Свет в окне

               
   
  Было раннее весеннее утро Москвы. Луч только что взо-
шедшего солнца проник в широкое окно, которое выходило
прямо на Тверскую улицу. Это было окно Николая Николае-
вича Владимирова, московского хирурга, человека лет пяти-
десяти двух. Он опять вчера засиделся до двух часов ночи.
Рядом с кроватью стоит тумбочка, а на ней раскрытая книга.
На обложке можно прочитать « Заболевания в области же-
лудка». Сегодня предстояла сложная операция: операция
на желудке.
    Николай Николаевич вышел на улицу. Это было буднич-
ное апрельское, весеннее утро. Такое утро, когда по улицам
текут ручьи и воздух наполнен каким-то особым запахом,
свойственном только весне.
   Весна! Сколько надежд ты вселяешь в души людей?! Серд-
це наполняется какой-то огромной радостью при виде ожив-
ленных людей, ручьев, уже распускающихся почек, и хочется
жить, жить и жить… Каждое утро оживают улицы. Люди спе-
шат на работу. Вот школьник, видимо, торопится в школу. Вот
студент вбегает на подножку трамвая. Открываются магазины,
и везде открываются двери. А машины! Сколько их! Они едут
друг за другом и спешат так же, как люди. На Тверском буль-
варе бабушки гуляют с внуками. А вот старичок. На скамейке
сидит и читает свежую газету. А вот девочки начертили на ас-
фальте «Классики» и играют, другие же прыгают через вере-
вочку. Начался новый день!
   Николай Николаевич свернул в Козицкий переулок. Пока-
залась больница. Сколько уже лет каждое утро он приходит
сюда. И каждый день за этими светлыми, большими окнами
идет напряженная борьба за жизнь. Николай Николаевич во-
шел в больницу, снял пальто, надел синий халат и направил-
ся в палату. Женщина, которую должны были сегодня опери-
ровать, лежала на кровати и о чем-то думала. Она настолько
была погружена в свои мысли, что, казалось, не замечала ни
медсестру, стоявшую рядом, ни подошедшего Николая Нико-
лаевича. « Наталья Алексеевна! Как Вы себя чувствуете?» -
спросил хирург. Наталья Алексеевна повернула к нему свое
бледное лицо и чуть слышно, пытаясь улыбнуться, произ-
несла: «Не так плохо».
     Николай Николаевич направился в операционную. Да!
Предстояла сложная операция. У пациентки был рак желуд-
ка. В операционной Владимиров встретил своего ассистента
Анатолия Юрьевича Тетерева, врача-анестезиолога Сергея
Михайловича Гудкова, медсестер Таню и Валю. Все были в
синих халатах, в синих шапочках, масках, бахилах.  Вскоре больная лежала на операционном столе.Николай Николаевич помыл руки, надел перчатки.Сергей Михайлович ввел в вену пациентки
наркоз. Наталья Алексеевна заснула.
     «Скальпель!» - слышится в тишине голос Николая Нико-
лаевича. Медсестра Валя подает инструмент. Она много лет
работает с Владимировым. Понимает его каждое движение,
каждый жест. Николай Николаевич делает небольшой разрез
на брюшной стенке. Введен в отверстие эндоскоп с камерой.
Сделаны дополнительные разрезы. Николай Николаевич вво-
дит хирургический инструмент и иссекает пораженные ткани.
Он весь погружен в работу. Его тонкие пальцы в резиновых
перчатках действуют уверенно. В операционной стоит тиши-
на. Только слышится дыхание больной. Пока идет операция,
Сергей Михайлович постоянно находится у изголовья паци-
ентки. Он поддерживает наркоз или проверяет, герметично ли
прилегает маска. Следит за показателями приборов и мо-
нитора, к которому подключена пациентка, за артериальным
давлением, пульсом, температурой тела, насыщением крови
кислородом.
    Иногда в тишине слышится: « Адреналин!» Вскоре состо-
яние больной улучшается, и продолжается операция. Сейчас
для Николая Николаевича никого не существует кроме этой
пациентки. « Пожилая женщина, сложная
операция. Но она
будет жить…», - стучит в его виске. На лбу у него выступает
пот. Он смотрит на Анатолия Юрьевича, Сергея Михайлови-
ча, Таню, Валю, и пальцы его начинают работать уверен-
ней. Нет ни одного лишнего движения. Операция подходит
к концу. Ушиваются оставшиеся части. Операция закончена.
Длилась она несколько часов. Николай Николаевич посмот-
рел на Наталью Алексеевну. Под действием наркоза она
еще спала. Сергей Михайлович начал будить пациентку, На-
талья Алексеевна открыла глаза. Через минуту она прошеп-
тала: « Вроде жива». И только сейчас хирург почувствовал
огромную усталость.
      Владимиров вышел из операционной. В коридоре на стуле
сидела девушка с короткой стрижкой. Увидев Николая Нико-
лаевича, она быстро встала и пошла ему навстречу. «Николай
Николаевич! Как мама, Багрова Наталья Алексеевна?» - спро-
сила она. Девушка была взволнована. На глаза набегали слезы,
но она старалась их скрыть. Но разве скроешь что-нибудь от
Николая Николаевича? Из-под очков глаза его всегда смотре-
ли так, как будто заглядывали в душу, и невозможно было
скрыть от него своих чувств. « Успокойтесь. Операция прошла
без осложнений. Ваша мама будет жить»,- сказал Николай Ни-
колаевич и улыбнулся. В первый раз за весь день он улыбнул-
ся. Улыбка у него была добрая, и в ней было что-то детское.
Сейчас трудно было представить этого человека за операцион-
ным столом. Девушка уже не скрывала своих слез. Они текли
по щекам на платье, крупные бисеринки слез. Она их не выти-
рала. Но это были другие слезы. Это были слезы счастья и
благодарности.
     Через некоторое время Николай Николаевич пошел в па-
латы навестить больных. Подходил к каждому. Подойдя к На-
талье Алексеевне, он увидел, что она не спит. Она была еще
очень слабой. Наталья Алексеевна посмотрела на Николая
Николаевича, и ему показалось, что она улыбнулась. Уголки
ее губ приподнялись, и глаза как-то ожили. Она хотела что-то
сказать, но Николай Николаевич опередил ее: « Не надо гово-
рить сейчас. Все будет хорошо. Потерпите немного».
      Владимиров вошел в палату, где лежали дети. Он подо-
шел к кровати, на которой спал мальчик. Ему было лет 5. Ру-
ки его лежали поверх одеяла, и в одной руке он держал солда-
тика. Николай Николаевич склонился над мальчиком и осто-
рожно погладил его по светлым волосам. Завтра предстояло
сделать операцию мальчику. У него был аппендицит. Хирург
 еще долго обходил своих пациентов. Кому советует, кого под-
бадривает, от кого внимательно выслушивает его проблемы.
      Закончив обход пациентов, Николай Николаевич увидел в
коридоре медсестру Надю. Ей всего девятнадцать. Она сегод-
ня дежурит. На столике у нее учебник по химии. Дело в том,
что Надя летом будет поступать в медицинский институт.
« Как дела, Надюша?» - спросил Николай Николаевич. Надя
улыбнулась: « Хорошо, Николай Николаевич. А при взаимо-
действии алюминия с водой и гидратом окиси натрия будет
выделяться водород?» - « Обязательно, Надюша».
      Рабочий день хирурга Николая Николаевича Владимиро-
ва подошел к концу. Он оделся, набил свой толстый портфель
книгами по медицинской тематике и вышел на улицу. Начало
темнеть. Только у горизонта небо было оранжевого цвета.
Владимиров шел медленно. В одном из переулков Тверской
улицы из открытого окна первого этажа дома он услышал му-
зыку. Николай Николаевич замедлил шаги. Музыка захватила
его. Эта была классическая музыка. Он не знал, чья эта музы-
ка. Но она говорила о чем-то прекрасном. Ему вспомнились
глаза Натальи Алексеевны, вспомнился вопрос Нади: «Смогу
ли я стать настоящим хирургом, как вы, Николай Николае-
вич?» А музыка рассказывала о торжестве света над тьмой.
Николай Николаевич почувствовал огромную радость. Он
знал, что нужен людям, и был счастлив. В окнах зажигался
свет. За каждым окном была своя жизнь со своими радостями
и горестями.
      Был будничный день. Так же, как и вчера, горели фонари
на Тверском бульваре, у кинотеатра «Россия» спрашивали
лишний билетик. Немного сутуловатый Николай Николаевич
шел по Тверской улице.
    Сегодня, как и вчера, долго еще будет гореть свет в окне
Николая Николаевича Владимирова. И если вы вдруг окаже-
тесь на улице поздно вечером и увидите свет в окне, знайте,
это свет Николая Николаевича, а может, Алексея Юрьевича,
Сергея Анатольевича или Владимира Сергеевича. Вы увидите
свет в окне людей, без которых жизнь была бы неинтерес-
ной, грустной, немыслимой, каждого из которых можно
назвать Человеком с большой буквы.