Лики Лили Брик

Краеведческая повесть


Быть царем назначено мне —
твое личико
на солнечном золоте моих монет
велю народу:
вычекань!
А там,
где тундрой мир вылинял,
где с северным ветром ведет река торги, —
на цепь нацарапаю имя Лилино
и цепь исцелую во мраке каторги.

В. Маяковский «Флейта-позвоночник»


1. Война и муза.

В Москве на Спасо-песковском переулке в доме 3/1, квартире 55 жила муза поэта Маяковского - Лиля Юрьевна Брик (Каган). Она притягивала к себе окружающих людей, знала многих поэтов, могла разговаривать на разные темы. Все, что происходило в культуре, было ей известно. Лиля была внимательной и остроумной собеседницей. Она помогала всем, кто к ней обращался за помощью.

Однажды утром она услышала выступление заместителя председателя Совета Народных Комиссаров СССР, народного комиссара иностранных дел товарищ Молотов на радио: «Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города — Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие, причем убито и ранено более двухсот человек. Налеты вражеских самолетов и артиллерийский обстрел были совершены также с румынской и финляндской территорий…».
- Васенька, неужели война? – спросила Лиля Василия Катаняна.
- Да. Ты ведь сама слышала.
- Что же будем делать?
- Скорее всего, так же, как в Гражданскую войну. Будем с Осипом возрождать «Окна РОСТА».
- Как Володенька делал.
- Конечно, продолжим его дело.

24 июня 1941 года вместо «Окон РОСТА» появились «Окна ТАСС».
В это же время члены Московской организации Союза художников встретились в художественном салоне на Кузнецком мосту, 11.
- Друзья, давайте поможем фронту, - сказал Михаил Черемных.
- Согласен, - ответил Николай Денисовский.
- Предлагаю продолжить дело великого пролетарского поэта Маяковского, - воскликнул Павел Соколов-Скаля.
- А здесь пусть будет наша мастерская, - предложил Черемных.
Так появились «Окна ТАСС». Художники  рисовали плакаты вручную и размножали с помощью трафаретов. Их выставляли прямо в окнах мастерской.
Осип и Василий сразу принялись за работу. Работали без выходных. Вечерами они дежурили на крыше и тушили зажигалки.

Ночью 25 июня Лиля и Вася спали. Вечером они ходили проверять затемнение домов. Завыла сирена. Пришлось встать и спустится в бомбоубежище. Бомба попала в театр Вахтангова. Дом Брик устоял, но вылетели все стекла. Багрово-черный дым над некоторыми зданиями Москвы. Над головой проносились молнии вспышек.
- Вася, мне страшно, - сказала Лиля.
- О спокойном сне придется только мечтать, - сказал Вася.
- Да. Идет война, - поддержал разговор Осип.
Все замолчали. Они сидели, одетые, в маленькой кухоньке. Шквал утих и друзья пошли спать, но разве можно было уснуть. На темном небе сияли звезды. Враг рвался к Москве.

2. Враг идет на Москву.

В четверг 26 июня 1941 года Указом  Президиума  Верховного Совета  СССР  «О  режиме  рабочего  времени рабочих и служащих в военное время» - отменялись отпуска, вводились обязательные сверхурочные работы.

На следующий день в Москве ввели комендантский час. Москва стала строже, ожесточеннее. Партия потребовала всех  владельцев  радиоприемников  сдать  их  городской власти  на  хранение. В витринах магазинов вместо товаров появились плакаты «Окон ТАСС» и изогазета художников «В бой за Родину!». На дорогах появились огромные деревянные  щиты-плакаты героико-патриотического содержания. В кинотеатрах показывали специальные фильмы: «Как уберечь себя от действия отравляющих веществ»,  «Воздушная тревога», «Как бороться с зажигательными бомбами».

27 июня Лиля отправило с поездом письмо матери – Елене Юрьевне Каган. Она написала о том, как тяжело жить в Москве.
В квартире не было даже чайника. Лиля утром уходила, не выпив чая, как делала раньше. Керосиновые лавки закрылись. Все внезапно подорожало. Отапливать было нечем. Вася  выложил самодельную печь, чтобы заваривать чай и готовить.

Второго июля 1941 года в Москве началось формирование дивизий  народного ополчения, а 3 июля с обращением к советскому народу по радио выступил председатель Государственного комитета обороны  (ГКО)  Иосиф  Виссарионович Сталин: «Товарищи!  Граждане!  Братья  и  сестры!  Бойцы  нашей армии  и  флота! К  вам  обращаюсь  я,  друзья  мои! Вероломное  военное  нападение  гитлеровской  Германии  на нашу  родину,  начатое  22  июня, — продолжается.  Несмотря  на героическое  сопротивление  Красной  армии,  несмотря  на  то, что  лучшие  дивизии  врага  и  лучшие  части  его  авиации  уже разбиты  и  нашли себе  могилу  на полях  сражения,  враг  продолжает  лезть  вперед,  бросая  на фронт новые  силы.  Гитлеровским войскам  удалось  захватить  Литву,  значительную  часть  Латвии, западную  часть  Белоруссии,  часть  Западной  Украины.  Фашистская  авиация  расширяет  районы  действия  своих  бомбардировщиков,  подвергая  бомбардировкам  Мурманск,  Оршу,  Могилев, Смоленск,  Киев,  Одессу,  Севастополь.  Над  нашей  родиной  нависла  серьезная  опасность…».

3. Решение.

Лиля Брик поняла, что положение дел на фронтах очень серьезно, враг приближается к столице Советского Союза. Это было ясно из тона его выступления.
- Васенька, нам надо срочно  эвакуироваться. Как ты думаешь?
- Лиличка, я согласен.
- Тогда передай Осе, пусть готовится. Поедем все вместе.
- Лиленька, а куда? – спросил Василий Абгарович Катанян.
- Васик, в Свердловск я не могу. Сам знаешь почему. Поедем в Пермь. Я там уже была, поэтому не заблудимся.

Лиля  Юрьевна была бывшей женой  комкора  Примакова - «врага  народа», который был известен всем свердловчанам.  Её могли арестовать  «до выяснения».

Уехать было сложно. Надо было получать аттестаты на эвакуацию. Их выдавали в Союзе Советских Писателей.
- Нам надо ехать сразу двумя семьями, - сказал Василий Абгарович.
- Васенька, я уже узнавала у Симонова. Возникнут сложности с Женей, - сказала Лиля.

Женя – это Евгения Гавриловна Соколова, официальная жена режиссера Виталия Жемчужного. Красивая, круглолицая блондинка. Она работала в библиотеке, а потом стала литературным секретарем Осипа Брика и влюбилась в него.

- Пусть Ося заберет её с собой в Пермь, но как секретаря, а не жену, - сказал Катанян.
- Да, Васенька, ты – молодец! Я тогда возьму форму трудового соглашения в писательской организации, а ты объясни всё Осе.

Осип Максимович срочно оформил трудовое соглашение с Женей у председателя Группкома Григорьевой. Пришлось оплатить денежные сборы. Она стала «литературным секретарем члена Союза Советских Писателей».

- Серьезно? Ты будешь мне платить двести семьдесят пять рублей в месяц, - сказала Евгения.
- Конечно. Неужели ты будешь против этого?
- Целый год? А потом?
- Пока не знаю. Наверное, продлим, если что, - ответил Осип Брик.

К Осипу пришла Лиля Брик.
- Ося, а что нам делать с вещами и рукописями Володеньки? Нам же там, в Перми, они будут не нужны? – спросила она.
- Бросать в пустой московской квартире их негоже, - сказала Женя.
- Вы правы. Давайте передадим все Музею Маяковского. Там о них позаботятся, - сказал Осип Максимович.

9 июля 1941 года Брики и Василий Катанян передали вещи на временное государственное хранение. В том числе и рубашку, в которой умер Маяковский.

- Васенька, ты о чем все думаешь, - спросила Лиля.
- Я боюсь за сына. Ему скоро исполнится восемнадцать лет. Его могут мобилизовать на фронт, а я этого не хочу. Учебный год скорее всего отменят. Могут забрать солдатом.
- Вася, я поговорю со знакомыми. Может быть, мы его куда-нибудь пристроим. Например, на военный завод. Там дают «бронь», а после работы можно будет учиться в вечерней школе.

Лиля устроила Васю-младшего учеником токаря на авиазавод №81. Официальную жену Катаняна – Галину Дмитриевну пришлось оставить в столице. Ее зачислили в артистическую бригаду, которая давала концерты бойцам.

4. Подготовка к звакуации.

24 июля 1941 года. Брики и Катанян с Женей готовились к эвакуации. Ходили по магазинам.
- Пойдемте быстрее домой. Надо собрать одежду и одеяла для поездки в Пермь, - сказал Остап.

Вечером в гости зашел Николай Глазков, чтобы попрощаться. Он сдал экзамены в Литинститут и уезжал в Горький.

5. Казанский вокзал.

25 июля 1941 года. Подъехали  на автобусе к  Казанскому  вокзалу.  Кругом стояли милиционеры. Без документов никого не пускали. Бабы выли, провожая мужиков на войну.
Друзья направились в здание вокзала. В буфете были одни винигреты.

- Как здесь тихо! – удивилась Лиля.
На вокзале царил порядок. На стенах висели таблички. Милиционеры, после прочтения эвакуационных документов, объясняли куда идти.

В многотысячной толпе Лиля встретилась с матерью. Елена Юрьевна Каган ехала в Армавир. Они распрощалась навсегда.

Эвакуация была сложная. Паровозов не хватало. Пассажирские поезда простаивали. В первую очередь обслуживались военные и эвакуационные составы.

Лиля и Женя первыми сели в вагон. Мужчины разговаривали на перроне. Стрелка часов приближалась к 6 часам 45 минутам. Все разместились в вагонах. Паровоз дал гудок. Поезд тронулся на восток.

6. Поезд на восток.

Купе было переполнено. Приходилось спать по очереди.
В ресторане можно было есть рябчиков, жареные грибы и свежие огурцы. Цены были очень высокие. Одни папиросы стоили 15 рублей.


7. Вокзал Пермь-2.

На полустанках находились брошенные поезда. Много составов. Санитарные поезда шли без препятствий. Дорога была однопутной. Вторые пути были уложены между Мотовилихой и Пермью, Пермью и Кировым. Много огней. Вот и большая станция. Пермь-2.

8. Город Молотов (сейчас - Пермь)

Что из себя представлял Молотов? В 1938 году районный центр Свердловской области Пермь стала областным административным центром. Лиля Брик, как раз,  вышла замуж за литературоведа Василия Катаняна.
В 1940 году советскому государственному деятелю В.М. Молотову (1890–1986) исполнилось 50 лет. К этому юбилею Пермь переименовали в Молотов. В состав города входили районы: Кагановичский (сейчас - Дзержинский), Молотовский (Мотовилихинский), Ленинский, Сталинский (Свердловский), Орджоникидзевский. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 18 января 1941 года рабочий поселок Закамск вошел в черту города Перми как его Кировский район.

Осенью 1941 года горожане были взволнованы. Предприятия работали пока по старому, но в город прибывала масса людей. Их надо было где-то разместить. Царила неразбериха, неорганизованность. Ухудшилась криминальная обстановка в Молотове и области. Появились организованные группы преступников.

9. Товарищ Грошев.

Друзья вместе вышли из вагона. Около агитпункта толпился народ.

Ночью на 14 июля Леонид Николаевич Грошев был вызван на заседание бюро обкома партии.
- Товарищ Грошев, вы назначаетесь на должность начальника эвакуационного пункта Пермского облисполкома.
Он не знал, что ему делать. Это было неожиданное поручение.
- Николай Иванович, с чего мне начать? — спросил Грошев первого секретаря обкома.
- Бери мою машину и поезжай на Пермь вторую. Там должен подойти эшелон. Ты увидишь, с чего начинать! — сказал Гусаров.
Грошев приехал на станцию рано утром. Чуть светало. Эвакопункт разместился в деревянном здании, где была контора начальника станции. Грошев быстро собрал коллектив. Представился и познакомился с сотрудниками.
Скоро на Пермь-2 прибыл состав с промышленным оборудованием для Новосибирска. В вагонах находились рабочие.
- Помогите. Мы голодны, - сказали они.
- Подождите, я все решу.
Грошев вызвал начальника вокзала Гостева и распорядился накормить рабочих.
После обеда эшелон был отправлен дальше.

26  июля товарища Грошева вызвали на заседание Молотовского  облисполкома.  Было принято  решение  «Об упорядочении  работы  эвакопункта,  организации приема  эшелонов  с эвакуированными  и  их  распределению»,  четко  расписав процедуру  работы всех  служб,  начиная  от  входа  эшелонов  в  пределы  Пермской  железной дороги  до  разрешения  вопроса  о  выходе  в  город  эвакуированным, следующим без билетов, о работе ларьков по продаже хлеба и др. продуктов.

Поезда с беженцами, эвакуированными, ранеными прибывали и прибывали, лязгая железом. Череда теплушек передвигалась с запада на восток. Множество людей с жалким скарбом, обессиленных, голодных, бежало на вокал. Кто-то к кранам с водой, другие – в ресторан. У станционного  подъезда  с  дощечкой  «Военный  комендант» всегда была очередь.

Эвакуация стала проблемой всей страны. У эвакуационного пункта №44 толпились солдаты, моряки, люди с котомками, рюкзаками. Товарищ Грошев сразу принял на себя заботу об этих людях. Их надо было обеспечить горячей пищей, устроить на работу, создать условия жизни на новом месте, отправить дальше на фронт или в госпиталь.

10. Мария Зырянова.

На Пермь-2 часто с эшелонов снимали детей, которые потеряли родителей. Бессменная  дежурная  по  вокзалу  Мария  Зырянова всем помогала, объясняла, искала матерей и отцов, передавала ребят в детские дома.

В привокзальной комнате матери и ребенка (КМиР) работала Ольга Зуева. Она собрала ребят на платформе. Некоторых несли на руках или везли на тачках в санпропускник. Медицинская  сестра  Серафима  Петровна  Ромашова их успокаивала, отмывала от грязи, вшей, лечила лишаи и гнойники. К Ольге Зуевой ежедневно  приходили  пермяки,  наводили  справки,  выбирали  себе  детей  и  оформляли  усыновление.  С ее помощью  большое количество  осиротевших  в  войну  ребят  нашли  в  Перми  и  Пермской области  новые  семьи.

КМиР – это три комнаты с детской мебелью, игрушками, книжками, патефоном. Дети были безучастны. Они привыкли терпеть и ждать. Стояла тишина. Ольга читала им сказки, играла вместе с ними. Ни плача, ни смеха… В ресторане дети были молчаливы, долго пережевывали еду. Еду выдавали по суточным справкам.

Осип с Женей и Лиля с Василием обратились к Марии Зыряновой за помощью. Она провела их через толпу к деревянному зданию эвакопункта. Там стояла длинная очередь эвакуированных граждан.
- Это надолго, - сказал Осип.
Они сели на чемоданы и стали ждать. Радио работало бесперебойно. Сотрудницы вокзала раздавали хлеб и горячую еду. Друзья пообедали. Мужчины пошли изучать вокзал.
Лиля стала писать письмо своей матери.
Скоро за ними приехал писатель Спешилов.

11. Александр Николаевич Спешилов.

- Здравствуйте, Александр Николаевич. Это к вам, - сказал товарищ Грошев. - Московские товарищи.
- Лиля Брик.
- Вы - жена советского поэта Маяковского?
- Да. Это мой новый муж. Василий Абгарович Катанян.

Спешилову Лиля понравилась. У нее были правильные черты лица. Рыжые волосы. Одежда ее была скромной. На шее висела длинная цепь. Обаятельная и необыкновенно умная женщина.

Товарищ Грошев представил Александру Николаевичу Осипа Максимовича Брика и Евгению Гавриловну Соколову и ушел по своим делам.
- Товарищи, я предлагаю вам сегодня остаться у меня дома, а завтра временно размещу вас в гостинице «Центральной». Потом обсудим, где вы будете жить.
- А где вы живете, Александр Николаевич?
- Здесь недалеко. Улица Ленина, 35 (сейчас на этом месте находится гимназия №17). Мы можем с вами поехать на трамвае №1 или №7. Там много народу и они ходят с большими интервалами. Люди висят на подножках. Билет  стоит  2  копейки. Его покупают у кондуктора. Лучше идти пешком по улице Ленина (бывшей Покровской), - сказал Спешилов. — Чтобы вам не было скучно, я расскажу вам об улице имени нашего вождя - товарища Ленина. Сейчас мы с вами идем по той части города, которая была построена в тридцатые годы. Дом №90. Квартиры здесь просторные, огромных размеров, с высокими потолками. Перед ним идут здания Успенского женского монастыря.
- А почему их не снесли, - спросил Осип.
- Не успели. Может сразу после войны… На противоположной стороне находится общежитие университета (Ленина, 85 — это здание администрации Дзержинского района), построенное в 1936 году. На Ленина, 77 находится типовое общежитие завода имени Феликса Дзержинского. А вот и дома железнодорожников. Их строили по проектам конторы «Дорпроект».
Друзья увидели четырехэтажные массивные дома. Пятиэтажным было только здание №71.
- Смотрите, здесь по адресу Ленина, 76 находится баня. Ее строили по проекту архитектора Федора Морогова в тридцатые годы из кирпича разрушенного храма женского монастыря.
- А можно будет сходить в баню? - спросила Лиля.
- Дорогая Лиличка, сейчас надо записываться заранее. В Молотове много раненых, мобилизованных и эвакуированных граждан, поэтому лучше идти с коллективом.
- А вот улица Куйбышева. Центральная улица города. На ней, дорогая Лиличка, есть парикмахерская, ресторан, лабазы и рынок. По ней проходят демонстрации, шествия до площади Окулова (сейчас - сквер Уральских добровольцев). Это самая важная площадь Молотова. Партия там организует парады, митинги, праздники. Слева, около улицы Ленина, течет речка Пермянка (сейчас - территория эспланады).
Друзья увидели маленькие деревянные и полукирпичные домики (сейчас - здание Администрации Пермского края) и двухэтажное кирпичное здание.
- Двухэтажный дом по Куйбышева, 25 - это дом гласного Пермской Городской Думы Суслова. Сейчас здесь расположен «Культмаг», где продают культовары.
- Александр Николаевич, а рыба в речке водится?
- Пермянку в двацатые годы загнали в коллектор, чтобы она не разливалась. Речка постоянно бунтует и хочет вырваться на волю. Исток реки расположен под Сенной площадью (сейчас - Октябрьской площадью) и Черным рынком (сейчас - здание Пермского национального исследовательского политехнического университета). Это бывшее заболоченное озеро. При царе его осушили. Пермянка течет под Комсомольским проспектом спускается сюда и поворачивает на запад. Потом она впадает в речку Данилиху около Гвоздарного завода (сейчас - общежития Пермского государственного национального исследовательского университета). Жители не хотели жить рядом с вонючей речкой и продавали усадьбы. Домохозяки кидают в речку мусор. Некоторые построили рядом с Пермянкой уборные и помойные ямы. В речке купаются свиньи. Ученые считают, что местность нецелесообразна для строительства.  Пермянка подмывает грунт, поэтому для нее сделали коллектор.

12. Дом Спешилова.

- А вот и мой не примечательный с виду дом. Ленина, 35 (сейчас - Гимназия №17). Двухэтажное полукирпичное здание. Здесь у меня ночевали Новиков-Прибой, Сергеев-Ценский, Каменский и Бажов. Давайте друзья входите!
На встречу друзьям выбежала девочка.
- Знакомьтесь!  Моя дочь - Лена. Она учится в средней школе №21. Ей пятнадцать лет.
- Здравствуй, Леночка, - сказала Лиля.
- Лена, это жена советского поэта Маяковского - Лиля Юрьевна Брик. А это ее новый муж - Василий Абгарович Катанян. Их друзья:  Осип Максимович Брик и Евгения Гавриловна Соколова.
- Лена, а как ты учишься в школе? - спросила Женя.
- Очень трудно. Часто не бывает света, не хватает хлеба в школьной столовой. Отсутствует бумага, учебники. Приходится много запоминать.
- Это правда. Конспекты Лена пишет на обрывках бумаги, которые я приношу из типографии, на чистых полосках от газет. Портфелей сейчас нет. Тетрадки она носит в холщевой сумке за поясом. Уроки делает при свете коптилки. Электрическая лампа находится только в моем кабинете. Из-за войн возникли проблемы с обувью. Развалились одни  ботинки, другие. Приходится ремонтировать.- пояснил Александр Николаевич.
- А какой иностранный язык изучают в вашей школе, - спросила Женя
- Немецкий.
- Тетя Лиля жила в Германии.
- Потом расскажите?
- Да, обязательно расскажу.
- Сейчас мы с вами попьем чай, а я расскажу вам про наш дом, - предложил Спешилов.
Гости сели за стол в гостиной.
- Вот моя жена -  Александра Петровна Спешилова-Державинская. Она принесла нам чай.
Александра поставила на стол ведёрный самовар и ведро горячей картошки. Василий Катанян и Осип Брик достали из чемоданов хлеб и консервы.
- А вы с супругой работаете вместе? - спросила Лиля.
- Да. Он занимается  финансовыми вопросами и вопросами снабжения писателей продовольствием.
- А когда была создана ваша писательская организация? - спросил Василий Абгарович.
- В 1934 году я ездил в Москву на первый Всесоюзный съезд советских писателей. В Перми ко мне присоединились Василий Каменский и Борис Михайлов, в Кудымкаре – Николай Попов и Степан Караваев, в Кизеле – Александр Сорокин.
- Васечка Каменский? - спросила Лиля.
- Вы его знаете? - спросил Спешилов.
- Он был другом Володи.
- Маяковского?
- Да.
- Так вот, тогда мы входили в состав Уральской организации.
- Мой муж учился в Свердловске (сейчас — Екатеринбурге). Там он состоял в литературной группе «Мастерская слова - Мы». В 1923 году приехал в Пермь и организовал объединение «Кружок». Его приняли во Всероссийский Союз крестьянских писателей. В 1934 году Саша преподавал в школе №21, где сейчас учится Лена.
- Неформально отделение Союза писателей было организовано в прошлом году. В марте этого года нам разрешили собираться официально. Меня единодушно избрали первым секретарем, - сказал Спешилов.
- Расскажите нам о доме, - попросила Евгения Соколова.
Лене понравилась эта русская красавица, круглолицая блондинка.

- При царе улица Ленина называлась Покровской. Этот дом был деревянным. В нем находился каменный подвал для хранения вина. Хозяйничали в здании купец первой гильдии Федор Петрович Башкирцев, а затем провизор Эмилий Теодорович Кестер. Рядом была баня и подворье. На чердаке сушили лекарственные травы и белье. Кестеры после революции покинули Пермь. В дом вселился священник Рождество-Богородицкой церкви отец Александр Будрин. Его дочь Люся пригласила вселится семью моей жены. Отец Александр подарил семье Державиных большой стол, который он сделал своими руками. Мы сидим за ним.

- Александр Николаевич, как вас кормят в издательстве? — спросила Лиля.
- Дают «чибрик», небольшой, весом  около  ста  грамм,  пирожок  «с молитвой», то есть  без  начинки. Полную тарелку каши с небольшим количеством тушеного мяса и маслом.
- Завтра мы с вами пойдем в гостиницу «Центральная». Там вы дождетесь, когда моя жена принесет вам документы и ордер на право занять угол в частных домах.
Наступил вечер. Электричество разрешали использовать только научным работникам и писателям. Александра Петровна разожгла коптилки и свечи.
- Лампочка горит только в моем рабочем кабинете, - сказал Александр Николаевич. Лишних одеял у нас нет, поэтому укроетесь шубами.
- Дорогие друзья, где вы бы хотели жить в Перми. Мне бы хотелось, чтобы вы определились с местом жительства. Большинство эвакуированных писателей живет в гостинице «Центральной», часть - в деревне Черной около Краснокамска, - спросила Александра Петровна.
- А можно поближе к городу, но не в гостинице, - спросил Осип Брик.
- Вы можете жить в Курье. Там дома расположены рядом. В Курье сейчас живет наш друг — писатель и художник Василий Васильевич Каменский. Красивая природа. Купеческие дачи. Рядом находится Краснокамск. Летом ходят трамвайчики и пароходы. Зимой придется ездить на поездах.
- Мы согласны, - сказала Лиля.
- А все остальные?
- Вася, Ося и Женечка поедем в деревню…
- Да, мы согласны.
- Вот и решили, - сказал Спешилов. - Будете спать в моем кабинете. Лиля и Женя на диване, а мужчины на полу. Утром я провожу вас в гостиницу «Центральная».
Сначала Александру Николаевичу Лиля Юрьевна не понравилась. У нее была большая голова. Она постоянно сутулилась. У себя он увидел ее другой. Она улыбалась. Лицо озарилось. Маленькие ухоженные руки. Красавица. Прелестница.
У Осипа была лысина и просторный лоб. Волосы тщательно пострижены. За очками прятались серьезные глаза ученого. Плотные плечи прятались в хорошем костюме. Осанка и повадки выдавали потомственного педагога. Ему, видно, понравилось огромное количество книг в кабинете.  Он чувствовал себя как дома.

13. Гостиница «Центральная».

- Друзья вставайте! – разбудил всех Александр Николаевич.
- Сейчас позавтракаем. Самовар сейчас закипит, а пока ешьте овсяную кашу, - оповестила всех Александра Петровна.
- Лиличка, Василий, Осип и Женя, сегодня мы продолжим с вами экскурсию по улице Ленина. Пойдем до улицы Карла Маркса. Там есть гостиница «Центральная». Александра Петровна пойдет оформлять вам документы.
- Спасибо вам! – сказал Василий Катанян.
- Мы даже не думали, что в чужом городе кто-то будет заботится о нас, - сказала Евгения Соколова.
- Вот снова мы на улице Ленина. Справа, в доме 48 и Оханской, 17 (сейчас – Газеты «Звезда») находится фармацевтический институт, а до войны размещался стоматологический факультет Пермского медицинского института.
На улице Оханской стояли добротные  и не  совсем деревянные одно-  и двухэтажные дома.  Вся  проезжая часть  была  покрыта травой,  цветами,  машины  очень редки. 
- У нас в Молотове улицы  в  большинстве  немощеные,  поэтому  горожане  сажают на них картофель.  Никто не рвет.
- При царе в здании фарминститута была церковь? – спросил Катанян.
- Да, Рождество-Богородицкая.
- Купола нет, колокольня разобрана, - сказал Василий.
- Рядом находится здание облпотребсоюза. Бывший особняк Демидова. В доме номер 44 с 1913 года находится кинотеатр «Художественный». Один из лучших в Европе. Бывший особняк Журавлевой и кинотеатр «Триумф». В фойе есть фонтан с аквариумными рыбками. Если будет нужно, я достану для вас билеты. А вот красивые, крепкие дома № 41 и 43 почетного гражданина Суслина, - рассказывал Спешилов.
- Улица Карла Маркса, - прочитал Осип на табличке.
- Двухэтажный дом на углу Ленина, 34 и Карла Маркса (сейчас – Сибирская), 6 известен всем жителям Молотова. Это коммерческий магазин «Центральный», - сказал Александр Николаевич.
- А давайте зайдем. Посмотрим, - попросила Женя.
- Там очень дорого. Вы потом сами зайдете. Бывают огромные  очереди  за  продуктами, особенно за пряниками и булочками. 
- Я пойду. У меня дела, - сказала Александра Петровна.
- А вот дом, который вас заинтересует. Ленина, 23. Здесь расположено областное книжное издательство (сейчас – городская администрация). Через квартал будет улица Коммунистическая (сейчас - Петропавловская). Там расположена Молотовская областная библиотека имени А.М. Горького - настоящий агитпункт, клуб. Библиотека проводит творческие вечера, лекции на исторические темы. Филармония организует в помещении концерты.

14. Парикмахерская.

Гостиница «Центральная» была самым высоким зданием в старинном городе Молотове (сейчас – Пермь»). Её называли «Семиэтажка». Гостиница была построена до войны в стиле конструктивизма.

Утром Спешилов с московскими друзьями поспешили занять свободные номера. Они прошли мимо «Горьковки». На балконе в центре здания размещалась красная звезда, а вокруг нее портреты вождей: Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина. Внизу размещался градусник. Рядом с «Горьковкой» находилось общежитие, где жило руководство библиотеки, словно находилось на казарменном положении. Для кратковременного отдыха руководителей в кабинетах стояли казенные кресла.

Вот и «Семиэтажка». В гостинице «Центральной» не было коек. Придется спать на полу.
- Вы не переживайте. Вам, может быть, денька два ждать. Постараемся помочь вам по-быстрее, - сказал Александр Николаевич.
- Нам все-равно, - высказался Катанян.
- Спасибо вам, товарищ Спешилов.
- Александр Николаевич, а вы знаете, что в 1928 году здесь был Володя? – спросила Лиля.
- Да слышал.
- Он жил в «Королевских номерах». Играл на бильярде и встречался с пермскими поэтами.
- Это на Карла Маркса, 5.
- Да. Буду знать. У нас с вами общая история.
- Пермская история.
Лиля вместе с Женей направилась в парикмахерскую. Мужчины остались в гостинице. Спешилов договорился с начальством «Центральной», принес откуда-то стулья и столик.

- Александр Николаевич, а в Перми есть аэродром? – спросил Василий Абгарович.
- Да. Он расположен в районе Городские Горки. В пригородной полосе между Молотовским и Ленинским районом. Там размешаются гражданские самолеты и Молотовский аэроклуб. Через него часто ходят жители деревни Суханки (сейчас – микрорайон Садовый). Там несколько бараков для рабочих Сталинского завода. Кроме того, здесь же расположен полигон воинских частей. Гражданский воздушный флот постоянно ремонтирует изгороди, ловит нарушителей, вскапывает дороги. Из-за нарушителей полеты часто отменяются. Милиция никого не задерживает, всех отпускают.

Женя и Лиля направились на улицу Куйбышева.
В парикмахерской Молотовского областного треста парикмахерского хозяйства была куча народу. Все красноармейцы. Они пропустили Лилю и Женю вперед. Не было пудры.
- Почему в гостинице нет парикмахерской, как у нас в Москве?
- Здравствуйте, дамы! - обрадовался парикмахер.
- Здравствуйте! - сказала Женя.
Парикмахер внимательно разглядывал их.
- Что вы нас разглядываете?
- Вы новый объект для работы. Мне интересно, что вы за люди.
- Мы - советские женщины. Такие же как все.
- Люди непохожи друг на друга. У каждого так непохожи волосы, кожа, черты лица. Например, членов партии надо обкорнать покороче. Им это нравится. Комсомолок можно стричь как угодно. У них только собрания и субботники в голове. Интеллигенция ценит внимание, заботливость, точность работы, радость общения. Это про вас.
- Вы правы! - воскликнула Лиличка.

15. Сенный рынок (сейчас — Пермский национальный исследовательский политехнический университет).

Утром следующего дня Лиля, Женя и Александра Петровна пошли на Сенный рынок.  Погода была великолепная.
Комсомольский проспект. Много скамеек. Деревянные столбы. Мужчины были в сапогах и кепках на голове.
Слева находился Красный сад (сейчас - сад имени Горького). Площадка и качели.
Лиля и Женя заходили в торговые лавки. Хлеб в магазинах был плохой: сырой, недопеченный, тяжелый по весу, так как стояла задача накормить большое количество приезжих и пермяков.
Горожане-огородники торговали больше чем колхозники. Друзьям повезло - цены пока оставались предвоенные.
Самым ходовым товаром была махорка. Продавали ее по 8 рублей за стакан. Молоко стоило 4 рубля за литр, картофель - за 2 рубля за килограмм.
В продаже появились  «коптилки» или  «мигалки». Их делали во флакончиках  из-под  духов или  лекарств. Туда наливался  керосин,  в  горлышко  вставлялась пробка, в которой был зажат металлический стерженек, через него пропускался  фитилек  (шнурок),  он  пропитывался  керосином,  его поджигали.
Зарплаты пермяков были низкие, поэтому покупателей было мало. Рабочие на военном производстве получали 700 рублей, врачи - 600-800 рублей, секретарь-машинистка - 200 рублей, уборщица - 160 рублей. Большая часть зарплаты шла на обязательные и «добровольные» платежи.
Какая то колхозница продавала «дорогой картофель». К ней привязались недовольные комсомольцы. Они потащили продавщицу к коменданту. Женщина сопротивлялась: извивалась телом, рвалась и вопила истошным голосом. Она крепко держала ведро с картошкой. Парни остановились передохнуть. Вокруг собралась толпа пермяков.
- Не имеете права! Такса не установлена! Не хочешь, не покупай! - кричали колхозники.
- Это спекуляция! Ее надо судить и расстрелять, по закону военного времени, на месте! - кричали горожане.
Скоро подошли милиционеры и забрали продавщицу, а народ разошелся. Комсомольцы ушли довольные собой.
Лиля и Женя поменяли черный хлеб на чулки, купили яичный порошок и сухое молоко.

16. На параходе.

Друзья отправились на речной вокзал. Мучительно долгое ожидание на пристани. Огромная масса людей сидела на своих узлах в ожидании решений о размещении и отплытии.
Лиля узнала, что есть пароход «Дмитрий Фурманов», который увозит эвакуированных в Курью и Закамск. Она уговорила капитана взять их, заявив, что она жена советского поэта Маяковского.
- У меня нет мест в каютах.
- Вы пойдете под трибунал, ведь есть приказ товарища Сталина оказывать мне всяческое содействие.
Капитан быстро передумал и нашел очень уютную каюту. Для Лили он принес свой узкий дермантиновый диван. Остальные разместились на деревянных скамейках. Друзья смотрели на Каму в иллюминаторы.
Берега красивее волжских. Река замечательная. Спокойная. Чайки.  Виталий стал читать местную газету.
Лиля смотрела на высокие розовые глинистые берега, ярко зеленые деревца.
Вдруг на палубе раздался шум. Там бесчинствовал пьяный матрос Чутков.  Громко орал песни, а когда ему сделали замечание, он стал избивать чайником пассажиров, которые сидели на палубных диванах.
- Матрос Чутков, вы неоднократно нарушали трудовую дисциплину, поэтому я снимаю вас с вахты. Уведите его в трюм.
- Да пошел ты.
Лоцман и штурман увели нарушителя с палубы.
Вот и пристань. Палуба, борта, кранцы и барьер. Капитан вызвал транспортную милицию в Курье и передал его под арест за нарушение статьи 59-3 Уголовного кодекса СССР.
- Ваше дело будет передано в линейный суд Камского бассейна.

Нижняя Курья показалась Лиле и ее друзьям типичной русской деревней.  Правый берег Камы. Живописная местность. Сосновый бор. Она была связана с Молотовым пригородным железнодорожным сообщением, речной переправой и пароходами. Недалеко находился поселок Закамск.
- Будем жить в крестьянских избушках, - сказал Ося.

Хозяева были уральскими крестьянами. Семьи Гавриловых и Огородниковых понравились постояльцам. Крепкие мужики и добрые женщины, которые понимали, что москвичи приехали сюда не по своей воле.

Прибыв на место и устроившись в поселке Нижняя Курья, Лиля отправила Глазкову открытку, сообщая свой адрес и справляясь о его дальнейших  планах. 

17. Заваруха.

В августе 1941 года друзья жили в Нижней Курье (деревне Налимихе). Каждой паре досталось по комнатке в 7 квадратных метра в соседних домах. В 5 минутах от железнодорожной станции. Осип с Женей поселись по адресу Станционная, 4 (сейчас — Пермская), Лиля и Вася — Горького (сейчас — Бородулинская). Хозяева жили на первом этаже. Комнатки у обоих семей были уютные и чистые. Семьи Огородниковых и Гавриловых снабжали друзей молоком, медом и яйцами.  Спешилов помог мужчинам устроится на работу в газете. Вася сразу приступил к написанию статьи, чтобы не терять время. Женщины каждый день слушали московское радио, помогали готовить еду, стирать и полоскать белье на Каме. Электричество приходилось экономить.
Лиля и Женя полюбили «заваруху» - муку заваренную кипятком.

18. Лиля зажигает.

Электричества в Курье не было. Лиля сегодня должна была зажечь настольную керосиновую лампу, чего она очень боялась.
- Дом деревянный может сгореть.
- Не надо бояться. Зажигай! - сказал Вася.
- А ты не хочешь?
- Я и так постоянно подливаю керосин.
- Это точно. Весь дом пропах им. Неприятный и резкий запах.
- Не преувеличивай! Если керосин и проливается, я все проветриваю.
- Ладно, Васенька, не обижайся, - сказала Брик, целуя Катаняна в губы.
Пришлось Лиле зажигать. Лампа «Летучая мышь» работала от керосина. Это был металлический резервуар для керосина с крышкой. С резервуаром соединялась металлическая головка, в прорези которой вставлялся фитиль.
Вася просушил хлопчатобумажный фитиль, пропитал его нефтепродуктом и ровно подрезал его ножницами. Лиле надо было заполнить им всю трубку.
- Керосинка, видимо, станет нашим спутником в эвакуации, - сказала Лиля.
- Без нее не прочитаешь писем и не напишешь книгу. А ты, Лилик, любишь переписку.

19. Вася против Муссолини.

Вася Катанян начал работать. Он не мог сидеть без дела.
10  августа молотовская газета «Звезда» №188 напечатала его «маленький фельетон: Маяковский о Муссолини». Начало было такое: «Старый шакал Бенито Муссолини недаром носит свое прозвище. Он далеко не новичок на арене международного бандитизма. На заре своей политической карьеры, когда он делал еще первые шаги по пути политических убийств, затыкания ртов и членовредительства, он был уже удостоен включения в известную «Маяковскую галерею» политических бандитов и убийц».
- Смешно. Я не видела у Володи этого стихотворения о Муссолини.
- Оно было опубликовано в 1922 году.
Лиля пошла в гости к Жене и Осе, чтобы поделится этой новостью. День был солнечный. Осип сидел за столом и что-то придумывал. Женя хозяйничала в комнате. Наводила порядок.
- Оська, хватит работать. Надо и отдыхать.
- Некогда отдыхать. Местный комитет по делам искусств попросил меня сочинить программу для летучих концертов и одноактную пьесу.
- Ты посмотри, что я принесла. Васю в газете «Звезда» опубликовали.
Лиля развернула газету на столе. Женя тоже подошла посмотреть.
- Молодец Вася, лихо размазал Муссолини.
- Это Володе спасибо, что так красиво сочинил стих.
- А мой Ося уже написал очень хорошую схему пьесы о Чкалове. На-днях местком сведет его с молотовским театром. Надеюсь у него получится.
- Оська – талант. Напишет быстро и гениально, - сказала Лиля.
Женщины радостно засмеялись.

20. Ося весь в работе.

Осип  Максимович  и  Василий Абгарович пошли на переправу Камская-2. Их ждали в редакции областной газеты «Звезда» на К. Маркса (сейчас - Сибирская), 8. Газета стоила 10 копеек. Она продавалась во всех городах области. Друзья  договорились о постоянном сотрудничестве в качестве внештатных журналистов. Теперь у них была временная прописка.

Женя хозяйничала в доме. Ося писал рецензии на книги, выпущенные «Молотовгизом». Вася взялся за фельетоны. Александр Николаевич  Спешилов пропадал в типографии на 25-го Октября, 27. Только Лиля ничего не делала.

В пятницу 15 августа  были введены карточки на хлеб в городах и рабочих поселках городского типа. Лиля Брик и её друзья были прикреплены к магазину и получили продуктовые карточки по которым можно было купить: триста грамм черного хлеба, муку, крупу, соль по граммам и подсолнечное масло. Скоро по ним стали выдавать только хлеб, который надо было вовремя выкупить. Покупать в других магазинах запрещалось. Хозяйка дома, где жили Лиля и Василий помогала  им обменивать вещи на продукты.

21.  Типография в августе 1941 года.

19  августа Александр  Николаевич в своем небольшом книжном  издательстве издал работу товарища  Томсинского  «Народное  ополчение  и  партизанское  движение 1812  года». Работа типографии налаживалась, но помещение было маленькое.

Работники типографии перестали курить, так как снабжение в городе ухудшилось. Папиросы исчезли из продажи. Толпа рабочих уходила с работы – мрачная, как осиный рой.

Александр Спешилов стоял на продуваемом ветром углу около магазина. Мимо проходили работницы и рабочие, школьницы. С громоздкими сумками, бидонами. Сегодня он не смог купить сливок, сметаны и муки. За мороженым стояли огромные очереди. Полки магазинов заполнили желудевый кофе и сухой квас.

22. Семья Родченко-Степановых.

1  сентября  Лена Спешилова  пошла  в  школу №21 (сейчас – ул. Сибирская, 23). По дороге она  встретила  своих одноклассников.  Класс был  заполнен  незнакомыми  ребятами.  Подруги сообщили Лене, что это эвакуированные  москвичи  и ленинградцы. 
- Столичные ребята и девчата совсем другие.
- Как это? Сама увидишь.
Одежду Лене шила мать. Обувь была кустарная. Эвакуированные школьники носили фабричную одежду. Все ленинградские девчонки пользовались макияжем. Они были более свободными в общении.
- Лена, пойдем отсюда. Им сейчас не до нас. Мальчики уже ушли,- сказала подруга Катя.
Они грустно пошли из школы по улице Карла Маркса. Впервые Спешилова Лена сбежала с уроков.

Вот и родной дом. В гостях у Спешиловых была семья Родченко из Москвы: Варвара Федоровна Степанова — художница, подруга Владимира Маяковского и ее дочь Варвара Александровна.
Варвара Александровна Степанова - Родченко - дочь Член Московского союза художников. Член Союза журналистов Москвы, объединения художников печати. Она много курила и говорила об искусстве.

23. Гусаров Николай Иванович.

20  октября 1941 года состоялся первый, после начала войны, пленум  обкома  ВКП(б). Первый секретарь обкома партии прочитал доклад «Текущий  момент  и  задачи  областной  партийной организации».
- По призыву партии с начала войны коллективы  всех  предприятий области ответили  невиданным  производственным  подъемом.  Многие  без дополнительных  средств,  без  дополнительного  оборудования,  с  меньшим количеством  людей стали  производить больше продукции,  чем  производили в  мирное  время. Например, артиллерийский завод  им.  Молотова  и  завод  им.  Ф.Э.  Дзержинского, - рассказывал Николай Иванович. 
Все внимательно слушали. Многие прибыли прямо с предприятий и колхозов.
- Родина в  опасности,  поэтому  нет сейчас  более  важной  задачи,  чем встать на защиту нашей Родины. Лучше честная  смерть в бою,  чем  позорное рабство!
После обеда члены обкома обсуждали проблемы города.
- Товарищи, ну почему Вы так не любите свой город?  Здание художественной галереи находится под охраной как замечательный архитектурно-художественный памятник. Город Молотов не возможно представить себе без шпиля этого здания, которое просматривается со всех сторон города до 30 км в окружности. В общей композиции города здание художественной галереи можно сравнивать с Ленинградским Адмиралтейством.
Но это прекрасное здание находится в исключительно запущенном состоянии. Поставленные леса вокруг здания лет 7 тому назад для ремонта сейчас служат для предохранения прохожих от обваливающихся карнизов, сандриков и прочих архитектурно-художественных украшений. На крыше растут трехметровые березы, крыша сплошь протекает, что ставит под угрозу разрушение всего здания. Новые жилые дома завода им. Дзержинского в конце улицы Ленина – хорошие 4-5 этажные дома. Но как они выглядят? Покраска облезла, по фасаду грязные подтеки, цокольная часть здания и бетонные лестницы строительством не закончены, кругом мусор, грязь, захламленность.
Не заметить такого небрежного состояния этих зданий нельзя, в них живет все руководство завода, и видимо это никого не беспокоит.… - заявил Николай Иванович.

24. Уральские морозы.

В ноябре в Перми стояли небывалые морозы, доходящие до минус 27 градусов. «Брики» сидели дома. Вася заболел, а Лиля ухаживала за ним. Женя плохо себя чувствовала и отказывалась есть. 
- Вася, как здесь все плохо. В Нижней Курье нет столовой, ни базара, ни коммерческого магазина. Как тут не заболеешь?
- Не переживай, Лилик, скоро будем в Москве.
- С чего ты взял? Посмотри какая я стала худая. Мы не доживем до этого события.

25. Спешиловы и Брики.

В 1940 году Спешилов возглавил Молотовское государственное издательство. Там издавали книги о войне, инструкции по применению оружия, листовки, учебные пособия по санитарной обороне, ПВХО. Александр Николаевич любил художественную литературу, поэтому предложил Осипу и Лиле написать что-нибудь в Молотове.
- Я подготовлю либретто оперы «Иван Грозный». Оно почти готово. Не успел показать в Большом театре.
- А я не знаю, что мне писать. Последнюю мою работу «Маяковский и чужие стихи» уже опубликовали, - сказала Лиля.
- Лиличка, ты же в 1936 году писала воспоминание о Володе.
- Да. Это о нем и щенке, которого мы любили вместе с ним. Его опубликовала только хабаровская детская газета «Знамя пионера». Назовем книгу «Щен», а чтобы растянуть текст до брошюры украсим его рисунками самого Маяковского.
- Тогда я начну работу над хроникой о Володе, - сказал Катанян.
Из школы пришла Лена. Она обрадовалась друзьям.
- Тетя Лиля, расскажите нам о Маяковском, о том, как вы познакомились и ходили на свидания.
- Володя написал о нашей встрече в своей автобиографии «Я сам». Он писал: «Радостнейшая дата июль 1915-го года. Знакомлюсь с Л. Ю. и О. М. Бриками…». С Володей познакомила меня моя сестра Эльза в Малаховке. Я сидела на скамейке с Левой. Был вечер. Эля ушла гулять в лес с поэтом-футуристом. Прошла толпа дачников, а потом полил дождь. Мы укрылись пальто.  Скоро пришла сестра в пиджаке Маяковского и огромный Володя в белой рубашке. Он курил папироску. Я отругала сестру, а ее ухажер исчез. В то время он был франтом: носил цилиндр и раздавал свои визитные карточки. Володя нагло смотрел на меня. Через месяц он пришел к нам на квартиру и стал хвастаться. Загорелый и красивый. Потом умер наш папа, а Маяковский приехал из Финляндии и прочитал поэму «Облако в штанах». Он читал в одной позе. Это было потрясающе. «Можно посвятить вам?» — спросил он. Я кивнула головой.  Володя часто говорил мне: «Ты не женщина, ты исключение».
- А как же Осип Максимович, ваш муж?
- Ося подтвердит что, когда я сказала ему о том, что Владимир Владимирович и я полюбили друг друга, он ответил: я понимаю тебя, только давай никогда не будем с тобой расставаться.
- Какая у вас интересная жизнь, - сказала Лена.
- Леночка. У тебя все впереди.

26. Жертвы войны.

Друзья жили в поселке Нижняя Курья. Летом во дворе играли дети. Они были предоставлены сами себе. Витька Гаврилов, сын хозяйки дома, где жил Осип, связался с плохой компанией. Он бил стекла в зданиях, дрался. Его друзья играли в войну, по-настоящему, жестоко.
В июле 1941 года в Нижней Курье открылся эвакогоспиталь №3131 в шести корпусах — больнице, школе, детском санатории и доме отдыха (ул. Сокольская,114). Раненых бойцов привозили со станции «Курья» и пристани «Нижняя Курья». Всю  амуницию  с  раненых снимали,  складывали на улице,  возле  этого  госпиталя. У заборов появились горы  из  одежды, касок,  остатков  оружия,  снарядов.  Витька с друзьями подбирали все,  что  им  было  интересно. Война привлекала внимание подростков. Они хотели быть героями, как и их родители.
Однажды Витька-младший прибежал с улицы.
- Мама, дай веревку!
- Зачем?
- Фрица вешать будем.
- Какого еще Фрица. А ну пошли, покажешь.
В дровянике лежал связанный «фашист» - сын соседки, которая работала медсестрой в госпитале. Нина Леонтьевна развязала парня и он убежал домой.
- Ты что дурак? Это наш сосед. Здесь фашистов нет.
Женя в это время вышла снимать повешенное белье.
- Вот и дети стали жертвами этой войны, - сказала она.

27. Август 1941 года.
 
В июле Вася и Лиля поехали в клуб Ворошилова, который располагался в Кировском районе  (сейчас - Дворец  культуры  им.  Кирова). Они хотели договориться о подработках лекторами по творчеству Владимира Маяковского, Директор клуба была очень рада и много расспрашивала про Маяковского.
В августе Лиля, Вася и хозяйка дома с детьми собирали урожай картошки.
- Какая картошка мелкая, - сказал Катанян.
- Нина Леонтьевна, на сколько месяцев нам хватит картошки, выкопанной в огороде, - спросила Лиля хозяйку дома.
- До февраля следующего года.
- А что, мы будем, есть весной?
- Весной будет первая крапива. Из нее получается хорошая похлебка. Позднее появятся другие травы. Будем собирать полевую редьку, дикую морковь и дудки репейника. В июне поспеет ботва моркови и свеклы. Проживем как-нибудь.
Вечером хозяйка состряпала шаньги из картофельных очисток.

28. Холодный сентябрь 1941 года.

С 18 сентября начал дуть холодный ветер. Дома температура была нормальная.
С утра Василий Катанян уехал на занятия народного ополчения в Краснокамск. Ополченцы изучали строевую подготовку. Там он сильно замерз, поэтому Лиля закутала его в одеяло и растопила печь.
- Лилик, все это ужасно. Везде звучат походные песни, с утра до ночи, с улиц, с площадей, несутся эти ужасные звуки.
Нина Леонтьевна предложила полечить Васю керосином.
- Как это керосином?
- Дайте мне карандаш.
- Возьмите.
Нина Леонтьевна намотала на карандаш вату, мокнула ее в керосин и стала смазывать Васе горло.
- Завтра он выздоровеет.

29. Спешилов в издательстве.

Сегодня выпал первый снег, хотя ему не время. Александр Николаевич Спешилов сидел в издательстве. Было холодно, потому что он открыл форточку. Коллектив был курящий, а он не хотел сидеть в дыму. Некоторые комнаты не отапливались. Дрожь пробирала даже через пальто.
Вечером Александр Николаевич пошел на занятия народного ополчения по противовоздушной обороне.

29  сентября 1941 года Александр Николаевич вместе с семьей участвовал в антифашистском митинге на площади Окулова (сейчас — сквер Уральских добровольцев). Выступали партийные лидеры и было принято обращение к молодежи: «Сейчас,  когда речь  идет  о  жизни  и  смерти   Советского  государства,  от  нас,  как  никогда, требуется  дисциплина  и организованность,  самоотверженный  труд, готовность выполнять любое  задание, пойти на любые жертвы... Работайте не покладая  рук  на производстве...Работайте  так,  чтобы  с  наименьшими затратами  давать  для Красной  Армии  больше  самолетов,  пушек,  снарядов, танков».

30. Лекция Осипа Максимовича в Краснокамске.

В сентябре начался голод. Жители поселка курили только самосад. В магазинах исчез коммерческий хлеб. Черный выдавали только по карточкам. Вместо сахара Лиля Брик получила только повидло, простояв длинную очередь. Еды стало не хватать.
7 сентября 1941 года Лиля зашла к Жене и Осипу. Они жили рядом.
- Ося, ты подготовился к выступлению в Краснокамске.
- У меня все готово. Ты же меня знаешь...
Днем за Лилей и Осипом приехала «эмка». Соколова осталась дома готовить ужин.

Брики снова были вместе на одной сцене. Лиличка рассказала о сборнике Маяковского «Оборонные стихи», который был опубликован «Гослитиздатом».
Осип быстро захватил внимание зрителей.
- Этот большой поэт был подлинным поэтом советской эпохи, и его имя сплеталось с именем многих современников. Сегодня его имя связывается с именем самым значительным, самым дорогим для нас, с именем вождя народов И. В. Сталина. Короткий отзыв товарища Сталина более полно и исчерпывающе характеризует «лучшего, талантливейшего поэта нашей эпохи», чем все, написанное критиками. Книга о жизни и творчестве Маяковского еще не написана и написать ее не просто. Его стихи и вся его литературная деятельность — не история, а сегодняшний день. Его биография - не сумма фактов личного бытия, она тесно связана с ростом нашей революции и не может быть рассматриваема вне ее. Сам Маяковский периодически уничтожавший «грязную бумагу» — записи, планы, черновики, — с абсолютным пренебрежением относился к тому, чтобы «увековечить» себя.
Лиле Юрьевне его доклад о Владимире Маяковском показался гениальным. Рабочие громко хлопали, часто прерывали выступление аплодисментами. Словно сам Володя, взошел на трибуну и собрал огромную, раскаленную аудиторию.

31. Трамвай №4.

13 октября 1941 года весь день стояла температура ниже нуля. Ночью выпал снежок. Лиля нервничала. Наступали настоящие холода. Температура держится минус 2-3°. Весь вечер стоял туман.
Через два дня погода стала дурить. Слякоть съела снег.

- Это не Москва, - сказал Вася задумчиво.

17 октября Вася и Лиля ездили в город, пройтись по рынкам.
Они купили картошку по 2 рубля за кило.

На остановке «Театр оперы и балета» было много народа. Пьяных  не  видно,  так как водочные  заводы  позакрывали.

Трамвай переполнен. Все хотят уехать. Другого транспорта нет.

- Васенька, давай зайдем в центральный гастроном, - попросила Лиля.
Они попали в Гастроном. На витринах и полках были суррогаты кофе, хрена, горчицы, икры. Цены на мясо бешеные: свинина за 25 рублей, говядина – 20.
- Пойдем Лиля отсюда. Тут пришли все с остановки, чтобы посмотреть, а не покупать.

Раздался «динь-динь» - сигнал трамвая. Давка. Между рядами протискивалась вагоноважатая. Все ругались: «а еще шляпу надел», «нахал», «ишь аристократка» и так далее. Вагон затемнен. Сверху окрашены желтой краской, а под окнами – красной. Лампы в жестяных футлярах, бросающих свет только вниз.
Улицу плохо видно. Можно проехать свою остановку… Трамвай подъехал к конечной остановке «Пермь-2».

32. Аркадий Алексеевич Первенцев.

Писатель Аркадий Первенцев с женой выехали из Москвы, не зная конечного пункта, вместе с летчиками, которые вывозили завод.

- В Молотове все ужасно. Там нет еды, жилья, транспорта, - говорила соседка.
Аркадий Алексеевич изучал карту. Ему казалось, что он едет в холодную тундру, где живут медведи. Вот поезд мчится по Камскому мосту.

На вокзале было столпотворение. Он превратился в огромную ночлежку для бездельников и пассажиров пригородного сообщения. Грязные помещения и туалеты. Давка у станционного буфета. У огромного стационарного кипятильника, который назывался «куб» стояла очередь. Куб топился дровами и играл роль камина. У агитпункта люди читали доклад Сталина на торжественном заседании Московского Совета 6 ноября и его речь на параде войск 7 ноября в Москве на Красной площади. Потом мужчины начали разгрузку пармов и автомашин.

Писателя встретила темный город Молотов. Все имущество пришлось сдать. Первенцев снял унты и сразу стало холодно. Было десять часов вечера.

Первенцев был троюродным братом Владимира Маяковского, но его отношения с  Бриками были сложные.  Ему был ближе Василий Каменский.

Женщин, которые прибыли на поезде, устроили в общежитии Молотовского военно-морского авиатехнического училища. Это училище располагалось в здании бывшей Пермской духовной семинарии (сейчас – Монастырская, 12). Жене и дочери дали две койки. На них положили промерзшие на улице доски. Комната была битком набита женщинами, узлами и детьми. Народу в ней перебывало много. Называлось это «уплотнением» и «подселением». Двери не закрывали. Все нараспашку.

При царе в училище учились изобретатель Попов, писатель Мамин-Сибиряк и Бажов. Сейчас его превратили в "общагу".

33. Столовая начсостава.

Первенцева и других мужчин накормили в теплой столовой начсостава. Аркадий Алексеевич сходил в уборную и помыл руки с мылом.  Дорожная грязь исчезла. Дикая жизнь закончилась. Не надо было есть сырое мясо и пить холодную воду.
После голодной поездки ужин казался прекрасным. Повара — прекрасные девушки, ангелы. Они раздали каждому тарелку, ложку и вилку. Восхитительный мясной суп и котлеты с вермишелью. Прекрасный белый хлеб. Чай.

34. Баня Кашиной.

После райского ужина все пошли в горкомхозовскую баню №3 на ул. Орджоникидзе, 19 (сейчас – Монастырская улица).

Четыре бани в Молотове постоянно ремонтировались или простаивали из-за отсутствия топлива и неполадок в хозяйстве (нет горячей воды, билетов). Молотовцы не знали где им помыться, а в город постоянно прибывали эвакуированные, раненые, призывники и добровольцы.

Баня Кашиной имела два этажа. Здание было построено ниже тротуара и имело чердак в виде мезонина, с кованым чугунным парапетом. Для эвакуированных здесь организовали санитарный пропускник. В бане было два отделения, мужское и женское. Маленькие дети шли с мамами.

Аркадий Алексеевич не мылся целый месяц. Белье было грязное и прилипало к телу. В раздевалке было жарко и влажно. Люди ходили босые и в обуви. Грязь на полу.

Первенцев сел на лавку перед своим шкафчиком. Достал ключ с номером. Оставив одежду, отправился в общий зал. Там были ряды деревянных скамеек. Шайки стояли стопками. Это — такие цинковые тазы, в которые нельзя было набирать слишком горячую воду. Аркадий взял одну шайку, набрал кипяток и ошпарил лавку. Около кранов с водой была очередь. Теплая вода и мыло!

35. ВМАТУ.

После бани хотелось где-нибудь отдохнуть. Места в общежитии не было. За Первенцевым и другими пришел майор Балацкий Григорий Алексеевич, представитель военно-морского авиатехнического училища (ВМАТУ).
- Идемте за мной.
Мужчины вышли во двор в ворота, а потом спустились в подвал.
- Осторожно, здесь скользко.
- А почему тут темно?
- Экономим электроэнергию. Свет включают в определенные часы.
Первенцеву пришлось нагнуться. Шли по темному лабиринту. Только майор знал куда идти. Вот и нужная дверь.
- Здесь ваша комната.
В углу располагалась печка, а за окном был огромный сугроб.
- Вам придется принести дров, чтобы затопить печку.
Первенцев принес дрова, а майор зажег спичку. Она моментально погасла.
– Вторую зажигать не буду. Со спичками туго.
- А на чем спать?
- Тут уже есть кровати.
Писатель нащупал руками ржавую и мокрую кровать, которая стояла ребром.
– Кровати есть, нет досок.
– Досок нет, но как-нибудь без досок. В крайнем случае, поищите во дворе. Если найдёте пилу, нарежьте сами.
Майор ушел. Все трое почувствовали холод. После бани их снова бросили в аду. Аркадий Алексеевич решил уйти. Болезни дали о себе знать.
- Я еще вернусь, - пообещал писатель товарищам по несчастью.
Снова двор. Первенцева сковал холодный воздух. Луна глядела на него из-за свинцовых туч. Ветер сбивал с ног, кидаясь снежками в дома, деревья и редких прохожих.
Во дворе курил знакомый, с которым он познакомился в ВМАТУ, Сергей Шабанов.
Пойдём с нами, – сказал Сергей, – мы идём ночевать в кубрик.
На улицу вышли покурить другие офицеры.
– Хорошо, – согласился я.
Скоро все пошли к помещению училища.
Часовой снаружи и внутри.
- Ваш пропуск.
У меня не было пропуска.
- Вот мой членский билет Советского союза писателей.
Мужчины толпой шли по длинному коридору. Снова двери. За ними опять двор.
Вот и корпус. На третьем этаже был готов кубрик с морскими кроватями в два этажа.
Первенцев обрадовался белому белью и серым военным одеялом. Чистая кровать. Уют. Все сразу легли спать. Аркадий залез наверх.
Ночью он проснулся от холода. Сейчас кровать казалась жесткой, короткой. Внизу храпел и стонал Сергей. Аркадий прикрыл его кожанкой, а сам накрылся пальто.

36. Поиск квартиры.

10 ноября Аркадий Алексеевич искал квартиру. Вместе с Морозовым он пошел на Карла Маркса (сейчас - Сибирскую), 8. Там на втором этаже размещалась редакция газеты «Звезда».
В помещении находился человек в зелёной гимнастёрке. Он раскладывал фотографии на столе. Морозов и Первенцев представились.
- Назаровский  Борис  Никандрович, временно исполняющий обязанности редактора газеты, референт  председателя  Пермско-Молотовского  облисполкома. Рад познакомиться с вами. Раньше сюда москвичи не ездили, теперь все здесь. В Молотове уже прибыли товарищи: Лиля Юрьевна Брик,  Василий Абгарович Катанян,  Осип Максимович Брик, - сказал он радостно.
Первенцев понял, что их в Молотове не ждут, и помогать не будут. К Брикам он ехать не хотел. Чужие и неприятные ему люди. Куда идти? В партийные или советские органы?
Начальство ВМАТУ требовало от посторонних убираться из общежития.  Прошёл ещё день. Товарищ Авдеенко  ловко нашёл себе комнату. Командиры дали ему грузовик и дрова.
- Скоро поеду в село за мясом и медом. Будем жить как в Москве.
Баранов Алексей Иванович, приехавший из Риги, рассказал, что получив повестку, он уехал в Горький, как эвакуированный. Там он немного поработал, встал на учет в военкомате и смылся в Молотов. Дальше его ждет Свердловск, а там война может быть закончится. Первенцев понял, что этот товарищ - «уклонист». Этот человек приезжает как обычный пассажир, заявляется в эвакопункт и получает бесплатное питание и бесплатный проезд.
Шли дни. Вера Тихоновна Первенцева спала в общежитии. Ее муж гостил у знакомых. Гуляя по улице Карла Маркса, он прочитал, что Михаил Слонимский, член правления Союза писателей СССР, приехал в Молотов. Аркадий нашел друга в гостинице «Центральной». Они обнялись после долгой разлуки.
- Аркадий, как я рад. Мы снова вместе. Помнишь Ленинград.
- Михаил, извини, но мне нужна твоя помощь. В этом городе у меня нет крыши над головой.
- Конечно. Предлагаю пойти к хорошей женщине – Людмиле Сергеевне Римской, ответственному секретарю горисполкома.
Широкая, снежная улица. Старые постройки, бревенчатые срубы. Почерневшее дерево.
Дом на Большевистской (сейчас – улица Екатерининская), 51 отличался полукруглым углом. Одинокое, неогороженное, обветриваемое здание. Надпись на главном фасаде большими буквами «Дом горсовета». Они быстро нашли кабинет. Римская встретила друзей приветливо, выслушала все просьбы, сказала, что обязательно поможет, надо только подождать. После разговора друзья проводили Людмилу Сергеевну до её дома. Она жила на улице Большевистской.
- Настоящая женщина, - сказал Аркадий.
- Согласен. Она помогла многим писателям.
Через три дня Первенцевы получили номер 114 в «Центральной».
«Семиэтажка» - гостиница «Центральная» имела скошенный угол, три ровных ряда окон и находящиеся под ними три двери.
Аркадий ждал жену. Вера Тихоновна пришла с куклой Лили. Из последних сил они одолели какую-то бесконечную лестницу, и наконец, оказались на своем этаже.
Аркадий Алексеевич достал из кармана ключ.
- Открывай же, - сказала Вера.
- Да. Сейчас. Я так долго ждал этого…
В номере их ждали две кровати, трюмо и письменный стол. Можно было включить электрический свет. Теплая комната. Началась писательская жизнь в Молотове.

37. День рождения Лили Брик.

11  ноября  1941  года. Сегодня радостное событие. Лиле Юрьевне исполнилось 50 лет! Стоит ли отмечать эту дату? Идёт война. Её мужу нет ещё сорока лет. Они далеко от Москвы. Лиля решила не праздновать свой юбилей, но её друзья решили иначе. В гости к ней пришёл Ося, Женя и Виталий Жемчужные.
- Лиля Юрьевна,  я купила для тебя чудесную лампу настольную, керосиновую из голубого фарфора и медный старинный самоварчик на четырех ножках. Помни о своих пермских друзьях, - сказала Нина Леонтьевна Гаврилова.
- Где же вы это нашли?
- Пришлось поискать, но для хороших людей не жалко.
- Дорогая Лилик, сегодня у тебя замечательная дата. Я посвятил тебе своё стихотворение. Послушай!
Осип прочитал веселое поздравление в стихах...
- Лиля, Вася тоже сделал тебе подарок.
Катанян напечатал на пишущей машинке изображение станции Курья.
- Это, Лиличка, тебе на память о нашем романтическом путешествии в Молотов.
- Спасибо, Вася! Как это мило!
- Лиличка, мы живём сейчас скромно, но всё равно, я нашла для тебя подарок. Это кусочек шоколада, который сделает этот юбилей более радостным, - сказала Женя, вручая свой подарок.
- Дорогая Лиля Юрьевна, я привёз тебе из Москвы  маленькую серебряную свинку, которая, надеюсь, в будущем станет ветчиной, - поздравил именинницу Виталий Жемчужный.
Сегодня у Лили не было красивой посуды и вина, поэтому она приготовила пшенную кашу и кофе из жаренных зеленых зерен с щепоткой соли.

38. Лозунги и рифмы.

В ноябре 1941 года стоял 45-ти  градусный  мороз.
12 ноября Василий Абгарович сидел за столом. Он давно хотел издать сборник Владимира Маяковского «Лозунги-рифмы». Сейчас пришло время для этого. Суровое, военное. Василию стихи Владимира казались слишком горячими и призывными. Они были посвящены защите Родины и вдохновляли на подвиг.
Он отправил его Александру Николаевичу Спешилову по почте. Скоро сборник был издан в «Молотовгизе», а 16 ноября в газете «Звезда» под рубрикой «Книжная полка» появилась рецензия на него.

39. Первенцев против Бриков.

В декабре Осип и Василий решили подработать в редакции железнодорожной газеты «Сталинская путевка». Спешилов хотел, чтобы они участвовали в литературно-художественном альманахе «Прикамье», но против этого были Михаил Слонимский и Аркадий Первенцев.
- А почему вы, товарищ Первенцев, выступаете против Бриков. Они, я считаю, хорошие люди, - сказал Александр Николаевич.
- Это они устроили склоки вокруг Владимира Маяковского. Он нужен им. Они считают, что на его имени можно и нужно зарабатывать деньги. Даже после его смерти. Эти торгаши наглы, лживы, бездушны. Осип постоянно продаёт свою жену, сначала Примакову, а теперь слабовольному Катаняну. Брики убили пролетарского поэта Маяковского, присвоили его имущество. Теперь хотят здесь порочить его имя.
- Это ваше мнение. Мне они понравились, - сказал Спешилов.

40. Библиотечная дружина.

После работы библиотекари «Горьковки» ходили на обязательные курсы медсестер при Управлении культуры. Особенно активными были: Березюк, Давыдова и Пищальникова. Они составили санитарное звено библиотеки и участвовали в учениях вместе с начсоставом. Курсы проводились по специально установленной для них правительственной программе. Явку на занятия на курсах им считать обязательной. Главная тема занятий «Советская медицина в Отечественной войне против фашизма».

7 ноября 1941 года участницы санитарных дружин были на параде, который состоялся на площади Окулова (сейчас — сквер Уральских добровольцев). Явились все как один. Площадь перед трибунами заполнили войска.
Дул холодный ветер.  Сотрудницы «Горьковки»: Татьяна Зыкова, Лариса Старцева и Раиса Толокнова не замерзли. Они предусмотрительно завернули ноги в бумагу. 
Начался  парад.  Командир прошелся  по  рядам,  поздравил  с  праздником  и  прочитал  короткую речь. Войска тронулись вперед. За ними прошли строевым шагом  участницы санитарных дружин. На этом демонстрация закончилась.

В конце ноября сандружину библиотекарей ночью  вызвали  на  разгрузку  поезда  с ранеными.  Сандружинницы прибыли в сборный пункт усталые,  но гордые.

Остальные библиотекари «Горьковки» проходили курсы по ПВХО: чистили чердаки домов, заготавливали песок и воду, ходили в ночные дежурства.

Журналист Савватий Михайлович Гинц интересовался разными профессиями. В декабре 1941 года он зашел в областную библиотеку. Он встретился с директором.
- Михаил Андреевич, как ваша библиотека работает в военное время?
- Как и вся страна. Наши сотрудники участвуют в санитарно-профилактической работе и противовоздушной обороне. Как видите, в помещении холодно. Дрова сырые. Библиотекари осенью разгружали баржи с бревнами, стоя по колено в холодной воде. Несколько сотрудниц заболело. Чернила замерзают. Мы закрыли детский отдел и читальный зал. Не хватает электролампочек. Библиотекари из-за темноты не могут найти книги в подсобных помещениях. Нам пришлось уволить электрика, переплетчика и сторожей. Около двадцати человек.
- Товарищ Чемихин, а что сейчас с плановыми показателями?
- Нам сократили смету и плановые показатели. Мы теперь будем меньше закупать книг, не будем делать ремонт помещений.
- А как вы помогаете Красной Армии?
- Ежемесячно в фонд обороны мы отдаем однодневную и двухдневную зарплату. Сотрудники собирают вещи, деньги и подарки нашим бойцам.
Заведующая музыкально-нотным отделом Милица Александровна Булынко получила благодарность от госпиталя за организацию музыкальных вечеров и концертов художественной самодеятельности для раненых. Ей помогает Анна Рудольфовна Карвовская председатель совета музыкального кружка. Она преподает уроки на фортепиано. Заведующая детским отделением Галина Морозова организовала обслуживание силами читателей-детей. Яна Соколовская получила благодарность за громкие читки. Профессор Борис Иванович Коваленки вместе с библиотекарем Марией Николаевной Поляковой создали  Сектор абонемента и Главное хранилище брайлевской литературы в Молотовской области.
- Спасибо вам Михаил Андреевич. Пойду в редакцию готовить материал.

41. Упорова Анна Георгиевна.

Аркадий Первенцев попросился в военкомате отправить его на фронт в качестве корреспондента.  Людмила Сергеевна Римская и Упорова  Анна  Георгиевна,  председатель  исполкома  Молотовского  городского  Совета  рабочих  и  крестьянских депутатов, попросили его начать писать здесь. Аркадий Алексеевич решился писать про  строительство крупного авиационного завода, вывезенного с Украины. Он решил назвать его «Испытание».
Анна Георгиевна была решительной, волевой женщиной. Она решала  вопросы  строительства  новых зданий  для  эвакуированных предприятий  и связанные с этим  проблемы  инфраструктуры, поэтому согласилась помочь Первенцеву.

18 декабря 1942 года на заседании горисполкома о быте горожан товарищ Упорова обрушилась с критикой на советских чиновников.
- Вроде бы в Молотове много пошивочных мастерских, но они не обеспечивают пошивом и ремонтом одежды и обуви нужд городского населения. Горожане жалуются на низкое качество работы, нарушение прейскуранта цен и сроки выполнения заказов. Люди ждут полгода. Так не должно быть! Отчеты Горместпрома и Горлегпрома сообщают, что в Молотове реализуется огромное количество обуви и одежды. Где все это? Реально ремонтируется 10 тысяч пар обуви, а по отчетам 60-70 тысяч. И это тогда, когда в городе много эвакуированных граждан. Мы ходим как оборванцы!
В это же время, по данным Горместпрома и Горлегпрома получалось, что ежемесячно в Молотове реализуется огромное количество обуви и одежды, за что руководители этих организаций и получали республиканские премии. Однако когда этим фактом заинтересовался Исполком городского Совета, то оказалось, что реально ремонтируется 9-10 тысяч пар обуви, а в отчетах проходят совершенно другие цифры – 60-70 тысяч пар.
Посмотрите на улицы нашего города! Везде сорванные с петель ворота, заколоченные бесформенными обрезками двери, сбитые водосточные трубы, покосившиеся заборы, поломанные деревья, облупленные загрязненные фасады зданий. И это наш город! Город запущенный, захламленный, глубоко провинциальный.

42. Лиля и партия.

В декабре Лиля выступала в университете. Её встретил сам лектор и проводил в актовый зал. В зале клуба было несколько сотен студентов. Горящие глаза. Напряженные лица. Все ждали её рассказа о Маяковском.
- Дорогие друзья, мы с Василием Абгаровичем Катаняном сейчас работаем над «Словарем языка Маяковского». Заканчиваем первый том. Но и это уже около двадцати тысяч карточек! Получается изумительно и интересно.
- Товарищ Брик, а вы вступили в партию?
- Нет.
- А почему? Вы против большевиков?
- Большевизм, по-моему, не убеждение, а характер. Убеждение - вещь хлипкая, важна конструкция человека. И только умному человеку знания полезны, а если ты дурак, то, чем меньше ты знаешь, тем это безопаснее, а то запутаешься - столько книг и все разные. Не разберешь, где правда.
- Вы читаете книги по марксизму?
- Читаю «Принципы коммунизма». Убедилась в том, что понимать Маркса может только человек с марксистской природой, с марксистским характером. Осип Максимович и я - являемся марксистами, не изучая Маркса. Это - отношение ко всему окружающему, мироощущение, характер. Научиться марксизму, конечно, нельзя. Но чудесно было бы изучить Маркса.

Вечером на поезде она вернулась в Курью. На станции её встретили друзья. Было холодно. Градусник показывал 42 градуса. Вокруг лежал ослепительно белый снег. Лиля забыла свои пимы и валенки в Москве. Её ноги замерзли в сапогах, поэтому она сразу побежала к печке. Отогревшись, она одела на ноги единственные золотые сандалии. Женя приготовила еду для всех. Ося читал письмо от матери, которая работала в Красноуфимске вместе с дочерью. Его брат и племянник ушли добровольцами на фронт.
Новый год друзья отметили скромно, «по-пермски».

43. Людмила Сергеевна Римская и Анна Георгиевна Упорова.

23 декабря 1941 года Аркадий Алексеевич зашел к Людмиле Сергеевне Римской, а потом они вместе направились в кабинет Анны Георгиевны Упоровой, председателю Молотовского горисполкома. Это была волевая, решительная женщина. Она выслушала все просьбы и предложения писателя.
Вечером Римская и Упорова приехали в гостиницу «Центральную», сопровождая драматурга Луковского, который прилетел из Ленинграда. Он нуждался в жилье, поэтому они осматривали все комнаты.
- Товарищи. Давайте зайдем к Вечесловой Татьяне Михайловне. Она заболела и уже несколько дней лежит в кровати, - сказал им Аркадий Первенцев.
Комната прима-балерины Ленинградского театра оперы и балета. Женщины расспросили больную о самочувствии.
- Мы постоянно навещаем Татьяну Михайловну, - сказал Аркадий Первенцев.
- Что случилось с вами? – спросила товарищ Упорова.
- На репетиции «Пламени Парижа» что-то случилось с ногой. Жду хирурга уже третий день. Все болит.
- Не переживайте. Вы – лучшая балерина страны, поэтому обещаю прислать хирурга, - сказала Анна Георгиевна.
- Татьяна Михайловна, а как вам наш город? – спросила Римская.
- Мне здесь спокойно. Война где-то далеко. Молотов – это удивительный и чистый город. Я назвала бы его голубым.
- У вас душно в комнате, - сказала Упорова.
– Нельзя открывать форточку ночью, – объяснила Вечеслова.
– Почему?
– Светомаскировка.
Упорова улыбнулась.
– Я разрешаю открыть, – обратилась она к директору, – разрешаю снять светомаскировку со всей гостиницы. Татьяна Вечеслова и все балерины захлопали в ладоши.
– Это лучше хирурга, – скалала больная. Её лицо озарила улыбка.

44. Маяковский и другие.

В декабре 1941 года Ося прочел в Краснокамске две лекции о Маяковском. 
7 декабря он выступал перед рабочими.
- Расскажите нам о взаимоотношениях  Маяковского  с Асеевым и Хлебниковым, - попросил один слушатель.
- Маяковский стремился устроить личную жизнь. Он знакомился с женщинами красивыми и высокими. Асеев иногда над ним посмеивался. Николай писал:
«Он их обнимал без жестов оперных,
Без густых лирических халтур,
Он их обнимал — пустых и чопорных,
Тоненьких и длинноногих дур».

Хлебников был гениальным поэтом. У него никогда не было ни копейки. Брюки рваные. Рубаха одна и та же. Вместо подушки у него была наволочка набитая рукописями.  Читать свои стихи он не любил. Ему было скучно, тогда на помощь приходил Маяковский.

45. Будни в Курье.

Вася Катанян ушел на переосвидетельствование. Ему написали, что он «военнообязанный, нестроевой».
Лиля, по совету Спешилова, пыталась заработать. Днем она писала статьи для толстого журнала  «Прикамье».
Ося стал писать стихи для газеты. Почти все они были напечатаны в газете. Для журнала «Прикамье» он готовил части из «Ивана Грозного».

46. Политинформации в «Горьковке».

Кузнецов Александр Прокопьевич каждый понедельник собирал  библиотекарей, чтобы сообщить о положении на фронтах, читал вслух статьи из газет и сводки Софинформбюро. Женщины огорчались, что враг захватывал наши  города. Все хотели  приблизить разгром  ненавистных фашистов.
- Завтра в наш город прибудет на первом поезде часть основного фонда Всесоюзной библиотеки имени  Ленина из Москвы. Всего будет около 50 железнодорожных составов. Нам, товарищи, придется разгружать их на вокзале Пермь-2. Шестьдесят читателей-активистов уже решили помочь нам. Это квалифицированные специалисты, научные работники и профессора. Ответственная за сохранность — товарищ Каменецкая, заместитель директора «Ленинки». Часть книг возьмет на хранение библиотека Молотовского (Мотовилихинского) клуба имени Свердлова (сейчас — Детско-юношеский центр имени В. Соломина).

47. Тяжелая  зима 1942 года.

Зима 1941-1942 года оказалась трудной. Холодно,  голодно,  неуютно. Брики и их друзья переживали за Москву. Немцы рвались к столице. Лиля радовалась, что её город держится и не сдается.

В январе был введен контроль за правильным распределением продовольственных карточек и продовольственных талонов, за порядком выдачи горячего питания и отоваривания карточек. Для этого были учреждены лавочные комиссии из профсоюзных активистов.
Друзьям приходилось туго. Картошка в Молотове была основным продуктом питания. В магазинах кроме хлеба по карточкам ничего не было. Друзьям, как иждивенцам,  выдавали  по  400  грамм хлеба.  Остальные  продукты добывали,  кто как мог.

Утром 16 января в Молотове было 31 градус мороза. В доме Огородниковых наступило радостное событие - Осипу Максимовичу исполнилось 54 года.
- День рождения — он и в эвакуации день рождения, - сказала Женя.
Она вручила имениннику листок с карандашным рисунком Кремля со стихом:
«Хорошо бы, Ося, нам
быть в Москве к весенним дням!
Будем точно.  В это верю я.
Поздравляю с днем рождения!
Женя.  16 января  1942 г.»

Два любящих сердца были вместе и верили, что  вот-вот вернутся  в  Москву.

Местная газета «Звезда» печатала вирши Осипа Брика. Лиля с удовольствием перечитывала одно из стихотворений на тему соревнования районов:
«Эй, ребята молотовцы,
добрые молодцы!
Впору вам подвинуться,
Пропустить дзержинца.
- Догоняйте кировца,
Норовит он вырваться.
- Как бы не состариться,
Догоняя сталинца!».

48. Первенцев и Спешилов.

Александр Спешилов правит гранки нового издания. Много раз приходится перечитывать текст, что уже теряется вкус к собственному творчеству. Скоро дверь редакции открылась. Пришел Первенцев.

- Аркадий Алексеевич, вы говорят троюродный брат советского писателя Владимира Маяковского, - спросил Александр Николаевич Спешилов Первенцева. 
- Да. Мое детство прошло в доме деда Андрея Никаноровича Афанасьева, участника освобождения Болгарии от турецкого ига. Там был чудесный вишневый сад. В станицу Новопокровскую часто приезжал Маяковский. Мальчик Володя любил вишни и всегда ходил измазанный вишневым соком.
- Как интересно!
- С дедом жили три молодые сестры – учительницы: Матрена, Вера и Александра.
Тетки любили меня, так как я был прилежен и хорошо учился. Много читал: Мамина-Сибиряка, Гаршина, Пушкина, Лермонтова и других.
- А почему Маяковский покончил с собой? Вы знаете?
- Знаю. К 20-летию литературной деятельности Маяковского журнал «Революция и книга» поместил портрет Маяковского с соответствующими надписями «Глашатай», «Поэт-боец». Володя был доволен. Он показывал его всем. Халатов, бывший тогда управляющим ОГИЗа, затребовал журнал и велел вырвать портрет попутчика партии. Это был страшный удар для поэта. Он взял журнал, заперся в своей комнате, не выходил. Николай Асеев и Семен Кирсанов отреклись от него. Актриса Вероника Полонская, которую он любил, отказалась порвать с мужем и театром. Маяковский пошел пить коньяк к «друзьям», которые наговорили ему разных гадостей.
Говорят, что Катаеву принадлежат слова:
- Маяковский, почему вы не застрелитесь?

49. Школа №21.

В школе №21 (сейчас – ул. Сибирская, 23) было печное отопление. Директор решила отправлять мальчиков из старших классов за дровами. Ребята таскали на санях ледяные дрова с Камы в школу. Это почти километр. Иногда пилили небольшие сосновые деревья пилили в лесу в самом конце улицы Борцов  Революции  почти  у  Камского железнодорожного  моста. Ночью печник-тетя Валя топила печь. Она еще мыла полы, смотрела за раздевалкой и подавала звонки.
На завтрак давали тонкий  кусочек хлеба темным сахаром и кислой капустой или зеленой помидоркой.
В школе было холодно. Чернила из сажи застывали в чернильницах. Старшеклассники на переменах пилили бревна и кололи  ледяные  чурки.  Под  пилой  стоял  звон,  под топором -  треск. Целый день дрова теплились в школьных печках. Летом они помогали рабочим торфяного предприятия (сейчас – Камская долина). Надо было переворачивать брикеты (торфяные кирпичики), чтобы они быстрее сохли. Рабочие складывали их на полянах в небольшие штабеля. С территории предприятия брикеты увозили в город для частичного отопления.
После школы учащиеся младших классов выступали с  песнями,  частушками,  танцами в  госпиталях. На уроках труда шили кисеты для табака, которые высылали на фронт.
Летом и осенью классами возили на работы в колхозы Нижние Муллы и станцию Григорьевская. Дети пололи, поливали растения и собирали урожай.

50. День рождения Осипа Брика

День рождения Осипа решили отметить в узком кругу. Хозяева дома, где он гостил - семья Гавриловых была не против. «Вуншцеттели» - приглашения решили отправить Александру Николаевичу, Александре Петровне Спешиловым, Марии Николаевне Пермяковой - начальнику Пермского обллита.   
Все сели за стол со скромной едой.
- Сегодня, дорогие друзья, нашему Осе исполнилось 54 года, - сказала Лиля.
- Поздравляем! — дружно крикнули гости.
- А сейчас его любимая девушка Женя прочитает свое поздравление в стихах, - заявила Лиля.
- Я нарисовала, как могла, с помощью карандашей открытку. На ней изображен Кремль. А сейчас… Стихотворение. Только не смейтесь. Это мой первый опыт.
Хорошо бы, Ося, нам
быть в Москве к весенним дням!
Будем точно.  В это верю я.
Поздравляю с днем рождения!
Друзья задумались. Наступила тишина. Они  верили,  что  вернутся  в  столицу. Эта вера помогала им жить в чужом городе.

51. Литературные успехи.

Февраль 1942 года стал для друзей месяцем литературных успехов и семейных трагедий.
Молотовское областное издательство выпустило «Эстрадный сборник №  1» с нотами. Одним из авторов этого издания был Ося. Он подарил его Жене с надписью: «В сей книжке кой-какая мелочишка Киске на молочишко. Любимой Женичке, — за неименьем роз букет стихов и проз». Второй экземпляр Осип подарил Лиличке.
8 февраля отдельной книгой вышел Осин «Иван Грозный», а Лиля собралась отдать Спешилову свой рассказ для детей «Щен».
- В СССР имеется большой интерес к «царской теме». Вышло три тома романа «Петр Первый» Алексея Толстого. В Молотове показали двухсерийный фильм по этому произведению. Народный царь — это строгий, но справедливый вождь. Он радеет за счастье народа и благосостояние Родины, - сказал Александр Николаевич Осипу.
- Написать либретто для оперы мне посоветовал художественный руководитель Большого театра товарищ Самосуд. Там описаны события осени 1567 года, когда группа бояр во главе с Челяндиным собиралась при поддержке поляков совершить государственный переворот и свергнуть царя Ивана. Кроме того я включил в произведение лирическую историю опричника Сокола и Анастасии, дочери заговорщика. В итоге царь благословил их на брак.

Вася закончил большую книгу «Литературная биография Маяковского в фактах и датах. Молотовгиз отправил её в Комитет по Сталинским премиям.

В день Красной Армии в Молотове хотели провести вечер Маяковского в библиотеке Горького. Галина Морозова, заведующая детским отделением пригласила Бриков, Катаняна, Александра Родченко, Виталия Жемчужного и Василия Каменского.
Александр Михайлович Родченко был известным художником, фотографом, основоположником конструктивизма, дизайна и рекламы в СССР. В феврале 1942 года он приехал вместе с женой и дочерью в Молотов (сейчас – Пермь) и поселился на втором этаже дома на улице Советской (сейчас – Петропавловской), 32. Его приняли фотокорреспондентом в газеты «Звезда», «Железнодорожник» и «Сталинский ударник».

52. Аркадий Первенцев и пермские писатели.

Аркадий Первенцев каждый вторник посещал творческие собрания писателей. Он участвовал в обсуждении произведений И. Луковского, Н. Касаткиной, С. Спасского, Н. Рыковой, Г. Семенова. «Брики» не приезжали, так как жили за Камой.

В феврале писатели обсуждали приказ наркома обороны Иосифа Виссарионовича Сталина №55 к 24-й годовщине Красной Армии. В приказе приводились итоги 8 месяцев борьбы СССР против Третьего рейха и его союзников.
Катаев, как всегда, был пьян до бесчувствия, падал со стула. Первенцеву было противно смотреть. Сталинский писатель с орденом Ленина на груди.
Юрий Николаевич Тынянов читал: «…Иногда болтают в иностранной печати, что Красная Армия имеет свою цель истребить немецкий народ и уничтожить германское государство. Это, конечно, глупая Брехня и неумная клевета на Красную Армию. У Красной Армии нет и не может быть таких идиотских целей. Красная Армия имеет свою цель изгнать последних оккупантов из нашей страны и ослабить Советскую землю от немецко-фашистских захватчиков. Весьма вероятно, что война за освобождение Советской земли приведет к изгнанию или уничтожению кликов Гитлера. Мы приветствуем результат. Но было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом, с германской экономикой. Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, народ германский, государство германское остаётся...».
- Слово предоставляется товарищу Катаеву, - сказал Спешилов.
- Предлагаю написать коллективное письмо группы  эвакуированных  и  местных  писателей  под  заголовком «Создадим  книги,  зовущие  к  борьбе», - предложил Вениамин Александрович, внезапно протрезвев.
Его поддержали писатели: Ю.Н. Тынянов, А.А. Первенцев, М.Л. Слонимский,  М.Э. Козаков, А.Н. Спешилов, С.Е. Розенфельд,  А.А. д’Актиль,  Б.Н. Михайлов.  Они написали: «Всё  наше творчество  направлено  на  то,  чтобы  воплотить  в  книгах,  пьесах,  стихах героизм  нашего народа, славу и  мужество Красной Армии, трудовые подвиги стахановцев,  мудрость  наших  полководцев,  гений  величайшего  человека нашей  эпохи  -   Сталина… Наше  оружие -   перо.  Но  в  любой  час,  если  понадобится, мы  готовы  сменить  его  на боевое оружие  и  сражаться  вместе  с  передовыми частями на фронте, истреблять врага без пощады».

53. Семья Родченко.

В Молотов из Очера прибыла семья Родченко. Варя поступила в 9 класс школы №21. Школьники писали на обоях, газетах, а вместо чернил использовали сажу и синьку. В школе было печное отопление и дети сидели в пальто. Руки мерзли. На обед давали булочку или кусок ржаного хлеба. Пили фруктовый чай без сахара.
В баню учащиеся ходили организованно. Каждому давали мыло и шайку.

54. Смерть матери Лили Брик.

10 февраля Лиля получила последнее письмо матери. Через два дня Елена Юрьевна Каган тихо скончалась, на 70-м году жизни в Армавире. От порока сердца. Лиля узнала об этом из письма дяди-врача, которое она получила 9 марта.
Лиля постоянно думала о матери. «Почему она скрывала болезнь? Меня не было с ней. Может я чем-то помогла бы ей? Она не видела радости в жизни. Теперь ее нет, а я многого не успела сказать».
Лиля неожиданно вспомнила Володю и нахлынула такая тоска. «Невыносимо сознание, что НИКОГДА не увижу его!».
Чтобы успокоится, Брик написала письмо бывшей подруге Маяковского – Наталье Федоровне Рябовой. Рассказала о своей тоске и ужасающем пессимизме. Хандра ушла.

Вася предложил Лиле отдохнуть.
- Лиличка, давай с открытием навигации съездим до Астрахани и обратно.
- Я согласна!!!
Супруги забыли о войне, а там, на их пути, будет Сталинград.
Вокруг происходило множество событий, а они думали о своем семейном счастье.
Ося заинтересовался походом Ермака в Сибирь. Может у него получится пьеса или сценарий. Ему пришла телеграмма из Сталинабада. Предлагали приехать на работу в «Детфильм». Он отказался. Крученых просил Лилю прислать денег на издание первых трех томов. Николай Иванович Глазков прислал свои новые стихи. Особенно ей понравилось:
«Господи! Вступися за Советы,
Защити страну от высших рас,
Потому что все Твои заветы
Нарушает Гитлер чаще нас.
В общем, жизнь продолжается».

55. Петр Михайлович Горюнов.

- Здравствуйте, Аркадий Алексеевич! Давно хотел с вами встретиться. Предлагаю вам ехать со мной по области. Побываете в разных городах и поселках. Найдете новые темы для своих произведений. Узнаете с каким трудом добывается в тылу победа, - сказал Петр Михайлович Горюнов, председатель Молотовского облисплкома.
- Спасибо, товарищ Горюнов. Я согласен, но можем ли взять с собой товарища Слонимского.
- Конечно. Это очень хорошо.
5 марта 1942 года они сели в роскошный салон-вагон №2 и отправились в Чусовой. Там Петра Михайлович выступил перед рабочими.
- Аркадий Алексеевич, видите, как живет страна. Людей не хватает, но работают с энтузиазмом. Плохо с транспортом, поэтому завод не выполняет план.
- Партия же пытается исправить ситуацию.
- В начальники набрали людей с низкой культурой, поэтому всюду бюрократизм. Мои помощники - дураки. Люди без образования. Наши коммунисты далеки от идеала. Мне же ближе простые работяги.
- А что вы думаете о товарище Гусарове  Николае  Ивановиче? Он, вроде бы, настоящий большевик, - спросил Первенцев.
- Николай Иванович Гусаров - первый  секретарь  обкома  и горкома партии. Рассказывали, что во время игры в биллиард он поспорил с товарищем Константином Сергеевичем  Валухиным, хозяином Свердловской области, чья область лучше. Николай Иванович заявил, что Мотовилиха не меньше Уралмаша. В Пермь он привез фикус, пальму, три чемодана и бабушку. Я отвозил его в Дом чекистов (сейчас – Сибирская, 30). Ему досталось пять комнат на пятом этаже. Для его охраны в подъезде поставили пост милиции. Он сразу возомнил себя главным в Перми. Заводила, хвастун и фантазер. Ходит только окруженный соратниками: членами бюро обкома, начальниками НКВД, директорами заводов и представителями культурного бомонда. Одет в полувоенный костюм, в фуражке - «сталинке». Произведений Владимира Ильича он не читал. Зато хорошо помнит книгу Маяковского «Возьмем винтовки новые» и любит петь.
- Я слышал, что он очень требователен к подчиненным.
- Да. Он не любит подхалимов и считает, что нужно честно служить советской власти.
Скоро поезд остановился. Поселок Теплая гора. Здание клуба в окружении  сугробов. На сцене поставили трибуну, стол и стулья. Товарищ Горюнов согласовал регламент с директором клуба. Скоро в зал зашли красноармейцы. Замерзшие. Прямо с марша.
После доклада Петра Горюнова выступили Первенцев и Слонимский. Солдаты слушали внимательно и задавали вопросы. После мероприятия они направились в свои деревянные казармы, наспех сколоченные, но теплые. Нары были в три этажа. Без матрацев, простыней и подушек.  Горюнов и писатели ушли спать в партийное общежитие.

56. Щен.

13  марта в  Молотовском  книжном  издательстве  подписана  к  печати книга Оси «Иван Грозный». Он сдержал обещание Александру Николаевичу. Теперь хвастается, что не зря приехал в Молотов.

У Лили же конь не валялся, хотя ей нужно только закончить рукопись 1936 года. Она писала мало. Рука двигалась машинально. Буквы плясали вместе с мыслями. Строчки падали вниз. «Как секретарша Лидочка будет все это читать?», - подумала Лиля.  Легче ей давались рисунки. Наплыли воспоминания. Вот они с Володей говорят и пишут о животных. Он спрашивал, не видела ли Лиличка «каких-нибудь интересных собаков и кошков». Вспомнились его картинки. Себя Володя всегда изображал щенком, а Лилю - кошкой. «Они не люди, но живые», - говорил он.

В апреля 1942 года рассказ-воспоминание Брик о Маяковском «Щен» вышел отдельной книгой в Молотовском книжном издательстве. Тоненькая книжечка для детей.

57. Жаркое лето 1942 года.

Наступило жаркое лето 1942 года. Лиля и ее друзья были счастливы. Они пережили голодную зиму. Их  кормили  лес,  река  и земля-матушка. Это грибы, ягоды и разные травы. Особенно запомнились кружочки  картофеля,  посыпанные солью  и  испеченные  на  печке.

Лиля и Вася помогали Гавриловым по огороду,  копали  грядки, садили картофель,  пололи. Ребята: два Вити, Вовка, Нюра и Лида помогали Лиле принести воду с ключика.

58. Молотовская  книжная  типография  № 2.

12  июня 1942 года открылась  Молотовская  книжная  типография  № 2.  Она возникла в результате эвакуации Ленинградской типографии имени М. Горького («Печатного  двора»):  в  Молотов. Приехали  около  двух сотен специалистов,  привезли  шесть  линотипов,  четыре  печатные машины  и  другое  оборудование.  Ленинградские мастера обучали своему делу молодых рабочих.
Александр Николаевич Спешилов не знал что ему делать. Заказов не хватало. Оборудование простаивало.
Вдруг его осенило. Надо использовать отходы издательства: срывы, обрезки и другое.
- Будем выпускать детские книжки-малышки, - доложил он товарищу Гусарову Николаю Ивановичу.
- А каким тиражом предполагаете издавать?
- Каждый месяц по книжке-раскладушке.
- Добро, Александр Николаевич.
Александр Николаевич решил навести порядок в издательстве. Коридоры были завалены разным хламом, мусором. Рабочие ходили в грязных халатах, небритые.
- Сегодня мы проведем санитарный день, - сказал он на собрании коллектива. – Уберем грязь, пыль, мусор. Всю ненужную мебель и хозяйственные вещи вынесем на улицу. У входа надо убрать обеденный стол. Он там не нужен.
Работа закипела. Помещения издательства стали более ухоженными и чистыми.
Для ускорения прохождения рукописей через редакцию Спешилов расширил состав редакционного аппарата и редакционно-художественного  совета  за  счет  эвакуированных писателей.
Главным редактором, председателем редакционно-художественного  совета,  ответственным  редактором  альманаха  «Прикамье» стал Семен Львович Рыков. Это был историк из Архивного института Москвы. Ему разрешили работать в любое время.
Скоро Рыкова заменил опытный  ленинградский  журналист  Алексей  Михайлович Семенов. Он очень впечатлили Александра Николаевича - профессионально  грамотный,  с  крепкой  партийной закалкой. Его уважали издатели и писатели.
Семенов здоровался с каждым вежливо, на равных. Он всегда молча садился на редакторский стул, а с работы уходил последним.
Несмотря на болезни, Алексей Михайлович находил в себе силы для плодотворной работы.
На должность редактора художественной литературы назначили поэтессу Надежду Януарьевну Рыкову.
Спешилов пересмотрел тематический план на 1942 год в сторону увеличения, список  партийно-массовой  литературой  согласовал  с  обкомом ВКП(б).

59. Рубка леса.

Все помнили жуткие зимние холода. «Горьковка» имела печное отопление. В некоторых помещениях находились буржуйки.

Во время войны старые и больные лошади не выдерживали сильных нагрузок, падали в дороге от бескормицы и истощения. Более сильные были мобилизованы в воинские части. Машин  не  хватало.  Горожане перемещались пешком или на трамваях.

Сотрудники областной библиотеки имени Горького (сейчас - Центральная городская библиотека имени Пушкина и Краевая детская библиотека имени Кузьмина), как и все пермяки, собрались заготавливать дрова за Камой.  Пришлось ехать на поезде до станции «Курья». На станции им предоставили лошадей. Бригадой по заготовке дров руководила Татьяна Петровна Санникова, заместитель директора.
- Сейчас я посмотрю план лесосеки. Поворачиваем направо. Вот лес, который был отведен для нас. Складываем инструменты в одно место,- сказала она.
- Лесная бригада, вы готовы работать? – спросил парторг.
От работы никто не отказывался.
- Будем лесорубами! - крикнули сотрудники читального зала.
Все пошли в лес - за сосной. За работу взялись охотно. Лес был строевой, высокий.
- Не торопитесь, посмотрите на дерево. Подумайте, как его удобнее повалить, чтобы можно было разделать, - советовал методист и парторг Александр Прокопьевич Кузнецов. - Я знаю, вам сложно в первый раз. Страшно. Дрова нам нужны. Их никто нам не даст. Страна работает на фронт, а нам надо валить деревья. Кто-то пусть рубит сучья. Потом все деревья загрузим на сани.
Женщины лихо взялись за пилу, но она шла неровно и часто срывалась. Рубить сучья казалось очень легко, но усталость наступала быстрее. Нельзя было отставать от пильщиков. У всех болела спина и устали руки, но парторг не давал мерзнуть.
Через каждые два часа делали перерыв. Парторг рассказывал анекдоты. Все смеялись.
-  Александр Прокопьевич, а лешие существуют?
- Да. Они двухметрового роста и могут поднимать кучу дров.
- Это скорее про нас, - засмеялась Татьяна Петровна.
Вот последнее дерево свалено. Парторг разжег костер и заварил гречневую кашу. Вкусно поели и начали загружать деревья на сани, убирать сучья. Тяжелые бревна перетаскивали через пни и кочки. Бревна складывали в клетки. Потом библиотекари бодро поехали на станцию. На некоторых участках дороги лошади подымались с трудом. Там их встретили железнодорожники.
- Молодцы девчата, настоящие лесорубы, - сказал начальник станции.
Скоро прибыл товарный поезд. Деревья загрузили в вагон и поехали в теплушке на Пермь-1.

Горнозаводская железная дорога проходила по туннелю около дома купца Мешкова. Вот и Пермь-1. Башенки на крыше придавали зданию неповторимый облик. Внутри  вокзал был разделен на несколько секций: зал ожидания с жесткими диванами, билетные кассы, буфет и служебные помещения.

Александр Прокопьевич договорился по телефону со Службой грузовых перевозок, чтобы приехал грузовик. Через десять минут он приехал. На нем прибыли красноармейцы. Они помогли загрузить дрова и уехали с парторгом в библиотеку.
Сотрудницы подносили бревна к трамвайной остановке, грузили на платформы, а уже у запасного входа в здание (сейчас - вход в Краевую детскую библиотеку имени Л.И. Кузьмина)сбрасывали на землю, и опять поднимали уже в «Горьковке», к печам. Грузовые трамваи активно использовались в Молотове постоянно.  Автомобилей и лошадей не хватало.

60. Банька.

Сегодня Лиля и Женя идут в баню. Хозяйка принесла им хозяйственное мыло. Оно находилось  в банке,  жидкое и темное.  Ни таза, ни кружек,  ни  кастрюль,  ничего не было.
- И как нам мыться? — спросила Женя.
- Сейчас принесу чистые тарелки.
После бани Женя спросила Лилю: - Может отдохнем?
- Я уже очень отдохнула. Нервы отошли и даже подобрела.

61. Август 1942 года.

Благодаря работе Молотовской книжной  типографии  №  2 Спешилов смог в августе 1942 года издать больше книг. Был издан сборник рассказов Михаила Слонимского «Родной дом», «Отечественная война 1812 года» И. Берхина и другие.  Вышел пятый сборник «Прикамье», куда вошли произведения известных поэтов и прозаиков: Ю. Тынянова, А. Штейна, Г. Семенова, В. Азарова, Е. Полонской, М. Павловой, М. Слонимского, С. Спасского, С. Розенфельда и др.

Варя Родченко увидела в газете объявление о приеме на подготовительные курсы в Московский сельскохозяйственный институт. Она училась на этих курсах, сдала экстерном экзамены за 10 класс и поступила на зоотехническое отделение.

62. Прогулки по полям.

Летом Лида Гаврилова с утра уходила в лес по ягоды, чтобы набрать бидончик.  Самые крупные плоды она ела сама. Вечером бидончик отдавала Нине Леонтьевне. Земляника и черника стоили на рынке дорого. Нюра помогала матери: работала в огороде, готовила еду, стирала, чинила одежду. Виталик старший пилил и колол дрова, выкладывал поленницы во дворе. Другие дети Гавриловых играли на улице. Молодые, здоровые, поэтому не уставали.
Лиля и Вася тоже бродили до полуночи. Сидели под луной, на холме.
Однажды всю ночь провалялись под огромным кустом цветущей черемухи. Вася разжег костер, и не было ни единой мошки. Они кипятили воду в банке из-под консервного компота и пили морковный чай. Домой Вася и Лиля, насыщенные впечатлениями, возвращались домой.
Жизнь казалась замечательной. Мешали только мошки. В доме Нина Леонтьевна повесила марлю на окнах и дверях.
Лиля чуть потолстела и подурнела и стала завидовать Жене. Она была красивая и худая.
Вечером друзья играли в карточную игру винт. На это занятие уходило около двух часов. Потом Лиля писала письма родным и друзьям. Она очень переживала за них. Где они? Что с ними?
Ночи пролетали быстро, а утро обещало новые заботы и тревоги. В огороде  летали  белые бабочки  (капустницы),  желтые  лимонницы и пчелки.
На улице за воротами  было полно  травы  птичьего горца и одуванчиков.

Летом Ося написал много хороших стихов. Вася занимался статьями для местных газет. Платили мало. Лиля написала о Володе, но получилось скучно. Она стряпала плохо, поэтому договорилась с Женей о разделении обязанностей. Евгения занялась хлебопекарным и кондитерским производством, а Лиля – покупкой всего необходимого.

63. Открытки от Крученых.

В 1942 году в школах ввели раздельное обучение девочек и мальчиков.

В сентябре погода стала холодная. Друзья ходили в пальто. Лиля получила открытку от Алексея Елесеевича Крученых. Он на собственные деньги издавал в Москве свои брошюры. Его заумные стихи перестали быть интересными. Писатели с ним не разговаривали. Про него забыли. Крученых просил Лилю разрекламировать архив футуристов, который он собрал. Кроме того спрашивал, нужен ли в Молотове литературный работник. Лиля не знала, что ему и ответить. Ей самой было тут тяжело.

64. Саватий Гинц.

Савватий Михайлович Гинц (Гинцберг) работал в газете «Звезда». У него был приёмный сын Юра и жена – Нана Кирилловна Кашлявик. Савватий сердечно отзывался о людях, любил жизнь во всех её проявлениях.
Лиля Брик пошла к Савватию в гости на улицу Кирова дом 105. Это была коммунальная квартира.
- Нана, сегодня к нам пришла гостья. Жена Маяковского – Лиля Брик.
- Саввушка, ты бы хоть предупредил. У нас ведь ничего не приготовлено из еды.
- Извини, Нана. Не было возможности.
- Может быть, я тогда пойду, - сказала Лиля.
- Ни в коем случае. Сейчас Нана что-нибудь придумает. А мы пока пойдем ко мне в кабинет, - сказал Савватий, поцеловал руку жене и пошел с Лилей в кабинет.
Гинцы жили скромно. Единственным богатством была библиотека, которую собирал Савватий всю свою жизнь. Там была уникальная подборка художественной, справочной и профессиональной литературы. Мебель была скромная, дешевая.
- Лиля Юрьевна, вы пока что-нибудь почитайте, а мне надо закончить заметку для газеты. Я работаю в основном дома.
Лиля взяла со стола пачку напечатанных листов. Это были стихи. Некоторые показались ей очень талантливо написанными.
- Савватий, это ваши произведения?
- Нет, мне приходится готовить к печати рукописи разных авторов.
Неожиданно Гинц встал и пошёл к книжному шкафу. Он взял с полки толковый словарь.
- Не удивляйтесь, Лиля Юрьевна, иногда приходится искать смысл неизвестных слов.
Скоро вернулась Нана Кирилловна.
- А вот и моя Наночка с продуктами. Хотя она работает воспитателем в детском саду, она очень вкусно готовит. Еда у нас отличается разнообразием, не смотря на скромный бюджет.
- Савва, а тебе на беречь свой желудок.
- Какая у вас дружная семья. Можно только завидовать. Невозможно представить одного без другого, - сказала Лиля Брик.
- Нас общая беда сплотила.
- А что случилось?
- В 1937 году Нана работала директором Пермского радио. Её арестовали по сфабрикованному обвинению. Я со своей сестрой Ольгой посещал ее в Каргопольлаге. Меня уволили из редакции «Звезды» и я остался без работы. Нана провела в заключении пять лет, - рассказал Савватий.
- Моего мужа-красного командира Виталия Марковича Примакова тоже арестовали, а потом расстреляли, - сказала Лиля.
- Извините, я не знал.

65. Гранки.

С 16 ноября по 16 декабря 1942 г. «учитывая решение рабочих  и  служащих»,  Молотовское  издательство  включилось  во фронтовой месячник помощи защитникам Сталинграда и Кавказа.

Александр Николаевич Спешилов вынужден был разрабатывать обязательства перевыполнения плана.
- Алексей Михайлович, что мы можем предложить по проведению «фронтового месячника»? – спросил он главного редактора.
- А что мы должны сделать?
- Добиться экономии времени и финансовых средств, - сказал Александр Николаевич.
- Может быть, мы откажемся от гранок, - предложил Семенов.
- А что такое гранки? – спросила Надежда Януарьевна Рыкова, новый редактор художественной литературы.
- Гранки — набор оттисков напечатанного материала на больших листах бумаги без разделения его на отдельные страницы, для проверки и правки. Это черновая печать текста, прошедшая процедуру верстки и возвращённая автору для окончательного согласования перед публикацией, - объяснил Александр Николаевич.
- Тогда нам необходимо обратить внимание на улучшение технического качества рукописей.
К сожалению, перевыполнить план не получилось. Не хватало бумаги, поэтому издание некоторых книг было перенесено на 1943 год. Дерево использовалось в специализированной упаковке для оружия и боеприпасов. Выпускались деревянные корпуса мин, растворимая целлюлоза для производства боеприпасов, сапёрное оборудование, армейские лыжи, авиационные пиломатериалы, авиафанера и многое другое. 

66. Лена Спешилова в кино.

После уроков Лена Спешилова пошла в кинотеатр «Художественный», чтобы посмотреть комедию «Антон Иванович сердится». Папа выдал ей контрамарку на бесплатный просмотр. Она села в последнем ряду. Зал был неполный. Сначала показали «Союзкиножурналы». Они были посвящены сражениям советской армии. Сюжет фильма простой. Дочь профессора музыки, приверженца «строгой» музыки, увлекается «легким» пением. Ей нравится молодой композитор Алеша, который написал  замечательную  музыкальную  комедию.  Отец узнает об этом и выгоняет молодого человека из дома. Дочка поступает в оперетту. Ее папа видит во сне Баха, который  его  за  презрение  к  легкой  музыке  называет  старым  ослом. Отношение его к молодому человеку меняется, и он участвует в исполнении его симфонической поэмы. Симочка и Алеша трутся друг о друга лбами.

67. Тридцатилетие семейной жизни Бриков.

В марте 1942 года в Москве пришла весна, а в Молотове (Перми) еще стояла самая настоящая уральская зима, с глубоким снегом и морозцем. Друзья все вместе отметили тридцатилетие семейной жизни Лили Юрьевны и Осипа Брика.
-  Ося, помнишь март 1912 года.
- Конечно, Лилик. Мы с тобой обвенчались дома по еврейскому обряду. Твои родители были счастливы. Пригласили знакомого раввина. Ты надела сильно декольтированное платье, но твоя мама успела в последний момент прикрыть ее шалью.

- А твои родители, Осиньш, называли меня ветреной. Тебе пришлось долго убеждать их.
- Я писал им длинные письма. «Дорогие родители, прошу поверить мне, что в этом мое счастье».

68. Василию Абгаровичу Катаняну исполнилось 40 лет.

28 апреля 1942 года друзья отметили в «семейном кругу» круглую дату — Василию Абгаровичу Катаняну исполнилось 40 лет. Он совсем забыл про день рождения — с утра до вечера писал фельетоны, а Женя печатала их на печатной машинке. Лиля с утра хозяйничала на кухне. Готовила из того, что получали по карточкам. У нее появилась мозоль от ножа.
- Вася, а сколько лет твоему сыну?
- В феврале стукнуло восемнадцать.

69. Молотовский госцирк.

12 апреля 1942 года у друзей было праздничное настроение.
- Вася, мы с Женей едем в зимний цирк. С нами еще будет Александр Родченко. Он хочет пофоткать цирк, - сказала Лиля.
- Родченко? – спросил Осип.
- Да. Он увлёкся фотосессиями. Пытается раскрыть все возможности фотоаппарата, охватить сочетание света, линий, движения и атмосферы праздника.
- А билеты купили? Ося достал билеты. Он приготовил пролог к программе цирка.
- А когда?
- В 8 часов 30 минут вечера начнется представление. Гастроли лучших мастеров циркового искусства.
- Лиличка, я бы тоже сходил, - сказал Катанян.
- Не хватает билетов. Много желающих попасть в цирк.

Путь в Мотовилиху, далекую от центра Молотова, лежал через пустыри, где бегали одичавшие собаки. Вечером жители ходили толпой. Кроме того, в этом районе орудовала банда воров. Ее организовал фронтовой дезертир.

Лиля и Женя зашли к Спешиловым, чтобы попить чайку и поговорить. Вечером они запрыгнули на трамвай №1, который ходил от Перми-2 до сада Якова Свердлова. В Разгуляе он медленно полз по трамвайному мосту через Егошиху вверх - в Мотовилиху. Рельсы начали гудеть.
Деревянное здание цирка находилось на перекрестке Уральской и Циолковского.
- Приехали. Это Соцгородок.
Вокруг стояли кирпичные дома, построенные в довоенное время.
- Что такое соцгородок? — спросила Лиля Александра Родченко.
- «Социалистический городок» или «рабочий посёлок» - это принципиально новый планировочный организм, начавший складываться в двадцатые годы. В Мотовилихе, как я узнал, он строился около нового советского завода имени Ленина по проекту Чернышева. Основу жилой застройки составили кварталы большой площади. Вместе с жильем возводились фабрика-кухня, гостиница, баня, больница и многое другое. Это был принципиально новый подход к застройке жилого района.
- Откуда вы все знаете, Александр?
- Я же художник.

Сегодня в цирке была особенная программа. В те годы публика гардеробом не пользовалась. Многие сидели в головных уборах. С батута прыгали супруги Соколовы. Потом было представление жокеев-наездников Соколовских. В перерывах выступали музыкальные клоуны Лавровские и сатир Владимир Гурский. В конце друзья посмотрели джигитовку Валентины Аквиляновой.
Лучше всех выступал артист Мосцирка Владимир Гурский. Статный мужчина, высокого роста, одетый в современный пиджак, в обшитых золотом брюках и лаковых ботинках. Он уверенно ходил по арене цирка, постоянно общаясь с публикой. Его голос эхом отзывался в зале. Ему помогал клоун Борис Дамиров.
Публике понравился фокус «Печенье». Гурский взял у человека в первом ряду шляпу и пошел к столу на арене, на котором лежали пакет с мукой, тарелочка с яйцами, стояли графин с водой, масленка, сахарница, свеча.
- Кто знает рецепт приготовления печенья?
В зале стояла тишина.
- Ладно. Я тогда подскажу. Боря держи шляпу. Да не дрожи ты так! Мы насыпаем в нее муку, добавляем две ложки масла, сахар, разбиваем два яйца, наливаем немного воды и теперь это все, помешивая палочкой, подогреваем...
Человек без шляпы очень разволновался.
- Сейчас я зажгу свечу и подогрею над  ее пламенем шляпу… Теперь готово. Боря высыпай на стол и угощай зрителей.
Лиля с опаской взяла печенье. Оно оказалось настоящим.
- Смотрите все! Шляпа целая и я возвращаю ее владельцу.
Клоун Дамиров тоже попробовал печенье и кричал:
— Я хочу сделать такое же!
Он подбежал к человеку, сидящему в первом ряду и сорвал с него шляпу. Все повторилось. Только Борис все перемешал огромной палкой.
- Я вызову милицию, - кричал зритель.
 Публика загрохотала деревянными стульями. Все хотели посмотреть. Борис же добавил к месиву опилки и нес шляпу к первому ряду, держа в другой руке тарелочку, на которую вываливал содержимое шляпы.
Зритель отобрал у Бориса шляпу  и бросил ее на пол.
Все хохотали.
Гурский достал из-под пиджака чистую шляпу и своим хорошо поставленным голосом сказал:
- Товарищ, успокойтесь, вот ваша шляпа. Мы ее просто подменили. Это была наша маленькая клоунская шутка!
Зритель недоверчиво брал шляпу. Он внимательно ее осматривал и, убеждаясь, что она действительно не испачкана, успокоился и сел на свое место.

70. День памяти пролетарского поэта Владимира Маяковского.

Лиля приехала в библиотеку имени Горького. Сегодня она должна провести мероприятие – день памяти пролетарского поэта Владимира Маяковского (К 12-й годовщине гибели). Спешилов договорился с областной библиотекой имени М. Горького. Савватий Гинц написал о ней в статье «Боевая выставка» еще 23 января.
Люди, которые не получили билетов, стояли на улице. Они громко ругались.  Лиля прошла через запасной ход, чтобы не слышать мат. Самые злобные прислали ей записки в зал. «Ты – физическая и духовная проститутка», «Наглая и бесстыжая еврейка», - писали они.
Как делать выставку? Лиля обычно собирала материал и тщательно изучала информацию по теме. Сегодня все надо делать самой.
Выставочка «В.  Маяковский. За Родину. За Партию. За Сталина» получилась вполне провинциальная. Книжек мало. Зато много  цитат из стихов Володи.
В читальном зале было много народу. Много красноармейцев. Некоторые сидели на венских стульях, а другие стояли у стен и при входе в зал. Сначала выступили писатели из Молотовской писательской организации. Свой доклад «Поэт Советской Родины» прочитал Николай Степанов. Потом был перерыв.
Библиотекари подготовили кинопроектор К-25 (Катюша) Ленинградского ГОЗ, который привезли сотрудники сектора тематических вечеров областного отдела искусств. На стене повесили большой экран. Лиля заправила ленту.
- Товарищи, сейчас я вам покажу документальный фильм о великом поэте Маяковском, который был выпущен Центральной студией кинохроники в 1940 году. Его создал режиссер товарищ Бубрик по моему сценарию. Мне помогал товарищ Эльберт. Володя запечатлен лишь в нескольких кадрах, но вы много узнаете о его жизни.
Зрители внимательно смотрели фильм. Вот село Багдади – родина поэта. Кутаисская гимназия, где он учился, архивные документы охранки. Особенно впечатлили всех плакаты, которые звали на борьбу за власть Советов и к победам на трудовом фронте. Музей в московской квартире. Актер Владимир Яхонтов прочитал стихи Маяковского.
После просмотра солдаты захлопали в ладоши и направились к выходу.
Товарищ Санникова Татьяна Петровна,  временно исполняющая обязанности директора пригласила Лилю на посиделки. Все лекции в библиотеке обычно заканчивались чаепитием. Во время войны пили морковный чай с сахарином.
После мероприятия поэт чтец Александр Грызунов провожал Лилю до дома Спешиловых, где она хотела заночевать.
- Лиля Юрьевна…
- Можно Лиличка.
- Товарищ Лиличка, расскажите, пожалуйста, о похоронах Владимира Маяковского. Мы живем в провинции и ничего не знаем о столичных событиях. Как это было?
- Я 15-го апреля 1930 года позвонила Агранову и попросила его отложить похороны до нашего приезда из Германии. Мы с Осей и Васей прибыли 17 апреля в Москву и прямо с Брянского вокзала поехали в писательский клуб на улице Воровского. Там был выставлен гроб с телом Маяковского. Толпы народа. У гроба находилась мать Володи Александра Алексеевна, его сестры: Людмила и Ольга. Я плакала. Чем ближе подходила к гробу, тем все тяжелее было на душе. Жить не хотелось, но Оську нельзя было бросить. Он не выжил бы без меня. Думаю, только это меня удержало. Сменялись почетные караулы, а в два часа гроб поставили во дворе. Начался траурный митинг. Выступил товарищ Луначарский, Феликс Кон и другие. Семен Кирсанов прочитал «Во весь голос». Потом гроб подняли на грузовик и венок из молотов, маховиков и винтов с надписью «Железному поэту — железный венок». Толпы москвичей провожали Володю в последний путь. Мы с Осей шли пешком. Нас сопровождала Луэлла Краснощекова. Народу стало больше. Мы с трудом добрались до крематория. Там была конная милиция. Я с Осей села на скамеечку, но тут милиционер закричал: «Брик! Где Брик? Требуют Брик!». Александра Алексеевна не хотела проститься с сыном и допустить кремацию без меня. Мы прошли в крематорий. Там звучал «Интернационал» и гроб с телом поэта опускали в жар всепожирающего пламени. Створки закрылись. Все было кончено. Володи больше нет.
- Вам, наверное, было тяжело пережить это.
- Да.
- Спасибо, Александр. Вы сегодня хорошо прочитали стихи Володи. Дальше я сама…
Осип Брик и Василий Катанян в этот день выступили в Доме Красной Армии и госпитале. Поэт Дмитрий Спасский прочитал ряд своих стихов, посвященных Маяковскому.
Вечером друзья собрались в «Семиэтажке» и делились своими впечатлениями. Завтра им надо было выступить на радио.

71. Молотовское радио.

Осип и Катанян пришли на радио.

В годы войны точки радиовещания были в корпусах предприятий и столовых. были точки радиовещания.
Новости о положении дел на фронте жители Молотова узнавали по радио. Радиоприемники-репродукторы стояли на перекрестках улиц. Проводились общегородские митинги и читки сообщений Совинформбюро.

- У нас затевается грандиозная программа радиопередач, посвященная Маяковскому. Вам Осип Максимович поручается генеральный план передач на полгода вперед. В него должны войти: 2 больших, открытых вечера, часа на 2; 2 вечера по 1 часу; около 15 передач по 25 минут; 15 передач по 13 минут и несколько больших передач на 55 минут. Кроме того, должны быть включены в план несколько бесед о Маяковском по 25 минут, - сказал директор.

72. «Иван Грозный» ждет своей очереди.

19 апреля 1942 года Лиля и Ося провели вечер памяти в колхозном клубе. Пришлось ехать на автобусе десять километров. Его постоянно трясло. Он шумел и тарахтел, застревал в грязи. В деревянном клубе Бриков не ждали. Публика занималась своими делами.

4 мая Лиля приехала в типографию.
- Александр Николаевич, наши с Осей книжки уже напечатаны? – спросила она Спешилова и почувствовала запах типографской краски.
- Типография перегружена. «Щен» и «Иван Грозный» ждут своей очереди. Лиля Юрьевна, вы все узнаете первой.
- «Грозный» Осипа Максимовича лучше чем у Толстого, - сказала Надежда Януарьевна.

73. Лиля и Лена Спешилова.

В субботу, 9 мая 1942 года школьные хулиганы в Нижней Курье (Водниках) изрезали  первомайский  лозунг  с  изречением товарища Сталина, выбили стекла в кабинете директора и некоторых  классах. В форточку бросили палку. Пострадала ученица Решетникова. Вечером на учительниц школы №19 напали неизвестные и нанесли им ушибы.  Школы стали очагом насилия.

Вечером 19 мая 1942 Лиля и Ося пришли в гости к Спешиловым. Дома была Лена и Александр Николаевич. Александра Петровна была в гостях у подруги.
- Здравствуйте! Я так рада вас видеть. Тетя Лиля, вы такая красавица, - сказала Лена.
- Ты тоже красотка, только стесняешься этого.
- Лиля, мы с Александром Николаевичем пойдем. Нас ждут в 8 часов в редакции газеты «Звезда». Писательская организация будет обсуждать моего «Грозного».
- Ладно, идите. Мы с Леной кофе попьем.
Мужчины ушли. За окнами было уже темно. Майская ночь.
- Тетя Лиля, я хотела вас спросить.
- Спрашивай.
- А вы любили Владимира Маяковского?
- Леночка, я не могу сказать, что любила его. Было много мужчин, которых я как будто любила, за которых даже вышла замуж. Я боялась, что меня обвинят в мещанстве. Просто меня переполняли чувства, фантазии и мечты. Володю я жалела и восторгалась им.
- А что надо сделать, чтобы мужчины полюбили тебя?
- Мужчина должен думать о том, что он замечательный и единственный для тебя. Надо сказать о том, что другие его не понимают. Кроме того требуется разрешить ему делать то, что запрещают ему дома. Остальное за тебя сделают прическа, макияж, одежда и обувь.
- А какое свидание с Маяковским вам больше всего запомнилось?
- Однажды мы гуляли с Володей в Петрограде возле порта. Я удивилась тому, что у кораблей из труб не идет дым. «Они не смеют дымить в вашем присутствии», - сказал Маяковский.
 
74. Нижняя Курья летом.

Летом 1942 года мальчишки Нижней Курьи водить в ночное лошадей, сажать картошку «глазками». Ваня, сосед Огородниковых, сделал из тряпок мяч и гонял футбол с друзьями. После обеда они рыли траншеи, лепили из глины танки, гули — шары для нанесения ущерба противнику.

Василию Катаняну Нижняя Курья понравилась. Красивая природа. Величественная Кама с прекрасными пляжами. Лиля и Вася любили посидеть с  удочкой у реки.

В доме Огородниковых всегда были свежие овощи, зелень, молоко и домашние яйца. В лесу друзья собирали ягоды и грибы. Иногда ели вареные молодые побеги борщевика с хлебом и солью. Мешали жить клопы. Та еще напасть.

75. День рождения Маяковского.

19 июля 1942 года было пятидесятилетие Владимира Маяковского. Лиля всегда отмечала день рождения Володи. Сегодня она отстояла длинную очередь в магазине и стала готовить изысканный десерт — сладкую манную кашу.
- Лиля, а где любимое блюдо Володи — вареники с вишнями? — спросил Осип.
- Ося, в магазинах нет муки. Я спрашивала у своих знакомых. Ни у кого нет. Ею не разрешено торговать.
- Лиличка, я принес десяток варенных яиц.
- Молодец. Вася присыпай кашу корицей.

76. О гибели Маяковского.
 
27 июля 1942 года Лиля Брик провела творческий вечер на Молотовском заводе №19 имени И.В. Сталина (сейчас – ПАО «Пермская научно-производственная приборостроительная компания»). Домой ее провожал журналист Савватий Гинц. Они встретились около памятника вождю перед зданием заводоуправления.
- Товарищ Лиля Юрьевна, расскажите мне как вам стало известно о гибели Маяковского. Вы ведь были в Германии.
- Мы с Осей приехали в Берлин. Я зашла в номер, а там куча писем и телеграмма.
- Вы стали читать телеграмму?
- Нет. Я побежала в ванную.
- Вы что-то чувствовали?
- Я ничего не почувствовала.
- А потом?
- После ванной я прочла телеграмму. Ее отправили Лева Гринкруг и Агранов. Там говорилось, что Маяковский покончил жизнь самоубийством.

77. Кама.

Июльским вечером Вася и Лиля пошли на Каму. Они наблюдали за  заходом  солнца.  Лиля собирала полевой чеснок и черную смородину. Река  блестела от солнечных лучей,  а  рыбки, выскакивая  из  воды, делали замысловатые  прыжки. 

78. Августовские заботы.

8 августа 1942 года Лиля отправила книгу «Иван Грозный» Осипа своей подруге - Наталье Федоровне Рябовой. В письме она попросила обязательно прочитать либретто и написать Осе свое мнение.
Типография заканчивала печатать обложку «Щена». Лиля ждала разрешения Моссовета на временное посещение столицы.

В августе в Молотов из Ленинграда был эвакуирован поэт и писатель А.А. Д`Актиль (Френкель). Ося помог ему писать праздничное обозрение «Говорит Москва» для театра миниатюры и тексты к сатирическим плакатам. Спешилов устроил Френкеля корреспондентом в газету «Звезда».

Кроме того началась заготовка картошки и моркови. В магазине друзья закупили кофе. Осип трудился над сценарием о подростках-героях труда для «Детфильма», а Вася писал очерки о молотовских заводах.

Война перечеркнула все надежды на отдых. Никаких отпусков! Лиля и Женя ходили по грибы в лес около деревни Новоселы. Взяли все необходимое снаряжение у семьи Гавриловых. Погода была отличная. Легкий ветерок. В лесу было тихо и пахло сосной. Шебетали птички и бегали по веткам белки. Пахло сосной. Будто не было войны. Женя пошла в другую сторону, стараясь находится поблизости. И вот первый гриб! За ним второй! Насобирали массу грибов: подберезовиков, подосиновиков, груздей, сыроежек, моховиков и лисичек. Красивые, ароматные. Обе вернулись довольные. Получилось грибное ассорти. Женя расстелила на стол скатерть, достала картошку и морковь с огорода. Осип и Вася купили в магазине кофе.

На следующий день подруги снова пошли в лес. Снова им повезло. Грибов было много. Вечером подруги вышли из леса и поняли, что идет небольшой дождь. Под деревьями он был незаметен. Подруги спрятались под деревом, накрывшись пальто.
-   Нудный дождик! Никакого просвета! — воскликнула Женя.
Домой они вернулись когда стало совсем темно. Дома Вася писал очерки о молотовских заводах.
Он стал целыми днями пропадать в читальном зале «Горьковки», собирая информацию из разных источников.

79. День рождения Евгении Соколовой.

16 октября 1942 года друзья отмечали все вместе день рождения Жени Соколовой.
Осип прочитал стихотворение «Женечке»:
«Растаял год, Женюшечка,
еще один — как дым.
Корабликом игрушечным
уплыл — и невидим.
Сидим с тобой мы у моря,
погодки не видать.
А все же — чувство юмора
не следует терять.
Всплывет волшебной рыбкою
отплытия заря.
Скажу тебе с улыбкою:
«А вот она — Курья!»
Ты засмеешься, глядя в небо:
«Не вспоминай того, что не было!»
Лиля и Вася подарили имениннице меховые туфли.
«Чтобы ножки Женины
с холода не пухли,
Дарим ей к рожденью
меховые туфли.
От Лили, Васи, Оси
принять их просим!».
Друзья выпили водочки из московских рюмок.

80. Похороны Петра Михайловича Горюнова.

В начале октября 1942 года Первенцев узнал, что Горюнов скончался он сердечного приступа. Для него это была тяжелая утрата, так как Петр Михайлович помог ему пережить «ужасы тела и души».

Горожане прощались с председателем исполкома областного Совета депутатов трудящихся. Шествие по К. Маркса. Впереди ехал грузовик с гробом. Коммунисты несли красные флаги.
Первенцев вернулся в Молотов и сразу посетил Егошихинское кладбище, где похоронили его друга. Здесь были похоронены выдающиеся люди Перми: поэты, писатели, офицеры, князья, графы, которые жили еще в царской России. В центре кладбища располагалась заброшенная Всесвятская церковь.

11  октября Аркадий Алексеевич вместе с Вениамином Кавериным принял участие в создании литературно-художественного  объединения при  обкоме ВЛКСМ.  Председателем бюро был утвержден редактор  Молотовского областного театра миниатюр и эстрады Евгений Данилович Сурков, а заместителем Первенцев.

С 28  октября объединение стало организовывать «литературные пятницы» - специальные литературные встречи писателей с комсомольцами и студентами госуниверситета. 
Аркадий Алексеевич рассказал о положении на Южном фронте. Каверин прочитал два своих неопубликованных рассказа из жизни военных моряков «Девушка-краснофлотец» и «Любовь».
После мероприятия Вениамин Александрович ушел с секретарем обкома Гусаровым.
- Веня, почему ты стыдишься своей фамилии? Ты же Зильбер — сын военного музыканта. Неужели из-за еврейских корней? - спросил Николай Иванович своего приятеля.
- Не только. Петр Каверин был лихим гусаром, героем Отечественной войны 1812 года. Пушкин упомянул его в романе «Евгений Онегин».
- Так мы с тобой два гусара. Пошли ко мне в гости.

81. Посылка для Родченко.

14 октября Лиля привезла посылку художнице Варваре Федоровне Степановой (Родченко) и ее дочери Варе (Мульке). Они проживали в квартире №1 на втором этаже дома на Советской, 32.
- Лиличка, спасибо тебе и Катаняну. Мне бы еще очки, а то плохо вижу, - сказала Варвара Федоровна.
- Посылку из Москвы привез Вася. Я передам ему вашу благодарность. А теперь давайте посмотрим что там.
Степанова вскрыла посылку и обрадовалась. Там были ее любимые папиросы в портсигаре. Она закурила. Папироска оказалась странной и очень вкусной.
Мулька (Варвара младшая) увидела штанишки, черные чулки и запрыгала от радости.
- Спасибо папе и вам тетя Лиля.
- Лиличка, ты меня извини. Не могу к вам в Курью съездить. Время не хватает. Все выставки, выставки, монтажи… Сегодня хотя бы печку затопили — можно варить клей. Разве об этом мы мечтали? Ни у тебя, ни у меня, ни у Мульки нет пальто. Мы какие-то сплошные оборванцы. Вот доработались. Молотовские грусняшки. Конец комедии. Всю жизнь надо начинать сначала. Давай вместе покурим. Надо успокоиться.
Лиля достала трубочку и сделала несколько затяжек.

82. Столовая ресторана «Кама».

3 ноября 1942 года Осип из Нижней Курьи приехал в гости к художнице-авангардистке Варваре Федоровне Степановой (Варст) — жене Александра Родченко.
- Варя, сходи со мной в ресторан «Кама». Прошу.
- А что случилось? Почему ты один?
- Мне необходимо взять три обеда с собой.
- Для кого?
- Для Жени Жемчужной, Лилички и Васи Катаняна. Им есть нечего. Четвертой я поделюсь с тобой.
- А судки (кухонные ведерки) ты взял?
- Да.
- Конечно, помогу, только ты развлекай меня разговорами… Как ты все это повезешь на другой берег Камы?
- Постараюсь, ведь они там голодают.
Варя и Осип пошли в ресторан «Кама». Это было старинное здание. В годы войны там на обоих этажах работали столовые. Осип и Варя сдали пальто в гардероб, а потом пошли получать обеды по карточкам. Один человек по талонам мог взять только две порции еды.
- Спасибо тебе Варя. Я пойду на трамвай. Надо быстрее доехать до Перми-2. Хочу успеть на пригородный поезд.
Варвара Степанова (Родченко) зашла в магазин и получила остатки сахара – 100 грамм. Дома она заварила чай для мужа.

83. Похороны А.А. д’Актиля.

29  ноября 1942 года пермяки прощались с умершим поэтом А.А. д’Актилем (Френкелем), Его похоронили на Егошихинском кладбище.
- В нашем городе умер один из самых ярких советских поэтов тридцатых годов, воспевший в стихах и песнях пафос первых пятилеток. Чистота его поэзии не поблекла от времени, притягивает к себе  как  магнит, - говорил на похоронах товарищ Гусаров. 

84. Проводы.

8 декабря 1942 года Василий Абгарович приехал на поезде из Москвы.
- Лиличка, мы уезжаем в столицу.
- Я ужасно рада, что ты, Васенька, не забыл меня. Обними меня. Я так тосковала без тебя, глупенький.
- Вот смотри. Я привез разрешение-вызов на возвращение из эвакуации.
- А как же Ося и Женя?
- Они должны вернуться во вторую очередь, когда на них будут оформлены документы.
- Тогда Вася давай готовится.
Лиля бросилась собирать вещи, а когда все было готово, она вместе с мужем пошла в гости к Осипу и Жене, чтобы сообщить им радостную весть. И вот друзья снова вместе.
9 декабря Лиля Юрьевна и Василий Абгарович дали последние наставления Евгении Гавриловне и Осипу Максимовичу. Расставаться не хотелось. Последние объятия у дома, который стал им родным.
Деревянная станция Курья. Улица Станционная, 1.

Вечером 10 декабря 1942 года Осип отдыхал дома, отлеживаясь после болезни. Женя мыла пол, двигала мебель, мыла посуду и чистила стол.
- Ося, напиши письмо Лиличке.
- Сейчас. Только дай мне листок бумаги.
- Укажи, что мы ждем известий.
- Женя, дай «большому» Виталику Гаврилову фотобумагу, которую оставила нам Лиля.
- Давай, только после ужина.

85. Пермь-1.

10 декабря Лиля и Вася прибыли на вокзал Пермь-2. Катанян заплатил двум носильщикам, чтобы они на больших санях отвезли все вещи в камеру хранения.
- Лиличка, я с ними. Сдам вещи на хранения.
- Да, Васечка, я подожду тебя в зале ожидания.
Лиле очень хотелось в Москву. Сесть на скорый поезд. Она вспомнила бывшего своего мужа – Виталия Примакова, Володю. Прошли другие жизни, как составы. Рельсы – натянутые жилы. Слезы потекли из глаз.
Скоро пришел Катанян.
- Мне не хотели давать бумажки, что мы с тобой прошли санитарную обработку. В санитарно-контрольном пункте заявили: «Пойдите, выкупайтесь». Я им объяснял, что мылись в бане при частном доме в Курье. Они и слушать не хотели.
- Васенька, а ты сходи в пункт первой неотложной помощи. Там работает наша знакомая Марина Зырянова.
Скоро Катанян вернулся и вместе с Лилей стал искать «билетных людей», которые продавали лишние билеты на поезда. Никого не было.
- Вася поедем к Лидочке.
- К какой Лидочке?
- Секретарше Молотовского союза советских писателей.
- Это же далеко.
- Пойдем. Может кто-то нас подвезет.
У вокзала стоял старый красно-голубой автобус ЗИС. У него просели рессоры и высохли амортизаторы.
- Плачу тридцать рублей, - сказал Вася водителю автобуса.
- Маловато. Я вам не лошадь.
- Может еще 10 папирос возьмешь.
- Плати деньги! — орал шофер.
- Будь ты человеком, - сказал Вася.
- Ладно. Доставай папиросы!
После оплаты автобус поехал.

Лидочка угостила гостей пирогом с капустой и колбасой. Ей помогала дочь Настенька. Потом выпили кофе и съели две порции бефстроганов из столовой. Лиля и Вася поехали на трамвае до Пермь-1. Пассажиров было мало. На вокзале Катанян дозвонился до Мингалева, а Брик отправила письмо в Нижнюю Курью и купила две буханки пшеничного хлеба.
В 1942 году московский поезд следовал с востока через станции «Свердловск-Пассажирский» и «Пермь-1».
- Лиличка, с билетами все будет в порядке. Сядем на поезд в 10 часов 20 минут. С нами в Москву поедут Зоя Александровна Никитина (Гацкевич) и Михаил Эммануилович Козаков.

Лиле и Васе пришлось бродить  в  ожидании  посадки  то  около  вокзала,  то  в вокзале.  В здании была масса народу. Все залы  и  вестибюли  забиты.  Лиля сидела на лавке с писателем Козаковым. Вася носился по вокзалу, как бешеный.   Те, кому не досталось место на лавке, разместились на полу и чемоданах.   чемоданах и  прямо на полу. Пассажиры громко ругались с барышней, сидящей в справочном бюро. Она не могла толком объяснить расписание поездов.
Скоро Вася нашел носильщиков за сто рублей и два куска хлеба. Лилю на руках он донес до дверей вагона.
- Лиля, когда поезд тронется никто не знает, поэтому будем сидеть в вагоне.

Ночью поезд, отправляющийся со станции «Пермь-1» на запад, в сторону Москвы, проехал мимо Нижней Курьи, где остались друзья Лили.

86. Ожидание в Нижней Курье

На следующий день Осип писал письмо Лиле и Васе, находясь в доме Нины Леонтьевны Гавриловой. Там было тепло, чисто и тихо. Женя готовила обед. На столе были грибной суп, бефстроганов с жаренной картошкой и кофе с лепешками.
- Тоска! Без Лили и Васи скучно, - сказала Нина Леонтьевна.
Вечером Ося передал открытку соседке Зине, которая поехала на пригородном до Пермь-2, чтобы она передала его в почтовое отделение.

87. Спешиловы и Каменский.

В декабре у Спешиловых гостила сестра Александры Петровны - Глафира Ивановна Гарютина с детьми. В гости зашел Василий Васильевич Каменский, соратник Маяковского и Бурлюка. Его посадили за стол вместе со всеми. Продуктов не было. Надо было накормить девять человек. Александра Петровна стала смазывать сковороду свечкой, чтобы пожарить очистки картофеля.
Через неделю Василий Васильевич привез на хорошей лошадке огромный куль с картофелем.
- Вот вам подарок из Троицы. Прилетел как на самолете, - сказал он смеясь.
Александра Петровна застыла в удивлении. Лена и дети Глафиры Ивановны сидели за семейным столом.
- Жрите, спешиловы, нечего с голода дохнуть, - сказал Каменский и поставил куль перед столом.
После этого Александра Петровна долго варила картофель в самоваре.

88. Поезд домой.

Состав отъехал от Перми-1 в 2 часа ночи. Лиля и Вася ехали в двухместном купе первой категории. В вагоне было темно и холодно. Вася и Лиля поехали еду, которую готовила Женя Соколова. Чаю не было, поэтому пили воду. За постель взяли 8 рублей. Чистые одеяла и подушки. Лиля сразу уснула. Зажглись электрические лампочки и  стало тепло.
Вася умыл руки в умывальнике, но не успел в буфете-вагоне  купить  сыр.  Выпили по стакану чая с молоком и по 2 стакана кофе. На одной из станций он купил за рубль огурец хлеб.
Вася с Михаилом Эммануиловичем играли в шахматы.
- Миша, а зачем вы едите в Москву? — спросила Лиля.
- У меня фурункулез. Буду лечиться в Кремлевке.
- Лиличка не отвлекай нас. Лучше напиши письма для Оси и Рябовых.

В Зуевке Лиля опустила письма в почтовый ящик. Она хотела почитать, но окна замерзли, поэтому села поговорить с Зоей Никитиной. Вася и Миша играли в шахматы целыми днями. Катанян проигрывал.

Утром 12 декабря 1942 года окна оттаяли, и в вагоне стало тепло.
- Васенька, достань котомки.
- Сейчас, Лиличка, только выиграю.
- Бросай! И так играете целый день. Надо поесть.
Друзья съели по кружке курьинской простокваши и выпили свежего кофе.
На станции Лиля с Зоей купили молока, яйца, чеснок, лук и масло.
- А молоко дешевле в два раза чем в Молотове, - сказала Никитина, когда зашла в вагон.
- Миша, прочитай нам свою пьесу «Дарья», - попросила Лиля, покусывая морковку.
Козаков читал свою пьесу целых три часа.
- Пьеса в четырех действиях…

13 декабря 1942 года в доме Гавриловых починили радио. Ося очень обрадовался, когда услышал арию Сусанина «Ты взойдешь, моя заря!». Оставалось отремонтировать электричество.
На улице было тепло. Женя предложила Васе на следующий день съездить в Молотов (Пермь). Брик согласился. Она села писать письмо Лиле.

89. Прибытие в Москву.

13 декабря в 6 часов вечера поезд прибыл в Москву. Вокзал погрузился во тьму. Носильщиков не было. Друзьям пришлось самим скидывать вещи в снег. На улице было тепло. Лиличка села на чемодан, а Вася пошел звонить и искать помощников.
- Вася мне страшно, - сказала Лиля со слезами на глазах, когда Катанян вернулся.
- Успокойся! Я не брошу тебя!
Через час пришли носильщики. Вася заплатил им 266 рублей. Скоро на служебной «эмке» приехал военный врач, полковник Григорий Захарович Рябов. Он погрузил вещи и уехал, а Лиля и Вася пошли на метро.

Удивительно, но в доме продолжало разговаривать радио (репродуктор). Как будто друзья не уезжали. В комнатах стояла температура около 15 градусов. Дом отапливался и электричество никто не отключал.

Лиля вышла, чтобы позвонить из домоуправления, а Вася занялся вещами. Никто не отвечал на звонки. Было тоскливо. Лилю терзали разные мысли. Взял трубку только Леонидов, который был в гостях у писателя Вирта Николая Евгеньевича.

- Как в 18-м году, — сказала Лиля.
ома ее встретил Вася, который  очень плохо себя чувствовал и еле ходил. Она вытирала два часа пыль.

После работы друзья выпили чаю и легли спать.

Утром  14 декабря Васю вдруг так затрясло, что его буквально бросало по кровати. Лиля дала ему градусник. Температура оказалась 40 градусов. Через полчаса Григорий Захарович прислал врача. Оказалось, что Вася заболел гриппом. Пришлось покупать лекарства и сдавать анализы.

На следующий день раздался громкий стук в дверь.
- Это Аннушка. Она принесла хлеб и молоко, - сказала Лиля.
В квартиру зашла женщина с большой сумкой.
- Вася, сейчас мы позавтракаем… Аннушка возьмите наши рейсовые карточки.
- Они бесполезны. Их надо менять на московские, а для этого надо отменить командировки в Молотов.
- Понятно. Вася сейчас не сможет идти за документами.
- Днем  я схожу в столовую при Союзе писателей, чтобы взять для вас обед на дом.

Скоро Катанян выздоровел и прописался в Москве. Лиля пока не  имела прописки, поэтому Вася устроился на работу в Информбюро и «Комсомольскую правду». Дом снова наполнился друзьями и знакомыми. В гости пришли Коля Асеев, Ступаки, Леонидовы и Рябовы. Иногда забегал Миша Кульчицкий.

Виталий Жемчужный узнал о приезде Жени, поэтому написал ей письмо и оставил у Лили ключ от квартиры. Он поставил чугунную печку и привез дрова. Меркуров Сергей Дмитриевич (друг Лили, скульптор-монументалист) согласился присматривать за домом, убираться и топить печь до приезда Жени и Осипа.

90. Телеграфные вызовы.

Утром 16 декабря в Нижней Курье Женя и Ося готовились ехать в Молотов (Пермь) за дровами. Стало холодней. Термометр показывал – 25 градусов. Почтальон принес письмо от Наташи Брюханенко (подруги Маяковского), открытки из Москвы и 1800 рублей из Управления по охране авторских прав.
На поезде Женя и Ося отправились в Молотов. Там заказали квитанцию на дрова, 3 куска банного мыла.
Вечером Брик писал «Исповедь подлеца». Электричество выключили, и ему пришлось сидеть с керосиновой лампой.
- Женя почитай и оцени, - сказал Осип и протянул листок Соколовой.
- По-моему, неплохо. Я схожу в магазин. Надо отоварить карточки.
В магазине продавщица Сикша отказалась дать сахар, а по промкарточкам Женя получила 12 коробков спичек.

17 декабря Женя и Ося получили срочную телеграмму от Лили Брик. Там говорилось о том,  что  18-го Гослитиздат  послал  им  телеграфные  вызовы,  согласованные с  Моссоветом,  по адресу  Молотовского  Союза  писателей. 

19 декабря 1942 года Осип пришел в редакцию газеты «Звезда». Там за столом сидел  Гинц. Он читал рукописи.
- Товарищ Гинц, у вас должно быть письмо от Лили и пропуска в Москву.
- Я ничего об этом не знаю.
- Товарищ Брик, извините меня. Это я не успела передать документы Савватию, - сказала секретарша Лидочка. Она была очень смущена.
- Ладно, прощаю, Лидочка. Побегу на почтамт, чтобы отправить  телеграфное подтверждение.

91. Возвращение Осипа и Жени

Скоро наступил январь 1943 года. Женя приехала в столицу, а Осип оставался в Молотове (Перми). Вернуться было очень сложно. Надо было доказать, что возвращение необходимо и подкрепить его документами. Лиля обратилась за помощью к Петру Ивановичу Чагину, другу Сергея Есенина. Он послал телеграфный вызов.
В Москве Осипу получил справку о прописке.

Справка
Дана в том, что гр. Брик Осип Максимович вызван в Москву для работы по изданию оборонной литературы  и  книг к 50-летию со дня рождения В.  В. Маяковского.
Справка дана для предоставления в Управление милиции  Киевского района г. Москвы.
Директор Гослитиздата П. Чагин.
19  января  1943 год.

92. Друзья у себя дома.

Дома Лиля и Вася сидели около чугунной печки. От тепла квартира ожила.
Печка казалась им сердцем. Она кормила, грела и лечила от злой хвори. Лиля почувствовала себя молодой, а Вася задремал. Треск горящих дров был колыбельной песней. Сладкий сон крепко закрыл глаза. Они были вместе — одна семья.

Осип обрадовался возвращению и решил купить лимоны для Жени. На дворе была зима. Он потратил кучу денег на такси. Фруктов в столице не хватало, но он нашел эти лимоны.
- Солнышко моё. Это все для тебя. Я ужасно тебя люблю, Женичка.