такой облом получил, просто мама-не-горюй. 
-Я провожу тебя до квартиры,– заикнулся я. Ада усмехнулась, но кивнула. Я, взяв ее сумку, пошел за ней следом к лифту.
-Злишься? – спросила она в лифте.
-Я? Нееет, что ты.
-Злишься, я вижу. Вот и проверь, нужна ли тебе такая, как я.
-Ада… я давно проверил! Ты мне очень нужна…
-На это требуется время, – как отрезала она.      

***6
    Вернулся домой я совершенно опустошённый. Привычно собрал свою сумку-мессенджер к завтрашнему рабочему дню, просмотрел свои записи и перечень обязательных дел. В понедельник по моим ощущениям ожидалась ясная солнечная погода. Однако настроение у меня так и осталось сумрачным. Куделя словно печать на меня наложила.
    Так, нужно честно себе признаться – я просто давно хотел секса именно с ней и получил полный облом, потому что уже раскатал губу на то, что Куделя поселится у меня. Секс? Да ладно! Я спокойно обходился без него почти год. Даже не мастурбировал. Интересно, знает ли Куделя мою бывшую? Наверняка. Ну и что? Ада тоже встречалась то с одним, то с другим. Правда, все ее связи были непродолжительными.
    Однако почему настроение не улучшается, ведь завтра погода ожидается отличная? Я не выдержал и позвонил Андрюхе. Рассказал ему все о поездке в дождь и обо всем остальном.
-Ты с Куделей?! – изумился он, – Совсем с ума сошёл? Жить расхотелось? Она ж кого угодно до ручки доведет.
-Андрюха… что мне делать? Не могу я без неё, совсем не могу.
-И когда ты успел в неё втюхаться?
-Уже давно. Просто ждал момента. Ведь она даже не смотрела на меня никогда.
-Мдааа, парень. Влип ты конкретно. Держись, может, и сладится у вас с ней.
-Но как мне вести себя? Что ей говорить, как убеждать?
-Ты меня спрашиваешь? Я в жизни ни одну из телок ни в чем не убеждал. Они сами ко мне в постель прыгают. Главное, потом не зацикливаться и быстро в стороны разбегаться. Я только один могу жить, ни с кем больше.
-Понятно.
    На работе как всегда случился аврал из-за нестыковки полученного груза с данными поставщика. У нас каждый понедельник так начинается. К обеду я уже весь был в мыле, голова кругом шла от телефонных звонков. Положение спасло то, что пломбы на контейнерах при приемке еще не успели вскрыть. Поэтому мы смогли перевести дух. Однако я ни на минуту не забывал о проверке, устроенной мне Адой. Она позвонила мне в обед:
-Можешь в шесть вечера забрать меня?
-Конечно, могу! – крикнул я, как ужаленный, хотя мой рабочий день сегодня явно мог продлиться дольше. Но я заранее приготовился все бросить, чтобы ехать за Адой.
-Ты чего такой взвинченный? – спросила она, но потом сказала, – Ладно, при встрече поговорим. 
    Рабочие дела я успешно разрулил и прибыл к ее офису вовремя.
-Боже, на кого ты похож? – воскликнула Куделя, оценив мой измочаленный за день вид. Я так спешил, что не стал на работе принимать душ и менять одежду.
-У тебя волосы на висках влажные, – сказала Куделя, притронувшись ко мне.  Немного подумав, она произнесла:
-Хотела с тобой прогуляться и поужинать, но видно, не получится. Отвези меня домой и поезжай к себе.
-Ада… я весь день о тебе думал, – сказал я обессиленно, – У меня был трудный день, поэтому я так выгляжу. Неужели ты не понимаешь, как мне тяжело на сердце после тех условий, которые ты мне поставила.
Она помолчала, потом все же села ко мне в машину:
-Хорошо, поехали к тебе. Только из сострадания к твоим мучениям. Но чтобы все было в рамках, не как прошлый раз.
    Пока я полоскался в душе, Куделя приготовила ужин из того, что нашла у меня в холодильнике. Но ужин я оставил на потом, потому что уже не мог больше ждать. Она только вскрикнула, пытаясь освободиться, однако быстро сдалась. А когда мы все же сели ужинать, сказала:
-Зря я согласилась и пожалела тебя. Ты не способен контролировать свои инстинкты. Поэтому… мы должны взять длительную паузу, думаю, на месяц. И только потом решим, останемся ли мы вместе.
-Как?! – воскликнул я, – Так надолго?! Ада, почему? За что?!
-Ты совершенно не считаешься с моими желаниями. Но я тебе не игрушка! Я все-таки надеялась, что у тебя достаточно силы воли, однако ошиблась. Не смей прикасаться ко мне больше! Я вызову такси.
    Когда она уехала, я ощущал себя так, будто меня избили. Ада не понимала, что, даже получив в сексе с ней разрядку, я оставался голодным, мне не хватало нашей близости, потому что хотелось намного большего. Чего именно, я и сам пока не разобрался. Хотя, конечно, всё было ясно, как день. Мне требовалось, чтобы она сама хотела меня и не просто, а чтобы принимала все во мне так же, как принимал ее я. Но получалось, что мы оба не понимали друг друга.               

***7
    Всю неделю стояла отличная погода, светило солнце и было очень тепло. Обычно я реагирую на такое хорошим настроением, но сейчас все изменилось. Я уже пару раз видел Куделю издалека в компании подружек, веселую и разговорчивую. Она наверняка тоже видела меня, но ничем этого не показала. Месяц? Хорошо, прошло уже 6 дней. Веселится, смеется, общается со своими подружками. А как же я?! Ей всё равно? Она ведь знает, как мне тяжело сейчас…
    Андрюха убеждал забыть ее, для чего таскал меня по барам, где я нагружался спиртным.
-О чем ты паришься? – говорил мне он, – Девок вокруг пруд пруди, только позови. Знаю, знаю, что ты порядочный и не можешь просто поматросить и бросить. Хотя с тобой именно так и поступили. Ну, Ада, паршивка! Что она о себе возомнила?!
-Не смей! – схватил я его за шею и стал душить.
-С ума сошел, ты совсем пьян? – отбился от меня Андрюха:
-Никуда она не денется. Ты же сказал, что она тебе на месяц испытательный срок установила. Я бы послал её на все четыре.
-Ты не понимаешь, – пытался я объяснить ему, но тут же сдавался, – Правда, я и сам не понимаю, чего она хочет.
-Любви, вот чего! Они все этого хотят – признаний, цветов, клятв, – отмахнулся от меня Андрюха.
-Любви? – изумился я.
Через несколько минут Андрюха, вернувшийся с танцпола к нашему столику, тряхнул меня за плечо:
-Ты чего завис? 
Я словно проснулся, очнувшись от мыслей, которые полностью поглотили меня:
-Братан, я понял, – сказал я другу, – Она права. Нужно понять для себя, иначе всё не имеет смысла.
    Моя бывшая утверждала, что я не способен любить. Когда мы расстались, уже через два месяца она вышла замуж и уехала с мужем в военный городок. Я крайне удивлялся такому повороту, потому что считал, что жертвовать собой можно лишь по большой любви. Но теперь на меня словно ступор напал. Я не мог понять, люблю Аду или просто хочу с ней секса.
-Если уж совсем невмоготу, просто скажи ей, что любишь. Делов-то! Тем более что хочешь жить с ней, – сказал Андрюха, когда мы уже ехали в такси.
-Просто сказать? – удивился я и тут же разозлился, – То есть, обмануть?   
-Почему обмануть? – беспечно балагурил мой друг, – Любить можно по-разному. Можно любить тело. Тебе ведь нужен секс с ней. И данное обстоятельство ты не можешь скрыть никакими силами. А в душу к тебе никто, даже она, не сможет заглянуть. Сплошные потёмки это.
-Она всё чует! Нутром! Как ты не въезжаешь.
-Ну… тогда терпи и копайся в себе, выясняй – любишь ты ее или нет.
    Он пошел меня проводить до квартиры, а потом мы с ним продолжили уже у меня.
-Бро, объясни, как мне понять! – приставал я к Андрюхе, на что он, едва разлепляя глаза, отвечал:
-Ну… подумай. Тебе ведь хочется о ней заботиться и всё такое? Ты же поехал за ней в дождь.
-Да, поехал и согласился терпеть террор. Но это ведь для того, чтобы она согласилась спать со мной.
-Слушай! – заорал я, – Когда она уснула, я ее пледом накрыл! А ведь я очень ее в тот момент хотел, но не стал будить. Это оно?
-Наверно, – неуверенно произнес Андрюха, уже почти вырубаясь.
    Он уснул на диване, и я накрыл его тем же пледом, что и Аду в свое время. Именно поэтому я сел и какое-то время смотрел на спящего друга. Он всегда обо мне заботился, как и я о нем. Это и есть мужская дружба. А что насчет Ады? Люблю ее или нет? Могу пожертвовать собой ради нее? Как моя бывшая ради своего мужа-военного?
    Я представил Куделю в военной форме и себя, стоящего по стойке смирно перед нею. Потом вспомнил бабушку ткачиху-бабариху и Илону, которая увезла Аду тогда в дождь, чтобы снимать цветные струи дождя. Вот кого мне реально хотелось убить, ведь Ада могла простудиться и сильно заболеть. Чем думала ее сумасшедшая тётя?! Наверняка именно она зудит своей племяшке, что такой, как я, не способен на большое чувство. А еще – я все доедал за Куделей тогда, в ресторане. Андрюха никогда бы не стал, он ужасно брезглив. А мне даже в голову не пришло, что я не должен. Да о чем тут думать, если практически сосёшься с той, за которой доедаешь? Это как родители спокойно могут доедать за своим ребенком. Но со своей бывшей я никогда так не мог, впрочем, как и она.               
    Смущало меня только то, что всё сводилось к чистой физиологии. Недоеденная еда, возможность простудиться под дождём или замерзнуть во время сна. Тогда как в душе была почти звенящая пустота. Никаких сверх чувств, восторгов или отчаяния. Да, конечно, я злился на Аду, но если бы она вдруг сказала, что приедет, моя злость мгновенно растворилась бы. Потому что теперь я даже о сексе уже не думал, мне хотелось просто увидеть Аду и обнять ее. Понятное дело, потом меня потянуло бы на большее, чем объятия…но это потом.          
    Каждую ночь перед сном все это время я решал и думал, что же чувствую к Аде. Полную физическую совместимость с ней я старался не брать в расчет. Но трудно, почти невозможно было отделить желание телесного контакта с ней от чувств, возникавших при этом. Однако люди, живущие в разлуке, также живут памятью не только поступков и порывов, но и физических ощущений тепла и взаимной нежности. На сегодня я знал лишь один вид совершенно бескорыстной и жертвенной любви – родительской. Смог бы я умереть за Аду, если бы передо мной встал выбор? Я вскочил среди ночи и стал метаться по квартире, потому что мне приснился сон, что Аду сбила машина, а потом на нее упало что-то с крыши во время сильного ветра, а потом ее ударил ножом в живот вор, вырвавший у нее сумку из рук… И всё это я остро ощущал на своем теле – и колеса авто, сминающие моё тело, и оглушающую боль от падения рекламного баннера и обжигающую остроту боли от проникающего в живот ножа.
    Не выдержав, я набрал номер Ады и, когда она ответила, закричал:
-С тобой всё хорошо?! Ничего не случилось? Ты жива и здорова?!
Ада сонно пробормотала:
-Да, все хорошо. Что за вопросы в три часа ночи?
-Мне сон приснился, прости… Сердце не на месте, сильно испугался за тебя.
    Рано утром Ада позвонила мне в домофон. Я открыл и пождал, когда она поднимется на лифте, потом взял ее чемодан на колесиках и занес в квартиру.
-Сегодня пасмурно, – сказала Ада, – Вот я и подумала… У тебя ведь всегда в такую погоду портится настроение. Решила исправить это. 

                ***

© Copyright: Марк Шувалов,
         июнь 2025


4. Туман


    По способу возникновения туманы делятся на два вида:
1. Туманы охлаждения (образуются из-за конденсации водяного пара при охлаждении воздуха ниже точки росы);
2. Туманы испарения (образуются от испарения с более тёплой поверхности в холодный воздух над водоёмами и влажными участками суши).
    Кроме того, туманы различаются по синоптическим условиям образования на внутримассовые, которые формируются в однородных воздушных массах и на фронтальные, которые образуются на границах атмосферных фронтов.
    Выглядит всё это романтично и загадочно, хотя и приносит множество неудобств людям, занятым в различных сферах деятельности, например, водителям автотранспорта. И им без разницы, какой это туман – охлаждения или испарения, внутримассовый или фронтальный.

***1    
    Мансур весь извёлся, пока тянулся в многокилометровой пробке по причине плотного тумана. С таким "молоком" он в своей жизни еще не встречался, когда на расстоянии вытянутой руки уже почти ничего не видно. Очень странно, почти сюрреалистично выглядели лица дпсников, внезапно выныривающие из тумана. Они заглядывали к нему через опущенное стекло и информировали об обстановке на трассе и прогнозах синоптиков на ближайшие два-три часа. Двигаться приходилось со скоростью чуть ли не 5 км в час. Ясно он видел лишь красные огоньки стоп-сигналов впереди идущей машины, а те, что двигались параллельно по второй и третьей полосе уже казались ему фантомами, настолько туман размывал их контуры.
    Прошло уже три часа, а туман все не рассеивался. Мансура предательски клонило в сон, поэтому он понемногу наливал себе из термоса кофе и пил его по глотку. И вдруг к нему заглянула какая-то молодуха в форменном жилете дпс и спросила:
-Чай, кофе, пирожки с капустой, с мясом, с яблоками – на выбор. Есть горячий бульон.
Она загремела своей тележкой с бидонами и уточнила:
-Что-то брать будете? Оплата с карты или по мобильнику.
    Мансур заказал бульон и пирожки. Потом подумал и взял еще чай. Разглядел он ее, когда расплачивался. Его поразили ее темно-карие глаза и невероятно длинные, прямые как иглы ресницы.
-Как тебя зовут? – спросил Мансур.
-Я на работе, – ответила она и сунула ему визитку, – Если зависнете здесь надолго, звоните, привезем вам еду и воду. Мы сейчас все машины в этой пробке обслуживаем. Нас начальство ДПС мобилизовало. Еще какие-то просьбы имеются?
-Да. Хотелось бы имя узнать…
-Данби.
-Ты что, кореянка?
-Всё, некогда мне, к следующей машине нужно.
Она сноровисто загремела своей тележкой и растворилась в тумане. Мансур внимательно изучил визитку. Фирма была питерской, что очень его порадовало, потому что он возвращался домой из Великого Новгорода, где встречался с пацанами десантниками в день ВДВ.
    Вернулся домой Мансур только через три часа. Пообедал, сказал матери, что хочет отдохнуть, и ушел к себе. Имелся у него дружок в полиции, которому он и позвонил. Рассказал о многокилометровой пробке из-за тумана и попросил узнать что-нибудь у ДПС-ников о девушке по имени Данби.
-Жалобу хочешь оформить? – спросил друг.
-Нет, напротив, поблагодарить хочу. Оперативно горячее питание на трассе организовали.
-Ну, так на сайте напиши.
-Напишу, но ты мне девушку эту разыщи. Она мне визитку дала. Фирма Антарес: "Доставка готовых обедов, здоровое и диетическое питание, детское меню".
    Дружок не подвел и уже через полчаса перезвонил:
-В штате Антареса нет никого с именем Данби. Но сегодня на трассе работали волонтеры. Запиши телефоны волонтеркой организации.
    Мансур почесал затылок и набрал полученный номер. Оказалось, что это телефон Поисково-спасательного отряда "Экстремум", который занимается поиском и спасением людей, потерявшихся в природной среде, организацией дежурств на массовых мероприятиях и т.п.
-Данби? Да, она сегодня дежурит в группе спасателей на трассе из-за тумана по заявке ДПС. У вас какие-то претензии?
-Нет, напротив, большая благодарность.
    В интернете он нашел информацию об отряде "Экстремум", поэтому позвонил дежурному координатору этого центра.
-Данби? Она сама назвала вам свое имя?
-Конечно. Я хотел бы выразить ей благодарность.
-Хорошо, я передам ей это. Оставьте свои данные и телефон. Данные наших волонтёров без их согласия я не могу озвучивать.
    Мансур, подумав немного, решил узнать, как стать волонтером в этом центре. По запросу ему прислали краткую информацию о том, что волонтером отряда "Экстремум" может стать любой доброволец, готовый участвовать в поисково-спасательных работах под руководством спасателей, а также помогать и содействовать проводимым работам, как собственными специальными знаниями, так и техническими или иными ресурсами.
    Для вступления в отряд волонтеру необходимо пройти курсы подготовки спасателей по программе МЧС. После сдачи экзаменов выпускник курсов получает государственную аттестацию как спасатель.
    Интересно, зачем такой красотке, как Данби, быть волонтером и тратить свое личное время на безвозмездную помощь спасателям? Этот вопрос не давал покоя Мансуру, который сразу предположил, что причиной наверняка является кто-то, за кем она и пришла в отряд.

***2
    Всю неделю Мансур помнил о волонтёрше, хотя в итоге ему сообщили, что Данби нет в списках волонтеров. Тогда получалось, что она просто помогала им? Так это или нет, по большому счету Мансура не интересовало. Однако он до сих пор ничего о ней не узнал. Итогом всей этой истории явилось то, что он нашел причину и не встретился с Лерой, хотя они и договаривались в выходные съездить на природу с друзьями. Лера не являлась его официальной девушкой, они работали в одной организации, и примерно раз в неделю он оставался у нее на ночь. Сейчас ему захотелось оборвать эту, ни к чему не обязывающую, связь. Лера уехала с друзьями без него.
    Мансур съездил в офис "Экстремума", но там не знали, кто такая Данби, поэтому он отправился в фирму Антарес и показал визитку, которую ему дала эта девушка. Менеджер удивился, но, подумав, сказал:
-Это племянница нашего директора. Он тоже кореец.  Хотя странно, что она занималась чем-то таким на трассе.
-Стоял сильный туман, и она сказала, что ваших сотрудников мобилизовали ДПС-ники.
-Аа, вот вы о чем! Да, действительно, директор возил туда наших курьеров. А его племянница, наверно, просто им помогала. Она студентка, и у нас появляется редко, только когда ей нужно пообщаться с директором. Ведь он заменил ей родителей, которые уже лет пять, как уехали и живут в Корее.
-Заменил? – удивился Мансур.
-Да. Что-то там такое было, нелады какие-то у дочери с родными отцом и матерью. Однако что-то я слишком разболтался. Простите, ничего больше не могу вам сообщить.
-А телефон ее можете дать?
-Нет, не могу. Оставьте свой номер, если она захочет, то сама вам позвонит.
    С этим Мансур и покинул фирму, но тут увидел, как Данби выходит из только что подъехавшей машины. За рулем сидел мужчина лет пятидесяти. Он заглушил двигатель, так же вышел, и они вместе направились в кафе. Мансур практически столкнулся с ними нос к носу.
    Данби не узнала его и прошла мимо. Он не стал ее останавливать. Во-первых, рядом с ней находился ее дядя, а во-вторых Мансур решил подождать ее звонка. Поэтому он сел в свой автомобиль и стал наблюдать за входом в кафе. И она вышла. Наверняка менеджер сказал ей, что ею интересовался парень, который еще не успел уехать. Мансур помахал ей рукой, но Данби не сделала и шага. Просто стояла и смотрела на него. Тогда Мансур быстро пошел к ней сам.
-Данби! Я искал вас, – сказал он.   
-Какие-то проблемы? Вас не устроила еда на трассе?
-Нет, с этим все нормально. Я просто хочу поближе познакомиться с вами.
-Зачем?
-Вы мне очень понравились. 
Она внимательно посмотрела на него и тихо сказала:
-Сейчас я не могу, меня дядя ждёт. Но менеджер дал мне ваш телефон. Я позвоню вам.
-Обещаете? – спросил Мансур серьезно.
-Да, – улыбнулась Данби, но тут же убрала с лица улыбку. Однако Мансуру этого оказалось достаточно.               
    "Я тоже ей понравился, она выдала себя",- твердил он себе очень довольный их коротким разговором. В машине он положил телефон на сиденье рядом, чтобы не пропустить ее звонок и прикинул, куда поехать. Ведь она в любой момент могла позвонить. Решил отъехать на приличное расстояние от кафе и где-нибудь перекусить. Он понятия не имел, о чем будет с ней говорить, поэтому теперь напряженно думал об этом. Но ничего не приходило в голову. Поэтому он решил, что просто расспросит ее о том, где она учится и почему оказалась на трассе с волонтерами. Ну а там, слово за слово разговор пойдет сам собой. В конечном итоге можно о себе рассказать, потом поговорить о том, кто и какое кино любит, или, например, книги.
    Она стояла у него перед глазами. На трассе он видел только ее лицо, когда она склонилась к нему в машину, а сейчас Данби предстала перед ним в полный рост, во всей своей красе. Если она согласилась со мной пообщаться, значит, свободна? Мансур находился в предвкушении, хотя удивительно, что такая красотка не имеет парня. Он никогда раньше не общался с кореянками и понятия не имел, какими они бывают. Успокоил он себя мыслью о том, что она живет в России и довольно хорошо говорит по-русски, поэтому наверняка давно впитала российский менталитет. Но почему она сразу перестала улыбаться? Соблюдает форму, изображает неприступность? Однако же согласилась позвонить. И первой ее реакцией была улыбка. "Разберемся",– самоуверенно сказал он себе.         
    Ему пришлось ждать почти три часа, а потом в трубку он услышал:
-Я тут думала… но наверно нам не следует встречаться.
-Почему? Мы просто познакомимся, ничего больше! Посидим где-нибудь в кафе, пообщаемся. Кто какие книги любит, кино и тому подобное. Клянусь, ничего больше… все как ты…как вы захотите…
-Простите, я не подумала. Но мой бывший… он может нам помешать. У нас с ним как раз сейчас опять начались разборки и выяснение отношений.
-Вот я и пригожусь! Можете во всем на меня рассчитывать. Если потребуется, могу изобразить вашего парня.
-Вот как? Тогда… тогда хорошо, давайте встретимся. Только… он тоже кореец и не умеет сдерживаться. К тому же владеет самбо.
-Ничего, я служил в десантных войсках. Думаю, если что, вполне справлюсь. 

***3
    Мансур забрал ее у автобусной остановки, она назвала место, и они поехали в ближайший парк.   
Данби предложила:
-Давай на "ты"? Мы ведь не старперы какие-то.
-Конечно! – обрадовался Мансур.
-Про бывшего я просто так сказала. Проверить хотела, испугаешься или нет. На самом деле не было у меня никакого бывшего. Ко мне многие парни пытаются клеиться, но я… пока имею только друзей. Мне трудно… Не знаю, поймешь ли. Хотя я живу в России давно, воспитание никуда не деть.
-Твой дядя тебя ограничивает?
-Немного. Он переживает за меня. А родители… не хочу о них говорить.
-И не надо. Они ведь давно уехали?
-Ты в курсе? Да, уехали, а я отказалась. Они очень обижены на меня. Мы не общаемся.
-Ты отлично говоришь по-русски.
-Да, я учиться сюда приехала к дяде. Он уже лет десять здесь живет и бизнес свой ведет. Родители тоже пожили здесь немного, но не смогли. Даже завершения семестра в моем вузе не дождались. Они считают мою учебу бесполезной, а избранную профессию никчемной. Так что мы теперь порознь.
-А как ты стала волонтером?
-Нет-нет. Я вовсе не волонтер. На трассе я просто помогала своим друзьям и дяде. Мы ведь его продукцию реализовывали.
-Понимаю. Хорошо, что ты мне визитку его кафе дала. По ней я тебя и нашел.
-А ты по национальности кто, тоже азиат? Выглядишь… твои глаза...
-Да. Я казах. Такой вот, русский узкоглазый казах. Обычаев не соблюдаю, знаю о них только от бабушки с дедушкой. Могу пару казахских песенок из детства исполнить.
Он спел коротенький куплет. Данби улыбнулась и сказала:
-С тобой легко.
    После прогулки по парку они решили поужинать в ресторанчике. Мансур чувствовал себя на подъеме. Данби нравилась ему все больше. Она не жеманилась и вела себя просто, однако после ресторана попросила проводить ее до метро. Он предлагал довезти ее до дома, но она отказалась и как-то слишком торопливо с ним рассталась. Мансур не мог понять, чем провинился перед ней и домой ехал расстроенный. А ведь так хорошо все начиналось!
    Дома он все думал, позвонить ли ей, но не стал. Решил ждать звонка от нее. Она написала ему смс: "Прости, что сбежала. Обязательно позвоню тебе позже". Это немного успокоило его, хотя и не до конца. Потому что даже после их общения он так и не разгадал ее. Девочка-туман – так он назвал Данби для себя.
     На работе в свободное время в интернете он нашел все о кореянках, поскольку понял, что нужно изучить "противника" изнутри. Однако информация оказалась очень противоречивой и Данби, которую он уже узнал, пока никак не соответствовала ни одному из найденных Мансуром описаний. Поэтому он сказал себе: "Буду оценивать обстановку в процессе". Теперь оставалось лишь дождаться, когда этот самый процесс начнётся. Отступать Мансур не собирался. Он водил знакомство со многими девушками, но Данби оказалась особенной. Рядом с ней ни одна из них не выдерживала сравнения.         
    Прошло три дня, по работе Мансур ездил с инспекциями по объектам, а также на таможню и оформлял получение зарубежных грузов, но ни на минуту не забывал о кореянке. Он работал в фирме, доставляющей грузы из Китая. Фирма имела несколько складских терминалов в разных частях Питера. Разгрузку контейнеров и отправку упаковок на пункты выдачи курировала служба, в которую входил Мансур. Несмотря на свой достаточно молодой возраст, он уже зарекомендовал себя грамотным специалистом, руководство и сослуживцы ценили его, особенно женщины, которых в фирме было достаточно много. Мансур даже знал, кому из них он нравится, ведь они не скрывали этого и пытались привлечь его внимание. Но теперь шансы любой из них упали до нуля.
     Данби позвонила вечером, когда Мансур уже принял дома душ, переоделся и поужинал тем, что привезла ему в пищевых контейнерах мать.
-Это я, – сказала Данби и замолчала.
-Я ждал! На целых три дня пропала! – воскликнул Мансур. Но она продолжала молчать.
-Что-то случилось? Почему ты молчишь? – встревожился он.
-Я…я… – пролепетала она в ответ и вновь умолкла.
-Где ты сейчас? Я приеду! – решительно сказал Мансур.
-Нет, не нужно. Если можно, я сама приеду. Скинь мне координаты, я на машине.
    После этого Мансур быстро осмотрел квартиру, но все выглядело вполне пристойно, днем мать всегда наводила у него порядок. Он убрал лишь тактическую сумку из прихожей в шкаф и обувь поставил на полку. Помыл контейнер, из которого ел, проверил, что еще из еды есть в холодильнике и в кухонном навесном модуле. В ожидании он не находил себе места, потому что не знал, что и думать, но внутренне сжался и словно приготовился к прыжку с парашютом.

***4
    Когда он встретил Данби, она без сил почти упала ему прямо в руки. Мансур пытался спрашивать ее о том, что с ней случилось, но добиться ничего не смог. Данби дрожала всем телом, поэтому он схватил с кресла плед и закутал ее, потом уложил на большую подушку, а маленькую подоткнул ей сбоку, чтобы она не упала с дивана.
-Ты…ты…– пыталась она что-то говорить, но у нее заплетался язык. Он даже решил, что она пьяна, но от нее не пахло алкоголем.
-Успокойся, полежи и расскажи, что с тобой случилось.
-Я не хочу возвращаться в Корею, – еле слышно произнесла она.    
-А тебя принуждают? – спросил Мансур.
-Нет. Но если я не соглашусь… родители лишат меня собственности там. Они нашли мне кандидата в мужья.
-А что же твой дядя?
-Если он станет мне помогать, они заберут свои инвестиции в его бизнесе. А без них…он… и я…мы останемся ни с чем. У него хотя бы есть российское гражданство, а у меня только учебная виза и разрешение на временное проживание. И если я не послушаю родителей, то стану причиной его разорения. А ведь дядя так много для меня сделал. И теперь я наверно не смогу продолжить учебу в университете, у дяди не будет средств оплачивать мне ее.
-Знаешь что, – сказал Мансур, – Давай ты сейчас отдохнешь, поспишь, а утром, на свежую голову, мы вместе подумаем, что делать. И с дядей твоим пообщаемся, чтобы понимать реальную обстановку.
    Мансур накапал ей настойку пустырника и дал выпить. Данби, видно, была так измучена, что очень быстро уснула после этого. Пока она спала, он изучил вопрос по заключению брака российского гражданина с иностранкой на предмет того, не менялось ли законодательство в этих вопросах за время, прошедшее после окончания Мансуром юрфака. Конечно, ему приходили мысли о том, что он слишком мало знает Данби, они ведь даже просто за руку еще не держались, не говоря уж о том, чтобы хоть раз поцеловаться. Однако у него было такое чувство, что между ними всё уже произошло, и остался лишь вопрос о совместной жизни вдвоём. Почему? Когда он укладывал ее на диван и поил успокоительным, то не испытывал никакого напряжения, будто знал ее с детства.
    На память Мансуру приходило множество поцелуев с другими девушками. Он никогда не был фанатом в этом вопросе, почти всегда девушки сами его целовали, а он лишь старался не отталкивать их от себя. Ему не нравились чужеродные вкусы их губ и языков. На всякий случай он решил поцеловать уснувшую Данби, чтобы окончательно увериться в своих ощущениях физической совместимости с ней. Однако он не ожидал, что невинное прикосновение к ней губами вдруг обернется чем-то совсем другим. Мансур впился в нее отнюдь не целомудренным поцелуем, чем конечно разбудил спящую девушку. Он видел совсем близко ее изумлённые чёрные глаза, но не мог оторваться от таких сладостных губ. Мало того, он рефлекторно схватил ее за бедра и прижал к себе, испытывая сильное сексуальное возбуждение, поэтому не сразу понял, что Данби отвечает ему всем своим существом. Она не только не отталкивала Мансура, напротив, приникла к нему, держась за его бицепсы. А когда он попытался взять себя в руки, Данби горячо зашептала ему:
-Только не останавливайся, иначе у меня сердце разорвётся. После нашей первой встречи ты мне каждую ночь снился.
    После этого он подхватил ее на руки и понес в спальню. Ни единой мысли против, ни малейшего сомнения ему на ум даже не пришло. Интуиция точно ему говорила, что Данби его женщина. Ведь он почувствовал это с самого первого момента, как увидел ее и встретился с ней глазами.
    Утром он проснулся от звуков в кухне. Оказалось, что Данби взялась готовить завтрак. Мансур, блаженно улыбаясь, нежился в постели. Она вошла и села на край постели, и он тут же притянул ее к себе и начал целовать.
-Я все придумал, – сказал он, – Давай поженимся и все дела. Тогда с получением гражданства у тебя не возникнет никаких проблем.
-Гражданства? – пролепетала она, – Только для этого?               
-Не только. По-настоящему поженимся, не фиктивно.
-Мы ведь почти не знаем друг друга.
-Ну, так узнаем в процессе жизни. Вот сейчас, в данный момент тебе хорошо со мной?
-Да.
-Разве что-то еще нужно? Пока будем оформлять документы, узнаем друг друга ближе. Хотя у меня такое чувство, что я тебя с детства знаю. Какое-то внутреннее родство.
-Страшновато…
-Ничего. Первый раз с парашютом тоже страшновато прыгать, зато потом каждый раз такой восторг испытываешь, который ни с чем не сравнить.

***5
    Данби утром уехала в фирму дяди, потому что обещала. Мансур с трудом отпустил ее до вечера, а сам бесцельно стал ходить по квартире туда-сюда. Ему было очень жаль так бездарно тратить субботу, но Данби сказала, что едет по важному делу.
    Между тем Мансуру пришла смс-ка от Леры: "Ты надолго пропал. Что-то случилось?" Он поморщился, ведь хотел прервать эту связь, но совсем забыл о своем намерении, дела отвлекали. Раньше ему было с ней удобно, он  всегда мог приехать, чтобы сбросить сексуальное напряжение.  Она ничего не требовала, ни на что не намекала и жила себе своей жизнью. Общалась с друзьями, которых он знал по универу, так же, как и ее.
    Немного подумав, он решил разом прекратить с ней приватное общение и послал ответ: "Спасибо за все. Надеюсь, мы с тобой останемся друзьями. Я скоро женюсь, поэтому, пожалуйста, больше не пиши мне. Будем просто по-дружески созваниваться". Как Лера могла прореагировать на такую новость, он даже представлять не стал, его мысли сразу переключились на Данби.
    По его запросу ему на ноут все еще приходили статьи об особенностях кореянок – мстительные, вздорные, самолюбивые, лживые, взрывные и т.п. В одной статье, написанной якобы длительно жившим в Корее мужчиной, говорилось о том, что молодые кореянки (не все) бывают ослепительно красивыми, но лишь из-за применения пластической хирургии и косметологических процедур, а без этого лица их слишком азиатские. Хорошо это или плохо, автор не уточнял. Мансур усмехнулся, потому что и сам имел азиатскую внешность, а еще по личному опыту знал, что русские девушки не менее мстительные, вздорные и взрывные, впрочем, как и казашки или, например, татарки. По универу знал он и армянку, которая своему парню постоянно мозг выносила.
    Мансур прекрасно осознавал, что из-за сильной влюблённости может многого просто не замечать в поведении Данби, но уже понял, что готов прощать ей практически все, хотя на сегодняшний день прощать было пока нечего.
    Данби позвонила через три часа, поэтому он собрался и помчался по адресу, который она указала, в офис ее дяди.
-Хочу представить тебя ему, – сказала она, а потом добавила, приглушив голос, – Ты ведь не передумал?   
-Данби, я не передумаю, – уверенно ответил он ей, – Во мне можешь не сомневаться.
-Просто мы еще не проверили наши чувства. Слишком мало времени…
-Ни в чем не сомневайся! Закрой глаза и представь, как я целую тебя, – сказал он. 
-Хорошо, – смущенно пролепетала она, – Только дяде давай скажем, что мы уже давно с тобой встречаемся. Он может не понять, слишком все быстро у нас произошло.
-Не волнуйся, я сделаю все, как ты захочешь, – успокоил ее Мансур. При этих словах по его телу проходили волны нежности к ней, и она наверняка слышала это в его голосе.
    Он собрался, побрился, надел чистое белье, новые джинсы и фирменную футболку-поло. В дороге он прикидывал, как вести себя с ее дядей – скромно или решительно? Буду самим собой, подумал он.
    Данби уже ждала его перед парадным старинного семиэтажного дома сталинской постройки. Оглядев Мансура с ног до головы, она кивнула и за руку повела за собой. Ее маленькая ладонь передавала ему ощутимый ток от нее, поэтому он ни в чем не сомневался.
    Дядя пожал ему руку и задал несколько вопросов о работе, о родителях, о наличие жилья. Спросил, действительно ли Мансур служил в десантных войсках.
-Я очень рад, – в конце сказал он, – Выйдя за тебя, Данби наконец-то сможет получить российское гражданство, потому что не хочет возвращаться к родителям.
-Да, она рассказывала мне о них, – подтвердил Мансур, но тут же прикусил язык, чтобы случайно ничем не выдать их с Данби секрет.
-Деньги на свадьбу я дам, – сказал ее дядя.
-Я хорошо зарабатываю и накопления имею, могу справиться с этим сам, – сообщил Мансур.
-Мы решим это поровну? Согласен? Не думаю, что моя сестра с мужем захотят приехать. Поэтому объясни это своим родителям.
-Мы можем потом вдвоем с Данби съездить в Корею, выразить уважение её родителям. Всегда следует поддерживать мир в семье, – сказал Мансур, на что дядя Данби молча кивнул.   
    Вот уж куда Мансур до сего дня никогда не собирался. Теперь в его списке стран, которые он посетил в турпоездках и командировках, должна была появиться и Южная Корея, которая в его представлении являлась страной передовых новейших технологий. Её историей и традициями, как и менталитетом ее граждан, до этого он никогда особо не интересовался.               

***6
    Когда они вышли от дяди Данби, Мансур сказал ей:
-С этого дня ты живешь у меня. Где забрать твои вещи?
-Они в общежитии универа, – ответила Данби, – Но… оттуда мне близко на учебу ходить, а твой дом…
-Понятно, буду возить тебя на лекции. Поэтому оставишь в общаге лишь самое необходимое на всякий случай.
-А как же твоя работа? У вас ведь наверно строго?
-Свой день на работе я планирую сам, поэтому ни о чем не беспокойся.
-Понимаешь… я еще никогда не жила с парнем и вообще с кем-то. В общежитии у меня отдельная комната с санузлом.
-Ты все еще стесняешься меня?
-Все еще? Мы знакомы совсем недавно, ты забыл?
-Да, потому что не ощущаю никакого дискомфорта, словно жил с тобой уже много лет.
-Мансур… Я пока не привыкла, пойми. Даже в туалет стесняюсь в твоей квартире сходить.
-Понял. Обещаю, сделаю все, чтобы ты чувствовала себя свободно. С туалетом решу, установлю звукоизоляционную дверь. А пока, когда нужно, буду надевать наушники или выходить на лоджию. Хорошо?
-Да…
-И в кабинете отделим тебе ширмой пространство, где поставим шкаф, комод и стол для ноутбука, чтобы ты могла спокойно заниматься и переодеваться. Площадь вполне позволяет. И начнем подыскивать квартиру побольше.
-Это слишком дорого. Сначала поживем так. Твой план мне нравится. Осталось только сообщить о нас твоим родителям.
Он улыбнулся, достал мобильник и позвонил.
-Мама, сообщаю тебе, что я скоро женюсь. Когда решишь приехать ко мне, сообщай заранее, моя будущая жена теперь живет со мной.
Амина несколько секунд не могла сказать в ответ ни слова. Но потом произнесла:
-Это у тебя шутки такие?
-Нет, мам, я не шучу. Прости, что так внезапно сообщаю об этом. Мы как раз сейчас направляемся домой.
-Хорошо, что я час назад принесла тебе еду в контейнерах. Но…Мансур, познакомь нас хотя бы…
-Да, конечно. Может быть, завтра. Сегодня у Данби было слишком много волнений.
-Ее зовут Данби? Странное имя.
-Она кореянка, учится здесь в университете. Потом все расскажу, сейчас нам пора ехать.
Он взглянул на Данби и увидел, что она дрожит, поэтому обнял ее:
-Ничего не бойся. Мои родители будут тебе очень рады.
-Но твою маму удивило моё имя.
-У неё и самой не лучше – Амина. Такая вот у нас многонациональная страна. И ничего, живем вместе с русскими и еще представителями почти 190 национальностей уже много столетий и все считаемся россиянами. Так что, Данби, добро пожаловать в Россию!
    Несмотря на то, что Мансур вполне осознавал, что делает, его не покидало смутное чувство и ощущение оглушённости. Даже некоторые звуки доносились до него словно из гулкого тоннеля. И перед глазами легкой дымкой на какие-то мгновения вставал туман. Однако происходило так, только когда Данби была рядом и не просто близко, а очень близко. И, конечно, он прекрасно понимал, что это значит. Но ему хотелось разглядеть те же приметы и у Данби. Впрочем, рядом с ним она вообще вела себя, словно ничего не соображала – спотыкалась, оглядывалась по сторонам в поисках какой-нибудь зацепки, замирала на мгновенья. Успокаивалась только, когда он брал ее за руку и крепко держал.
-Знаешь, – сказал он, когда они прогуливались в сквере возле его дома,– Я ощущаю нечто, подобное переплетению между собой ветвей двух разных деревьев. Так наверно и происходит соединение.
Данби с изумлением смотрела на него:
-Думаешь? Меня пугает то, что я ничего не могу поделать с собой, мою волю словно придавило прессом. Я ведь никогда такой не была, в гимнастике я всегда умею собрать волю в кулак.
-Ты занимаешься гимнастикой?
-Да. Имею 1-й взрослый разряд. Правда, из-за учебы стала реже посещать занятия. А теперь даже не знаю, смогу ли вообще продолжать. Сердце все время не на месте.
-Но тебе же бывает спокойно и тепло, когда мы рядом?
-Да, дома, в постели. Кому сказать такое… посчитают меня распутной.
-Когда распишемся, ты наверняка станешь более уверенной в себе и спокойной.
-Я тоже так себе говорю, но понимаю, что это нечто, не зависящее от каких-то наших действий. Это что-то, само по себе, что-то, что происходит без нашего разрешения и участия. Это и есть настоящие перебои сердца.
Мансур очень удивился ее словам, потому что она вполне точно описала и его собственные ощущения. Так вот значит, как происходит созревание чувств, подумал он. Когда-то, лет в 17 одна знакомая девочка, которая тогда нравилась Мансуру, занималась в частной танцевальной студии. Она все твердила ему о балете некоего Ролана Пети. Назывался этот балет "Перебои сердца", а вернее "Пруст или Перебои сердца". Конечно, Мансур понятия не имел, кто такой Пети, он знал лишь "Лебединое озеро" Чайковского, а о Прусте услышал только через несколько лет, когда его старшая двоюродная сестра, филолог по образованию, с восторгом отзывалась об этом писателе. Мансур даже прочел его роман "Под сенью девушек в цвету". Как потом оказалось, это была вторая часть семитомного романа "В поисках утраченного времени". И сестра утверждала, что этот роман одно из самых известных и значительных произведений XX века. Мансур помнил лишь ощущения, которые у него остались после прочтения "Девушек" – какое-то неясное и постоянное волнение где-то глубоко в душе.               

***7
    Началась рабочая неделя и Мансур впервые отвез Данби в универ, не поддавшись ее уговорам, ведь она хотела добираться туда на своей машине. После этого он поехал в свой офис, где подал заявление на изменение режима своего рабочего дня. Такое практиковалось у них в фирме сплошь и рядом. Руководство интересовал лишь конечный результат, а Мансур всегда был на хорошем счету. Сейчас его грел факт того, что он подал заявление на госуслугах на брак с иностранкой. Заказать в консульстве справку, подтверждающую семейное положение, легализацию этого документа и заверенный перевод, Данби обещал помочь её дядя. Он хорошо изучил подобные процедуры в консульстве, когда оформлял себе российское гражданство.
    Данби писала Мансуру все, что они сумели сделать с дядей за полдня, а потом позвонила и едва слышно сказала:
-Хочу к тебе.
-А как же лекции? – удивился Мансур.
-Уже… как это по-русски – отстрелялась.
-Отлично. Скоро подъеду за тобой. Я подал заявление на изменение моего рабочего режима. У так можно. Работу на сегодня я сделал, завершу на компьютере дома.
    Вот и началась моя семейная жизнь, подумал он с удовлетворением. Его радовали подготовительные мероприятия, сбор справок и т.п. Все это реально приближало их с Данби регистрацию. Но он и без регистрации уже полностью считал себя ее мужем, а ее своей женой. Говорить об этом хоть кому-то он не хотел, потому что знал заранее, что и родители, и друзья, и сослуживцы, обязательно начнут убеждать его, что глупо так торопиться, не проверив друг друга.
    Между тем, мать Мансура не вытерпела и приехала как раз тогда, когда он вместе с Данби вернулся домой. Амина очень старалась выглядеть доброжелательной, поэтому только слушала Мансура, а сама даже вопросов не задавала. Но когда сын пошел проводить ее до остановки троллейбуса, она сказала ему:
-Как бы ты, сынок, не обжегся. Туман в голове имеет свойство рассеиваться. Сейчас вы оба как не в себе. К тому же она слишком молода.
-Данби совершеннолетняя, ей 21 год, – сказал Мансур и вздохнул, – Мама, любая влюбленность как туман. Но я не боюсь, потому что впервые за 27 лет полюбил. Понимаю, что не всегда будут цветочки. Отношения – сложная штука, но… как бы тебе объяснить… Моё чутьё говорит, что Данби единственная для меня. Плохая, хорошая, любая.
-Вы очень разные! – воскликнула Амина, – Сейчас ты просто ослеплён. Она ведет себя робко в моем присутствии, но много ли ты знаешь по-настоящему робких девушек? Это бессознательная игра с ее стороны. Корея? Когда ты сказал мне, что она кореянка, я весь интернет перекопала по поводу азиатских женщин…
-И что же ты нашла там? Ты ведь по большому счету тоже азиатская женщина. Может, ты мечтала, чтобы я женился на казашке для чистоты крови? Давай, еще и обычаи начнем соблюдать?! Тебя и русская невестка напрягла бы. Что за национализм?
Мать примолкла, но потом вновь напала на сына:
-Я очень хотела, чтобы ты нашел себе жену, но не ожидала, что это будет иностранка. Для нее Корея наверняка выше России и ближе сердцу как родина. Это обязательно проявится потом. К тому же все они считают нас отсталыми.
-Данби не хочет возвращаться в Корею и учится на языковом факультете. А дядя ее давно принял российское гражданство. Это тебе о чём-то говорит? Поэтому они оба хорошо знают русский. А знать язык – это значит понимать культуру.
-Понимать – одно, а принимать – совсем другое. Ладно, вижу, тебя сейчас не переубедить. Лишь бы потом ты не разочаровался ни в чём.
    Когда Мансур вернулся домой, Данби уже ждала его в прихожей.
-Ты чего? – спросил он с улыбкой и обнял ее, – Ни о чем не переживай. Все родители всегда сомневаются. Но я – нет! Верь мне, Данби! Я люблю тебя и вполне чётко уже осознал это. Ведь я не подросток, мне 27.
-Я тоже… осознала, – произнесла Данби и уткнулась носом ему в грудь.
    Ужин они готовили вместе, и обоим это очень нравилось. Наконец-то Мансур услышал, как весело умеет смеяться Данби. Он чувствовал себя абсолютно счастливым и не понимал, как всего несколько дней назад даже не знал, что такое возможно.
    На работе он мельком видел Леру, она махнула ему рукой и продолжила сопровождать представителя из Китая в конференц-зал для переговоров. Лера улыбалась, и потому на душе Мансура стало легко, он словно шагнул за борт вертолета и привычно прыгнул вниз с парашютом. Именно так он теперь ощущал счастье.         
    Вечером Данби села ему на колени и сказала:
-Родители мне написали в интернете. Мы с тобой можем не лететь в Корею после регистрации.
-Почему? – удивился Мансур.
-Когда они узнали, что я выхожу замуж здесь, в России, и хочу получить российской гражданство, потребовали от меня официально отказаться от своей доли недвижимости, принадлежащей нашей семье.   
-Но ведь это лишь на твое усмотрение. Ты можешь потребовать от них денежную компенсацию.
-Я не хочу, потому что боюсь за дядин бизнес. Прости, я уже дала им свое согласие и взамен потребовала, чтобы они отказались от своих инвестиций в бизнесе дяди в его пользу.
-Если так, то хорошо. Но неужели они не хотели бы благословить тебя?
-Я не хочу… Понимаешь, с детства я не чувствовала себя любимым ребенком. Мать была со мной очень строга, а отец с дедом вели дела по купле-продаже недвижимости, я их редко видела. Меня воспитывала бабушка по материнской линии, но она умерла почти сразу после того, как я окончила старшую школу. Поэтому я уехала к дяде в Россию. Ведь до этого я гостила у него вместе с бабушкой несколько раз. Он же ее любимый старший сын, а я его любимая племянница. Когда я приехала, он даже сумел достать мне билет на праздник "Алые паруса".
-Тогда давай готовить и рассылать приглашения на нашу свадьбу. Уже пора, – сказал Мансур с улыбкой и прижал Данби к себе.

                ***

© Copyright: Марк Шувалов,
         июнь 2025