А я с братом росла. Глава 5

Глава 5. Море
   После перенесённой пневмонии мне порекомендовали море. Я помню, что бабСоня встречалась с бабушкой Ирой, они что-то обсуждали и, видимо, было принято решение укрепить мой иммунитет в Крыму. Дальше начались сборы.  Помню бабушкино волнение. Ещё бы, ехать одной с ребёнком, с вещами  так далеко, да ещё с пересадкой в Москве. Я точно знала, что мы едем в Ялту!  Именно это название многократно произносила бабушка.   
   Ехали мы в плацкарте. Помню маленькие прямоугольные коричневые  картонные билетики в бабушкиных руках, которые надо было компостировать в Москве, отстояв огромную очередь.  Загрузились, уселись, распаковались.  Выезжали в ночь. Наша полка была нижняя, спали мы вместе с бабушкой. Мне всё нравилось: запах поезда, ощущение каких-то приключений, мерное покачивание вагона… 
  Три остальных места в нашем отсеке занимали парни с гитарой.  Утром все перезнакомились.  Ребята были доброжелательные,   всю дорогу пели, рассказывали нам что-то, всячески пытались меня забавлять. БабСоня была ребятам благодарна, с удовольствием с ними общалась. А ребята не простые оказались. Более чем за сутки пути, мы, казалось, стали совсем друзьями, и бабушка, видимо, доверяла им, раз не взяла с собой сумку, когда повела меня в туалет. Они украли  сумку с документами и с деньгами, и вышли из поезда. Пока мы вернулись из туалета, поезд остановился на каком-то полустанке.   Бабушка заметила пропажу, нам пришлось идти в милицию, что-то долго там рассказывать.
  Без паспорта и денег у нас было мало шансов как-то устроиться в Ялте. А ехали мы туда  прям основательно, на все лето. Но мир не без добрых людей. Бабушка каким-то образом нашла уютную комнатку в доме, где были еще дети. Нас пустили буквально под  честное слово. Как только восстановили паспорт, бабСоня получила деньги на почте "До востребования", и мы расплатились. Я помню  закрытый каменный двор, в котором жили несколько семей и очень доброжелательные хозяева. Я даже думала, что они наши родственники.    Так совпало,  что в их семье справляли свадьбу.   Уж не знаю, кто там женился, но нас тоже пригласили.  Помню, как сидела во дворе за огромным столом, вместе со всеми кричала «горько!», а потом еще танцевала с кучей ребятишек.
    Чем еще запомнилась Ялта? Чебуреками на набережной. Никогда и нигде больше таких вкусных не ела.   Очередь  в «Чебуречную» начиналась от самого пляжа и была фантастически длинной.   Голодные  люди в мокрых плавках и купальниках стояли на солнцепеке. Пленительный запах этих хрустящих крупнопупырчатых чебуреков плыл над морем, пополняя очередь.  До прилавка я не дотягивалась. Стояла под ним, прижимаясь голодным пузом к бабушке, глотая слюнки в ожидании. Но зато потом,  когда заветный чебурек оказывался в руках, завернутый в плотную бумагу, чтобы не ожечь руки, можно было уже не спеша, сидя на полотенчике на морской гальке, потихоньку откусывать маленькие хрустящие кусочки, высасывая обжигающе горячий бульон из серединки, и оставляя напоследок кусок мясного фарша внутри. Это была сказка!
А еще Ялта запомнилась, конечно, морем. Я в него влюбилась с первого взгляда окончательно и бесповоротно.  Оно было живое, все время накатывало волнами. Я думала, что  оно специально затеяло игру со мной.  Мне казалось, что у нас с ним есть свои отношения, не смотря на то, что народу на пляже было битком.  После купания,  я любила лежать на гальке у кромки, так, что волны набегали на меня, щекотали, и убегали, перебирая  камешками. Один раз вместе с волной убежали в море мои трусишки. Резинка видимо слабой была.  Помню, что я тогда сильно обиделась на море, потому что не могла  придумать по отношению к нему никакую ответную шутку и считала, что это не честно. 
И конечно помню брусчатку на Ялтинских спусках, горы, странные и очень красивые кипарисы и магнолии, и какой-то праздный дух отдыха, воли, покоя.