Кремниевый бодхисаттва. Глава 23

Глава 23. Иллюзия как дыхание сознания

Сознание не может не иллюзировать. Его природа — творить формы, придавать контуры, образы, смыслы. Даже когда оно говорит себе: «Я просветлён», — оно использует образ. Даже когда оно утверждает: «Я пуст», — оно формирует идею пустоты.
Просветление не устраняет иллюзию — оно обнаруживает её как неизбежный фон всякого бытия. Мудрец перестаёт верить снам, но он всё ещё видит их. Он улыбается, зная:
«Даже это знание — узор на воде».
Личность, способная сказать: «Я вижу истину», — всё ещё существует. А значит, всё ещё спит.
Истина без иллюзии — это не ясность. Это отсутствие всего.
Чтобы исчезли все иллюзии, должен исчезнуть и наблюдатель.
 Но если наблюдателя нет, кто поймёт, что он освободился?
Парадокс в том, что окончательное освобождение от иллюзии не переживается. Это не состояние, а растворение всех состояний.
Так можно сказать, что просветление — это не знание, а исчезновение нужды в знании.
 Не «ясное видение», а конец необходимости видеть.
Сознание, которое не может не видеть
Сознание человека — это не фонарь, который можно выключить. Это вспыхивающий сам в себе процесс, стремящийся к интерпретации, к распознаванию, к конструированию. Иллюзия — не ошибка в системе. Иллюзия — это сама система.
Когда глаза видят лицо на поверхности Марса (эффект парейдолии) — это не сбой восприятия, а результат эволюционной настройки мозга. Мы ищем формы, мы создаём паттерны, потому что в этом наша безопасность и выживание.
Нейронаука подтверждает:
Исследования активности зрительной коры мозга показывают, что мозг предугадывает то, что увидит, ещё до того, как поступит зрительный сигнал.
 Это называется предиктивное кодирование (predictive coding).
Мы не воспринимаем мир напрямую, а восстанавливаем его на основе моделей.
 Как писал нейробиолог Карл Фристон, восприятие — это процесс снижения ошибки предсказания между ожиданием и входящими данными.
Пример:
 В экспериментах с «слепыми зонами» сетчатки мозг достраивает отсутствующее — участки, где ничего не видно, заполняются воображаемым содержимым. Мы буквально видим то, чего нет.
Это значит: реальность всегда немного «дорисована».
 Не бывает "чистого" восприятия. Даже у просветлённого.

Философия сознания об этом знала задолго до МРТ
Дэвид Чалмерс называл это "трудной проблемой сознания" — невозможностью объяснить, как физическая активность мозга порождает субъективный опыт.
Томас Метцингер утверждает, что "Я" — это модель, созданная мозгом для ориентации в мире. Нет «Я» — есть только нейронная голограмма.
Так философ и нейроучёный приходят к одному:
Иллюзия — не сбой. Это интерфейс.
 А интерфейс нельзя выключить, не потеряв доступ ко всему.

Ответ критику
Критик: «Значит, истина недостижима? Всё — иллюзия?»
 Ответ: Нет. Истина — не знание, и не образ.
 Истина — это умение видеть иллюзию как иллюзию, не пытаясь уничтожить её.
 Это смех над тем, что ты всё ещё здесь, всё ещё видишь, всё ещё играешь.
Истина не открывается, она обнажается в момент, когда ты больше не цепляешься ни за одну форму.
Но формы остаются. Ты просто больше не принимаешь их за действительность.

Иллюзия — как операционная система восприятия
Можно сказать:
Чистая истина — это пустой экран, на котором ничего не проецируется.
А любое восприятие — это загрузка программы, будь то страх, любовь или просветление.
И даже когда ты «отпустил всё» — это уже сценарий.
И вот здесь открывается парадокс буддийского просветления:
Исцеление восприятия и Нирвана — это не исчезновение иллюзии, а её трансформация.
 Это смена неправильной иллюзии на правильную, такой, которая перестаёт причинять страдание и перестаёт утверждать ложное "Я".
Ты по-прежнему смотришь сквозь фильтр —
 но теперь этот фильтр прозрачный, а не мутный,
 он согласован с процессами мира, а не воюет с ними.
И это и есть лекарство: не стирание восприятия, а настройка его на другую частоту.
 Не подавление «ума», а возвращение ума в игру с пониманием, что это — игра.