Портрет на фоне

                «Будущее, которое нас ожидает, скорее всего,
                не будет ни плохим, ни хорошим – оно будет
                чужое, плохо поддающееся не только оценкам,
                но и обыкновенному восприятию» 
                Б. Стругацкий
Возвращаюсь с рынка домой. Бросаю беглый взгляд на витрину газетного киоска и, не останавливаясь, стараюсь понять, что же привлекло моё внимание на этот раз? Что-то полузабытое и до боли знакомое… Журналы по садоводству? «Вопросы истории»? Портреты многочисленных девиц, полураздетых и раздетых. Кого сейчас удивишь этим, тем более в курортном городке? Стоп! На фоне обнаженных тел резко бросалась в глаза знакомая фотография из недавнего прошлого. Строгий чёрный костюм с целым рядом золотых звёзд на лацканах и груди. Чёрные густые брови… Ба! Да это же дорогой Леонид Ильич Брежнев! Да на таком фоне! Надо будет обязательно сфотографировать...
На следующий день беру фотоаппарат и специально еду к киоску, предвкушая интереснейший снимок. Но увы! Девицы на месте, а его – нет. Кто-то купил журнал с портретом Генерального секретаря КПСС.
В глубокой задумчивости возвращался я домой. Да, ушла целая эпоха в жизни моей страны. Начался новый период истории с того, что было вылито много негативного вслед. Может, где-то и справедливо, но что мы получили взамен? Жили тихо, спокойно, никто нас не трогал. Скучно, видите ли, стало. Захотелось перемен. И перемены грянули! Свобода, гласность, демократия… Процесс пошёл. Только чуть ли не каждый день начинался с очередного громкого заказного убийства. Скандалы следовали за скандалами. Переругались, кажется, все: и республики, и творческие союзы, и отдельные граждане. Ломались семейные отношения. Пока одни упивались свободой, гласностью, демократией, другие – под шумок делили фабрики, заводы, недра… Только начинает затухать конфликт в одном конце страны, как тут же разгорается в другом. Самолёты падают. Корабли тонут, дома взрываются. Вмиг всё обесценилось: и деньги, и жизнь человеческая. Население вымирает и погибает, коррупция процветает. Весело стало. Жуть. И девицы в то время были гораздо скромнее. И затосковали многие по прежним, брежневским временам. Дорогой наш Леонид Ильич!
Когда умер Брежнев, я находился в больнице. Известие о кончине генсека мало кого волновало. Гораздо интереснее были его похороны. Сколько наград! Какая длинная процессия выстроится за гробом, где похоронят… А главное, все ждали перемен. И только одна набожная старушка, пришедшая проведать внука, вначале никак не могла поверить в кончину Леонида Ильича. А потом долго сокрушалась и крестилась: «Свят, свят, свят. Пойду в церковь, обязательно поставлю свечку за упокой его души. При нём-то, слава Богу, жили хорошо: не голодали, хлеба было вдоволь, а главное – войны не было. А что будет дальше – неизвестно». Мудрая была бабушка.

Перестроились очень рьяно мы,
Позабыли и совесть, и честь.
Перестрелками если занялись,
Значит, порох у нас ещё есть.

От свободы мы словно пьяные,
Жёлтой прессе попали под пресс.
Господами все стали, панами.
Это очень большой прогресс.

Перестроились, перессорились,
Стали вместе страну делить,
Поломали всё, что построили,
И решаем теперь, как быть.