Дети войны. Продолжение 4

     Автобус остановился, двери зашипели и открылись. Выходя, Мишель помахала маме с папой, и мама махнула в ответ. А папа даже не видел, он разговаривал с большой толстой тёткой с огромной белой твёрдой причёской на голове. Тётка всё спрашивала, кому Елизавета Юрьевна завещала свой дом, неужели не ему, и папа сердито ответил, что нет, у мамаши(так он её назвал) был бзик на эту тему, и свой дом она завещала человеку, которого наверняка давно нет на свете. Какому-то Гаю... Маку...
     Тётка заквохтала, что можно же оспорить завещание, и папа сказал, что, наверно, сделает это, ему надоело жить в приймах... Ещё утром Мишелька истолковала бы это так, что он живёт в приймах у своей новой семьи (и так ему и надо!), а теперь вдруг поняла, что он имел в виду и их с мамой. Это и у них папа жил в приймах... Ну да, конечно, это же когда-то была квартира маминых родителей, а потом - мамина, а папа, получается, был не при чём... А не при чём и называется - "в приймах". Глупая маленькая Мишель-Вермишель считала, что папа с мамой одно и то же, что они неразрывны, а оно вон как!..
     Квадратный голубой автобус затерялся в потоке машин, а Мишелька пошла садиться на трамвай, чтобы ехать домой. Ей казалось, что с утра прошла целая жизнь, и скоро настанет вечер, но глядя на солнце, высоко стоящее над головой, она поняла, что сейчас только середина дня. Что ж, она, наверно, действительно всё успеет. И поспать, и посмотреть телевизор, и сделать уроки. И... заглянуть в диван, пока нет мамы. Что там такое может быть? Наверняка какая-нибудь ерунда. А вот то, что она чувствует себя, идя по своему родному двору, так, как будто вернулась из далёкого-далёкого путешествия, это совсем не ерунда. Всё стало другим... И двор - такой знакомый, но и какой-то чужой, это потому, что Мишелька глядит на него другими, взрослыми глазами...
     А двор у них на самом деле очень хороший, ни в одном доме рядом нет такого замечательного двора. Да и сам дом - высокий и красивый, взрослые называют его "сталинская постройка". В нём только четыре этажа, но он даже выше шестиэтажного дома с другой стороны Краснокоммунарской улицы! (Это по ней ходит трамвай, на котором приехала Мишель). На этой же улице находится и Мишелькина школа, и чуть дальше - детская поликлиника, где работает мама, а ещё дальше - институт, в котором преподаёт теперь Ярослав Маркович Нодье, бывший папа или просто папа... Наверно, бывших родителей всё же не бывает... Раньше он был просто инженер и "служил" в каком-то "бюро", а недавно стал преподавателем в институте. Как они все тогда радовались - и мама с папой, и глупая маленькая Мишелька... Папа всё говорил, что теперь они смогут поехать летом в Крым или на Кавказ, а там, может, и дачу купят... Купили...
     Теперь про этот институт Мишель не хочет даже и думать. Потому что гадкая, подлая, ненавистная Людмила (чтоб она сдохла!..) работает именно там. По обрывкам разговоров взрослых девочка поняла, что на самом деле папа знал эту Людмилу давно, но долго не виделся с ней, а когда стал работать в институте, тут-то она живенько его "захомутала"... Вряд ли она может быть в чём-то лучше мамы. И уж точно не может быть красивее её и добрее... Наверняка единственное её преимущество в том, что у неё ДВЕ руки.
     За институтом Краснокоммунарская улица, изгибаясь, уходит всё дальше и дальше, сначала к центру и вокзалу, а потом и совсем в далёкие края, к большому парку Культуры и Отдыха возле моря... Но всё это хоть и красивые, но чужие места. А родные - вот они. Около "сталинского дома".
     Дальше таких высоких домов нет. Мешанина улочек и переулков, застроенных одноэтажными и двухэтажными старыми домишками, обрывается на краю высокого обрыва, который полуостровом нависает над второй половиной города. Там другая жизнь, всё совсем другое. Но хотя Мишель живёт "на Горе", она всё же гораздо ближе к обитателям "Косы" - так в городе называют его низкую половину.
     Почему так? Да очень просто. Хотя мама у Мишельки врач, а отец - инженер, а теперь ещё и преподаватель института, всё же их семья живёт очень скромно, даже можно сказать, бедно. Теперь-то Мишель понимает это. Пусть в советское время как-то странно и даже стыдно говорить о том, что кто-то живёт богаче, чем другие, но такое, к сожалению, существует, и ничего тут не поделаешь. Конечно, с наступлением коммунизма всё это изменится, но, несмотря на все наши трудовые победы и достижения, близкий приход коммунизма как-то ещё пока нам не светит... Ладно. Это понятно, хотя и обидно. Что, эти взрослые не могут, что ли, постараться работать больше и лучше, чтобы хоть немного приблизить наступление Светлого Будущего?! Эх, если бы от Мишельки хоть что-то зависело... Уж она бы постаралась!
     Да, конечно, в школе им всё время говорят - ваше дело хорошо учиться, быть настоящими пионерами, это и есть ваш вклад в построение Коммунизма! Но... какой-то этот вклад ненастоящий. Вон Мишель до последнего года была круглой отличницей, и в Советском Союзе хоть что-то изменилось к лучшему?! А теперь она (стыдно сказать) съехала иногда почти до троек, а по телевизору всё так же бодро рапортуют о новых трудовых подвигах... Кажется, ещё чуть-чуть, и вот он, коммунизм!
     Зачем ей теперь быть отличницей? Папа ушёл навсегда... В Артек (Мишелькина тайная мечта!) её всё равно не пошлют. (Может, если бы ей удалось спасти кого-нибудь на пожаре, как некоторым счастливчикам...). Но девочка уже перестала в это верить.
     Бедно - плохое слово. Они живут скромно и культурно. Так говорит мама. Как ушёл папа, совсем скромно...
     Некоторые ученицы в их классе живут и одеваются совсем иначе. Например, Милочка Леванец...
     Но Милочка - это отдельная и долгая тема. Сейчас достаточно сказать лишь, что большинство Мишелькиных одноклассников родились и выросли как раз в этой мешанине старых домиков над обрывом, куда выходят окна с другой стороны "сталинского дома". Среди них есть даже дети с Косы. Все они находятся в разной степени "скромности", хотя "культурности" у них, как правило, весьма мало... У Мишели, к сожалению, пока нет близких подруг - как-то не сложилось, но вообще все её знакомые ребята с этой стороны... А совсем недавно она и с мальчишками прекрасно играла, честно сказать, даже предпочитала мальчишек, с ними было как-то интереснее! Но мальчишки вдруг испортились, все стали отъявленными хулиганами и грубиянами, а девчонки - в большинстве своём глупые модницы и сплетницы... В общем, осталась Мишель буквально у разбитого корыта, совсем одна.
     Во дворе детей мало, в основном, все неподходящего возраста. А мама рассказывала Мишели, что в её детстве, перед самой войной, ребят был полон двор. И все дружили. Причём во двор прибегало множество и чужой детворы, с Обрыва и с Косы. Никто ничего не говорил, разве что тогдашнего дворника это не очень-то радовало. Но он не мог ничего возразить, ведь тогда их двор был не просто обычный двор, это был ещё и Пионерский Форпост! А в то время пионеры были не такие, как сейчас, это были именно Пионеры. Некоторые из них, оставшиеся в городе во время войны, помогали партизанам бороться с фашистами, а кое-кто даже стал Героем! Мишель не могла представить, чтобы хоть кто-нибудь из её одноклассников сейчас не побоялся погибнуть за Родину и стать героем...