Сила доброго имени

­­­­Всё время пока готовился к выставке на работе, потом в аэропорту, по пути в Минск и на стенде, когда распаковали выставочные образцы, я с тревогой в душе думал: "Как же мне одному поднять из контейнера и установить на выставочную стойку тяжёлый макет нашей "железки". Нынешнее руководство в непрестанном стремлении сэкономить на всём, послало на мероприятие меня одного, отдав мне на откуп решение данной проблемы - надрываться самому с моей больной спиной и ногой или дать кому-то на лапу из причитающихся мне суточных в СКВ. Встав над открытым контейнером и прикидывая, с какого краю лучше подступиться к неудобоносимому выставочному добру, этому шестидесятикилограммовому металлическому чёрному ящику - завсегдатаю международных показов, я вдруг услышал:
- А этот макет вы давно уже возите, - перед ящиком стоял улыбаясь невысокий мужчина в зелёных штанах и темно-синей майке, скрывавшей большой пивной животик, из под козырька его кепки на меня по-доброму глядели задорные глаза, - С ним часто ездил ваш профессор...
- Ну да, - ответил я с интересом взглянув на мужчину и в подтверждение его слов назвал имя моего бывшего начальника, ныне покойного - профессора Александра Васильевича.
- Он всегда заказывал у нас весь комплекс логистических услуг, замечательный был человек!
- Сегодня уже всё по-другому, новые начальники отдали мне на откуп былые заботы, желая сэкономить на всём на чём можно и нельзя... - пожаловался я и добавил. - А я вас вспомнил. Вы - Вячеслав, мы виделись десять лет назад в вашем московском офисе, сразу после смерти профессора, вы ещё меня тогда спросили - буду ли я заниматься выставочной деятельностью?
- Да, время бежит не угонишься, - резюмировал мой старый знакомый.
Я, понимая, что нельзя упускать такую возможность, подойдя поближе, попросил:
- Помогите, пожалуйста, пусть ваши ребятишки достанут образец из ящика и поставят на стенд.
- Да без вопросов! - улыбнулся мужчина и, позвав двух своих сотрудников, дал указание что нужно сделать.
От сердца у меня отлегло и я подумал, сколь велик и благороден был мой профессор, что даже спустя десять лет после смерти память людей о его имени помогает мне в трудных жизненных ситуациях, подтверждая слова великого поэта нашего времени: "Наши мёртвые нас не оставят в беде..."