Как язык прививается

Зерницей не стягается вовне 
ко вперёдидущим граням распашным – 
к слову отвергающее, порогом непоклонным – 
неучтённая в зеркалице душа.

Нисподобляющий к устюжкам, невысоким от полей, 
раскинутым по скалам искреннего чёрного цвета – 
у корешка незолочёного, – 
не поклонит до уставших от полей в золотых сетях покровца бытия – 
сотворённых, нисходящих ко вне.

Не восходят к озерцам – 
невоздающие в основцах, багряные жемчуга.

Расшивают покровцы – 
оконечных по дорожкам непоклонным, несводимым пржеде 
и в горлице, что не снились у ручья забытых сталью площадей – 
исходят вровень по багряному пурпурцу.

Неслучайных крепостей переложат островки 
до смоковниц не засохших – 
нерасшитых аквилегий устюжки.

Земля разлитою не снилась у ручья 
на предзаконных площадях по стали незвучащих родников; 
то – предгорнего била нисподобляющий покров 
до замкнутых устюжек, 
по багряному пурпурцу окольцованных рекой, 
струящейся по белой ртути безудержной...

Да не поклонят, не уставших от полей – 
не чтущие зерницею в основцах – устюжки; 
песнью невоздающих вод к основе.

А ежели и к удали до самой – 
не сойти, в страницах, несведённых в корешках 
заглавий окольцованных по шитым переплётам книжиц распашных.

А ежели, ко удали преднисходящей – 
в удареньях у заглавий шитых книжиц – 
нисположат ко немым ко адресам – 
предизводистый покровец.

Не вступая в разговор со вперёдидущими, – 
мы ищем, памяти до чужой формы – 
очаги непредумолчных.

С духом Божиим, земля разлитою не снилась у ручья, – 
аквилегий житницы молчали. 
— 

2025