Вернуться-остаться. Окончание

     Исповедь сняла камень с души Беатриче, и она оттаяла. Её улыбка стала намного ярче. В ней вновь появилось желание радоваться жизни, о чём она, смеясь, заявила мне по телефону.

     Наши встречи возобновились. Я вновь стал гулять по городу каждый вечер и узнавать от Беатриче много интересного о нем. Моя жизнь, а последние два месяца и жизнь Беатриче, вновь была наполнена хорошими эмоциями.

    Но праздники имеют грустную способность заканчиваться. И моё обучение в Италии подошло к концу. У нас начался экзаменационный период, потом прощальный ужин и получение билета домой.

    Надо было как-то объясняться с Беатриче. Я очень хотел, чтобы она поехала со мной. Понимал, что это наивное желание, но оставлял немного надежды на её исполнение. Я сильно привязался к ней за проведённое вместе время. Совершенно не смотрел на ровесниц и местных красоток. Беатриче прочно обосновалась в моём сердце, и я был счастлив этому. Мне всеми силами хотелось, чтобы и дальше она была со мной. И поехала в Узбекистан. Моё желание связать свою жизнь со взрослой женщиной другой культуры и страны было обдуманным, серьёзным. Но Беатриче была рождена в свободной стране, впитала свободу принятия решения и без её согласия ничего не получилось бы.

   Оттягивать разговор не имело смысла, и я рискнул начать его в ближайший уикенд, когда мы поехали отдыхать на море.

- У меня учёба заканчивается, - как всегда, я в минуты волнения спутал построение итальянских фраз. Волны Ионического моря тихо шумели у наших ног, а вдали маячил большой белый парус. – Скоро домой.

- Когда именно? – Беатриче спросила просто, но я почувствовал напряжение в её голосе.

- Через двадцать дней надо покинуть страну.

Она посмотрела на меня и долго молчала. Солнце уже начало садиться, и его последние лучи гасли за горизонтом. В глазах Беатриче плясала боль. Я всегда делал больно любимым женщинам, желая сделать их счастливыми.

- Я хочу, чтобы ты полетела со мной домой, - я перешёл на привычный английский, чтобы быть понятным, и крепко держал её за руку, надеясь, что этот жест усилит влияние моих слов. – Там хорошо. Там тепло, как и здесь, но гораздо добрее.

- Спасибо, милый, за приглашение. Но я, к сожалению, не смогу поехать с тобой. Дело не в тебе, и даже не во мне. Я взрослая женщина, старше тебя. Мне будет трудно принять культуру твоей родины. Я почитала об Узбекистане и имею кое-какие представления о нём. Там много непохожего тому, к чему я привыкла. Ты сильно отличаешься от своих сограждан. Но я не уверена, что большинство имеет те же ценности, что и ты. Из-за этого и мне, и тебе будет трудно жить вместе в твоей стране.

- Я сильный, я смогу защитить тебя, - упрямо возразил я.

- Зачем воевать? Зачем тратить нервы и время на борьбу с тем, что невозможно победить? У нас одна жизнь и надо просто прожить её счастливо, - она погладила меня по волосам, словно маленького ребёнка: - Знаешь, я тоже думала о нашем будущем. А может… может ты останешься здесь? Я сделаю тебе приглашение, мы продлим твою визу. Есть где жить, есть с кем жить.

    Она улыбнулась и в сумерках эта улыбка была как свет. Конечно, она тоже думала о нас. Ведь наши чувства были серьёзными и никому не хотелось разрушать их. И предложила вариант, который мог сделать нас счастливыми.

    Нас? – да, её и меня. Но у меня была мама. Родной человек, благодаря которому я тот, какой есть. Все победы в моей жизни имели один фундамент. Мамина любовь и труд ради меня. А ещё она брала на себя все удары судьбы, чтобы мне было не так больно в жизни. И как быть с ней теперь?

    Наверное, я высказал свои мысли вслух, потому что услышал ответ:

- У нас тоже сильно любят матерей. И никто их одних не оставляет. Со временем, когда ты обустроишься и найдёшь работу, ты легко привезёшь маму сюда. Но это будет чуть позже, вначале ты сам должен добиться чего-то здесь. И не думай, что предаёшь свою маму. Ты просто устраиваешь свою жизнь. У меня есть друзья в одном банке, я попрошу взять тебя на работу. Они мне не откажут. Подумай практично, пожалуйста, моё предложение самое лучшее, что можно сейчас предложить.

    Она предлагала решение проблемы. Логичное и исполняемое. Я очень хотел, чтобы Беатриче оставалась в моей жизни. Было бы здорово прожить жизнь в Милане. И через год-другой перевезти сюда маму. Идеальный план совершенного счастья. Но так бывает только в кино, и то в не самом качественном. В жизни всё гораздо прозаичнее и сложнее одновременно.

    «Сынок, я рада, что ты нашёл свое счастье там и спокойно проживёшь свою жизнь. Ты только звони мне почаще, высылай свои фотографии. Мне важно слышать и видеть тебя. Ты ведь у меня единственный родной человек, кто есть в моей жизни. Будь счастлив, сынок».
 
    «Мама, спасибо за понимание. Я обязательно решу твою проблему с запретом на выезд и перевезу тебя в Милан. В правительстве ведь не садисты работают, обязательно пойдут навстречу и помогут тебе снять запрет на выезд. Я очень буду стараться сделать это в течение максимум года. И мы будем счастливо жить здесь».

    Вот, что я услышу от мамы на известие остаться в Италии и что отвечу ей на её слова. Именно так и будет. И это будет максимально жестокий разговор в нашей жизни. Мама искренне пожелает мне счастья, а сама будет молча умирать от одиночества. Конечно, я буду стараться снять её запрет на выезд, сколько бы это не длилось по времени. Но что она будет делать в ожидании этого решения? - Жить одна, и чахнуть одна. И вычеркивать дни, месяцы или, не дай бог, годы из своей немного оставшейся жизни.

    Я не подлец. Ведь я воспитан в лучших традициях человеколюбия. И любовь на золото не меняю. Совершенно не жалея о принятом решении, я отказался от предложения Беатриче. «Буду искать другой вариант», - сообщил я ей.   

- Я надеялась, что ты согласишься на мой план. Даже помолилась за исполнение моего желания святой Магдалене, - она грустно улыбнулась, а по её щекам потекли две крупные слезинки.   

- Accade quell oche dio vuole – происходит то, что богу угодно, - я прижал её к себе крепко-крепко и прошептал: - Я тебя никогда не забуду.