Белый пароход Чингиза Айтматова

Когда народ забывает своё прошлое, он обречён пережить его вновь. Пережить уже не в легендах…

Эта мысль — суть повести Чингиза Айтматова "Белый пароход". Она же отражена в замечательном одноимённом фильме Болотбека Шамшиева, где автор повести и автор фильма вместе работали над сценарием. Все актёры в фильме подобраны так, что появляются в нём будто со страниц повести. Они играют свои роли на 5+, и потому трагедия древней легенды, воплотившейся в сегодняшней жизни, становится ещё трагичней…

Главный вопрос Айтматова — может ли народ искупить преступление против своего Рода? Автор ставит на нём большой крест. Белый пароход в начале повести превращается в чёрный в её конце... Мечта мальчика найти отца и попасть на белый пароход на Иссык-Куле погибает вместе с мальчиком. Точно так же погибает надежда на светлое будущее киргизского Рода Бугу. Дед мальчика, всю жизнь хранивший легенду в своём сердце и передавший её внуку, будто сходит с ума из-за тяжёлой судьбы своей бездетной дочери. Своими руками он, неожиданно для себя, убивает на охоте прародительницу Рода — Белую Мать-олениху... Тем самым он убивает себя и накликает проклятье на весь Род. Больше того, лишает веры в людей своего внука и подводит детскую душу к трагическому концу...

Почему Айтматов выбирает такой тяжёлое завершение жизни своих героев ещё в 70-х, когда жизнь в Киргизии казалась лучшей из всех прожитых лет? Когда все народы СССР считали себя счастливыми? Когда до развала Союза оставалось почти 20 лет? Но автор словно чувствует червоточину лжи, разъедающую изнутри сердца людей и подтачивающую идеалы страны. В самом конце повести он выражает это мыслями деда: "...детская совесть в человеке — как зародыш в зерне, без зародыша зерно не прорастает. И что бы ни ждало нас на свете, правда пребудет вовеки, пока рождаются и умирают люди...".

Айтматов — по своему складу — это совесть народа. А зародыш в зерне — легенда, убитая нынешней жизнью. Убийство Матери-оленихи убивает мечты в душе ребёнка и опустошает жизнь самого старика… В их образах молодое и старое поколение страны теряют смысл жизни, потому что преступление против Рода не имеет прощения. Если материальные ценности убивают духовные, они убивают и человека.

Айтматов ушёл из жизни в 2008 году. На его глазах Киргизия получила независимость и надежду на лучшее будущее. В эти же годы она увидела первых президентов и революции, которые сметали президентов одного за другим... Не закончились революции и после смерти писателя, но каждый из пяти новых президентов делал то же самое, что и предыдущие: делил среди родственников казну и кумторское золото, делил земли и пастбища, загонял страну в неоплатные долги китайскими и западными кредитами, а народ — в нищету. Сценарий страны развивался точно по сценарию повести Чингиза Айтматова. Белый пароход в душе деда и внука жизнь перекрасила в чёрный…

Я прожил в Киргизии 12 лет в советское время, и живу здесь последние 2 года. Что я вижу? Поголовную коррупцию в верхах, и повсеместное дружелюбие и гостеприимство в низах. Так было до развала Союза, так осталось и после. Два полюса никак не могут найти общий язык друг с другом и начать строить новую жизнь. Силы, развалившие СССР руками Москвы, хорошо понимали какую независимость могут построить в Средней Азии люди, попавшие в президентское кресло из коррумпированной советской верхушки. Психология их была знакома Москве по меньшей мере 70 лет. Именно поэтому вторыми секретарями в республиках в советское время всегда назначались представители Москвы. Именно поэтому Иран при развале Союза сразу советовал республикам Средней Азии объединиться в единое государство.

Иран знал, что говорил, потому что сам прошёл все революции ещё в середине ХХ века. Поэтому его прогноз для Средней Азии был таким же дальновидным, как у Айтматова: без объединения и опоры на собственные духовные корни Китай и Америка вас просто раздавят. Кредиты чужих хозяев сделают вас рабами, а ресурсы — разменной монетой в политических играх закулисных банкиров. В 2012 году, выступая в Парламенте Турции, президент Киргизии Алмазбек Атамбаев на весь мир  подтвердил прогноз Ирана всего лишь двумя цифрами: вместо обещанных 51% прибыли с кумторского золота, разрабатываемого канадской золотопромышленной компанией CAMECO, Киргизия 20 лет получала только 3%…

За время трёх революций и пяти президентов ни один из них не привёл страну к возрождению. Ни один не догадался поставить памятник древней легенде и опереться на духовные корни народа, потерявшего родину на Енисее и бежавшего на Иссык-Куль. Прародительница Рода — Белая Мать-олениха — осталась убитой и в легенде, и в жизни. Президенты не услышали голос ни Айтматова, ни древней легенды. Они поставили несколько новых памятников в центре столицы, включая памятник Чингизу Айтматову. Но жаль, что рядом с писателем не догадались поставить памятник и прародительнице киргизского племени — Матери-оленихе, несущей на рогах колыбель с младенцем. Ведь именно с этим символом древней легенды Айтматов связывал возрождение своего народа.

Согласитесь, что детская колыбель, в которой Белая Мать-олениха спасает от смерти двух последних младенцев древнего киргизского Рода, сильнее любого другого символа. Ребёнок в колыбели — это символ жизни и символ совести любого народа. Его не могут заменить ни герои народного эпоса Манас и Семетей, ни памятники свободы и независимости, установленные в центре столицы, ни даже нынешние символы юрты и Солнца на государственном гербе. Они могут быть изображены рядом с детской колыбелью, но никак не заменить её.

Чингиз Айтматов не был бы совестью своего народа, если бы так глубоко и так сильно не передал смысл древней легенды о Матери-оленихе в своей повести, а затем и в фильме. Он опирался именно на детскую колыбель и маленького мальчика без родителей. Родители были живы, но разделённые судьбой и нуждой, никак не отважились вернуть в семью родного ребёнка. Это немыслимая история для Киргизии, но Айтматов именно в этом русле разворачивает воплощение сюжета древней легенды в жизнь. Зерно без зародыша не прорастает, и проклятие Рода за убийство Матери-оленихи проявляется у Айтматова в потере детей родителями, и в безплодности дочери старика, живущего с совершенно чужой ему и его внуку старухой… Родителем мальчику становится дед, или, образно говоря, — старшее поколение, хранящее древнюю легенду о Роде в своей памяти...

Немыслимость и реальность разобщения детей и родителей жизнь, ещё при Айтматове, подтвердила примером поистине легендарной Женщины-Матери — Гульнары Дегенбаевой (https://www.youtube.com/watch?v=4aflQQkFKk8). В тяжелейшие для Киргизии и всего бывшего СССР 90-е годы она открыла на Иссык-Куле детский дом, где усыновила-удочерила и воспитала 157 детей 11-ти национальностей… Такого примера не знает весь бывший СССР,  не знает мир, и потому памятник этой Женщине-Матери также достоин стоять рядом с памятником детской колыбели из древней легенды и памятником Манасу. Президенты с петушиными перьями должны каждый день приносить к этому памятнику живые цветы, ибо для будущего своего народа эта женщина сделала то, что не сделали они в своей жизни. Гульнара стала живым воплощением Прародительницы Рода — Белой Матери-оленихи, и живым укором всем революционерам, не умеющим выбрать власть и показать её истинный смысл.

Что показывает новый памятник революционерам, погибшим за свои идеи в 2002 и 2010 годах? Белый и чёрный каменные монументы разделены людьми, сталкивающими чёрный образ страны в пропасть. На деле же эти монументы символизируют не надежду на возрождение страны, а её разрушение. Белое никогда не разделить с чёрным, как не разделить день и ночь, как мужское и женское начала Ян и Инь, воплощённые в древнейшем символе развития жизни в виде белой и чёрной капель. Прежде, чем совершать революции в стране, человек должен совершить революцию внутри себя. Если в человеке побеждает светлое начало, то никакие революции не нужны. И главным светом внутри человека и внутри любого народа является служение детям. Без детской колыбели и духовных корней нет будущего ни у какого народа. Поэтому в белом и чёрном монументах, разделённых восставшими людьми, уже не символически, а в реальном времени, в пятый раз летит в пропасть весь киргизский народ вместе с её президентами…
 
Иран понимал, что говорил Средней Азии в 90-х, потому что сам прошёл через мясорубку уничтожения свободы и независимости, которой, по стандартной схеме, хотели сломить его претенденты на мировое господство. Иран выстоял, опираясь исключительно на свою Родовую колыбель — молодое поколение и древние корни. Не будь их — не было бы и духа народа. Не помогли бы ни богатейшие мировые ресурсы газа и нефти, как не помогли они позднее Ираку и Ливии. Иран сохранил в себе все древние корни и культуру, несмотря на полную изоляцию санкциями и враждебность строителей однополярного мира. Именно в этих условиях он до сих пор живёт своей древней культурой, вырастил своих специалистов и создал собственное оружие противостояния западным державам.

Пример Ирана — исключительный, потому что он выстоял в одиночку. Но именно по этой причине Иран дал самый полезный совет республикам Средней Азии о необходимости объединения. Спасительного объединения искал в Африке и Азии лидер Ливии — Муамар Каддафи, но поздно начал этот процесс. Он хотел объединить страны мусульманского мира единой валютой — золотым динаром, и вывести их из-под влияния доллара. Банкиры этого не простили, а революционный раздрай в собственной стране помог им.

Уже 30 лет охоту на республики Средней Азии ведут Соединённые Штаты, Турция и Китай. Мягкая экспансия Китая проявляется сильнее всего. Жёлтый дракон медленно, но верно заглатывает свои жертвы поодиночке и гипнотизирует их баснословными кредитами. А жертвы, усыплённые собственной властью и мешками кредитных юаней и долларов, всё так же трубят на весь мир о свободе и независимости.

В Киргизии сегодня у власти шестой президент. Первое, что он сделал, вступив на пост, — собрал за один стол всех президентов, разогнанных за последние 15 лет демонстрантами и попросил их пожать руки друг другу. Попросил дать совет как поднять на ноги страну, исходя из их опыта… Разговор за столом остался за кадром, но я вижу, что в республике после этого строятся новые школы и больницы, строятся новые дороги и водопроводы, восстанавливаются разрушенные аэропорты, возвращаются государству приватизированные в 90-х производственные предприятия и здания, успешно ведутся переговоры о мирном урегулировании конфликтов на границах с Таджикистаном, Узбекистаном, Казахстаном… Не останавливается пока только бегство из страны вчерашних школьников… Именно они — будущее страны, но они же — образ айтматовского мальчика, не нашедшего на родной земле своей мечты. Белый пароход они видят только за рубежом — в Турции, Соединённых Штатах, Китае… И эти страны уже выстроили в Киргизии свои школы, отрывающие молодое поколение от Родовых корней. Манас, Семетей, памятники свободы и независимости не удерживают его на родине. Мечты о будущем у вчерашних школьников никак не срастаются в одно целое с реальностью сегодняшней жизни. Какой-то главный стержень в молодом поколении надломлен...

Я далёк от идеализации, но жизнь не разбрасывается случайностями. По какой-то закономерности шестой президент родом с Иссык-Куля — из Рода Бугу… В его власти и возможностях дать новую жизнь древней легенде — вернуть на Иссык-Куль прародительницу Рода Мать-олениху и прорастить зародыш утерянной мудрости предков в сердцах людей. В силах президента вернуть к жизни белый пароход Айтматова и остановить бегство из республики молодого поколения, ищущего счастья за рубежом…

Я не могу знать планы нового президента, но вижу, что в русле поддержки мечты молодого поколения идёт работа Тянь-Шанского Научного Центра на Иссык-Куле, где я в советское время проработал 12 лет. Раньше Центр назывался Тянь-Шанской высокогорной физико-географической станцией АН Киргизской ССР. Сейчас его возглавляет Рысбек Сатылканов, и он делает главное, что сегодня необходимо республике. Он объединяет людей, приглашая на свои ежегодные школы-семинары молодое и старое поколения из всех среднеазиатских республик и из-за рубежа. В центре их интересов — проблемы ледников и климата, проблемы восстановления лесов и пастбищ, восстановления популяций редких видов животных… В центре — объединение разных людей вокруг общих нерешённых проблем Средней Азии и всего мира.

Проблемой охраны редких млекопитающих я занимался всю жизнь и потому до сих пор поддерживаю сотрудничество с Тянь-Шанским Центром. По своему опыту работы могу сказать, что из всех крупных видов животных Средней Азии самый редкий сегодня — марал. Он реже даже, чем снежный барс, которого республики Средней Азии с 90-х годов объявили символом своей свободы и независимости и клятвенно обещали взять под свою защиту. Не защитили ни одного. Точно так же не защитили марала, горного козла, горного барана... Единственным исключением является инициатива Александра Верещагина, восстановившего с нуля уничтоженную популяцию снежного барса в Сарычат-Ирташском заповеднике, а также восстановившего популяции копытных. Но инициатива, как известно, наказуема… Поэтому через некоторое время ликвидировали научный отдел заповедника, а чуть позже — и самого Верещагина. Видать не вписывался в общую стратегию развития Киргизии...

Природа сегодня — на стороне человека. На стороне всех инициатив по её охране. Единственное, что нужно — чуточку помочь ей. Или — в крайнем случае — не  мешать. Уже три десятилетия на земле развивается глобальный ритм векового потепления и увлажнения климата. Это идеальные условия для восстановления лесов, а с ними — популяции марала и пастбищ. Но посмотрите на леса и на пастбища. Их состояние на Иссык-Куле — в лучшем месте для восстановления марала — хуже самого худшего в 80-х годах... Тогда избыток домашнего скота в колхозах и совхозах создал повсеместную деградацию пастбищ. Отава — трава, отрастающая после выпаса, не превышала по высоте 1-2 см. Сегодня зубам коров, лошадей и баранов вообще на за что зацепиться... Когда в 2023 году я задал вопрос руководителю Комитета по пастбищам — сколько скота нужно, чтобы прокормить семью?, он ответил: чем больше, тем лучше...

С одной стороны, руководитель Комитета по пастбищам прав. Его ответ говорит о попытке народа выбраться из нищеты. Скот для многодетных семей — единственная возможность компенсировать нищие заработки и помочь детям попасть после школы в университет или уехать за границу. Но: какая Мать-олениха может вернуться на пастбища, где трава вырастает лишь на несколько миллиметров, а чабаны отстреляют её при первом удобном случае?

Тем не менее, повторяю: природа сегодня на стороне человека. Выбор только за ним. Если поголовье домашнего скота сократить вдвое, леса и пастбища на волне благоприятного потепления и увлажнения климата восстановятся сами. Нижняя граница лесов из ели Шренка создана искусственно. Если бы не скот и не вырубки, она давно могла спуститься на 200 высотных метров — до самого Иссык-Куля. Вдоль русел рек лес легко начнёт естественное восстановление вплоть до берега озера, а заодно подтянет воду из нижних горизонтов почвы на расположенные рядом сельхозугодья. О том, что это не вымысел, подтверждает отличное состояние елей на высоте Каракола и всех городов и сёл близ иссык-кульского берега. Ели на нижней границе леса отлично плодоносят, потому что их генеративный потенциал здесь — лучший по всему высотному профилю: от верхней границы леса до нижней. Чтобы подтвердить возможность более широкого распространения ели Шренка, лаборатория биогеографии Тянь-Шанского Центра заложила на нижней границе леса в Чон-Кызыл-Суу опытную площадку. Но этим инициативам нужна помощь государства. С безчисленными стадами домашнего скота природа не справится.

Также не справится без помощи государства Тянь-Шанский Центр, у которого в Чон-Кызыл-Суу находится эталонный природный полигон, на котором мониторинговые работы ведутся со времени создания Тянь-Шанской станции в 1947 году. Но в работу Центра вмешалась сегодня нефритовая компания, планирующая разработку редкого минерала прямо у ледника Кара-Баткак, где уже 70 лет находятся эталонные площадки для наблюдений за ледниками и климатом. Там стоят автоматические станции и метеоплощадка китайских и японских партнёров. Там же проводит обучающие школы-семинары со студентами и молодыми специалистами со всего мира Тянь-Шанский Центр. Во что превратится эталонный полигон в Кара-Баткаке и сама река Чон-Кызыл-Суу при промышленной разработке нефрита, не трудно представить по разработке золота на Кумторе…

Словом, зерно без зародыша не прорастает. В этом не обманешь ни природу, ни общество. Пока природа и "Белый пароход" Чингиза Айтматова подсказывают выход из тупика, пора создать новую легенду, но не на бумаге, а в жизни. Её смысл — не новые революции, а возвращение молодёжи в страну, и маралов — на берега Иссык-Куля. Если страна не способна на это, о каком возрождении может идти речь? Детская колыбель без ребёнка, и ребёнок — без  белого парохода в мечтах — не нужны никому.

***

На фото в заставке — то, что осталось от прародительницы Рода Бугу в горах вокруг Иссык-Куля. Остатки рогов марала можно найти сегодня также в бассейне Сарыджаза, где сохранились и древние петроглифы с изображением зверя. Есть петроглифы марала и совсем рядом с Чолпон-Атой. Но они сейчас напоминают кладбища, где на величественных могилах старшего поколения высятся величественные рога уничтоженной прародительницы Рода Бугу… В самом начале фильма о белом пароходе мальчик, пришедший с дедом на кладбище, не случайно спрашивает деда:

- А без этих рогов нельзя понять, что здесь похоронены люди из Рода Бугу?..

Крошечная популяция диких маралов сохранилась в Нарынском заповеднике. Но она как была крошечной в советское время — так и осталась. Вблизи заповедника,  в маральем питомнике, разводят маралов, завезённых с Алтая… Не восстановленных в заповеднике, а привезённых почти из тех мест, откуда столетия назад бежали на Иссык-Куль с Матерью-оленихой два последних младенца киргизского племени… Мать-олениха спасала младенцев, чтобы спасти человеческий Род, и чтобы этот Род сохранил потом и её детей...

В заставке - фото автора: хребет Терскей Ала-Тоо, долина р.Чон-Кызыл-Суу, 2023